Ошибка 3

Прошлый рассказ закончился этими словами:

У Омара Хайяма, великого средневекового математика (между делом накропавшем 400 или больше рубаи – четверостиший) есть заметка, что мужчине Аллахом дается возможность, совершив даже три ошибки, стать достойным человеком. Заметьте, не мусульманином, а человеком (умный был человек, скорее всего неверующий – вот рубаи подтверждающий мою мысль:

Вхожу в мечеть. час поздний и глухой.

Не в жажде чуда я и не с мольбой:

Когда-то коврик спиздил я отсюда,

Да моль изгрызла; надо бы другой.)

Думаю, не все знают, что мусульмане совершают намаз 5 раз в сутки стоя на молельном коврике размером 70х110 см. Последние образцы – с компасом, GPS, и специальным чехлом, который превращается в гибкий монитор с миникомпом, способным вести диалог на 70 основных языках о погоде, местонахождении собеседника и как расположить коврик, чтоб голова была обращена на Мекку. Чехол раскрывается, до размера 75х115 см с указанием, как его довернуть, повернуть, сдвинуть или оставить в нынешнем положении.

Хайям, наверное, воровал коврик попроще!

Что сказать о положении в мире? Антон, который поднялся до степени моего единокровного брата, через своего единоутробного, а моего, получается, сводного брата Георгия, он же Гоша, он же Жора обратился ко мне в связи с событиями в земле обетованной с просьбой пожить некоторое время со своими чадами и домочадцами в количестве 9 лиц, с оплатой и донатами.

Бойтесь своих мыслей! Только я подумал, что мой особняк мог бы принять патриархальную семью в два три поколения и вот на тебе!

Долго кризис, надеюсь, не протянется, пусть поживут – брат же! Дал добро на переезд или временную эвакуацию, особо подчеркнув темпоральную составляющую (в смысле не навсегда).

Пришлось нанимать бригаду узбеков для перекройки внутренних и внешних границ дома. Вход в подвал и три комнаты с одним санузлам изолировать от остальной части. От ворот дорожка будет делиться на две: одна к основному, главному входу, вторая к черному входу, где обосновался я. Примерно на трети двор перегорожен забором и воротами, за забором моя территория. Двор – большая территория, особо не использовался, пока был женат, дворник на какой-то части сажал картошку, лук и прочую ботву, была небольшая оранжерея с цветочками, лимонным деревом – здесь проводила время жена и тепличка-малютка для огурцов, помидоров и клубники.

Ещё одна тепличка побольше была моей лично, в ней я растил хмель и коноплю для собственного домашнего пива, семена хмеля импортировал из Словакии, а семена конопли привозили узбеки из Киргизии. В этом, собственно, и особенность моего домашнего пива.

Способ подразумевает подготовку смеси из конопли и хмеля, которая впоследствии подвергается ферментации по привычной схеме. Результат характеризуется незабываемым вкусом правильно сваренного пива, характеризуется сложностью и многогранностью. Те, кто хоть раз пробовал мое пиво, другого уже пить не хотели, с каждым глотком вкус раскрывается, будто ты смотришь на северное сияние и понемногу откусываешь от него, сияния, кусочки, обогащаясь оттенками и полутонами вкуса. Никакого вреда, кроме пользы, такое пиво не причинило ни одному из пробовавших!

Когда завозили и разгружали кирпичи для забора в одном месте грунт провалился в подвал, причем, по моим подсчётам подвал находился только под домом. Быстренько, пока никто не заметил, моего удивления, за два-три часа, на этом месте воздвигли ларек, типа газетный киоск, только вдвое больше, а вместо стекла вставили тонкие армированные железными полосами пластиковые плиты, для сокрытия внутренности палатки.

После ухода бригады узбеков я, открыв палатку, спустился с фонарем в подвал. Мое удивление вызвал выключатель, причем рабочий. Щёлкнул и подвал осветился небольшими 25-ваттными лампочками. Подвальное пространство тянулось к дому и от дома, как миниатюрное метро. Пошел сначала к дому, нужно вооружиться, хотя бы ПМ захватить, а с ножом я не расстаюсь даже в постели.

Уперся в двери с мощной задвижкой, задвинутой до конца, значит последний раз запирали с моей стороны, для усиления к двум отверстиям-проушинам подвешен амбарный замок, на самой двери нарисована стрелка вверх и надпись «Ключ». Охватил глазами верхнюю часть – ничего, никакого ключа, стал ощупывать руками – нашел фомку в незаметной полочке, спрятанной в дверном полотне. Дверь, видно, делал мастер из лиственницы или дуба; только прикоснулся фомкой к замку – он раскрылся, был не заперт; опять же с этой стороны.

Раскрыл ворота, уперся взглядом на сплошную кирпичную стену, постукивая фомкой, которая оставалась у меня в руке, каждый кирпичик, нашел чуть более светлый, пристукнул его – он вывалился, открыв рычаг, лежащий в кирпичной нише. Попробовал сдвинуть рукой – дохлый номер – приспособил фомку, приподнял вся стена стала отходить вглубь и в сторону. Я оказался в знакомой мне части подвала. Когда стена сдвинулась стало виден механизм рычага, рядом масленка и бутыль масла.

Ясно, Деда ушел на ту сторону, но что я найду эту нишу он не предполагал. Рядом с бутылью лежал покрытый пылью листок. На нем простенький шифр:

«Каждая буква должна меняться на пятую после нее, «А»-читать «Ж», Б – З, и так далее. Открой второй том Белинского, оторви заднюю обложку, вытащи инструкцию между двумя картонками и очень быстро перепиши, через 5 минут текст обесцветиться и пропадёт. Потом действуй по тому, что написано в инструкции. Надеюсь, ты холост? Если нет, разведись и избавься от жен и детей. Не торопись. Всё время мира с тобой. Потом примешь решение, когда окажешься ТАМ. Не забудь взять метеорит – он как нить Ариадны, без него обратной дороги не найдешь. ТУДА ушло много людей, вернулись только те, кто брал с собой метеорит. Я не взял, возможно встретимся, сегодня 21 августа 1990 года.».

Прошло с той поры 34 года. Вряд ли он выжил. Вообще странно, что я нашел этот подземный ход. Сделал всё, как велел Дед, переписал непонятный текст (шифр же), как и предсказывалось буквы обесцветились. Посмотрел на них сквозь телефон – буквы, да и текст в целом, видны.

Другая мысль: Все эти ловушки примитивны и провал грунта, и тайный шифр, и исчезающий текст. Даже неподготовленный человек, вроде меня, со всем, пока, справляется. Далее о страховках Деда писать не буду. Расскажу, что видел, где был. Это моё послание для моего наследника.

Сначала обследовал подвал до самого конца. Были обнаружены три комнаты-склада. В каждой были предметы долгого хранения: книги (около 3000 штук), фотографии деда и его знакомых (8 альбомов), патефон, рядом хороший проигрыватель, телевизор Рекорд, магнитофон кассетный, японский, часы наручные, золотые мужские и женские (около 100 штук), 5 холодильников, не распакованных, промышленных размером 200х200х300 см.

В соседнем складе были генераторы электротока, на дизеле, газе и бензине. Их было много, десятки. Стояли там же станки: токарные, фрезерные и ещё какие-то, о которых я понятия не имею.

В третьем, из обнаруженных мною складов, было оружие. Автоматы АК, ПК, наганы, кольты, вальтеры, глоки сложены в ящики для оружия, рядом патроны для них. Все ружья переделаны под единый патрон 7, 62 мм, пистолеты под 9 мм.

Получается, что Деда собрал в этот закуток стоимостью половину Самарского банка. У него таких денег быть не могло. Эти деньги выросли ТАМ. Как Алиса говорила «все страньше и страньше», а по мне чуток страшно, хотя я уже всего отбоялся, не боюсь самой смерти. Да в 54 года наступает переломный момент – ты уже не молодой, не пожилой, ты – СТАРИК! Жажда жизни скисла, протухла, в зеркало без тоски не взглянешь, а заметив седину в мудях, опять же в зеркале, ибо наклониться, чтоб увидеть вживую мешает пивной авторитет, пропадает желание даже поиска бабы с пониженной социальной ответственностью.

Дошел до конца тоннеля. На двери надпись «проверь наличие оружия и метеорита, если забыл – вернись».

Выхожу из ворот взглянуть, что день грядущий нам готовит.

Явно, это то место, где стоит мой дом. Слышен шум Черной речки, и зрительно, на уровне подсознания я знаю, я почти дома. Это то, о чем Деда говорил, то есть писал, ТАМ.

Ворота, из которых я вышел, скромно спрятаны в каких-то колючих зарослях, покрывающих весь овраг. Пройдя метров 50 вперед по дну оврага, заметил не тропку, а намёк на нее. Продвигаясь вперед, и вверх увидел строение из кирпича, махонькое, прям землянка, а кирпич-то наш – самарский. Обходя, увидел вход в эту землянку. Дубликат подвальных ворот. Так же закрыто на задвижку, и замок в проушинах, не заперт открываю – очень тяжелый дух. Деда, может быть, здесь лежит трупом хладным, а кто тогда закрыл ворота? Открыл ворота пошире, чтоб дневной свет проник. Точно труп, да в двойном исполнении. Видать с полгода-год или сколько надо времени, чтобы…, не надо гадать, существует википедия, я недалеко ушел, вернусь – посмотрю.

Вернулся, ворота не видны, дважды мимо прошёл, возле ворот смартфон, на который я смотрел «одним глазом», в руках ожил – показал одно деление в индикаторе наличия связи, я ж думал посмотреть, не отходя от трупов. Зашел в ворота смартфон разразился звонками. Звонил Георгий:

— Наш брат приедет через три дня, я встречу и привезу прямо ко тебе.

— Хорошо, предварительно забери ключи, я слегка покажу тебе, что к чему, я буду здесь, но на всякий случай, ты будешь дублёром.

Подождал Георгия, пока умылся, вышел в основную часть дома, Георгий уже был здесь. Хорошая машина, Х-5, я б такую не взял, посмотрели друг на друга. Провел по дому, по двору, показал баню, летнюю кухню. Дошли до моих ворот:

— Здесь буду жить я, никому нельзя, ни по какому поводу, проникать на мою территорию. Поссоримся. Общаться я тоже не жажду, есть телефон, пусть звонят, если возникнет нужда. Вот и всё. Держи ключи. Здесь в доме семь комнат. Восьмая – склад старой, но целой мебели, если нужно пусть берут. Я на телефоне.

Отвернулся и пошел в свои ворота. Сам пошел смотреть википедию на компе, так удобнее.

Вот, что я выяснил:

Когда труп находится на открытом воздухе, он разлагается гораздо быстрее, чем в земле без доступа кислорода. Особенно быстро процесс разложения протекает в теплое время года – скелетирование может занять всего 2-4 недели. Это объясняется тем, что на поверхности трупа начинают активно размножаться бактерии, которые разрушают мягкие ткани и постепенно опустошают его внутренности. Кожа, мышцы, внутренние органы и другие мягкие ткани исчезают постепенно, а кости остаются на месте. Причиной разложения становится также высокая влажность и тепло, которые ускоряют процессы гниения.

Выводы:

трупам не полгода, а неделя, так как духан еще стоит, а через неделю можно вывозить кости подальше в степь;

Смартфон здесь не работает, а в подвале работает;

Речка Черная – одна и та же в обоих вариантах. Обзовём их ТАМ и ТУТ;

Будем считать, как рабочая гипотеза, что ворота – портал из нашего мира в этот, который сдвинут по времени, когда людей уже не стало – это маловероятно или когда людей ничто ещё не привлекло на эти равнины.

Подожду некоторое время, пусть даже год, новоявленные родственнички уедут, займусь разведкой ТАМ.

Быстро пролетели дни до приезда Антона с семейством. Вот и они, их много, они шумные, Антону только-только исполнилось 33 года, а у него уже шестеро детей. Жена красавица на лицо, но какая-то уставшая, очень худая, сисек вообще не видно, ну мне что за дело. Двум старшим – они близнецы, лет по 14-16, затем погодки две девочки, условно 13 и 12 лет (у этих с молочной железой все нормально), мальчик лет 10 и девочка на вид школьница. Никто никого ни с кем не знакомит, Георгий сам слегка ошарашен, дети говорят на всех языках сразу, больше на русском, но слышна и английская речь и, подозреваю, иврит.

Подходит Антон:

— Здравствуй, брат! – обращаясь к детям, – построиться по росту. Я указываю на ребенка ребёнок четко по-русски называет своё имя и возраст. Перед вами, дети, мой брат, его имя Юрий, обращаться к нему «дядя Юра».

Дети действительно послушно построились, Антон указал на первого в строю:

— Александр, можно Саша, 15 лет;

— Алексей, 15 лет;

— Анжела, 14 лет;

— Анна, 13 лет;

— Артур, 12 лет;

— Анастасия, скоро 25, пока 10.

Все засмеялись.

— Вольно! – приказал Антон, и повернувшись указал на жену, — это моя супруга Ада, прошу любить и жаловать.

Я далек от мысли подходить близко, целовать ручки, но Ада сама наклонилась ко мне и слегка коснулась моей щеки губами:

— Здравствуй, брат!

— Дорогие племянники, вводную по правилам поведения проведет ваш дядя Жора. Их два: на мою территорию проходить нельзя, никогда. Не хамить и не наглеть. Располагайтесь. Георгий твоя очередь говорить.

С этими словами я присел на вкопанную во дворе лавочку. Уходить вроде как рано, что говорить не имею понятия.

Георгий увел детей в дом распределять комнаты, вчера он с двумя сыновьями в каждую комнату затащил кровати, постельное бельё, одеяла, подушки. Пока он занят Антон и Ада обратились ко мне:

— Нам, неловко, то были незнакомы, а тут всей семьей захватили твой дом.

— Не огорчайся, Ада. Родственников не выбирают, что есть – то есть.

— А ты богат, Юра?

— Ада родилась в России, но училась в Америке, все меряет на деньги, – бормочет для меня Антон.

— Олигарх?

— Совсем наоборот. Работаю таксистом, перебиваюсь с хлеба на квас. Если серьёзно, на жизнь хватает, бутерброд мажу маслом с двух сторон, икру ем ложками и без хлеба.

— Такие хоромы в Хайфе стоят 100 миллионов, первый начальный лот. Их продают и покупают на аукционах.

— Мне этот дом достался по наследству от деда. Он, как и я, был бездетным, увидел во мне родственную душу и подарил дом.

— Как же бездетен, если ты его внук?

— Я – внучатый племянник.

Так, беседуя ни о чём, мы провели минут 15, потом приехала заказанная мною машина из ресторана, с официантками, летними столами, стульями очень быстро под навесом летней кухни сотворили маленькое чудо – маленькое кафе. Повар, армянин или грузин, или узбек разложил шашлыки на мангале, отодвинув, чтоб дым не лез в глаза.

Один стол подготовили для взрослых, два сдвоили для детей, занялись исконно русским делом – едой с беседой.

Денег я не пожалел, узбекское кафе на Димитрова привезло всё.

Порции намеренно «обратно учетверили (ополовинили половинки)», чтоб попробовать больше.

На первое шурпа из ягненка, в маленьких пиалах (четверть порции!),

Лагман уйгурский, прямо на глазах, растянули тесто,

Шашлык печень с курдюком,

Картофель на шпажках,

Салаты штук 10 я их названия не произнесу, но съем за милую душу,

Казан-кебаб говяжий;

Манты с пылу с жару, готовили на огне в специальной пароварке,

Плов, с казы, перепелиными яйцами, курдючным салом, чесноком и айядом (похоже на кетчуп).

Бешбармак, с шужуком (если б я знал, что это)

Самса,

Чебурек,

Торт наполеон-ежик, (наполеон размером с яйцо),

Пахлава,

Зеленый чай с жасмином и отдельно «95 чай» с лимоном.

Есть мы уже не могли, но все было такое вкусное, свежее, между делом выпили почти литр коньяка из махоньких рюмочек (с наперсток).

Обед длился часа четыре, у нас разговорноразвитыми оказались все, кроме меня, я только слушал.

Когда последний ресторанный столик сложили, предварительно пересадив нас на свой стол длиной метра три с капитальными пудовыми стульями, весенний день дал себя знать, закапало потихоньку, потом ливануло, как из ведра. Еле-еле успели забежать в дом, поднявшийся ветер бил дождевыми струями, навес угрожающе трещал, но выдержал.

Для Георгия тоже нашлось место, для его машины тоже. Отправили в гараж на моей территории.

В доме дети заняли часть гостиной (комната около 40 квадратных метров) с гитарами, синтезатором и аккордеоном стали наигрывать, вполне умело, без всяких электрогаджетов, другую половину, ближе к кухне оккупировали взрослые.

— Талантливые дети, – сказал я, обращаясь к Антону и Аде, – можно оркестрик малый организовать, назвать, например, «Македонский секстет» или «Македонские сиблинги» и на гастроли по городам и весям зашибать деньгу.

— А почему сиблинги? – спросила Ада.

— В русском нет этого слова «сиблинг», в смысле «дети одних родителей». ..

— Наши только двое старших, – Антон виновато улыбнулся, – остальные из разных семей, оставшиеся сиротами. У нас, наверху, всю жизнь война…

«Наверху» – так евреи называют свою страну, якобы она выше всех, например, мы говорим «переехал в Израиль», они говорят «возвысился на землю обетованную».

Банкет продолжался, коньяк моего розлива, примерно 15 звездочек, с домашним пивом, победил сначала Антона, затем прикорнул на кресле Георгий. Я больше пропускал, чем пил, Ада, видимо, тоже. Дети давно организовано отправились спать, этого не отнять, они все делали, как солдаты, строились, играли на музыкальных инструментах, пели незнакомые мне песни (кроме «хавы нагила», какой же русский её не слышал). Кстати, я думал – это гимн государства, оказалось просто песня бродячих музыкантов. Когда дети её пели, Ада синхронно переводила:

Hava nagila, hava nagila

Радуйтесь, люди, радуйтесь, люди.

Hava nagila venis'mecha

Радуйтесь, люди, сбылась мечта.

Hava neranena, hava neranena

Радуйтесь, люди, радуйтесь, люди

Hava neranena venis'mecha

Радуйтесь, люди, сбылась мечта.

Uru, uru achim

Пой песни, мой народ, пой песни, мой народ,

Uru achim belev same'ach

Пой песни, мой народ, сбылась мечта.

Пой песни, мой народ, пой песни, мой народ,

Пой песни, мой народ, сбылась мечта.

Дальше я слова не могу воспроизвести – не успевал запоминать, а русский перевод Ады продолжался:

Брат мой, мой брат, вставай,

Брат, вставай, веселье ждёт нас.

Мы остались двое, относительно других, трезвых человека.

— Никогда не думала, что в России умеют варить такое вкусное пиво. Когда я была маленькой в Ташкенте было три пивзавода, отец всегда покупал «шестёрку»…

— Ты жила в Ташкенте? Я тоже родился в Ташкенте и до 17 лет жил там, родители, сестры, племянники там и живут. А пиво – эксклюзив, я его сам варю.

— Неужели? Это же шедевр! Учитывая домашние условия это гениальное пиво!

Как мало надо нам, мужикам, «лесть в каждом сердце отыщет уголок», граммулька алкоголя, женщина и мы уже распускаем павлиньи перья.

— А коньяк тебе понравился?

— Я не большой ценитель, но думаю, что мы пили Хеннесси… Я редко пью, тем более такие дорогие коньяки.

— Коньяк тоже мой, домашний…

— Не может быть!

— Хочешь, покажу, но только склад готовой продукции. Перегонки в другом месте.

Не буду же говорить, что я закупаю самопальный «коньяк кавказ», потом выдерживаю в правильной таре.

— Очень хочу, – ответила Ада, и мы пошли на мою территорию. Это была третья ошибка.

— Очень хочу, – повторила Ада.

— Хочеш и малчиш? – с грузинским акцентом вспомнил я старый анекдот, мы уже в подвале с бочками, коньяками в бутылках, доливкой в больших четвертях {бутылка в 2, 5 литра, небольшой экскурс в питейное дело России:

…меры жидкостей для хмельного: казенное московское ведро – 12, 299 литров, четверть – четверть ведра – 3 литра; стопа – 10 чарок, 1, 5 литра; водочная бутыль-0.612 литра (современная 0, 5 появилась в конце 20-х годов XX века) ; ковш – 3 чарки, 0, 5 литра; чарка – 143.5 грамма – гениальное открытие древних русичей, поскольку позже было доказано, что медицинской нормой единовременного потребления водки являются 150 граммов, это знаменитые "наркомовские сто пятьдесят", хорошо известные участникам Великой Отечественной войны, градус тогдашней водки – 36, 6. По содержимому в бутыли тоже имелись свои названия:

Мерзавчик – 100 мл,

Пионер, комсомолец – чекушка, 250 мл,

Сиротинушка, член – 500 мл,

Косушка – 300 мл (1/10 ведра),

Чаровница – 150 мл

Стопка – 120 мл или 100 г,

Жулик – 60 мл или 50 г.

Ещё были штофы, полуштофы, двекусушки (дореволюционная бутылка 612 мл), но мы же не про историю алкоголизации)}.

— Не молчу же, – она опустилась на топчан, на котором иногда я спал душными летними ночами. Свет в подвале был не яркий лампочки по 25 ватт, но тут голое тело Ады аж засветилось, и груди нормальные не менее двойки, просто без бюстика, да и трусиков не замечено, а соски – я их уже целовал! (для любителей подглядывать: там все брито, цветная бабочка прямо над мокренькой киской, да, с минетом, да, и с куни, да, без анала – какой анал без подготовки!, да, пока не стыдно, не виноват я, она сама, даже готовилась, да, трижды)…

Окончание или Продолжение (вот вопрос) следует