Откровенные отношения. Роль для Инессы

Вдоль темного коридора, тявкая и хрипя, просеменила собачонка породы йоркширский терьер. Она тыкалась носом в каждую дверь, поскуливала и пускалась дальше, волоча за собой тонкий поводок. Коричневое, длинношерстное существо, скудоумное и жалкое так и не нашло сочувствия людей, бессмысленно метаясь по коридору.

В дверь постучали, Борис открыл глаза. Он лежал на металлической сетчатой кровати затылком на ладонях скрещенных рук, посмотрел на пустую кровать у противоположной стены и нехотя встал. Кровать громко скрипнула, Борис неглядя зацепил тапки и подошел к двери. Стук повторился. Когда дверь открылась, в темном коридоре с мерцающей лампой и скулящим комком шерсти мужчина увидел ее.

Неловко переминаясь с ноги на ногу, стояла Инесса стиснув руки, когда дверь открылась, она улыбнулась и попыталась шагнуть в комнату, но встретила отрпор непроницаемого лица мужа.

— Боренька, а чего ты здесь? – наивно защебетала женщина часто моргая длинными ресницами, – я тебя дома ждала…

Мужчина стоял со скрещенными на груди руками, оперевшись спиной о край дверного проема, и равнодушно смотрел на изменницу.

— Борь, ну что ты молчишь?

Борис злорадно ухмыльнулся, он с презрением смотрел на бывшую жену. Высокая, складная, в черном платьи с вырезом на груди. Как всегда без лифчика – сквозь ткань выделяются мягкие очертания пышных округлостей и крупные, больше среднего, соски.

— Инесса, иди домой, в понедельник я заявление напишу и квартиру разделим.

Женщина не ответила, самые худшие опасения подтвердились. Она смотрела мужу прямо в глаза, не расчитывая на чувство жалости или сочувствия с его стороны. Глубокие морщинки прорезали черты ее лица, собрались в уголках глаз, стянули губы в принужденной улыбке, глаза затуманились слезами. Инесса не знала что сказать, спорить не с кем – Борис не кричал, не отчитывал, не внушал чувство вины, он просто равнодушным голосом сообщил, что в одностороннем порядке расторгает брак.

Инесса стиснула руки, страдальчески глядя на мужа, отвела глаза в пол и раскачиваясь телом, пыталась понять, что дальше делать. Вдруг ее щеки вспыхнули румянцем, она жалостливо посмотрела из-под длинных, черных ресниц и подалась вперед, распростирая руки для объятий. Борис отверг неверную жену – его вытянутая рука уперлась ей выше груди, где над декольте была бронзовая кожа с частыми веснушками.

— Борь, Боря, Боренька! – закричала Инесса, – ну прости ты меня, дура я, клянусь – никогда больше не…

Инесса залилась слезами, крупные капли катились по щекам и падали на платье. Женщина обрушилась на пол, схватила руку мужа и принялась целовать, жалкая и полная отчаяния. Борис тотчас отдернул руку. Инесса понеслась на волне эмоций, она рыдала, упрашивала, обнимала ноги мужчины. Маска равнодушия не выдерживала натиска женской драматичной эмоциональности.

— Инесса, ради бога, не устраивай тут театр, – отстранялся Борис, – иди домой, в понедельник все обсудим.

Милый, ну прости меня, – отчаянно стенала женщина, елозя коленями по дощатому полу, – черт попутал, виновата я, признаю. Боренька я на все готова, лишь бы ты меня простил.

— Встань.

Инесса послушно встала, с надеждой глядя на мужа. Ниже колен саднились красные пятна, засохшие еще задолго до соприкосновения с деревянным полом этой общаги.

— Боренька, я же все для тебя сделаю, – сквозь всхлипывания твердила женщина, – я же люблю тебя.

Мужчине не доставляло удовольствия унижение жены, хотелось побыстрее захлопнуть за ней дверь, а маска равнодушия грозила сорваться с лица в любую секунду. Комок подобрался к горлу. Собачонка любопытно заглянула в открытую дверь комнаты, она часто дышала, высунув мокрый язык. Потом безынтересно развернулась и побрела по коридору, волоча за собой кожаный поводок.

Инесса рванула из комнаты, она ухватила поводок и подтянула доверчивую, глупую собачонку. Тонкие пальцы с красным маникюром впились в шерсть животного и скоро выпустили его на пол. Взгляд Инессы излучал успех верного решения, что обычно сопутствует внезапно вспыхнувшей надежде. Хрустальные капельки слез заискрились, улыбка растянулась на лице – Инесса завела руки за голову и застегнула ремешок у себя не шее. Борис смотрел обескураженно.

Женщина в черном платьи и ошейнике подошла к мужу и протянула руку, в ее ладони был конец кожаного поводка. Она вложила ремешок в руку Бориса, заискивающе глядя снизу вверх.

— Боренька, ты мой хозяин навсегда, – от слез клокотало в груди Инессы, – я твоя, делай со мной все, что захочешь, только не прогоняй.

Борис недоверчиво смотрел на жену, такой черты поведения она не обнаруживала за пятнадцать лет брака, видеть ее в столь жалком состоянии было противно.

— Что все? – тихо спросил мужчина.

— Боря, милый, все что скажешь, все сделаю, только не прогоняй, – Инесса улыбалась, обтерев слезы с лица тыльной стороной ладони, – не бросай свою преданную собачку.

— Сучку…

— Не бросай свою преданную сучку, – изменница согласилась и вдруг опустилась на пол.

Она стояла на четвереньках, подражая собаке, прогибала спину, виляла хвостиком и даже попыталась высунуть язык. Борис брезгливо потянул поводок, чтобы заставить ее встать, взял ближе к ошейнику и притянул лицо к лицу. Негодование сковало ему язык. Инессе пришлось встать на цыпочки.

— Что ты за шлюха такая?

Боренька, я твоя шлюха, все сделаю, только прости меня.

Со степеной важностью Борис шел по темному коридору, позади мерцала лампа дневного света, вспышками освещая дорогу. Рядом на поводке, сбивая коленки в кровь, шествовала сучка Инесса.

— Кто это были?

— Курьер из секс-шопа, – охотно ответила прощенная и счастливая Инесса, – я фалоиммитатор заказала.

— Дальше…

— Он заказ принес, потом приставать начал, другу своему позвонил и пошло-поехало.

— Скажи еще, что не хотела сама…

— Боря, ты же знаешь, сколько я без секса, бес попутал…

— Наеблась?

— Борь, ну зачем ты так?

— Наеблась, сучка?!

— Наеблась, – тихо ответила Инесса, – милый, можно я встану? Колени болят.

Борис вернул сучку в свою комнату и запер дверь; на часах без четверти шесть – скоро вернется сосед по комнате.

— Дойки свои достань, – приказал мужчина, смерив ее долгим внимательным взглядом.

Инесса стояла на коленях, услышав команду, охотно оттянула край декольте и вынула тяжелые и упругие сиськи с крупными коричневыми сосцами. Желтые синячки от пальцев еще оставались на их нежной коже, просвечивающей синие жилки. Природа не отказала ей в красоте.

— Позволяла им дойки свои мять?

Инесса кивнула, виновато глядя в пол.

— Трусы снимай, – кратко приказал Борис, не узнавая собственный голос.

Инесса, не отрывая бессмысленного взгляда от земли, двумя руками потянула край платья наверх, демонстрируя голый лобок.

— Ходишь как шлюха!

— Твоя шлюха, персональная, – робко ответила женщина дрогнувшим голосом.

Разрез между ног оставался сухим.

— Не залетела? – с язвительным смешком спросил Борис.

Инесса покрутила головой, не осмеливаясь смотреть в лицо мужа и отпустить края платья.

— На колени! – скомандовал мужчина, пряча сверкавшее в глазах злорадство.

Женщина снова покорно опустилась коленями на жесткий пол, имея все основания угождать тирану, и посмотрела снизу на незнакомого мужчину – таким Бориса она еще не видела. Она сама разбудила в нем неизвестное доселе чувство.

— Пасть шире!

Инесса широко открыла рот и опустила глаза, Борис стянул трико, потом правой рукой взял ее за подбородок, левой схватил волосы и стянул пучок до боли. Член быстро из вялого раскачивания обрел твердость. Мужчина подстроился тазом и угодил головкой между губ Инессы, без сочувствия он вогнал член в горло, заставив женщину поперхнуться.

— Шире пасть, я сказал!

Инесса не могла еще шире открыть рот, единственное, что было в ее силах – стоять на коленях и терпеть унижение и ругань Бориса, подобно тем клячам, на которых уже не действуют удары бича. Такт движений установился, поддавшись внезапному порыву, член сновал между губ, грубо ударяя концом то в небо, то в щеки, то в глотку.

— Эти тоже тебя в рот ебали? – Он стиснул пальцы на тонкой шейке жены, словно задался целью продлить ее мучения.

Как смогла с растянутыми челюстями, Инесса угукнула, обратив вверх умоляющий взгляд, слюна хлюпала у нее во рту. Член не останавливал долбежку.

— Хочешь, я тебя по общаге проведу, тут много найдется желающих завафлить?

Инесса замотала головой, всячески отрицая звуками. Она растерялась под наплывом самых противоречивых мыслей. Борис болезненно стянул ее волосы. Положение становилось невыносимым, некогда величественная осанка исчезла.

— Значит, ты не согласна выполнять мои команды? – издевательски вежливым тоном спросил мужчина, – а я то думал ты всерьез.

Борис вынул член изо рта сучки, слюни потекли по ее подбородку и вязкими нитями падали на груди. Тушь потекла со слезами с глаз, оставляя на щеках черные дорожки. Ноздри раздувались при глубоких вдохах.

— Боря, почему ты такой жестокий? – Инесса затряслась от плача, сполна расплачиваясь за содеянное безумие.

Зареванная и взлохмоченная она очутилась за дверью, мгновенно закрытой на щеколду изнутри.