П*здец!

От автора: рассказ не рекомендуется никому, кто не любит сцен насилия и крови! Я предупредил!

….

И так-с, начнём.

Екатерина Николаевна открыла дверь родного дома с чертовски хмурым настроением. И ей было от чего хмуриться. Дело в том, что сегодня настал день Х, то есть день, когда ей нужно было расплачиваться по долгам перед своим начальником, Игорем Алексеевичем.

— Вот ведь дура! – корила себя женщина, бурча под нос, – И надо было залезть шефу в карман! Нет бы просто отсосала, как обычно, получила свой косарь и успокоилась! Ан нет, жадность фраера сгубила!

Да, наша Катенька, как по простому звали эту 35-летнюю женщину пусть не самой красивой, но вполне приятной наружности, скрысила у директора своей фирмы довольно приличную сумму денег и потратила всё на свои и единственной дочери шмотки. А теперь пришла пора расплачиваться. И расплачиваться ей, и Кристине (дочке) предстоит сегодня ничем иным, как своими телами.

Между прочим 18-летнее тело Кристины было уже поинтереснее мамашиного. В свои юные годы девочка уже обзавелась грудью, а вернее сказать – сисяндрами 5-го размера, довольно мощными ляжками и крепкой жопенью. Катерина со своим 2-м размером всегда завидовала дочерней груди, но вот ниже пояса ничем ей не уступала.

На плече у женщины висела довольно увесистая сумка с реквизитами для сегодняшнего мероприятия. Сексуального характера, само собой.

Катя разулась в прихожей, прошла через кухню и зал к спальне дочери, постучалась.

— Я занята, мам! – раздался из-за двери тонкий, но громкий и звонкий, практически детский голос Кристины.

— Открывай, дело срочное!

— Но у меня трансляция!

— Знаю я твои трансляции, сто раз видела! Открывай, иначе дверь выломаю!

— Ну ладно, ладно, щас… – раздался всё тот же голосок и послышались тяжёлые скрипучие шаги по дощатому полу частного дома.

Дверь отворилась. На пороге стояла отнюдь не блестящей красоты, но вполне миловидная, кареглазая, пышногрудая, потная, щекастая и раскрасневшаяся девица чуть ниже ростом своей мамы Кати. Как и ожидала мама, полностью нагишом. При этом из бритой пизды и задницы Кристины торчало по длинному и гладкому тепличному огурцу. Девица заныла, сделав жалобные глазки:

— Ма-ам, ну уже почти три косаря накапало… Ну подожди немножко!… Ну, ма-ам!…

— Да хуйня эти твои три косаря, Кристя! Мы должны раз в тридцать больше! Ты своими трансляциями столько и за полгода не сделаешь!

Кристя возмутилась:

— Мы?! Мы должны?! Я нихуя никому не должна! В отличие от тебя, воровка!

Она подошла к кровати, кое-как попрощалась со зрителями, выключила лежащий на одеяле ноутбук и с чавкающим звуком извлекла из дырок огурцы.

— Ладно, дочь, не злись, – чуть спокойнее продолжила Катя, – Ты же тоже пользовалась покупками, зная, откуда деньги. Так что ты тоже соучастница. Да и люди эти спрашивать твоего разрешения не станут. Так что лучше подготовиться как следует, чтобы поменьше страдать. Ты клизму сделала?

Кристина тяжко вздохнула и закатила блядовитые глазки.

— Само собой, мамуль. Я же трансляцию вела.

— Тогда вот, держи.

В руке Катя держала 10-сантиметровый прозрачный анальный расширитель с отверстием посередине, так называемый "тоннель". У Кристины аж глаза на лоб полезли от таких размеров!

— Мам, да ты с ума сошла?! Он мне ни за что не влезет!

— Должен влезть, – серьёзным тоном настаивала мать, – 8-сантиметровый влез, и этот влезет.

— Тот еле-еле влез, мам! Ты порвать меня хочешь?!

— Не я, а Геннадий Сергеевич. У него кулак как раз такого размера.

— Что-что, кулак?!!

— Да, родная, именно – мужской кулак. Да ты не переживай, у меня смазка специальная есть. Это тебе не детский крем со слюной! После него всё скользит – как на санках! Гляди!

Катя повернулась к дочери спиной, задрала юбку, приспустила колготки с трусами, наклонилась слегка и раздвинула руками свои спелые белые ягодицы. На месте ануса зияла огромная дырень тоннеля, открывая вид на бездонные кишечные просторы женщины.

— Во бля! – поразилась Кристина, – Ты с самого офиса с ней тащилась, что ли?!

— Ага, – ответила Екатерина, встав ровно, поправив юбку и сняв колготки с трусами окончательно.

— Думаешь, по другому никак? – вновь усомнилась Кристина.

Нет, девочка не боялась анального секса, ведь она им занималась давненько, и даже анальный фистинг вполне легко переносила, ведь первый кулачок проник в её попку уже месяц назад, но то был именно что кулачок миниатюрной подружки, а не этот резиновый монстр! Хотя, конечно, девочка с её блядским образом жизни в глубине души понимала, что ей когда-нибудь предстоит испытать подобное, но надеялась, что позже.

— Давай, Кристя, становись рачком, будем пробовать, – ласково попросила Катя единственнуб родную дочку и немного грустно улыбнулась, – На вот, выпей таблетку, с ней легче будет.

Кристина вздохнула, но выпила лёгкий наркотик, затем встала на кровать раком, отклячив не слишком крупную, но круглую задницу. Её сиськи при этом легли сосками на мятую постель. Катя подошла к дочери вплотную, выдавила из большой пластиковой бутылки приличную порцию лубриканта себе на ладонь и нанесла его на поверхность между ягодиц Кристины.

— Булки раздвинь пошире, – почти ласково попросила Катя, проникнув тремя хорошо смазанными пальцами в привычное к подобным процедурам широкое очко дочери.

Девочка положила руки себе на ягодицы и раздвинула их пошире. Её сисяндры при этом расплющило о постель, а лицо легло на подушку. Кристина прикусила нижнюю губу в предвкушении проникновения. Да, она давно и с успехом практиковала анальные игрища, но без особого удовольствия. Просто хорошо выучила урок матери о том, что мужики обожают ебать девок с чёрного хода. А при двойном, анально-вагинальном проникновении, Кристина иногда даже кончала. Правда, для этого хуй в жопе должен был быть не слишком толстый.

Тем временем мамина ладошка легко проскользнула в распахнутый анус дочери и начала его неспеша трахать, разминая перед "основным блюдом".

— Не больно?

— Не, норм. Я привычная, – просопела Кристина сквозь подушку.

— Тогда попробуем всунуть. А то гости вот-вот должны придти.

Катя вынула ладонь из ануса дочери и посмотрела на довольно крупную мокрую дырку на его месте.

— Справишься, – уверенно констатировала она и вынула из сумки ту самую пробку-гигант.

Взялась за ту часть, что должна была торчать наружу, приставила другую конусообразную сторону к дочерней дыре и слегка надавила.

— Уй, полегче! – всхлипнула Кристина, но не отстранилась.

Вдруг послышался звук открываемой входной двери и грубый мужской голос:

— Дома, бляди?!

Катя, круговыми движениями продолжая вгонять пробку, слегка волнуясь, крикнула:

— Да, дома, подождите минутку! Мы скоро выйдем!

— Давайте, не тяните резину! – послышался другой мужской голос, – У нас уже надрочено!

Следом послышался топот нескольких крепких мужских ног, входящих прямо в обуви в зал.

— Уо-о-о-ой!!! – провыла от резкой боли Кристина, когда огромное резиновое изделие хоть и с громадным трудом, но всё же провалилось ей в "дупло".

— Молодец, дочка, я знала, что ты справишься! – похвалила её мама и поцеловала в левую ягодицу, – Вставай, встречай гостей!

Кристина, кряхтя и сморщив лицо, встала с кровати и направилась к выходу вслед за матерью.

В зале их ждало четверо крепких мужиков. Впереди всех был Геннадий Сергеевич, начальник Екатерины. Он направлял своё широкоплечее высокое тело к дамам и уже был совершенно обнажён, его могучий толстый член и большие волосатые яйца свободно болтались при каждом шаге. На бычьей шее сидела скуластая лысая голова, вот только в его глазах светился ум, злоба и жестокость.

— Ты почему ещё одетая?! – рявкнул он яростно на Катю и влепил ей мощную оплеуху, от которой та вскрикнула и тут же рухнула на пол.

Кристина сглотнула комок. Она поняла, что с ними действительно никто не собирается церемониться! А ещё она посмотрела на одного из мужчин, пришедших с Геннадием. Тот взял табуретку, встал на неё и ловко вбил молотком в дощатый потолок здоровенный крюк. Потом проделал то же самое рядом. Бедная девушка догадывалась, для чего он это делает, но даже думать о таком боялась!

— Пробки, как я и велел, на месте? – спросил он Катю, когда та разделась и встала голышом рядом с дочерью.

Её слегка одряблое тело с бледной кожей и небольшими вялыми сиськами смотрелось куда более проигрышно в сравнении с румяным телом дочери и её молодыми крепкими сисяндрами.

— Да, Геннадий Сергеевич… – промямлила Катя, сгорая от стыда и страха.

— Жопами повернулись, живо! Вот так. Наклонились, булки раздвинули. Отличная работа, хвалю! Всё ради вас, бляди, чтобы сраки ваши не порвались! Забочусь о вас, мандавошки!

— Спасибо, Геннадий Сергеевич! – выпалила Катя.

Кристина же чуть замешкалась и получила за это хороший пендель под зад, от которого упала на пол лицом и разбила нос в кровь. Пробка из её задницы выскочила и упала на пыльный палас.

— Вставить назад? – проблеяла Катя.

— На хуй надо. Уже достаточно размялась под мой кулак.

— Ы-ы-ы!… – тихо выла Кристина, вставая и вытирая ладонью окровавленные нос и губы.

— Запомни, шлюха малолетняя, за любое моё действие ты должна сказать спасибо! Поняла, блядота?!

— Да! Спасибо, что учите меня уму-разуму!…

Девочка смотрела на своего мучителя и на остальных трёх мужиков, тоже уже раздевшихся полностью, своими телячьими глазами, и впадала в отчаяние. Неужели ей придётся всех их обслужить?! Раньше её максимум на троих раскладывали, а тут… Да ещё и садисты… Пиздец!…

— Вытри ебальник, шмара! – выкрикнул один из мужиков и кинул Кристине тряпку для вытирания стола.

Девочка послушно протерла лицо от крови старой вонючей тряпкой.

— Валера, Петруха, подвешивайте, – приказал Геннадий Сергеевич.

Валера, худощавый относительно остальных и довольно высокий брюнет уголовного вида с длинным, но тонким членом, взял верёвку и связал запястья Кристины. Петруха, коренастый волосатый крепыш, проделал то же самое с её мамой. После чего должница взяли за руки и подвесили под потолок. Обе были в ужасе от происходящего, но молчали, боясь гнева Геннадия Сергеевича. Но Кристина посмотрела на него и ничего не смогла поделать с собой — по её ногам потекла моча.

— Ах ты, зассанка! – гаркнул на неё Гена и больно пнул по заднице.

Мужики дружно и громко заржали над ней.

— Спасибо… – тихонько пискнула Кристина, едва не плача.

— Охуенное у молодухи вымя! – заметил Валера и больно ущипнул девушку за левую грудь, оставив на ней яркий синяк.

Кристина снова лишь тихонько пискнула.

— Прогреем шлюх перед употреблением? – спросил последний мужик, смуглый кавказец с огромной и головастой обрезанной елдой.

— Да, приступай, Мансур, – ответил Гена и одним резким движением выдернул пробку из Катиной жопы, заставив ту громко ойкнуть.

— Ой-ой-ой!… Спасибо, господин!…

— Где у тебя швабра находится, старая блядь? – спросил Господин Катю.

— Вон там, за шкафом… – ответила та, с ужасом понимая, что сейчас будет.

А Геннадий продолжал раздавать распоряжения своим помощникам

— Петруха, ты возьми швабру, а ты, Валера, займись их ртами.

Но первым свою часть работы начал выполнять Мансур. Он взял две продолговатые лампы размером со средний кабачок и легко вставил их в бритые и всегда мокрые пёзды жертв. Затем подключил лампы через USB-шнур к пауэр-банку. Лампы загорелись, согревая тем самым нутро несчастных самок.

Следующим была очередь Валеры. Он достал из Катиной сумки две специальные распорки в виде ярко-накрашенных женских губ с ремешками. Да, это были специальные расширители для рта, для удобства орального изнасилования.

— Пасть шире раскрой, корова кривозубая! – рявкнул он на Кристину, у которой действительно верхние клыки сильно выдавались вперёд, что так ценится у японцев, но не слишком котируется в России.

Распорка с трудом влезла в рот юной шлюшки, лишая её возможности сопротивляться жёсткой горловой ебле в рот, а заодно – дара речи. С Катей в этом плане никаких проблем не возникло. Она уже давно привыкла к этой игрушке, ещё в офисе шефа. А вот к горячей лампе в пизде – вовсе нет. Женщина постоянно ёрзала, ощущая, как буквально жарится изнутри, а тут ещё швабра вошла ей в очко и начала продвигаться вверх по кишкам! Похожие ощущения испытывала и Кристина, только вместо швабры в неё входил более толстый черенок от лопаты.

Когда уже запахло палёным, девки по два раза обоссались, туша́ пожар, а черенки погрузились в несчастных должниц почти на полметра, Гена приказал:

— Хватит с них пока.

Посторонние предметы покинули все дырки, кроме ртов, а обессиленных девок сняли с крюков и поставили на пол раком бок-о-бок.

Петруха пристроился перед Кристиной, взял её за уши и направил свой всё ещё вялый, но уже внушительных размеров член поямо ей в рот. Ширины рта еле хватило что бы в него поместилась толстенная головка. Мансур, у которого уже встал, тем временем уже вовсю наслаждался аналом девчонки, издавая рычание, он трахал Кристину с таким остервенением, что шатался деревянный пол дома! Валера же ебал своим длинным дрыном рот Кати, а Гена отчаянно, до крови и слёз, хлестал жопу женщины ремнём, приговаривая:

— Так тебе, сука, так! Воровка ебучая!!!

Девки давились хуями, мычали, но терпели все издевательства.

В какой то момент Мансуру захотелось новых ощущений и он вытащил член из жопы несчастной Кристины. Из зияющего заднего прохода девушки тут же полилась смесь из смазки, слизи и сукровицы. И тут же его грязный член грубо ворвался во влагалище юной звезды вэб-трансляций. Сначала он немпеша засунул толстую обрезанную халупу, а затем начал резко и сильно засовывать член настолько, насколько позволяла вагина. Мансур почувствовал как его половой орган рвет что – то внутри, и это прибавило ему задора. Девушка вся дёргалась, сотрясалась и мычала, давясь хуем Петра:

— Фывымфапфапыф-ф-м-м-ф!!!…

Петруха просунул руки под Кристину и стал мять её болтающуюся от жёсткой ебли грудь, выкручивать соски.

— Хороши сиськи!

И действительно, большие, белые, с крупными розовыми сосками и, главное, ещё не кормившие никаких младенцев сиськи были гордостью Кристины и той самой вещью, на которую клевали её донатеры.

Пётр вынул член изо рта девчонки и стал кончать ей на лицо и сиськи. Кристина была в трансе: глаза стеклянные, рот открыт, лицо и сиськи в сперме и слюне. Её начинает тошнить слизью вперемешку со спермой.

— Это ты зря, шлюха, с гостями себя так не ведут! – рыкнул Петруха и дал ей хорошего леща, взял с табуретки её же рубашку и заставил Кристину вытереть ей образовавшуюся лужу.

Мансур к тому времени уже залил молодую пиздятину своим кавказским семенем, а сейчас занимался тем, что трахал кулаком жопу Кати под её истошные вопли из обкончанного Валерой рта.

Гена вщял её дочь за волосы и потащил в санузел, зашвырнул в ванну и полил холодной водой из душа, чтобы отмыть и привести в чувства. Кристина, жалкая и побитая, стояла в ванне на коленях, дрожала от холода и рыдала.

— Вставай, тошнотик ёбаный! – рявкнул на неё Геннадий Сергеевич.

Кристина встаёт, пошатываясь. Он вынул распорку у неё изо рта.

— Жопой повернись, руками в стену упрись, а то ёбнешься!

Но Кристина, кажется, не слышит его.

Без лишних разговоров мужчина заламывает ей руку за спину и ставит в ванне раком. Жопа у неё не очень большая, белая, круглая и слегка прыщавая.

— Стой так и не рыпайся, а то зашибу!

Что-то бурчит, но слушается. Гена взял шланг от душа, откутил лейку, настроил тёплую воду, кончик шланга вставил девке в задницу.

— Ай, бля, больно же! Да я чистая уже там!

— На толчок быстро прыгай!

Кристина неуклюже вылезает из ванны и влезает на белый трон, громко и долго опорожняет и без того чистый кишечник, матерится и смывает унитаз.

— У-у-у!… Ы-ы-ы-ы!… – воет она от боли и обиды.

Гена хлещет её по щекам, пока кровь из носа и рта не пошла, опять берёт за волосы и ставлю в ванну раком, повторяет бесполезную, но болезненную клизменную процедуру. В этот раз мощная струя из жопы вылетает прямо в позе раком, жидкость совсем чистая. Кристина молча рыдает, упёршись лбом в дно ванны. Гена решает закрепить окончательное унижение водными процедурами – золотым дождём. Целится своим шлангом в голову Кристины и выпускаю в неё мощную струю мочи. Поворачивает лицом к себе и сжав с силой челюсти заставлянт выпить и проглотить часть тёплой жидкости. Обмывает до конца сломленную жертву водой.

— А сейчас – самое интересное!

Гена взял гель для душа, обильно намылил им девкину задницу, особенно промеж булок, концентрируясь на колечке ануса, вставляя туда пальцы поочерёдно.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – заорала, что есть мочи девчонка, когда кулак полностью погрузился в её жопе – спасибо тренировкам!

Девка вышла, визжала, кричала, молила о пощаде, но Гена был неумолим и проталкивал свою жилистую волосатую руку в нутро юной шлюшки всё глубже и глубже, не обращая внимания на вопли и кровь. Он не успокоился, пока не вогнал её по локоть! Затем поднял Кристину, словно куклу, и в таком виде вынес из ванной, слава богу, силушка позволяла.

— Ух, ты, шеф, классно ты придумал! – восхитился Валера, глядя на то, как сисястая молодуха сидит насаженой по локоть на руке Гены, словно кукла из кукольного театра, а под рёбрами у неё образовалась выпуклость от кулака, – Только она сознание потеряла.

Гена свободной рукой начал хлестать девчонку по щекам и привёл её в чувства.

— Смотри, блядина, сейчас и с тобой так сделаем!

И Кристина смотрела, как её маму, раскоряченую в позе "березка", но не с поднятыми, а широко раскинутыми ногами, ебут в очко бутылкой с шампанским, а та визжит от дикой боли! Крови, как и у Кристины не очень много, но она есть.

Гена опустил руку и стряхнул Кристину на пол. Та рухнула, словно мешок с картошкой, разбив лицо в кровь.

— Тяжёлая, падла! – выругался он, тряся окровавленной рукой, – Свинья жирная!

Её вновь поставили раком, а Катю заставили чистить её ртом.

— Вылизывай давай. Да, так, язык в очко поглубже! Продолжай, пока не переебал по почкам со всей дури! Ноги раздвинь, да пошире!

Катя старательно работала языком, что аж слёзы градом, с бутылкой в жопе. Коленями на полу, широко расставив ноги.

— Лижи давай, не останавливайся!

Продолжая трахать бутылкой разбитый Катькин зад, Мансур спросил Гену:

— Мелкую не пора уже?

— Пора.

Он отстранил мамкино раскрасневшееся лицо от промежности дочери и полюбовплся на её хорошо смазанный, чистый и широко открытый анус. И вставил в него вторую бутылку тем же способом, что и мамке. После разминки вошла бутылка легко. Отморозки заставили Катю лечь на спину и раскрыть рот, потом поставили Кристину над ней так, чтобы горлышко бутылки было точно над мамкиным ртом.

— Пасть шире раскрой, корова, и чтоб ни капли не пролила! – прорычал Гена, открывая бутылку.

Чпок!!! И пробка бъёт Катю в нос, разбивая его в кровь, но Кате не до него, она занята тем, что старается не захлебнуться шампанским и выпить как можно больше.

Затем такую же процедуру повторили с Кристиной, только ей пробка угодила в глаз, оставив мощный синяк.

— Ладно, хорош, – решил Гена и отморозки стали собираться.

А когда они ушли, Кристина встала, помогла маме вынуть бутылку из жопы и прошла в свою комнату. Включила ноутбук и прямо так, с бутылкой в жопе, вся в синяках и шампанском, начала новую трансляцию.

Ведь деньги сами себя не заработают.