Пятеро резвых

T-Paje W. C. Duck

ЖРИЦЫ ЗОЛОТОГО ДОЖДЯ

Цикл «Чарушины» Книга пятая

ПЯТЕРО РЕЗВЫХ

Записано со слов Веры Павловны Чарушиной (в детстве Маниной…)

Необходимое предисловие авторов:

Стоит ли говорить, что в романе описан альтернативный, параллельный мир и совпадения с реальной историей и географией почти случайны?

Все герои произведения находятся в состоянии физиологической половой зрелости.

С особой благодарностью маме Т-Paje за право вспомнить свою жизнь.

Психологическая драма с элементами порно&фантастики.

Написано с применением ненорМАТивной лексики – языка РУМАТА.

Поведенческие реакции и консультации – Мавико Мавиши.

Продолжение «Везунчика» по линии Веры Павловны.

https://archiveofourown.org/works/44597677

…Как-то незаметно лето подходило к концу… Вера Павловна Чарушина, в недалёком прошлом завуч, классный руководитель и учительница английского языка и литературы, а теперь уже пятый месяц безработная, понуро сидела перед открытым, но погасшим ноутбуком. Жить в семье брата-близнеца на правах иждивенки-содержанки стало невмоготу. Перспективы найти хоть какую-либо работу по специальности не было – в органы народного образования ей уже была закрыта дорога – кто-то, что-то, куда-то шепнул… А кроме великолепного знания языка и оригинальной методики преподавания у Веры уже не оставалось козырей…

Как-то само собой получилось, что домашнюю работу они с Ленкой поделили быстро – у Лены лучше получалось готовить, а у Веры – поддерживать чистоту… Но этого оказывалось мало, потому бывший педагог Чарушина стала как бы «гувернанткой» Мишкиным детям. Не забывая и о сексуальном «образовании»…

Деньги, так неожиданно заработанные у алкогольного магната Виталия Чистякова, ставшего всем Чарушиным названым отцом и дедом, закончились. Вера и Ленка нехило прибарахлились (женщины всё-таки), прикупили много необходимых в домашнем обиходе вещей, но не забыли толику отложить на чёрный день… Машка проапгрейдила себе компьютер и теперь свободно, без глюков и зависаний, исследовала возможности «Photoshop» и «3D Max»… Остаток «звонкой монеты» девчушка бережно хранила в копилке. Михаил на свою долю приобрёл различный электро- и монтажный инструмент, чтобы не зависеть от разнокалиберных «мастеров» и теперь в свободное время что-то ремонтировал и мастерил по хозяйству. Хотя, учитывая определённые потребности Веры и Ленки, «свободного времени» было немного…

Свою однокомнатную квартирку Вера сдавала в субаренду, исправно получала от жильцов плату, но этих крох хватало разве что на конфеты, мороженое и соки-коктейли близнецам-племянникам: Маше и Костику – Булочке и Коту…

Если бы не постоянные, практически ежедневные ласки четырёх любимых людей, помогавшие хоть как-то забыться, биясь в серии почти непрерывных оргазмов, на жизни с потерянной целью можно было бы ставить большой решётчатый крест… Вера с содроганием вспоминала середину весны, когда она только переехала в квартиру брата и вскоре завершилась короткая в тот раз «маниакальная фаза» и наступила «депрессивная», её переклинило на суициде и только вмешательство Булки, угрожавшей «уйти вместе с нею» и помощь брата заставили передумать… Она пережила уже три «переключения», но депрессия, видимо, полной силы почему-то не набирала… Отчасти благодаря ласкам племянников и еженедельным визитам в гости к названому отцу, после чего сил не оставалось совсем… Да и сексуальная активность Веры стала понемногу снижаться…

«Блядь! Неужели снова начинается депрессивная фаза биполярного расстройства?» – подумала она.

К счастью, это оказался банальный ПМС…

«Нет, надо браться за себя! Иначе хоть пешком на кладбище и живой – в могилу! Попросить кого, чтоб присыпали»… – Вере стало жутко от этих мыслей, которые снова посетили её голову. – «Работу какую, удалённую, поискать?»

Вера сунула руку в трусики – так и есть, кровь… Аптечка была на кухне. Она отправилась туда, пошарила в шкафчике и нашла последнюю прокладку.

«Странно, их была целая упаковка! Неужели Булка тоже? Спрошу, как вернётся с прогулки, только с глазу на глаз, без Кота»…

…Племянники не заставили себя долго ждать. Зашебаршал в замочной скважине ключ, дверь распахнулась, и с визгом на шею тётке взлетела Булочка… Кот зашёл вальяжно, с ленцой, запер дверь на два оборота, вытащил ключ, повесил его на рожок вешалки и повернулся к вовсю целующимся девчатам. Потом спустил шорты и трусы, закинув их туда же, где висел ключ. Погладил восставший инструмент и плотоядно взглянул на Веру.

— Что, уже готов? – улыбнулась тётя, ссаживая Машу. – прости, малыш, сегодня только минет, у меня краски пошли…

— М-у-у-у! – недовольно скривился Костик. – А в попку?

— Всё равно неприятно, будет капать…

Булочка внимательно слушала, потом на несколько минут исчезла в своей комнате… Потом исчезла из квартиры…

Вернулась через двадцать минут, принеся две упаковки «Тампакса».

— Блядь, еле уговорила фармацевта, никак не хотела понять, что не себе беру…

Допущение Веры, что племянница – уже «взрослая», подтвердилось.

— Спасибо, родная! Выручила ты меня! Ой как выручила… Проси, что хочешь, Златая Рыбка! – Вера рассмеялась. Открыла дверь туалета.

— Вер! А можно я тебе тампон поставлю? – Заискивающе спросил Кот.

— А ты сумеешь?

— А ты покажешь!

— Ох, развратник! Последнюю интимность крадёт у тётки… Ладно, идёмте оба, Машке это тоже пригодится, на будущее…

С интимным делом справились достаточно быстро. Вера подробно всё объяснила и показала, Кот, повинуясь указаниям тёти, дрожащими от вожделения руками со второй попытки таки установил тампон, и, не удержавшись, лизнул клитор…

— Хулиган! Прекрати немедленно!

— А то что?

— Заморишься тампоны вставлять, я же кончать буду!

…Пошли в спальню родителей, на широкое супружеское ложе…

Маша сбросила трусики и легла на подушки повыше. Раздвинула ножки и Вера, став на колени и обняв племяшку за бёдра, погрузилась лицом в её уже мокрую пиздёнку.

Сзади, в попку тёти, пристроился Костик…

…Троица не прекратила своего занятия даже когда мамка Ленка вернулась с работы. Но она уже привыкла к выходкам детишек и смирилась с поведением сестры мужа… Поужинав, женщина присоединилась к резвящейся группе…

Утром у них зашёл разговор о дочери-племяшке…

— Каково там с Машей? – озабоченно спросила Вера невестку. – У неё всё в порядке по женским делам?

— Давно уже! Ещё до твоего прошлого приезда начались… Только поначалу были слабенькими, малозаметными, а теперь вполне нормальные… Тебе лучше бы знать…

— А не поздно начались?

— В двенадцать-то? Вовремя! Ты хотела-бы, чтобы в восемь начинались? – нервно хохотнула Ленка.

— У меня в девять с половиной пошли первые краски, из-за того, что с пяти лет спермой кормили… – начала было Вера, но снова быстро поняла, что её не слышат…

— У моей матери вообще в семнадцать пошли, ничего, успешно меня родила! – продолжила о своём Ленка. – Я Машке сама показала, где прокладки лежат и что надо делать…

— Так и я о прокладках! Месяц назад брала целую упаковку, а вчера нашла последнюю! Хорошо, что она мне «тампакс» принесла… Если у Машки такие обильные месячные, то не мешало бы врачу показаться…

— Вот ты с ней и сходишь, когда вновь начнутся!

После завтрака она ушла на работу, оставив детей под присмотром Веры. Прекрасно зная, что будет дальше…

Но, как ни странно, и Костик, и Маша, проснувшиеся, когда Солнце перевалило за полдень, вели себя тихо, совершенно не так, как четыре месяца ранее.

«Повзрослели, что ли?» – спросила себя Вера…

Младшие после «завтрака» сбежали гулять, а Вера снова села за компьютер и залезла в интернет, чтобы попытаться найти себе какую-нибудь работу. Просмотрела десяток бирж фриланса, почитала задания, поглядела на размеры оплаты труда и прикинула, сколько же ей придётся хуярить, чтобы уже с налогом, вывести на карту пару тысяч рублей. Плюнула, даже расплакалась от обиды, хотела уже закрыть ноутбук и немного поспать перед возвращением племяшей, которые обязательно попросят тётку дать поебаться… И хотя ей этого самой хотелось, но краски наложили запрет на удовольствие, по крайней мере, ещё и на завтра…

Хотя Мишку это никогда не останавливало… Он даже балдел, доставая окровавленный «меч» из «незаживающей раны»…

Она написала небольшую заметку, что может делать «переводы с английского и обратно быстро, качественно, недорого», и нервно дрожала, раскидывая её по доскам объявлений. Переводами она занималась чисто для себя, когда надоедало читать книжку в оригинале, и хотелось чего-то по-русски…

…Вера вспомнила, какая кутерьма поднялась, когда санаторий закрывали – группы захвата с оружием наперевес, их начальство, громко оравшее команды «не стрелять»!, летавшие по воздуху документы, и всякие другие бумаги, прячущиеся по углам люди, чью причастность или отсутствие таковой, ещё требовалось доказать, ревущие санаторские детишки… Потом бумажная волокита с опознанием и врачебным освидетельствованием детей, и вердикт старшего, майора ФСБ в возрасте, указавшего на Веру и Мишу. – «Эти – мои»!

…Им обоим шёл четырнадцатый год…

Конечно, тогда Вера не знала большинства этих мудрёных слов и могла только сквозь слёзы взирать на происходящее своими огромными, миндалевидными карими глазищами… После всего перенесённого за годы «жизни» в санатории девочку уже ничто не пугало, разве что кроме смерти… Тогда она уткнулась в грудь майору и разревелась навзрыд…

Но, несмотря на то, что взяли почти всех, включая парочку клиентов из высших эшелонов местной власти, хлопавших глазами и оравших угрозы, когда на них защёлкивали наручники, Милену Сергеевну Манину никто не видел ни среди мёртвых, а таковые всё-таки имелись, ни среди живых…

…Поскольку санаторий был «постоянного проживания», там имелось некое подобие школы, были учителя, так что Вера и Мишка не сильно отставали от общеобразовательной программы… Но уроки для многих детишек часто прерывались – их ждала «работа»… Вера и Миша были чаще всего «востребованы»…

Близнецов увезли подальше от этого ужаса, в другой город, откуда родом был их новый опекун… (После «санатория» он ушёл в отставку). Так они оказались здесь, в Энске, где и осели… Пошли в нормальную школу… Потом Михаил поступил в колледж после девятого класса, а Вера решила получить полное среднее образование…

Среди их вещей вскоре обнаружился небольшой коричневый чемоданчик, оставшийся в наследство от Милены, который в той шумихе и бедламе просто не заметили и не приобщили к делу о «сексуальной эксплуатации детей и подростков».

Его содержимое было очень знакомым…

Психика у близнецов была искорёжена, испоганена «детством», но Мишка оказался «замешанным из более крутого теста» и на нём это сказалось меньше, хотя обоим понадобилась помощь детского психолога, а вот Вере уже на медкомиссии в педагоический институт пришлось сдерживаться изо всех сил, и всё равно, когда она заканчивала курс обучения по специальности «учитель английского языка и литературы», накрыло по полной. Тогда девушка впервые и попала в психушку, где её лечащим врачом стал С. П. Там ей окончательно диагностировали биполярное аффективное расстройство психики…

Воспоминания были прерваны зуммером почтовой службы. Пришло какое-то письмо. Вера открыла послание и застыла на стуле, окаменев. Письмо было от работодателя… Ей предлагалось пройти небольшое тестирование и, если она преодолеет этот порожек, не споткнётся, то получит если не постоянную, то, по крайней мере, регулярную удалённую работу…

До вечера Вера успела не только перевести, но и литературно обработать предложенный документ деловой переписки и отослала результат заказчику. Ещё через полчаса тот же зуммер сообщил о приходе нового письма. В нём сообщалось, что работодатель хочет иметь паспортные данные соискателя и атрибуты его(её) платёжной карты… У Веры на компьютере был скан паспорта, а всю нужную цифирь она напечатала в отдельной строке. Отослала.

Тут вернулись с прогулки близнецы-племянники, следом за ними и отец с матерью, видимо, встретились по дороге…

Ужин… После ужина Мишка позвал сестру в спальню, где они уже вчетвером собрались для вечернего траха, инициированного Ленкой, который продолжался частенько заполночь… Но, сославшись на головную боль и краски, Вера отказалась, хотя жаждала ласки не меньше брата.

Её оставили в покое и правильно сделали, потому что через десять минут опять пришло письмо от работодателя с приказом о зачислении в штат, новое задание и, о боже!.. прозвенел телефон, рапортуя, что на карту перечислены деньги!

Вера не поверила глазам – в сопровождающем письме о зачислении средств сообщалось, что это оплата за тестирование, но сумма оказалась довольно значительной – 5 000 рублей! За каких-то четыре часа работы!

Она рванула в спальню, чтобы порадовать близких. Ленка, разгорячённая сексом, только удивлённо взглянула на неё, Мишка крикнул: О-о-о!, Кот был занят задницей матери и вяло прокряхтел, и лишь свободно мастурбировавшая Булочка сорвалась с кресла, где сидела и обняла тётечку Верочку…

— Ты с нами? – спросила девчушка.

— Нет, милая! Мне очень хочется, но там ждёт важная, срочная работа! Я, наверное, засяду на всю ночь…

К половине девятого утра работа была сделана, литературно обработана, отослана. Вера заметила, что тестовое задание было датировано позапрошлым годом, а только что выполненное – тремя днями ранее сегодняшнего числа… Налицо была срочность! И это отозвалось телефонным сигналом – на карте в этот момент уже лежала громадная сумма – 30 000 рублей!

Та же история повторилась через тридцать шесть часов – новое задание – такой же финансовый документ-договор о десяти страницах убористого текста с таблицами и графиками, с предложением сотрудничества… Это был очевидно, ответ на предыдущее деловое письмо и его нужно было перевести на английский…

С этой работой Вера справилась за шестнадцать часов, отдыхая по часу каждые три… Она видела, какими испуганными глазами смотрит на неё Маша, как тихо ведёт себя Костик… Мишка дрых, ему завтра на смену… А Ленка возилась на кухне.

И вот он – момент истины! Отослано! И через час – трель звонка – 60 000!

Назавтра Вера таки решилась повести племянников в кафе и в детский мир, и с вечера даже приняла пару капсул «Клопиксола», так, на всякий случай, чтобы не сорваться где-нибудь на улице. День прошёл удачно, все были довольны обновами, подарками, выпитыми коктейлями и съеденным мороженым… И даже не случилось никаких эксцессов… Карточка похудела на треть, но это радовало Веру даже больше, чем что-либо – она уже не иждивенка, у неё есть работа и нехилые гонорары…

Когда троица вернулась домой, уже не было никаких сдерживающих факторов и все вместе повалились в постель… Вера отрывалась по полной, на всю катушку, Машка даже взвыла, замученная тёткиной лаской, Костик умаялся до полного аута и только возвращение брательника и его модернизированный ствол через пару часов потушили пожар в Вериных недрах…

Когда четверо очнулись ото сна, было уже около полуночи, Мамка Ленка спала на Вериной кровати, поскольку её супружеское ложе было занято…

Вера включила ноут и обнаружила, что пропустила вызов скайпа, приложения видеосвязи, номер которого также потребовал работодатель. И потому назавтра, утром наведя марафет, сделала обратный звонок…

Абонент ответил сразу, видимо ждал звонка. Это была миловидная женщина, на вид ненамного старше Веры, но поведение её говорило, что она облечена какой-то властью, влиянием, силой…

— Доброе утро! Вы мне вчера звонили, я не смогла принять звонок, приболела… Извините!

— Действительно ли утро такое доброе? Спали Вы, скорее всего, недостаточно, урывками. – отозвалась абонент, – у Вас глаза красные, даже грим не спасает, но Ваши результаты меня приятно поразили! Вы сделали работу исключительно качественно и в срок, чем очень выручили мою компанию! У меня срывались два договора с иностранными партнёрами, теперь один уже подписан, а второй Вы получите сегодня ближе к полудню. Задача такая же – перевод с английского, потом перевести наш ответ на понятный англосаксу! Надеюсь, гонорары Вас приятно удивили?

— Да! Очень! Но я думаю, не слишком ли много?

— Я знаю, Вы хотели сказать то же самое, только чуть покрепче! – улыбнулась женщина по ту сторону экрана, чем разрядила обстановку… – часто срочность решает всё! В бизнесе дела обстоят так – не успеешь ты, успеют тебя, а это частенько бывает очень больно!

Её улыбка была такой приятной, а юмор искромётным, что вызывало доверие и располагало к откровенности…

— Ой!.. Я не назвалась!.. Меня зовут Ванессой Макаровной! Дарьялова… Владелица корпорации VMD, компания широкого спектра товаров и услуг, основное направление деятельности – проектирование и строительство, дизайн всех видов, строим коттеджи, инфраструктурные объекты и, простите, туалетные комплексы! Мы с этого начинали, потому что после еды и питья человеку надо где-то оставить непереваренное…

Юмор снова искрил напропалую…

Ванесса Макаровна, чувствовалось, свой человек, точнее – своя баба, и это радовало…

Но то, что она платила за работу хорошие деньги, радовало ещё больше…

— V-M-D… – задумчиво протянула Вера. – мой названый папа упоминал эту компанию! У него контракт с ними…

— То есть со мной! Я давно дружна с Чистяковым, мы партнёры по бизнесу! В Вашем городе – он мой крупнейший заказчик… Кстати, именно Виталий посоветовал мне Вашу кандидатуру в качестве переводчика! Я просто ожидала удобного момента, чтобы связаться с Вами, Вера Павловна!

Удивлению Чарушиной не было предела! Оказывается, названый папа успел о ней позаботиться и ничего не сказал…

Неожиданная эмоция ударила по нервам и непрошеная слезинка скатилась по щеке Веры. И была вытерта ладонью…

…Слово за слово, Вере захотелось поделиться своей болью, и она подробно рассказала о себе и Мишке, о санатории и всём остальном…

Ванесса поделилась своим сокровенным…

Расстались подругами…

А потом пришло задание… Но теперь это было значительно быстрее и легче… В основном-то использовались те же формулы вежливости, стандартные обороты, стандартные фразы… Менялись только логотипы, названия компаний да имена-фамилии владельцев или исполнительных директоров…

Первую часть Вера сделала к вечеру, отослала. Около девяти позвонила Ванесса.

Она была очень обеспокоена.

Вера подумала даже, что провалила задачу, но оказалось, что Дарьялову волнует совсем другое…

— Я беседовала со своей подругой и одноклассницей Кирой Санниковой, она главный врач санатория Нервно-Психических Заболеваний. Психолог, психиатр и психотерапевт высшей категории, профессор психиатрии, в основном работает с детьми и подростками…

— Надеюсь, не так, как с нами? – испуганно проговорила Вера, внутренне содрогаясь, вспомнив свой «санаторий».

— Окстись! Добрейшей души человек, как у всех, есть и у неё бзики, бухает, конечно, но у неё нервная система и так перегружена чужой болью, иногда они так же, как и ты с семьёй, устраивают оргии с коллегами, сексом снимают нервное напряжение, но пользовать детей как трахсилу для похотливых мерзких тварей?!! За какой-то кусок денег?!! – Ванесса вся пылала праведным гневом. – В общем, она согласилась поработать со всеми вами и применить разработанную нами совместно методику, которая очищает организм на физическом плане, а потом слой за слоем снимает психическую привязку, нервный негатив… В результате либидо может даже вырасти, но это будет уже не психическое расстройство, а психофизиологическое состояние, чисто из-за переизбытка энергии! Контролируемое!

— А у Вас уже были подобные случаи?

— У нас были девочки, в единый миг потерявшие всех родственников, включая двоюродных… Просто они искали свободный туалет и забрались в хвост поезда… И этот хвост остался на путях, когда всё остальное рухнуло с моста в реку! Сама понимаешь, у одной испуг, кошмары, кричит ночами, у старшей депрессия на грани суицида… Лечили их полтора года медикаментозно – до задницы!.. Как и с тобой… Мы применили нашу разработку и получили двух совершенно здоровых девчонок! Правда, несколько повышенное либидо, но они справляются… Там всё по энергетике увязано – силы некуда девать!

— Неужели и наш с Мишкой случай можно исцелить?

— Кира говорит, если убрать психическую привязку, ту, что вызвала расстройство, то болезнь сама сойдёт на нет…

— Я ещё и племянников обучила ЭТОМУ! А они, без меня, на мать полезли! Там вообще кино, порнографическое…

— У Вас с братом привязка – вся жизнь, у младших и Лены – год с небольшим. Это даже проще, можно одной психотерапией справиться…

— Но мы её Милениными таблетками кормили, и таки расшевелили! И Ленка теперь такая же «блядь», как и я!

— Наш препарат выводит яды из организма, растворяет любых паразитов, чистка тела происходит везде… Знаешь, что такое рак матки?

Вера побелела от ужаса. С некоторыми девчонками из санатория она несколько лет назад ещё поддерживала переписку на бумаге и однажды получила прощальное письмо, где ровесница Галина сообщала, что ей диагностировали эту самую хворь и направляют на операцию…

Конечно, это было следствием детства…

— По лицу вижу, что знаешь! – продолжила Дарьялова, – у моей подруги, она у меня экономкой работает, на двоих квартирой владеем, тоже обнаружили опухоль, как последствия эрозии шейки матки, ей оставалось только умереть… Применила свой метод очистки – полгода не прошло – опухоль и метастазы РАС-СО-СА-ЛИСЬ!..

Чуток помолчали, приходя в себя…

— Сколько мне лет? — внезапно спросила Ванесса.

Вопрос Веру огорошил.

— Сорок с небольшим… даже меньше…

— Спасибо! Без малого пятьдесят восемь! Почувствуй разницу!

У Веры отвисла челюсть…

Вторую часть работы Вера сделала не так быстро, как хотелось, но срочность соблюла. И гонорар не заставил себя ждать…

— Сто двадцать тысяч за две недели! – Ленка с жадностью хлопнула стопку водки, закусила ломтиком копчёного сала, за ней – вторую. И полными зависти глазами взглянула на золовку. – Ну, ты, Верка и даёшь! Я о таких бабках только мечтаю…

Молодые женщины злоупотребляли на кухне по поводу очередного транша выплат, заодно отмечая пропущенный недавний Ленкин день рождения…

— Я тоже долго мечтала! Почти полгода. А теперь мало того, что получила работодателя, так ещё и подругу! И она хочет нам всем помочь…

— И что надо делать?

— Ехать и лечиться!

— Тебя уже в психушке лечили, два раза… Потом таблетками кормили…

— Не забудь, второй раз – с Твоей подачи! И таблетки… Они создавали два устойчивых пограничных состояния – запор и диарею, и ещё сонливость…

Вера ёбнула свою рюмашку…

— А как бросила пить «колёса», так сразу с катушек слетела! А перед этим ещё и малых обучила…

— А потом и тебя! И что в этом плохого? Получаешь удовольствие от всех нас и возвращаешь-даришь его нам… И все довольны…

— И только Вера ненасытная… А, блядь, мораль? Ты об этом и не думала…

— Некогда было думать! Хотелось очень! Всё, как в тумане!.. – Вера помолчала, налила себе ещё одну полную рюмку, хлопнула без закуски… – Вот потому я и согласилась… Но надо ехать всем…

Общее решение было принято, как обычно, в постели…

Оставалось последнее…

Попрощаться с Юркой Смирновым…

Почта унесла сообщение-приглашение. Поначалу, Вера хотела тихо исчезнуть из его жизни, но её перемкнуло, всё-таки какое-то чувство она к парню испытывала, зачаточное, правда, но ведь он первый признался в любви, и это требовало адекватной награды…

Миша и Лена уехали куда-то на пару дней, младшим Вера купила билеты в кино и дала наличных на мороженое и коктейли, тихонько попросив вернуться попозже…

Юрий пришёл вовремя. Он теперь стал точнее хронометра. Верины уроки даром не пропали…

Она встретила его в том же платье, в котором была на своём дне рождения, только волосы были распущены и свободно падали на плечи…

Женщина заперла двери, повернула ключ два раза и оставила в замке.

— Какая ты красивая, Вера! – начал Юрка с порога. – Что случилось? К чему такая срочность?

— А ты что, не рад своей первой любви?

— Да что ты такое говоришь? Рад, да ещё как!

— А ты вырос, возмужал… – Но я же не для разговоров тебя пригласила! Уезжаю я, Юра… Надолго… Может и навсегда… – непрошеные слёзы блеснули в красивых миндалевидных глазах… Глазах ли? Глазищах!

Юрка ощутил, что снова тонет в них, всё глубже и глубже погружается в два карих омута…

Его качнуло… Вера подставила грудь и молодой человек рухнул головой между двух мягких холмов…

— Сомлел, сердешный, переволновался!.. – чуточку злорадно усмехнулась Вера и хищно потянула его в спальню…

Раздев юношу, она залюбовалась его прибором. Тот тоже вырос, стал толще и немного длиннее… Лихорадочно разделась, для скорости и не надевала никакого нижнего белья и резко насадилась на быстро отвердевший от её ласки пенис… Сделала пару движений и Юрка, умело сыгравший потерю сознания, как бы проснулся, обнял Веру за ягодицы и заработал тазом…

— А ты кое-чему научился за это время! – С придыханием, после первого оргазма прошептала Вера.

— Учительница первая моя! – горячо прошептал парень, приподнял голову и впился поцелуем в сосок.

Вера легла на него, прикрыв всей своей роскошью. Они впитывали друг дружку и никак не могли напитаться. Каждый запах был приятен и неповторим…

— Я хочу запомнить тебя таким! – Вагина Веры начала кольцами обжимать так и не опавший после первого раза хуй.

— А я тебя такой! – сжимая и разжимая бёдра Юрка оставлял член неподвижным, но в то же время они вместе приближались к одновременному оргазму.

Пропали все звуки, остался только долгий, бесконечно долгий и нежный женский стон…

Из Веры брызнул сквирт и уже она на пару минут потеряла сознание…

Придя в себя, женщина благодарно взглянула на бывшего ученика.

— Я что, сознание потеряла?..

— Да! Почти две минуты!..

— Где ты такую технику откопал? Пиздец, как приятно! Белочка научила?

— Белочка тут ни при чём, я нашёл записи одного сексолога… Там…

— Молчи! Не хочу знать!! Только чувствовать!!! Как заново родилась! – Вера еле отдышалась…

Потом было ещё два раза…

После этого она повернулась на бок и потребовала зарядить её в попу.

Лубрикант, смазанный палец, два… И наконец-то ствол, раздвигая податливую шоколадную дырочку, погрузился в тесную тёплую шахту.

— И забудь о нём! Ладонь давай, всю!

Юрка с готовностью собрал пальцы лодочкой и, медленно введя их в вагину, стал поглаживать заднюю стенку, чувствуя себя, забираясь пальцами всё глубже… Он уже знал, что где-то там есть «глубокая точка», и если её умело раздразнить, то оргазм может быть длиной в несколько минут…

Но близнецы вернулись раньше… Из-за того, что Вера оставила ключ в замке, они не смогли открыть дверь и принялись звонить. В том числе и на телефон. Именно звонки стали спусковым крючком бешеного Вериного оргазма от «глубокой точки»… Целых три минуты она билась в сладких конвульсиях, толчками изливая секрет…

А звонки неистовствовали…

— Жаль ты не кончил! – жалобно протянула бывшая учительница, – надо открыть, а то весь дом поднимут на уши…

— Нет, Вера! Кончил, да ещё как! Только за своим, ты моего не почувствовала… – парень размазал вытекающую из ануса сперму.

Вера набросила халат на голое тело…

Ещё через минуту племяши были впущены.

— Почему долго не открывала? – Кот был явно недоволен…

— И трубку не брала? – спросила Булочка…

— А вы почему рано пришли?

— Ничего себе рано, темнеет уже… – насупился Кот…

— С Юрой прощаюсь! – голос Веры предательски дрогнул и глаза опять оказались на мокром месте… – Может, навсегда…

— И я хочу проститься! – на ходу сбрасывая одежду, завопила Булочка и рванула в спальню, чуть не повалив тётку…

Через пару минут раздался вскрик и протяжный женский стон…

— Блядь! Он ей целку сбил! – Вера дёрнула дверь спальни и застыла на пороге, побагровевшая от гнева…

Юрий сидел на кровати а по его члену, спиной к нему, опытной трахальщицей поднималась и опускалась Маша.

— Я сама захотела! Пусть это будет моим прощанием! – В слезах и соплях Булочка ярко и сильно кончила… – Я подарила Юре девственность!

Юная женщина повернулась к парню и с чувством поцеловала его…

— Ну что с ней поделаешь, вся в тётку, – не удержалась от смеха Вера… – А ты, Юра?

— Сдержался!

И тут два юрких женских язычка стали обрабатывать член юноши. Через три минуты он поделился спермой с двумя яростными тигрицами…

Потом на кухне пили чай. Юрка вернулся в коридор, из своего пакета достал бутылку сливочного ликёра и коробку конфет. Он хотел всё это отдать сразу, но его в бессознанке утащили…

Две женщины наперебой целовались с Юрием Смирновым, желая запомнить его как можно лучше. Уж Машка его запомнит прочно…

Поскольку было уже довольно поздно, Смирнова оставили с ночёвкой, о чём он ещё утром договорился с матерью и теперь уже две пары вернулись в спальню для продолжения прерванного на ужин священнодействия…

Утром возвратились Мишка и Ленка и целый день друг дружку ласкали уже три пары, меняясь партнёрами, крича, стеная, теряя сознание от невыразимого удовольствия…

Чтобы не тащить множество вещей в другой город, в соседнее государство, было решено продать квартиры с обстановкой, а с собой взять только носильные вещи и самый минимум остального. Естественно, не стоило забывать документы…

Как Маше ни тяжело было расставаться с компьютером, скрепя сердце, она нашла покупателя через интернет, в последний момент подумав, что спокойно может забрать с собой жёсткий диск. Прикупила на последние деньги из копилки хард поменьше, установила Виндовс и… Её «аппарат» ушёл только ненамного дешевле, чем было на него потрачено! В пользовании Кота и Булочки остались два подаренных «дедом» Виталием планшета и смартфоны от отца, полученные на двенадцатый день рождения…

Комплект инструмента был продан Мишкой за хорошую цену, в пользу сыграло то, что в наборе оказалось ВСЁ нужное…

Вера не стала долго артачиться и продала квартиру жильцам за тройную сумму аренды, прекрасно понимая, что эти средства прекратят поступать уже через полгода. Миша связался с риэлторской фирмой и договорился, что они позвонят, когда завершат продажу и переведут деньги, хотя особо на честность этих дельцов не рассчитывал… И Миша и Лена уволились с работы, а младшие близнецы забрали документы из школы…

Попрощаться с Чистяковым и Сафоновыми не удалось – их не было в городе, а телефоны оказались в роуминге. Вера отправила прощальное письмо в службу поддержки официального сайта компании ВитВита, где её лицо стало «визитной карточкой» торговой фирмы и чуть было не расплакалась – они с Мишкой действительно считали себя его детьми, хоть и назваными…

За два дня до отъезда все Чарушины приехали на могилу Ракитиных. Совсем недавно засыхавшая туя вовсю зеленела на пару со вторым деревом, всего-лишь месяц назад политая раствором «любовных жидкостей» «детей» и «внуков». Михаил, взяв с собой острый нож, отрезал с каждого деревца по пять веточек на память, а Машка сфотографировала могильный памятник, над которым склоняли ветви два вечнозелёных стража покоя… Оставив прощальные букеты, Чарушины уходили не оглядываясь…

По щекам всех пятерых текли слёзы… Дарьялова оплатила им переезд и ранним октябрьским утром семья Чарушиных двинулась в путешествие…

…Поезд привёз Веру Павловну с семьёй в Архошуровск в пятницу, второго октября 2015 года, аккурат ко времени второго завтрака, как это принято у американцев. Начало октября по погоде ненамного отличалось от конца августа, разве что чуточку прохладнее…

…Кот и Булочка, скорее всего, пойдут в школу уже «за границей» и несколько позже…

Миша вышел на перрон первым, неся в руках два чемодана и рюкзак за спиной. Вера с Ленкой тащили за собой дорожные сумки на колёсиках, которые здесь назывались «кравчучками», а младшие напихали вещи в свои школьные рюкзаки.

Их встречали. Возле дверей в здание вокзала стояли двое молодых людей с табличкой с их фамилией. На форменных костюмах белели бейджи с золотистыми буквами VMD.CORP.COM.

Миша хотел окликнуть носильщика, но один из парней знаком запретил ему делать это.

— Ставьте вещи сюда! – он показал на небольшой, шестьдесят на шестьдесят сантиметров квадрат, немного приподнятый над асфальтом. Когда чемоданы и тачки с рюкзаками еле поместились на площадку, у неё поднялись телескопические ограждения, сама она негромко загудела и двинулась к ближайшему пандусу.

— Робототехника! – негромко ответил парень и протянул руку для знакомства. – Анатолий!

— Вениамин! Веня…

Пожали руки. Молодые люди по очереди поцеловали руки женщинам, которые зарделись от такого внимания…

— Михаил! А это мои близнецы… Мария и Константин. Жена Елена и сестра Вера…

— Мы знаем! – улыбнулся Анатолий. Его лицо покрывали множество мелких шрамов и шрамиков…

— Горячая точка? – не удержался от вопроса Миша.

— Шрапнель на излёте… Обычная противопехотная мина-лягушка – ответил Анатолий незамедлительно. – Мне повезло, был замыкающим, шёл в ста метрах, через рощицу, а ведущего на фарш…

— М-м-дя… – протянул Михаил.

Женщины же вообще пребывали в ауте…

Они подошли к серебристому микроавтобусу с такой же надписью на борту, как и на бейджах. Вениамин открыл заднюю дверцу, к которой подкатился робот, поднялся на уровень пола машины и включил транспортёр, отчего вещи за пару минут оказались в салоне, куда через боковую дверь уже успели забраться близнецы-младшие… Потом эта площадка зацепилась одной стороной за пол автомобиля, повернулась вокруг полученной оси и стала вертикально, сложив колёса и загородив собой выход. Двери машины захлопнулись, люди заняли сидячие места в салоне, Анатолий сел на переднее сиденье рядом с водителем. Микроавтобус тронулся.

Через сорок минут они были на месте – у шестнадцатиэтажной, сверкающей солнечными бликами из сотен окон призмы из белого кирпича. У подъезда их ожидала Ванесса Дарьялова. Вера узнала её мгновенно. Семья выбралась из автомобиля и подошла к ней.

Вера и Ванесса обнялись, как старые, давно не видевшиеся подруги, намного скованней себя вела Лена, зато Кот и Булочка, остановившись за полметра от неё, глядели на женщину со щенячьим восторгом…

— Привет, близняшки! – Она чуть наклонилась и поочерёдно нежно обняла их. – Рада Вас всех видеть у себя в гостях, выходные отдохнёте с дороги, а потом будем решать вопрос со школой…

— А мы здесь что, надолго? – спросила Булочка.

— Ты же хочешь видеть родственников здоровыми? Учитывая, что пережили твои папа и тётечка Верочка в детстве, лечение, возможно, будет длительным…

— Но они мне и такими нравятся! Я их всех люблю…

— А тётю Веру немножко больше? – вскинула бровь Дарьялова. – Ты ведь об этом думаешь, Машенька?

Булочка смутилась и опустила глазёнки… Ванесса как прочитала её мысли…

— Ладно, хватит стоять на виду, идёмте домой!

Вера, Маша, а следом и Лена округлили глаза, как громом поражённые словами Дарьяловой…

«ДОМОЙ»?, «ДОМОЙ»!

Также удивлёнными были и мужчины – Кот и Миша…

— Вы на обед остаётесь? – спросила Дарьялова водителей.

— Если пригласите!

— Безусловно!

Робот-носильщик тихонько гудел у порога. Анатолий открыл обе створки двери и пропустил электрического друга к грузовому лифту.

Они все поднялись на пятнадцатый этаж и остановились перед резной деревянной дверью красно-коричневого цвета…

Слов не было ни у Веры с Леной, ни у близнецов. И лишь Михаил что-то прошептал, явно матёрное…

Квартира оказалась очень просторной – шестикомнатной, то есть у каждого из них была своя спальня и одна поистине гигантская общая гостиная. Два раздельных санузла – в одном огромная ванна-джакузи с гидромассажем, стиральная машина, а в другом – просто большая душевая кабина. Зато в обоих туалетах стояли по двое фаянсовых друзей – унитаз и биде, устройство для подмывания…

Кухня-столовая тоже была большой, так что места хватало не только пятерым Чарушиным, но оставалось и место для гостей.

Стол уже был сервирован. На нём стояли лёгкие закуски, салаты, красное и белое вино и в центре ансамбля – бутылка элитного КВВК…

— Ого! – восхитилась Вера, – и это НАШ обед? С дороги…

Ванесса только легонько усмехнулась.

— Горячее сейчас подадут! Занимайте места!

Первыми, конечно, были младшие близнецы…

— Обед Истинных Аристократов! Под такую снедь надо бы манерам поучиться! – прогудел Миша, – вот ты, сестра, англичанка, должна знать, как на Альбионе Туманном обедают…

— Об этом можно до самого ужина рассказывать! И что-то, брат, я вижу, у тебя глубокие мысли появились?.. Мы вроде у папы за лето закрепили манеры…

— Так положение обязывает! Я здесь, вроде как самый старший мужчина! – Миша слегка кивнул на парней, которым было явно до тридцати…

Женщины прыснули…

Ещё одна молодая женщина принесла большую супницу. И чуть было не уронила её, задев бедром угол стола. Вера оказалась рядом и перехватила опасно наклонившуюся посудину.

— Спасибо, сестра!

— Знакомьтесь, Тамара Сергеевна Никодимова, Танико, моя помощница по быту и шеф-администратор местной вычислительной сети. Заодно – фотохудожник и видеорежиссёр отдела рекламы и продвижения товаров и услуг… У Томы, кстати, ещё три врачебных специальности…

Гости дружелюбно назвались, хотя в этом не было необходимости, но приличия требовали…

Приличия! Вера вспомнила ночь в поезде, когда на верхней полке яростно ласкала племянницу Машу, пока на нижней мужская половина семьи ебли мать и жену…

Лёгкая улыбка горечи тронула её губы…

— Что-то, сестричка, ты невесела! Аль болит что? – участливо обратился к ней Михаил.

— Нет, ничего… Хотя… Наверное Пэ-Эм-Эс близится! – Теперь уже улыбка Веры была широкой и очаровательной. – Давайте должное обеду отдадим…

Близнецам-младшим налили по бокалу лёгкого красного сухого вина для поднятия аппетита, после чего Ванесса разлила по бокалам коньяк…

Зазвенело хрустальными колокольчиками…

На десерт были отличный кофе с коньяком, фрукты и шоколад… Маша с Костиком потягивали через соломинки виноградный нектар.

Близнецы-младшие очень удивлялись, за что им такая пруха… Но, пошептавшись, пришли к общему знаменателю, что за всё это должны благодарить тётечку Верочку, которая чем-то приглянулась Ванессе Дарьяловой, иностранной богачке, хозяйке крутой компании, у которой на них всех были какие-то свои планы… И вскоре Ванесса Макаровна таки озвучила их…

Покончив с десертом, они перебрались в гостиную на широченный диван, рядом с которым стоял овальный стеклянный столик на колёсиках, уже уставленный тарелочками с фруктами, лёгкими закусками и напитками. На нижней его полочке стояли почти нетронутые белое и красное вина и пакеты с соками. А под нижней полочкой явственно виднелись моторы и аккумулятор…

Немой вопрос Маши, увидевшей незнакомый ранее ей ананасовый нектар, был удовлетворён лёгким кивком Дарьяловой. Девчушка налила себе и брату почти полные стаканы и, пригубив напиток, зажмурилась от удовольствия…

— Вкуснотища! – резюмировал Костик, отхлебнув из своего стакана.

Ванесса Макаровна отодвинула часть дивана, оказавшейся просторным пуфиком, села напротив семьи и, извинившись за надоедливость, заговорила:

— Вы, наверное, все в шоке, от тех изменений, которые постигли Вас за последнее время? Но и этому есть объяснение! Несмотря на мою состоятельность, владение крупнейшей в нашем регионе корпорацией, у меня есть определённые психологические причины помогать всем, кому это требуется… Всем тем, кому хуже, чем мне! Правда, имеются определённые критерии отбора нуждающихся, не все попадают в список, но те, кто мне становится особенно близок… по духу… обязательно получат всё, что им необходимо!

Моя компания выходит на международный рынок товаров и услуг, Континентальная Европа, Великобритания, США, Канада… Но, поскольку Бог не даровал мне совершенного знания импортных языков, для сопровождения многих проектов мне нужны переводчики… Я не гнушаюсь искать себе работников среди «свободных лучников», как звучит слово «фрилансер» в буквальном переводе с английского…

Вера загадочно улыбнулась и обвела присутствующих слегка блестящим от непрошеной влаги взглядом… Потом попросила Мишу, который занял самую выгодную позицию на диване – поближе к столику с напитками, налить ей белого. Получив в руки бокал тонкого богемского стекла, она сделала большой глоток отменного испанского вина.

— «Авансия Годелло» – негромко сказала Ванесса, – не самый плохой из элитных сортов…

…Давно уже, почти случайно наткнувшись на сайт виноторговца в интернете, им оказался тогда ещё неведомый Виталий Чистяков, Вера прочитала об этом вине, ей захотелось вкусить его, но цена в 4700 рублей за бутылку ей показалась чрезмерной для её тогдашней зарплаты и она, разочаровавшись, покинула ту страницу. А теперь она пробовала свою маленькую мечту…

Ванесса выдержала паузу, дождалась, пока все продегустируют напиток и, спустя несколько минут, продолжила:

— У меня «горели» несколько важных контрактов и нужно было срочно найти переводчика, но «хорошие» заломили такую же «хорошую» цену, да к тому же авансом, а разбрасываться деньгами не зная результата, не в моём стиле…

И тут мне попалось в интернете, на доске объявлений Верино сообщение. Я рискнула и дала девушке заработать на тестовом, давнишнем материале. Результат почти полностью совпал с оригинальным переводом, я наняла Веру Павловну на работу в удалённом режиме… И не ошиблась!

Ванесса тоже попросила Мишу налить ей «Авансии», пригубила бокал, смочила пересохшее горло и продолжила рассказ:

— Вера Павловна выручила меня на очень серьёзную сумму. Сейчас по этим контрактам я получаю по два миллиона долларов прибыли в месяц!

— Ни хуя себе! – присвистнул Михаил, – и ты, сестрёнка, спокойно так молчишь?

— А квартира, в которой мы сейчас находимся, и в которой будем жить, как раз на эти «нихуя» и куплена! – чуточку резковато ответила Мишке Вера.

Вино стукнуло ей в голову…

— Так ты знала? – ещё больше удивился брат…

— Когда мы с Верой познакомились по скайпу, – перебила готовых поссориться старших близнецов Ванесса, – мы не удержались от соблазна и коротко, без подробностей, обменялись биографиями… Вера узнала о моей проблеме, я, соответственно, познала её боль, и Вашу, Миша, тоже… Поэтому Вы все здесь!

Михаил Павлович замолк, налил себе рюмку коньяку, залпом выпил, вытер губы и поднялся с дивана. Он поклонился Ванессе, поклонился Вере, поклонился Лене и детям…

— Простите Вашего бестолкового батьку, брата, мужа и… и…

Ванесса не дала ему найти следующее определение.

— Кто Вы по специальности, Михаил Павлович?

— Был дежурным электриком на заводе. Сутки через трое…

— А электромонтажом владеете?

— Шкафы, станки, проводка там… ремонт всякий…

— У меня есть свободная вакансия в одном из строительных подразделений. Месяца-двух обучения на курсах и на рабочем месте, думаю, Вам хватит?

— Вы… Вы… предлагаете мне работу? – В голосе Михаила слышались растерянность и кое-что мокрое… Несвойственное мужчине…

— Работу, зарплату, карьерный рост… – Дарьялова чуть повысила голос.

— Согласен!

— Тогда по рукам!

На том и порешили.

Дарьялова дала немного отдохнуть гостям и подкрепиться фруктами и закусками, большинство из которых были им дома не по карману…

Но, вскоре вернулась с ещё несколькими цветными пакетами соков и нектаров.

Булочка читала яркие надписи на коробках и тихо плыла от удивления – всё это она видела в витринах элитных магазинов в своём городе, не имея никакой возможности купить, а теперь могла вволю напробоваться… Какое там – вволю напиться… Такого же примерно мнения был и Костик, но он сдержанно молчал.

— Теперь осталось определить род занятий остальных членов семьи! – снова заговорила Ванесса. – Я имею в виду Елену…

— Петровну! – несмело ответила Ленка. – У меня нет образования… Школа… средняя… Пробовала учиться в техникуме, влюбилась в Мишу, бросила учёбу, вышла замуж… Потомственная домохозяйка… – сидела с детьми, растила, но… что-то упустила в воспитании, а это взяла и подняла Вера! Я даже рассталась было с мужем из-за одного вкрай неприятного случая. А чтобы выжить, чтоб было чем детей кормить, пошла работать… Реализатором в киоск, в квартале от дома… Простите! – У Ленки увлажнились глаза от безысходности… – А в середине прошедшей весны, по ультиматуму детишек, в семью вернулась золовка, а следом и муж. И снова понеслась карусель…

— Для женщины «без образования» Вы, Елена Петровна, неплохо строите фразы разговорной речи, это радует. Я могу предоставить Вам несложную работу или помочь поднять уровень по любой, выбранной Вами профессии. – Ванесса была немного расстроена, но старалась держать лицо и потому голос даже не дрогнул. В конце концов, подобных случаев ей хватало и в компании… И потому Дарьялова спросила Ленку:

— Чему бы Вы хотели научиться?

— Шитью… Одежду шить люблю! Конструировать… – сначала она испугалась сказанного, но потом глаза Ленки заблестели надеждой.

— Решаемо! Сначала курсы швей-закройщиц, а там, глядите, свою дизайн-студию откроете!

Ленка, не выдержав нахлынувших чувств, разревелась…

Мокро блеснули глаза Веры – для неё такой исход дела тоже оказался неожиданностью…

Машка радостно взвизгнула от гордости за мать… Константин хмыкнул весьма многозначительно. ..

«Действительно повзрослели»! – подумала Вера о племянниках, – «а может, они такими и были, это я со своей блудливостью спихнула их с пути истинного»?!!

— Ну а самыми младшими я займусь на следующей неделе! Идёмте, спальни себе выберете!

Небольшая экскурсия по квартире закончилась быстро, потому что экскурсанты, заглянув в каждую из спален, обставленных почти одинаково, за исключением цвета мебели, штор и ковра на полу, почти сразу терялись в выбранных покоях…

Вера выбрала себе роскошно-бордовую спальню, Маша – янтарно-жёлтую, Костик – серо-песочного цвета. Кремово-бежевая досталась Лене, а Миша поселился в спальне, окрашенной в два цвета – верх нежно-кофейно-молочный, низ роскошного красного дерева… В каждой из спален на стенах над раскладным диваном были поклеены 3D-обои с соответствующим фотопейзажем…

И, только после этого Ванесса, посчитав день законченным, поднялась к себе…

Около восьми вечера Дарьялова набрала по скайпу номер Санниковой.

— Привет, Кира!

— Здравствуй, Вани, ну как, приютила семью?

— Да, довольно успешно, отобедали, потом рассказала, как Вера помогла мне, чем я ей обязана… Кстати, старшие близнецы чуть не поссорились, когда Михаил узнал сумму, на которую Вера меня выручила, а сестрёнка ему сообщила, что как раз на эти «нихуя» куплена им квартира; после чего взрослым подыскала занятие по душе, разогнала по спальням…

— И что? – Кира улыбнулась, уже догадавшись, чем занята семья…

— Шалят малёхо! В кошки-мышки играют! По норкам разбежались… – в ответ улыбнулась Ванесса. – Это какая-то стихия, ураганы и цунами – детский лепет по сравнению с сексуальной энергетикой Веры!.. Я, наблюдая за ними, сама два раза кончила, не прикасаясь!

— А я ещё раз переслушала рассказ Веры, хорошо, что ты сделала запись! Там, оказалось, много информации через интонации, выражение лица… Вера стабильно, но медленно и неуклонно приближается ко второй фазе своей болезни! То есть здесь не релейное переключение а плавный переход… Но, может, я что-то не учла… То, что они сейчас близки – это последние вспышки её сексуальности! Потом от недели, до четырех-пяти месяцев, возможно полное подавление либидо, апатия, чувство безысходности и ненужности, правда, без тех пограничных состояний, которые вызывал у неё «Клопиксол». Кстати, если я вычислю этого С. П., выебу без сожаления и наркоза! Дохтур мне, блядь!

(Переписку с врачом Вера сама переслала Ванессе, а остальную почту сделала ей Танико). И хотя всё это пахло нарушением приватности, но оказывалось меньшим злом, чем то, что ожидало Веру Павловну Чарушину…

— Сейчас надо быть особенно внимательной, на всём этом фоне может возникнуть суицидальное состояние, и ты загрузи её по-полной, «щоб ніколи було вгору глянути»!

— Кир! Мне кажется, что видеотерапия здесь не сработает! Компьютером хорошо владеют только Вера и младшие, у остальных прочная «троечка»! Приезжай, поработаешь с ними вживую, разомнёмся, прольёмся!

— Ох, искусительница! Ты не забывай, даже если я уйду в отпуск, на мне остаётся универ!

— С большей хуйнёй разбирались, не впервой!

— Ладно, скоро буду! – Кира отключилась…

В половине десятого вечера приехала Санникова. Она еле нашла место, где припарковаться, потом долго вспоминала, что квартира Дарьяловой – это самый последний номер в списке и, наконец-то набрала нужную цифирь на домофоне.

Лифт доставил её быстро, без подсадок, сразу на шестнадцатый этаж, а поскольку у Ванессы и здесь была камера, то дверь жилища открылась незамедлительно.

Раздевшись, Кира сразу прошла в кабинет подруги и, видя, что Вани с интересом наблюдает за «схваткой титанов», с громким стуком выставила на стол литровую бутылку рома.

— Подождём немного, пока чайник нагреется! Торт в холодильнике, конфеты в вазочке за первой от ближнего угла дверцей, чай, кофе, какао – за второй… – Тихо ответствовала Дарьялова, нажимая кнопки активации бытовой техники на отдельном пульте.

Ванессе было не до подруги.

Она мастурбировала, глядя, как изощряется Вера…

А там было на что посмотреть!

Кира придвинула кресло и тоже уставилась в монитор.

…Папа и сын придвинулись друг к другу, почти повторяя излюбленную Ванессой позу «ножниц», вытянув ноги вдоль тел друг друга и прижав их к бокам. Кот забросил свои ноги на бёдра отца и потому его хуй оказался выше, на уровне батиного. Хуи были заправлены в пизду и попу Веры, которая со сладкими стонами, широко разбросав свои ноги, согнутые в коленях, по обе стороны мужских, медленно, как-то лениво поднималась и опускалась на торчащих стволах. У подросшего за лето Кота прибор при полной эрекции уже достигал четырнадцати сантиметров, а в диаметре больше дюйма…

— Вот ненасытная! Десятый раз за вечер кончает! Многократными! И чувствую, на этом не остановится… Вот что значит психическое расстройство, хер его знает, откуда энергию берёт!

— Белки пережигает! Заметь, в её возрасте ни капли лишнего жира! – Мы свою молодость писсингом держим, очисткой, а она одной только еблей справляется!

В этот момент Вера соскочила с хуёв, которые немедленно брызнули, излилась густым секретом с долгим стоном на животы брата и племянника… И, став коленями на ковёр, сначала жадно слизала продукт с животов, вобрала один хуй в рот, облизав сперму, потом второй, после чего оба пениса раздули ей щёки до хомячьего состояния… Подержав их во рту с минуту, Вера дала им волю и с блаженством закрыла глаза…

— Неужели не угадала? – Ванесса кончила очередной раз…

— Похоже на то… Запал оказался последним… – ответила Кира, – кстати, процесс коитуса больного человека тоже многое говорит психиатру о болезни.

— И что ты уже выцепила из всего этого?

— Если Вере не снять привязку по психике, в следующей маниакальной фазе она тупо погибнет! Сожжёт себя! Никакой организм просто не выдержит физической нагрузки в тридцать-сорок оргазмов в сутки, каждые сутки!

— Похоже, пока выдерживает! Блядь, что вытворяет!

Вера яростно прыгала на хую брата! Кот сидел рядом, но, явно был в ауте…

Бешеная скачка закончилась только через четыре минуты, и, действительно оказалась последним всплеском. Рыча, Вера снова спустила большую лужу на живот Миши и без сил отвалилась, закрыв глаза. Миша закончил процесс вручную, поскольку помочь ему было уже некому…

В маленьком окошке на мониторе была видна спальня Лены, где обессилившие мама и дочка почти час занимавшиеся обоюдным куннилингусом, спали в обнимку, одеяло валялось на полу…

Ванесса посмотрела на датчик температуры в комнате и добавила девчонкам ещё десять градусов по отоплению.

— Теперь не замёрзнут!

И, переключившись, вернулась в спальню Миши. Оба мужчины, донельзя уставшие, спали валетом, чуть прикрыв одеялом низ животов. Веры не было…

Молодая женщина обнаружилась в душе, сидела в чаше душевой кабины, уложив голову на колени и обхватив её руками… Остановившийся взгляд её был тёмен и пугающ… Она тихонько выла, таким душераздирающим воем, что всё вокруг замерзало… Душ поливал неподвижное тело девушки, стекая струями по спине и чреслам…

Ванесса взглянула на датчик температуры воды – далеко даже не тёплая!

— Всё! Вторая фаза! И сразу третья стадия! Уходит в глубину! – изрекла Кира, – её ни в коем случае нельзя оставлять в одиночестве! Там что режущее-колющее есть?

— Не без того! Блядь, бритву опасную забыла! «Причёску» себе подравнивала…

— Приведи Веру, будем чаем с ромом отпаивать!

Ванесса, как была в пижаме, так и спустилась этажом ниже, зашла в квартиру, вытащила обнажённую, отстранённую Веру из душевой (везде стояли электрозамки, и хозяйка имела полный доступ куда заблагорассудится), привела девушку в её спальню и помогла надеть пижаму.

— Ч-что со мной? – начала всхлипывать Вера, – только что еблась, как последняя сука, и вдруг… Темнота… засосала…

— Ничего, девочка, это самая обычная реакция на перерасход энергии. Не бережёшь ты себя!

— Так хочется! Кончаю, спускаю, а всё мало! – Вера забилась в истерике…

Ванесса прижала содрогающуюся в рыданиях девушку к груди, обняла её совсем по-матерински и дала вволю выплакаться…

И только после пяти минут громкого плача Вера пришла в себя…

— Ва… Ванесса Макаровна? Как вы здесь оказались?

— Ключ запасной имею!

— А… Как Вы узнали, где я… И что со мной?..

— Чуйка у меня, если тебя это устроит! – Улыбнулась Дарьялова, – пойдём, девочка, ко мне, наверх, чайку ебанём… Тортики любишь? А пряники? Тульские… С мёдом?..

— Люблю! И соломку, сладкую, тоже… Это мечта моя, детская… – В Вере проснулась та, маленькая пяти-семилетняя девчушка, которую без её согласия по три раза в день драли в попу здоровые, толстые дядьки… – А что, прямо так?

— А почему бы и нет?

Через пять минут они втроём сидели в кухне-столовой, и, казалось, непринуждённо болтали, макали в блюдце с мёдом тонкие палочки сладкой соломки и, хрустя, запивали лакомство вкусным крепким чаем. Правда, чтобы вывести Веру из состояния «грогги», пришлось налить ей полную рюмку рома и заставить залпом выпить…

Но на самом деле это был сеанс психотерапии…

— Ну, вот и полегчало! – удовлетворённо мурлыкнула Кира, – у тебя, девочка, началась вторая фаза биполярного расстройства. Ты как с самой высокой вышки в бассейн, прыгнула из маниакальной фазы в депрессивную и… слишком глубоко! Тебе повезло, что мы оказались рядом и вытащили… Из болота… Если бы не чуйка Ванессы…

— Я за весну-лето четвёртый раз «переключаюсь», но ни разу ТАК тяжело не было… – Девушка с минуту помолчала а потом совершенно спокойным, ровным голосом произнесла:

— Пизда вся горит… И попа! Теперь всю вторую фазу буду потёртости лечить… – Она грустно улыбнулась. – Пойду к себе, может, засну… Спасибо Вам, Ванесса Макаровна, Кира Ивановна…

— ВанИ и Киса! Официально будешь нас звать только на людях, – мы теперь тебе не чужие!

— Мне, и Мишке тоже, перед удочерением этой Миленой, в «доме малютки», сказали, что наша биологическая мама умерла при родах, папа, кроме отчества, неизвестен… Мишка на час старше… Что мы там понимали… И что теперь наша мама – Она! И тоже – «не чужая»… Ну уж «любовь» её мы испытали на собственных задницах… Брата тоже иногда «пользовали»…

— Кстати, у Вани в среду день рождения. Ровно 58! – А мне в феврале, столько же… – перевела разговор в более мажорную тему Кира…

— Так вы мне в матери годитесь? Обе! – Осознание этого было столь неожиданно, что Вера снова зарыдала и обняла сначала Киру, потом Ванессу…

— Поплачь, поплачь, дочка! – Вани расчувствовалась, её прошибла дрожь… Глаза набухли непрошеной влагой… Она сильнее прижала к груди исходящую слезами Маленькую Веру. – Поплачь!..

Кира смотрела на слившуюся пару не просто как женщина, и сама – мать близнецов, но и как психиатр. И видела, что тьма глубокой депрессии отступает, что девушку отпускает мрачный демон биполярного расстройства, что вторая, депрессивная, фаза очень медленно переходит в лёгкую стадию, называемую «интермиссией»…

Естественно, Веру никуда не отпустили… Спать её определили в одну из свободных комнат, каковых было немало, учитывая то, что квартира занимала целый этаж… Дарьялова сама укрыла засыпающую после всех треволнений девушку одеялом, постояла, глядя на это милое, но обиженное и испорченное прошлой, жестокой жизнью, юное создание, виноватое лишь в том, что родилась она в неположенном месте и в неположенное время…

Сердце Ванессы сжало непрошеной болью.

«У меня могли бы быть уже такие средние»… – подумала Дарьялова и сжала губы – не время расслабляться, надо помочь малышке и её брату! Да и всем остальным, потерпевшим от сексуального излучения Веры Павловны…

Ванесса отыскала Киру опять-таки в кухне-столовой, где она приканчивала уже вторые сто пятьдесят граммов рома.

— Уложила дочурку? – осведомилась Санникова, – да уж, серьёзное расстройство её постигло, всё детство наперекосяк, но, блядь, и не с таким справлялась! Всё будет хорошо! – Кира налила себе ещё одну рюмку.

Ванесса сделала то же самое. Залпом выпили…

— Не переживай, Вани, случай типичный, усиленный только поганым детством… Люди с таким расстройством живут ненамного меньше здоровых, если конечно их поддерживать… медикаментозно… Да, переключаются между фазами, для каждой есть своё лекарство, но живут!.. Правда, сексуальный тип расстройства значительно более редок, но в психиатрии описан весьма подробно… И у Веры этот тип – гиперсексуальность – превалирующий! И, опять же, это следствие из детства! Процент суицидальности в самом жёстком варианте не более двадцати! Он есть! Но мы девочку вовремя остановили… Она впадала в транс, а потом точно стала бы искать, что поострее… Сама сказала, что предыдущие «переключения» были лёгкими…

Кира налила себе ещё и выпила, медленно потягивая крепкий напиток сквозь губы…

Вани повторила деяние одноклассницы…

Так они, обмениваясь репликами, потихоньку напиваясь, просидели до трёх часов ночи…

— Блядь! Спать совсем некогда, а у меня сегодня лекция в универе, хорошо, что на третьей паре! Благо, материал знаю на опыте, от зубов отскакивает…

— С какого хуя по субботам у тебя лекции?..

— Факультатив! Или слово незнакомое?

— Пошли прольёмся! И сон будет и отдых, и бодрость утром встретит нас…

Женщины подошли к стенке напротив входа в кухню-столовую, на ней была изображена (3D-обои), лесная поляна с избушкой на курьих ножках и Ванесса нажала подряд, друг за дружкой, три торчавших из стены обрезанных сучка-кнопки. Часть стены ушла вовнутрь и задвинулась вправо. Открылся проём в соседнюю, скрытую комнату.

Они вошли. Тайная дверь закрылась.

Ванесса и Кира (она тоже давно уже переоделась в пижаму), походя сбросили нижнюю часть одеяния и подошли к шести, весьма странного вида фаянсовым изделиям.

Кира уже не первый десяток раз гостила у Ванессы и знала, для чего предназначены эти изделия, она легко всунула босые ступни в соответствующие чаши, присела, почувствовала подпирающее её задницу сиденье кресла и устроилась, пиздой кпереди навесиком в продолговатую чашу писсуара.

Ванесса уже приняла нужную позу и доставала из-под левого подлокотника дозатор… То же самое сделала Кира…

Почти одновременно они, свершив одно повторяющееся движение, дёрнули за кольца-ободки дозаторов, глотнули двойную порцию препарата «Грамм-минутка» и начали поливать ложа писсуаров двумя мощными желтоватыми струями…

Молодая женщина, лежавшая в третьем ложементе, давно уже занималась тем же самым делом, что и Ванесса с Кирой, при этом спокойно спала, сопя в две дырочки…

Её звали Тамара Сергеевна Никодимова – Танико – помощница по быту, шеф-администратор местной вычислительной сети и фото- кинорежиссёр отдела рекламы в корпорации Ванессы Макаровны Дарьяловой…

Лонг-писсинг двух женщин закончился с рассветом – когда светильники, управляемые мощным компьютером, разгорелись до желтовато-белого оттёнка. Ложементы, повинуясь приказу, перешли из лежачего положения в сидячее, предлагая своим хозяйкам освободить себя, но писсинг ещё продолжался минут десять…

Кира продрала глаза и удовлетворённо прогудела:

— Хорошо-то как! Выспалась, почти выссалась, отдохнула! Теперь можно и студентов поиметь…

— Это не есть хорошо! Студентов надо учить, а не иметь!

— Иногда и это не помешает, особенно тех, кто учиться не желает…

— И много таких?

— Хватает! У одних только секс на уме и желание съебнуть с лекций, у других – Цэ-два-Аш-пять-О-Аш в головах и то же желание, учиться, блядь, некому… Многая беды от недоуча…

— А ты методику поменяй! Найди мотивацию, чтоб хотелось им кого-нить обогнать по знаниям, а не плестись в хвосте, награду за участие учреди, херню какую-нить, в бронзу и серебро покрашенную, глядишь, и потянутся к науке…

Ванесса откровенно смеялась… Подобные вещи в её корпорации были фишками в повседневной работе, и срабатывали на отлично!

Правда, ещё в бытность СССР это называлось «Переходящее Красное Знамя»…

Ванесса посмотрела на камере спальню, где отдыхала Вера. Лицо её было спокойным, дыхание равномерным, дистанционно измеренные давление и температура показывали медицинскую норму… Оставалось неясным психическое состояние девушки, но за этим должна была следить Кира…

Вера вскоре проснулась. Открыв глаза, она увидела, что комната выдержана в нежно-прохладных голубовато-белых тонах, хотя она помнила, что выбирала себе роскошно-бордовую спальню…

«Блин, я в гостях у Ванессы! Это её спальня! Что же со мной такое было? Почему я здесь»?

— Доброе утро, Верочка! Как спалось? Нормально отдохнула? – Вера не сразу поняла, что говорят голосом Ванессы какие-то скрытые динамики, но пару секунд спустя, сложив 2 и 2, поняла, что за нею наблюдают… Через телевизор на стенке… Где минутой спустя проявилось изображение Дарьяловой…

— Нормально! Со мной всё хорошо! Вы меня уверенно видите и слышите?

— Прости, Верочка, но это необходимость! Вынужденная! Тебе ночью было настолько хуёво, что у нас самих чуть шарики за ролики не заехали… Мы просто признаваться не хотели… – заговорила с нею Кира. Её лицо сменило лицо Ванессы.

Вера откинула одеяло, вскочила с постели, сделала несколько приседаний и махов руками, и, размявшись, окинула спальню в поисках своей одежды.

Только спустя минуту она поняла, чем занималась весь прошлый вечер, пока её не накрыла какая-то мрачная, но не чёрная как обычно, а почему-то в белёсых прожилках, с густющей синевой в глубине пелена, позвавшая за собой… Потом было холодно и мокро… А позже, из бело-синего мрака появилось лицо Ванессы, донельзя встревоженное, её сильные руки выдернули Веру из затягивавшего её небытия назад, к жизни… Потом вспомнилась выпитая залпом рюмка рома, чай со сладкой соломкой и мёдом, о чём она мечтала всё своё детство, но бывало это только в «доме малютки», под Новый Год…

Воспоминания нахлынули как цунами, и были настолько живыми и рельефными, что Вера захлебнулась подступившими слезами! С ней такое бывало нечасто, а началось уже в процессе лечения от первого серьёзного срыва, перед окончанием института…

Девушка рухнула на постель, уткнулась в подушку и дала волю эмоциям…

— Последний порог перед возвращением! Теперь вторая фаза будет мягкой, контролируемой… Интермиссия её сменит через неделю-две – произнесла Кира, встала с ложемента и натянула пижамные штаны. Вслед за нею поднялась Ванесса. Тамара ещё спала. Будильник, горевший тремя красными цифрами, в подлокотнике ложемента, был установлен на семь сорок девять…

Кира и Ванесса разошлись по спальням и через десять минут собрались в кухне-столовой, где остались недопитая бутылка рома, почти пустая коробка сладкой соломки и наполовину полное блюдечко с мёдом.

— Чай на четверых, лёгкий завтрак… – бубнила про себя Ванесса, поджаривая на сковороде мягкие тосты с яйцом, омлет с грибами, следом нарезая ветчину, элитные копчёности и сыр.

Кира, несмотря на то, что ей предстояло вести машину, присосалась к бутылке. Но ей это было необходимо – врач-психиатр, она потеряла много душевной энергии, вытаскивая из чуждого «пространства небытия» девушку Веру, которую забросила туда серьёзная психическая хворь. Внешне, для неискушённого наблюдателя, эта работа была незаметной. Но каких усилий стоили «правильные интонации», «верные слова», «нужные жесты»… Всё это работало на подсознание пациентки и, таки выдернуло бедолагу из липких лап психологической смерти, которая многократно хуже физической, когда жизнь вроде теплится, но жизнью не является…

В столовой появилась Вера. Она уже умылась, причесалась, но всё равно была мало похожа на ту учительницу английского, которой восхищалась и на которую дрочила вся мальчишечья половина школы, где она работала более полугода назад… Но восстановление девушки только начиналось… Впереди было немерянное количество работы…

— «Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек»! – заговорила цитатой из Крылова Ванесса, подавая бутерброды к чаю, который уже был разлит по чашкам.

Это вызвало дружный хохот всех девчонок, потому что следом за Верой в кухне появилась Тамара…

— Привет, сестра! – обратилась Тома к Вере. – Как спалось?

— Доброго здоровья! Чудненько… После всего случившегося, что мне поведали, можно сказать – заебись!

«Да уж, ты своей гиперсексуальностью полк драгун заебать сможешь»… – беззлобно подумала Тома с толикой зависти – она тоже оказалась свидетелем проделок Веры…

Сели завтракать.

Выпили по рюмашке рома для поднятия тонуса, Вера рассказала Тамаре, как ночью они пили чай со сладкой соломкой и мёдом… И о том, что наконец-то эта детская мечта, спустя почти тридцать лет, таки исполнилась…

— Тогда – за мечту! – произнесла тост Тамара.

Девчонки подняли рюмки по второй…

После завтрака Кира на полчаса уединилась с Верой. Это был не просто разговор, а снова психотерапевтический сеанс, который подстегнул Веру пересмотреть свою прежнюю жизнь, особенно в маниакальной фазе болезни и заставил её поискать в душе педаль тормоза для этого состояния…

— Лекарства тебе не нужны! Никакие! То, что прописал тебе С. П., убивало тебя быстрее, чем яд гюрзы! Я его таки вычислю и выебу без всякого сожаления и наркоза! Ты. Можешь. Контролировать. Себя. В. Любой. Фазе… и пользоваться преимуществами обеих, только нужно снять психическую привязку к тому, что вызвало болезнь…

Последние рваные фразы были Психологическими Установками в подсознании Веры, которыми должно было быть поставить душу девушки на путь исцеления… Это были ключевые слова здоровья…

— Так выходит, что моё биполярное расстройство неизлечимо?

— На самом деле, современная психиатрическая медицина пока не знает механизма возникновения этой болезни, а значит, не знает и способа лечения… Наша методика, она пока экспериментальная, и на подобных расстройствах ещё не проверялась. Я не могу быть уверенной, что результат будет положительным, но попытаться стоит! В худшем случае ты научишься жить с этим, без опасности для окружающих, а при благоприятном исходе всё нормализуется… То, что ты рассказала Ванессе, очень помогло мне проследить изменения твоей ещё детской психики, процесс душевного растления, прости Господи!..

Кира немного помолчала, видимо, что-то соображая.

— Хотя, если вспомнишь подробности, вплоть до описания сцен насилия… Да, это больно и противно, знаю, но тогда у меня будет материал для психоанализа… И я таки РАСКОПАЮ этот механизм!..

Каких сил должно было хватить самой Кире, чтобы не сорваться на слёзы, об этом история умалчивает…

(В этом диалоге и была главная фишка – заставить подсознание пациентки работать и искать выход из казалось-бы безвыходной ситуации).

И это был первый и самый важный шаг на пути к выздоровлению Веры…

Когда Кира уехала, Вера вернулась на кухню, где уже вовсю хозяйничала Тома, готовила обед.

— Тебе помочь?

— Мне – нет! А вот семье помочь, пожалуй, надо! Проголодались, поди, после бурной ночи, а вот с техникой пока не разобрались…

Телевизор в кухне-столовой служил одновременно и монитором и сейчас показывал о чём-то спорящих близнецов и Мишу, который пробовал включить продвинутую СВЧ-печь…

Проронённая Тамарой фраза «после бурной ночи», больно царапнула Веру. Она вдруг поняла, что, как и в санатории, здесь повсюду стоят камеры, которые фиксируют ВСЁ!

А, значит, и ВСЁ ТО, чем занимались вчера после ужина Вера с братом и племянником, да и Ленка с дочерью…

Молодая женщина похолодела. Её прошиб ледяной пот… Закрыла глаза, пытаясь стереть из памяти возникшую картину ебли, но она от этого стала ещё ярче и рельефней.

Выбежала из кухни и рванула к входной двери, дёрнула за ручку, пытаясь открыть… Ей внезапно стало стыдно! Ещё каких-то два месяца назад девушке было всё похуй, смотрят ли на неё посторонние, снимают ли на камеру или фотают то, как она занимается любовью… И вот те на! Стыдно!

Входная дверь, естественно, не поддавалась…

— Выпустите меня-ааа! Я здесь больше не останусь! – заорала Вера, сколь могла громко. И тут же обмякла, потеряв всякие силы к сопротивлению и осев на мягкий ковёр. В шею, показалось, впился комар…

Медицинский робот-диагност стрельнул успокоительным.

«И здесь лекарства»! – угасающим сознанием подумала она, – «та же тюрьма»!.. «санаторий»…

Ванесса и Тамара подняли её, дотащили безвольную девушку до спальни, уложили на кровать, прикрыли одеялом.

— Что случилось? – обеспокоенно спросила Ванесса Томку.

— Семья разбиралась с кухонной техникой, я хотела им дистанционно подсказать, обронила, что «устали после бурной ночи», при Вере… Быстро девочка мыслит, поняла, что здесь везде камеры, сделала вывод, что мы видели их утехи… И, по-моему, ей стало стыдно!

— Это хороший признак! Значит, установки в подсознании, что Кира поставила, уже действуют! Только теперь Вере придётся объяснять ситуацию. Ты сходи, помоги семье, а я попробую вину загладить…

Она налила ром в две рюмки побольше, поставила на разнос тарелочку с колбасной нарезкой и отправилась в спальню Веры.

Ванесса постучала, но не получила ответа. Нажала кнопку электропривода. Дверь отодвинулась.

…Вера лежала пластом, откинув одеяло, вперив невидящий взгляд в потолок, тихонько всхлипывая. На щеках ещё не высохли дорожки от слёз. Плотно сжатые красивые, сочные губы превратились в жёсткую линию…

— Иди на хуй, старая вуайеристка! Чем ты, блядина, лучше моей приёмной мамочки, падла! – Вера даже не пошевелилась, говоря резкости, – Ни я, ни родичи мои здесь ни дня не останемся…

Ванесса промолчала. Она понимала девушку, переживавшую долгие годы детства смертельное унижение и вновь испытавшую подобное состояние… Но, если это происходило, значит, методика Киры работала…

Она только поставила разнос на стеклянный столик, расположенный возле кровати, присела на её краешек. Нежно взяла в руку ладонь Веры, чуток сжала…

— Я не стану повторять! – Вера со злостью вырвала ладонь, отвернулась, легла на бок, взгляд упёрся в окно.

— Прости меня, дочка! – выдохнула Дарьялова.

— Какая я тебе дочка? Я была дочкой Милене Сергеевне Маниной, приёмной матери… Пока она не погибла при ликвидации санатория! Потом у нас с Мишей появился новый опекун, впоследствии ставший нашим отцом… Но мы попросили оставить нам фамилию биологической мамы, в память… – чувствовалось, что обида и злость угасают, уступая место ощущению полнейшей безнадёги…

— Она не погибла! Её «крыша» спасла! – Тихо, но с явным металлом в голосе произнесла Дарьялова. – Моя служба разведки и безопасности похлеще полицейских обеих наших стран, интерпол вообще им и в подмётки не годится… К тому же, есть знакомства в ФСБ! Я поставила под сомнение материалы дела о гибели Маниной… Слишком там всё было мутно… – И вычислила, где она скрывается! И как сейчас выглядит! Перед вашим приездом пришли материалы НАШЕГО расследования…

Вера резко повернулась, воззрилась на Ванессу. Глаза её были широко открыты и в них стояли уже не ненависть с презрением, а любопытство и удивление…

— И под каким соусом прикажете Вам подать Вашу приёмную мамочку для казни? На обед будете употреблять или на ужин погрызть оставите?

— Ложь!.. Не верю!.. – отчаянно крикнула Вера…

В этом крике слышалось столько невысказанной боли, что холод, пополам с электрическими мурашами пополз по нервам женщин…

— А помнишь свой подарок на одиннадцатилетие? Когда твою попку полдня драл тогдашний мэр вашего города? А Мишка услаждал жену его на заднем плане?

— А это откуда Вам известно? – Вера прекрасно помнила этот подарок «мамочки» на день рождения, после чего малышке зашивали порывы и пришлось проваляться в постели больше месяца, пока заживало… Да ещё прицепилась жуткая аллергия… Она тогда долго не могла работать «полноценно», а только минетом, куни и руками, особенно если клиентами были женщины…

— Архив видео с датами, временем и местом действия попался, на одном сервере, кто-то оцифровал все кассеты и слил видео в даркнет! Возможно, даже сама Милена… Если бы эти кассеты нашли тогда, вышка ей была бы обеспечена!.. В тюрьме бы и закопали! Мои программисты не худшие хакеры, чем те, что банки потрошат. Твоя фотография с паспорта послужила для опознания… Есть специальные программы…

Это было уже слишком! Психика Веры и так бывшая в полном раздрае, внезапно треснула по швам… И вместо обиженной, жестоко оскорблённой, закованной в ежовый панцирь, стервозной самки, перед Ванессой вновь была маленькая, беззащитная, несчастная девчушка, теперь уже одиннадцати лет, которую только что неоднократно выебал в попу сильный мира сего…

— Го-о-оспод-и-и! Что я наговорил-а-а-а! – Взвыла Вера, хватаясь за локоть Дарьяловой…

Поднеся её ладонь к губам, она принялась её целовать, приговаривая:

— Простите меня, дурочку, Ванесса Макаровна! Простите, пожалуйста! Простите…

— Не убивайся так, дочка! Ты не виновата в том, что жизнь не всегда мёд со сладкой соломкой, иногда бывает и перец с горчицей!

— Ну почему-у мне всегда перец попадается-а… – уже навзрыд плакала Вера. Её снова трясло.

— Так! Кончай реветь! Давай-ка навернём по соточке, успокоимся, поговорим…

Вера поднялась, взяла рюмку, опрокинула её, задохнувшись, и, как ни странно, бледность щёк и слёзы сменились лёгким румянцем.

— Вани! Можно, я тебя буду называть мамой?

Ванесса Макаровна только улыбнулась и поцеловала Веру в лоб…

Через пять минут они снова на кухне пили чай со сладкой соломкой и мёдом…

Вскоре вернулась Тамара.

— Ну как, помогла разобраться? – спросила её Дарьялова

— И с техникой разобрались, и завтрак лёгкий им приготовила! Михаил Павлович всё благодарность свою хотел выразить, но, она у него такая, что в моих карманах не поместится… Отказалась!

— Хи-хи! – прыснула Дарьялова.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Ну, братец, повеселил! – засмеялась Вера, – с юмором у него слабовато, а тормозов ваще ни хуя…

Все три женщины прекрасно поняли, о какой «благодарности» говорил Мишка… И о каких «карманах» упомянула Никодимова…

— Тома! Чтобы не смущать Верочку, подбери ей из своего гардероба что-нибудь, у вас комплекция почти одинаковая, за исключением одного размера…

Ванесса ушла в свой кабинет, а две девушки отправились в спальню Тамары.

…Тома открыла гардероб и показала Вере одежду. Здесь было много фирменных вещей от известных кутюрье. Но попадались и повседневные, зато отменного качества изделия…

У Веры глаза разбегались по вешалкам и полочкам…

— Вот это мне великовато, а тебе, наверное, как раз! – примерила Тамара нежно-бежевого цвета платье, приложив его к груди Веры.

— Нет, на мой бюст чуть маловато!

— Ладно, отложим, вот водолазка, вот юбка, плюшевая…

— Ну, я же Вера, а не Ксюша! – засмеялась девушка, вспомнив популярную песню девяностых…

— Всё равно примерь! Думаю, будет неплохо…

Перебрав множество сочетаний разных вещей, они нашли юбку с рисунком под гепарда и вернулись к кремовой водолазке…

Вера расстегнула пижаму…

Томка широко раскрыла глаза, жадно вбирая взглядом Верину роскошь – молочно-белые, с синими прожилками вен, с ореолами сочного орехово-коричневого цвета и задорно торчащими сосками груди…

— Что, дойки нравятся! – усмехнулась Вера, поняв, куда смотрит Тамара. – И не одной тебе, ещё полгода назад на них пацаны в школе пялились, и дрочили! Молились, чтоб блузка порвалась…

— «Тройка»?

— Были почти «четвёркой», если точно! Похудели мы с ними за время активной фазы…

— Какие большие, что мячики, а соски торчат, как сопки дальневосточные!..

— Девочку с пяти лет кормили спермой, вот и развились… А торчат – так ведь не беременела, не рожала, не выкармливала… С чего бы им отвисать? – улыбка Веры получилась очень грустной…

— А… Можно мне… их потрогать? – еле слышно прошептала Томка…

— А нахер они такие нужны, если никто их не трогает? – Вера уже возбуждалась, глядя на ошалевшую Тамару. – Ты лесби?

— Бисексуалка! А вот Вани – вынужденная лесбиянка!

— Это как – вынужденная? – переспросила Вера, продолжая раздеваться.

— Аллергия у неё жуткая на зрелую мужскую сперму! Химический ожог, до волдырей, куда бы она ни попала. Сыпь по телу, диарея, рвота… Просто ужас! – голос Томы был тревожен, чувствовалось, переживает она за напарницу… А то, что Тома и Ванесса партнёрши по сексу, Вера уже уловила, не дура же… И вот, тут же получила подтверждение… – Потому она может принимать только мальчиков до 16! Ну, чтоб научить трахаться… Это реакция на какую-то генную цепочку, фермент или белок, которых ещё нет у подростков!..

— А презерватив не пробовали?

— А вдруг порвётся, слетит, прольётся? Лучше не рисковать…

— Да уж!.. И теперь ещё неизвестно, кто из нас несчастнее! – подозрительно заблестев глазами, глухо проговорила Вера. – У меня тоже было однажды подобное, послабее, без ожогов, но с сыпью и тошнотой! Да и порвали меня, довольно сильно, на том сеансе! Одиннадцать нам исполнилось в тот день! Нас с Мишкой с утра подгребла под себя семья тогдашнего мэра Солёногорска, попросили ещё, чтоб профи процесс снимал, на кассету. Своего оператора притащили… Мишка на заднем плане бабищу пялил, а этот ублюдок меня натягивал! Да всё в передок норовил попасть… Больно было…

Глаза Веры вспыхнули ненавистью…

— А потом врач меня осмотрел, нашёл потёртости в прямой кишке, серьёзные порывы ануса, смазку, блядь, подонок, забыл… – Вера вспоминала клиента незлым, тихим словом… – со второго раза, мразь, только вспомнил! Когда хуй окровавленный доставал… Пришлось зашивать под местным наркозом… Про тошноту и сыпь не говорю, это уже на следующий день выплыло…

— Вера! Ты меня извини, но я догадываюсь, кто это был! Твой отец! У тебя вполне может быть аллергия на ЕГО ГЕНОМ! Такое встречается! Реакция на Y-хромосому, не «разбавленную» материнским «иксом»! Генетический материал самого близкого родственника вполне может давать подобную реакцию! Ты с братом близка?

— Регулярно!..

— Но его сперма такого отторжения не вызывает?

Вера отрицательно замотала головой, отчего груди призывно качнулись…

— И если более таких вещей в жизни не наблюдалось…

— Нет! Только однажды! С… этим, мэром… И помню, что клиента называли Павел Михайлович…

— Значит, вы с Мишкой генетически совместимы… А с папочкой – нет!.. Я биохимик – генный инженер по первому образованию… И врач: терапевт, гинеколог, хирург по второму, третьему и четвёртому… Тема родственных геномов и их взаимодействия была моим первым дипломным проектом, но мои специализации почему-то оказались не нужны стране…

— А что так? Плохо училась?.. С таким-то образованием? Как тебе удалось?

— Слышала о «детях индиго»?

— Естественно… Педагог я или погулять вышла?.. – засмеялась Вера.

— Школу я закончила, десятилетку, к седьмому классу… Медицинские специальности вместо семи лет за четыре года осваивала… После института меня с головой и ногами забрали в лабораторию генных исследований! Немного поработала над интереснейшим проектом, но позже поняла, что лаборатория та – военная!! Я хотела ЛЕЧИТЬ людей, а не УБИВАТЬ!!! На том моя биогенетическая и медицинская карьера закончилась… Я долгое время сидела без работы, перебивалась с хлеба на воду, да бабушка померла и оставила в наследство однокомнатную квартиру в этом доме… На втором этаже. Ну и деньжат немного… Ванесса как раз купила трёшку рядом, занялась ремонтом, шумели сильно. Пошла ругаться, да так и познакомились… Потом я стала работать на Вани… Освоила специальности системного администратора, фотохудожника, дизайнера… Мне сорок семь лет, Вера, «по-паспорту»!

— Х-хочешь, чтобы я з-замёрзла? – улыбнулась Вера, – ты вроде, просила что-то потрогать?..

Уже не стесняясь, обе девушки рухнули на постель и Томка начала нежно мять роскошные Верины груди, целовать и покусывать соски, которые мгновенно отвердели и призывно торчали, жаждая ласки…

Вера выгнулась от удовольствия, когда Тома, на мгновение покинув грудь, впилась ей в губы страстным, яростным поцелуем… Их языки встретились, сплелись, они то покусывали губы друг дружке, то посасывали языки, то Томка снова спускалась к грудям…

— А-а-ах-с-сь!.. Ладонь! Вовнутрь! – крикнула Вера, она давно была на взводе и неистово текла…

Лодочка из пальцев скользнула ей в вагину, пальцы разошлись и стали делать гребущие движения, лаская стеночки… Это было ново для Веры и очень приятно…

Сначала тихий, потом всё более громкий стон вырвался из груди Веры. Она стала раздевать подругу, забыв, что её рука в ней, так, наполовину раздетая, Тома и довела Веру до оргазма…

— С-с-па-си-бо! – прокричавшись от наслаждения и чуть успокоившись, Вера стала целовать Томке ладонь, вынутую из своей пизды, слизывая свои же соки…

Тамара разделась окончательно.

«Второй размер»! – про себя отметила Вера, – крепенькие персики… – И снова впилась поцелуем в рот Томки…

Перевернулись. Теперь Тома лежала снизу, а Вера ласкала её по всему телу, целовала, лизала, покусывала… Потом раздвинула ей ноги и погрузила лицо в жаркую, истекающую любовным соком вагину Тамары…

Девушки застыли в экстазе, и только жадный язык Веры порхал по складочкам Томкиной пиздёнки.

— Пососи его! – выдохнула Тамара.

Вера вобрала в рот набухший, довольно большой, развитой клитор и, то посасывая, то просто касаясь кончиком языка головки, несколько минут ласкала его.

— А-а-а-ах!

Струя сквирта обрызгала лицо Веры, постель и дождиком опала на ковёр…

Глаза Тамары заволокло туманом и она на пару минут затихла…

…Минут пятнадцать они блаженно отдыхали, потом сбегали в душевую и снова принялись подбирать Вере одежду…

Ванесса встретила их на кухне. Второй завтрак был более плотным и очень был кстати уставшим от взаимных ласк девушкам. Допили ром.

— Простите, девчонки, но я уже дала своей СРБ задание найти Павла Михайловича, бывшего мэром Солёногорска в 1994 году!

Почему-то это заявление уже ничуть не удивило Веру Павловну…

А также и то, что, скорее всего, их видели за шалостями…

Ванесса переключила телевизор в режим монитора, выбрала кухню-столовую соседей снизу и, увидев их тоже за завтраком, заговорила:

— Доброе утро, семья! Рада Вас видеть и слышать в добром здравии!

— Зачем ты афишируешь камеры перед ними? – сдавленно прошипела Вера…

— Пора им привыкать! Я не Милена и не собираюсь размещать эти видео в сети! Они для личного пользования!

— А о хакерах ты подумала? У них же нет ничего святого!

— Может, с киберзащитой у меня и не очень, надо искать программиста и инженера… Кибербезопасников, но все записи камер у меня – это внутренняя сеть, к интернету не подключена! Отдельный сервер. И основная их задача – слежение за роботами-уборщиками!

Женщины повернулись к камере. На другом «конце провода» замерла в ожидании «семья»…

— Доброго здравия и Вам, Ванесса Макаровна! Я вижу, Вы к нам дистанционно пожаловали? – Поначалу взгляд Михаила показался испуганным, а потом стал наливаться свинцовой тяжестью. Он явно начал догадываться…

— Скоро спустимся! А вы пока готовьтесь, сегодня едем на дневное представление в цирк!

На что младшие близнецы отреагировали бешеной радостью…

— Ну я не знаю… Насчёт цирка… Цирк, похоже, у Вас ещё тот!.. Думаю, нам стоит сходить в кассу, железнодорожную… Взять обратный билет домой! Пока нашу квартиру ещё не продали…

— Всё! Мишка догадался! – на лице Веры отразилось отчаяние, – Он теперь с меня не слезет… – Вера потёрла переносицу, чтобы снова не афишировать подступившие слёзы. – Вани! Что ты наделала!..

— Вера! Согласна, поступила опрометчиво, но лучше сразу и наповал, чем потом, когда будет больнее… Спускаемся!

Три женщины вскоре стояли на лифтовой площадке пятнадцатого этажа.

— Стоять, девчонки! – Ванесса дистанционно открыла дверь и бодро вошла в квартиру.

Тут же упёршись во что-то скорее твёрдое, чем мягкое…

— Не ожидали мы, Ванесса Макаровна, такой подставы! – в голосе Михаила было больше шипящих согласных и скрытого рыка… – Я может, менее умён, чем сестрёнка, но в технике разбираюсь! У Вас здесь ВЕЗДЕ камеры понатыканы?

— Да! Я видела всё, что Вы, Михаил Павлович, соизволили показать вместе с Верой Павловной и Константином Михайловичем! Шоу было прекрасным. «ПРИВАТ» за такое кучу бабла отвалит! – Ванесса знала, что атака – лучший способ защиты…

— Ещё и издеваетесь?! Да Вы… после этого… – запал у Мишки как-то сразу иссяк.

— Ничем не лучше Вашей приёмной мамочки, Милены Сергеевны? Зря Вы так, Михаил Павлович! Если бы не моё, прости Господи, любопытство, сейчас мы провожали бы Вашу сестру, Веру Павловну, в последний путь! На кладбище!.. – в голосе Ванессы звякнул металл. – В лучшем случае лежала бы в реанимации!..

— Что?!! Вы в своём уме? Как… – и осёкся, увидев сестрёнку, принимающую душ… – Дарьялова показала видео, записанное на смартфон.

— Ей оставалось уже совсем немного времени до полного сумасшествия и суицида. Вторая фаза болезни началась внезапно, очень тяжело и глубоко! Я допускаю, что Вера ещё не сталкивалась с подобным состоянием, оно ново для неё! И могло кончиться очень плачевно…

— Было уже! Кричала дико от душевной боли! Как будто затмение нашло… На тот свет попросилась, говорила: «Отведёшь меня на кладбище, а дальше я сама»! А глаза – ЧЁРНЫЕ!.. И голос ЧУЖОЙ!.. И только благодаря Машке «уговорили» остаться!..

Помолчали.

— Да, блядь, ситуация! – Не смог удержаться Михаил от крепкого словца, – мы… должны благодарить Вас, Ванесса Макаровна? – взволнованным шёпотом закончил молодой мужчина.

Он выглядел каким-то потерявшимся и совсем-совсем несчастным…

— И врача-психиатра, мою подругу и одноклассницу, Киру Санникову…

— Я люблю Веру… И не только как сестру, но и как женщину… – голос его пресёкся…

— Девочки, заходим!

— Братишка!.. Миша!.. – Вера поцеловала его в щёку… – Булка! Котяра! – наигранно весело она приветствовала племянников, появившихся в коридоре…

— Верка! Я рад, что ты жива! Сестрёнка!.. Я… – Мишка прижал девушку к груди, запнулся от нахлынувших на него чувств… – Кланяюсь Вам, Ванесса Макаровна!

— Не расслабляемся! – Вани уже была на кухне и разливала коньяк… – Мы поняли друг друга, закрыли прочитанную страницу и продолжаем жить дальше!

Дружно звякнули бокалы.

Представление в цирке никого не оставило равнодушным, только Булочка выглядела грустной… Ванесса ещё в машине, чисто по-женски, рассказала девчушке обо всём произошедшем ночью, и она настолько распереживалась, что можно было бросить всё и возвращаться домой. Потому Маша специально села между тётечкой Верочкой и Ванессой, и почти не выпускала их рук из своих ладошек…

В антракте они все успели посетить «место встречи с белыми друзьями» и ещё пятнадцать минут посидели в кафетерии, съели по бургеру и выпили какао. Но и во втором отделении Маша осталась верна своей тактике – крепко держа руки двух женщин – любимой тёти и обожаемой Ванессы Макаровны в своих ладошках.

Потом до заката гуляли по городу, разглядывая витрины магазинов и зажигающиеся вывески…

Возвращались, когда уже совершенно стемнело. Ванесса остановила машину возле спецмага «чай-кофе-сладости» и скрылась за дверью. Вернулась с полным пакетом пряников, сушек-баранок, печенья и сладкой соломки… И разносортицей вкуснейших конфет.

Передала их в салон со словами:

— Хочется хоть один денёк побыть мамой и бабушкой…

Вера и Маша поняли её моментально…

Остальные вопросительно переглянулись…

Тётю и племянницу Ванесса сразу же пригласила к себе, мотивируя тем, что у Киры для них приготовлен сеанс психотерапии. Половину запасов вкусняшек они забрали с собой. Семья осталась ужинать в половинном составе…

На прощание Дарьялова сообщила:

— Расслабляться не советую! Завтра у нас выезд на шашлыки, на нашу корпоративную базу отдыха. Если в семье есть рыбаки, рекомендую запасаться снастями!

— Да у нас в городе, на Родине, и ручья захудалого нет, кроме канализационных, да заводских отстойников… Небольшое озеро в часе езды за городом, но туда автобус не ходит… А тут у Вас и Днипро и Остров…

— Ну почему у Вас? Это всё может стать и Вашим… Можете остаться здесь на ПМЖ… Документы не проблема…

…Кира уже ждала их. У неё были дубликаты электронных ключей, выданные подругой.

Она приготовила лёгкий ужин, мотивируя, как врач, что переедать на ночь нельзя…

Маше налили бокал «Авансии Годелло», остальные пили коньяк.

— А мне разве можно? – спросила Булочка, пригубив вино. – Так много…

— Ну, ты тоже уже взрослая девочка, раз смогла принять важное решение в своей жизни, расстаться с девственностью! – ответила ей тётя Вера. – Только вот матери придётся сказать, она ведь сразу поймёт, когда в следующий раз шалить будете!

— Уже давно знает! Нащупала… Я рассказала ей, когда с Юркой Смирновым попрощались, мамка Ленка только вздохнула, ответила, что хоть достойному человеку подарила…

…Потом был чай со сладкой соломкой и мёдом… – Этот ритуал решили сделать основным для психотерапии…

— А почему чай со сладкой соломкой и с мёдом? А есть тортик какой-нибудь или рулет?

— В «Доме малютки», где жили твои папа и тётя первое время, был такой новогодний ритуал… – Заговорила Кира, – чай со сладкой соломкой и мёдом, и он запомнился тёте Вере, как детская мечта! О хорошем!.. Мы просто овеществили его… Потом в их жизни наступил ад!

— А расскажите! – попросила девчушка.

— Прости, Машенька, об этом тебе пока ещё рано знать, нам обеим будет очень больно… – Вера проглотила комок, подступивший к горлу, – но чуть позже, я всё тебе расскажу… Поэтому у твоей тётки и с головой непорядок! И мне, и вам всем надо благодарить Вани и Кису, что они пытаются нам помочь…

Разбежались по постелям… Ванесса пришла к Вере…

— Спасибо, мама! – Вера не удержалась от слёз… – Ты спасла меня! Мне не хватает слов, сколько раз я… благодарна тебе, что ещё живу! Ты – НАСТОЯЩАЯ!

— Не стоит благодарности! – отвествовала Ванесса, – это закреплено контрактом, который я заключила с Судьбой! – «МЫ – ВМЕСТЕ! – Только немногие знают, в каком»…

— Виктор Цой! Его песни! Всю юность я слушала его песни, и не понимала смысла… И только сейчас до меня стало доходить…

— «Я ждал это время, и вот это время пришло, все, кто молчал, перестали молчать»… – тихо пропела Ванесса.

— «Те, кому нечего ждать, садятся в седло… Их не догнать… Уже не догнать»… – подхватила Вера…

— «А тем, кто ложится спать, спокойного сна… Спокойная ночь»… – Ванесса-мама улыбнулась Вере-дочери…

Вера-дочь улыбнулась вновь обретённой матери… Настоящей! Молодая женщина закрыла глаза… Её дыхание стало равномерным и спокойным…

Дарьялова тихо задвинула за собой дверь…

…В спальню Маши тихонько постучала Кира.

— Войдите!.. Кира Ивановна?..

— Ки-са!.. Машенька, мне надо поговорить с тобой!

— О тёте Вере?

— И о тёте Вере и о тебе… Тебе тоже не помешает скорая психологическая помощь!

— Присаживайтесь! Что Вы хотите узнать?

— Чтобы понять, как мне лечить тётечку Верочку, мне надо знать, КАК она научила Вас с братом…

— Сексу?.. На собственном примере!.. Но и я взамен хочу знать, что Вы имели в виду, когда сказали, что в «их жизни наступил ад»!

— Баш на баш? Соглашусь – проиграю! Не соглашусь – тоже проиграю! – Кира улыбалась! Это была известная психологическая игра, которая почти всегда давала нужный результат в беседах с детьми и подростками… С основным контингентом врача-психиатра Киры Ивановны Санниковой… – Согласна! Только вот что, мне для психоанализа придётся всё записать…

— Видео?

— Нет, только звук, но это очень важно!..

— Пишите!

Кира включила диктофон…

Маша начала рассказ:

— Это было летом прошлого года… У учителей каникулы короче, чем у нас и тётя приехала к нам в середине июля, погостить… Она была весела, сыпала шутками, анекдотами, много смеялась, жестикулировала, не могла долго сидеть на одном месте…

— Как подробно! – подзадорила Кира девчушку, – вторая стадия первой фазы…

— Что?

— Это важно, Машенька! Ты сейчас рассказываешь о состоянии тёти Веры в маниакальной фазе расстройства…

— Сидели мы тогда чуть ли не до двух часов ночи! Папке пришлось в полночь за пивом ходить… Мамка Ленка после часу спать пошла, не выдержала… А папке на смену утром было надо…

Утром, как только все разошлись на работу, тётечка Верочка растолкала нас, не давая спать! – Вставайте, сони, все каникулы продрыхнете!

— Ага! Ей было достаточно короткого сна! – Кира удовлетворённо мурлыкнула.

— Позавтракали, пошли на диван, телевизор смотреть. На тёте была короткая юбка в красную клетку, вроде килта и, когда она шлёпнулась на диван, я заметила, что под ней нет трусиков… А блузка была так натянута, что соски выпирали…

Кот обнаглел и по коленке её ладошкой провёл… И мы услышали тихое: «Смелее»… Думали, что сейчас вскочит, разорётся, как мамка Ленка, по щекам надаёт, а она взяла ладонь Кота, а потом и мою и приложила к своим грудям, сильно прижав… У Кота встал, и у меня потекло… Такой приход был! Я уже кое-что об этом знала, немного пробовала… Нечасто… В тишине слышался только хруст одёжных кнопок… Потом – мягкая кожа, нежные сосочки, твердеющие под нашими пальцами и томные вздохи тётечки…

— Ты уже? – тихо спросила Кира.

— Что уже? – не поняла Маша, но спохватилась, – давно уже!

— Помочь?

— Не надо! Сама справлюсь, тётя научила…

— Хорошо, продолжай!

«Пососите их! Погладьте»! – шептала тётечка, распаляясь…

Потом вскочила, содрала с себя юбку и мы увидели её бобрик… Потом и мокрые складочки… И был туман… Наши руки побывали везде, тётечка Верочка уже вовсю стонала, она взяла хуй Кота и направила в себя… Потом легла на спину, давая Коту делать своё дело а меня посадила себе на лицо и я уже не помню ничего, отрубило…

— Да тебе эротические романы писать, Маша! У тебя слог какой, за душу берёт! – тихонько посмеиваясь, шептала Кира. Можно было подумать, что она тоже возбуждена и готова кончить, но это опять же была тонкая психологическая игра, направленная на то, чтобы снять с Маши психическую привязку…

— Это продолжалось три недели, целых три!.. лучшие недели наших прошлых летних каникул! Тётечка научила нас и в попку тоже, чтобы мне целку не ломать… Потом и папка подключился, мы смотрели, как он долбит свою сестру, а сами дрочили и кончали, дрочили и кончали… Помогали, конечно, и им кончить!..

А потом с чего-то очень рано пришла мамка Ленка и всё… завершилось! Увидела, как мы ебёмся, как тётечка Верочка отдаётся своему брату, и вызвала скорую из дурки, тётечку Верочку упаковали в смирительную рубашку и увезли! Сколько было крику, грызни, ругани… Ссоры и битьё посуды… Ужас!

Только однажды, в середине октября мы с папкой ходили проведать тётечку Верочку в дурке, но она была никакая, под уколами…

— Спасибо, Машенька, ты сейчас очень-очень помогла и тёте Вере и мне, как врачу…

— А уговор?

Кира выключила запись и, как обещала, но без жёстких подробностей, рассказала, что же было с папой Мишей и тётей Верой следующие десять лет жизни в санатории…

Глазёнки Маши наполнились сначала гневом, потом ненавистью, потом ужасом и наконец-то слезами…

Психотерапевтический сеанс достиг своей цели…

…Маша проплакалась и, уже почти не имея сил, только всхлипывала… Она поставила себя на место любимой тётечки Верочки и ужасалась, сколько боли, грязи и унижений пришлось вытерпеть той девочке, не знавшей детства, бывшей сексуальной игрушкой-машиной-рабыней для… Богатых провластных мерзавцев!

Маша готова была порвать их всех на мелкие тряпочки!..

И только Ванесса Макаровна Дарьялова отличалась от них… Диаметрально…

Тихонько приоткрылась дверь, и в спальню проник сначала слабый оранжевый лучик из коридора, скользнула чья-то тень, потом горячее, возбуждённое дыхание коснулось ушной раковины…

— Не могу заснуть! Машенька, помоги мне… – Вера нырнула к ней под одеяло.

— Тётечка Верочка!.. А мы тут с Кисой о тебе говорили…

— Не хочу слышать ничего, хочу чувствовать… Приласкай… свою… бестолковую… развратную тётку!.. – дыхание Веры срывалось…

— Я уже знаю, почему ты такая развратная… – Всхлипнула Маша. – У тебя же детства не было! Но ты самая-самая лучшая тётя! Я люблю тебя!

— Поэтому ты и плачешь?

— Я их всех ненавижу! – Казалось, гнев в девчоночьем голосе порвёт пространство и взойдёт новым солнцем над планетой Земля… – Всех, кто ебал тебя, издевался, делал больно! Ты такая не по своей воле, вынужденно…

Машка уже не сдерживалась…

— Успокойся, Булочка! – Тётя плотно прижала грудки девочки к своим холмам. – Дай поцелую твои булочки! Что было, то быльём поросло, и надо жить дальше, идти и не оглядываться… – Нежно зашептала Вера, хотя и в её голосе отчётливо слышались слёзы, – «Нам надо только несколько слов и место для шага вперёд»!

И они шагнули… Избавившись от мешающих пижам, две ярые любовницы – племянница и тётка неистово целовались, ласкали пальцами, поцелуями и языками друг дружке все сразу ставшие доступными малодоступные части тел… И только через полтора часа выдохлись и, обнявшись, заснули…

— Я пезденею, как Мария Михайловна любит свою тётю! – с лёгкой завистью, горевшей во взгляде, проговорила Кира. – Я ей без особой жести, по договорённости, рассказала об аде в жизни Веры, и, судя по горячности её последних слов, она поставила себя на её место! Пережила-перечувствовала в своём мирке всю тёткину боль!..

— Переживание – то же страдание, и если оно не выше сил, ведёт к пониманию, понимание – к любви! Так замыкается круг…

— Цитируешь Эрга Ноора из «Туманности Андромеды»? – улыбнулась Кира. – Кстати, это единственная крылатая фраза, которая соответствует состоянию души девочки… – Глянь, что вытворяют!..

— Мы ничем не хуже! Только повзрослее! – Ванесса отключила наблюдение и перевела свой ложемент в «почти горизонталь». Давай спать, Кира, сегодня с утра ШАШЛЫКИ!

Ванесса Дарьялова, Кира Санникова и Тамара Никодимова, пребывая в «храме наслаждений», принимали сеанс очистки организма, поливая писсуарные комплексы мощными струями мочи…

Конец первой части.

Часть вторая.

Серебристый микроавтобус с золотой, обведённой тонким чёрным надписью на борту VMD.CORP.COM мчался по центральному проспекту, чудом попадая в зелёную волну городских светофоров… Заодно пассажиры получили небольшую экскурсию по Архошуровску.

Четверо во все глаза смотрели на проносящиеся автомобили, мелькающие витрины и вывески магазинов, часто написанные на почти понятном, но всё-таки иностранном языке, что удивляло младших близнецов, но несколько пугало старших… Ванесса еле успевала давать пояснения и отвечать на вопросы. Пейзажи главной улицы были разнообразны – многоэтажные кварталы сменялись частными домиками, среди них попадались двух, трёх и четырёхэтажные постройки Старого города, являвшиеся историческими памятниками…

— А вот этот район строился в 20-30е годы прошлого века, а после войны его восстанавливали военнопленные… Это так называемый Соцгород… – Машина свернула на перпендикулярную улицу, снова вынырнула уже на другой проспект, а потом развернулась, и, какими-то, известными только водителю закоулками, помчалась к главной площади города…

Маша не успевала щёлкать камерой смартфона…

Дарьялова подумывала о том, чтобы подарить младшим более современные гаджеты и искала только повод сделать это.

Лена сидела на заднем сиденье и, казалось, скучала, но на самом деле её настроение было вызвано тем, что дочь, пока они собирались на вылазку, вывалила на неё столько нового и страшного, что Елене Петровне стало стыдно перед золовкой…

Выйдя замуж за Михаила, она поначалу отмахивалась от того, что муж пытался ей рассказать о себе, а потом стала вообще отгавкиваться, считая это неважным… Свои собственные интересы она ставила во главу угла… Единственное, чем она была удивлена – «откуда у тебя такой хуй»… А когда в семье появилась двойня, любопытство к прошлому родственников пропало окончательно.

И вот теперь молодая женщина пожинала плоды своего незнания. Ей стало понятно и поведение сестры мужа и то, с какой яростью она отдавалась брату в той скотской сцене, которая стала последней в их отношениях более года назад… Теперь она понимала – почему…

Кира поняла, о чём думает Лена и пересела рядом.

— Не держи в себе боль! – участливо, но твёрдо, сказала она. – Чем дольше мокнет вата, тем более стаёт тяжеловата!

Шуточная рифма сняла напряжение последних минут и Лена, с болью и слезой в голосе проговорила:

— Зря я Верку ненавидела! Мне было похуй, и кто она, и что с ней, я интересовалась только собой и своим будущим, полжизни сидела на шее Миши, пока не стало совсем хуёво! Наверно поэтому и заслужила то, что сейчас имею… Что меня ебут мои же собственные дети!.. А она, оказывается, по крайней мере, сочувствия достойна – столько вынести и до сих пор не сломаться… Я бы скорее сдохла, чем такое терпеть! Машка мне утром всё рассказала! А я, блядь, блядь, блядь и дура набитая! Никогда их не слушала и даже не пыталась! У-у-у!!! – Ленка уткнулась в плечо Киры и тихо всхлипывала, уже не сдерживая эмоций…

— Я рада, что ты, Леночка, осознала свои ошибки! Это важный шаг к исцелению! А если найдёшь в себе силы попросить прощения…

Автомобиль вырвался сначала на эстакаду, а потом на плотину ГЭС, открыв перед взорами путешественников величественную панораму двух речных рукавов с перекинутыми через них мостами, громадного Острова и нескольких мелких островков-скал… К Ванессе снова посыпались вопросы…

Сделав круг по правому берегу, микроавтобус свернул на мост, и в считанные минуты уже был на Острове…

Немного покружив по закоулкам, уже через некоторое время пересёк «периметр» и расположился под навесом небольшой автостоянки…

Трое мужчин, включая Костика, разгрузили огромную кастрюлю с маринованным мясом, мангал, шампуры, мешки с дровами, ещё какой-то ящик и несколько бутылок дорогой водки. Их задача была самой сложной – приготовление шашлыков… Помогать им осталась Тамара. Остальные девушки отправились на берег, чтобы немного полюбоваться ранее невиданной красотой природы и собрать хворост для вечернего костра…

На самом деле, под любованием красотами был скрыт очередной психотерапевтический сеанс, теперь уже для трёх пациенток – Веры, Маши и Лены…

Женщины захватили с собой небольшие коврики, чтобы посидеть на тысячелетних валунах, украшавших берег с маленьким пляжем, и спустились по тропинке к воде. Тётечка Верочка и Маша заняли валун слева, Ленка и Кира – справа и, удивлённо, замерев от восхищения, обводили взглядами: Мелкую набегающую речную волну… Большие, поменьше и совсем махонькие камушки в мокром песке… Начавшие обнажаться от листвы, пламенеющие золотом и багрянцем деревья… Острые скалы, образовавшие эту небольшую лощину, покрытые вечнозелёным мхом, на песчаном дне которой они и расположились…

Ванесса, как русалка, разместилась в ветвях низко наклонившейся от воды ивы…

А с той стороны виднелся правый берег в таком же убранстве…

— Какая красота! – не удержавшись, выдохнула Маша. Она вытащила телефон и сделала несколько снимков, выбирая ракурс совершенно профессионально.

— Да-а! Такая красотища сама по себе душу лечит! – поддакнула Вера, которую тоже поразил открывшийся пейзаж…

Ленка и Кира о чём-то шептались на своём валуне…

В любовании прошло почти полчаса. Свежий воздух, плеск воды, тихий шорох древесной листвы в кронах и под ногами, гомон и хлопанье крыльев птичьих стай, стремящихся на юг – всё это наполняло души девушек неземным блаженством на грани эйфории, штопало грязные чёрные дыры в психике…

Ленка встала со своего камня, подошла к Вере, опустилась на колено, заглянула в глаза золовке и с рыданием заговорила:

— Прости меня Верочка! Я всю жизнь не понимала и не хотела понимать ни тебя, ни твоих проблем! Я ненавидела тебя, ревновала, злилась… И теперь получаю свой бумеранг…

— Да что ты, Леночка! За что тебя простить? Жизнь есть жизнь, в ней поровну и хорошего и плохого…

— Нет Вера, у тебя плохого в жизни больше было… Восемь лет полного пиздеца! Никому такого не пожелаешь… Всё детство исковеркано, а я ещё масла в огонь подливала… – Ленка схватила ладонь золовки и стала её покрывать поцелуями…

У обеих из глаз потекли слёзы… Девушки поднялись, обнялись и несколько минут пребывали в молчании, сопя, пытаясь сдержать рвущиеся из груди эмоции… Но им это долго не удавалось… Присели на камень, вытирая слёзы облегчения…

Машка остолбенела, глядя на плачущих – тётку и мамку…

Кира и Ванесса, прикрыв ладонями рты, прятали лёгкие торжествующие улыбки маленькой виктории…

Это и было настоящее примирение двух родных душ, а не та «мировая» на почве сексуального перевозбуждения, что случилась ещё весной…

— Это пиздец! – горячо шептала Кире Булочка, – как тебе удалось наконец-то помирить их?

— Секреты профессии, малышка! Различные психотехники… Ведь подумай сама, скормили вы мамке психоделики, заставили трахаться как крольчиху, а что в душе происходит, об этом не подумали ни вы с Костиком, ни тётечка Верочка… Ей простительно – в маниакальной фазе она ни о чём думать не может, кроме секса, которого ей нужно много и часто… Такова специфика расстройства, а откуда всё выросло, ты уже знаешь… Ты очень помогла мне, себе, им…

— Да я бы всех тех!.. На тряпочки порвала бы, кто тётечку Верочку ебал… – неожиданно громко сказала Маша, испуганно зажала рот ладошкой, и, не выдержав, разрыдалась, уткнувшись в плечо Кисы…

— Успокойся, Булочка! Я тебя понимаю!.. Ты волнуешься за тётю, за маму, за отца и брата, это значит, что в тебе живо чувство сопереживания, ты сможешь разделить чужую боль, как свою… Это очень хороший признак! Это и есть МИЛОСЕРДИЕ…

Киса сама смахнула со щеки внезапно набежавшую слезу.

…Они ждали о чём-то шепчущихся Веру и Ленку, которые встав с валуна, присели над водой, умываясь от слёз…

— Ай!.. Ой!.. – раздались испуганные возгласы.

Внезапно вода под ногами девушек вспучилась, накатила на бережок, намочив обувь и ноги по самые щиколотки.

— ДГЭС запустили! – на крики отозвалась слезавшая со своего трона Ванесса. – Такое у нас часто бывает, в часы пик, когда стране энергии не хватает… Искупались?!. Значит, пора делом заняться…

Они медленно поднимались вверх по тропинке, собирая валежник, которого оказалось столько, что охапки росли как на дрожжах – не так уж много бывало гостей на этой базе отдыха. Сложили хворост на костровой площадке, которая уже пропиталась дымком и запахом свежепожаренного мяса…

Расселись по брёвнышкам в ожидании обеда.

Мужчины, как свежевыкованные мечи – держа за обе стороны шампуры, разнесли шашлыки дамам, припадая на одно колено…

— Пиздец! Я никогда не думала, что ты настолько галантен, Миша! – восхищённо глядя в глаза мужу, заговорила Ленка, принимая в руки шампур. Её голос оказался неожиданно глубоким и нежным одновременно…

Мишку зашатало. Он редко слышал от жены добрые слова, да ещё в такой тональности – видимо, на берегу что-то произошло из ряда вон выходящее… И даже применённый в начале фразы матерок не портил впечатления. Бросив быстрый взгляд на сидевших рядком Ванессу, Киру, Машу и Веру, он уловил четыре таинственные улыбки заговорщиц…

Анатолий распечатал бутылку водки и разлил по маленьким складным туристическим стаканчикам, собрался было разнести, но потом вернулся к машине, достал из заначки бутылку вина и, также, разлив по стаканчикам, поставил отдельно на разносе. Водку разобрали взрослые, а вино он поднёс Маше и Костику…

Праздник начался…

Потом была вторая порция… Она оказалась с гарниром, в неглубоких мисках было подано густое варево с плававшими в нём брусочками жареного сала…

— А что это? – спросила удивлённая Ленка, – что-то знакомое, но не пойму!..

— Казацкий кулеш! – ответила разливавшая кушанье Тамара. – Жидкая пшеничная или ячменная каша со шкварками и луком! Национальное блюдо Запорожских казаков, живших и воевавших здесь в незапамятные времена!

А почему «запорожских»? – спросили одновременно Маша и Вера.

— Там, за плотиной, остались Днипровские пороги, река ещё сто лет тому назад в этих местах была несудоходной… Скалы перед Островом их остатки. Потому наши казаки и звались «За Порожцами»…

— А вкусно, блядь! Прям объеденье! Надо рецепт записать! – говорила Ленка, хлебая ложкой кулеш и заедая его шашлыком…

Её поддержали все Чарушины.

За беседами, смехом, шутками не сразу заметили, что Солнце стало клониться к закату и лишь когда одна половина небосклона окрасилась в пронзительно-синий, а другая заалела, Мария Михайловна вспомнила о своём смартфоне.

Сделав несколько фотографий, девчушка продолжила провожать Солнце взглядом. Вслед за ней туда же повернулись взрослые…

Улыбки… Охи и вздохи восхищения, взгляды, скользившие по багряной дорожке на воде…

Стало заметно прохладней, потом затрещало. Анатолий разжёг костёр.

Мужчины приступили к приготовлению последней порции шашлыков – на ужин.

Ванесса и Кира о чём-то шептались чуть в сторонке. Вера подошла к ним.

— Мама! Киса! Спасибо за незабываемый день! Вы так отлично всё продумали…

— Дочка! Это всё и есть – психотерапия, даже отдыхать надо уметь… Можешь вспомнить, сколько в твоей жизни было таких вот «шашлыков»?

— Может пару раз, когда с отцом… приёмным… праздновали наши шестнадцать, получение паспортов на мамину фамилию, и, однажды на курорте, уже с коллективом, отдыхали на Черноморском побережье… Но чтоб так душевно – никогда! Спасибо! Большое… Нет… Огромное! – голос превратился в громкий шёпот.

Глаза Веры опять блеснули влагой… В них отражались блики костра…

— А когда мы домой поедем? – к ним подошёл Костик.

— Что, уже устал? – улыбнулась Кира, – сегодня мы ночуем здесь, пустых номеров завались…

— Нет, не устал, просто… – парень скосил взгляд на небольшую «палатку» в джинсах… – Писать хочу, а никак…

— Ах, вот оно что! Кто из нас поможет мальчику? – Все втроём хитро переглянулись.

— Вера…

— А давайте я! – вдруг предложила Ванесса. – Константин как раз в том возрасте, который мне доступен, потом будет что сравнить… Позднее и вы присоединитесь…

— У нас только трое мужчин, одного уже забирают, как мы впятером остальных поделим?

— Две к одному и одна запасным игроком… Или формула непонятная? – предположила Кира.

— Ключи от номеров в вестибюле, в шкафчике, возле огнетушителя! – последнее Ванесса говорила, уже уходя с Котом под ручку.

— А здесь что, нет сторожей? – удивилась Вера.

— Электроника по периметру, лазерный барьер, камеры, дроны территорию патрулируют… Летучих мышей видела?

— Д-да…

— Вот это они и есть! Винтокрылые! Даже если кто проникнет, ничего страшного, его усыпят или дрон, или робот наземного патруля, сообщат в полицию о нарушении периметра и потом доказывай, что просто писать хотел! – Кира хихикнула.

— А с реки доступ? – обеспокоилась Вера.

— Как только мы оттуда ушли, лазеры закрыли периметр, просто их там заметить непросто! – скаламбурила Киса. – Мы персонал нанимаем, только если здесь большой наплыв народа или гости издаля… Обычно, группе отдыхающих персонал только мешает… И вот ещё что! Вы с Ленкой берите Мишу, а мы с Томкой Толика поделим, нам Миша не по карману! – Кира снова засмеялась…

Вера поняла шутку и направилась к брату.

— Долго ещё? – спросила она Мишку, возившегося с горячими шашлыками.

— Давно готово! – повернулся от мангала брат, – до ужина остынут два раза, правда…

— Ужин переносится! Мне уже невтерпёж, хватаем Ленку и выбираем номер…

— Отлично, сейчас соберу всё в пакеты и можно будет расслабиться…

— По порции каждому в пакеты и разнести по номерам! – подмигнул Вере Анатолий. – И хлеба не забудь, жидкого…

— Так значит, два хлеба? – смеясь, переспросил Мишка. – Сделаем!

— В один из номеров вино к хлебушку не забудьте, парни… – смеясь, к ним подошла Кира. – Давайте, помогу…

Помогать подключились и Тамара с Ленкой…

Пришлось подождать, пока мясо остынет.

Через пятнадцать минут порционные пакеты обрели в качестве спутников полбуханки нарезного хлеба и бутылку «хлеба жидкого», а к трём последним присоединилась початая бутылка «Авансии Годелло»…

— Блин! СтаканЫ не забудьте! – это было последнее, что повара услышали от уходящих в нумера женщин.

По дороге к корпусу звякнул телефон Санниковой. Пришла СМС, гласившая: «Булочку хотим, подать в номер 8»…

— Ну вот, Вера, а ты боялась! Три тройки получаются…

Тётя шепнула племяннице, что её хочет приласкать Ванесса и в каком номере они с Котом заякорились, а Кира объяснила Маше как и где их найти… Девчушка побежала вперёд…

…Ванесса разблокировала дверь здания своим перстнем-ключом и оставила незапертый режим, перебросив крохотный тумблерок с обратной стороны входа.

Костик удивился, глядя на манипуляции Дарьяловой.

— Что это у Вас… На пальце? Ключ?

— Ключ ко многим дверям, – она дала рассмотреть перстень мальчишке. – Ничего необычного, только сделан как украшение…

Пробежались до туалета. Заскочили в Ж…

Женщина стянула свои брючки с трусиками, шлёпнулась на унитаз и громко зажурчала. Кот заглянул к ней в кабинку.

— Давай уже, помогу!

И обнажённый «инструмент» скрылся во рту Ванессы. Не прошло и пяти минут, как Костик смог помочиться, а Вани пробовала почти забытый вкус подросткового семени… А ещё через десять минут Константинов член снова был готов к бою.

— Так, Костик, вернись в вестибюль, в шкафчике на стене, рядом с огнетушителем ключи от номеров, выбирай любой с первого этажа… Сможешь сам кровати сдвинуть?

— А Вы, Ванесса Макаровна?

— А называй меня бабушкой! Мне будет очень приятно… Я тут ещё с полчаса посижу, пописаю… Мой процесс требует больше времени… Кстати, душевые на другой стороне коридора, напротив туалетов. Можешь заодно и помыться…

Константин Михайлович приступил к исполнению поставленной задачи. Поиски ключа оказались несложными, он выбрал номер восемь и пошёл по коридору, ища нужную дверь. Открыл, зашёл, нащупал на стене выключатель и зажёг свет. Увидев убранство номера на двоих, переключил свет на настенное бра над одной из кроватей и, немного поднапрягшись, таки сдвинул кровати вместе. Траходром получился на славу…

После чего парнишка разыскал-таки душевые, стянул с себя одежду и стал под тугие струи горячего душа. Как ни странно, но здесь оказались и жидкое мыло, и шампуни, и большие махровые полотенца… По окончании помывки Костик завернулся в одно из таких полотенец, собрал в узел свои «шмотки» и вернулся в номер.

Вскоре в дверях показалась бабушка, так же завёрнутая в полотенце, с мокрыми волосами, в которых блестели капельки воды… Коту было сложно её так называть, потому что Ванесса выглядела немногим старше его матери и тёти Веры – лет чуть более сорока, но Вера ему успела рассказать, сколько Дарьяловой на самом деле – «по паспорту»… Тут возникала вторая трудность – ебать старуху казалось кощунством… А то, что она собиралась «дать», было видно невооружённым глазом…

«Всё образуется»! – подумал Кот.

— Давай сестрёнку пригласим? А то если и поделятся, то с остатком… Там же пять голодных баб! – Вани уже набирала СМС.

Кот распахнул «обёртку». Дарьялова не стала пасти задних…

Минутой спустя они сплелись в объятиях. Вани решила сначала научить Костика целоваться и, объяснила на словах, подкрепив собственным примером, как будет правильно. И минут десять они проходили практическое занятие…

Новое знание вливалось в светлую голову мальчишки и цементировалось тут же получаемым опытом…

За этим их и застала Булочка…

— А вот и внучка прибежала! – засмеялась Ванесса и, оторвавшись от губ Кота, потянулась к Маше… Девчушка чмокнула бабушку в щёку, на что та шутливо погрозила пальцем и показала на свои губы.

Маша нежно, с чувством, поцеловала Ванессу, и присела на траходром. Спросила:

— Если я внучка, то, значит…

— Меня можно называть бабушкой! Тётечка Верочка меня уже мамой зовёт…

— Так Вы же её от смерти спасли! – влага заблестела в глазёнках Булочки…

— Я просто НЕ ПОЗВОЛИЛА СМЕРТИ ЗАБРАТЬ ЕЁ У НАС!

— Божечки! – Булка рухнула на кровать и уже не сдерживала эмоций… Девчушка громко плакала, вскрикивая, иногда ругаясь распоследними словами, то подвывая, жутко, с болью, и с такой замораживающей безысходностью колотила кулачками по матрасу, что у Ванессы встали дыбом остатки вторичных половых признаков…

Это было жутко настолько, что попытка продолжить урок поцелуев, оказалась невозможной…

Костик лёг рядом с сестрёнкой, обнял её за плечи и зашептал что-то успокаивающее… Маша утихла и вскоре уснула…

Ожидая, пока девочка придёт в себя, бабушка с внуком занялись дальнейшим обучением.

— А теперь урок позиционирования! – Ванесса Макаровна была более строгой учительницей, чем тётя Вера и не просто показывала, подставляясь, но и подробно объясняла что и как.

— Есть позы удобные, частично удобные, неудобные и те, которые исполняют артисты-акробаты в порнороликах, но там задача не в удобстве, а чтобы всё было видно и процесс движения могла зафиксировать камера… Но эти позы нам не понадобятся…

…Многие позы зависят от размеров пениса, или его кривизны, – продолжила Вани обучение, – другие от размеров и расположения вагины… Если пенёк маленький, чтобы проникать глубже, можно применить, например, такую…

Ванесса подложила под попу подушку.

— И вот ещё – беременную жену нельзя пользовать в позе ничком на животе… А то предки потомство передавят!

— Но у меня ещё нет беременной жены… – хохотнул Кот.

— Когда-нибудь будет, и ты должен об этом знать… А вот и Булка проснулась!

Маша действительно настолько переволновалась, что последнего всплеска эмоций просто не выдержала и её отрубило почти на час…

— Любит она Веру, и не как тётку… По-другому… И гораздо сильнее! – шепнула Вани Костику на ушко…

— Да! Люблю! Сильно! Очень! Как женщина женщину! Я готова поменяться с нею местами, лишь бы Вере не досталось то, что она пережила…

— Маша! Машенька! Самопожертвование – хорошее дело, но, увы, жизнь обратного хода не имеет… А посему надо просто помочь Вере исцелиться! Это в наших силах… Иди к нам, хватит филонить!..

Одежда в несколько мгновений покинула тело девочки и она обезьянкой взобралась на подушки и присела на лицо бабушки Вани…

Язык Ванессы отправился изучать географию юной пиздёнки… Все эти пухлые мокренькие складочки, вершинки, впадинки… Пробежался по роднику – отверстию уретры, отчего Маша вздрогнула… Спустя пять минут Булочка в голос стонала, быстро приближаясь к оргазму, или, как она говорила, к «приходу»… Не забывая ручонками нежно массировать груди Ванессы… С другой стороны Дарьяловой трудился её брат, работая медленно и глубоко, как учила его бабушка…

Дверь в номер приоткрылась. На пороге стоял Михаил Павлович, отец младших близнецов. Он поставил пакет с ужином на тумбочку у двери и залюбовался происходящим процессом. Его волновала Ванесса, как женщина, но от сестры он узнал, насколько она ему недоступна… И из-за нескольких минут собственного удовольствия подвергать патронессу пыткам?.. Н-нет! Хоть тормозов в сексе у него и не было, но человеческое достоинство, несмотря на жуткое прошлое, сохранилось…

Миша закрыл за собой дверь и тихо ушёл. В конце концов, в соседнем номере его ждали уже донельзя разгорячённые две любимых женщины – жена и сестра. И предстояло ещё разобраться, что же такое произошло сегодня с Ленкой…

— Михаил Павлович! Вас долго ещё ждать придётся? – официальным тоном к брату обратилась Вера Павловна, хотя в глазах у неё прыгали весёлые смешинки-бесенята.

Сестра сидела пиздой на лице Ленки.

— Ужин разносил! В восьмом номере задержался, там такое шоу развивается, «приват» от зависти лопнет…

— И чем же оно лучше нашего? – выбравшись из-под Веры с мокрым лицом, заговорила Лена.

— Двое ушлых молоденьких внучат ублажают ещё нестарую бабушку! А Ванесса хороша собой, как только молодость держит?..

— Знать, есть секреты… Ты что, влюбился? – Ленка грозно взглянула на мужа. – Я, блядь, позволяю ему ВТОРУЮ женщину в моей постели, а этого кобеля уже на третью тянет!!! Не вздумай, а то оторву к ебеням…

Но сказано это было таким тоном, что все поняли, что Ленка смеётся…

Миша разделся и упал рядом с подвинувшимися к стене любимыми, которые в четыре руки и два рта принялись ласкать поднимающегося «одноглазого удава»…

Первой на «восставшего» уселась сестрёнка… Вера была перевозбуждена и кончила быстро, уступив брата законной супруге. Но безучастной не осталась, помогая им всеми силами и средствами. Потом они с Леной снова поменялись местами и тут уже Мишка излился в неё… Вера давно поняла, что забеременеть у неё не получится никогда и в этом они с Ванессой были схожи… Но Дарьялова, несмотря на прожитые годы, переживала о своём бесплодии, а Вера уже примирилась с этим, хотя и не знала причины, поэтому племянники стали ей даже роднее, чем свои, так и не рождённые дети…

…Лишь двумя годами позже, когда Танико обследует геном Веры, выяснится, что таблетки и инъекции Милены своим химическим влиянием «отравили» одну из ветвей ДНК, которая отвечала за созревание яйцеклеток… А этих таблеток пополам с уколами, по указаниям «мамочки» Маленькая Вера приняла предостаточно…

Но пока она оставалась в неведении и жаждала только ласки… Да и братишка, оказалось, был неутомим. Ленка устала кричать после третьего раза и, уткнувшись носом в подушку, засопела. Миша с Верой перебрались в кресло и продолжили наслаждаться друг дружкой.

— Ты мне скажешь, сестра, что произошло между вами, хм, уже вчера? – Михаил, обнимая её за ягодицы, медленно покачивал молодую женщину на своём хоботе…

— Ничего сверхъестественного! – томно ответила Вера. – Ленка просто попросила прощения! За всё-всё-всё, что было в нашей жизни… И я простила! И это её очистило…

— Пиздец! Вот это да! Просто не верится! Совершенно другой человек… – Михаил долго бы ещё удивлялся, но его взгляд упал на пакет с ужином…

— За это надо выпить!

— И за Киру! Без неё не обошлось… Это её психотехники! И лекарств не надо… – У Веры опять защипало в носу… – Но сначала… я… хочу спустить…

…Оргазм был мощным и длительным, начавшись сильной струёй сквирта… Веру на пару минут выбросило из реальности…

Вернувшись в сознание, она еле слышно прошептала:

— Я Ванессу… мамой… называю…

Михаил Павлович понял всё…

…Водка была разлита по стаканчикам, остывший шашлык доставали из пакета по кусочку, но ночная трапеза добавила сил и брат с сестрой снова соединились в любовном экстазе…

Утомлённая, насладившаяся Вера легла рядом с Ленкой, прикрылась пледом и вскоре девушки сопели в четыре дырочки. Михаил остался в кресле, но ему тоже достался плед…

Анатолий Леонидович смущался. Очень сильно, до дрожи в теле и ватных ног… Как же – две женщины его ХОТЕЛИ! Более того, они затащили его в женский туалет и бесстыдно, очень долго и громко журчали в кабинках, открыв дверцы нараспашку… Его это пугало. Молодой мужчина был ещё девственником, не знавшим женщины, и его пронимала невесть откуда бравшаяся дрожь при «контакте близкого рода»…

Анатолий давно любил одну из девушек, работавших в корпорации, но, она, однажды уже побывав замужем, родив двоих детишек, на повторный брак не соглашалась, отметая напрочь все попытки ухаживания… И Анатолий не знал, что с этим делать…

И вот он оказался в компании двух оголодавших женщин. Он знал, насколько они старше, чем кажутся, поскольку, благодаря патронессе, любившей его как сына, был в курсе некоторых коммерческих тайн корпорации VMD…

И не знал, что делать… Хотя его мужское восставшее достоинство напрямую подсказывало выход из сложившейся ситуации, но переломить себя, чтобы совершить последний шаг, было непросто…

— Не напрягайся, Толик! – Пока Тамара ещё писала, к нему подошла Кира. – Я знаю, что ты чувствуешь, что хочешь сказать, и чего боишься! Это совершенно не больно, а даже наоборот…

— Я не хочу!

— Хочешь! Естество говорит само за себя! А то, о чём думаешь ты сам, не имеет НИКАКОГО значения… – Кира недаром была специалистом в психологии, врачом-психиатром, и знала, как вывести заблудшую душу на свет Божий…

Она расстегнула ширинку на джинсах молодого человека, следом верхнюю пуговицу и достала затвердевший орган Анатолия. Пару минут ловких, умелых движений и несколько тягучих капель цвета топлёного молока упали на кафель женского туалета…

Зашли в номер. Кира и Танико медленно, смакуя каждое мгновение, каждое движение, разделись и предстали перед Анатолием, в чём мать родила… Естество Толика немедленно отреагировало, хоть сознание во весь голос кричало НЕЕЕЕТ!

Медленно, не спеша, лёгким массажем прикосновений, женщины сняли с молодого мужчины излишнее возбуждение, подавлявшее эмоции, стопорившее ответку на их ласки и, наконец-то, расслабившись, Анатолий полностью окунулся в негу…

И, плывя в волнах неведомого, неземного блаженства, так и не понял, кто из девушек оседлал его жеребца… Но, результат стоил того, чтобы жить…

Потом была вторая всадница… Эта не мчалась вдаль, пришпоривая мустанга, а медленно, иноходью преодолевала пространства удовольствия… Естественно, ею была Кира Ивановна…

Немного уставшие от первого наслаждения за этот вечер, решили поужинать… Шашлык, пусть и остывший, очень хорошо пошёл под элитную водку. Анатолий раз за разом наполнял стаканчики быстро хмелеющих женщин, заливисто хохотавших от скабрезных и совершенно пошлых анекдотов… Он не забыл положить в пакет баночку горчицы, которая пришлась очень кстати. Макая мясо в горький соус, по глоточку смакуя «жидкий хлеб», троица отдохнула от первого сброшенного возбуждения, пока не наступило второе… Теперь уже Анатолий снова возжаждал тёплых, мягких и нежных, заманчиво пахнущих и текущих смазкой женских пропастей…

Кира и Тамара поняли его без слов, с полувзгляда. Кира раскинулась на траходроме, широко раздвинув ноги прижатые к животу и подложив подушку под попу, Танико легла сверху, лицом к лицу, зафиксировав ноги партнёрши своими бёдрами. Взгляду и хую Анатолия достались две «улыбки» одна над другой. Капельки сока блестели на срамных губках даже в неярком свете двух прикроватных светильников. Леонидович сначала погрузился в нижнюю улыбку, сделал с десяток движений, пока хозяйка не замычала, потом, выйдя из нижней, с внезапно возникшей яростью вонзился в верхнюю. Томка охнула и закричала от неожиданности, но тут же расслабилась…

Так, меняя дырки «маятником», Анатолий трудился с полчаса, всё ускоряя темп. Женщины неистово целовались и вскрикивали от сладости, когда расцеплялись губами. Вдруг Кира утробно зарычала и из неё хлынул мощный фонтан сквирта, сразу же перейдя в мочеиспускание. Один, другой, третий… Женщину трясло и корёжило – мощный серийный оргазм не отпускал её целую минуту… Тома откатилась от ссущей подруги и Анатоль победно вошёл в неё, обрызгивая лоно эякулятом… От этого Томка тоже резко кончила и тоже обоссалась.

Минуту спустя, чтобы не заливать номер мочой, женщины, зажимая ладонями вульвы, оставляя по коридору мокрые дорожки, наперегонки рванули в туалет, благо, что это оказалась следующая дверь и заняли места на унитазах, но теперь уже сидя на корточках над чашами, чтоб струя была повыше и погромче. Девок от оргазма пробил лонг-писсинг, им теперь предстояло ссать не менее получаса… Чем они и занялись, напоказ выставляясь Анатолию, вошедшему следом за ними. Молодой мужчина тоже пописал в унитаз, стараясь не отставать от женщин по громкости, но его процесс быстро завершился…

Достаточно долго Томка и Кира писали, возбуждая этим действом своего самца, который во все глаза разглядывал, сравнивая две пизды между собой, соединявшие женщин с унитазами золотистыми громкими струями и тихонько поддрачивал хуй. Потом вернулись в номер, вытерли с пола последствия и попросили ещё… Откуда брались силы у Анатолия, осталось неизвестным, но он, сначала вылизав обе пизды, таки оросил двух самок по очереди в позе лёжа на боку, после чего все втроём крепко уснули в обнимку…

Бабушка с внуками так назанимались, что проснулись только в половине десятого. На тумбочке у двери их ожидал забытый ужин, ставший завтраком.

— Персонал я завтра приглашу, пусть постирают здесь всё, перестелют, приберут… А вам – одеваться! Завтракать пойдём на берег! И остальных пора будить…

Но никого будить не пришлось. В дверь постучались, на пороге стояли близнецы-старшие… Из-за их спин выглядывала Ленка.

— Мама! – негромко произнёс Михаил. Его голос дрожал от волнения. – Мы тут на берег собрались, завтракать, вы с нами?

— Конечно, сынок! Ох, и уморили меня внучата… Понятно, пожрать не мешает. Кстати, можно мяско и подогреть, микроволновка в пищеблоке… К обеду будем дома.

Ванесса была очень рада такому обращению – её сердце ликовало, готовое выпрыгнуть от нежности из груди…

У неё появились и дети и внуки… Ну и что, что названые, от этого не менее родные…

Хотелось плакать.

Разогрели шашлыки, сложили всё в небольшое ведёрко, захватили посуду с собой, вилки и рюмки. Для вина нашлись и бокалы, по дороге на берег заглянули к третьей троице – Анатолий дрых в обнимку с Томкой и Кирой…

— Не будем им мешать, они позже подтянутся! – сказала Ванесса.

Шесть человек спустились к воде, чтобы позавтракать на природе.

— Шикарный вид отсюда! – Восторженно прогудел Миша, – да и потеплее здесь, чем у нас в это время, не находите, девчонки?

— Часто у нас полгода лето, а полгода – осень! – засмеялась Ванесса, – настоящая зима раз в году – на Крещение…

Редко когда чаще, но из-за высокой влажности, морЯ близко – Понт Эвксинский и Меотида, даже слабый морозец ощущается ой как… Б-р-р… – добавила она, – причём утром натягиваешь шубу, а вечером приходится её в руках тащить! Или наоборот…

Они уже расположились, выпили, покушали…

Сверху, издали раздался крик. Через пять минут к ним спустился Анатоль.

— Вы, блин, записку могли оставить? Мы весь корпус обшарили – никого!

— А позвонить? На крыше антенна трёх операторов стоит! Как будто ты тут впервые, Толя! Я давно привычек не меняла! – Дарьялова ободряюще улыбнулась ему. – Девчонки хоть додумались шашлык разогреть?

— Сейчас будут! Кира! Тома! Они здесь, на берегу!..

Вскоре и остальные присоединились, с небольшой кастрюлькой ещё тёплого мяса.

Продолжили завтрак в полном составе.

Анатолий не хотел пить…

— Я же за рулём!

Ванесса налила ему вина.

— Под мою ответственность!

Вкусняшки закончились быстро, недопитое решили оставить для персонала, в холодильнике, а нетронутые бутылки водки погрузили в машину, куда закинули остатки дров и инструментарий.

К двум часам дня уже были дома. Обедали по-быстрому, из запасов Ванессы, Тамара сначала приготовила ужин Чарушиным, а потом вернулась домой…

— На сегодня перерыв! – Сказала Кира, – завтра с утра у меня обход, буду вечером, продолжим терапию Веры и Маши…

— Ты знаешь, Машенька любит Веру как женщина женщину, а не как тётку…

— Обычная подростковая девиация поведения…

— Не скажи… Мне вчера так не показалось… Похоже, Маша больше склонна к розовой любви.

— Как давно она не девушка?

— Полтора месяца примерно…

— И за это время её никто спереди хуем не пользовал, так откуда ей брать гетеросексуальность? С одного раза привычка не вырабатывается, это тебе и собаки Павлова скажут!

— Где спать будешь, с нами?

— Нет, наверное, в спаленке, я уже не голодна, благодаря Толику… Надо и для приятного делать перерывы…

— Завтра внуков пойду в школу оформлять! Спокойной ночи, Кира!..

Единственная школа в районе с русским языком обучения находилась в двух кварталах от дома, остальные уже перевели на государственный. Поехали вчетвером – Лена, Ванесса и младшие. Их забрал Вениамин Алексеевич – дежурный водитель Ванессы на «Тойоте» – тот самый второй парень, который встречал Чарушиных на вокзале.

Несколько минут и они были на месте… Спросили у вахтёра, где найти директора…

— У неё сейчас урок! Пока можете поговорить с завучем…

Завучем в этой школе была Марья Семёновна Птицына, женщина крупного телосложения, вела государственный язык и литературу… Её боялась вся школа – достаточно было сказать «Марья Семёновна идёт» и гомон испуганно утихал, а мелкие хулиганы прятались по углам… Те, кого не удавалось поймать…

— Вы хотите определить к нам ваших… Да они близнецы, я так понимаю? – удивилась Марья Семёновна…

— Да! В седьмой класс… Фамилия – Чарушины… Мария и Константин.

— Тёзка, значит… – улыбнулась завуч, – сейчас директор подойдёт, решим вопрос… Документы у Вас при себе?

— Да, конечно… Только… Мы… Граждане Северного соседа!

— Белоруссия?

— РФ! Мы сюда на лечение приехали…

— Хм… Не могу ничего сказать, пока… А вот и директриса!

Прозвенел звонок и сразу же школа наполнилась шумом, гамом, беготнёй… И только островок, где стояли Чарушины, Птицына и Дарьялова ученики обходили стороной.

К ним подошли директор школы и ещё одна учительница. Химичка по специальности, Клавдия Ивановна – директриса была полной, невысокой, дородной женщиной, которую в школе прозвали «Колбой», и вторая химичка, которая наоборот, была миниатюрной симпатичной шатенкой носила прозвище «Молекула»…

Завуч и директор побеседовали по поводу новичков, но к единому мнению не пришли. Ванесса поняла, что пора вступать в игру ей. Но не успела раскрыть рта, как решение вопроса напросилось само.

— Мария Семёновна! У нас англичанка в декрет уходит, некому даже базовый английский вести, придётся из соседней школы приглашать на подработку…

— Могу я предложить Вам своего человека, дамы? Моя соседка снизу, тётя вот этих малышей – учитель английского языка и литературы! Работает у меня переводчиком…

Школьные начальницы сначала удивлённо, а потом ошалело уставились на Дарьялову.

— У Вас есть учитель английского? – не сразу поверила «Колба». – Так это же прекрасно! Когда мы сможем с ней увидеться?

— Единственная препона, как я посмотрю, что они из РФ, приехали на лечение, и гражданство, похоже, очень мешает!..

— Мария Семёновна! Что Вы им наговорили? Это же какая удача! Чёрт с ним, с гражданством, если есть хотя бы вид на жительство – берём без вопросов…

— Вид на жительство ещё не оформляли… Чарушины здесь совсем недавно, со второго числа, а сегодня только шестое, плюс выходные…

— Постойте, постойте! Дарьялова? Ванесса Макаровна? Я Вас видела, была на презентации проекта Вашей компании – «Город на ладони»… Шикарное решение!

— Знаю! Старались! Мэр тоже до сих пор в ауте!..

— Мы сможем с Вашим человеком встретиться? Допустим, завтра?

— Завтра не получится, у меня день рождения, а вот с восьмого… Младших берёте?

Больше никаких вопросов не возникло…

Вера не находила себе места. Какое-то смутное предчувствие мешало сосредоточиться даже на книге, которую она читала с экрана ноутбука. То на кухню за чашкой чая, то в свою спальню, за резинкой для волос, чтобы оформить хвостик, то в ванную-туалет – пописать и смочить горевшие лоб и щёки…

— Что тебя беспокоит, сестрёнка? – Мишка был само внимание. – Ты сама не своя…

— Не знаю, Миша, что-то на душе неспокойно… Я, пока жрала таблетки, те, что мне Юрка подменил, ни разу не была в чистой депрессивной фазе, кроме ранней молодости… Всё лето племянники и папа помогали её преодолеть… И вот сейчас, как то муторно… Пойти проблеваться, что-ли… Налей-ка мне водки… Целый стакан!

— А может, коньячку?

— Нет, ВОДКИ, она противнее, легче рыгать будет! И пива добавь! «Ёрш» – самое то! Коньяк на такое переводить жалко…

Миша исполнил желание сестры.

Вера двумя глотками осушила больше половины стакана, задохнулась, скривилась, её передёрнуло, но она снова поднесла стакан к губам и, сделав ещё один большой глоток, зажала рот ладонью и побежала в туалет, роняя капли подступившей рвоты.

Раздались характерные звуки.

Но после этого Вере всё-таки стало легче.

Она выключила ноут и прилегла на диван в гостиной.

Михаил, чувствуя, что сестре хуёво, лёг рядом, благо, ширина дивана позволяла и тихонько начал мять её грудь рукой. Он никуда не торопился, зная, что в таком состоянии поспешность только вредит. Сколько раз он так спасал Веру от стресса ещё в санатории, малышом, потом в доме приёмного отца, – забылось, но, после десяти-пятнадцати минут такого массажа, сестра-любовница вновь обретала положительный настрой, быстро помогала опорожнить тестикулы и они прощались до следующей случки… А когда Веру накрывало, ему приходилось втройне тяжелее. Но поначалу маниакальная фаза была не столь долгой…

Так было и сейчас. Через десять минут неестественная бледность сменилась лёгким румянцем, грудь стала чаще вздыматься, раздался тихий стон… Рука Веры стала шарить в его промежности, расстёгивая пуговицу и молнию…

Миша помог сестре достать его дубинку и несмело засунул руку ей под платье. Трусиков на Вере не было… Платье быстро скользнуло вверх и вот перед его взглядом оказались пышные булки молодой женщины – готовой, жаждущей, страдающей…

Михаил повернул сестру спиной вверх, раздвинул ягодицы и зарылся в них лицом…

— А-а-а-х-х-х! О-о-о-х-х!! И-и-и…

Язык брата метнулся к шоколадной дырочке и острым кончиком вонзился в анус…

— ААААААХ!!!

Из Веры потёк секрет… Она не смогла сдержать первый, так быстро наступивший оргазм и, спуская, вся тряслась, что дополнительно возбудило Михаила. Вибрации сестриной попы и его языка слились в единую, усиливающуюся стоячую волну и ринулись по нервам любовников горячей плазмой, пережигающей тоненькие ниточки в толстые канаты, которые, как ванты на парусниках, скрипели и рвались в штормовых порывах ветра…

Оторвавшись от задницы, брат нырнул вниз, между ног, перевернулся на спину, и, с силой пожарной помпы присосался к вульве, втянув в рот клитор.

— Р-Р-Р! У-У-У-А-Х-Х!! О-О-О-И-И-И-Х-Х-С-С-С!!!

Малюсенькая кожаная соска росла во рту Миши, твердея…

Вера дёрнулась, схватила хуй брата и рывком, подавшись назад, безошибочно вогнала его в себя. Начала работать бёдрами, всё углубляя проникновение, но даже она не всегда могла поглотить его полностью…

Мишке достались соски грудей, которые шлёпали по лицу в бешеном ритме, пока он не схватил одну из них и до боли сжал, что только раззадорило Веру…

Стоны слились в непрерывный, вибрирующий вой и оборвались…

На живот и грудь Михаила хлестанул целый ливень сквирта, следом, когда сестрёнка соскочила с хуя, потекли секрет и семя, после чего, опустошённая Вера, в пять минут выдоившая молодого бычка, ничком рухнула на брата…

Дыхание молодой самки прервалось, потом лёгкие со свистом дырявых мехов втянули новую порцию воздуха, но сознание возвращаться не спешило. Прошло около трёх минут, пока открылись полные слёз, огромные карие глаза, и хриплый голос пророкотал раскатами удалённого грома:

— Спасибо, братец, ты опять… меня… вытащил…

Идя в душ, Мишка повернулся лицом к телевизору, состроил хитрую рожу типа «знаем всё, понимаем», ухмыльнулся, показал язык…

Часть излитой Верой жидкости дождиком опала на ковёр, оставив мокрые, тёмные пятна. И лужицами растеклась по коже дивана. Пока Чарушины мылись в душе, из потайного угла выбрались робот-пылесос и маленький дрон-уборщик, спикировавший на диван, которые занялись следами… Командовала дистанционно ими Танико, и камеры, установленные в телевизорах и по углам комнат, служили именно для этой цели, а совсем не для записи сексуальных утех жильцов. Ну и для того, чтобы направить медицинского диагноста, если кому-то станет плохо. Именно это наблюдение и спасло Веру двумя днями ранее…

— Что-то мне всё равно нехорошо! – каким-то тусклым голосом заговорила Вера, – голова разболелась… Таблетку надо бы принять! Здесь есть аптечка?

На экране телевизора появился план квартиры, где ярко горели два красных крестика. Причём один быстро двигался к двум зелёным точкам на диване в гостиной.

— Аптечка, наверное, здесь! – Мишка показал на неподвижный крестик, – сейчас принесу! Тебе анальгетик или…

Договорить он не успел – подвижный крестик в виде робота-медика уже вкатился в комнату. Низенький плоский шестиугольник на колёсиках выдвинул манжету для измерения давления, бесконтактный термометр и шприц.

Манжета обхватила руку сидевшей Веры, робот измерил давление и отразил результат на цветном дисплее, приподнявшемся из корпуса…

— Стареешь, сестра! – попытался пошутить Миша, но осёкся…

Медик-диагност сделал пару уколов. Вера легла.

Ожили динамики телевизора. Заговорила Танико:

— Это соматическая ответка на психическое состояние Веры, при переключении фаз биполярного расстройства это нормальное явление. Давление несколько повышенное, но в пределах допустимого. Часик-два поспать и всё будет хорошо! Главное, организм не перегружать, даже удовольствием…

— Тома! А ты что, ещё и врач?

— Биохимик – генный инженер, терапевт, гинеколог, хирург… Терапию я ещё на втором образовании проходила! И Кира просветила по этому поводу! Отчёт я ей уже отправила…

— Вот это постановка вопроса! – Мишка был поражён… – Фантастика! Зря я на Ванес… маму… озверел! Они нас спасают, а я – психанул! Дур-рак!

— Это тоже следствие из проклятого прошлого, у Вас, Михаил, просто психика покрепче и эмоциональность другого типа…

— Это как? Женщины плачут, мужчины огорчаются?

— В точку! Ванесса Макаровна уже знает… У неё хорошие новости, едут домой…

— Кстати, Миша! Камеры в телевизорах для контроля! За медиком, роботами-уборщиками, дронами… Но, пишут всё, что видят! Прости, что не предупредили…

— Да ладно уж, Тома! Привыкаем…

Новости, привезённые Дарьяловой, были действительно хорошими. Во-первых, младшие близнецы были определены в школу, во-вторых, у Веры вскоре должна была появиться работа по специальности, а в-третьих, Кира таки взяла отпуск и могла сосредоточиться на лечении своих пациентов – Чарушиных…

— Мам! А как же я буду работать? Я же не знаю, как поведёт себя организм в этой, депрессивной фазе! Сегодня мне было плохо, пришлось проблеваться, потом Мишка меня из стресса вытаскивал, нашим, годами проверенным способом… – тут Вера улыбнулась и подмигнула брату, – и всё равно, пришлось медицину подключать… Давление подскочило…

— Вера! Не дрейфь! Эта депрессивная фаза глубже, но ты держишься молодцом! Хуже было, но ты справлялась, а с мелкими недомоганиями разберёмся! Послезавтра оформим вам вид на жительство, и сможешь устраиваться на работу. Тебя там уже ждут! У них англичанка в декрет ушла…

Пока болтали, приехала Кира.

Она, зная, что было с пациенткой несколько часов назад – из доклада Тамары, посадила Веру напротив и стала подробно расспрашивать, записывая беседу на диктофон.

— Поэтому меня и страшит это непонятное… А вдруг на работе случится такой приступ, прямо на уроке? – голос Веры с дрожащими интонациями был почти жалобным. – Ведь прошлую зиму я жила на лекарствах, и только потому вроде держалась…

— Во-первых, к работе приступишь не ранее чем через неделю, тебе ещё медкомиссию проходить, во-вторых, у Ванессы уже есть решение – диагностический блок-планшет, который будет у Маши, а у тебя – браслет с симкой 4G, чтобы связаться с ним… Если чрезмерно поднимется давление, частота пульса, возникнет потливость или кислородное голодание, браслет свяжется со мной, Тамарой и Машей. Она отпросится с урока и сделает тебе инъекцию. Прорвёмся! А с четверга у нас начнутся занятия по снятию привязок и очистке организма…

…Утро среды было прохладным, но Чарушины, дополнительно натянув свитера под куртки, так или иначе должны были пройтись по магазинам – купить маме и бабушке пару букетов цветов – от старших и от младших…

Микрорайон изобиловал киосками, маленькими магазинчиками, и просто всевозможными лотками, так что найти цветочный магазин оказалось несложным, сложнее было подобрать букет…

— Я настаиваю на розах! – И чтобы редкой породы, тьфу ты, сорта! Чтоб выглядели шикарно и окраски необычной! Мама-то у нас – самая-самая… – Кипятился Миша.

— Вы случаем, не о Ванессе Макаровне говорите? – спросила их продавец-консультант цветочного киоска.

— Да, о ней! У неё сегодня…

— День рождения, знаю. Она вообще-то из осенних цветов астры обожает, сейчас у нас как раз «Леди Корал» поступила, пяти цветов, получится отличный букет! – продавец повела семью к вазонам с цветами.

— По три каждого – как раз нечётное количество будет! Какие красивые! – восхитилась Маша, – наверно вот этот, этот и этот – стала показывать девочка на цветы…

— А что если… Каждый подарит букет своего цвета? Маша – белые, Костик – красные, к примеру, я – розовые, остаются жёлтые и синие – старшим девочкам…

— Как ты интересно распределил! – возмутилась Вера, – может, я хочу белые, символ чистоты! Она МНЕ, кажется, жизнь спасла!

— Тогда уж лучше красные, как символ любви… – заговорила Ленка.

— А тебе – жёлтый, цвет расставания…

— Не ссорьтесь, пожалуйста! Жёлтый – цвет солнца, свободы, оптимизма, открытости, уж никак не прощания! – ответила продавщица. – Расскажите подробнее, что у вас за проблема?

— Понимаете, вообще-то мы Ванессе совершенно чужие, приехали на лечение от очень серьёзного расстройства, сестрёнка болеет, – Мишка прижал Веру к себе… – В общем, случился острый приступ болезни, и Вера была на волосок от смерти, а Ванесса вытащила сестру… И мы теперь её мамой зовём…

— И бабушкой! – добавила Машка.

— Вот оно что! – у девушки за прилавком увлажнились глаза, – В таком случае, Вам ещё и скидка положена на весь ассортимент!

И она сама подобрала Чарушиным букеты…

Возникла проблема с оплатой, у Веры была только её карточка, старого образца, с магнитной полосой и рублёвым счётом, и телефон в роуминге, что усложняло передачу сообщений банка РФ, но, поскольку эмитентом последнего перечисления оказался VMD-Банк, проблему решили…

Вручая покупателям букеты, девушка не удержалась, чтобы не передать привет и поздравления Ванессе Дарьяловой…

— Что-нибудь к обеду брать будем? – Спросил девчат Миша, – конфет каких или выпить чего?

— Не уверена, что смогу оплатить, а других денег у нас нет… – голос Веры был жалобным…

— Ну, тогда домой! Надеюсь, мама не обидится…

Когда вернулись в квартиру, младшие стали о чём-то шептаться, потом полезли по сусекам, ища что-то очень важное…

Этим важным оказались мука, сахар, соль, дрожжи, средних размеров стеклянная кастрюля и кухонные электронные весы.

— Это вы что, подарок ИСПЕЧЬ собираетесь? – удивилась Ленка.

— Да, мама! Хлеб – он всегда пригодится… – ответила Маша.

— Молодцы! Ну, дерзайте! Удачи!

Такой странный, несвойственный мамке Ленке разговор, поразил и Кота и Булочку. С тех пор как у них начались сексуальные отношения, мамка Ленка стала к ним значительно «холоднее». Они ошарашенно посмотрели друг на друга и занялись замесом теста.

Нагрели воду до тёплой – чтобы дрожжи не сварить…

Комбайн применять не стали – всё сделали руками, а перед посадкой в духовку смазали тесто поверху подсолнечным маслом и яйцом. И через пару часов на столе лежали два обалденно пахнущих, пышных, горячих каравая…

Конечно, красота и одинаковость, какую дают машины на хлебозаводах, не получилась, но в этом была и своя фишка – ручная работа говорила сама за себя…

Вдохнув аромат произведения искусства, Мишка хотел отщипнуть кусочек на пробу, но тут же получил по рукам от смеющихся жены и сестры…

— Один от нас, другой от вас! – Машка и Костик счастливо улыбались, довольные своей работой. – Как раз к обеду и пригодятся!

Хорошо, что они прикрыли подарки телами от взгляда следящих камер… Через телевизор позвонила Ванесса. Новорождённая приглашала на праздничный обед…

Прикрываясь букетами, Чарушины сгрудились у входной двери квартиры шестнадцатого этажа. Близнецы-старшие и близнецы-младшие держали в одной руке букеты, а другой (по двое), удерживали руками противни, на которых пылали румяной жёлтой корочкой караваи…

Ванесса открыла дверь и первым делом втянула ноздрями воздух, полный запаха свежеиспечённого хлеба…

— Ой, детишки! Вы мне хлебушка на праздник испекли? Спасибо огромное, порадовали старушку! (Конечно, она была в курсе всей работы Маши и Костика, кроме, разумеется, момента изъятия готового продукта из печи, но не стала афишировать своего присутствия.)

Тамара расчистила на столе место, постелила чистые салфетки… Ванесса с трепетом взяла в руки каравай, поцеловала румяную корку и подняла заплаканные глаза на гостей.

— В нашей культуре – хлеб – знаковый символ, тысячелетиями для нас овеществляет тело Господа Бога… – голос Дарьяловой сорвался, – хоть я и атеистка, но и для меня это символ достатка, изобилия… Подробнее в сети почитаете… Спасибо, детки, вы сами ещё не понимаете всей ценности ТАКОГО подарка…

Хлеб был водружён на самое почётное место на столе. Кира и Танико восхищались изобретательностью внуков своей бабушки, создавших самый полезный из подарков. Ванесса вытирала слёзы умиления и расставляла букеты по вазам…

Поздравительные тосты не смолкали до вечера, каждому из гостей достался и ломоть хлеба, и стакан коньяка, а младшим – вино. Также внукам (О, Боже!) бабушка подарила два планшета для учёбы…

Домой вернулись поздно, уставшими от радости. Ни о каком вечернем трахе речи не было – троим завтра надо было в школу – племянникам – на учёбу, тётушке – на смотрины…

Машу и Костика определили в 7-«Б», а Веру Ванесса представила пред светлы очи директора и завуча. Возник вопрос о частой смене места работы, – за восемь лет пять школ в Энске, на что Вера отбрехалась то неуставными отношениями мужчин-учителей; то завистью педколлектива к красивой училке, и ни слова о биполярном расстройстве, которое и было повинно в частых увольнениях Веры – пока она не стала колоть «Аминазин» и пить «Клопиксол»… Её спасала только нехватка кадров в системе народного образования… Оставалось только предоставить «Вид на жительство» и пройти медкомиссию…

Ванесса справилась с оформлением быстро – уже в понедельник Чарушиным нужно было зайти в полицию и получить документы. Правда, это стоило ей устаревшего четырёхъядерного компьютера, который пылился на одном из складов корпорации и был поставлен в кабинет начальника отделения…

На ужин Ванесса пригласила всех к себе. По графику Киры пора было начинать следующую стадию лечения…

Вечерний чай был опять со сладкой соломкой и мёдом, Миша, тоже помнивший этот новогодний ритуал в «Доме Малютки», погрустнел, отдавшись воспоминаниям. Кира якобы «просто трепалась» обо всём, поддерживая беседу, а на подсознательном уровне «обрезала» нити связей с расстройствами у мальчишек и ставила «предохранители»… Девчат поздним вечером и ночью дожидалась иная стезя.

— Мальчикам придётся дома немного поскучать… – проговорила Ванесса, завершая ужин, хотя, если Тома не будет против немного пошалить…

— Тома только и мечтает о шалостях! Хочется-таки попробовать живое в живом! – игриво ответила Танико и подала руки своим избранникам. Втроём они спустились этажом ниже.

— Вы только не замучайте девочку! Она мне ещё нужна! – была последняя шутка Ванессы, догнавшая их на пороге…

В кухне-столовой остались пять женщин – Ванесса Дарьялова, Кира Санникова, Лена, Вера и Маша Чарушины. Вани достала из кармана маленький пузырёк, наполненный ярко-зелёной, густо-маслянистой жидкостью.

— Это – «Грамм-минутка» – состав, который мы с Кирой изобрели много лет назад, для того, чтобы облегчить моё болезненное состояние… Вера знает, о чём я, остальным расскажу в процессе. Этот состав делает примерно то же, когда у тебя, Вера, проявляется либидо в задавленной маниакальной фазе – вызывает чувство кристальной ясности; заставляет мозг работать быстрее и эффективнее; поднимает настроение, полностью купирует боль, любого происхождения. Собственно, для этого он и был разработан… Но, например, у «Клопиксола» – два десятка побочных эффектов, а у этого препарата – всего один! Сначала меня эта побочка перепугала, но позднее проявились и её полезные свойства – сначала исчез целлюлит, потом растаял лишний подкожный жир, помолодела кожа, об очистке кишечника, когда дерьмо просто растворяется, вместе с глистами, я уже и не говорю…

Громкий ржач был ответом на «якобы случайную» шутку Ванессы. Когда всё утихло, она продолжила:

— Потом прошла обследование, насколько можно было в то время, и врачи определили, что ни следов варикоза, ни склеротических бляшек в сосудах, а это начинает отлагаться в организме после двадцати пяти – не обнаружено!

— Чиста, как новорождённая! – улыбаясь, подначила Кира.

— И что же это за побочка такая? – задала вопрос Маша.

— Мы называем его – «лонг-писсинг»!

С английским, благодаря Вере, у Маши проблем не было. Она просто от удивления закрыла рот ладошкой, её глазищи (такие же карие, огромные, миндалевидные, как у тёти), широко раскрылись, наполнились испугом…

Лена пока ещё ничего не поняла, переваривая услышанное где-то глубоко внутри себя, и вопросы задавать не торопилась. Вера уже знала, что это такое, ещё по первым рассказам Ванессы по скайпу…

— А вторая фаза побочки у «Грамм-минутки» – наступает примерно через шестнадцать-двадцать часов после окончания первой – либидо поднимается до невероятных высот и девушка вынуждена разрядиться любым доступным способом! НО! Это не психическая зависимость, как маниакальная фаза Вериного психоза, а чисто энергетическая! Растёт частота и сила оргазмов, умножается вероятность получения женского струйного оргазма – «сквирта», а как гласят проводимые и ныне исследования, «сквирт-перезагрузка» снимает нервный негатив из женской психики целыми пластами! Мы с Кирой предполагаем, что это как раз и поможет, прежде всего, Вере, избавиться от своей болезни…

— И остаться такой же ебливой сучкой, только уже от переизбытка энергии…

Голос Ленки был чуточку насмешливым, но ни сарказма, ни издевки не содержал.

— Тогда – попробуем?

Вани разлила коньяк по бокалам. Маше налили только половину…

— А разве мне можно столько?

— Пей! Вам всем нужно снять психологический барьер перед неведомым! Через полчаса в тебе не останется и капли алкоголя, как и любого другого яда! Отраву «Грамм-минутка» выводит в числе первых…

Выйдя из столовой, девушки остановились перед тайной дверью…

Нажаты сучки-кнопки. Часть стены с избушкой Бабы-Яги уходит вглубь и задвигается вправо. Перед глазами изумлённых Чарушиных открывается «храм наслаждений»…

В углу большой, 5х8 метров, комнаты, вернее, залы, стояла душевая кабинка. От неё по части периметра по полу шла бархатная бордовая дорожка, огибавшая квадратное возвышение 3х3 метра, высотой сантиметров тридцать и уходившая в глубину помещения между возвышением и шестью чёрными полубочонками с телесного цвета насадками на спинах, стоявших по другую сторону дорожки, у стены. В глубине имелись шесть странных кресел, кпереди от которых были установлены ещё более странные белые фаянсовые агрегаты в виде тапок-шлёпанцев, с полукруглым передом… Стены комнаты были окрашены в нежные, но в то же время возбуждающие тона… А полочки над возвышением пестрели различными прибамбасами для запихивания в женские отверстия. Заднюю стену венчал пейзаж (3D-обои) «Хижина над водопадом»…

— Знакомьтесь, коврокровать, она же – траходром! – указала на возвышение Ванесса, – силикон на водяной подушке, далее – «сибиан», и в глубине – наш писсуарный комплекс! Здесь мы частенько проводим свободное время в лонг-писсинге, очищая организм от мусора а, перейдя во вторую фазу ответки, наслаждаемся друг дружкой на коврокровати…

— Шикарно обставлено! – У Маши загорелись глазёнки, – есть, где потрахаться, поссать и помыться после всего! Класс!

— Неплохо! Дизайн красивый… – Ленка тоже была поражена.

Вера уже зрительно примеряла к себе всё то, что лежало на полочках…

— Снимаем низ, устраиваемся, и, пожалуй, приступим! Кира, сегодня мой день, а ты можешь пойти помочь Томке и мальчишкам!

— Я тоже об этом думала, заодно им «привязки» пообрезаю… – улыбнулась Санникова, выходя из «храма»…

Снять низ оказалось несложно – юбка, трусики… Машка собиралась стянуть гольфы, но это оказалось ненужным. Каждая из девушек заняла позицию передом к «тапочку», задом к креслу-ложементу. Ноги вставили в чаши для стоп, и присели «на пись», как обычно делали над клозетными чашами… Кресло мягко подхватило попку каждой и опустилось на гидравлике, взяв на себя вес тела. Ноги оказались согнуты в коленях и уложены в удобные «кроватки». Маше пришлось регулировать эти ложа, рассчитанные на взрослую женщину. Откинулись в креслах – пиздёнки оказались погружены в писсуар почти до козырька-мочеотбойника.

— Это мы почти как японки сидим? Это у них и в Южной Корее такие унитазы используются? – спросила Вера.

— Только они опираются на ноги, а нас держит сиденье, поза такая же… Я для длительного удобства так проектировала, на ногах вы более двадцати минут не выдержите… – ответила Дарьялова для всех.

Вера сидела в правом крайнем ложементе, а Ленка – в крайнем левом. Между Ленкой и Машей села Ванесса – для удобства разговора.

— Теперь, под левым подлокотником в зажимах закреплён дозатор – достаём и применяем! Кнопочки пока не трогаем, а колечко Маша дёргает два раза, а мы – три! Нет-нет, сначала зажимаем губами…

— Хи-хи! Это как хуй сосать… – засмеялась младшая Чарушина…

— Абсолютно в жопу правильно! – хохотнула Дарьялова.

Четыре девушки дёрнули за колечки, зажав во рту хуеподобные дозаторы…

— Теперь подождём чуток! Чувствуете, как мочевик наполняется?

— Ага! Быстро так…

— Дождёмся лёгкой боли и – писаем!

Четыре струи хлынули из женских пёздочек, упёрлись в мочеотбойники, растеклись золотистыми блинчиками, стекая по стеночке в водяную пробку унитаза.

— Классно так! – восхитилась Машка, – И это будет так течь все шесть часов?

— Зато закончим одновременно! Останется время чтоб доспать в постелях… А тебе в школу успеть…

— А можно в школу не идти? Такое удовольствие!..

— Ещё успеешь написаться, Машенька, вот школу закончишь, колледж или универ, найдём тебе работу по душе, возможно даже – надомную, а там – писай-не-хочу!

Ленка сосредоточенно переваривала возникающие в теле и душе ощущения… Душа была очищена в воскресенье днём, когда она попросила прощения у Веры, и теперь Ленка смотрела на мир совершенно иначе, не так, как даже неделей ранее – ещё дома в Энске… Теперь молодая женщина чувствовала, что её дом – здесь, на берегах Днипра…

А тело пело! Выпитый залпом коньяк смёл все преграды к ощущениям, возбудив поначалу нервную систему, добавив храбрости, как делают укол идущему на сложную операцию ребёнку. А теперь по капельке истекал, превращаясь в такую же золотую струю, бьющую из пизды в санфаянс… Забирая с собой тревоги, усталость, боль…

У Веры были примерно такие же ощущения. Но ей снова вспомнилось незадавшееся детство, ёбари, тыкавшие ей в попку свои толстые палки, старавшиеся затолкать их поглубже в рот, в самое горло семилетней крохе… Восемь лет кормившие её спермой… 5-7-9-11… И наконец – 13, после чего жизнь круто изменилась… Правда, дура Милена так и не додула, что Вера сразу после своего с Мишкой одиннадцатилетия, получив от клиента разрывы ануса и аллергию, отдалась брату, подарив ему свою девственность… Попросила доктора никому не говорить и за это сделала ему классный минет… И только Миша имел доступ к передку, когда Веру накрывало…

И теперь чувствовалось, как память о физической боли, унижениях, о душевных переживаниях, глодавшая душу Веры все эти годы, подарившая ей нервное расстройство, вытекает вместе с мочой, превращаясь просто в старые чёрно-белые фотографии, на которые смотришь нейтрально и выбрасываешь за ненадобностью…

Вера молча плакала… Слёзы текли по щекам… Сочные губы то сжимались в тонкую линию, то приоткрывались, показывая белизну зубов, то кривились в злой ухмылке… И омывались очередным потоком слёз…

Машка искоса смотрела на тётечку Верочку, понимая причину её грусти, сама чуть было не разревелась, и теперь пыталась поддержать любимую женщину. Девчушка протянула руку, положила свою ладошку в её ладонь, сжала пальчиками…

— Спасибо, Машенька! – Вера повернула зарёванное лицо к племяшке и, уже не сдерживаясь, зарыдала, сквозь плач приговаривая: – Спасибо, родная!

Булочка тоже не сдержалась…

Ленка отлипла от спинки ложемента, пытаясь заглянуть, что же делается с той стороны, но Ванесса остановила её, жарко шепча:

— Пусть поплачут! У Веры пошла психическая отвязка от прошлого… Я сама не ожидала такой реакции! Обычно писсинг чистит физическое тело, а сквирт-перезагрузка – психику, а в её случае – всё разом… Утром расскажу Кире, давай помолчим… А ещё лучше – спать ляжем…

— Ты же обещала рассказать о себе!

— Не теперь! Давай сделаем им одиночество? Девочкам сейчас это НАДО!

Ванесса шёпотом объяснила, как установить спинку ложемента в «почти горизонталь» и они легли, оставив всё ещё плачущих тётю и племянницу в одиночестве. Не переставая поливать ложе писсуара, вскоре уснули…

Наревевшись, Вера и Маша почувствовали облегчение. В их душах воцарился покой, а Вера, дополнительно ощутила, как с груди словно камень рухнул. Или лавина сошла… Прошлое осталось там же, где и было, но подёрнулось дымкой, как старая фотография – сеточкой трещин – тронь – и рассыплется. Но, это была только одна фотография…

Маша быстро поняла, как можно лечь, и вскоре ещё две писающие спящие присоединились к Ванессе и Ленке…

Процесс завершился в начале четвёртого, то ли ночи, то ли уже утра, из-за чего девушки и проснулись…

— Есть два выхода, – заговорила Дарьялова, – доспать в постелях или продолжить сеанс писсинга, но Маше придётся покинуть нас в шесть, чтобы успеть на учёбу, негоже ходить в школу через день…

— Я думаю, лучше по постелям… – еле слышно произнесла Вера, – мы с Машкой наревелись на неделю вперёд!

— Но вечером, после ужина, нас накроет вторая фаза ответки, надо подумать, как её встретить. Может, парней пригласить, Анатолия и Вениамина, они люди одинокие, им тоже женщина иногда требуется…

— Я думаю, стоит! А то у нас только двое мужиков в семье, а девчонок втрое больше наберётся…

— Так ведь Танико и Кира не получат вторую фазу ответки, а мы и так справляемся, Вер! – В чём-то Ленка, конечно, была права, но Ванесса её перебила:

— Тома и Кира нас быстро догонят, они профессионалки писсинга, им не привыкать, после нас часа четыре побрызгают, и к вечеру будут готовы, уж я-то знаю…

Дарьялова рассмеялась…

Разбежались по спальням. Маша нырнула в постель к тётке, Вани ушла в свою, а Ленка в свободную гостевую…

Когда младших Чарушиных привезли из школы, Ванесса сказала Вениамину, чтобы он после окончания работы заехал за Анатолием и оставался у неё на ужин…

— Будет интересно!

И пригласила Булочку в свой кабинет.

— Бабуля! Ты меня звала?

— Да, Маша, я хочу узнать от тебя, о чём вы там с Верой наревелись…

— Ужас сплошной! Она мне около часа рассказывала, после того, как мы приласкались, почему её так пробрало…

— Ну, а если без отступлений, сразу по теме? Киса Веру полдня допрашивала, и я знаю её версию случившегося, но мне важно и твой рассказ услышать!

— Понимаешь, ба, у тётечки Верочки воспоминания идут как киноплёнка, сразу с нескольких точек, как будто камеры переключаются, видят, как её ебут, дают сосать или лизать заставляют… Спереди, сбоку, сзади, во всех ракурсах… причём со звуком и даже запахом! Потому она и не может от этого избавиться, что они слишком рельефны, они… грызут её душу, высасывают силы, не дают покоя, и не отпускают… и только сегодня ночью что-то начало меняться…

— Что же именно?

— Видео стало замыливаться, чаще останавливаться, терять чёткость, превращаться в старые чёрно-белые фото, часто в тоне сепии, красного или синего, что-то из фоток в негатив выпадает… И только потом покрываются паутиной трещин и рассыпаются… После этого Вере становится легче… – Маша закусила нижнюю губу, в глазах появился влажный блеск.

— Как странно у неё стирается память о плохом… Представить такое даже мне сложно… Но, главное, процесс пошёл! И это хорошо… А как ты разбираешься в этих всех фототерминах, не скажешь? – вдруг сменила тему Дарьялова.

— На двенадцать лет папка подарил нам с Котом смартфоны, но Котяра в основном в игрушки режется, а я посмотрела, как он фотки делает, охуела и перечитала все книги по фотоделу, что от деда остались, мамкиного. У этого смартфона отличная прога обработки фото!

— А что за аппарат?

— Асус ЗенФон Макс Про М1! Смотри, что я на вылазке наснимала…

Маша показала Ванессе фотогалерею.

— Шикарно! Особенно закат красивый! Краски-то какие! – Восхитилась Дарьялова. – Да ты профессиональный фотохудожник, Маша!

— Не ты первая мне об этом говоришь, Ба! Ещё весной мне пришлось делать фотосессию одному бизнесмену, ему понадобилась тётечка Верочка, как «лицо моей компании»… Мы с нею тогда заработали по десять тыщ… долларов… А потом он стал нам «названым дедом», а папке, мамке Ленке и тётечке Верочке вроде отца…

— Знаю я этого «бизнесмена». – улыбнулась Дарьялова. – Чистяков Виталий Витальевич! Мой деловой партнёр… Мы давно с ним сотрудничаем, уже лет десять. И фотографии «лица моей компании» на его сайте видела! Отличные, весьма профессионально сделанные, только я не знала, что это ТВОИ фото!..

Ванесса продолжила:

— У меня в январе назревает презентация для очередных иностранных партнёров, уже из Испании и Боливии! Думаю, ты сможешь мне помочь…

— Ба, ты что? У тебя же Танико этим занимается…

— У тебя вИдение иное, незашоренное, ты чувствуешь по-другому, ярче, что-ли… Я подарю тебе профи-камеру с комплектом объективов, и ты сделаешь мне фотографии для презентации! На каникулах, ясен пень… А теперь… Что ты сейчас чувствуешь, после ночного писсинга?

— Странно как-то в низу живота… Зуд какой-то… Тётя рассказывала, что у неё всё так же чесалось после тех таблеток, что мы и мамке Ленке скормили, она их в детстве перед «работой» принимала, в приказном порядке!

— Либидо повышается! Тебе надо разрядиться! Иди ко мне, милая…

Маша поняла всё очень быстро. Джинсики отлетели в один угол кабинета бабушки, гамаши – в другой, трусики повисли на ноге, а девчушка забралась на колени к Ванессе.

Подушечки пальцев нежно коснулись кожи внешней поверхности бёдер и медленно, шевеля тонюсенький пушок, стали приближаться к вожделённому месту. Маша задрожала… Охнула…

— Как приятно ты мне щекочешь, ба! Так нравится… Ещё!

Пальцы перешли на внутреннюю поверхность бедра… Приблизились к нежным валикам губок и мягко погрузились в ложбинку…

Машка уже текла… Бабушка тоже…

Нежные складочки малых губок были совершенно мокренькими, подушечки пальцев Ванессы перебирали их как страницы книги, постоянно поглаживая вверх-вниз, возвращаясь на прочитанные и листая их вновь и вновь… Ладонь легла на капюшон возбудившегося клитора и лёгкими круговыми движениями ласкала его. Потом вдруг указательный палец сорвался и нырнул в дырочку, за ним последовали ещё два пальца и, нащупав на передней стеночке вагинки шероховатости зоны «G», задрожали-завибрировали, раздражая чувствительное местечко…

— О-О-О-АХ-С-С-СЬ! – Маша вскрикнула почти как тётечка Верочка, глазёнки её закатились, судороги «прихода» свели бёдра вместе и руку Дарьяловой оросил фонтанчик…

На пару минут Булочка зависла в прострации…

— Как хорошо! – тихий, нежный голосок нарушил воцарившуюся тишину. – Ба, чем я могу отблагодарить?

— Сделай мне так же, только спереди, я ведь не могу к тебе сесть на колени… – Ванесса привстала, задрала платье, трусики она перестала носить со второго дня от приезда Чарушиных, и развела бёдра. Потом положила ноги на подлокотники кресла.

Маша на коленках подползла ближе и… нырнула в пиздень головой, целя язычком в растущую горошину клитора…

— О-О-АХ! Внуча! Милая…

Бабушка Вани прижала светлую головку Маши к своим половым губам.

Булочка стала делать так, как неоднократно учила её тётечка Верочка, и, через несколько минут громких стонов бабули, тоже умылась фонтанчиком сквирта…

Побежали мыться в душевую…

Вернулись уже чистыми, Ванесса переоделась, а Маша натянула на себя свою одежду и, как ни в чём ни бывало, спросила бабушку:,

— Так что ты там говорила о профессиональной фотокамере?

На ужин собрались все, в том числе и Анатолий с Вениамином. Всего десятеро, из них только четверо мужчин, включая Кота…

И Вера, и Маша, и Ленка сидели, как на иголках – шутка ли, зуд в промежности становился все нестерпимей, желание поскорей наполнить пустоты росло по экспоненте, а блюда всё не кончались… Наконец-то наступило время вечернего чая…

И сразу возник конфликт.

— Не могу больше! Кто-нибудь выебет меня сегодня, или, блядь, самой вручную спасаться?!!

Вера порозовела от злости…

И Дарьялова, и Санникова только улыбнулись. Они предугадали такое развитие событий и ставили на того, кто откликнется на призыв Верочки.

— Идём, помогу! – встал Михаил, подавая сестре руку. Он снова выбрал удобную позицию, поближе к краю.

— Вы сразу в «храм» идите, мы минут через десять присоединимся! – улыбнулась им вслед Ванесса. Они продолжили чаепитие и последние на сегодня психоустановки для оставшихся…

— Блядь! На ходу законного мужа воруют! – смеясь, проговорила Ленка, – раньше это меня бесило, а теперь привыкла…

— Юридически тебе Вера – сестра мужа или золовка, а по другим понятиям – сестра по браку!

— Нихерасебе! Я о таком даже и не думала! – как-то испуганно сказала Ленка, – Блядь! Сестра?!. СЕСТРА!!. – Засопела. Смахнула рукой набежавшую слезу со щеки и на несколько минут умолкла, прикрыв глаза ладонью…

Вскинулась. Улыбнулась. Со смехом в голосе, сверкнув глазами, в которых прыгали весёлые бесенята, заговорила:

— Раз мужа спиздила сестрёнка, мне остаётся только отдаться сыну!

— Знаешь, Лена, пускай Костик поможет Машеньке, ей рановато ещё взрослые предметы употреблять, а у тебя на выбор – Веня и Толик…

— Выберу пожалуй, Вениамина…

— Мне Анатолия! Ему ещё привязки от стеснительности снимать! – засмеялась Кира.

— А мы с Томкой – по старинке, по привычке – тянитолкая в себя затолкаем!.. – хохотнула Ванесса каламбуру. – Потом всё равно поменяемся партнёрами, только Костик со мной будет, мне взрослика низ-зя!

Дарьялова положила перед Машей и Ленкой блистер с таблетками.

— Миленины? – усмехнулась девчушка.

— Противозачаточные, на всякий случай, тебе и маме…

Делёжка утихла. Разбившись на пары, они остановились перед тайной дверью в «храм наслаждений».

Вера, уйдя намного раньше окончания чаепития, уведя с собой Мишку, заученным движением пальцев по сучкам-кнопкам, открыла дверь «храма наслаждений» и почти в прыжке рухнула на траходром, подняв волну по всей поверхности… В несколько секунд избавившись от одежды, помогла раздеться брату и крикнула:

— Никаких прелюдий! Еби меня! Е-Е-Б-И-И!!

Миша всегда слушался сестры в таких вопросах – Верка всегда знала, чего хочет и как… Он повернул её на бок, лёг со спины, ловко заправил «хобот» в мокрую «страдалицу», и резко, сильно, быстро начал исполнять свой танец.

Хлюп-хлюп! Шлёп-шлёп! Вера не поверила своим ощущениям – вагина приняла член брата НА ВСЮ ДЛИНУ! Впервые! Без боли и дискомфорта… Хотя обычно растягивалась, оставляя снаружи почти четверть орудия…

Вот тебе и «лонг-писсинг» – подумала она закатывающимся за горизонт сознанием, ибо перевозбуждённую самочку уже тряс сильнейший оргазм…

Когда Вера пришла в себя, с одной стороны, у стеночки, лежала племяшка, прижав ноги к животу и её обрабатывал Костик, работая нежно, медленно, глубоко…

Повернувшись в другую сторону, она уловила «супружескую измену» со стороны Ленки, стоя на коленях, та с придыханием и лёгким повизгиванием надевалась на хуй Вениамина, водителя Ванессы, и, похоже, была даже счастлива… Конечно, это была не первая измена, но полугодом ранее всё было по договорённости со знакомыми свингерами, а сейчас Ленка еблась, не уведомив мужа… Хотя всем всё это было похуй, не стоило переживать о сделанном, скорее, стоило переживать о несделанном…

Головой к голове с лежавшим навзничь Михаилом лежала Дарьялова, мама, которую, в свою очередь ебла Томка-Танико, таким же громадным, как и братов хуй, фаллоимитатором-тянитолкаем, второй конец которого был погружён в её недра… Сбоку, напротив Булочки, Вера видела Кису, над которой трудился Анатолий. Но парень даже в пылу этой сумасшедшей оргии на пять пар, чувствовал себя скованно и неуверенно… Подсознательный опыт Маленькой Веры, с пяти и до тринадцати, научил Веру Большую на психическом уровне чувствовать партнёра…

Чуточку отдохнув, она, в позе всадницы, снова оседлала братова мустанга и рванула в погоню за удовольствием…

…Булочка лежала на спине, подтянув ноги к животу и придерживая их руками. Над страждущей пиздёнкой трудился Кот, не забывший ещё уроков Ванессы – медленно и глубоко…

Рядышком, почти коленка к коленке, стонала, шлёпая булками по ляжкам отца, тётечка Верочка, яростно отдававшаяся брату…

За нею, мамка Ленка, стоя на четвереньках, надевалась на хуй Вениамина, хлюпая мокрой пизденью…

Голова к голове – лежала Кира, которую натягивал Анатолий, а ещё чуть далее – Ванесса, соединённая с Томкой длинным, толстым двухголовым тянитолкаем, двигавшемся в обеих со скоростью курьерского поезда…

В ушах стояли непрерывные «шлёп, шлёп, плюх, плюх, хлюп, хлюп», булькала водяная подушка траходрома, и стоны десяти разнокалиберных глоток, разной тональности, длительности, громкости… Громче всех, конечно, кричала от удовольствия Вера, тётечка Верочка, любимая женщина Маши-Булочки…

Маша сосредоточилась на своих ощущениях. Она впервые, после почти двух месяцев от момента прощания с Юркой Смирновым, принимала в себя член передком, то есть, самым естественным образом… И это ей нравилось! Бабушка, ещё в ту ночь, когда они были на шашлыках, рассказала ей о вагинальных эрогенных зонах – «G», «S», «А» и «Глубокой точке», своими пальцами нащупала их внутри Булочки, показав, где они находятся и подарив ей целых четыре «прихода». И теперь Маша, чувствуя движение братового шланга, по ощущениям пыталась снова найти в себе все эти зоны и точки… Две передних уже прочувствовала, оставалось отыскать ещё две… Вот пенис погружается, раздвигая стеночки, полные бугорков, пупырышков, кольцевых бороздок… Вот нежно касается шейки матки, выходит, смыкая за собой мокренькую гофрированную трубочку…

Хорошо бабушка научила Кота… Работает нежно, не торопится за своим удовольствием, но хочется побыстрее, и чтоб пиздень вразнос, как у Веры…

— Давай, братишка, побыстрее, порезче… Глубже! – Вскрикнула Маша, – Дай мне кончить! А-А-АХ-С-СЬ! О-ООИ-И!!

Наконец-то Котяра послушался – удары хуя стали быстрыми, резкими… Почувствовалась зона «А»… Достал-таки…

— О-О-О-А-А-А! – долгий протяжный стон вырвался из груди Булочки и растворился среди таких же стонов, криков, восклицаний…

«Приход» был сумасшедшим! Девчушку корёжило спазмами, судорогами непрерывно накатывающих друг за дружкой оргазмов, потом хлынул сквирт и Маша выпала в осадок на несколько минут потеряв сознание. Стало тихо…

…Звуки возвратились быстро, а ощущения не ослабевали – Котяра трудился уже над своим удовольствием, продолжая ебать сестру и таки добился результата, задрожав всем телом – Маша почувствовала, как внутри возник фонтанчик, второй, третий, как густая жидкость смешивается с её соками, растекаясь по стеночкам… И ещё один «приход» накрыл её с головой…

Пять пар ебущихся таки пришли к единому знаменателю-оргазму, каждая в своё время, и, откричав-отстонав наслаждение, разъединились, чтобы передохнуть. Ванесса, как хозяйка и как главная жрица «храма наслаждений» обвела томным взглядом лежащих вповалку партнёров и партнёрш, встала с коврокровати, шагнула к одному из ложементов и, взяв в руки планшет, закреплённый на подлокотнике, провела на нём несколько манипуляций. Через пять минут дверь храма открылась и в помещение въехал полностью сервированный робостолик, который всегда стоял в резерве в нише кухни-столовой. Чекушка коньяка, бутылка вина, несколько пакетов соков и нектаров, три литровых баклаги разных минералок, лёгкие закуски и салаты…

— Пи-и-здец! Это всё нам? Ну и сервис у вас, мама! – Удивлению Михаила не было пределов, он, как старший мужчина, пришёл в себя первым, несмотря на то, что его уже четыре раза объездила младшая на час сестра…

— Отдыхать, так с музыкой! – засмеялась Дарьялова, и по щелчку пальцев из скрытых колонок полилась нежная инструменталка…

Постепенно в себя приходили уставшие от трудов неправедных гости и гостьи храма, девушки пили вино, закусывая сыром, мальчишки, кроме Кота, налегли на коньяк, заедая маленькими канапе с икрой, а Булочка с Котом потягивали ананасовый нектар…

— Классно тебя бабушка научила! – восхищалась братом Машка, – ты меня «порвал», не в прямом смысле, конечно, но ТАК приятно мне ещё никогда не было… Такой «приход»!.. С ума сойти!.. Два раза! Второй – когда ты кончал!.. Только не надо меня жалеть! Еби, как папка тётечку Верочку хуярит!

— Маша! А не рано ли ты созрела для «хуярить»?.. Так и физически можно дырки порвать! – Вера хмуро взглянула на племянницу.

— Тётечка Верочка! Тебя с пяти до тринадцати не спрашивали, а тупо хуярили! Так что у меня огромная фора…

— Вы что, девчонки? Поссориться решили, из-за терминов? – Прикрикнула на них Ванесса. – А ну-ка, быстренько поцеловались и… Можете друг дружку лизнуть! Пока мы с мальчишками разберёмся…

— Чур, я сверху! – радостно завопила Булочка.

Перекур закончился. Группу ожидало продолжение праздника…

Михаил выбрал жену…

Тётя и племянница улеглись в позу 69 и занялись своим, девичьим…

Ванесса потянула на себя Константина…

Вениамин и Анатолий пристроились к Кире и Томе соответственно…

…Следующий час снова был наполнен шлепками, плюхами, хлюпаньем и стонами, пополам с радостными криками оргазмирующих, сквиртующих молодых и зрелых женщин…

По окончании второй серии, Ванесса, получившая два оргазма от работы Кота, дождалась, пока все успокоятся, и, хлопнув в ладоши, привлекла к себе внимание.

— Все насладились? Устали, понимаю, а теперь – по спальням – и баиньки! Завтра нас ждёт продолжение праздника, так что, мальчики, набирайтесь сил! Комнат внизу достаточно, можете взять с собой Тому и Киру! Если они будут не против, конечно…

— Будем против! Мы тоже устали! В кроватку хотим… Подушку потискать… – ответили девушки.

— А с остальными мы займёмся по-маленькому, нам надо продолжить лечение…

В «храме наслаждений» остались девчонки Чарушины и Ванесса Макаровна. Они из одежды надели только верхние тряпочки, нижние им были без надобности.

— Девочки! Сегодня – пропущенный вчера по независящим от нас обстоятельствам рассказ о моём становлении и сопутствующих преградах, потому я Киру и отпустила…

…Снова они вчетвером присели «на пись» перед «фаянсовыми друзьями», употребили препарат и потекли…

— Лонг-писсинг тоже имеет два режима! Обычный и режим турбоструи. Это когда хочется побыстрее отлить, или получить больше удовольствия. Не секрет, что существует род микрооргазма, который напрямую связан с мочеиспусканием, при турбоструйном режиме он проявляется чаще и сильнее… И как вы думаете, девочки, почему япошки додумались до мочеотбойников?

— Мы можем ссать так сильно, что струя попадёт не в приёмник, а, допустим, на стенку туалетной или на дверь кабинки…

— Пятёрка за догадливость, Машенька! Именно режим турбоструи и есть тобою сказанное! А поскольку в Японии, островной горной стране, мало места для пастбищ, так что стадам овец негде разгуляться, не то что в Австралии, им негде брать биоудобрения, а, проще, навоз. Потому в японских деревнях туалет строят у дороги, а не как у нас – поглубже на участке, чтоб меньше видели… Путник воспользуется, а хозяину – удобрение для огорода!

— Молодцы япошки! Уважа-а-аю! – протянула Булочка – Даже в этом вопросе впереди планеты всей…

— Кстати, по всей стране у них туалеты БЕСПЛАТНЫЕ! Не то, что у нас…

Устроившись поплотнее в ложементе, Ванесса начала повествование:

— Родились мы с Кирой в районном центре Днипрянске, город довольно крупный, но до областного ранжира не дотягивал… Для меня это случилось, как вам известно, седьмого октября 1957 года, в тот день, когда вокруг Земли закружил первый в истории ИСЗ! Кстати, мой отец участвовал в разработке некоторых систем «Бип-Бипа»… Он работал инженером на военном радиозаводе, был командирован на полгода в центр космических разработок, вернулся аккурат перед моим рождением! Представьте себе его радость!..

— Двойную, ясен пень! – улыбнулась Ленка, – два его детища увидели свет одновременно!

— Ну, ты, Лена и соображаешь! Действительно ли ты «потомственная домохозяйка»? Я по юности об этом даже не задумывалась, да и поняла уже всё достаточно поздно, а ты на лету ухватила…

— «Птица Говорун отличается умом и сообразительностью»! – смеясь, ответила Ленка крылатой фразой.

— Ну и ладно! Вернёмся к истокам… Кира родилась тоже на праздник – День Советской Армии и Военно-Морского Флота – двадцать третьего февраля, но уже 1958го. Мы ходили в один детсад, в разные группы, но в школу пошли одновременно, я почти с девяти лет, она, как и положено, с семи… С половиной.

— Это обычное явление! – Произнесла Вера, – когда я пошла в нормальную школу, был одноклассник, родившийся первого сентября! И его тоже взяли в первый класс с восьми… Все, кто рождается позже «Дня Знаний», идут в школу на год позднее… Практика такая у Наробраза…

— Проучились мы с нею все десять лет, а потом расстались, чтобы встретиться вновь, почти через те же десять лет… Кира поступила в здешний медицинский, на фармацевта, а я училась в нашем, Днипрянском филиале Института Пищевой Промышленности… Мать у меня преподавала химию в той же школе, где мы учились, я увлеклась химией в старших классах, это и определило мою специализацию, а по окончании института, меня распределили в НИИПиН – Научно-Исследовательский Институт Пива и Напитков, в областной центр Архошуровск! Занималась наша лаборатория сухими напитками из серии «просто добавь воды». Жила сначала в общаге, а через пару лет, когда нам привезли первые растворимые кубики «Галлины Бланки» на исследование, меня посетила идея, как сделать такие же растворимые таблетки, но гораздо проще и дешевле! Подала заявку на рацпредложение, но администрация решила, что это – изобретение, затрагивающее сразу несколько отраслей промышленности! Фармацевтическую, пищевую и даже космическую…

Предложили стать завлабом, тогдашней нашей заведующей оставалось полтора года до пенсии, и я отказалась от назначения в её пользу. Тогда мне предоставили в награду однокомнатную квартиру в двух кварталах от правобережного парка, что выходит на Днипро. Пятый этаж хрущёвки, далековато от места работы, но зато своя! Правда соседка мне потом рассказала, что эта квартира была типа гостиницы и оборудована нехилым траходромом… Представить несложно, что там ночами делалось!

Все четыре девчонки смеялись несколько минут, даже струйки задёргались в ложах писсуаров…

— Мне в тот год должно было исполниться двадцать пять, а за две недели до дня рождения чёрт меня дёрнул пойти на последний, перед закрытием летнего кинотеатра сеанс, уже не помню, какая-то двухсерийка, индийская. Было уже прохладно, а я, дура, натянула только колготки, короткую юбочку и лёгкий свитерок поверх блузки… Сеанс не досидела, ссать захотелось неимоверно, сбежала незадолго до финальной драки и хеппи-энда… Нырнула в туалет, в дальнюю кабинку… Если бы села сразу возле входа, всё могло бы быть иначе, но… Сэ Ля Ви, как говорят французы…

— В нашей школе был географ с фамилией Селявин! Молодой мужик, сколько у меня было клиентов его возраста, не перечесть… – улыбнулась Вера, – до восьмого класса учил нас, а в девятом, экономическую географию уже другая мымра преподавала. Так я поняла значение его фамилии только на втором курсе института…

— А фамилия директора нашей школы была Борсук, но его за глаза иначе как БАРСУКОМ не называли! Историю преподавал… А у физика прозвище – «Носорог», сами догадаетесь из-за чего? – еле проглотила смешинку Ленка.

— У нас, девочки, вечер школьных воспоминаний получается! – заговорила Дарьялова, – только непонятно, чего Булка молчит… А у тебя, Вера, было в школе прозвище?

— В школе, где училась, или в тех, где работала?

— Ну, мы же об учителях говорим!

— Не знаю, может и было, «Красотка», скорее всего, или даже «старый вагон» – как-то грустно протянула Вера. – Из-за буферов…

— Так уж и «старый»! – наконец-то отозвалась Маша, – у тебя, тётечка Верочка, классные буфера! Так и хочется подержаться!..

— Так в чём же дело? Держись! Блузку снимать?

— Не-а! Через тряпочку прикольнее… Когда ты нам впервые дала потрогать…

— Маша! Ты опять плывёшь! – прикрикнула Ленка, – неужели тебе мало секса сегодня было?

— А что если меня тётечка Верочка возбуждает? Из меня опять течёт! Кончить хочу! – и Маша, протянув руку, положила её на ближайшую грудь Веры, поработала пальчиками, покружила ладошкой…

Охнули одновременно…

— Божечки! Какой приход! Ох, ты моя милая тётечка… – запричитала Булочка, задёргав бёдрами. Из неё действительно текло…

— Спасибо, Машенька! Я тоже спустила от твоей ласки, родной ты мой человечек…

— Любят они друг дружку! – зашептала Ванесса Ленке, – и я не думаю, что стоит эту любовь убивать! Мы себе не простим никогда, если такое допустим! Лишившись этого чувства, они погибнут, как если мы убьём их физически, или сами с собой покончат!..

— А как же Машка жить то будет, как повзрослеет? Это же девиация поведения, лечить её надо! Конкретно…

— Не беспокойся, Лена, любовь тоже имеет свойство, как разгораться, так и гаснуть. Всему своё время!

Около получаса девчонки просто молчали, погрузившись в свои ощущения. Ванесса наблюдала за Машей и Верой, но они не давали повода волноваться. Спустив оргазмом внезапно нахлынувшее недавнее возбуждение, девушки, казалось, заснули…

Тишину нарушила Булочка:

— Бабуля! И что там дальше-то было?

— Что, что… Выебали меня во все дыры, по-чёрному! Возможно даже двое! Порвали, весьма нехило, только сначала хлороформом усыпили, а как пришла в себя, оказалось, лежу голой жопой в чугунной клозетной чаше, бачок меня каждые десять минут купает, одежда вся в клочья… Синяки, что под глазами, что на жопе, болит всё, жжёт… Еле домой доползла, благо, никто не видел, в ванной отмылась, отогрелась, а надо было милицию вызывать, чтоб побои сняли, мазок на сперму сделали, заявление писать, по генокоду насильника точно бы нашли, да дура, молодая была, не подумала… А как всё отмыла, поздно было! Выходной перележала под одеялом, в понедельник на работу собралась, да не тут-то было… Температура поднялась, простуда жуткая, горло першит, цистит донимает… Но самое главное – пизды почти не чувствую… Простудила я и матку, и яичники, и мочевик! Пришлось на больничный идти, неделю мучилась, а потом месячные пошли – боль жуткая, хоть на стенку дерись… И так каждый месяц! Где я только не побывала, каких лекарств только не пила, до задницы! В женской консультации в эти дни и жила, а туда как-то Кира пожаловала, с беременностью, двойня у неё намечалась… Мальчишки вскоре получились классные, им сейчас по тридцать, Вера!

Ну, мы и разговорились. Кира тогда в аптеке работала и опять в институте училась, по психиатрии, как муж, он тогда уже аспирантом кафедры был… Так вот, пораскинули мы с Кирой мозгами, собрали остатки в совочек…

— Ха-ха-хах! Ох-ха…

— УО-ХА-ХА! И-И-ИХ!

— Ой, не могу! Ха-ха-ха! Остатки, блядь, мозгов… в совочек! Это ж надо такое придумать!

Девушки заливисто хохотали ещё пару минут, до слёз и соплей, потом утихли и снова приготовились слушать.

— Результатом наших исследований и стал препарат, что должен был меня от менструальных болей избавить, сначала без названия… Долго мы лекарства комбинировали, потом я, как химик-пищевик, краску добавила, вкус, под «Тархун», популярный напиток был тогда. Сварила на пробу в автоклаве где-то литра два и под вечер пятницы, когда последнюю таблетку анальгетика сожрала, а боль только начиналась, растворила чайную ложку состава в кружке воды, триста граммов которая, мы из таких чай в лаборатории пили… Чашки у нас не задерживались…

— И что далее, ба?

— Жажда ещё мучила, так я всю кружку в один присест выхлебала и с работы настропалилась, выходные впереди… Лифтом с шестого этажа ехать не стала, думала, по лестнице пройдусь, подействует или нет, заодно узнаю… Дошла только до третьего этажа, ссать захотелось, ну я в туалет и нырнула. Плюхнулась на унитаз, ссу и думаю – сработал ли эликсир… Чувствую, а боль то ушла, пропала, растворилась! И мозги прояснились, настрой поднялся… Только гложет меня одно – ссусь и закончить никак не могу! В институте – ни одной живой души, кроме меня и охранника, все уже по домам разбежались, «Знатоков» по телевизору смотрят…

— А по времени, когда это было? – спросила Вера.

— Вы с братом ещё в «Доме малютки» жили, ноябрь восемьдесят пятого…

— Понятно, до начала нашей «карьеры» оставалось ещё три года… – грустно сказала Вера.

— Вот сижу я, унитаз поливаю, слышу шаги! Подумала, я же до поста охраны не дошла, ключ от лаборатории не сдала, ищут меня…

Нашёл! И правильно хлопчик рассудил – а вдруг завлаб «сухих напитков» поскользнулась где, ударилась сильно, сознание потеряла… Или инфаркт, не дай Бог, инсульт… А нашёл он ссущую бабу в женском туалете! Сдала ему ключ, чтоб не волновался, писаю дальше, интересно стало – сколько это ещё продлится. Вышло аккурат пять часов или триста минут! Препарат получил название «Грамм-минутка»…

А потом пошло-поехало! Короче, на выходные я домой не попала! До самого понедельника сидела в туалете, наслаждалась отсутствием боли, ясностью ума, чистотой ощущений. Правда, пареньку пришлось помочь разрядиться, он молодой, после армии, сделала ему минет и всё, что я думала о хуях после изнасилования, растворилось в вытекающей моче… Прошли вторые выходные, третьи, я уже привыкла ТАК ссать! Я вычислила, сколько надо выпить, чтобы писать нужное количество времени и по будням, после ужина, дома снова осёдлывала унитаз… И это была моя главная ошибка – время писсинга превысило двести сорок часов в месяц…

А охранники – вот блядуны хитрожопые, договорились между собой и стали регулярно ходить ко мне за минетом! Иногда приятелей приводили… По десятке за сеанс, при тогдашней зарплате это огромная сумма выходила, ну а я брала, собирала денежку, жопой чувствовала, что пригодятся…

Так началось моё восхождение на Олимп!

…Тут как раз стали светлеть светодиодные фонари – наступало утро…

Лонг-писсинг закончился. Девушки разошлись досыпать по спальням и Булка снова нырнула в постель к тётечке Верочке…

Из-за сдвига по времени этого сеанса писсинга, начало второй фазы ответки передвинулось заполночь, и десять негритят наслаждались друг дружкой до самого утра… Женских струйных оргазмов было получено каждой писсанткой вдвое больше, чем в прошлый раз, каждый «приход» у Маши и Веры заканчивался мощной струёй сквирта и перезагрузкой, что очень сильно подправило девушкам психику. Оценив состояние пациенток, Кира приняла решение перенести планировавшиеся ежедневными сеансы «очистки-разрядки» на вечер пятницы-субботы и субботы-ночи воскресенья…

Наступившее воскресенье посвятили отдыху, а уже в понедельник, под патронажем Дарьяловой, Чарушины получили «вид на жительство» и Вера смогла идти устраиваться на работу… В районной поликлинике ей выписали новую медицинскую карту, ибо старая, по заявлению пациентки, была потеряна при переезде и направили на сдачу анализов и медкомиссию… На самом деле, скан медицинской карты хранился у Веры на компьютере, а собственно пухлая тетрадь лежала у Киры – по ней, по записям С. П., Санникова изучала историю болезни Веры Павловны Чарушиной…

…И вот она уже проводит перекличку, пишет мелом на доске домашнее задание, заполняет классный журнал… И ловит на себе взгляды взрослеющих подростков, «измеряющих» размер её груди и оценивающих «параметры» ягодиц и бёдер… Но теперь это воспринимается по другому, не то, что год назад… Тогда была лекарственная блокада, а теперь появился психический иммунитет – благодаря еженедельным сеансам «очистки-разрядки» Дарьяловой и Санниковой, душевное состояние Веры стало гораздо устойчивей… Но, оказалось не всё так было гладко, как хотелось – на серьёзные раздражители реакция таки срабатывала…

В тот день Вера припоздала минут на десять на последний урок в «7-«Б» – задержала завуч с «дополнительными указаниями»… И когда молодая учительница приближалась к дверям класса, она услышала громкий голос одного из учеников и сдавленный гогот его слушателей. Тихонько остановившись в проёме незакрытой двери, Вера поняла, что ребятня обсуждает её «прелести» – Ромка Каминский, даже по двенадцатибалльной шкале оценок крепкий «троечник», интенсивно размахивал руками, показывая какие у Веры Павловны «сиськи» и жопа… Класс очарованно наблюдал за ним, не замечая ничего вокруг и только Маша с Костиком сидели хмурые, что-то ковыряя в своих планшетах.

— Рома! А ты в измерениях не ошибся? Уверен, что они такие, как показываешь? – громко спросила Вера юного оратора. – А теперь расскажи классу всё то же самое, только по-английски! Да так, чтобы и я поняла!

Её тирада оказалась громом среди ясного неба! Класс испуганно затих, ожидая поголовного наказания, но его не последовало… В глазах учительницы внезапно потемнело… Сделав несколько шагов, Вера выронила журнал, уже на автопилоте почти пробежала остальное расстояние и тяжело рухнула на стул, безвольно свесив руки… Журнал был подобран услужливым очкариком Симоновым и аккуратно положен на стол учительнице. Браслет «завопил» дозвоном и резкий сигнал лежавшего у Маши в рюкзаке «планшета-диагноста», оказался ещё одним «громом»…

Маша уже достала «авральный чемоданчик» и, взглянув на экран диагноста, где уже светились рекомендации Киры по лекарствам, вытаскивала из кармашков нужные ампулы. Зарядив ими шприц-пистолет, девчушка широким быстрым шагом направилась к учительнице. Закатав рукав блузы, она сделала укол и облегчённо вздохнула, увидев, как затрепетали ресницы тётечки Верочки. Класс молчал, испуганно наблюдая за происходящим.

Пару минут спустя Вера пошевелилась… Учеников словно прорвало:

— Вера Павловна! Что с Вами? Вам плохо? Это из-за нас? – каждому хотелось проявить участие.

— Вере Павловне нужны тишина и покой! – громко произнёс Костик на весь класс, заставив гомон приутихнуть.

— Не ори над ухом, Котяра! – тихо ответствовала учительница, – ещё минута и буду в порядке! Спасибо, Машутка!.. – Вера заняла подобающее положение за своим столом.

— Запишите домашнее задание! На следующий урок написать сочинение на тему «любимого человека» или «домашнего питомца»! Естественно, на английском, не менее чем на страницу. А тебе, Каминский, отдельная работа предстоит – описать всё то, что ты обо мне рассказывал, подробно, со всеми выражениями, но, сам понимаешь, не на родном наречии! Всем, кто справится, гарантирую двенадцать в четверти…

Класс отпустили. Остались только тётя и племянники. Они посидели ещё минут с двадцать, приходя в себя, а поскольку Вера чувствовала слабость, Кот и Булочка помогли ей одеться и не спеша повели к выходу. До машины добрались вовремя, но Вениамин сразу заподозрил неладное. Он подхватил Веру и осторожно усадил на заднее сиденье. Рядом, с другой стороны села Маша, а Костик занял место спереди…

— Так, рассказывайте, что случилось!

— Тётечка Верочка услышала о себе не самое приятное… – издали начала Маша, но Кот перебил сестру и коротко изложил суть дела. – Её реакция потребовала лекарственного вмешательства…

— Так, ясно! Подзатыльников бы надавать таким «ценителям женской красоты», или ремня хорошего… А тут ещё и дома никого нет! Ванесса с Томой инспекцию в офисе устроили, ваши родители на курсах – я их сам всех развёз. Кира у себя в санатории…

Поехали.

— Беги, Костик, дверь открывай, подъездную. Маша! Вот эту кнопку нажмёшь на брелке, подождёшь сигнала…

Вениамин открыл заднюю дверь автомобиля, взял Веру на руки, так и донёс до дивана в гостиной, прикрыл её пледом.

— Я посижу с вами немного, мне всё равно в полпятого за всеми ехать…

— Лучше помоги Вере добраться до «храма»! – на пороге комнаты появилась Кира. – Лёгкий перессык быстро поставит её на ноги!

Вениамин снова взял ослабевшую девушку на руки, отнёс в «храм наслаждений», и вышел, чтобы не видеть раздевающуюся молодую женщину.

— Вы тоже! – сказала Кира близнецам, – Не помешает пролиться, чтоб стресс снять! А то вон какие – «никакие»!

— А мне разве можно с вами? – удивлённо спросил Кот.

— Сегодня можно! – безапелляционно ответила Санникова. – Заодно подробности расскажете…

Они втроём поднялись наверх двумя минутами позже. Булка быстро приняла нужную позу, помогла устроиться брату и вскоре они уже поливали санфаянс тугими струями. Вера всё еще не была готова, лёжа навзничь на коврокровати, опустив ноги на пол. Лицо её было бледно-меловым, глаза плотно закрыты, дыхание почти неощутимым… Кире пришлось раздевать её и усаживать в ложемент.

— Да, Верочка! Нехуёво тебя переклинило! – и обратилась к молодёжи:

— Рассказывайте!

Маша и Костик в подробностях поведали, что случилось в классе, а девчушка ещё добавила:

— Я всё ещё и на диктофон записала! На планшете…

— Отлично! Я скопирую потом для анализа, что именно Веру зацепило!

…Котяра тихо пезденел от нахлынувших на него чувств. Он сидит рядом с тремя писающими женщинами, которые не скрывают своего занятия и сам писается уже более часа, но так, как ссытся сестрёнка, Киса или тётя Вера у него никогда не получится! Нервная система паренька, изливавшего стресс золотым дождём, быстро приходила в порядок…

Вера тоже порозовела. Мертвенная белизна с лёгкой синевой постепенно уступала место румянцу на щеках, тихий и слабый голос набирал силу. Девушка приходила в себя, а Кира уже анализировала рассказ близнецов, пытаясь выяснить механизм воздействия на психику Веры и какой именно «предохранитель» сгорел…

По окончании процесса «очистки» все четверо словно как заново на свет родились…

Кира отвела их в кухню-столовую и разлила всем коньяк по бокалам, одинаково много, что себе, что Вере, что близнецам, отыскав в холодильнике сытную закуску.

— А не до хуя… – попытались в один голос возразить младшие Чарушины.

— Врач знает, что прописывает! Пейте!

На вторник все учащиеся седьмого «Б» принесли сочинения на заданную тему, сдали тетради на проверку, а нескольким удалось даже зачитать их перед классом. Вера тихо плыла по волнам ощущений, когда Маша рассказывала о самом любимом своём человеке – о ней, тётечке Верочке… И Костик, не ударил в грязь лицом, рассказав аналогичную красивую историю, но со своей позиции… Английская речь журчала весенним ручейком из уст племянницы и бурным дождевым потоком у Костика…

— Молодцы! Отлично справились с заданием! Двенадцать обоим и за урок и за четверть, как обещала! И это НЕ ЗА РОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ, А ЗА ЗНАНИЕ ЯЗЫКА! – сказала учительница, повысив голос для класса. Вера жирно поставила в журнал и в дневники племянников высшие оценки сразу за четверть, которая приближалась к концу…

— Так, Вера Пална, вы с ними можете дополнительно заниматься, репетиторствовать! – почти заныл Симонов, тоже отличник, с первой парты. Его пытались поддержать одноклассники.

— А кто вам мешает? Я могу заниматься дополнительно со всеми вами и с каждым отдельно, по необходимости! Но, сами понимаете – добавочное время, добавочная оплата…

— Так Вы и с племянников деньги берёте? – Хихикнула Галка Нечаева, средняя по успеваемости девчонка в классе, желавшая выбиться в отличницы.

— У нас с ними своя система взаимовыгодного сотрудничества! – Вера не стала уточнять, какая именно… – Я объясняю им материал, добиваюсь понимания, а племянники посуду моют или ужин готовят! Не так давно хлеб научились печь, и на новый год уже что-то задумали…

Она с хитрецой в глазах скользнула взглядом по лицам младших Чарушиных, покрасневших от похвалы…

— Тетради проверю к пятнице и раздам коврижки. А теперь послушаем ещё кого-нибудь! Каминский – к доске!

Как ни мялся и не отнекивался Ромка, ему пришлось зачитать свой опус перед всем классом, краснея и смущаясь, запинаясь почти на каждом слове… Но он с гордостью выдержал пытку, хотя проще, казалось, ему провалиться под землю, чтобы не видеть ухмылок одноклассников.

— Хорошо, Рома! Хвалю за старание! Со словарём переводил или Гугл помог?

— И со словарём работал, а Гугл только набело переводил… Проверочно…

— Только вот ещё что, замени у себя в тексте «tits», что означает «титьки» на «large female breasts» – «большие женские груди», а «ass» – «жопа» – на «ягодицы», это звучит как «buttocks»! А то уж совсем жутко получается!.. Нехило, конечно, ты меня «уронил» на прошлом уроке, было очень больно душевно, но и оно имеет своё объяснение! Но это не для класса разговор! Был у меня прошлой весной, ещё дома, один такой же троечник, но, именно благодаря ему, я теперь здесь…

Класс не успел задать свой каверзный вопрос – прозвенел звонок. Вера, перекрывая его трель назвала оценку…

— Твёрдая десятка за работу и дополнительно балл за смелость! Давай дневник!

Ромка Каминский просто охуевал…

Был последний день занятий 2015 года.

— Ну у Вас и интересная же методика преподавания предмета, Вера Павловна! Троечники, и то получили высшие баллы за четверть! Никакого положенного средне-арифметического!

Мария Семёновна как раз выставляла в табелях четвертные оценки «7му-«Б».

— Я рискнула и дала ребятишкам шанс, посмотреть на себя с высокими баллами по предмету. Так называемый «пряник», не всё же их кнутом стегать! Зато какие они мне сочинения о «любимом человеке» и «домашнем питомце» написали! Я просто плыла от восхищения… Так они мне сразу же заявили, что хотят заниматься до-пол-ни-тель-но! Потянулись к языку, хотя ранее ни я, ни моя предшественница такой тяги не ощущали… Это и по оценкам предыдущих лет видно…

— Полюбили они Вас, Вера Павловна! За доброту и сердечность! Хорошего человека они за версту чуют, и неважно, учитель он, или простой прохожий! Фальшь увидят сразу! Раскусят, как орех, прожуют и выплюнут… Такие вот нынче дети… И созревают быстрее, акселераты… Так и тянет их девчонкам под юбки заглянуть!

— И не только девчонкам! – Засмеялась Вера. – Кое-кто глаз на симпатичных учительниц ложит, с кровью только оторвать можно…

— А что, были случаи? – улыбнулась Мария Семёновна.

— Был один! – вздохнула Вера, – еле ушла от отношений… Семиклассник, троечник, меня его мать уговорила о дополнительных занятиях, так он как-то пронюхал, когда у меня день рождения, а мы как раз планировали на этот день заниматься, принёс цветы, конфеты, бутылку ликёра… Поздравил, застал врасплох… Как раз моя болезнь тогда обострилась, так он этим воспользоваться намеревался! Блин, чуть не отдалась…

Вера безбожно врала, переделывая ситуацию с Юркой Смирновым так, чтобы её нельзя было ни в чём обвинить…

— «Чуть» можно не считать? – улыбка завуча стала шире.

— Трудно было! Но надавала оплеух, выгнала, а потом пришлось уволиться, чтоб огласки избежать… Подарок он всё равно оставил, слишком рьяно я от него избавилась!

Вера еле вывернулась… Сама оказалась не рада, что обычный разговор учителей свернул на скользкую тему…

— А вот что касаемо Вашей болезни, Верочка… Часом не эпилепсия? Или что похожее… С таким диагнозом учителем работать нельзя!

— Просто следствие трудного детства… – снова вздохнула Вера Павловна.

— Детдом?

— Н-нет, «санаторий»… Так называли свою семью наши первые приёмные родители…

— А вот это становится интересным, милочка! Расскажите? А я чайку поставлю, вчера только печеньки наготовила… У нас «окно» образовалось…

Вера поняла, что ей уже никуда не деться от рассказа, всё равно додавит завучка и стала лихорадочно придумывать сюжет, чтобы не выдать свой Эм-Дэ-Пэ… Ведь тогда вылезет правда о Смирнове, о других, ранних «на жопу приключениях»… И прощай работа… Но лучше сейчас, придуманной «лёгкой» версией погасить расспросы, чем сидеть у разбитого корыта…

Вскоре вскипел чайник, Семёновна заварила свежий ароматный чай, не чета, конечно, тому, что готовила Мама Вани, но тоже достаточно качественный, на столе появилась выпечка. Вера достала свою чашку… Сели трапезничать.

Вера начала рассказ.

— Мы с братом Михаилом разнояйцовые близнецы, родились… Впрочем, неважно… Мама умерла при родах, от кровопотери, успев только медикам сказать имя нашего отца, который, как оказалось, нагло её бросил, узнав, что будет «дважды счастлив», сука…

Девушка запила эмоцию глотком чая, который оказался довольно вкусным.

— До трёх лет мы жили в «Доме малютки» и это оказалось самое счастливое время… Потом – или детдом или приёмная семья. Одинаково плохо, но, всё-таки по-разному… И оказалось, что детдом для нас был бы лучшим выбором… За нами приехала супружеская пара, ни на кого они даже и не смотрели, забрали, очень быстро оформив все нужные документы… Как оказалось, они были свингерами и обожали БДСМ в самой жёсткой вариации, когда допустима особая садистская жестокость! До пяти лет мы не знали об увлечении «родителей», а вот после пяти…

Глаза Марии Семёновны расширились от ужаса, видимо, понятия были знакомыми…

— Нас начали пользовать! Меня в анус, вагину не трогали, обучили делать минет… Довольно жёстким способом шло «обучение». Обычно по выходным, к ним ещё двое таких же знакомых приезжали «обменяться эмоциями», блядь! А через два года ещё одна пара навязалась в «друзья»… И, хорошо, что только по выходным… Тогда начиналась изощрённая порка… двухсторонняя… С дополнительно наручниками, ремнями, цепями, плетьми, верёвками, шлепками по заднице… Меня били редко, а Мишке доставалось! Обычно мужики ебли меня, а брат окучивал баб… Как же – прикольно, что малыш, как кутёнок тыкает свой стручок в огромное, растянутое, мокрое гнездовье греха! А моему «шоколадному гнезду» доставалось по полной…

Вера врала напропалую – клиентов у неё в «урожайные дни» было до шести человек, приходилось «работать» и с женщинами, тьфу-ты, явственными суками, которые были более жестоки и изощрённы, чем мужчины…

— Это продолжалось восемь лет, после наших пяти. И только однажды, когда Мишку особо сильно избили на «сеансе», он не смог одну тварь выебать, как ей хотелось, его в школе спросили – «Почему ты такой»? «Откуда синяки»?

Отовраться не удалось и брат не выдержал, рассказал правду… Нас в тот же день забрали, а «предков» повязали… По пятнашке каждому за издевательства и растление малолетних, и друзей их достали, тоже спрятали надолго… Новый «папа» оказался хорошим человеком, мы получили образование… Но уже после всего, когда, казалось, наступило улучшение, выяснилось, что, если на меня орать без явной причины, или говорить любые скабрезности, связанные с гениталиями и сексом… Психозащита выработалась от стресса большого, стрессом «малым» – ноги становятся ватными, отказывают, иногда теряю сознание…

— Бедная девочка! – прошептала Мария Семёновна, – как же тебе доставалось! У тебя же ДЕТСТВА НЕ БЫЛО!

Последние слова были «шёпотом на грани крика»…

— Спасибо за чай! Печенье очень вкусное! С наступающим! – голос Веры был ровен и спокоен… Она «отпизделась» от дальнейших расспросов. Через несколько минут – перемена и её третий за сегодня урок – в девятом классе…

Новый, 2016 год приближался гигантскими скачками. В последний день занятий в школе, уже возвращаясь домой, близнецы получили сообщения на телефон от бабушки Вани: «Вернётесь – поднимитесь ко мне!»

Они только и успели одним глазком увидеть в гостиной большую искусственную ёлку, которая почему-то пахла хвоей и смолой… Что за состав был применён для ароматизации, было неизвестно, но запах был самым настоящим… Вера осталась восхищаться, а младшие Чарушины поднялись наверх. Ванесса встретила их в кухне-столовой, с уже подогретым полдником и, накормив внуков, перешла к делу:

— Я дарю вам некоторую сумму денег, чтобы Вы могли купить подарки всей семье… И друг дружке! Я не собираюсь таиться и сразу скажу вам, но семье – ни слова! Все получите новые, современные смартфоны с лучшими параметрами, а от вас родителям и Вере… Надо что-то придумать! Вот об этом и хочу посоветоваться.

Тут же прозвенело сообщение о банковском переводе на телефонах внуков.

— Любому смартфону нужно расширение памяти! Для фотографий, музыки, книжки читать перед сном… – стал размышлять Константин, – ёмкая СиДи-карта – самое то! И запасные шнуры для зарядки…

— Ага! И наушники, лучше беспроводные, но качественные! – присоединилась к «Верховному Совету» Мария. – Чтоб и книжку и музыку перед сном… Одновременно!.

И тут же Маша обратилась к Ванессе:

— Ба! А что тебе подарить на Новый Год? А то всё нам, да нам?.. – Булочка возмутилась сложившейся ситуацией.

— Спасибо, внуча, что заботишься о «старой бабке»! – Дарьялова была очень довольна и улыбалась. – Вы мне и так сделали хороший подарок на день рождения… А всё остальное у меня уже есть! Ваша любовь! Так приятно иметь любящих детей и внуков! Пусть даже юридически Вы мне НИКТО!..- Глаза Ванессы странно и влажно заблестели.

— Если нужна будет наличка, сходите к банкомату с Вениамином! – распорядилась Дарьялова и отпустила внуков.

Спускаясь по лестничному маршу – лифт ждать не хотелось, Кот спросил Булку:

— Тогда мы с хлебушком повторим! Правда, сестра?

— Молчи, Котяра, я уже думаю… Не будем пока рассказывать, пусть это будет новогодним секретом даже для бабушки!

Они вернулись домой озабоченными, что не ускользнуло от внимания Веры.

— Быстро признавайтесь, что вас тревожит! А то закачу истерику! – При этом глаза тётечки Верочки были очень грустными и в них читалась неизбывная боль.

— Проблема у нас! Подарки надо семье покупать, а что придумать? И с каких это пор тётя Вера истерики закатывает? – поинтересовался Костик.

— С тех самых!.. Это тебе, племянничек, не довелось ещё видеть, КАКИЕ я истерики умею закатывать! А маме пришлось… Я до сих пор чувствую себя виноватой…

Поняв, что опять ступила на скользкую тропинку, Вера сменила тему:

— Первым делом, надо одеть нашу голенькую красавицу-ёлочку!

— Это подождёт до завтра! – Безапелляционно произнёс Костик. – Рассказывай, что у тебя случилось!

Племяши шлёпнулись на диван по обе стороны тёти.

Вера встала, и со словами «Мне надо выпить!» пошла на кухню.

— Её что-то гложет! И очень серьёзно! Тётечка еле держится… Она ещё никогда не предлагала СЕБЕ выпить! – обеспокоилась Булка.

Близнецы вышли в кухню-столовую.

Перед Верой стояла бутылка коньяка, бокал и тарелочка с ломтиками грейпфрута и лимона. Она уже успела «отоварить» один бокал и наливала следующий…

— Рассказывай, Вера! – парень остановил её руку.

Тётя подняла на них уже заплаканные глаза:

— Сегодня меня вынудили рассказать о себе, о детстве, о болезни… Я еле вывернулась, придумала совершенно несусветную историю!.. Но смогла отбрехаться от дальнейших расспросов и сохранить в тайне истину о психозе! Но и выдуманная причина моих «приступов» ничуть не лучше… И меня это тяготит!

— Расскажи нам, что ты напиздела завучке! – Маша достала из шкафчика ещё два коньячных бокала и ловко наполнила их.

— Откуда тебе известно, что завучке?

— У неё глаза были шальные, когда табеля раздавала!

Пришлось Вере пересказать племянникам версию, придуманную для Птицыной, и которую, скорее всего будет знать и придерживаться вся школа…

За это время втроём опорожнили полбутылки, но Вере стало явно легче…

Чтобы окончательно поднять упавшее настроение тётечки, они уединились в её спальне…

Конец части второй

Часть третья

Назавтра с утра, плотно позавтракав, они все впятером пошли на ёлочный базар и принялись выбирать украшения для ёлки. Младшие Чарушины сначала «отоварились» у банкомата, потом Костик и Маша на десять минут забежали в радиомагазин, откуда вышли чрезвычайно довольными, с полным пакетом покупок. Родителям и тёте пришлось дожидаться их на улице, потому что магазинчик был маленьким и всех вместить не мог. Взрослые обменивались соображениями, «что же такое делается с детьми»…

Кот и Булочка загадочно улыбались, но делиться секретами со старшими не торопились.

…А на раскладках новогодней ярмарки чего только не было… Россыпи различных украшений яркими красками радовали глаз и сердце… Михаил присмотрел несколько обалденно красивых гирлянд и «процессор» для них, выполненный в виде «бревенчатой заснеженной хижины» и долго о чём-то беседовал с сыном… Домой возвращались с полными сумками и пакетами гирлянд, дождика, мишуры и всяческих игрушек. Вера, конечно же знала, откуда у младших деньги, но из солидарности тоже молчала…

«Лесную красавицу» наряжали всей семьёй, а по окончании, оставив родителей в одиночестве, Маша, Костик и Вера закрылись на кухне, откуда вскоре раздались вкусные запахи…

— Совсем взрослые стали наши дети! Ты не находишь, Лен? – задумчиво заговорил Михаил, ковыряясь под ёлкой, устанавливая процессор для гирлянд, и подключив его, дополнительно маскировал провода «снегом» из ваты…

— Да, Миша, ты прав… Взрослые… Только ты скажи, почему они Верку любят?

— Видно, Лен, она смогла им дать то, что мы упустили! Причём – вовремя! И взрослеть они стали быстрее, как впервые её выебали… Ты заметила, что Машка уже вполне сложившаяся девушка? Ей в начале лета будет пятнадцать, а внешне и семнадцать дать можно…

— Вот только не надо! На дочь глаз положил? – вспыхнула Ленка. – С таким «аппаратом» ты её порвёшь в два счёта! Насквозь проткнёшь! НЕ ДАМ!

— Не кипятись, Лен! Пусть дорастёт ещё! Когда сочтёт нужным, сама скажет… А что касаемо «аппарата», мне его специально растили, знаешь, какие, блядь, бабки на нас с Веркой поднимали? С пяти лет ебли сестрёнку, как взрослую суку! В жопу! И хуй в горло забивали! По самые яйца! Подавится, задохнётся – ну и что? Расходный материал, сиротки неприкаянные!.. – Мишка громко зарычал от безысходности. – Думаешь, мне её не жалко? Она мне девственность подарила, когда ей жопу порвали, на наш одиннадцатый день рождения!

— И ты её потом постоянно трахал! И даже после женитьбы… МНЕ ИЗМЕНЯЛ С СЕСТРОЙ! Вот это и обидно! – в голосе Ленки дрожали слёзы.

— А ты думаешь, лучше было бы, чтобы девочка по другим хуям пошла?!! Ей и так доставалось! Я её из сострадания ёб! У неё с одиннадцати лет, после того, блядь, сеанса, головка то и дело набекрень съезжала! Никакого удержу не было! И… Знаешь, если бы не это… Я бы давно сиротой-одиночкой был… А так хоть сестрёнка есть…

Голос мужчины был предельно нежен и в нём явственно чувствовалась горечь… И слёзы стояли в глазах…

Михаил поднялся с колен, обнял плачущую жену за плечи, другой рукой стал нежно мять Ленке грудь…

Ленка вывернулась и мгновением позже одежда была сброшена…

Миша не стал «тормозить», поняв, чего хочет жена, и в пару-тройку секунд разделся… Несколько развратно-поступательных движений и его «хобот» уже был готов к погружению в «Марианскую впадину»…

Ленка поглотила член мужа полностью… С нею ТАКОЕ бывало редко, обычно, часть пениса оставалась снаружи, но ТЕПЕРЬ вагина растянулась максимально… И это не было неприятно или больно… Наоборот… Десять минут неистовых ласк и вот уже Ленка хлестанула сквиртом по ногам Михаила и обмякла в объятиях любимого, несмотря на многие «левые ходки на сестру» мужа…

А в кухне-столовой тем временем происходило священнодействие! Вера взяла на себя подготовку ингредиентов для многочисленных, задуманных Машкой и Костиком салатов, которыми придётся встречать Новый Год, а племяши сотворяли вкусное волшебство прямиком во многочисленных тарелочках, мисочках, судочках…

В духовке запекалось мясо…

Вера, глядя, как орудуют племяши, догадалась, что они брали уроки у Тамары и самой захотелось немного научиться готовить «хорошо»… Для себя одной эта наука не была необходимостью – картошку с мясом делать она умела, пожарить или запечь курицу тоже не было проблемой, омлет с грибами приготовить… Всегда была возможность купить или заказать пиццу на ужин…

И вот теперь внезапно что-то изменилось…

Вера решила, что будет брать «уроки кулинарии» у двоих самых любимых своих маленьких людей и чуть было не добавила в овощную нарезку слёз вместо соли…

Потом занялись тестом… Обычное пошло на выпечку хлеба, а сдобное, которое Кот и Булка замешивали особенно тщательно, было использовано для пирога с ягодами… Где Машка выцепила рецепт, оставалось тайной, но пирог получился на славу! Так и хотелось отщипнуть краешек на пробу, но вердикт «Создателей» был жёстким: «Это бабушке в подарок»!

Всё приготовленное было определено в холодильник, чтобы быть через сутки съеденным, но процесс приготовления Новогоднего ужина добавил Вере такого драйва, что она напрочь забыла вчерашние проблемы…

Но, конечно, младшие не собирались морить голодом родственников и несколько сдублированных салатов оказались на столе в качестве ужина… Вера вышла из кухни, чтобы позвать брата и сестру-по-браку к ужину, но застала их ебущимися… Это для них был уже четвёртый коитус… Вера не выдержала и присоединилась к родичам, взявшись сосать Ленкины груди…

— А-а-ах-сь-сь! Верочка! Спа… О-О-О-О!!! – Ленка очередной раз кончила и обмякла… Сильные руки брата подняли Веру, уложили на диван, рядом с женой, в мгновение ока задрали платье и, поскольку Вера трусиков дома не носила, орудие Михаила быстро нашло нужное отверстие… И понеслось…

Теперь уже Ленка, придя в себя после шести оргазмов занялась грудями Веры, стянув платье с плеч золовки…

…- Они жрать собираются? – возмутился Костик.

— Сейчас посмотрим! – Маша, обученная Ванессой и Тамарой использованию сети камер, уверенно переключилась на гостиную с кухонного устройства. – Похоже, им сейчас не до ужина!

Равномерно ходящий член отца в пизде тётечки, руки матери, мнущие её прелестные мячики и взасос целующиеся рты Веры и Ленки, отчего Вера могла только мычать, ставили надёжную точку на том, что старших родственников младшие близнецы дождутся не скоро…

Но и младшим уже нечего было делать на кухне. Затолкав провизию в холодильник, Маша и Костик двинулись в спальню девушки.

— Мы им сейчас только мешать будем! Пусть понаслаждаются! Я чувствую, что они сейчас максимально близки друг дружке! Ранее такого никогда не было… А ты давай меня…

— Да, пожалуй ты права! Они как заново жить начали…

Машка быстро разделась и плюхнулась на неразложенный диван.

Константина дважды просить не пришлось…

Парень, которого дополнительным «премудростям любви» обучала Ванесса, теперь знал об удовольствии гораздо больше и, в принципе уже сам мог бы быть «учителем», стал нежно ласкать сестру, не заботясь, как и раньше, о своём наслаждении, отчего Маша уже через пару минут ничуть не пожалела! Нежный куни, лёгкий массаж прикосновений, нежные, но уверенные пальцы брата в вагине и на сосочках уже достаточно сформировавшихся грудей… Томные вздохи вскоре переросли в яростные стоны, а когда Кот погрузился в глубины девушки, Булка, громко заорав, кончила.

А потом закричала совсем по-другому, от пронзившей всё её девчачье естество резкой боли…

Этот крик услышали уже отдыхавшие от утех старшие, Вера не на шутку всполошилась, а Мишка и Ленка только «навострили уши», лёжа в обнимку, пребывая в состоянии расслабленной неги… Вера поднялась с дивана и стала собирать разбросанные свои вещи – платье и тапочки.

— Куда собралась? – лениво спросил Мишка.

— Где-то стреляют, пойду посмотрю…

— Машка кончает, наверное! – Ленка даже не открыла глаз. – сильно она темпераментная, как и ты, Вера…

— И всё же!

Вера вышла.

— Лен, мне кажется, ты не совсем права! – Мишка оживился. – Может, нашей дочери плохо, а мы, в таком случае, хуёвые родители! Тётка и то больше за неё переживает…

— Машке сейчас очень хорошо! Ты не видел почти год назад, как Кот её в жопу пялил, а я видела! Сама возбудилась, хотела напряг сбросить, так они меня вдвоём выебали! Сучата! Я несколько дней пластом лежала… Ссалась в постель!

— И за это ты на них злишься? «Чужаками» считаешь? Им, получается, тётка родней матери!

— Кончай хамить, Миша! Лучше сделай меня ещё раз, не пропадут наши близнецы, у них «крыша» хорошая…

Ленка легла на бок и подставила мужу пизду.

— Вот это меня и беспокоит!

Мишке ничего не оставалось, как снова пристроиться к жене и попытаться отвлечься от глупых мыслей…

…Вера стояла в проёме двери в спальню племянницы и наблюдала, как Кот «хуярит» Машу. Та уже устала кричать и только хрипела… Костик яростно работал над сестрой, вгоняя себя внутрь девушки быстро, резко, смачно…

Вере нравился «жёсткий секс», но только тогда, когда было совсем невмоготу… Но, воспитанная в жестокости, она, не представляя, что есть ещё и «нежный вариант», всё делала «на грани»… И обучить её чему-то другому долгое время было некому… Только в отношениях с Ванессой и Тамарой и совсем немного с Виталием Чистяковым, Вера познавала другую «науку секса» – нежную и романтическую… А сейчас у неё на глазах был именно такой секс – жёсткий, граничащий с насилием…

Машка уже задыхалась, ей было почему-то больно и всё приятное растворилось в этой боли…

Сильные руки Веры выдернули остервеневшего Кота из Маши и с гортанным рыком она прошипела:

— Вон отсюда! Не понял ещё, что ей больно? Додрочишь у себя! Вон!

Тётечка Верочка прильнула к племяшке обнажённым телом – платье она одеть так и не успела…

— Успокойся, Булочка! Что случилось?

— Не знаю… – еле слышно прошептала Маша. – Сначала было очень приятно, потом как что-то сломалось во мне, стало очень больно, а Кота было уже не остановить…

Вера почувствовала влагу на складочках племянницы, проведя там пальцами. Это была кровь…

— У тебя менструация! И, возможно, в этом вся причина! Я сейчас позвоню Томке и Кире…

— Пока не надо! Уже не так болит… Завтра они всё равно здесь будут!

— Ты знаешь, как «медика» активировать?

— Уже шлю! – голос Танико раздался из динамиков телевизора. – Он купирует боль, а утром я её осмотрю… Можешь привести Машу в «храм», сейчас лёгкий писсинг ей будет полезен…

Робомедик вкатился в комнату, смерил температуру, давление, сделал девушке укол…

— Нет, Тома! Пусть уж завтра! Ей поспать надо… А мне с Котом разобраться!

Робомедик наполнил шприц снотворным… Укрыв Машу одеялом, Вера подождала, сидя у постели, пока племяшка уснёт, оделась и пошла в спальню Константина. Племянник хмуро взглянул на неё и уставился на свои колени. Он не чувствовал себя виноватым.

— Рассказывай, что случилось! – Вера взяла парня за подбородок, подняла его лицо и холодно взглянула ему в глаза.

— Не знаю, тёть Вера! Сначала было всё хорошо, Машка кончила дважды от куни и пальцев, а когда я ей вставил, что-то случилось… Я кровь увидел и остервенел… И мне стало похуй, что с ней, надо было срочно кончить и всё!

— Налицо садизм, слетаешь с катушек от вида крови! К Кире на лечение! У твоей сестры менструация… почему-то очень болезненная… Ей дней пять никакого секса не положено и от болей спасать надобно… Почему так, наши врачи разберутся. Но. Ты. Повёл. Себя. Не. Как. Мужчина. А как садист! Ты стал похож на всех тех клиентов, что были со мной в детстве!

— Прости меня, Вера!

— ТЁТЯ ВЕРА! – сама не своя, крикнула она. – И у сестры прощения попросишь! А теперь спать!

Вера, полная негодования, резко задвинула дверь в спальню племянника и пошла в свою. И только в постели дала волю слезам…

Утром Машу увела наверх Тамара, Как оказалось, одна из больших комнат в квартире Дарьяловой была отведена под операционную! Никодимова осмотрела девушку, вспоминая свои первые образования. Диагноз Веры подтвердился. Пришлось младшей Чарушиной таки назначить таблетки и уколы, чтобы притушить возникшее воспаление, возможное заражение, купировать боль, хотя самым действенным лекарством оказался бы лонг-писсинг, к нему решили не прибегать…

После обеда приехала Кира и с места в карьер уединилась с Котом, чтобы разобраться в причинах его «сумасшествия». И тоже выписала лекарства…

Ещё за завтраком и Мишка и Ленка пытались выяснить у Веры, что произошло у «малых» ночью. «Склещились»! – прозвучал твёрдый холодный ответ. Вера имела право так говорить с родичами, поскольку краем уха услышала Ленкино «сучата»… И Мишкино «чужаки»…

Но к вечеру напряжёнка спала, все «перебесились» и снова жизнь вернулась в привычную «тёплую» колею. И никто уже не вспоминал произошедшее сутки назад…

Новый год было решено встретить под ёлкой, а значит, все гости пожаловали на вечер к Чарушиным. Ужин перенесли поближе к полуночи, чтобы успеть проводить Старый Год и встретить Новый.

Дарьялова, Санникова и Никодимова появились на пороге квартиры Чарушиных в одинаково красивых, но отличающихся по фасону и в деталях, блузах. На Ванессе была одета блуза лёгкого золотистого цвета со светло-кофейными вставками вдоль рукава, ворота, и в бочине, Тома носила блузку под «старую бронзу», а Кира была в белоснежной…

Ванесса и все остальные поголовно удивились, что новогодним ужином занимались исключительно внучата с помощью Веры… Долго не смолкали аплодисменты и овации, но когда Маша и Костик достали из «сусеков» новогодний пирог и преподнесли его бабушке Вани, у большинства «отвалились челюсти»…

Ванесса распахнула глаза от удивления! В долю секунды у неё от волнения и радости спёрло дыхание и стало мокро на лице…

— Ах вы мои родненькие! Опять нашли, чем меня удивить! Порадовали!! Вот уж порадовали…

Приняв из рук близнецов подарочный пирог, Дарьялова поцеловала румяную корочку, вдохнула аромат и, поставив блюдо на стол, обняла прильнувших к ней Машу и Костика, сопя, пытаясь сдержать слёзы.

— Шампанского героям! – загудел Миша. – Как я рад за вас, дети! – Он тоже, вслед за Ванессой и Верой обнял отпрысков…

Ленка вела себя сдержанней. Её всё ещё глодала прошлогодняя обида на детей… Но потихоньку лёд в душе таял… Не такими уж плохими они оказались…

Гастрономическая часть праздника заканчивалась, а это было уже заполночь, наступило время десерта. Дарьялова взяла нож и стала делить «свой пирог»… Не подозревая, что он с секретом! И секрет попался каждому «на зуб»! – Машка и Костик, как оказалось, запекли в нём десять монеток! И напряжённо ожидали, какая кому достанется…

Всем досталось по «десяточке»! Костик предлагал запечь монетки разных номиналов, но Маша воспротивилась в последний момент, говоря, что «обижать никого нельзя»! Поскольку её идея с пирогом была «замешана» ещё до похода на ёлочный базар, они при покупках просили продавцов давать сдачу «железом»…

Новогодняя программа подошла к концу так что оставалось только «покопаться под ёлочкой».

Каждому из Чарушиных достались новенькие смартфоны, Костик подарил родителям, сестре и Вере ёмкие СиДи-карты и запасные шнуры для зарядки, а Маша – беспроводные качественные стереотелефоны. Но, почему-то, главный подарок от Дарьяловой запаздывал… Посему решили пока принять подарки от старших женщин семьи.

Ленка подарила мужу и сыну рубашки, а золовке и дочери – новые шикарные блузки с кнопками на неодимовых магнитах. Вера своим мужчинам вручила галстуки и пояса контрастных цветов, гармонирующих с рубашками, а девчатам – клатчи под цвет блузок, потому что Ленка сшила себе блузу отливающую серебром, у Маши оказалась кремовая с желтизной, а Вере досталась кофейного цвета с добавлением сливок и более тёмными вставками, под цвет глаз, оттеняющая белизну её кожи…

Конечно, эти «подарки» не были для старших женщин тайной, ибо ещё три недели назад они собирались на «совет» вместе, обсудили все вопросы и Ленка сделала презенты Дарьяловой, Санниковой и Никодимовой ещё за три дня до Нового Года…

Средства на покупку тканей и аксессуаров, а также своих подарков предоставила Вера – Ванесса Дарьялова сконвертировала деньги, еще три месяца назад заплаченные ей за переводы, через корпоративный VMD-банк в национальную валюту, закрыла счёт в банке РФ и выдала карту VMD-банка…

— Шикарно, девчонки! Спасибо! – гудел Миша, – но вы же, признайтесь, сговорились ведь, сговорились, да?

Ответом ему были только улыбки.

Красивые рубашки получили также и Вениамин с Анатолием…

Никто не заметил, что двоих гостей не стало, но десятью минутами позже раздался звонок в дверь и на пороге появились Дед Мороз и Снегурочка – Вениамин и Тамара в соответствующих костюмах.

За плечами у Деда Мороза висел мешок с подарками, явно тяжёлый, перевязанный толстым золотым канатом с замысловатым узлом. Когда мешок развязали, появились ещё одни шикарные подарки…

Мише достался отличный набор электромонтажного инструмента, Ленке – портативная швейная машина и подписка на глянцевый журнал «Кутюрье» с выкройками, Вере – новый ноутбук для работы, производства «VMD-Positron», Костику – шлем виртуальной реальности и навороченный геймпад. Напоследок из мешка появилась профессиональная цифровая фотокамера с набором объективов – для Маши… И, как оказалось, посохом Деду Морозу служил телескопический штатив для неё…

Но и это оказалось ещё не всё. В руках у Дарьяловой появились пять коробочек…

— Вера! Миша! – позвала Ванесса детей. – Это ваши!

В коробочке для Веры оказались кулон с гороскопическим знаком «Рыб» и клипсами в том же стиле, для Миши – такой же кулон, запонки и держатель для галстука. Глазами у рыбок служили маленькие бриллианты…

У старших близнецов отобрало речь, остались только слёзы в глазах.

— Костик! Маша! Это – Ваши!

Внучата ошалело смотрели на бабушку.

Маше достались кулон и клипсы с «Близнецами-девочками» с жёлтыми топазами вместо глаз, а у Костика оказался кулон с «Близнецами-мальчиками», запонки и такой же держатель галстука, но с синими топазами…

— Ба! Мы тебя любим! – зазвенели голоса внуков. Они прижались к бабушке с двух сторон, обнимая её, причём Костик умудрился погладить Дарьяловой ягодицы…

— Лена! Дочка! – Ванесса обратилась ко второй «дочери», которая, казалось, задремала в уголке дивана. Выпитое ударило в голову…

— Что? А? – Ленка вскинулась, мало что понимая…

— Твой подарок!

Дрожащими руками молодая женщина открыла свою коробочку…

Естественно, там тоже лежал кулон. С «Весами», в чашечках которых сияли горки рубинов, и серьги…

— С-с-спасибо, мама! – прошептала Ленка срывающимся голосом и разревелась…

Старая одежда полетела на пол, на диван – девушки, кроме Ленки, примеряли блузы, а мальчишки – рубашки, галстуки и пояса. А следом и кулоны.

— Лен! Ну ты прям угадала размер бюста! – удивилась Вера, застёгивая кнопки…

— А что я, мало их щупала? – смеясь, ответила невестка, уже пришедшая в себя. – Давай, помогу!

Она застегнула Вере замочек кулона и подтолкнула в группу. – Держите красавицу!

Машка, уже давно переодевшаяся, устанавливала на штатив камеру, сменила объектив на «портретный» и, когда семья таки собралась, смеясь сказала:

— А теперь скажите «Сыр»! И поставив фотоаппарат на таймер, вскочила в кадр. Блеснула вспышка «против вампирских глаз», потом основная… Через минуту все зачарованно рассматривали групповой портрет большой и дружной семьи, включая Ванессу, Киру, Томку и Вениамина с Анатолием…

— Блядь! Совсем профессионально! Когда ты успела научиться, дочка? – гудел Михаил, восхищаясь работой Марии Михайловны…

— Между потрахушками, папка!

Вопросов больше не было…

— Так, господамы! Сегодня пятница! – среди общего смеха и весёлого гама раздался зычный голос Санниковой. – Сегодня – сеанс «очистки»! Пора заняться «мокрым делом»! Девочки Чарушины, прошу наверх, в «храм»!

Как-то нехотя Вера, Маша и Лена покидали место общего веселья и таки поднялись этажом выше…

В квартире на пятнадцатом этаже остались только мальчики и Ванесса с Тамарой…

— Двое к одной! – засмеялась Дарьялова. – Чур, мой Костик!

— Ага! Мне что, троих обслуживать? – с обидой в голосе проговорила Томка.

— Блин! Я же не безрукая! – ответила ей Ванесса, сажая к себе на колени Константина Михайловича… – Только парни, мимо меня, пожалуйста!

В понедельник, четвёртого января, несмотря на Рождественские каникулы, Ванесса, Тамара и Маша поднялись довольно рано. Оставив родичей досыпать, Мария Михайловна собрала фотокамеру и поднялась к бабушке. После плотного завтрака они втроём дождались, пока Вениамин, ночевавший у Дарьяловой, подготовит машину и поехали в пустующий офис корпорации VMD на работу…

Охрана встретила хозяйку весьма удивлённо. Никто не думал, что Дарьялова соизволит появиться в офисе в выходной день… И долго рассматривали Машу, нёсшую в руках штатив фотокамеры, придерживавшую на плече ремень с боксом, где лежало оборудование…

— Знакомьтесь! Моя внучка – Мария Михайловна Чарушина – наш новый фотограф! После праздников выпишете ей постоянный пропуск!

— Будет сделано, мэм! – бодро отрапортовал старший караула. – А Вы надолго?

— На весь день! Сделаем перерыв на обед и потом продолжим, а через пару дней ещё одну презентацию будем готовить.

Три женщины сначала поднялись на шестой этаж в кабинет Дарьяловой и Ванесса угостила их отличным кофе с ложечкой коньяка.

Потом официальным тоном заговорила:

— Вот, внуча, у тебя и началась трудовая биография! Поздравляю! Эту работу мы тебе зачтём как испытательный срок, а потом оформим официально… С положенной по закону оплатой и отсчётом трудового стажа… Только… Есть у нас неписаный закон – «прописка». С первой зарплаты коллективу ставится магарыч!

Что такое «магарыч» Маша знала. Но её смутила фраза «с первой зарплаты»… Когда она ещё наступит! Но всё оказалось гораздо проще и банальнее…

После кофе они спустились в фотостудию на третий этаж… Маша охуела от её оснащения! Такой осветительной техники она никогда не видела – огромнейший выбор светофильтров, различные типы ламп и светильников, подвески, штативы, консоли…

— Вот, Мария Михайловна, теперь это ваша с Тамарой Сергеевной епархия! Чувствуйте себя как дома! Наша задача на сегодня – показать производимую компанией вычислительную технику в лучшем свете!

На столах аккуратно стояли и были разложены – планшет, ноутбук и компактная рабочая станция с монитором и клавиатурой, напичканная таким количеством кабелей и разъёмов, что не всякий инженер сразу бы понял, «что, куда, зачем»…

— Сколько здесь ядер? – ошалело спросила Булка.

— Это базовая модель среднего уровня! Сорок восемь «яиц» по пять гигагерц. У меня дома – «64 яйца по восемь гиг»! – хохотнула Ванесса, глядя, как вытягивается лицо внучки. – Впечатляет?

— СКОЛЬКО ЖЕ ОНА ЖРЁТ? – Воскликнула Маша.

— Всего лишь полтора киловатта! Но целой «стенке» старых десктопов, на которых «НЕТФЛИКС» считает спецэффекты для своих сериалов, за этой «малышкой» не угнаться! Здесь шесть процессоров по восемь ядер и криогенное охлаждение, если тебе это о чём-то говорит!

Маше это говорило…

— Эбонитовое дерево у меня в саду росло! – Машка так затейливо матернулась, что теперь охуели Дарьялова и Никодимова…

Ванесса «между делом» сообщила, что в корпорацию давно уже входят три из пяти Архошуровских радиозаводов и один полупроводниковый, где и изготавливаются процессоры «Positron»… Остальные были попросту распроданы и развалены.

Приступили к работе.

Маша ставила свет, возилась со специальными фонарями для рир-подсветки, подбирала светофильтры… Специальной бумагой с растровым рисунком оттеняла задний план… Томке пришлось поработать моделью, набирая текст на клавиатуре и рисуя всяческую белиберду мышью в фоторедакторе для минутных видеороликов… Ванесса сидела в уголке, в глубоком кресле, не вмешиваясь, по глоточку потягивая коньяк и закусывая шоколадными шариками, хотя тоже была дизайнером с универсальной подготовкой…

Получилось весьма неплохо… Особенно хороши были сцены, где свет приглушен, работает только цветовая подсветка, собственное излучение мониторов и сигнальные огоньки устройств.

Дарьялова пристально посмотрела на Машку, прищурившись, изучая её личико. Потом внезапно рассмеялась и зааплодировала…

— Поздравляю, внуча, с первым успехом! Тома дома поделает надписи, рамочки, виньетки… Вере тоже работу дадим – английский вариант текста написать… А то засиделась малёхо, скучать стала… А сейчас – обедать! Камеру оставляй здесь, она нам через пару дней пригодится.

Тамара изъяла флэш-накопитель из фотоаппарата, заперла помещение своей картой-пропуском, и они все направились к лифту.

Пока спускались в кафе-столовую, у Марии в кармане пискнул телефон. Она посмотрела сообщение банка – на её карту пришло четыре тысячи юанов.

— Что это, ба?

— Твоя первая зарплата! – без тени улыбки ответила Ванесса.

— Так тут же до хуя денег!

— Тётечка Верочка говорила так же, потом привыкла…

— Первая зарплата! Первая зарплата! – сварливым тоном Старой Вороны из древнего новогоднего мюзикла заговорила Тамара. – Ты о «прописке» не забыла?

— Прямо щас?

— Ну а когда же? Выпить охота…

Поскольку Чарушиной было мало лет, алкоголь брала Тома, за обед расплатившись с Машкиного телефона… Таким образом и ритуал «прописки» был соблюдён и голодными никто не остался… На столе оказался плотный обед из двух блюд с графинчиком «Шустова», а на десерт умопомрачительный шоколадный сыр и бутылка некрепкого коньячного напитка «Шоколатье», от того же «Шустова»… Маше водку не наливали – ей достался бокал белого вина «под красное мясо»…

Осоловевшие, «слегка поддатые» женщины трёх биологических возрастов, причём двоих старших было нелегко отличить друг от дружки, настолько они казались ровесницами, сидели, потягивая десерт, закусывая пластинками шоколадного сыра, посасывая дольки лимона, когда надо было «подкислить»…

— Вкуснятина! – Маша сделала глоточек напитка, взяла пластинку сыра, надкусила, прикрыла глаза от удовольствия… – Ба! Где ты такие деликатесы берёшь?

— А ты на этикетку посмотри! – Дарьялова сверкнула глазами.

— VMD.CORP.COM… Маслосырзавод номер один… Это твоё производство? Охуеть!

Ванесса внезапно подалась вперёд, обняла девушку и прошептала:

— Я хочу тебя, Машенька!

Маша ответила так же:

— Я тоже хочу тебя, ба! Сильно…

Вернулись в кабинет Дарьяловой.

Такой же широченный кожаный диван, как у Чарушиных в гостиной был во второй комнате – комнате отдыха…

Блузы женщин оказались на полу, юбки завёрнуты почти до сисек, колготы и гамаши содраны с ног и заброшены по углам, джинсы Булочки постигла та же участь… Вани и Томка сели рядком, широко раздвинув ноги, Ванесса забросила свою на колено Тамары и сочащиеся женским секретом валики половых губ образовали стереокартину-диптих в глазах Булки…

Она сразу поняла, чего хотят партнёрши и собрав ладошки лодочкой, вогнала их в две мокрые пиздищи… Поворот ладошек в противофазе на полоборота и назад, повтор, ещё повтор… Вибрация пальчиками, и снова вращение… Глаза женщин закрыты, губы ртов шепчут что-то непонятное, нечленораздельное… Потом почти одновременный громкий стон и хлынувший горячий сквирт…

Маша недаром проходила уроки у тётечки Верочки в последнее время – так приходилось Маленькой Верочке ещё в семь-девять лет ласкать ошалевших от похоти богатых бабищ – которым после её «разогревающей» ласки доставался ещё и Мишкин хуй…

После оргазма и Томка и бабуля минут пять еле дышали, переживая полученное удовольствие, но Булка знала, что «одного раза недостаточно» и потому её быстрый язычок принялся вылизывать сначала бабушку, потом Тамару… Но пока девушка занималась одной вульвой, вторая ручонка теребила губки другой… Эти два оргазма были совсем иными по качеству и значительно сильнее. Из женщин натекло почти четверть стакана вагинальных соков из каждой – толчками, сопровождавшимися вскриками, взвизгиваниями и долгим-долгим О-О-О-О-О-ОХХ!

Булку подняли за руки, повернули, посадили между своих чресел, закинув её ножки к себе на бёдра и стали ласкать в пять пальцев – три в вагину, два – со смазкой, в попку….

«Приход» был таким мощным, что Маша потеряла сознание… Девушка вся искричалась, пока её «ебли пальцами» и за пару минут серийного оргазма излила всю имевшуюся в ней жидкость – пятью тугими струями, бившими почти на метр…

— Обоссалась… – еле слышно прошептала она. – С-спас-сибо…

Оказывается, в кабинете Дарьяловой была ещё одна комната – писсуарная с душевой кабиной… Где трое женщин привели себя в порядок… Пока они мылись и одевались, трудолюбивые уборщики – робопылесос с функцией отсоса жидкости и дрон-чистильщик занимались устранением их следов… Потом втроём спустились на пост охраны.

Уже в машине снова прозвенел Машин смартфон – на карту пришло ещё четыре тысячи юанов… И она догадалась, за что…

Вторую презентацию они с Дарьяловой делали тоже втроём, но с братом – у Тамары была запланирована поездка домой, к родителям, с Новогодними и Рождественскими подарками. Старики никак не хотели переезжать в город из своих пенатов в небольшом посёлке городского типа, где им был построен коттедж, в котором автоматики и роботехники было не меньше, чем в квартире Ванессы… Поначалу, Маша хотела взять в помощь тётечку Верочку, но она тоже оказалась занята – писала английский вариант первой презентации… Пришлось с собой брать Константина, что оказалось очень кстати, поскольку работы было ещё больше, чем в первый раз…

Теперь они ходили по пустующему магазину сантехники – задачей презентации было представить «белых фаянсовых друзей», выпускаемых заводами корпорации VMD… Каких только вариантов унитазов, умывальников, биде и писсуаров не увидели младшие близнецы – Костик носил за сестрой батарейные прожектор и фонарь рир-подсветки, учился ставить свет, а Мария, теперь самостоятельно командовавшая парадом, была строга и ответственна… Ведь в этом случае она оказалась старшей на час сестрой…

Зато гонорары обоих ребят очень порадовали – по шесть тысяч юанов каждому! И радости у мамки Ленки, наконец-то оттаявшей от своей неприязни не было пределов! Обнимая их, Ленка всё время причитала: «Ах вы, мои кормильцы»! Вера и Михаил Павловичи смотрели на эту сцену и переглядывались, довольно улыбаясь – наконец-то в семье воцарился мир…

Каникулы закончились и троим Чарушиным снова было надо в школу.

Наутро они марафетились, каждый по своему – Вера подвела свои красивые глаза неброскими тенями, сделала из ресниц «крылья бабочки», навела блеск на губы, чуть добавив им более насыщенного тона, чем естественный цвет… Причёску сделала в «японском» стиле, собрав волосы в тугой узел, проткнув его крест-накрест двумя короткими яркими спицами… Нацепила кулон и клипсы, защёлкнула все кнопки на блузке… В этот день температура воздуха была около нуля и никакой «тяжёлой» экипировки не понадобилось.

Машка пыталась делать то же самое, но тётечка Верочка запретила ей уходить от естественной красоты и девушка оставила эту затею… Но кулон и клипсы всё-таки надела…

Константин причесался, надел новую рубашку, сшитую матерью, застегнул запонки… Под низ приладил кулон, сверху – галстук, который прижал зажимом… В брюки втянул ремень, подаренный тётечкой Верочкой… Сверху – куртка с капюшоном… Всё – готов к полёту…

Вениамин доставил их вовремя…

На переменах близнецы сидели тихо, стараясь не показывать украшения, но от вопросов одноклассников уйти не смогли… Клипсы в ушах Маши сразу привлекли внимание девчонок, которые ухватились за новую тему… Пришлось рассказывать, откуда такие «цацки», на что Костик сжато поведал о «родственных отношениях» с Ванессой Дарьяловой…

Этот рассказ краем уха услышала и «Молекула» – Валерия Олеговна Котлярова… Подойдя к близнецам, она строго взглянула на них, оценила красоту и необычность «ювелирки» и негромко, смягчив голос, произнесла:

— Маша! Я бы рекомендовала тебе не «светить» клипсами! Время нынче жестокое, сопрут и не заметишь… А потом найти их в каком-то ломбарде, сданными за бутылку водки – не лучший выход… Таким вещам место на званых раутах…

— Спасибо за совет, Валерия Олеговна, я приму к сведению!

— А всё-таки красивые и… оригинальные вещи!..

Примерно так же встретили и Веру. Коллеги с завистью рассматривали украшения, восхищались новой, редкой расцветки блузой… Очень удивились мастерству сестры Ленки, сшившей такую прекрасную вещь, но никто не спросил о цене – все считали, что это очень дорого для их более чем скромных зарплат…

На выпавшем «окне» Вера решила сходить в столовую. Только села за столик, как туда же пожаловали Птицына и Котлярова. Они спросили разрешения отобедать вместе. Валерия Олеговна долго присматривалась к блузке, пока наконец не спросила:

— В каком бутике брали, Вера Павловна? Часом не «Армани»?

— Нет, не «Армани»! – ответила улыбкой Вера, – «ТМ ЕленаЧаруши»!

— Что-то я не слышала о такой фирме…

— Сестра по браку сшила, В подарок на новый год…

— ??? – удивилась «Молекула».

— Невестка моя! Жена брата и мать близнецов! Я её «сестрой-по-браку» называю…

— А-а… Понятно! Прелестная вещица, скажу я вам! Не отличить от тех, что в бутиках лежат! Дорого выглядит… Фирменно!

— Она всем женщинам семьи сшила! А мужчинам – рубашки!

— Цвет красивый! В тон Вашим глазам… – Валерия с минуту помолчала и задумчиво произнесла. – И я такую хочу! Только потемнее… На тон-два светлее моих волос…

— Я поговорю с Леной, прикинем цену и чуть позже, если вас устроит стоимость…

— Меня – устроит! Я не столь богата, чтобы покупать ДЕШЁВЫЕ вещи! Качество и красота – это моё…

Впоследствии оказалось, что Котлярова – та ещё модница, никогда не пропускала дизайнерских новинок, и очень огорчалась, если цена была недоступной. Но одета «Молекула» всегда была с иголочки…

Потом Птицына и Котлярова рассматривали клипсы и кулон… Но уж украшения им действительно были не по карману…

— Блин! Да это же брюлики! – Воскликнула Валерия, ощутив на ногте твёрдость блестящего алмаза.

— Ванесса Макаровна тоже не любит ДЕШЁВЫХ вещей! Это нам пятерым новогодний подарок…

— Только племяннице своей скажите, чтоб больше в школу клипсы не надевала! Сорвут в два счёта! Потом ищи-свищи по ломбардам…

— Я поговорю с нею…

В машине Вера подняла вопрос о клипсах.

— Валерия Олеговна права, ты не находишь, Маша?

— Нахожу! Действительно место украшениям на серьёзных мероприятиях, а не в школе! Сколько я завистливых взглядов поймала… – устало ответила девушка, снимая их с ушей и укладывая в коробочку, – Но так, блядь, хотелось выебнуться!

Машка грустно улыбнулась.

— Ещё успеем повыёбываться! – в тон ей сказала Вера.

Вера вошла в спальню Ленки сказать ей, что нашла первого клиента на пошив женской блузы, сияя радостью как начищенный Екатерининский медный пятак…

Ленка возилась с ноутбуком, на котором была установлена программа дизайна одежды и «сочиняла» новую модель. За эти три месяца она поднаторела в компьютерной грамотности и самостоятельно освоила работу с программами.

— Привет, Ленка! Знаешь, что тебе сорока на хвосте принесла?

— Выкладывай уже, сорока! Сияешь, что новая копейка! Знать, новости хорошие!

— И, причём – целых две! Я тебе торговую марку придумала: «ТМ ЕленаЧаруши» и… наша химичка, Валерия Олеговна, хочет заказать тебе блузу! Такую же, как моя, но цветом потемнее…

— Нормалёк! Вот это неожиданность!.. Детская! – рассмеялась Ленка и повернулась к золовке. – Хорошие новости парами не ходят… Чувствую, скоро ещё что-то прибежит…

— Насчёт «ТМ ЕленаЧаруши» – поставлю на регистрацию, как только Лена откроет свою студию! – зазвучал в динамиках телевизора голос Ванессы. – Идея отличная!

— Мам! Ну ты как всегда, подсматриваешь и подслушиваешь! – деланно «возмутилась» Вера.

— Я за детьми «присматриваю»! – улыбнулась Дарьялова с экрана.- Мать я или погулять вышла?

Посмеялись. Ванесса отключилась.

Вера подошла ближе к Ленке.

— За такие новости и благодарность должна быть особой! – тихо прошептала Ленка. – Иди ко мне, сестричка!

Вера уже расстёгивала кнопки… Руки Ленки распахнули блузу, одна рука стала вращательными движениями ласкать один сосок а жадный рот присосался ко второму…

Вера охнула…

Вторая рука невестки легла на ягодицы Веры, прижимая её ещё ближе… Закрыв глаза, Вера покачивалась на волнах острого наслаждения, несущих её к стремительно приближающемуся берегу оргазма…

Эту щемящую сцену увидела Маша, которая шла к матери, чтобы тоже поделиться новостью: в классе уже две девочки решили заказать себе блузы, и один мальчик задумался о такой-же рубашке, как у Костика…

В два шага Маша преодолела расстояние до любимых женщин и, отодвинув руку матери, покрыла ртом второй сосок тётечки Верочки… Освободившаяся рука Ленки быстро нашла себе занятие: залезла дочери под резинку спортивных штанов и трусиков – лаская упругие ягодички Булочки…

Долго так продолжаться не могло. Вера вголос застонала, попятилась к диван-кровати и опустилась спиной на неё. Две женщины легли по обе стороны от Веры и продолжили начатое… Шаловливые пальцы стали нежно поглаживать лобок, опускась ниже – в промежность…

Этого Вера вытерпеть уже не смогла! Вскочив с дивана, она молниеносно сбросила одежду и снова легла на мягкую кожаную обивку. Ласки продолжились более интенсивно, девчонки тоже уже все были мокрые… Незаметно одежда также покинула их и теперь уже руки Веры ласкали две мокрые щели…

Оргазм накрыл Веру как цунами и был таким же мощным… Она откричала своё наслаждение, снова вскочила с дивана, разложила его в кровать и теперь, когда места стало достаточно, женщины могли предаться другим вариантам нежностей…

Машка продолжила сосать грудь Веры, а Ленка опустилась ниже и языком раздвинула нежные складочки половых губ… Второй оргазм был сильнее и продолжительнее. После этого Вера и Ленка поменялись местами, а Булка стала ласкать груди матери.

Ленка стонала громко, спускала долго и обильно – как всегда… Настала очередь Булочки… Девушку положили вдоль кровати, мать и тётка стали на колени на ковёр и прильнули к нежному девичьему телу – Ленка вцепилась всепожирающим поцелуем в один сосок Маши, рукой начала мять уже вполне оформившийся холмик второй груди, а свободной ладонью стала обхаживать свою пиздень… Вера отвела одну ногу племянницы вверх, вторую уложила на кровать и погрузилась лицом в истекающую женским соком вульву девушки, целуя каждый сантиметр складочек, пока окончательно не воткнула язык в вагину… Маша уже устала стонать, ощущая, как «приход» наполняет теплом, нет, горячей лавой вулкан страсти и выплёскивается наружу испепеляющим потоком…

Занявшись ласками племяшки и дочери, Вера и Ленка совсем забыли ещё о двух членах семьи, которые заслышав шум и вскрики в Ленкиной спальне, решили посмотреть, что же там делается… Все двери в квартире были отодвижными, катались на роликах, чтобы было удобнее роботам-уборщикам и «медику», приводились в движение скрытыми моторчиками. И вот дверь в Ленкину спальню чуть приоткрылась и в щель заглянули любопытные лица отца, сына, мужа, брата и племянника…

— Так, сын, сбегай в спальню Веры, на тумбочке тюбик с лубрикантом стоит! Я мамкой займусь, а ты тётю в жопу выебешь!

Костика вторично просить не пришлось. Он быстро нашёл нужное и возвращаясь к спальне матери, уже успел смазать восставший шланг и ладонь. Протянул тюбик отцу. Миша выдавил прозрачную лужицу на пальцы, растёр её по своему члену и на цыпочках мальчишки вошли вовнутрь…

Вера почувствовала их, на пару секунд оторвалась от Машиной пиздёнки, скосила взгляд на мужчин и чуть качнула головой, приглашая… Потом снова вернулась к прерванному занятию. Ленка, увлечённая ласками грудок дочери, сосанием и массажем сосков девушки, ничего вокруг не замечала, утробно урча, как сытая кошка. Булочке вообще всё было по фигу, она была занята очередным надвигающимся «приходом» и только протяжно стонала…

Капля лубриканта обожгла холодом промежность ягодиц Веры и тут же была растёрта пальцем по «шоколадной дырочке», куда тот немедленно и был погружён. Сделав пол-оборота в прямой кишке тётечки Верочки, палец вышел из колечка ануса и погрузился вновь, уже в паре… Снова пол-оборота вперёд-назад и несколько толчков вглубь подготовили Веру к вторжению Котового хуя.

«Медленно и глубоко!» – вновь вспомнил уроки бабушки Вани Костик и аккуратно, не торопясь, ввёл член в тётку… Она только охнула, когда уже достаточно приличный по размерам стручок племяша раздвинул ей стеночки задницы. Ладонь Кота, собравшись лодочкой уже вонзалась в вагину… И пошли толчки, которые завели тётушку и понесли её к оргазму. Тугое очко плотно обхватывало пенис юноши, а через стеночку чувствовалась его ладонь… И вот свершилось – горячие струи подросткового семени, ударили вовнутрь, смешавшись с анальной смазкой…

Вера тоже начала бурно кончать, но давно привыкнув к подобным вещам, даже получая наслаждение, умудрялась не отрываться от «дела» в данном случае ласк сестры своего ёбаря, не давая девушке расслабляться от накатывающих на неё один за другим оргазмов, постоянно умываясь струйками сквирта и слизывая вытекающие из пиздёнки соки.

С другой стороны, над пиздой матери трудился отец, загоняя свой «бивень» на четыре пятых, больше в жену помещалось нечасто… Стонали все пятеро, вразнобой, на разные голоса, вскрикивая, охая, ахая и негромко матерясь…

Ленка задрожала всем телом и бурно кончила, окатив мужа по ногам сильной горячей струёй, несколько раз содрогнувшись в конвульсиях и расслабленно уронила голову на грудки дочери… Машка давно уже лежала никакая, почти не подавая признаков жизни, лишь только веки закрытых глаз чуть трепетали…

Парни, изъяв инструменты из ласковых дырок подруг, прилегли тут же, на диване, так же стоя на коленях на длинноворсовом мягком ковре. Павловичи, Михайловичи и Петровна блаженно отдыхали минут десять, потом Ленка поднялась, отряхнулась и строго взглянув на детей, сказала:

— Мыться и за уроки! Быстро!

— Мы сейчас вместе мыться пойдём! – томно произнесла Вера, приоткрыв глаза… Последний оргазм оказался настолько сильным, что она выпала в «перезагрузку», потеряв сознание…

— Мальчики! Вы в душевую, а мы – в ванну… – продолжила Вера, поднимаясь с колен.

Разбежались…

Горячая вода и жёсткие струи гидромассажа быстро привели девушек в чувство. Вода в джакузи, в которой они свободно поместились втроём, бурлила и парила, даря уставшим от острого сексуального наслаждения телам другое наслаждение – расслабляющую негу…

— А с чего всё началось? – недоумевала Ленка, – Ну ладно, сестра весть хорошую принесла, клиента на пошив блузки подогнала, за такое и отблагодарить не грешно, пусть и греховным способом…

Глаза молодой женщины озорно блестели.

— Я, мам, к тебе с такой же вестью шла! – отозвалась Маша, – две девочки из класса заинтересовались моей блузкой, а один мальчик – рубашкой Кости. Они с родителями переговорят, потом скажут своё решение. Но им тоже надо сообщить хотя-бы прикидочную цену…

— Вот же блядь! То ни хуя, то до хуя! – продолжила в том же стиле Ленка. – Я, можно сказать, теперь работой завалена на месяц и более? Не продешевить бы…

— Обычно, по договорённости, работа стоит столько же, во сколько обходится материал, плюс надбавка за срочность! – Нежась в струях гидромассажа, говорила Вера, прикрыв глаза. – Ещё там, в Энске, когда я, будучи классным руководителем, разговорилась с одной мамашей, тоже швеёй-надомницей, она-то и рассказала кой-какие секреты профессии! И меньше брать просто не рекомендуется – обидно прежде всего клиенту… Да и много больше – тоже, залупишься в цене, найдут дешевле… Тут надо баланс сохранять…

— Вот, бля, бабы! – Наеблись, накончались и опять тряпки обсуждают! – Миша говорил полусмеясь-полусерьёзно, подслушивая, о чём говорят девчонки за дверью ванной комнаты, оставив её незапертой…

— Нет, папка, мамке просто клиент подвернулся, вот они и треплются… Моя рубашка тоже одному пацану понравилась, хорошо сшита, говорит, наверно, тоже закажет…

— Так, сынок, я, похоже, проголодался, ужин нам с тобой готовить некому, это у них надолго… Пора нам самим о себе позаботиться!

— А давай мы чебуреков пожарим? Как раз к чаю пригодятся!

— А ты сумеешь?

— А то! Ты фарш подготовишь, в морозилке есть, только разогреть, я тесто раскатаю – слоёное, Тома принесла недавно!

— Всё-то ты знаешь, Котяра! А как ты тётку в жопу ебёшь – загляденье…

В среду утром Вера передала «Молекуле», информацию о желаемой автором модели цене…

— Блин! Да это же дёшево! – воскликнула Валерия Олеговна. – Такие вещи должны стоить в два-три раза дороже! В наших бутиках шмотки такого уровня качества стоят почти как слиток золота! Заказываю без вопросов!! Когда приходить на примерку?

— Ты хочешь сказать – на снятие мерок?

— Ну да, я что, оговорилась?

Вера только улыбнулась…

— Я созвонюсь с сестрой, но скорее всего, на утро субботы… Чуть позже, в конце дня увидимся…

Ленка была не против субботы.

— Заодно и в салон тканей сможем съездить, материал взять, фурнитуру там… – радостно говорила в микрофон новенького смартфона Ленка, сразу же просчитывая пусть и небольшую, но прибыль…

— Да, Елена, в цепкости тебе не откажешь… – смеялась Вера, отвечая ей… – Уже расписала, что-почём, как-зачем и нахуя…

Так миновал день…

В четверг после школы, когда Маша раздевалась в своей спальне, ожил телевизор, на экране которого возникло лицо Ванессы Дарьяловой. Она пригласила внучку подняться к ней…

Машка, уже в спортивном костюме, не стала дожидаться лифта, взбежала по лестничному пролёту в два счёта и остановилась перед единственной на шестнадцатом этаже дверью в квартиру бабушки…

Дверь открылась автоматически…

— Я в своей спальне! – голос Ванессы зазвучал из динамиков ближайшего телевизора… Машка ринулась туда…

— Здравствуй, бабуля! Ты меня звала…

Ванесса полулежала на диване в обнимку с бокалом… По её лицу было видно, что это далеко не первый бокал… На стеклянном робостолике стояли маленькие тарелочки с элитными закусками и блюдца с нарезкой колбас, сыра и лимона… И початая бутылка высококачественного коньяка,

— Присоединяйся, малышка! Сегодня у нас праздник! Наливай себе, сколько сможешь, пей, закусывай…

— А с какого рожна праздник, бабуль? – спросила ошеломлённая Машка…

— А с такого, что я в понедельник утром отослала приказ в отдел кадров о зачислении Марии Михайловны Чарушиной в штат группы сопровождения отдела продвижения товаров и услуг корпорации VMD… А сегодня Вениамин привёз твои документы. Ты в штате как фотохудожник, оператор фото- и видеосъёмки рекламы и презентаций!

— Бляяяяяядь! Бабуль, ты серьёзно?.. Ты точно не шутишь? – охуевая от услышанного, спросила Машка…

— Ничуть! У тебя, Маша, отныне минимальная по закону базовая ежемесячная ставка заработной платы плюс гонорары за проведённые мероприятия…

— Ба! Ты что, оху…

Ванесса не дала закончить внучке «определение»…

— Я считаю тебя достойной занимать эту должность наравне с Тамарой Никодимовой… Вы теперь полноценные коллеги по работе и, понятно, ответственность за сделанное или несделанное пополам… Она, кстати, теперь руководитель группы… Твой непосредственный шеф!

Дарьялова протянула девушке пластиковую карточку-пропуск и бейдж с фамилией и должностью, увенчанный понизу золотистой надписью VMD.CORP.COM

Дрожащими руками Булочка взяла официальные документы…

Несколько секунд обождав, Маша, глубоко вздохнув, пришла в себя от внезапно свалившегося на неё то ли стресса, то ли счастья и вскинулась на начальницу:

— Но мне же только четырнадцать… С половиной…

— У нас в стране можно использовать детский труд, если он не нарушает законодательства, ночные смены, работа в выходные, превышение переносимой массы грузов. И составляет не более четырёх часов в день… Но нам придётся нарушать закон по части работы в выходные, школу игнорировать не стоит! А в США, тебе дОлжно быть известно, 14-летние подростки уверенно себе зарабатывают на первую машину… Там это в порядке вещей…

Дарьялова вывела на экран телевизора данные со своего планшета.

— А ты посмотри на свои достижения! Почти двести тысяч лайков на твои фотографии! А прошло немногим более недели, как мы выложили их в сеть! Большинству моих сотрудников такие показатели просто недостижимы! Мы отослали презентации клиентам, потом выставили их на нашем сайте и на корпоративном канале в Ю-Тубе и смотри на результат! Профессионализм – он от возраста не зависит! За тебя, Маша!

Ванесса подняла бокал. Машке не оставалось ничего иного, как поднять свой…

Слезинки счастья брызнули из глаз девушки и она, успев поставить на столик недопитый бокал коньяка, рухнула на грудь Ванессы, содрогаясь в рыданиях…

— Тише, тише, малышка! – Дарьялова приговаривала, прижимая белокурую голову внучки к своей груди, сама еле сдерживая слёзы… – Спасибо, девочка, что ты есть в моей жизни…

Прошло несколько минут, наполненных плачем и сопением двух женщин, волею судьбы оказавшихся «родственницами»…

Успокоившись, они продолжили начатое – допили коньяк, закусили канапе с чёрной икрой и улыбаясь друг дружке, радовались свершившемуся…

— Да, Машенька, порадовала ты меня! Я даже не ожидала такого результата! А теперь к делу! – голос Ванессы обрёл металлический оттенок… – Ко мне уже просятся пятеро иностранных компаний, жаждущих приобрести лицензию на производство медицинского робомедика, планшета-диагноста, робо-столика, дронов-уборщиков, дронов-охранников, робо-пылесосов, робо-патрульных, робо-нянек, «грузовичка», а значит, назревает очередной пакет презентаций! Каковы твои планы на субботу?

— Мы с мамкой Ленкой принимаем первую клиентку, нашу химичку, она заказала такую же блузку, что у меня и у тётечки Верочки, собираемся снять мерки и съездить в салон тканей… Я обещала мамке Ленке денег на материал и аксессуары…

— Хорошо, значит передвинем на утро воскресенья, после потрахушек, обещанное нарушать не к лицу! Я договорюсь с Вениамином насчёт машины на выходные. И для нас, и для вас. Заодно и Вере работу подкинем…

— Бабуль! Ты серьёзно? Это класс! – обрадовалась Машка и разлила коньяк по бокалам – по сантиметру от донышка. – За тебя, ба!

Ванесса только улыбнулась…

Пару минут спустя её глаза посоловели, потом загорелись лихорадочным блеском, голос сошёл на шёпот, руки стали нежно поглаживать бёдра девушки, сидящей напротив…

Маша тоже ощутила возбуждение и, не скрывая его, подалась вперёд, прильнув своими губами к губам Дарьяловой в страстном поцелуе…

Они неистово целовались, всё больше распаляясь и в несколько минут, лишившись одежды, прильнули друг к дружке обнажёнными телами, нежно ища пальцами холмики грудей с быстро твердеющими сосками…

Ванесса раздвинула ноги. Шальные пальчики Маши-Булочки немедля погрузились в горячую, трепещущую от желания, влажную плоть женщины…

Через пару сладких минут то же самое сделала Ванесса с Булочкой.

Они ласкали друг дружку, нежно шевеля пальцами в горячих, вымокших в соках вагинах, да нет, в знойных мокрых пёздах, рьяно стремившихся к оргазму.

Первой кончила Булочка… Вся на секунду сжавшись, она раскрылась, выкрикнула что-то нечленораздельное и забилась в судорогах «прихода», не прекращая интенсивно раздражать бабушке пизду, которая через несколько секунд оросила руку девушки мощным потоком сквирта… Дарьялова тоже проорала что-то непонятное и свалилась в бессознанку на несколько минут выпав из реальности…

— С-с-с-пасибо, внуча! – произнесла она, придя в себя, – такого я ещё не получала! Это впервые без «ножниц»!.. У тебя лёгкая рука…

Голос Ванессы был нежен, мягок и трепетал низкими грудными обертонами.

— Хочешь, посидим полчасика на сибиане? Только мне надо выпить…

— Мне тоже! – Булка пошатываясь встала с дивана, разлила коньяк по бокалам и медленно потягивая напиток, смеющимися глазами, глядела на бабушку…

Дарьялова единым махом «уговорила» свою порцию, поднялась с дивана и целенаправленно пошла к двери. Одеваться она даже не думала, к чему все эти «манеры», если их только двое в огромной пустой квартире…

…- Так, Машенька! Ты не торопись седлать «мустанга», сначала седло подбери…

В глазах Дарьяловой перетекало холодное пламя пополам с озорными искорками.

— Здесь две машины доработаны в нашей спецлаборатории «игрушек». У них добавлена функция «взад-вперёд», то есть обычных фрикций, а четыре в стандартной, заводской поставке… И тебе ещё рановато такой «инструмент» в себя вводить…

Бабушка отобрала из рук Булочки насадку 45х200 миллиметров и дала «большой палец» – 20х120…

— Этот тебе подойдёт и для вращения и для фрикций, а самый большой мы тётечке Верочке оставим!

Через несколько минут они сидели на спинах чёрных «мустангов» в «храме наслаждений» и уверенно «скакали» навстречу несказанному удовольствию…

В пятницу вечером приехала Кира. Теперь она посещала своих пациентов только дважды в месяц, видя явный прогресс в лечении… Но регулярные «выплакивания» Верой «привязок» по пятницам и относительно стабильное нервно-психическое состояние в остальные дни недели, о чём девушка поведала ей за чаем, несколько насторожили врача-психиатра.

— Так, Верочка, рассказывай поподробней! У тебя усиливаются ощущения, уменьшается временной период «фильмов», остаётся больше эмоционального «осадка»?..

— Да, Киса! Всё так и есть! Если первые годы, с пяти до десяти, я выплакала за пятнадцать пятниц, то сейчас за сеанс «перерабатываются» не более двух-трёх месяцев подробных воспоминаний… Откуда они только лезут… И каждый раз всё больнее!..

— Это связано с тем, что ты становилась старше, развивалась чувственность и осознание происходящего всё глубже впечатывалось в психику! Вот где спрятан механизм твоей болезни, вот где «собака порылась»… Теперь я могу с уверенностью сказать, что нащупала по крайней мере первую «шестерёнку»! И, извини, лапушка, вынуждена тебе прописать ещё один сеанс «плач-очистки». У тебя есть окна в школе?

— Четверг. В четверг у меня нет уроков…

— Вот в четверг с обеда и до ужина, рекомендую проплакаться! С лонг-писсингом, конечно! Но не в компании! Одной! Как бы погано потом не было, ты ЭТОТ сеанс должна пережить в одиночку! Вани на всякий случай оставит в «храме» медика…

— Но тогда вторая фаза ответки наступит сразу после обеда в пятницу! А у меня как раз два урока, причём последний в «7-«Б»! И ещё я боюсь, что время писсинга превысит сто часов…

— Сразу видно, что ты учитель английского! Математик из тебя никудышний! Шесть на три – это восемнадцать. Четыре на восемнадцать – только семьдесят два… А до предела привыкания надо отлить ДВЕСТИ СОРОК часов, и желательно беспрерывно! – Кира нежно погладила Веру по плечу, ободряя уже готовую пустить слезу девушку. – Если будет совсем хуёво, браслет до нас дозвонится и Маша сделает инъекцию, на пару-тройку часов снизит либидо, посидишь минут пять… А по возвращении домой тебе в помощь будут племяши, Вениамин и сибиан…

— Сибиан я ещё не пробовала!

— Значит, воспользуешься моментом! Машка уже сутки ходит довольной слонихой!.. – Кира засмеялась. – Вани её совратила на «механическую любовь» и, похоже, Булке о-очень понравилось… Она мне первой только-что рассказала…

— Вот блудня маленькая! А от любимой тётечки Верочки скрывает, как будто ничего и не было…

— Я просто хотела рассказать без свидетелей! – встряла в разговор Маша. – Это ПИИИИИ-ЗЗ-ДЕЦ!!! Сразу три функции можно запускать одновременно и скорость регулировать…

— Значит, готовься, Булка, на следующую пятницу! – улыбнулась Вера.

После ужина девушки вновь собрались в «храме наслаждений», чтобы предаться лонг-писсингу. В этот вечер командовала Кира – ей нужно было пронаблюдать процесс «выплакивания привязок», чтобы понять механизм возникновения биполярного аффективного расстройства, по старинке иначе называемого маниакально-депрессивным психозом…

Поэтому Санникова немного «подвинула» Машу и села рядом с Верой.

— Если сможешь, Вера, сквозь слёзы рассказывай, что вспоминается, твой возраст, обстановка, ощущения… Это важно! Назавтра воспоминание потускнеет и перестанет волновать, превратится в «старое фото» и уже будет малопригодно для психоанализа! А мне придётся всё записать, извини…

— Это всё равно остаётся! Что успела ВЫПЛАКАТЬ, что нет, оно никуда из памяти не девается!

— Только есть маленький нюанс – повторное воспоминание того же «сюжета» не вызывает прежней боли, нет яркости ощущений, переживаний… Просто смотришь порноролик из интернета, как не о себе?

— Д-да!.. Точно!.. Так и есть…

— Это означает, что психика «отвязалась» от этой ситуации и положила её в архив! Чем больше ты, Верочка, выплачешь и выписаешь плохого, тем меньше вероятность, что случится «переключение фаз» и ты вновь окажешься «сексуальной маньячкой»! Скорее, зависнешь в промежуточном состоянии, в «интермиссии», где всё будет увязано по свободной энергетике…

— То есть, стану нормальной женщиной? – не поверила Вера.

— Абсолютно! – улыбнулась Кира, – с необходимостью исполнения супружеского долга два раза в неделю, как врачи предписывают!

Хохотали все…

Только успела девушка стереть со щёк слезинки, вызванные смехом, как лицо её перекосила гримаса крайнего страдания…

«Пошло!» – подумала Кира, установила ложемент Веры в полулежачее положение и включила размещённый в подлокотнике кресла планшет на запись…

Глаза Веры сначала слегка увлажнились, потом окончательно набухли слезами… Губы продолжали дёргаться и кривиться в сложных, страдальческих гримасах, из горла раздалось рыдание пополам со стоном…

Чужим, срывающимся голосом, Вера, сквозь слёзы, заговорила:

«Вечером, перед днём рождения, проходила мимо кабинета заведующей, дверь была приоткрыта, и я случайно подслушала разговор «мамы Милены» с кем-то, кого она уважительно называла «Павел Михайлович»…

— Вам назавтра, на весь день мальчика и девочку? Но девочку, упреждаю, спереди не трогать! Нет, ласкать можно, но по поверхности! Ни в коем случае не вглубь! Иначе мы поссоримся навсегда!

— . … … … ..

— Да! Есть у меня такие! Близняшки! Девочка вообще красавица-брюнеточка… Попка упругая… Хорошо сосёт… У мальчика пенис «доработанный»… Восемнадцать… Нет, не лет, сантиметров! Хорошо! А, вы ещё и оператора своего возьмёте? Заснять хотите… Но за это придётся немного доплатить… А… Так оператор участия принимать не будет, только снимать? Ему после сеанса постарше… Для «полноценного секса»? Ладно, уговорили, подыщу кого-нибудь… Только Вашу запись я себе СКОПИРУЮ!..

— Тут она увидела меня… Сказала жёстко: «Завтра – работать! А сейчас – спать! Таблетки прими, две! И брату дай! Ему понадобятся»… – Она положила на стол блистер… – После тех таблеток дня два чешутся и пизда и попа»…

«Ну и память у Верочки! Передаёт всё без запинки»… – подумала Санникова. – «Значит, это, скорее всего, основной сюжет, откуда и пошло расстройство… Бедняжка!»

У Киры у самой навернулись слёзы на глаза.

Тем временем Вера продолжала:

«Утром нас разбудили рано. Мне сначала сделали клизму, раз уж попу подставлять, так хоть чистую, хотя обычно об этом никто никогда не заботился… Я и посчитала, что «гость» весьма важный, раз так готовятся… Потом завтрак… Оказался праздничным! Не просто шницель с пюрешкой и томатной подливкой, но даже салат из свежей капусты с зелёным луком и растительным маслом, и огурец с помидором дали, свежие!.. по половинке каждому, где только нашли в середине марта… Сардину в масле не забыли, по кусочку… И по стакану какао…

Часов в десять прибыли гости, блядь, клиенты… Мужик вальяжный, лет под сорок, уже с животиком и лысиной на полчерепа, баба так себе, конина в соусе, бля… блондинка крашеная, невысокая, нескладная, толстожопая, сисек почти нет, вот, блядь, думаю, «партнёрша» Мишке досталась… И оператор, с камерой ВХС – чем-то на Паганеля похож из старого фильма «Дети капитана Гранта»…

У мужика в руках пакет, с большими и маленькими шарами, другой «геометрией», его содержимое он потом, после «работы», подарит нам, но мне всё равно было противно брать «подачку» от ёбаря, который сделал мне очень больно и порвал всю попу так, что пришлось зашивать… Недолго они раскачивались – мужик хотел познакомиться, но я ему ответила, что нам не положено знать имена клиентов, а клиентам необязательно знать наши… Нет, не грубо, нежненько, но так, что интерес у них отпал немедля!

К работе приступили почти сразу… Баба разделась, легла на второй диван, у дальней стены, и Мишка сначала сделал ей куни, а потом зарядил её так, что она орала, визжала, кончала «с места в карьер», уссыкалась и сквиртом и мочой, но осталась очень довольна… Брат тоже был на тех же таблетках, что и я, только на мальчиков они действуют по-другому… Он мне всё потом рассказал… Мужик со мной тоже не церемонился – быстрый минет для поднятия вялого конца, потом стал натягивать меня в попу, пару раз промазал, я орала от боли, но в пизду он так и не попал! А смазку поначалу забыл… Чувствую, рвётся попа от его толчков, кровью смазывает то, что надо лубрикантом… Единственно, что спасло – действие таблеток – зуд против боли – как клин клином…

— Четыре раза!.. с перерывами на минет!.. он меня Е-Е-БА-АЛ!!! – Это Вера прокричала… Жутко так, надрывно, её лицо исказилось таким невозможным страданием, что ужас потряс души остальных девушек – от этого крика по коже пробежали мурашки и стало неимоверно холодно под сердцем…

— В первый раз очень удивился, что хуй весь в крови, потом понял свою ошибку, и густо смазал всё, с тройным запасом, мразь вонючая! – немного спокойнее продолжила Вера. – Самым настоящим козлом пах, кастрированным… И хуй в самое горло!.. забивал!.. Давилась, задыхалась, а ему – похуй!.. Ещё в затылок подталкивал, чтоб глубже глотала!!! Оператор вокруг крутился, объективом лез во все дыры, то крупный план, то общий, то панорама… А у самого стоит на меня, вижу, когда глаза открываю…

На весь день их не хватило… Вымотались и в три часа слиняли, раздав нам конфеты, шоколадные батончики, апельсины, мандарины, два лимона и один огромный грейпфрут! Возможно, «мама Милена» пропизделась о нашем дне рождения… Оператору предоставили уже взрослую девчонку, из персонала, он её пялил, пока Милена кассету копировала… А я в то время уже на гинекологическом кресле лежала, под местным наркозом… Попу зашивали! До понедельника в постели провалялась, поутру сыпь пошла по коже, диарея, тошнота, рыгала каждый день, только покушаю – и выворачивает… И потом ещё больше месяца могла работать только минетом, куни и руками, пока швы не поснимали…

Вот такой вышел у нас с Мишкой одиннадцатый день рождения!»

Вера закончила рассказ и ещё минут пятнадцать надрывно плакала, снова и снова прогоняя в своей памяти «Одиннадцатый день рождения»… Потом заснула.

Кира выключила запись, уложила спинку её ложемента в «почти горизонталь», повернулась к Булочке и Ленке, кусая губы, чтобы самой не разреветься…

— Похоже, девочки, у Веры с этого случая и развился маниакально-депрессивный психоз, иначе – биполярное аффективное расстройство с ярко выраженной сексуальной составляющей…

— Гос-с-поди-и! И я за это Верку ненавидела! – Ленку всю трясло от ярости, ненависти к «клиентам» сестры по браку, ей, как и дочери три месяца назад, хотелось порвать их всех на мелкие тряпочки… – Какая же я ДУРА!.. И слушать не хотела, когда мне рассказать пытались… Дура я проклЯтая! Спасибо, хоть дочка до меня достучалась!..

— Да, мам, у меня так же было, но эту подробность я тоже слышу впервые! – отозвалась Машка…

— Мне, как врачу, теперь полностью понятно, почему у Веры такая мощная сексуальность в маниакальной фазе – это способ защиты – она пытается компенсировать удовольствием всю ту боль, унижение, ужас и грязь, что выпала ей в детстве! А каким способом получить максимум наслаждения, это уже не важно…

Нет, нельзя Вере «выплакивать» в одиночку! Такая сила переживаний может и до инфаркта довести, или инсульта… Маша, я поговорю с учителями и завучем и вы после обеда в четверг будете с тётечкой Верочкой вместе…

— Кира! Пусть Маша учится! Я всё равно швея-надомница, смогу по четвергам днём с сестрой посидеть, в процессе… – тихо проговорила Ленка.

— Давайте спать, девчонки, скоро финал писсинга, а там – по постелям…

В субботу, как ни хотелось поспать подольше, девочкам Чарушиным пришлось встать в половине десятого, на десять была назначена встреча с Валерией Олеговной. Телефонный звонок химички раздался в одну минуту одиннадцатого и она уже была у подъезда. Вера открыла ей дверь, и сопроводила до квартиры, где они ещё с полчаса были заняты лёгким завтраком и светской болтовнёй… В спальне Ленки Лера разделась до нижнего белья и отдала своё тело на измерения. Ленка орудовала сантиметром и диктовала цифры, а Вера записывала всё отдельно в файл, а потом занесла данные в программу конструирования. Буквально через полчаса ноутбук включил принтер и на листах бумаги начали появляться выкройки созданной блузки, чуточку другого фасона, чем у Веры… Женщины не любят одинаковости, ибо каждая из них – неповторима…

Вера заметила, что двадцатисемилетняя учительница химии выглядит весьма неплохо – стройна, с «параметрами» ненамного превышающими стандарт 90-60-90, повыше плотно сложенной Веры и Павловне вдруг остро захотелось попробовать её язычком в известном месте… Но зажав волю в кулак, она не позволила себе даже взглядом выдать своё желание…

К часу дня была подана машина. Вениамин Алексеевич за работу в выходные сразу от Дарьяловой получил солидную премию, поэтому оставался спокоен и учтив. Поехали в один салон тканей, в другой, в третий, пока нашли то, о чём мечтала модница Котлярова… Расплачивалась за покупки Маша, обещавшая матери «помочь с деньгами». Чарушины вернулись домой и занялись кроем, а Валерию Олеговну Вениамин отвёз домой… Лера пригласила его на чашечку кофе и Веня не устоял – ему очень понравилась эта приятная молодая женщина… Они просидели, болтая о разностях, почти до вечера, но Вениамин наотрез отказался остаться подольше, чтобы не поддаться соблазну остаться навсегда… Ему ведь нужно было на ужин к Дарьяловой…

Субботние потрахушки прошли на ура – иначе и быть не могло! В половину второго ночи уставшие от наслаждения леди и джентльмены разбрелись по постелям…

Утро воскресенья подняло на ноги Марию, Веру, Ванессу, Тамару, Константина и Вениамина. Все вместе в машину не поместились, поэтому Тома осталась дома… В этот день снимали медицинского робомедика, «авральный чемоданчик» вместе с планшетом, и «грузовичка» – Вера сначала прикидывала текст презентации, чтобы позже перевести его на английский, а потом пришлось и ей поработать моделью – постоять и покататься на платформе «тележки» и «принять услуги» робомедика – измерить давление, температуру, кислородную «достаточность» и имитацию укола, которая была сделана методом комбинированных съёмок…

Потом обедали. В этот раз «магарыч» ставил Кот…

Уже в машине Ванесса с ленцой в голосе проговорила:

— Пожалуй, могу ещё и Костика трудоустроить… Помощником фотографа… Всё при деле будет.

Следующая суббота была «примерочным днём» – уточнялось, что где подрезать, где шов подраспустить, переделать строчку. И под конец следующей недели Валерия Олеговна Котлярова принимала поздравления с обновой от «ТМ ЕленаЧаруши» коллег по работе…

Февраль прошёл почти незаметно: Ленка сшила блузки тем двум девочкам и рубашку однокласснику детей, Вера «выплакала» ещё полгода «тьмы жизни», теперь ещё и по четвергам, сидя в «храме» вдвоём с Ленкой, а по пятницам, после возвращения из школы, втроём осёдлывая «сибиановых мустангов», мчались вдогонку за оргазмом… Маша с Костиком закончили пакет презентаций и все вместе ярко и сочно отметили день рождения Киры Ивановны Санниковой…

Понедельник, седьмого марта начался как обычно, но закончился гигантским триумфом младших близнецов, сумевших всю школу поставить на уши…

Перед уроками почти все женщины-учителя собрались в кабинете завуча и шептались о том, каким образом провести «междусобойчик» на тему наступающего Международного Женского Дня… Многие принесли свою стряпню – кто щедро намазанные бутерброды, кто салатик, кто выпечку… Вера была новичком в этой школе и не знала ещё всех неписаных законов, потому тихонько молчала. Когда пакеты с продуктами перекочевали в холодильник, начался обмен планами и только тогда она негромко проболталась Марии Семёновне, что её племянники хорошо пекут хлеб…

Младших Чарушиных Птицына забрала прямо со второго урока, английского, мотивируя тем, что у них и так хорошие оценки по этому предмету. Вещи они оставили в кабинете завуча и вместе с нею спустились в полуподвал – в столовую и далее, на кухню…

Переговорив о чём-то с поварами и завстоловой, Мария Семёновна добилась выдачи близнецам всего, что они потребуют для своего рецепта хлеба. Маша с Костиком вымешивали тесто, выделенная им в помощь молоденькая повариха, сама недавно закончившая школу, отвешивала и отмеряла ингредиенты, остальные готовили обеды для школьников, то и дело оглядываясь на юных хлебопёков, подбадривая их улыбками…

К окончанию уроков двенадцать караваев были готовы, распространяя вокруг сногсшибательный аромат, отсвечивая блестящей жёлтой с коричневым корочкой. На пробу пришли директриса и завуч. Клавдия Ивановна отложила два каравая и повернулась к Чарушиным:

— Это вам, ребятки, заслужили! Красота то какая! Один только запах с ума сводит…

Отложила ещё один.

— Этот я в гороно отвезу, послезавтра, пусть кураторы попробуют… Он быстро черствеет?

— Если в холодильнике держать, черствеет, но не так быстро и почти не подвержен плесени, как хлебозаводские батоны. – ответил Костик. – У нас с Нового года кусочек остался, доесть некогда…

Отложила четвёртый.

— Это кухонным, вашим помощникам. А остальные восемь – на стол подаём, сабантуй давно начался!

Вчетвером они на разносах отнесли на сдвинутые вместе столы восемь хлебов, которые были встречены радостным гулом, улыбками, охами и вздохами.

— Девчонки и мальчишки! – обратилась директриса к педколлективу, – благодаря усилиям этих молодых людей у нас сегодня настоящий праздник! Прошу любить и жаловать – Мария и Константин Чарушины, из седьмого «Б»! Своим рецептом хлеба они поздравляют нас с праздником Весны!

Педколлектив встретил их аплодисментами и криками «браво»…

Машке и Костику ничего не оставалось, как покраснеть и потупить взор – они не ожидали подобной встречи…

Тётечка Верочка, уже значительно навеселе, сидевшая между химичкой и биологичкой, ободряюще улыбалась им, глаза её сияли гордостью за племянников…

Хлеб поделили так, чтобы всем присутствующим досталось по большому куску – для семьи каждого из учителей, на что ушли пять караваев, и три пошли непосредственно к еде. Вера от своего куска отказалась – им в семью и так достанутся целых две буханки…

— Чарушины, Чарушины… – бубнила пьяная биологичка, – ты, Вера, тоже Чарушина… Это твои… ик… дети?

— Нет, это дети моего брата-близнеца, мои пле-мян-ни-ки!

— Ага, племянники… – вздохнула учительница биологии, вёдшая в седьмом классе зоологию, – теперь буду знать…

С другой стороны к Вере прильнула Валерия Олеговна, рассказывая, что уже разослала селфи всем своим подругам в новой блузке и собирала восторженные отклики…

— И все наперебой спрашивают – кто модельер – Слава Зайцев или Андрэ Тан? В каком бутике брала… Ну я им и отвечаю – «ТМ ЕленаЧаруши»! Индпошив! Не верят, но, узнав цену, замолкают, думают, не заказать ли себе такую же…

— Ну так за чем же дело стало? Сестра Ленка сейчас ещё двоим шьёт… Говорит мне – «Блядь, занята я очень, с мужем переспать не успеваю»!

Вера отчаянно врала. Уж на совместные потрахушки у них всегда хватало времени…

В этом закутке стола грохнул дружный женский смех…

Маше и Костику выделили отдельно стол с едой и напитками. Военрук хотел близнецам налить по бокалу вина, но был остановлен сердитым взглядом Птицыной, которая долго мялась, чего-то соображая, шепталась с соседками по столу, потом исчезла из столовой, вернувшись через десять минут с табелями семиклассников.

— Мария и Константин! Нынешним педсоветом в ознаменование праздника мы решили поставить вам в третьей и четвёртой четверти и за весь год максимальный балл по предмету «Трудовое обучение»! Теперь вам, как сдавшим экзамен на отлично и экстерном, разрешается этот предмет ПРОГУЛИВАТЬ!

«Педсовет» радостно загудел, поздравляя школьников, о своём «решении» только смутно догадываясь…

Учитель физики попросил попозировать их с караваем в руках – для стенгазеты…

Вера давно догадалась, что её намеренно спаивают! Пытаются довести до состояния «мексиканской девушки Пьяба Пинехо», что являлось всего-лишь аббревиатурой летучего выражения по всему славянскому миру – «Пьяная баба – пизде не хозяйка»!

Поднимая тосты, глотая по-чуть-чуть недорогую водку, она, уже привыкшая к элитным напиткам, внимательно следила из-под опущенных ресниц за похотливыми взглядами мужчин-преподавателей – двух физиков, географа, физрука, трудовика для мальчиков и военрука, которые то и дело пялились на торчавшие под блузкой соски…

«Блядь! Надо было хоть раз в жизни лифчик надеть, а то они тут все с ума посходят! И ведь Лера ещё в прошлую пятницу предупреждала, что праздник намечается… А скоро ещё и день рождения, придётся всё равно проставляться»…

Но другая мысль уже не давала покоя:

«Неужели и здесь такой же обряд «прописки», как и везде, для молоденьких красивых учительниц? Создаётся праздник, все напиваются, раздеваются, ебутся… Интересно, они меня по одному ебать будут, или сразу по трое? Нет, пора линять»!..

Ещё в начале своей трудовой деятельности на ниве народного образования, когда Веру «накрывало», она, вследствие своего психоза, была не против «развлечься-оторваться», и развлекалась, и отрывалась… Но как только нисходила депрессивная фаза, начинавшаяся почти сразу после «разрядки», она, понимая всю аморальность происходящего, подавала заявление… Тогда расстройство проявлялось эпизодически и не так сильно… И всегда брат спасал её от возможных «приключений на попу», по два-три дня долбил сестру, как проклятую!.. Но когда ей исполнилось двадцать восемь, «накрывать» стало «по-чёрному», по пять-шесть недель, и Вера могла сутками не слезать с хуя! И девушке пришлось обратиться к лекарствам и частенько посещать кабинет С. П. Именно тогда она и устроилась в ту школу, где учился Юрка Смирнов… Только летом 2014 года, Вера, дав себе слабину, обучила племянников сексу, надолго рассорившись с Ленкой… И снова попав в психиатрическую лечебницу…

Вера вознамерилась подняться из-за стола.

— Куда?.. – спросила биологичка, нагло спавшая у неё на плече и дышавшая прямо в ворот блузы, согревая грудь. – Блядь, подушку украли!..

— Дома выспишься! – Вера старалась понежнее пристроить голову учительницы на спинке стула. Ей это удалось, но в то же время и привлекло лишнее внимание к молодой женщине. Физрук тоже поднялся…

Машка вскочила с места – она ещё пять минут назад заметила, что Верин браслет в состоянии дозвона – мерцает красным светодиодом, подбежала к Птицыной:

— Вере Павловне нехорошо! Ей надо укол сделать! Ключик дайте пожалуйста…

— Ты, пожалуй права, девочка! Праздник затянулся! И – спасибо вам, порадовали весь педколлектив! Держи ключ…

Они немедленно исчезли из столовой, прихватив свою награду, ринулись по лестнице в кабинет завуча за вещами… Булочка задницей чувствовала, что тётка близка к своей «реакции на внешний раздражитель» и может в любую секунду рухнуть… Потому, первое, что она схватила, был планшет-диагност, на котором уже светилось сообщение с рекомендациями врача. Костик подхватил оба рюкзака и сказал:

— Я буду ждать вас у вахтёра!

— Не торопись! Вещи у него оставь и возвращайся! Телефон возьми обязательно!

Когда Маша вернулась в столовую, Вера уже сидела у открытого окна на стуле и возле неё крутилась химичка, расстёгивая ворот блузы.

«Увидит, что она без лифчика, что только возомнит»… – подумала Булка, внутренне напрягаясь… – «хотя все, кому не лень, уже видели тётечкины соски»…

— Там не надо! – тихонько попросила девушка, закатывая Вере рукав блузы, – сейчас я ей укол сделаю и пять минут спустя всё будет хорошо!

— Да что я, женских грудей не видела? – усмехнулась «Молекула», продолжая «вентилировать» Веру, – давно знаю, что твоя тётя лифчик игнорирует! Знать, есть на то причины… Только мне непонятно, что за напасть на неё такая? Встала со стула и тут же рухнула на пол! Еле успели подхватить… Мне об одном случае рассказали! Это уже второй…

— Это ещё цветочки! Когда она слышит или видит неприятности в свой адрес, с нею всегда такое происходит, это как защита от бОльшего стресса! А иногда так корёжит, что удивляюсь, как организм выдерживает! Тётечку Верочку нельзя волновать чрезмерно… Я видела, с каким вожделением физрук на неё смотрел…

— Ах, вот оно что! Нравится Вера ему, он сам мне в этом признался, как-никак, бывший муж…

— А почему «бывший»?

— Три года назад пришла к нам «англичанка», сразу после института, он её «прописывал» в коллективе, закон такой у нас, неписаный, а потом, чувствую, стал к законной жене остывать, увлёкся более молоденькой, не исключаю, что в декрете она из-за Сергея… Николаевича… Ну и год назад мы развелись, полюбовно, особо ничего скопить не успели, детей заводить не торопились, потому всё быстренько, без суда, в загсе, как сбежались, так и разбежались…

— А «прописка» – это что такое? – спросила Маша, догадываясь, что она тоже не так давно «прошла прописку» в корпорацию Дарьяловой…

— Для мужиков – это поставить коллективу пару-тройку бутылок водки с первой зарплаты, а для женщин, хи-хи…

— Что такое «хи-хи» мы с братом уже знаем, можно говорить как есть!

— Это значит, Маша, что коллектив выбирает ёбаря и он совершает с «прописываемой» половой акт, часто на каком-нибудь празднике, при свидетелях, реже – вдвоём, но всё равно, обязан обо всём доложить коллективу… – отозвалась пришедшая в себя Вера, – я четыре раза в четырёх школах на «прописке» и погорела, так что приходилось увольняться, нервы не выдерживали, срывалась, и ты знаешь, почему… А потом – «ховайся»… Только там, где Юрка Смирнов учился, «прописку» выдержала, под колёсами была специально, чтоб не сорваться, потому дольше и протянула, пока он таблетки мне не подменил…

Вера слабо улыбнулась, застегнула блузу и обратилась к Валерии:

— Сергею… передай, когда буду готова, я скажу!.. У меня сейчас трудный период, выз-до-ров-ление называется…

— А от чего ты выздоравливаешь, можно узнать? – спросила «Молекула».

— Пока нет! И не знаю, сможешь ли ты переварить правду обо мне! Слишком она жестока…

Вера поднялась со стула, поправила одежду и нащупала в кармашке блузы таблетку, данную ей Ванессой, которую собралась принять. Это был ослабленный вариант «Грамм-минутки», специально для вывода из организма алкоголя и ядов…

Праздник уже почти свернулся. Женщины на кухне мыли посуду, мужчины расставляли столы и стулья.

Вера пошла в туалет, по пути бросив Маше:

— Пойду выведу яды! Полчасика пописаю… А вы бабушке и родителям позвоните, там уже наверно, телефоны раскалились…

…Сергей Николаевич догнал Веру на втором этаже, где был открытый женский туалет…

— Вера!

— Сергей Николаевич! Вам Валерия Олеговна уже сказала, что я «прописываться» пока не готова? Когда смогу исполнить этот ритуал, я Вам скажу! Учтите только одно – мне «одного раза недостаточно»! Часто я и на шести не останавливаюсь! Так что пригласите ещё парней, а то заморитесь! Вас даже спортивный университет не спасёт!

— Вот этой «жадностью» вы мне и нравитесь! И тем, что не стыдитесь себя, ходите без бюстгальтера…

Сергей прижал Веру задом к подоконнику и обнял, целуя…

Вера не ответила, оставшись холодной и непреклонной…

— Моя предшественница, не исключено, носит Вашего ребёнка! – огорошила она мужчину догадкой бывшей жены…

— С этим разберёмся позже!

— Позже, так позже! Я писать хочу! НЕ НАДО меня провожать в дамские комнаты!

Вера вывернулась из объятий и скрылась в туалете, оставив «воздыхателя» чесать в затылке…

Краем глаза она заметила «оператора видеосъёмки», прятавшегося за углом школьного коридора. Естественно, им была Булочка…

Когда физрук ушёл, Маша вбежала в туалет и услышала из кабинки в предбаннике мощное журчание Веры. Она писала турбоструёй, чтобы побыстрее закончить процесс. Такие кабинки делались для женщин-учительниц, мужчины же пользовались общим «залом»…

Маша легонько, условным кодом постучала в замазанное белым армированное стекло и прошептала:

— Это я!

— Маша! Позови Костика! Вы мне нужны!

Через минуту они все втроём собрались в кабинке, где на унитазе восседала писающая тётечка Верочка, лихорадочно расстёгивая блузу…

— Блядь! Таки возбудил меня физрук, мне надо спустить!

Булочка и Кот знали, что делать.

Рты племянников насколько можно было, заглотили тугие Верины мячики, языки принялись нежно ласкать соски, ладонь Кота стала гладить внешнюю и внутреннюю часть бедра, а шаловливый палец Булочки коснулся возбуждённого клитора…

— ОО-ОХХ-А! – еле слышно простонала Вера, громко было просто нельзя – в школе могли быть ещё люди, кроме вахтёра…

Ласка продолжалась. Маша оторвалась от груди и вцепилась поцелуем во что-то шептавшие губы тётечки, коснувшись языком её языка, тем самым закрыв ей рот, готовый снова заорать… Свободная ладонь Кота сразу же «отоварила» освободившуюся грудь.

Не прошло и десяти минут, как Вера задрожала всем телом и из неё потёк густой секрет, толчок за толчком… Писсинг прекратился через две минуты и тётя удовлетворённо вздохнула…

— Спасибо, детки, вы очень мне помогли! Недаром прошли мои уроки!

— Ты бесподобная учительница! – восхищённо протянула Маша…

— И просто шикарная женщина!.. – добавил Костик.

— Только вы не кончили… – пожаловалась им Вера.

— Мы потерпим до дома! А там взгреем тебя по полной! – засмеялся Кот…

— Ловлю на слове! – в ответ улыбнулась тётечка Верочка. – А который час?

— Темно уже!

— Надо такси вызывать!

Тут снова завибрировал телефон Маши.

Она посмотрела на количество непринятых вызовов и ужаснулась… Но последняя СМС была от Вениамина: «Жду возле школы, сразу за забором».

Они быстренько собрались и бесшумно вышли из туалета…

— А где наша одежда?

— Всё наше у вахтёра, а твоя в учительской… Там было заперто… – виновато протянул Кот.

— Ничего, возьму ключ и пойду оденусь…

…Через пятнадцать минут они уже были дома.

— Ваше счастье, что телефоны школы не покидали! Геолокация доложила! Чем вы там занимались? Праздник давно закончился, я Лерке перезвонила, она мне и рассказала, что Веру «прописать» задумали, да хрен что вышло! – Встретила их тирадой мамка Ленка.

— «Пропишусь» когда сама сочту нужным! – Смеясь, заговорила Вера, – Я «адепта прописки» поставила перед фактом, что менее шести ко мне не приближаться! Шести палок… И этим его озадачила…

— В одиночку физрук не справится! Ему далеко до папки! – хохотнул Кот.

— А ты что, считал? – улыбнулся Михаил.

— Я просто знаю – ты лучший!

— Ну спасибо, сын! Порадовал…

— Мы наверное, поужинаем, и пойдём Веру развлекать, тётя нам немножко должна! – веско сказал Кот.

— Ой! А мы же хлеб не выгрузили… Из рюкзаков! – взвизгнула Булочка.

— Мне Лерочка рассказала, что вы всю школу удивили! Хлеба напекли столько, что всем учителям хватило, чтобы и семьи угостить! Мо-лод-цы! Надо ещё бабушке сказать…

— Бабушка уже всё знает! – засмеялся телевизор голосом Ванессы…

Один каравай близнецы-младшие разрезали на ужин, а вторым решили поздравить с завтрашним праздником бабушку Вани.

…Вера лежала на боку. Сзади в попу её пялил Кот, придерживая локтем поднятую ногу, а спереди рукой в вагине нежно ласкала Булочка, посасывая один из тугих мячиков… Пальцы Веры так же нежно ласкали вагинку девушки, добираясь до заветных зон – «G», «А» и «Глубокой», отчего Маша утробно гудела, ибо рот был занят… Когда Костик спустил третий раз, не вынимая из тёти хуй, он отвалился от нежной и жадной дырочки и прошептал:

— Больше не могу, устал…

— Ничего! Отоспишься на мне! – тихонько засмеялась тётя, взяла опавший стволик в рот и через пять минут он снова был полон сил.

— Ложись на меня, погружайся в пизду и спи… Можешь сисю сосать!

Вера легла на спину, посадила Машу на лицо и занялась вылизыванием юной пиздёнки и сосанием девичьего клитора… Костику ничего не оставалось, как воспользоваться тётиным советом. Вере было нужно чувствовать наполненность ещё несколько часов…

Эпилог книги первой

Утро 16 марта 2016 года было довольно прохладным, солнце уже светило по-весеннему, но то и дело скрывалось под бегущими облаками. Но это всё было на улице, а в спальне Веры всегда было тепло и комфортно…

Девушка проснулась как обычно, рано, несмотря на то, что их семейное единение затянулось далеко заполночь. Но они торопились подарить друг дружке ласку так, как будто это был последний день в их жизни и завтра не наступит никогда…

Тем не менее, зуд в низу живота не утихал, хотелось ещё…

Вера посмотрела на часы-календарь, встроенные в панель настенного телевизора, убедилась, что именно сегодня им с Мишкой исполняется 33 года и подняла взгляд чуть выше – на экран. Там только что начала проявляться видеооткрытка-поздравление от мамы ВанИ. Поразившись красоте букета распускающихся роз, прочитав поздравление с пожеланиями, она обратила внимание на бегущую строку понизу экрана. «Подарок от Анатолия во втором ящике тумбочки». – гласила она…

Вера, отбросив одеяло, повернулась к тумбочке, выдвинула второй сверху ящик, увидела белую, с золотой надписью VMD.CORP.COM, довольно большую коробку, перевязанную бордовой ленточкой к которой скрепкой был пришпилен маленький бутон розы, счастливо улыбнулась…

Поправив подушку повыше, Вера с вожделением развязала ленточку, открыла коробку и снова наткнулась на поздравительную открытку. Анатолий писал не так складно, как поднаторевшие в этом Вани, Тома, Кира, но очень душевно… В послесловии было указано название подарка – «огнетушитель»!..

Зная, в какой лаборатории-мастерской работает Толик, Вера поняла, что за «огнетушитель» ей подарили…

Сверху был комплект аксессуаров – зарядное устройство, ремешки крепления на бёдрах, прорезиненные, на липучках, с кнопками-защёлками, выносной пульт управления с резервным питанием – это всё описывалось в прилагающейся инструкции, которую настоятельно рекомендовалось прочесть…

Но подобные аксессуары Вера уже знала, как использовать – У Ванессы-мамы был целый парк подобных устройств, но во втором отделении лежало, завёрнутое в полиэтиленовый мешочек с пупырышками нечто невообразимое…

С виду – обычный вибратор… Но во второй части инструкции были описаны программы, которые имел этот, по форме, обыкновенный «дрочильник». И состоял он из двух частей, навинчивающихся друг на друга – одна, как было описано, была базовым блоком с ремешковым креплением и гнёздами соединителей; а вторая – «боеголовка» – могла использоваться автономно, целиком помещаясь в вагину так, что мышечное кольцо преддверия могло спокойно закрываться, удерживая прибор внутри…

Понятное дело, где и оказалась, несколько секунд спустя…

Сначала ничего не происходило. Потом, прогревшись внутренним теплом девушки, машинка включилась. По ощущениям – стала расти, раздвигая нежные стеночки, заполняя собой пустоту и, когда дотянулась до шейки матки, вырастила спереди гребешки из пупырышек, которые упёрлись в точку «А» на передней стеночке вагины, и в «Глубокую точку» на задней стеночке, которую показал Вере ещё Юрка Смирнов на прощании…

Потом пошла нарастающая кольцевая вибрация… Ж… ЖЖ… ЖЖЖ… После этого направление вибрации сменилось на противоположное, снова сменилось, пошли толчки пупырышек по точкам… Это было настолько ново и приятно, что хотелось, чтобы не кончалось никогда!.. Неожиданно громкий стон вырвался из груди Веры…

Хлынула мощная струя сквирта! – Вера зря не подложила полотенце, чтоб прикрыть низ живота, – и серебряным дождём опала на постель. Пришли судороги следующих одного за другим сильнейших оргазмов, заставившие девушку извиваться, сучить ногами и неистово кричать от переполнявшей её радости… Толчками изливался женский секрет, которого под нею собралось довольно много… Это продолжалось минут пять, пока Вера окончательно не обессилила и не свалилась в прострацию…

Бессознательно работая мышцами вагины, новорождённая вытолкнула «боеголовку» наружу, которая сразу же остыв, прекратила работу. Первая программа из целого списка завершилась…

— ПИИИИ-ЗЗЗ-ДЕЦ! – Единственное, что смогла выдохнуть Вера, вернувшись в сознание. – Вот это подарок… Спасибо Толику! Я точно… награжу его… собой!

Чирикнул вызов с телевизора. Вера осмотрелась на то, что стало с постелью, покрылась краской стыда и нажала на пульте отбой.

Вскочила с кровати, собрала вымокшую и заляпанную «продуктом» простыню, заметила, что дождик задел одеяло, стянула пододеяльник и рванула в санузел, где сунула постель в стиралку, включила её, вымылась, и только после этого, натянув свежие трусики, вернулась в свою спальню.

Лифчиков она по-прежнему не признавала…

Включила отложенный вызов. Мама…

Она улыбалась. Хитро так, но со смешинкой в глазах…

— У меня уже есть такая игрушка, только прошлой версии, тебе Анатоль забил другую программу… Могу и не спрашивать, понравилось или нет – не смогла удержаться, записала… Шикарно работает, правда?.. С Днём Рождения! На работу пойдёшь?

— На сегодня я ещё вчера отпросилась у Птицыной! Они на завтра мои уроки переставят… И малых отпросила тоже!

— Хорошо! Им как раз будет чем заняться… У тебя есть кого пригласить?

— Леру я пригласила… Но она сможет только после трёх…

— Значит, праздник немного передвинем! Завтракайте сами, а на обед – ко мне!

Отключилась.

Вера перестелила простыню, переодела одеяло в бордовый с цветами пододеяльник, застелила кровать и собрала «огнетушитель» в коробку, вытерев предварительно влажной салфеткой.

Зуд, мучивший девушку всё утро, куда-то ИСПАРИЛСЯ! Она чувствовала себя полностью удовлетворённой и счастливой…

Конец книги пятой