Пик-ап на Рождество

Устроившись в гостинице популярного курортного городка, Сергей вышел прогуляться перед ужином. Стоя на крыльце и оглядываясь вокруг, он чувствовал себя, словно внутри волшебного стеклянного шара.

Снегопад щедрой рукой нахлобучил причудливые белые шапки на покатые скаты крыши, украсил карнизы окон и парадных белоснежной сахарной глазурью, от чего сами дома казались игрушечными, словно вылепленные из имбирного теста. Всё искрилось и сияло разноцветными огоньками праздничных гирлянд, матовыми сиянием уличных фонарей, яркими всполохами рекламных вывесок. Новенький, будто бы из небесного супермаркета, снег задорно поскрипывал под ногами прохожих, которые группами, парами и в одиночку бодро спешили по своим делам.

«Сказочный мир, ты мечтами одет», – мурлыча под нос мелодию из старого фильма, Сергей влился в весёлый уличный поток горожан. Спешить было особо некуда – впереди целая неделя Зимнепраздника.

Не обретя к концу третьего десятка покоя и уюта в семейной гавани, Сергей, успешный айтишник, находился в состоянии перманентного одиночества, не чураясь, время от времени заводить скоротечные романы. И бес, и ангел, незримо сидевшие каждый на своём плече, тем не менее, всякий раз дудели в одну дуду: – «Не та, не та».

Неспешно лавирую среди, убывающей по причине позднего часа, публики, Сергей на мгновение встретился взглядом с одинокой высокой девушкой, столь же неторопливо, двигавшейся навстречу.

Тёмные волосы, припорошённые искристыми снежинками, волнистыми прядями спадали на плечи. Она была похожа на тех молодых женщин, что украшают страницы глянцевых журналов, выходят из салонов шикарных авто и встречаются на улицах таких вот уютных богатых городков. Необычным было отстраненно-утомлённое выражение лица, столь не характерное для этой праздничной суеты. Красотка величественно прошествовала мимо. Провожая её взглядом, Сергею показались знакомыми и этот профиль, и родинка на щеке, и что-то далёкое, из юности толкнулось в сердце.

***

Утренний гомон в классе, топот шагов и шум потревоженной мебели. Бросив короткое: – Привет, – она опустилась за их стол.

Ура! День удался. Отрепетированным перед зеркалом, безразличным взглядом Сергей оценил невыспавшуюся соседку. Сессон, взлохмаченных ветром волос, курносый конопатый нос, обветренные губы, родинка на щеке и ежедневный ритуал трёхминутного мейкапа. Сухой щелчок закрытой раскладушки-косметички – десятиклассница готова покорять мир.

До звонка ещё несколько минут. Тычок локтем в плечо:

— Бобров, дай домашку списать!

***

Замотивировав смену курса у ближайшей магазинной витрины, Сергей устремился вслед за незнакомкой.

Двигаясь в толпе радостных горожан, Ирэн размышляла о жизни и о себе, что вот также живёт, словно сквозь толпу, и уже давно не чувствовала волнения сердца. В сухом остатке дня очередная многочасовая съёмка со сменой партнёров и предстоящий ужин в одиночестве. Да-да, у звезды взрослого экрана Ирэн Саваж, воплощение влажных грёз сотен тысяч подписчиков, не было даже бой-френда. Порой редким счастливцам удавалось подобрать ключи к сердцу общительной красавицы. Но всякий раз это оказывался либо завзятый моралист, не готовый делить её жизнь на до и после съёмок, либо зарвавшийся бонвиван, с энтузиазмом пытавшийся затащить в их домашнюю постель коллег по бизнесу и даже случайных знакомцев из паба. В результате Ирэн давно научилась держать сердце в железе, но иногда… Иногда, вот в такие удивительные, как сегодня, вечера была готова выть на Луну от одиночества.

Нет, она не жалела о выборе рода занятий. Фильмы, эскорт обеспечивали независимость, достаток, комфортабельные путешествия. Одиночество? Какое одиночество? Ведь телефон забит десятками приглашений, скрасить своим присутствием весёлую холостяцкую пирушку в ночь Зимнепраздника. Козлы! Похотливые великосветские козлы! Блядская жизнь!

«А где тот мальчик, читающий стихи?»

Ирэн заметила незнакомца в отражении витрины сувенирного киоска. Оглянулась. Долговязый, простоволосый, в дорогом распахнутом пальто, он неспешно нагонял её.

«О, боже! Ещё один поклонник, – она криво усмехнулась, живо представляя весь последующий диалог:

— Неужели это вы? Это так неожиданно и радостно, встретить вас вот так запросто, на улице! Я ваш самый преданный фанат! Можно автограф?

— Да-да… Тронута вашим внимание. Где расписаться? Всего хорошего…

— А, давайте заглянем в бар? Посидим, поболтаем. Я угощаю. Или может быть? Здесь есть одно уютное местечко».

Снег за её спиной заскрипел чаще и отчётливей: – «Сейчас начнётся… No, Sir, I Don't Can Boogie! / Нет, сэр, я не танцую буги!»

— Ирка?! Баранова?

«Вот это да! Кто это здесь знает Ирку Баранову, выросшую за тысячи вёрст и несколько границ от этих мест?» – она развернулась, останавливаясь.

— Баранова! Ты! Какими судьбами?! – молодой человек в бежевом пальто радостно улыбался.

А голос? И этот почти забытый картавый «р»! Как же это было давно.

***

— Баранова, вместо того чтобы ножки на проспекте демонстрировать, лучше бы домашнюю работу написала.

— Не твоё дело, Бобров, что я демонстрировала! Так дашь списать, или у Петрова попросить?

Угроза обратиться за помощью Петрову действовала всегда безотказно.

***

— Сергей?! Ты?! Здесь?! Офигеть!

Сердце Ирины забилось от неожиданной радости: – «Это же Серёжка Бобров – тот самый шалопай, сосед по парте, так и не решившийся признаться в любви и позвать за собой! Он – здесь! Вот так встреча! Господи, спасибо!»

— Ага – я. Иду и гадаю – ты не ты?

— Ха-ха! А я думала, что это за маньяк за мной увязался. Хотела уже полицейского звать.

— Маньяк? Полицейского? Ну, Баранова, ты в своём репертуаре! Совсем не изменилась.

— Не нравлюсь, можешь шагать мимо, – Ирина развернулась и попыталась сделать шаг в сторону, ощутив, неизвестно от куда подкативший к горлу, ком горечи. Но Сергей перехватил её, развернул к себе.

— Ирка, стой, не уходи! – он хватался за соломинку. – Нравишься! Всегда нравилась. Правда.

«Всегда нравилась. Как здорово! И ты мне всегда… Впрочем, знать об этом тебе рановато».

Невидимая чертовка с косичками в коричневой школьной форме уже уселась на её левое плечо:

— А раз всегда нравилась, чего не пошёл провожать после выпускного? Я ждала.

Сергей насупился, вспоминая тот вечер:

— Я видел, как ты с Григорьевым целовалась.

— Подумаешь, целовалась, – фыркнула одноклассница. – А не фиг было с Морозовой танцевать!

— Так ведь белый танец был. Я же не мог отказать, – Сергей оторопел от такого несправедливого наезда.

— Чудной ты… Ладно. Прощаю…

В жизни этих двоих оказалось столько недосказанного из далёкой юности, что обычные при таких встречах вопросы вежливо переминались с ноги на ногу в сторонке.

«До чего она хороша! И такая же язва, как и была! Обожаю! Эх, наверняка у неё кто-то есть. Как удержать её хотя бы ещё на несколько минут?»

«Вот уж не думала, что обрадуюсь, как девчонка. Думала, всё быльём поросло. Неужели он по-прежнему влюблён? Забавно. А что скажет, когда узнает про Ирэн Саваж?»

— Может быть, заглянем в кафе? Ты не торопишься?..

— А давай посидим, поболтаем? Здесь есть одно уютное заведение…

Предложения продолжить встречу в более уютном месте, столкнувшиеся буквально лоб в лоб, вызвали волну радостного смеха, которая внезапно прервалась от грозного окрика из темноты проулка:

— Эй, вы! А ну, стоять! Это нападение!

***

Абдулл Саид, темнокожий грузный мужчина лет тридцати, в кожаной бомберской куртке и красной бейсболке вот уже битый час мёрз на углу в ожидании подходящей жертвы. Словно по мановению волшебной палочки с улицы исчезали шумные компании, романтические пары, целеустремлённые одиночки. Вместе с ними таяла его надежда на весёленький вечерок. Однако вот эта парочка голубков, что остановилась буквально в двух шагах, показалась ему достойной жертвой. И он полез в карман за оружием.

***

— Оба ко мне! Медленно. Я не шучу!

В руке нападавшего чернел пистолет. В одно мгновение вечер перестал быть томным.

Сергей был готов метнуться за спасительный угол здания, но Ирина… Ирина оцепенела от повелительного окрика, потом послушно сделала шаг в темноту. И Сергей опередил её, оказавшись лицом к лицу с бандитом, ствол пистолета упёрся ему в живот.

«Может быть, порвать гада? Жирдяй. В рукопашке одолею, не вопрос. Но пестик? Подождём».

Пятясь, верзила отступил в темноту проулка, увлекая одноклассников за собой.

— Но-но, без резких движений! Кто дёрнется – пуля в лоб!

Шаг за шагом, следуя за вооруженным бандитом, они оказалась в глубине проулка на небольшом, едва освещённом пятачке, отделённом от улицы мусорными контейнерами, нагромождением коробок. Держа Ирину за руку, Сергей чувствовал её дрожь и попытался успокоить:

— Это всего лишь ограбление, – шептал он. – Не перечь ему пока. Он может быть опасен. Не бойся, я что-нибудь придумаю.

Ирина молча кивала головой.

— Послушайте, возьмите деньги, часы, смартфон, – Сергей потянулся в карман за кошельком, но окрик остановил его.

— Держи руки на виду! И без глупостей! Я говорю – вы выполняете. Мне не нужны ваши грёбаные деньги. Дамочка, ну-ка давай сюда своё пальто!

— Отпустите её, не делайте ничего плохого!

— Хе-хе. А я и не собираюсь ей ничего делать, – жирдяй довольно осклабился, забирая пальто Ирины и отбрасывая его на пирамиду картонных коробок. – Делать будешь ты. Трахни её!

— Я?! Ты рехнулся! Никогда, ни за что!

— Господи, это же маньяк, – дрожащими губами произнесла Ирина, передавая негру пальто, оставаясь лишь в коротком шерстяном платье и невысоких сапожках.

— Называй, как хочешь, – неожиданно покладисто согласился тот, – Но делай, что сказано или пристрелю обоих! Так, а теперь посмотрим, кто у нас тут попался.

Свободной рукой он полез в карман, и спустя секунды свет фонаря, словно сценический прожектор, выхватил из темноты незадачливых влюблённых.

— Ого! Да это же сама Ирэн Саваж! Вот это удача! Хе-хе-хе. Улыбаемся и машем зрителю! Давай, сучка, покажи, что ты умеешь!

— Не смей оскорблять её! – Сергей сделал шаг вперёд, закрывая собой Ирину. – Вам мало того, что предлагаете гнусные вещи?

— Хе-хе. Ей не привыкать. Она же порнозвезда! Чего молчишь, словно членом подавилась? Скажи ему!

— Это правда? – спросил Сергей осипшим голосом. Кто-то что-то говорил ему, но он не верил, и вот…

— Да, – тихо призналась Ирина, обращаясь к Сергею. – Это что-то меняет?

Сожалея от досады, она прикусила губу, повернула голову в сторону негра и выдохнула: – Чего вы хотите от меня?

Тот самодовольно лыбился, поигрывая пистолетом:

— Шоу, красавица! Шоу! Я твой фанат, видел все твои фильмы.

Сергей несколько мгновений не мог придти в себя: «Ирина – порно звезда! Значит, не врали. Сколько десятков мужчин имели её перед камерой? А сколько тысяч дрочили на её фильмы одинокими вечерами? Прикинул? А сколько женщин было в твоей постели, моралист? И что, нашёл среде них ту, о которой мечтал? А она вот, здесь, только руку протяни. Такая же колючка, как десять лет назад, и такая же желанная. Да, похоже, всё не просто. Решай…»

— Мне очень жаль, но…

«… это не имеет для меня никакого значения», – хотел продолжить Сергей, но Ирина, опередив, вырвалась из его рук:

— Жаль?! Что тебе жаль? Что я – шлюха, а ты весь такой правильный?!

Горечь досады душила её. Она бы сама призналась ему. Сегодня, сидя в каком-нибудь уютном местечке за чашечкой кофе или даже на пороге спальни в его номере. Рассказала всё и наблюдала свысока за его реакцией. А потом… Нет, далеко идущие планы ещё не зародились в её голове. Но этот вечер мог стать началом волшебной сказки. А теперь в его глазах она продажная тварь. А он весь… Ирина не могла подобрать слова, потому что поняла, Сергей всегда ей отчаянно нравился. Но, может быть, за эти годы он стал другим? Ну почему этот грёбаный маньяк оказался на их пути?! Если бы не пистолет в его руках, она бы рысью расцарапала его жирные, лоснящиеся щёки, разбила в кровь его толстые, слюнявые губы. Но с вооруженным бандитом шутки плохи и досада рикошетом полетела в Сергея.

– А мне не жаль! Сделаем это по-быстрому и разбежимся! Каждый вернётся к своей жизни. – Её глаза горели огнём. – Давай, трахни меня! А я подыграю, я же, блин, актриса. Давай!

— Ого! Вот это шоу! А ты чего растерялся, чувак? Вперёд!

Ирина метнула в жирдяя полный ненависти взгляд и, видя замешательство одноклассника, досадливо сплюнула в сторону. Ещё немного и её изнасилуют дважды, один слюнявой похотью, другой чистоплюйским презрением. Ну, уж нет! Шоу, так шоу!

— О, господи! Что за мужики пошли?! Один маньяк-онанист, другой импотент-моралист! – впадая в истерику, она с остервенением дергала пояс брюк Сергея. – Ну, не стой же столбом! Кто знает, что у этого урода на уме!

И в тот момент, когда она коснулась его твердеющей плоти, он склонился к ней и поцеловал. Нежно, робко, словно боялся, что она ударит за такую вольность. Его ладонь тронула волосы девушки. Сергей чувствовал её дрожь и легкими движениями пальцев перебирал локоны, освобождая от истерики и страха. Ирина дёрнулась – не до телячьих нежностей, но неожиданно для себя ответила на поцелуй, замерев и приоткрыв губы. Ещё никто никогда не целовал её с такой нежностью и трепетом. Осмелев, Сергей кончиком языка скользнул ей в рот и задохнулся от восторга, когда ощутил ответное прикосновение её влажного языка. Они так и стояли нелепые и прекрасные. Она в коротком вязаном платье в обтяжку держала его за член, а он в пальто, с упавшим вниз брюками, сжимал её в объятьях.

Луч фонаря дернулся и замер. Негр пристроил его на пирамиде коробок, а сам, не выпуская пистолет, полез свободной рукой себе в ширинку.

— Эй! Довольно лизаться! Саваж, покажи что-нибудь погорячее. Становись раком!

И вновь, словно подстёгнутая кнутом, она повиновалась резкому окрику, выскользнула из объятий, оперлась о стену, задрала подол и прогнулась навстречу Сергею.

«Шлюха! Ты настоящая шлюха, – корила она себя. – Услышала команду и в стойку. Блять-блять, ну почему всё так дерьмово?! А он был так нежен. А ты? Ты потекла, как на первом свидании! На что ты надеешься?»

Сергей медлил:

«Она отвечала на поцелуй, как никто другой! А ты должен овладеть ею, как уличной девкой, на глазах этого толстого нигера. И кто ты после этого? Такой же похотливый ублюдок! И что – выхода нет? У тебя всего один шанс!»

— Снимай трусы! – из темноты последовала новая команда.

Не оборачиваясь назад, Ирина покорно спустила колготки с трусиками до колен и шире расставила ноги.

«Господи, пусть всё побыстрее закончится. Пусть… мы больше никогда не увидим друг друга».

— Чувак, пошевеливайся. Видишь, звезда ждёт, или у тебя не стоит на неё. Хе-хе-хе! Бери пример с меня! Хе-хе-хе!

Его голос звучал в голове Сергея словно через вату. Он вообще перестал обращать на него внимание. Зачарованный движениями женщины, игрой мышц под гладкой белой кожей, Сергей придвинулся ближе, взял её за бёдра. Ирина вздрогнула, ощутив его прикосновение.

Она внутренне приготовилась к жесткому натиску, без сантиментов. Обычно на съёмках её партнёры, взнузданные и укреплённые возбуждающими препаратами, больше заботились, чтобы стояк не упал, нежели о её удовольствии. Да и режиссёра волновала лишь ебабельность картинки. Бизнес и ничего личного. Однако с первого же движения Ирина ощутила такое наслаждение, о котором уже давно забыла. Сергей двигался неспешно, уверенными толчками, словно одинокий пловец лунной ночью неслышно рассекает водную гладь, наслаждаясь её влажной упругостью. Прижавшись вплотную, он, слегка вращая бёдрами, ласкал головкой самые укромные уголки женской сокровищницы. Чувствуя плавное скольжение в натяг, приветливую пульсацию члена внутри, Ирина шевельнула тазом в ответ, замычала, не сдерживая накатившую волну наслаждения.

— Э-э, чувак, давай активнее!

Повинуясь скорее инстинкту, чем пошлым указкам темнокожего вуайериста, Сергей сдвинул платье выше на спину и накрыл ладонями тяжёлые, чуть провисшие, тёплые шары. Пропустив между пальцами возбуждённые соски, он уверенно играл сладчайшей наполненностью упругой плоти. Томная нега растеклась по её груди и плечам. Ирина выгнулась дугой, запрокинув голову назад. В ответ Сергей стиснул в горсти беззащитную плоть и, жёстко проникая внутрь, с нарастающим ритмом задвигал бёдрами.

«Господи, как он это умеет! Да, да! Возьми меня, как ты хочешь, только не останавливался!»

— Да, чувак, да! Долби её жёстче, – сумбурно бубнил из темноты непрошеный свидетель. – Ещё, ещё! О-о, фак!. .. Ох-х! Кайф…

— У, у-у, у-у-у! — по-кошачьи завыла Ирина.

Сладчайший импульс пронзил её от груди до низа живота. Не владея собой, она дёрнулась, выскальзывая из объятий, преломилась в талии, с трудом удерживаясь на ногах, уронила голову вниз. Ногти правой руки, опиравшейся о стену, царапали кирпичную кладку. Левая рука искал опору, ловя воздух. Она бы рухнула наземь или врезалась головой в стену, если бы Сергей не перехватил её за талию. Прижимая к себе расслабленное тело, он развернулся спиной к стене и, медленно скользя, опустился вниз.

Полуспущенные колготки и трусики Ирины доставляли массу ему неудобств, член чуть не выскользнул из влажного лона, когда Сергей застыл в нелепом полуприсяде. Умудрившись вытянуть вперёд ноги, он шлёпнулся на задницу. Удерживая на своих бёдрах женщину, Сергей с наслаждением почувствовал, что член вернулся по проторенной дорожке внутрь Ирины.

— Ох-х, – раздался протяжный сладостный вздох у него над ухом.

— Господи, Серёжа, как сладко. Подожди, передохну минутку и встану. Не держат ноги. Как вата. .. ноги.

Она замерла, откинувшись на его плечо. Её разгоряченной страстью тело ещё не ощущало холода, но Сергей заботливо опустил платье до талии.

— Не-не… Чувак, ты это… Покажи ещё раз её сиськи, – сопел жирдяй, судорожно сдрачивая левой рукой последние капли наслаждения, другой рукой, не выпуская пистолет, утирал слюни вокруг рта.

— Обойдешься! Дрочи, не привередничай! – огрызнулся Сергей. Он уже понял, что у толстяка кишка тонка выстрелить, и от этого досада на самого себя щемила сердце: – «Получи и распишись. Она тебе этого никогда не простит».

— Ладно-ладно, чувак. Вообще-то я уже кончил, – негр выключил фонарик и сунул в карман пистолет. – А ты чего кислый? Такую девку оприходовал. Гордись!

— Вали отсюда, урод. Встречу, убью. Ты мне всю жизнь сломал, мразь. Для неё теперь я такой же грязный ублюдок, как ты.

— Хе-хе-хе. Хрен ты меня где найдёшь. Расслабься, не всё так плохо. Думаю, ты ей понравился. Я такой страстной её ни в одном фильме не видел. Ладно, покедова, – беззлобно возразил удовлетворённый увалень и, не оглядываясь, зашагал прочь.

Между тем, холод давал о себе знать, волосы на ногах встопорщились дыбом, да и задница стала подмерзать, несмотря на полы пальто. Но Сергей терпел, боясь нарушить хрупкую идиллию.

Ирина же чувствовала себя гораздо комфортнее, уютно устроившись на бёдрах мужчины, ноги, правда, затекли, а в остальном… Неспешные ласки уверенных рук, в объятия которых хочется закутаться, словно в плед, и не казать носа на улицу. К тому же она слышала разговор Сергея с озабоченным бандосом, и в мыслях появились проблески надежды:

«Вот оно что! Оказывается, он переживает. Хи-хи-хи. Значит, у нас есть шанс? Но ты, Бобров, не очень-то задавайся! Захочу – казню, захочу – помилую. Какой ты, однако, выносливый, но всё равно пора уже двигаться до дому. А так не хочется, так бы и сидела, играя».

Ощущать в себе полувозбуждённый, но по-прежнему упругий член, было очень приятно. Время от времени по его стволу пробегал импульс, отдававшийся теплой волной внизу живота. В ответ Ирина напрягала внутренние мышцы, теснее обнимая мужскую плоть и поощряя кавалера к продолжению игры.

— Где этот урод? – словно только очнувшись, поинтересовалась Ирина.

— Ушёл. Как ты?

— А как может чувствовать себя женщина, которую два мужика затащили в темноту и изнасиловали? Морально и физически, – Ирина включила «колючку», наблюдая за реакцией одноклассника.

— Прости, я не хотел. Ты теперь будешь меня презирать?

— Ещё не знаю. Посмотрю на твоё поведение, – и, почувствовав очередной импульс внутри, язвительно поинтересовалась. – А кто это продолжает пользоваться моей беспомощностью?

— Блин, Ирка, прости, – Сергей проклинал себя за слабость, за желание дольше чувствовать эту удивительную женщину. – Это же вроде как уже не насилие?

— А! Это ты меня так кадришь? – улыбалась про себя Ирина.

— Типа того, – ещё больше смутился Сергей.

— Хочешь продолжения? Ведь ты, как я понимаю, остался без сладкого.

— Это не так важно, – машинально ответил Сергей, а когда до него дошёл весь смысл, воодушевлённо воскликнул. – Да!!! Очень хочу!

— Ладно, что с тобой поделаешь. Ты же герой – спас меня от маньяка. Только не здесь и не сейчас. А то сейчас всё переделаем, а на потом ничего не останется. Задницу ещё не отморозил? Помоги встать.

Опираясь на его руки, Ирина встала и принялась приводить себя в порядок. Сергей поднялся следом, разминая затёкшие ноги, натянул брюки, заправил рубашку, застегнул ремень и, расправив плечи, с довольной улыбкой потянулся во весь рост.

— Бобров, а я смотрю ты шустрый малый! Говорил, что романтик, а сам! Ни цветов, ни конфет, – к Ирине вернулась уверенность в себе, а вместе с ней и колкая ироничность натуры: – Даже на свидание ни разу не пригласил. Сразу – оп! Подол задрал и пристроился. А?

Сергей задохнулся от возмущения, но тут же понял, что его, как всегда, троллит эта бедовая девчонка из десятого «бэ»:

— Баранова, вечно введусь на твои шуточки, – признался он и, перехватывая инициативу, продолжил: – У меня полулюкс в «Гельвеции». Ир, очень прошу, соглашайся. Всё, что захочешь для тебя: и цветы, и «Шампанское», и ужин при свечах, и. ..

Нет, – после секундного раздумья ответила Ирина, внезапно став серьёзной.

«Нет, – повторила про себя. – Если кончится сказка и карета превратиться в тыкву, не хочу Золушкой-замарашкой утром в одиночестве возвращаться домой. Это было бы слишком жестоко после такого удивительного вечера».

Сергей осёкся, в его взгляде читались непонимание и предчувствие катастрофы. Она коснулась его руки:

— В «Гельвецию» мы пойдём завтра. А сейчас ты проводишь меня домой, а то ходят тут всякие маньяки по закоулкам.