Плохие девчонки за решеткой

Мария услышала, как тяжелая металлическая дверь захлопнулась за ее спиной, заставив дрожь пробежать по ее телу. Голые побеленные каменные стены еще холоднее остывали холод, ни один российский рубль не был потрачен ни на комфорт, ни на украшение. Даже внутри она видела, как ее дыхание превратилось в облака в воздухе, и изо всех сил старалась не дрожать и не выказывать слабости. С ней были две охранницы, обе в толстых куртках и меховых шапках, ни одна из них не была похожа на тех женщин, с которыми можно связываться. Бывшие военные была догадкой Марии. Одна стояла позади нее на безопасном расстоянии, а другая стояла за столом с хмурым выражением на лице.

— Опустошите карманы и положите все вещи в лоток, — сказала охранница за столом с сильным русским акцентом.

Мария сделала то, что ей сказали, у нее мало что осталось, ее часы пару колец, бумажник, который уже был опустошен.

— Подпишите, — сказала охранница, протягивая перед Марией документ на русском языке.

Мария его подписала, неважно, что там написано, она скоро никуда не денется.

— Американка, да? — спросил охранница.

— Да, именно так, — ответила Мария, стараясь посмотреть охраннице в глаза.

«Хорошо провести время в Москве? Не волнуйся, здесь ты познакомишься с русской культурой, — рассмеялась охранница, и к ней присоединилась вторая.

«Да, посмотрите на всю нашу прекрасную архитектуру, познакомьтесь с нашими дружелюбными местными жителями», — рассмеялась охранница сзади.

— Может быть, я куплю себе сувенир или два, может быть, одну из тех нелепых шляп, которые ты носишь, — ответила Мария, делая над собой усилие, чтобы ее голос не дрогнул.

Две охранницы посмотрели друг на друга, а затем снова расхохотались.

«У нас тут дерзкая американка! Интересно, как долго она там продержится? — сказала охранница за столом.

«Я хочу посмотреть, как быстро она заговорит, когда девочки заставляют ее чистить унитаз языком», — засмеялась другая охранница.

«Она хорошенькая, они определенно будут использовать ее язык для чего-нибудь!»

Мария стиснула зубы и постаралась выпрямиться, хотя и чувствовала, как клубок страха в глубине ее живота растет.

«А теперь раздевайся!» — потребовала охранница сзади

Опять же, она знала, что у нее нет выбора, ее адвокат сказал ей просто делать то, что ей говорят, и не создавать никаких проблем. Тогда, может быть, когда она пойдет в суд в следующем месяце, она сможет выбраться отсюда. Она сняла куртку и тут же почувствовала волну холода. Затем она стянула топ, скинула туфли и стянула джинсы. Она положила их все на стол и изо всех сил старалась не выглядеть смущенной.

— Не останавливайся на достигнутом, — сказала охранница позади нее.

Мария сделала то, что ей сказали, расстегнула бюстгальтер, выпустив на воздух свои стройные круглые груди, и положила его на стол. Она знала, что ее соски были твердыми, как камень, холод кусал их и заставлял их твердеть. Охранницы просто смотрели, они видели это уже тысячу раз, хотя Мария была уверена, что ее оливковый латиноамериканский цвет лица не является нормой для зимы в Москве. Она спустила трусики и тоже положила их на стол, она почувствовала, как краснеет, полная уязвимость.

— Хочешь их понюхать, что ли? — спросила Мария, кивая на свои трусики, она не собиралась позволять себя запугать, но чувствовала, что словам не хватает уверенности, на которую она надеялась.

— Тебе не о нас нужно беспокоиться, — сказала охранница со смехом, — у нас есть большие сильные мужья, которые ходят домой и трахают нас каждую ночь, но девушки здесь… Ты попробуешь это дерьмо с ними, и они съедят тебя живьем. Им особенно понравится, что ты приложила усилия, чтобы намазать свою киску воском! — добавила охранница, глядя на недавно навощенную промежность Марии.

Мария не могла не вздрогнуть, она пыталась убедить себя, что это холод.

— В углу, упрись руками в стену, и присядь на корточки, — приказала охранница позади нее.

Мария знала, что ее ждет, и знала, что у нее нет выбора, она делала то, что ей говорили. Она услышала, как щелкнула резиновая перчатка, затем палец надавил на ее влагалище, через секунду он оказался внутри нее. Мгновение спустя он вышел наружу и прощупал ее анус. Она закрыла глаза и стиснула зубы. Конвоирша, удовлетворившись, отошла. Раздался звук открываемого крана, а затем весь мир Марии превратился в лед. На нее обрушился поток ледяной воды, она открыла рот, чтобы вздохнуть, но не издала ни звука. Она попыталась прикрыться, но это было бесполезно, шланг прорезал ее защиту, пока она не превратилась в дрожащий маленький шарик на холодном кафельном полу.

— Вставай! Мария услышала, как кто-то из охранников сказала: Она стояла, все ее тело дрожало, длинные темные волосы безвольно свисали по спине. Ей хотелось плакать.

«Ничего смешного не скажешь, Америка?» — спросила охранница со шлангом с жестокой улыбкой.

Мария ничего не сказала, она едва могла соображать.

Охранница за столом бросила ей грубое полотенце вместе с серыми спортивными штанами и рубашкой.

«Ты думаешь, что ты крутая, но здешние девчонки сломают тебя за несколько дней. В следующий раз, когда я увижу тебя, ты, вероятно, будешь стоять на коленях, засунув свой язык в чьё-то влагалище, и плакать, как сука, которой ты являешься.

Мария вцепилась в полотенце и еще крепче стиснула зубы. Она сказала себе: «Не плачь, не позволяй им видеть, как ты плачешь».

После того, как Мария оделась, охранница провел ее через бесчисленные стальные двери и прошла через несколько контрольно-пропускных пунктов, где не менее суровые охранницы наблюдали за ней бесстрастными глазами. Затем они вошли в главный тюремный блок, десятки камер на трех этажах выходили окнами на вестибюль, внутри которого женщины с любопытством смотрели на новое животное в зоопарке.

Мария оглянулась на сотни лиц, уставившихся на нее сверху вниз. Ее мочевой пузырь внезапно почувствовал слабость, и ей в голову пришла ужасающая мысль – а что, если она обмочится прямо сейчас, на глазах у всех остальных заключенных? Это все равно, что прыгнуть в аквариум с акулами, весь в крови. Она попыталась отодвинуть эту мысль на задний план, чтобы встать во весь рост, чтобы с вызовом оглянуться на любого, кто попадется ей на глаза. Одна из заключенных что-то кричала ей по-русски, она понятия не имела, что именно, но то, как она облизывала пальцы в форме буквы «V», не оставляло сомнений в намерениях женщины. Чёрт, её мочевой пузырь хотел освободиться! Пожалуйста, Боже, пожалуйста, дай мне просто добраться до моей камеры, чтобы я не описалась! — подумала она. Ее молитвы были услышаны.

— Сюда, — сказала охранница, указывая на дверь камеры.

Камера была маленькая, с двумя односпальными кроватями, металлическим туалетом в конце и больше ничего. На одной из кроватей, завернувшись в одеяло, сидела девушка, по крайней мере, лет на пять-шесть моложе Марии, лет примерно двадцати двух. У нее были короткие светлые волосы, которые были грубо подстрижены, но она была красивой, с ярко-голубыми глазами и тонкими чертами лица. Девушка подняла глаза, когда Марию затолкали внутрь, она тут же сильно прижалась к стене, подтянув ноги под подбородок, чтобы стать как можно меньше. Охранница прокричала ей какие-то слова по-русски, девушка послушно кивнула, глаза ее были полны страха. Затем дверь захлопнулась.

«Привет?» — спросила девушка, все еще свернувшись калачиком в углу кровати.

«Кто ты, черт возьми, такая?» — прорычала Мария, стараясь звучать как можно более агрессивно.

Девушка отпрянула еще сильнее и плотнее натянула на себя одеяло.

— Я… Я Ивана, — пробормотала девушка.

Мария поняла, что эта девочка не представляет угрозы и не было необходимости действовать так жестко, она на самом деле чувствовала себя неловко из-за того, что напугала девочку больше, чем она уже была.

— Извини, — тихо сказала Мария и подняла руки, показывая, что не хочет причинить вреда, — я Мария, я американка.

«Привет..»

«Господи, здесь холодно!» Мария подумала, что позволила, а потом поняла, почему Ивана завернулась в одеяло.

«Да, они не включают отопление, если…» Ивана вздрогнула, потом выдохлась.

— Если только что?

— Если только Татьяна не разрешит, — ответила Ивана.

Мария вспомнила, что ей нужно пописать, и неловко посмотрела на унитаз, а потом снова на Ивану.

Ивана пожала плечами: «Все в порядке, я не буду смотреть. Я была такой же, когда впервые попала сюда, я была так напугана. Я сама помочилась, когда охранницы поливали меня из шланга, чтобы они не заметили», — добавила Ивана с легкой улыбкой. Эта честность заставила Марию почувствовать себя немного лучше.

Она поспешила в туалет, взглянула на Ивану, которая смотрела в пол. «Вряд ли это лучший способ представиться», — подумала Мария. Она села и попыталась справить нужду, но не смогла.

— Сначала это противно, стыдно — сказала Ивана, — но потом просто привыкаешь.

Мария, переведя дух, услышала звук льющейся мочи: «Кто такая эта Татьяна?» — спросила она, чувствуя себя неловко от одного только звука собственной бегущей мочи.

Ивана удивленно посмотрела на нее, потом вспомнила, что сказала, что не будет смотреть, и быстро отвернулась: «Татьяна, она здесь главная».

— Ты имеешь в виду, как надзиратель?

— Нет, нет, она заключенная. Дочь большого авторитета. Он руководит преступным миром всей Москвы».

«Значит, она принцесса мафии?» — спросила Мария, заканчивая и краснея.

— Ага… настоящая принцесса, — сказала Ивана с сухой улыбкой, — ей здесь все принадлежит: и заключенные, и охранники, и надзиратели… каждый. Это ее игровая площадка, все здесь для того, чтобы она играла… Ее собственная маленькая игра.

Мария стянула с кровати одеяла и обернула их вокруг себя, прежде чем сесть, они мало помогали бороться с холодом, и теперь, когда адреналин спадал, она дрожала.

— Так как же нам убедить ее включить отопление?

«Ты должна что-то сделать для нее…» — ответила Ивана.

— Как что?

«Все, что она попросит…» – ответила Ивана.

«То, как охранницы говорили об этом, говорит о том, что это место полно лесбиянок, но я думаю, что они просто пытались напугать меня».

«Хм… С Татьяной дело не столько в сексе… Речь идет о власти и контроле».

— Ну, я гетеросексуалка, так что мне придется найти что-нибудь еще, чтобы предложить ей, — сказала Мария.

Ивана просто посмотрела на нее, но ничего не сказала.

Снаружи камеры раздался глубокий женский голос, за которым последовал стук в дверь. Мария взглянула на Ивану, не в силах скрыть страх в глазах.

«Ничего страшного, просто выключили свет и пора спать», — объяснила Ивана.

— Хорошо, — сказала Мария, вздохнув с облегчением.

— Хорошо, что ты стараешься вести себя жестко, — сказала Ивана, — но я думаю, что тебе нужно быть более убедительной. Здесь есть серьезные люди».

«Я могу позаботиться о себе, я наполовину пуэрториканка», — с гордостью ответила Мария.

«Это не Пуэрто-Рико… ни Америка… это Россия. Здесь нет никаких правил, — она замялась, — э… В какой кровати ты предпочитаешь, чтобы мы спали?

— Меня устраивает эта, на котором я нахожусь, спасибо? — ответила Мария, не понимая, что имела в виду Ивана, думая, что это связано с языковым барьером.

— Хорошо, я иду туда, — сказала Ивана и начала подбирать свои одеяла.

— Нет, я сказал, что могу спать в этой постели, а ты можешь оставаться на месте.

«Мария, сейчас холодно, через час здесь почти замерзнет, нам нужно спать в одной постели, иначе мы замерзнем насмерть до утра». Мария неуверенно посмотрела на нее, поэтому Ивана продолжила: «Тебе не повезло и повезло, я маленькая, поэтому мне не будет жарко, но, по крайней мере, мы оба можем легко поместиться в постели».

Мария поняла, что была права, она не переставала дрожать с тех пор, как села, и если станет еще холоднее, то замерзнет реально. Ну, по крайней мере, она хорошенькая, милая девушка, а не какое-то вонючее отвратительное создание, каким были некоторые женщины, которые смотрели на нее через решетку.

"Хорошо, конечно", – сказала Мария.

Ивана забралась на кровать рядом с Марией и набросила на нее свои одеяла, чтобы было как можно теплее. Затем она обхватила Марию руками и прижалась к ней. Мария чувствовала ее тепло и была благодарна за это.

"Я забыла тебе кое-что сказать…", – прошептала Ивана.

"Что?"

"Причину, по которой я здесь…" Ивана ответила: "Я лесбиянка, каннибал, серийный убийца".

"Ты кто?" воскликнула Мария.

Ивана мило засмеялась, и Мария тоже засмеялась. Она не могла вспомнить, когда в последний раз смеялась над чем-либо, и уж точно не с тех пор, как начался этот кошмар. Она вдруг почувствовала себя очень счастливой от того, что Ивана рядом, и тоже обняла девушку. Ивана издала легкое "Мурлыканье" и еще крепче прижалась к Марии, положив голову ей на грудь.

"Мария", – прошептала Ивана.

"Да?"

"Завтра, я уверена, Татьяна захочет тебя посмотреть, у нас здесь не так много американцев, особенно красивых. Ей будет интересно узнать о тебе. Пожалуйста, сделай все, что она захочет. Не пытайся быть жестким или сильным, это не сработает. Просто делай то, что она говорит. Никто не будет думать о тебе плохо".

"Я не люблю хулиганов. Мы должны им противостоять".

"Мы не в школе, она не хулиганка, она злобная психованная сука, которая нас полностью контролирует!" Ивана сказала со страхом: "Ты понимаешь?"

Мария задрожала, и не только от холода. Ивана почувствовала это и обняла ее еще крепче, пытаясь успокоить.

"Прости, я не хотела тебя пугать…" сказала Ивана и крепко сжала Марию, – "Просто ты вроде хорошая, я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое… Так что, когда встретишь ее, прояви уважение, не провоцируй ее, а если она скажет, чтобы ты танцевала голая, как обезьяна, тогда… тогда танцуй голая, как обезьяна!"

«Она может это сделать?» — с трепетом спросила Мария.

«Танцевать, как обезьяна? Никогда… Нет… Конечно, нет…. Это было бы странно… Но она захочет, чтобы ты ей подчинились».

Мария пыталась заснуть, но не смогла. Яростные вопли и крики эхом разносились по зданию, за которыми следовали гневные крики, предположительно от охранниц, требовавших тишины. Потом в голове пронеслись мысли о ее ситуации и о том, как она туда попала, быть пойманной с поддельными документами было так глупо. И она знала, что завтра начнет за это платить. Она сделала бы все, чтобы вернуться домой, в свою тесную квартиру, и пожаловаться брату, что он не пришел, чтобы починить кондиционер, и было слишком жарко. Она вздрогнула, холод был неумолим. Она крепче обняла Ивану, чтобы получить как можно больше тепла от ее тела. Ивана пробормотала что-то себе под нос и обняла ее за спину, их ноги переплелись, и в этот момент Мария почувствовала себя так близко к этой милой незнакомке, как никогда в жизни. Она почувствовала, как руки Иваны потянулись к ее топу и к ее обнаженной спине, ее руки были теплыми, и ей было приятно чувствовать такое заботливое прикосновение – доброе и нежное.

Сильный стук в дверь разбудил Марию, она вздрогнула, ее глаза широко распахнулись, потрясенные кошмаром, в который она, должно быть, погрузилась и попала в не менее страшный реальный мир.

— Осмотр через двадцать минут, — пробормотала Ивана, все еще закрыв глаза и уткнувшись лицом в грудь Марии, — Много времени, — добавила она.

— И что же происходит?

«Потом душ…» Последовал медленный ответ: «Потом завтрак. М……..м! У тебя замечательная удобная грудь, теплая и мягкая».

Мария не обратила особого внимания на последнее замечание, мысль о том, чтобы принять душ в качестве представления всем остальным заключенным, привела ее в ужас.

«Нам нужно принять душ?» — спросила она, не притворяясь храброй.

— Конечно, а то ты будешь вонючей, глупой, — Ивана села и зевнула, — Сегодня будет большой день для тебя, но не волнуйся, я позабочусь о тебе, — и с этими словами она бросила несколько ударов в воздух с игривым криком «Поняла!» «Если у них нет Шиков, то ты сам по себе», — добавила она с улыбкой.

— Это не смешно! Мария сказала нервно.

— Это немного забавно, — ответила Ивана, пожав плечами.

Мария стояла позади Иваны в очереди. Она чувствовала на себе десятки взглядов, некоторые из которых были любопытными, некоторые враждебными.

— Раздеваемся, — прошептала Ивана через плечо и тут же стянула с себя спортивный костюм. Мария видела ее идеальную фарфоровую кожу, и ее глаза непроизвольно скользнули вниз к ее маленькой, но стройной круглой попке. Затем она заметила, что охранница смотрит на нее, и быстро стянула с себя одежду.

— Просто брось её в эту корзину, мы получим свежие по ту сторону душа, — сказала Ивана, оглядываясь через плечо, — Ой, ты дрожишь, не бойся.

— Я не боюсь, — огрызнулась Ивана, — просто холодно.

— Холодно? Вы подождете, пока не примете душ, и тогда вы узнаете, что такое холод! А если серьезно, то в душ тебя никто не возьмет, ну, во всяком случае, без разрешения Татьяны, а так как она с тобой еще не встречалась, то ты в полной безопасности, — сказала Ивана.

— Неужели?

Ивана обернулась и сжала руку Марии: «Правда!» Затем ее глаза опустились, чтобы рассмотреть остальную часть пышного тела Марии: «Красота, в России не так много таких», — сказала она с озорной ухмылкой. Затем она снова перевела взгляд на Марию и улыбнулась: «Давай».

Мария почувствовала себя немного увереннее, а также обнаружила, что проверяет остальную часть стройного тела Иваны, у нее была маленькая грудь, но она была стройной и очень упругой, с аккуратными маленькими ареолами и милыми розовыми сосками. Ивана отпустила руку, и по указанию охранницы группа заключенных вошла в душ.

Мария ахнула от струи холодной воды. Она схватила кусок мыла почти без запаха и натерлась им как можно быстрее. Там был пластиковый дозатор, который предоставлял какой-то шампунь, как и мыло, оно было почти лишено всякого запаха. Когда она повернулась, чтобы смыть шампунь с волос, она увидела, что некоторые из других заключенных смотрят на нее. Среди бледнокожих тел ее оливковый цвет лица привлекал внимание.

Охранница что-то крикнул, и Мария посмотрела на Ивану. Ивана закончила смывать мыльную пену со своего тела и кивнула Марии, чтобы та следовала за ней. Они вышли из душа и взяли полотенце из корзины, оно было грубым и царапалось на ее коже, но она вытерлась как можно быстрее. Затем она схватила с полки спортивный костюм своего размера и быстро оделась, опустив глаза. Когда она подняла глаза, Иваны нигде не было видно.

Мария оглянулась в поисках хорошенькой девушки среди толпы обнаженных и полуобнаженных тел, но она исчезла. Мгновение спустя она почувствовала, как сильные руки схватили ее за руки с обеих сторон. Она оглянулась и увидела, как две крупные, свирепые женщины схватили ее за локти и начали оттаскивать.

«Отпустите от меня!» — закричала Мария.

Женщины не ответили и потащили ее к двери раздевалки. Мария увидела охранницу, прислонившегося к стене у двери.

— Эй, ты поможешь? — крикнула Мария охраннице, и в ее голосе звучал страх.

Охранница поднял голову, равнодушно пожал плечами и снова стал смотреть на ее ногти. Мария продолжала бороться, но обе женщины весили более двухсот килограммов на двоих, и им не составило труда вытащить ее. Ее вели по нескольким коридорам, всякий раз, когда они проходили мимо заключенных, они уходили в сторону и отводили взгляд. Мария начала паниковать и металась с новой решимостью. Она почувствовала удар в живот, и весь воздух и энергия покинули ее. Две женщины понесли ее, волоча ноги по полу, через другую дверь в большую комнату.

Первое, на что обратила внимание Мария, было тепло. Впервые за долгое время она почувствовала жар. Она оглянулась и увидела хорошо обставленную комнату, обставленную диванами, кроватью размера «king-size» в углу и даже большим телевизором, прикрепленным к стене. В центре комнаты на плюшевом красном бархатном кресле сидела женщина. Она не была одета ни как заключенная, ни как охранник, вместо этого она была одета в темно-зеленые военные штаны, спортивный жилет и черную кожаную куртку. Волосы у нее были черные, стильно зачесанные набок, а с другой — выбриты почти до самой кожи. Она выглядела красивой, но суровой, ее темные глаза холодно смотрели вверх, когда Марию втащили внутрь и крепко держали.

«Мария Гонсалес, двадцать шесть лет, из Нью-Йорка. В ожидании суда за изготовление и распространение поддельных документов», — с сильным русским акцентом читала женщина на стуле из папки.

— Да, это я, — отвечала Мария, изо всех сил стараясь выпрямиться и не сводить с нее взгляда, — а вы, я полагаю, Татьяна.

Женщина весело улыбнулась: «Здесь ты будешь звать меня Кулак, однажды ты узнаешь почему», — она снова улыбнулась нескольким грубо выглядящим заключенным женщинам, они хихикнули в ответ. Кулак отшвырнул папку в сторону и встал, она была высокая, даже под курткой Мария видела широкие плечи и мускулистое телосложение. Ее грудь была большой и растягивала жилет до предела.

«Я просто хотел поприветствовать вас в нашем скромном доме. К нам редко приезжают иностранные гости, и я думаю, что вы первая из Штатов. Это может быть полезно для нас».

— Что значит «использовать»? — спросила Мария, по-прежнему стараясь не бояться.

«Не нужно беспокоиться об этом сейчас. Сегодня мы просто объясним, как здесь все устроено. Ты либо сука, либо начальник, — начала Кулак. Вы видите девушек вокруг нее, — сказала она и указала на полдюжины женщин, отдыхающих на диванах, — Это боссы. Они получают горячий душ, горячую еду, горячие комнаты, даже горячих девушек в своих кроватях. Все остальные суки, они делают все, что мы им говорим, и если они хорошие маленькие суки и они нам нравятся, то, возможно, мы дадим им награду».

«Я собираюсь остаться здесь всего на несколько недель, мне не нужно участвовать ни в чем из этого», — сказала Мария.

«Несколько недель?» — злобно рассмеялась она, — «Здесь, в Москве, колеса правосудия медленно вращаются. Я уверена, что вы пробудете здесь гораздо дольше, достаточно времени, чтобы стать частью тюремного цикла жизни. Как я уже сказала, дама с вашим набором навыков и уникальным бэкграундом будет полезна. Это даст вам возможность подняться по карьерной лестнице, возможно, даже стать боссом в один прекрасный день. Но до тех пор вы должны знать свое место».

Кулак подошел к Марии и посмотрел на нее сверху вниз. Она возвышалась над латиноамериканкой, которая демонстративно удерживала ее взгляд и смотрела на нее снизу вверх. Кулак медленно взяла руку и скользнул вниз по передней части спортивных штанов Марии. Мария дернулась, но две женщины еще крепче сжали ее руки. Она почувствовала, как пальцы Кулака скользнули вниз по ее гладкой промежности к ее киске. Мария крепко сжала бедра, когда почувствовала, что пальцы вот-вот достигнут своей цели.

— Раздвинь ноги, — твердо сказала Кулак.

— Иди к черту! — огрызнулась Мария. Она почувствовала, как адреналин разливается по ее телу, заставляя ее дрожать.

— Скажи мне, как ты думаешь, что происходит сейчас? — спокойно спросил Кулак.

Мария почувствовала, как ее пронзил страх: «Смотри… Извините… но я не… лесбиянка.

Кулак рассмеялась, и остальные присоединились к ней.

— Ты предпочитаешь петухов? Ты хочешь, чтобы я вместо этого взял свой страпон и трахнула тебя?

— Нет… Я не это имела в виду, — пробормотала Мария.

Кулак отдернула руку и сделала шаг назад: «Я могла бы задержать тебя, а потом делать с тобой все, что захочу. Но это не тот урок, который учит людей. Я предпочитаю показывать людям именно ту ситуацию, в которой они находятся, чтобы они знали, что мне не нужно ничего с ними делать. Таким образом, они подчиняются мне и делают все, что я прошу, не прибегая к насилию. Видите ли, сила приходит от контроля над чьим-то разумом, а не над его телом».

Кулак щелкнула пальцами, и Мария увидела, как вошли еще две женщины, держа на руках еще одну девушку, вдвое меньше их, – это была Ивана, все еще голая. Она выглядела испуганной, но не сопротивлялась. Они перегнули ее через спинку стула так, что ее попа торчала в воздух.

"Не делай ей больно!" – прорычала Мария, снова борясь.

— Это полностью зависит от вас, – ответила Кулак, – Как вы говорите по-английски… что-то связанное с «Кнутом или пряником»… поощрение или наказание. Мне нравится использовать и то, и другое, чтобы воодушевлять людей. Сначала палка. Ты сделаешь именно то, что я скажу, иначе вместо того, чтобы делить сегодня ночь с милой маленькой Иванкой, ты будешь делить ее с Ольгой, — Кулак указал на одну из женщин, державших ее. Мария посмотрела на нее и увидела, как женщина улыбнулась в ответ с зубастой ухмылкой, а затем облизнула потрескавшиеся губы. — И поверьте, — продолжал Кулак, — оставаться в тепле — это последнее, о чем вам нужно будет беспокоиться. Весь зал снова засмеялся.

— Во-вторых, — сказала Кулак, переходя к Иване и ее уязвимой попке, — я беру свой кулак и заталкиваю его прямо в милую маленькую попочку твоей маленькой подруги. Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, Кулак раздвинула щеки Ивана, обнажив не только ее киску, но и ее темно-розовую звезду ануса, которая выглядела такой маленькой и тугой, «Дырочка может быть немного сжата, но я уверена, что все будет хорошо распечатаем попочку девочке», — сказала Кулак и направила свою большую руку к заднему проходу Иваны.

«Мария, пожалуйста, сделай все, что они скажут!» — умоляла Ивана, пытаясь оглянуться через плечо, — «Я сделаю для тебя все, Мария! Только не дай ей испортить мою задницу, — всхлипнула Ивана.

— Оставь ее в покое! – закричала Мария.

— Но вот Америка, если ты сделаешь то, что я скажу, то вместо старой Ольги в постели с тобой сегодня вечером у тебя будет милая маленькая Ивана, как твоя собственная игрушка, и я пощажу ее, — жестоко улыбнулась Кулак.

— Хорошо, я раздвину ноги, — ответила Мария и разжала бедра.

Кулак рассмеялась: «Вот, теперь мы вышли за рамки этого, у тебя был шанс легко уйти. Но теперь вам нужно будет сделать больше, чтобы показать, что вы действительно понимаете».

— Что… Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Кулак махнул обеим женщинам, и Мария почувствовала, как они отпустили ее и отступили назад.

«Одна из проблем, связанных с тюрьмой, — это неприкосновенность частной жизни. Я уверена, что вы уже заметили, но вы просто ничего не можете сделать без того, чтобы за вами не следили. Важно, чтобы вы преодолели эти запреты, связанные с тем, что люди наблюдают за вами. Мастурбировать!».

— Простите? — спросила Мария, надеясь, что ослышалась.

— Раздевайся, ложись на пол и мастурбируй сучка американская, — холодно сказала Кулак.

«Ты серьезно?» — спросила Мария.

«По телевизору просто нет ничего хорошего, и мы хотим, чтобы нас развлекали», — сказала Кулак с улыбкой. Остальная часть комнаты рассмеялась и теперь поправляла свои места, чтобы лучше видеть: «Так что либо они смотрят, как ты доставляешь удовольствие, либо они смотрят, как тугая маленькая задница Иваны растягивается под моей рукой».

— Пожалуйста, Мария! Просто сделай это!» — захныкала Ивана, — «Я сделаю для тебя все, я буду лизать твою киску всю ночь, каждую ночь! Все, что угодно! Я вылижу тебе, если ты этого хочешь! Только, пожалуйста, не позволяй ей изнасиловать меня кулаком!» — захныкала Ивана.

— Ты должна принять ее предложение, — сказала Кулак, — она много раз вылизывала меня, и она действительно очень хороша в этом! Или, может быть, вы бы предпочли быть тем, кто вылизывает волосатую киску Ольги? Я знаю, какой из них я бы выбрала».

Мария посмотрела на свою новую подругу, ее маленькая круглая попка выглядела такой уязвимой в руках Кулака, мысль о том, каково было бы иметь этот кулак внутри нее, заставила ее вздрогнуть, а ее пышная попка была немного больше, чем у Иваны. Остальные женщины смотрели на нее, как львицы, ожидающие, когда им бросят еду. Ольга посмотрела на нее и представила, что ждет ее сегодня вечером, если она откажется. Чтобы этот монстр оседлал ее лицо, заставляя лизать щетинистую вагину этого зверя. Ей хотелось верить, что она сильная и может справиться с собой, она попала в несколько передряг, но, глядя на Ольгу, она знала, что у нее не будет никакой надежды.

«Хорошо…» — прошептала Мария…

— Что это было? – спросила Кулак.

«Я сказал, что хорошо… Я сделаю это…»

"Скажи мне, что именно ты собираешься делать", – с ухмылкой потребовала сказать Кулак.

"Я буду мастурбировать на глазах у всех вас…"

"Вот видишь, пряник или кнут срабатывает всегда! Все в выигрыше, мы получаем шоу, Ивана сохраняет свою тугую попку, а ты получаешь ценный жизненный урок. И я уверена, что Ивана тебя потом отблагодарит", – с этими словами Кулак резко шлепнула Ивану по заднице, отчего девушка вскрикнула от неожиданности и боли.

Мария глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Это не помогло, она знала, что дрожит как лист. Дрожащими руками она стянула через голову рубашку, обнажив свои большие круглые груди. Все взгляды в комнате были устремлены на нее и смотрели на ее темные соски. Она почувствовала, как все ее тело покраснело, а щеки запылали. Затем она стянула с себя треники, вылезла из них и положила руки на промежность.

"Я всегда слышала, что у латиноамериканок красивые изгибы тела, и я не разочарована. А теперь не стесняйся, покажи нам своё влагалище", – сказала Кулак.

Мария подняла руки. Она чувствовала себя полностью обнаженной и беспомощной, и мысль о том, что она должна делать дальше, начала возбуждать ее тело. Ее соски начали напрягаться и твердеть. Она почувствовала, как поток тепла опустился между ее ног, и половые губы ее киски набухли.

— На пол ложись, — сказала Кулак, и Мария повиновалась, — Америка, а теперь раздвинь ноги.

Мария сидела на полу, сложив колени. Она чувствовала, как влага начинает вытекать из нее, а ее клитор начинает подниматься.

— Если ты не будешь их распространять, то мне придется устроить девочкам еще одно шоу, — сказал Кулак, и она лизнула средний палец и скользнула в анус Иваны.

«Мария, просто делай то, что она говорит, я заглажу тебе это сегодня вечером!» — захныкала Ивана.

Мария раздвинула ноги. Кулак вытащила палец от задницы Иваны и снова села в кресло, прямо перед Марией.

«Отлично, я вижу, тебе это начинает нравиться! Ивана, подойди и сядь ко мне на колени, подойди и посмотри, какая мокрая киска у твоей подруги», — сказала Кулак.

Ивана тут же повиновалась, села голая на колени Кулака и посмотрела сверху вниз на открытые половые губы Марии.

— А теперь потри нам свой клитор, — приказала Кулак.

Мария потянулась вниз и двумя пальцами начала делать круги вокруг верхней части половых губ. Она подняла глаза и увидела, что Ивана и Кулак смотрят на нее сверху вниз, сосредоточившись на ее киске. Ее тело продолжало реагировать, ее соски теперь гордо стояли над ареолами, а ее соки хлюпали между пальцами и начали стекать по ее половой щели к ее заднему проходу. Это было приятно. Уже пару недель у нее не было ни шанса, ни настроения доставить себе удовольствие, и ощущения были восхитительными.

— Вот и все, потри нам эту гладкую киску, — сказала Кулак, когда она схватила Ивану за тонкую талию и начала тянуть ее взад и вперед, вгоняя попку девушки в свою промежность.

Вокруг Мария видела, как руки исчезают в серых спортивных штанах и начинают двигаться вверх и вниз. Она чувствовала себя такой шлюхой, которую используют, как порнографический видеоклип, чтобы возбудить кучу женщин.

— Засунь туда пальцы, — выдохнула Кулак, когда Иваны, очевидно, попала в нужное место.

Мария закрыла глаза и попыталась представить, что она одна в своей комнате дома. Она просунула палец в свою киску, и легкий стон сорвался с ее губ.

«Еще один!» — раздался хриплый голос Кулака.

Мария вставила второй палец.

— А теперь двигай рукой, маленькая сучка, — выдохнула Кулак.

Мария начала скользить пальцами внутрь и наружу, сначала медленно, но набирая скорость. Теперь она слышала стоны и вздохи вокруг. Она открыла глаза и увидела, что некоторые женщины стянули спортивные штаны и стали теребить себя пальцами, не сводя с нее глаз. Она подняла глаза и увидела Кулака, который спустила штаны до колен и терлась попкой Иваны прямо о ее клитор. Она видела, как большие твердые соски Кулака растягивают ткань ее рубашки.

Сидя на коленях у Кулака, Мария также видела, что киска Иваны набухла, ее влага стекала на Кулака, и Кулак, похоже, не возражала. Милые соски Иваны теперь были эрегированы, и когда она увидела, что Мария смотрит на нее, она сжала свою грудь, а затем покатала соски между пальцами.

Эротическое зрелище и звуки заставили Марию сильнее себя пальцами, а другой рукой раздвигать половые губы и тереть свой бугорок. Она почувствовала, как ее тело напряглось, от живота до и прямо во влагалище. Она была рядом. Она услышала крик, когда еще одна из заключенных достигла кульминации, это мгновенно заставило другую женщину тоже стонать.

"Вот и все, маленькая сучка, потри мой клитор!" – выдохнула Кулак прерывистое дыхание, когда она притянула Ивану еще ближе к себе, "Давай маленькая сучка!" Кулак встала и подняла Ивану. Затем она толкнула Ивану вниз и наклонила ее над подлокотником, ее попа снова торчала в воздухе. Кулак тогда сорвала с нее штаны. Мария увидела, насколько мощными и очерченными были ее ноги, она также была покрыта татуировками с изображением русских крестов, кириллических слов, смешанных с изображениями обнаженных женщин и черепов. Ее попа была круглой, мускулистой и эффектной. Затем Кулак оседлала Ивану, опустила киску на задницу девушки, а затем начал тереться о нее, используя рычаг и силу ее мощных ног, чтобы сильно прижать свой клитор к заднице Иваны.

«Все, заставь меня кончить на твою задницу, сука!» — прорычала Кулак голосом, смешанным от злости и удовольствия. Ивана слегка застонала и взяла его.

Это зрелище было слишком сильным для Марии, и она почувствовала, как напряжение ослабло, когда ее бедра дергались, и она кончила, разбрызгивая соки по полу. Этого было достаточно, чтобы Кулак пересекла черту, она запрокинула голову, сильно и медленно врезалась в Иваны, а затем закричала по-русски. Ее мощные ноги задрожали, затем подогнулись, и она упала обратно в кресло, расставив ноги, обнажив свою красную, мокрую, но довольную киску. Она откинулась на спинку кресла, чтобы отдышаться, и нежно потерла Иваны, которая была скользкой от спермы.

Мария почувствовала, как ее тело успокоилось после кайфа. По всей комнате те женщины, которые еще не сделали этого, начали кончать со вздохами, стонами и криками удовольствия.

— Видишь ли, — сказала Кулак, — это было не так уж и плохо, — затем она подняла Ивану и без усилий швырнула ее так, чтобы она приземлилась на Марию. Мария чуть не поймала ее. Ивана обняла ее и прошептала ей на ухо: «Спасибо… Спасибо».

— Ты усвоила урок, и Иваны живет еще один день, — засмеялась Кулак, подтягивая штаны, — можешь пойти и взять с собой игрушку, — добавила она и кивнула Иване.

Ольга и другая женщина, которая привела Марию в комнату, грубо подняли двух молодых женщин и подтолкнули их к двери.

«Мария!» — крикнул им вслед Кулак. — Я думаю, что в один прекрасный день мне и твоей круглой попке придется пойти на интимное свидание, — добавила она, глядя на попку Марии и лизнув ее сжатый кулак.

Голыми их вытолкнули за дверь и вернули обратно в холодный тюремный коридор. Ледяной твердый тюремный пол кусал их ноги, и они сразу же почувствовали, как пот на их телах стал холодным и пробежал по костям. Ивана крепко вцепилась в руку Марии.

— Нам нужно быстро вернуться в камеру, — прошептала Ивана, стараясь больше не привлекать к ним внимания, когда уже заключенная, которая мыла пол, с интересом смотрел на двух обнаженных красавиц.

«Ну как?» — прошептала Мария в ответ, и ее зубы начали стучать.

— Просто опусти голову и иди быстро, — ответила Ивана.

Они шли по коридору, Мария изо всех сил старалась прикрыть грудь, а Ивана прижималась к Марии сзади. Они прошли через дверь в следующий коридор, который вел в главный блок камер. Здесь было больше заключенных, и они смотрели на двух обнаженных девушек, подталкивали друг друга и хихикали.

Затем они вошли в главный блок камер с тремя этажами камер и балконами, выходящими на них. Через несколько секунд они услышали возгласы, насмешки и смех. Мария на самом деле была рада, что не понимает по-русски, потому что она не знала, что им кричат. Она почувствовала, как ее тело снова покраснело от смущения.

— Просто продолжай идти, Ивана, — сказала она, — мы почти на месте.

Они добрались до камеры, и Мария вздохнула с облегчением, увидев, что дверь открыта. Они поспешили внутрь, и Мария закрыла за ними дверь. Затем холод снова ударил по ней, и все ее тело задрожало. Ивана откинула одеяла и простыни и забралась на кровать.

— Давай, пока мы не замерзли! — сказала Ивана и протянула одеяла, чтобы Мария села рядом с ней. На мгновение Марии стало неловко ложиться с ней в постель голой, но холод взял верх, и она вскочила. Ивана тут же обняла ее и плотно завернула в одеяло. Мария почувствовала, как обнаженная тело Иваны прижалась к ее собственной, и почувствовала тепло. Она крепко обняла Ивану, дрожа и от холода, и от тяжелого испытания. Вместе они лежали несколько минут, молча держась друг за друга, пока их тела разогревали друг друга.

— Еще раз спасибо, — сказала Ивана, — ты спасла меня.

— Что ж, ты права, Татьяна — полная стерва, — ответила Мария.

— Это была не Татьяна, это был ее телохранитель.

— Неужели?

— Да, она здесь даже не пленница. Отец Татьяны поставил ее сюда в качестве телохранителя. Она бывшая спецназовская. Она крутая и может делать все, что захочет, или даже больше, по существу; все, что захочет Татьяна. Кулак – это не ее настоящее имя, Кулак – это прозвище, которое она заработала с тех пор, как была здесь… по-русски это означает «кулак», я уверена, вы догадываетесь, почему… Так Татьяна приказывает наказывать любого, кто выходит за рамки дозволенного… Я беспокоюсь о тебе… Я видела, как Кулак смотрела на твою попу.

Мария снова содрогнулась при мысли о том, что эта женщина может сделать с ее телом и как беспомощно она будет сопротивляться.

— Не думай об этом сейчас. Теперь мы оба в порядке и вместе, — сказала Ивана и провела несколькими пальцами по темным волосам Марии.

— Она назвала тебя «игрушкой»… Что это значит?

Ивана отвернулась и извивалась: «Это значит… игрушка… Девочек, которых они находят красивыми, но не имеют никакой другой пользы, называют игрушками и раздают заключенным в качестве награды».

— Дают?

«Переночевать с… чтобы согреть их и насытить… В сексуальном отношении, — отвечала Ивана, — Кулак отдал меня тебе, не знаю, надолго ли. Как я уже говорила, я благодарна тебе за то, что ты для меня сделала. Немногие люди здесь сделали бы что-то подобное для кого-то другого. Хорошо… доставляю тебе удовольствие, как хочешь, как я и обещала.

— Тебе не нужно этого делать.

Мария почувствовала, как Ивана просунула руку между ними и обхватила одну из своих грудей, в то время как внизу она почувствовала, как нога Иваны протолкнулась между ее ног и остановилась, упираясь верхней частью бедра в ее киску.

— Я хочу. Отблагодарить тебя, – сказала Ивана и посмотрела на Марию своими большими голубыми глазами.

Сердце Марии забилось быстрее, но она не двигалась: «Ивана, я гетеросексуал…»

— И когда ты выберешься отсюда, ты снова будешь гетеросексуальной женщиной. Но ты не почувствуешь прикосновения мужчины в течение длительного времени. Единственные моменты нежности и близости, которые ты получишь, – это от других женщин. Ощутить какое-то удовольствие, которое уводит ваш разум от этой адской дыры. Это единственное спасение, которое у нас есть».

«Я не уверена…»

— Сейчас я тебя поцелую, — сказала Ивана и медленно приблизила свое лицо к лицу Марии. Взгляд Марии метнулся к маленьким, но стройным губам Иваны, когда они приблизились. Затем она закрыла глаза и почувствовала эти губы на себе. Они были мягкими, мягче, чем любые губы, которые она когда-либо целовала. Затем она почувствовала, как губы раздвинулись, и язык проскользнул между ее губ в рот. Их языки встречались, соприкасались, ласкали. Ивана начала катать один из сосков Марии между пальцами, и он отреагировал затвердением. Ниже бедра Иваны сильнее надавил на киску Марии и начал ритмично двигаться взад и вперед.

Ивана прервала поцелуй и просто посмотрела на Марию. Мария закусила губу от удовольствия от ощущения, как Ивана прижимается к ее клитору.

— Можешь прикоснуться ко мне, если хочешь, — сказала Ивана, — хочешь?

Мария кивнула и подняла руку, чтобы обхватить маленькую грудь Иваны, она чувствовала, что ее соски уже возбуждены.

— Хочешь взять их в рот? — спросила Ивана.

Мария снова просто кивнула, все было похоже на сон, но этот сон был лучше, чем кошмар, который был прямо за дверью. Эта девушка прямо сейчас была центром ее мира, она была буквально всем, что у нее было, и она хотела чувствовать себя как можно ближе к ней. Мария спустилась вниз и взяла в рот один из сосков Иваны, ее язык закружился и нежно прижал его к зубам. Ивана слегка вздохнула и притянула голову Марии ближе. Мария сосала и облизывала одну грудь, прежде чем жадно перейти к следующей. Ивана перевернулась на спину, а Мария забралась сверху.

— Моя киска ждет тебя, — простонала Ивана.

Мария не нуждалась во втором приглашении и двинулась вниз по телу Иваны. Ивана натянула одеяло повыше, и Мария исчезла под ним. Мария нашла путь к мокрым половым губам Иваны. В этот момент все, чего она хотела, это доставить удовольствие своей новой подруге, дать ей понять, что она не одна, что они вместе. Она провела языком по половой щели Иваны, снизу вверх, сначала неуверенно.

— Я вся твоя, — прошептала ей Ивана, и ее голос был полон вожделения.

Воодушевленная этим, Мария начала лизать сильнее и быстрее, раздвигая половые губы и обнажая затвердевший бугорок Иваны. Ивана извивалась, прижимаясь к лицу Марии.

— А……а!, Да… да… да…, — простонала Ивана.

Мария почувствовала, как бедра Иваны сомкнулись вокруг ее головы, прижимаясь к ушам. Тело девушки извивалось все больше и больше, ее бедра отрывались от матраса. Мария наслаждалась вкусом, землистым, но сладким. Она хотела большего, напрягла язык и прижалась к желанной дырочке Иваны.

— Боже мой… да… Вроде того… Пожалуйста… сейчас… мой клитор… Пожалуйста.

Мария трахнула тугую киску языком еще несколько раз, затем начала сильно и быстро лизать клитор Иваны, через несколько секунд она почувствовала вкус свежего потока и соков и услышала, как Ивана сладко вскрикнула. Все тело девушки дрожало несколько секунд, затем откинулось на матрас и замерло.

— Мария, это было хорошо, спасибо, — выдохнула Ивана.

Мария скользнула вверх по телу Иваны, пока не оказалась лицом к лицу с хорошенькой девушкой и улыбнулась ей. Ивана нежно провела кончиками пальцев по спине Марии, посылая покалывание по всему телу.

— Поцелуй меня, — сказала Ивана, и Мария подчинилась. Они нежно целовались, пока Мария не почувствовала, как пара пальцев трется о ее влагалище. Тогда она не выдержала и начала неистово пожирать рот Иваны, проталкивая свой язык глубоко внутрь девушки, словно движимая каким-то первобытным инстинктом. Пальцы скользнули внутрь влагалища Марии и изогнулись, чтобы дотянуться до точки G, пока они трахали ее. Это было приятно, девушка точно знала, как прикасаться, как двигаться, как двигаться быстрее и медленнее так, как ни один мужчина не мог предугадать потребности женского тела.

Ивана оторвалась от поцелуя: «Ты хочешь, чтобы я лизнула твоё влагалище?»

— Да, пожалуйста… полижи…, — выдохнула Мария между вздохами.

— А твою задницу? — с улыбкой спросила Ивана.

— Да…

— Тогда ложись на спину, — проинструктировала Ивана.

Мария скатилась с нее и перевернулась на спину, пустота отдернутых пальцев была похожа на агонию, а секунды, которые потребовались Иване, чтобы опуститься на нее, были похожи на вечность… Но вечность закончилась чистым блаженством. Опытный язык делал магические круги вокруг клитора Марии, заставляя ее протянуть руку и сжать подушку. Затем язык опустился, она почувствовала, как язык прощупывает ее анус, в то время как пальцы продолжают работать с клитором. Эти два разных ощущения заставили ее хныкать и стонать. Она почувствовала, как ее анус раскрывается уступая место жесткому языку, в то же время пальцы скользнули глубоко внутрь ее влагалища, и ее трахали в обе дырочки одновременно. Ни один мужчина даже близко не подошел к тому, чтобы доставить ей удовольствие, которое она испытывала сейчас.

— Ивана, вот и все… Просто сделай это… О……….о!, Ивана… Я буду сквиртовать…»

Мария чувствовала, как все ее влагалище сжимается и освобождается снова и снова, и ощущение ее киски, брызжущей горячими соками, когда она кончает. Один оргазм за другим прокатывались по ее телу, пока ее крики не превратились в безмолвные объятия.

Из-под одеяла показалась голова Иваны. Челка ее неряшливых светлых волос теперь была мокрой, а кожа блестела от соков Марии.

— Ничего себе, — сказала она с широкой улыбкой, — такого со мной никогда раньше не случалось. Неужели все латиноамериканские девушки так делают?»

Мария рассмеялась и притянула Ивану к себе, чтобы она почувствовала, как их теплые груди прижимаются друг к другу.

«Извините, это случается нечасто… только тогда, когда я испытываю действительно хороший оргазм… как удивительный оргазм».

«Я вижу, так я подарила тебе этот потрясающий оргазм, я рада!»

Мария посмотрела на красивое лицо и провела пальцами по влажным волосам.

— Как ты думаешь, у нас все будет хорошо? — спросила Мария.

«Вы слишком много переживаете, вы должны научиться ценить хорошие моменты. Кто знает, что будет завтра. Я думаю, что у Татьяны и Кулака должны быть особые планы на тебя, американская преступница! Я думаю, как бы ты сказала… Разыгрывайте свои карты правильно, и у вас все будет хорошо. Только в следующий раз, когда Кулак скажет тебе раздвинуть ноги, ты спроси: «Насколько широко?». Понимаешь?

«Ты думаешь, что Кулак сделает это снова?» — нервно спросила Мария.

«Я уверена… ей нужно будет увидеть, что ты подчинилась ей, — ответила Ивана, — Но, по крайней мере, теперь ты лесбиянка, так что ты будешь в порядке, чтобы лизать ее киску, — добавила она с ухмылкой.

— У тебя теперь беда! Мария перевернула их обеих, так что теперь она оказалась сверху, и рассмеялась: «Я хочу просто быть лесбиянкой для тебя…»

— Не все в наших силах, — сказала Ивана, — а теперь поцелуй меня….