Подчинение в Сиэтле. Часть 1

Перевод рассказа «SUBMISSION IN SEATTLE» автора: MB.

Действие большинства эротических историй на тему SM разворачивается в отдаленные времена или местах, чтобы читателю было легче наслаждаться описаниями интенсивного сексуального поведения, которое было бы неприемлемо в его собственном обществе. «Подчинение в Сиэтле» добавляет немного фантазии к очень реальной части современного американского общества, субкультуре БДСМ. Я надеюсь, что вы найдете эту историю, основанную на реальности, еще более эротичной, чем ту, которая полностью основана на фантазии. Некоторые мне говорили, что эта история слишком «заумная» для большинства людей, чтобы они могли наслаждаться ею как эротикой. Однако другие сказали, что это самая эротическая история о БДСМ, которую они когда-либо читали.

Популярность БДСМ резко возросла в последние годы, чему способствовал быстрое развитие Интернета. Кредо современной культуры БДСМ — «Безопасно, вменяемо и по обоюдному согласию». Можно предположить, что эротическая литература, соблюдающая эти границы, будет менее возбуждающей, чем обычные рассказы о наказаниях/изнасилованиях / порабощении, которые можно найти в Интернете или в разделе эротики в вашем местном книжном магазине. «Подчинение в Сиэтле» может вас удивить.

Для миллионов телезрителей и кинозрителей стандартным символом БДСМ является стереотипная профессиональная госпожа в кожаном костюме. В американском обществе женское доминирование над мужским является наиболее заметной и политкорректной формой БДСМ-отношений. Для тех пар, которые предпочитают практиковать мужское доминирование над женским, нет такого обнадеживающего символа, которому они могли бы следовать. Большинство этих пар осуществляют свои права как взрослые по обоюдному согласию наедине, в изоляции и с оправданным страхом преследования.

По мере взросления сообщества БДСМ подгруппы, которым нравятся определенные аспекты БДСМ-игр, начинают объединяться. Одна группа, которая сейчас утверждает его право на существование имеет сообщество maledom-femsub. Этот роман для них и тех, кому любопытно.

Наш главный герой, Говард Коул, является профессиональным доминантном, доминирующим над женщинами. Как известно всем в сообществе БДСМ, это крайне необычно. Простое правило спроса и предложения в сексуальной торговле не позволяет мужчинам зарабатывать на жизнь таким образом. Однако небольшое число доминирующих гетеросексуальных мужчин зарекомендовали себя как профессионалы. Как правило, всего один или два в большом городе, которые могут доминировать над множеством женщин-домохозяек. Если вы нуждаетесь в их помощи, ищите их в темных уголках Интернета. Вы не будете разочарованы.

M.B. 1998

Невинность есть везде, но искреннее наслаждение извращениями встречается редко.

Теплым солнечным субботним днем взводы измученных женщин на дорогих автомобилях везли своих хорошо одетых детей по улицам престижного района для высшего класса недалеко от Сиэтла, штат Вашингтон. Каждый дом скрывал свою уникальную историю за ширмой из высоких вечнозеленых деревьев и модным лесным ландшафтом. Один дом в определенном пригородном переулке обладал своей особой энергетикой. Эту энергию передавали девушки, которые прошли за тяжелую черную дверь в резиденцию Говарда Коула.

Внешне в одноэтажном современном доме не было ничего необычного. Трое маленьких детей из близлежащих семей шумно играли в пятнадцати метрах от консервативного фасада, выкрашенного в серый цвет. Приятное открытое пространство между большими домами было затенено от послеполуденного летнего солнца кронами двадцатипятиметровых дугласовых елей. Как и следовало ожидать, один из детей издал пронзительный, повторяющийся крик в ответ на какую-то несправедливость, совершенную братом или сестрой.

Обитатели серого дома, словно в другом мире, пребывали в блаженном неведении о суматохе снаружи. Изолированные в звуконепроницаемом подвале своего большого дома Говард Коул отступил назад, чтобы оценить свою работу. Как талантливый фотограф, он ценил тонкости композиции, цвета и освещения. Он на мгновение погладил свою короткую бородку, затем поправил закатанные рукава своей черной шелковой рубашки с открытым воротом. Он потянулся своим крепким 183 сантиметровым телом, чтобы расправить плечи, и поправил круглые очки в металлической оправе.

Теплая, просторная комната с высокими потолками напоминала студию фотографа. Так оно и было, пока он не нашел более увлекательное хобби. Необычная электронная музыка, звучащая из сложной звуковой системы, создавала атмосферу таинственности и эротического ритуала.

По краям деревянного пола, в полумраке, под черными простынями покоились предметы мебели странной формы. В центре комнаты в лучах света стоял массажный стол с хорошо обтянутой коричневой кожей столешницей. Он был довольно массивной конструкции, с латунной фурнитурой в местах соединения толстых деревянных балок.

Коулу комната нравилась не так сильно, как девушка. Кристина была одной из его последних фавориток; настоящая мазохистка, мечтавшая стать рабыней. Это было ее четвертое посещение интимной подвальной темницы. Ему еще предстояло найти одну девушку, которая навсегда завладела бы его сердцем, но все они нравились ему за их индивидуальные качества и разнообразные физические данные. Единственной общей чертой, которая была у них у всех, была потребность в подчинении. Для Коула это было бесценное сокровище и необыкновенно красивое.

Каждая покорная девушка, которую он встречал, привлекала его внимание, по крайней мере, на некоторое время. Кристина была одаренным молодым дизайнером программного обеспечения, которая подрабатывала обнаженной танцовщицей. Он мог видеть это по ногам ее танцовщицы и идеальной маленькой попки. В данный момент она была выставлена довольно красиво, подумал он. У него был талант ставить девушек в самые эротичные позы. Он был уверен, что это результат его фотографического опыта.

***

Кристина заметила его восхищенный взгляд, затем пошевелила своей округлой попкой, давая ему понять, что она готова. Она продемонстрировала свое стройное обнаженное тело и хрупкую молодость, соблазнительно склонившись над столешницей высотой по пояс. Точечные светильники над головой прекрасно освещали ее, и она знала это. Она усмехнулась, подумав:

«— Крисси, ты хотела этого неделями. Доверься Хозяину Коулу, он знает, что тебе нужно».

Она почувствовала напряжение в руках из-за мягких кожаных наручников, которые тянули ее запястья к дальнему концу стола. Еще одна пара ремней удерживала ее лодыжки на крепких полированных ножках стола, заставляя ее с трудом касаться пола пальцами ног. Это был еще один тонкий штрих Коула, напомнивший Кристине о ее восхитительной уязвимости.

«—Похоже, сегодня вечером я получу то, за что плачу», — мысленно предсказала она себе.

Она внимательно слушала, как Коул говорил низким, гипнотизирующим тоном, который глубоко проникал в ее сознание:

—Крисси, пришло время мне насладиться тобой. Если тебе нужно остановиться, ты знаешь, как сообщить мне об этом. Однако, если ты остановишься, на сегодня все, и ты пойдешь домой, зная, что не удовлетворила меня. Ты понимаешь?

—Да, Хозяин Коул, — сказала она мечтательным голосом.

Она подняла на него глаза и увидела красивого мужчину сорока одного года с короткими темными волосами. Его аккуратно подстриженная темная борода и усы каким-то образом придавали ему утонченный и зловещий вид одновременно. Пронзительные серые глаза были почти гипнотическими. Когда она была в этом восхитительно покорном и в чувственном состоянии его привлекательность была неотразимой. Она ничего так не хотела, как быть рядом с ним и отдаваться ему всеми возможными способами. Она закрыла глаза на минуту, чтобы сконцентрироваться на гипнотической музыке, и почувствовала, что погружается в состояние, похожее на транс, которым она так дорожила. Стресс ее напряженной жизни постепенно отступал.

Кристина чувственно напрягла мышцы, когда Коул положил руки на ее стройную спину и начал массировать, снимая напряжение. Его умелые пальцы прошлись по твердым мышцам, которые были скрыты под ее загорелой кожей. Яркий галогеновый студийный свет заставлял искриться едва заметный пушок крошечных светлых волосков и заставлял томное тепло проникать в ее тело. Когда ее мышцы приятно расслабились, она почувствовала, как он переместил свои прикосновения на провокационные изгибы ее задницы. Первые несколько ударов его тяжелой правой руки были нежными, словно для того, чтобы оценить диапазон и проверить чувствительность ее плоти. Кристина еще немного раздвинула ягодицы, сигнализируя о своей потребности.

По мере того, как Коул постепенно усиливал шлепки, она чувствовала покалывание удар его больших рук прижал ее к столу. Ее лицо было прижато ближе к мягкой столешнице, и она вдохнула сладкий аромат дубленой кожи, который усилил ее возбуждение.

—Тебе это нравится, Крисси?

—Да, Хозяин Коул, можно, пожалуйста, посильнее?

Она вскинула голову, чтобы разметать свои великолепные светлые волосы длиной до плеч, которые, как она знала, ему нравились. Он улыбнулся:

—Конечно, можно. Твоя хорошенькая попка становится очень красной, малышка, и ты знаешь, что это меня возбуждает.

—Я знаю, я знаю, — захныкала она, продолжая принимать силу его руки на ее ягодицах.

Она могла сказать, что интенсивность была тщательно измерена, увеличиваясь с точными интервалами, на совершенствование которых у него, должно быть, ушли годы.

Постепенно растущее сексуальное покалывание дало о себе знать в ее клиторе.

«—Начинается», — подумала она со слышимым стоном.

Кристина не была новичком в SM. Она любила играть с болью, когда все было сделано правильно, но она также любила подчиняться.

«—У меня полно друзей, которые могут хорошенько меня выпороть», —подумала она, «—Но почему Говард Коул единственный, кому я могу подчиниться? Обычно я играю, потому что мне это нравится, но с ним… Кажется, я делаю это потому, что ему это нравится!»

Более сильная волна возбуждения прервала ее мысли, напомнив о беспомощном положении, в которое она себя загнала. Она была связана, раздвинув ноги, и она знала, что у него, должно быть, прекрасный обзор ее влагалища. Он полностью игнорировал это, и это сводило ее с ума в ожидании первого прикосновения.

Чудесное ощущение прикосновения обнаженной кожи к обнаженной коже помогло установить между ними почти духовную связь. Сильные руки Коула были идеальными инструментами для порки, и каждый сильный удар сопровождался громким треском. Крисси могла поклясться, что слышала резкие звуки, эхом отдававшиеся от стены. Он часто менял руки, используя свободную руку, чтобы плавно поглаживать ее вверх и вниз по спине, чтобы усилить эмоциональную связь.

—Оооо, мммм, ой, — прошептала Крисси.

Боль внезапно стала сильнее, и на краткий миг ее охватил страх, когда она поняла, что он бьет по задней поверхности ее длинных, стройных бедер.

***

Коул почувствовал, что слегка вспотел после нескольких минут жесткой порки. Когда ее дыхание стало тяжелее, а кровь бешено циркулировала в ее воспаленных ягодицах, Коул легонько провел своими ногтями по ее горячей красной коже. Резкий вдох Кристины показал, что она как следует разогрелась.

Он заметил, как ее маленькие бедра расширились от давления на краю стола, а мягкие внешние изгибы грудей набухли там, где они были прижаты к коже. Коул немного отклонился назад, чтобы внимательно посмотреть между ее раздвинутых ног, где ее пухлые нижние губки были очаровательно очерчены ухоженной копной тонких светлых волос. Зная, что он мог бы проникнуть в нее позже, если бы захотел, он начал возбуждаться, но остановил себя, чтобы сосредоточиться на происходящем.

Тихо обойдя вокруг стола, он наклонился, чтобы заговорить с ней мягким голосом.

—Открой рот, Крисси. Тебе понадобится этот резиновый кляп. Чтобы защитить зубы и язык.

Коул вставил ей в рот резиновую палочку, похожую на лошадиные удила, которая застегивалась у нее за головой. Чтобы продемонстрировать свой полный контроль, он наклонился, чтобы осторожно раздвинуть пальцами ее половые губы и нежно погладить ее чувствительные внутренние половые губы.

***

Мышцы Кристины непроизвольно сократились от неожиданной новой стимуляции. Она была смущена тем, что внезапно напряглась в своих путах, и застонала, почувствовав всепоглощающее чувство подчинения и неизбежности. Ее сердце забилось быстрее, и возбуждение внутри нее росло. Она почувствовала первую струйку влаги между ног.

Она наблюдала, как Коул взял длинную прямую трость из ротанга и показал ей. Она была толщиной в полсантиметра, а один конец был обтянут тонкой черной кожей в виде ручки. Пока она изучала ее, ее дыхание стало затрудненным и неровным.

Благоговейно держа трость, Коул обошел ее сзади и оказался в зоне, отраженной большим настенным зеркалом. Кристина могла видеть полное отражение своей беспомощной фигуры, привязанной ремнями к столу, и поняла, что сможет точно увидеть, что происходит с ее прелестной попкой. Выражение ее собственных широко раскрытых глаз в зеркале напомнило ей о том, как выглядит олень, попавший в свет фар приближающегося автомобиля.

***

Коул тоже заметил это. Медленно отведя руку назад для полного удара, он нацелил трость прямо в центр ее идеальной попки и со всей силы вогнал ее в упругие ягодичные мышцы. На сотую долю секунды на коже остались глубокие вмятины. Мгновение спустя голова Кристины дернулась, отчего ее волосы взметнулись вверх и опустились красивым золотым дождем, который заискрился, поймав свет. Это было так, как если бы в нее ударила молния, и ее глаза расширились от удивительного удара. Она хмыкнула, обхватив резиновую насадку, которая только что спасла ее язык от серьезной травмы.

Внимательно посмотрев на свои часы, Коул спокойно сказал:

—Мне нравится выдерживать около тридцати секунд между ударами, чтобы можно было в полной мере ощутить боль.

***

Кристина услышала, как музыка сменилась с эротической электронной пьесы на Григорианское песнопение. Затем она услышала свист трости в воздухе. Это произошло прежде, чем она успела даже напрячь ягодицы в предвкушении. Боль была невыносимой, и Кристина не знала, сможет ли она продолжать терпеть ее. Она подумывала о том, чтобы закончить сцену, но знала, что если она это сделает, то пожалеет об этом позже, когда ей захочется оказаться в его постели.

«—Продолжай дышать», —сказала она себе, «—Сосредоточься, и ты сможешь сделать это ради него».

Через пять минут после начала порки тростью и десяти громких ударов попка Кристины стала прекрасным примером двойного следования трости. Каждый рельефный красный рубец был расположен параллельно друг другу. Кристина, с раскрасневшейся и влажной от пота кожей, застонала и с силой потянула за кожаные манжеты. Она заставила себя дышать очень быстро, почти задыхаясь от боли. Казалось, это каким-то образом помогло. Огонь в ее заднице медленно проник в мозг и удовлетворил таинственную потребность, понятную только Коулу. Она знала, что теперь достигла этого знакомое плато, похожее на момент, когда оргазм становится неизбежным. Теперь сцена должна была продолжаться до конца. Другого выхода не было.

Последовала короткая пауза, и она испугалась, что он может остановиться. Затем она посмотрела на Коула в зеркало и прислушалась к его словам. Ее зрение было слегка затуманено от пота или возбуждения, она не могла сказать, от чего именно.

—Я хочу причинить тебе еще немного боли, Крисси. Пока у тебя было только десять ударов. Я бы хотел, чтобы ты приняла двадцать пять. Последняя девушка, на которой я использовал эту большую трость, была едва в сознании после 20 ударов, но я думаю, ты можешь лучше.

Кристина была одновременно взволнована и напугана, но продолжала смотреть на свое отражение в зеркале, как будто видела сон. Она зачарованно наблюдала, как тяжелая ротанговая трость врезалась в ее раскрасневшийся зад. Она попыталась закричать в резиновый кляп, пока он продолжал наносить жестокие удары.

«—О Боже… Нет, оооо, ДА!»

Ее эндорфины начали выделяться, и боль медленно трансформировалась в удовольствие.

Потребовалось еще шесть рубящих ударов, прежде чем она по-настоящему взлетела в воздух, вызванная коктейлем фантазии, эмоций и естественной биохимические вещества, выделяемые ее израненной плотью. Мощные удары медленно продолжались, пока она стонала и билась о стол. Она не пыталась освободиться. Она извивалась в экстазе.

Как и в предыдущие визиты, ей разрешили остаться на ночь. Ее подчинение было абсолютным. На этот раз, после удовлетворения его извращенных сексуальных желаний, она была вынуждена спать на полу рядом с его кроватью. Она наслаждалась каждой минутой этого и была счастлива вручить ему тонкий конверт, уходя следующим утром.

Кристина знала, что она была всего лишь одной девушкой среди многих в необычном жизнь Говарда Коула, но она не возражала. Ее мир казался завершенным. Она была восхитительно удовлетворена и весьма горда тем, что выдержала двадцать пять ударов ужасной тростью. Она вышла из его дома улыбаясь, чувствуя сексуальную болезненность в ягодицах и влагалище. Если повезет, подумала она, два или три дня, пока она будет сидеть в своей скучной офисной кабинке, её задница будут напоминать ей о её порке. Её грудь немного подпрыгнула, когда она села за руль, а воспаленные соски напряглись, напоминая ей о других удовольствиях.

Она ехала по консервативным воскресным утренним улицам, наблюдая за обычными людьми, живущие своей обычной жизнью.

«—Если бы они только знали…» — размышляла она.

Она усмехнулась при мысли о тайне, которую носила внутри, и задумалась, сколько времени пройдет, прежде чем ей снова понадобится связаться с ним.

***

Глядя ей вслед, Коул почувствовал странное одиночество. Он был рад, что Крисси считала, что выдержала все двадцать пять ударов, в то время как на самом деле он остановился на девятнадцати. Все эти маленькие психологические игры были частью сервиса. Ему потребовались годы проб и ошибок, чтобы узнать, как воплотить женскую фантазию в практическую реальность. Он сыграл свою роль хорошо, очень хорошо, но он знал, что должно быть нечто большее.

***

Говард Коул поставил свой бокал вина «Уилламетт Вэлли пино нуар» на стол рядом с компьютером и оглядел дорого обставленный рабочий кабинет, чтобы прочистить мозги. По своему ежевечернему обыкновению, он включил компьютер, чтобы проверить электронную почту. Он слегка усмехнулся, вспомнив свой сеанс с Крисси на прошлой неделе. Он мельком подумал о том, насколько интереснее стала его жизнь за годы, прошедшие с тех пор, как он открыл для себя организованный БДСМ, а позже и Интернет.

«—Жизнь, безусловно, преподносит свои сюрпризы», —подумал он, прежде чем сделать глоток из единственного бокала вина, который он себе позволил.

Ожидая, пока компьютер завершит процедуру входа в систему и загрузки, он вспоминал невероятную цепочку событий, которые привели к его необычному образу жизни.

Из своего элегантного дома в густо заросшем лесом пригороде Сиэтла Коул окунулся в темный мир тех, кто искал удовлетворения через Интернет. Его профессия патентного брокера давала ему достаточно времени, чтобы заняться своей настоящей любовью — сексуальным доминированием над женщинами.

Ему нравилось быть самому себе начальником, и обычно он мог сам назначать часы работы. Его клиентами были крупные университеты и небольшие исследовательские центры, компании, которым нужно было продавать свои запатентованные идеи различным отраслям промышленности. Они обычно встречались с ним в его офисе в Бельвью, где он делил приемную и секретарский штат с четырьмя другими бизнесменами. Никто из них не имел ни малейшего представления о его необычных сексуальных вкусах.

Большинство бизнесменов из круга его друзей приводили своих жен или подруг на мероприятия, связанные с бизнесом. Коул обычно появлялся один, что вызвало некоторые предположения о том, что он, возможно, гей. На самом деле он просто не хотел смешивать свою сексуальную жизнь с работой, по понятным причинам.

Он вспомнил, что в тех редких случаях, когда он приводил с собой подругу, его коллеги и их жены проводили следующие несколько дней, пытаясь понять, что придавало этой девушке такую таинственную сексуальность. Плохо подготовленные к пониманию сексуальной покорности, они обычно решали, что это что-то обыденное, вроде ее одежды или духов.

Он понятия не имел, какое странное направление примет его жизнь, когда в возрасте около двадцати лет окончил юридический факультет Южной Калифорнии с глубоким недоверием к состязательной правовой системе. На последнем курсе он прошел стажировку в юридической фирме, специализирующейся на защите по уголовным делам и другой судебной работе. То, что он там увидел, убедило его, что он никогда не сможет участвовать в судебных играх, которые любили его одноклассники. Тогда же его жена объявила, что он не тот мужчина, за которого она хотела бы выйти замуж, и потребовала развода. Вскоре после этого он обнаружил в себе талант к патентному праву и никогда не оглядывался назад. По его подсчетам, он мог бы выйти на пенсию в возрасте пятидесяти лет и очень хорошо прожить остаток своей жизни.

Когда на мониторе наконец отобразился список входящих электронных писем, он оторвался от самоанализа и быстро сосредоточился на сообщениях.

Ах, три ответа за сегодняшний вечер, отметил он. Это были ответы на личные объявления, которые он систематически размещал на различных веб-сайтах и в группах новостей. Каждое из его объявлений немного отличалось друг от друга, но все они содержали в основном одно и то же сообщение.

Коул описывал себя в рекламе как профессионального доминанта только для женщин. Хотя в рекламе это не упоминалось, его гонорар был предметом переговоров. Обычно это зависело от того, что клиентка могла себе позволить. Ему не нужны были деньги, но это помогло установить очень важную границу. Это также создало атмосферу, которая позволила провести несколько очень жарких игровых сессий.

Когда он впервые задумался над этой идеей, его друзья по SM в Сиэтле сказали ему, что не существует такого понятия, как профессиональный доминирующий мужчина, если, конечно, вы не хотите доминировать над мужчинами. Это был простой пример спроса и предложения в секс-индустрии. Общепринятая точка зрения также гласит, что большинство, если не все, покорные женщины ищут длительных отношений. После некоторых исследований и нескольких экспериментов в области рекламы он обнаружил, что существует небольшой, рынок сбыта его услуг. Недостаточно, чтобы зарабатывать на жизнь, в которой он все равно не нуждался, но достаточно, чтобы он был занят новыми интересными девушками.

Как только он разработал систему, появился медленный, но постоянный поток девушек, которые отвечали на его интернет-объявления. Большинство из них жили слишком далеко, не имели денег на поездку или просто были слишком напуганы, чтобы встретиться с незнакомцем для такого интимного и опасного занятия. Коул мягко отговаривал многих других, которые не соответствовали его личным стандартам по внешности или интеллекту. Примерно два или три раза в год он договаривался о встрече с новым корреспондентом, который казался ему хорошим потенциальной клиенткой. В глубине души он всегда думал о том, что может встретить девушку, которая могла бы стать его постоянной партнершей.

Он обнаружил, что многие покорные девушки не чувствовали, что могут действительно уступить контроль мужчине, который собирался стать важной частью их жизни. Профессиональный доминант, с другой стороны, мог сделать свою работу и исчезнуть. Девушка могла спокойно продолжать свою нормальную жизнь, сохранив только драгоценные воспоминания о своем сексуальном опыте подчинения.

Многие из девушки, с которыми он встречался, находились в ситуациях, которые мешали им искать те отношения, которых они действительно желали. Возможно, они были замужем и не могли уйти. Возможно, их карьера или общественный имидж были под угрозой. Другие хотели безопасно узнать о своих чувства подчинения. Казалось, что у каждой девушки была своя уникальная причина обращаться к его услугам.

Он ушел со сцены SM в Сиэтле, когда понял, что не находит там того, что ему нужно. Избегая публичных собраний сообщества SM, он также снижал вероятность того, что его тайная жизнь станет известна его ванильным друзьям и коллегам.

Он все еще иногда встречался со своими странными друзьями в Beyond the Edge. Кафе, которое служило неофициальном местом встреч сообщества. Только несколько его самых доверенных друзей по сцене знали о его втором занятии, и они иногда присылали ему девушек, которые нуждались в его услугах.

Собрание местного клуба SM должно было быть чем-то особенным, чтобы он посетил его в эти дни. Он мог пойти, если выступала известная на всю страну фигура. Лаура Антониу была такой фигурой. Он сидел сзади и вежливо махал старым друзьям, которые его узнавали. После встречи, вместо того чтобы присоединиться к толпе людей, жаждущих познакомиться с потенциальными партнерами по игре, он подождал ровно столько, сколько требовалось Лоре, чтобы подписать набор ее книг для его. Затем он тихо исчез из комнаты.

Теперь, пристально глядя на монитор компьютера, он быстро прочитал и удалил все три ответа. Не в моем вкусе, вздохнул он. Он отправил каждой вежливый ответ, сообщающий, что в данный момент у него нет времени. Затем он ответил на электронное письмо двухдневной давности от предыдущей клиентки, которая хотела назначить еще один сеанс. Их первые два сеанса были у нее дома, но на этот раз она была заинтересована в том, чтобы ее «похитили» и увезли, чтобы Коул изнасиловал ее.

Он быстро набрал электронное сообщение:

«Уважаемая Виктория,

Я был бы рад предоставить вам сцену похищения в воскресенье, 18-го. Будут применяться обычные правила, за исключением того, что на этот раз я не буду указывать плату. После того, как у вас будет несколько дней, чтобы обдумать этот опыт, просто пришлите мне любую сумму, которую вы сочтете подходящей. Мне понадобится полная информация о вашем расписании на этот день. Убедитесь, что вы свободны как минимум до 10 часов вечера.»

Коул отправил сообщение и выключил компьютер.

Он подумал об особой привязанности, которую питал к Виктории. Дело было не только в том, что у нее было очень сексуальное, зрелое тело. За ее слишком идеальной внешностью и снобистским отношением скрывалась маленькая девочка, которой нужно было подчиняться. Он также очень уважал ее. Виктория не была юной любительницей острых ощущений, как Кристина. Она была зрелой женщиной своего вида, опытной и грозной.

Жаль, что ее одержимость своей внешностью и ее светский образ жизни так раздражали, подумал он. Тем не менее, она очень хорошо реагировала во время их сеансов, и он чувствовал, что есть потенциал для большего. В отличие от некоторых его клиенток, она, казалось, не возражала против отметин и синяков, пока их можно было скрыть одеждой. На самом деле, она дала понять, что хотела бы, чтобы это было намного грубее, если возможно. Коул усмехнулся при этой мысли.

***

В этот момент в элегантном дамском туалете исторического отеля в центре Сиэтла Виктория Уиндхэм-Дженкинс в четвертый раз проверяла свой макияж. Ей было сорок два года, но выглядела она на тридцать.

«—Молодая тридцатилетняя», — сказала она себе, придавая форму контуру ее слегка чересчур яркой помады.

Это заставило ее почувствовать себя лучше после обмена оскорблениями со снобистской парой в большом обеденном зале несколькими минутами ранее.

Она осознавала, что и ее настроение, и ее поведение постепенно ухудшались в последние недели.

«—Я становлюсь такой стервой», —подумала она, « — Это напоминает мне тот странный фильм, который я смотрела на прошлой неделе. Как на языке навахо называется жизнь, нарушающая равновесие? Койанискат – что-то в этом роде?»

Она попыталась точно вспомнить, сколько времени прошло с момента ее последнего сеанса с Говардом Коулом. Было ли это четыре месяца назад или пять, она задумалась? В прошлом году ее секретарша в шутку указала на одно из интернет-объявлений Коула, и с тех пор Виктория провела два успешных сеанса с профессиональным доминантом.

Богатый муж Виктории умер десять лет назад, оставив ей компанию, которая контролировала двести тысяч акров первоклассных лесных угодий и две бумажные фабрики мирового уровня. Денег было больше, чем она могла потратить. Однако она все еще скучала по старому ублюдку. Он был таким восхитительно грубым и, казалось, всегда знал, когда ей было нужно. Она постоянно проверяла его и до сих пор помнила, как его большая рука оставляла синяки на ее голой заднице, когда она толкала его слишком сильно. На самом деле, подумала она, мне бы не помешало немного этого прямо сейчас.

Хотя формально она была председателем правления, ее присутствие редко требовалось в штаб-квартире компании. Армия менеджеров и бухгалтеров прекрасно справлялась со всеми делами и без нее. Когда она не посещала общественные мероприятия, то проводила время в тренажерном зале и в различных оздоровительных спа-салонах, заворачиваясь в странные вещества гарантированно сохраняющих молодой оттенок кожи. До сих пор она избегала пластического хирурга. Это был предмет гордости, которого у нее было в избытке.

Она заплатила небольшое состояние за то, чтобы постоянно держать на связи парикмахера, который поддерживал ее сложную прическу обесцвеченной блондинки. Она скопировала ее у Фарры Фосетт (прим. перв. американская актриса и модель, снилась для самого продаваемого плаката всех времен) почти двадцать лет назад, но она считала это своей визитной карточкой и никогда бы не подумала изменить ее. Взглянув в зеркало в последний раз, она восхитилась своими ярко-зелеными глазами, затем пригладила волосы и разгладила бархатное платье с глубоким вырезом, подчеркивающее ее женственные формы.

Выходя из дамской комнаты, она подбадривала себя мыслью, что мужчин всегда в избытке. Они будут соревноваться между собой сами, чтобы посмотреть, кто сможет обслужить ее наиболее искренне. Она вспомнила недавнее открытие художественной галереи, где она насчитала четырех привлекательных мужчин разного возраста, которые толпились вокруг нее, предлагая бокалы с шампанским, крабовые коктейли и редиску, вырезанную в виде идеальных маленьких цветочков.

Чтобы запугать других женщин в тот вечер, она надела обтягивающее красное вечернее платье, которое демонстрировало ее большую грудь и узкую талию. Сексуальная итальянская художница сказала мне, что я похожа на Мэрилин Монро, вспоминала она с самодовольной улыбкой. Она вспомнила, как ей повезло. он был с ней дома в ту ночь, а на следующее утро она выбросила его, как пустую винную бутылку.

Ее воспоминания оборвались, когда она вернулась на вечеринку и оглядела толпу. Сегодня вечером она положила глаз на красивого молодого врача. Она наблюдала, как он обнажает рот, полный идеальных белых зубов, когда улыбается шутке.

«— У него все получится», — подумала она, приближаясь к цели и безуспешно пытаясь подавить акулью ухмылку.

Результат никогда не вызывал сомнений. Они рано ушли с вечеринки, и ее шофер отвез их обоих к ней домой. Бедного доктора использовали и отправили домой к полуночи.

Позже, лежа в одиночестве в своей огромной кровати, она подумала о своем покойном муже Эрике и пожелала, чтобы он был рядом и дал ей то, в чем она действительно нуждалась. Быстрый и легкий секс был лучше, чем ничего, решила она, но она все еще чувствовала внутри себя напряжение, которое невозможно было бы описать никому другому. Она ненадолго задумалась о своей договоренности с Говардом Коулом и подумала:

«— Думаю, мне действительно есть на что надеяться, если я только смогу продержаться до следующей недели».

Проснувшись следующим воскресным утром, Виктория вспомнила, что она дала экономке выходной. Она была одна в своем очень большом доме. В нем было двадцать три комнаты, открытый бассейн, от которого в Сиэтле было, мало толку, и домик поменьше для прислуги. Коул не сказал ей, когда ее похитят, но поскольку он спросил ее, куда она пойдет и когда, она ожидала, что это произойдет, когда она выйдет из дома, чтобы пообедать в своем любимом воскресном ресторане. Она сказала своему водителю взять выходной, чтобы она могла гулять одна.

После очень легкого завтрака она отправилась в душ и начала бриться. Она всегда брила половые губы и оставляла лишь небольшой треугольник волос над ними. После бритья она провела несколько минут, поглаживая себя и думая о том, что может случиться с ней позже в этот день. Она была вполне уверена, что Коул понял ее просьбы о более грубой игре. Как раз в тот момент, когда она была на грани оргазма, она прекратила эротическую самостимуляцию, чтобы оставить себе приятное ощущение.

— Оооо, пора остановиться, — сказала она себе.

Поскольку у нее был дежурный парикмахер, она обычно не мыла себе голову. К сожалению, стилист сегодня был недоступен, и она смирилась с тем, что до завтра останется без своей идеальной прически. Она надеялась, что прическа все равно растреплется. Потянувшись за шампунем, она принялась мыть свои длинные светлые волосы. Ей было приятно видеть, что она помнит, как это делается.

Крепко зажмурив глаза, она подставила голову под струю душа и смыла шампунь с цветочным ароматом. Без предупреждения сильная рука просунулась сквозь оборку занавески для душа и обхватила ее за талию. Ее полностью вытащили из ванны и надели ей на голову черный матерчатый мешок, прежде чем она смогла опознать незваного гостя. Она надеялась, что это был Коул, но ожидала его только через несколько часов. С колотящимся сердцем она кротко спросила:

— Говард, это ты?

Злоумышленник как раз заламывал ей руки за спину и защелкнул наручники на ее запястьях. Приглушенный голос просто сказал:

— Заткнись, сука!

Это было совсем не похоже на Говарда. Она была полностью охвачена ужасом.

Все еще влажную после душа, обнаженную, в наручниках и дрожащую от страха, ее заставили пройти через дом в гараж. Злоумышленник посадил ее в транспортное средство, похожее на какой-то фургон, и толкнул на покрытый ковром пол. Он крепко привязал ее к полу несколькими широкими нейлоновыми ремнями, которые на ощупь напоминали грубые ремни безопасности, затем накрыл толстым мягким одеялом. Она не смогла пошевелиться или посмотреть, но она услышала, как кто-то сел на водительское сиденье. Затем дверь гаража открылась, и фургон выехал.

Когда ее паника немного улеглась, она крикнула водителю:

— Кто вы, куда вы меня везете?

Он полностью проигнорировал ее.

«— О Боже, меня действительно похитили!» — в панике подумала она.

Отдел корпоративной безопасности предупредил ее, что это возможно, и теперь это произошло. Она чувствовала себя очень напуганной, но, по крайней мере, под одеялом, которое, по-видимому, было набито гусиным пухом, было тепло. Может быть, они просто подержат меня у себя несколько дней до получения выкупа. У меня, конечно, достаточно денег для этого, размышляла она.

Давление тугих ремней и мягкое покачивание автомобиля постепенно успокоили ее и создали теплое чувство покорности. Каким-то образом это чувство сочеталось с ее страхом и создавало тонкую эротическую ауру. Ослепленная матерчатым мешком и совершенно неподвижная, ей ничего не оставалось, кроме как расслабиться.

Спустя долгое время фургон, казалось, въехал в другой гараж, и она услышала электрическое урчание, когда дверь закрылась. Невидимый водитель открыл боковую дверь фургона и отстегнул ремни. Ладонью вверх надавив на ее скованные за спиной запястья, он заставил ее зайти в дом и спуститься по лестнице. Она подумала, что находится в подвале, но там было довольно тепло, а пол на ощупь напоминал гладкое лакированное дерево. Чувствовался легкий запах духов, или это были благовония?

По-прежнему не говоря ни слова, мужчина толкнул ее лицом вниз на жесткую кровать и снял матерчатый мешок с ее головы. Прежде чем она успела повернуться и посмотреть на него, он надел ей на глаза мягкую кожаную повязку, которая удерживалась на месте прочной резинкой. Она была удивлена, когда он расчесал ее влажные волосы и высушил их полотенцем. Прикосновение расчески было очень интимным.

«— Черт, я возбуждаюсь», — поняла она.

Затем наручники были сняты, и на каждом запястье были крепко закреплены какие-то кожаные ремешки. Он протащил ее по гладкому полу и привязал ее запястья к чему-то перед ней. Мгновение спустя ее руки были подняты прямо над головой. Она смогла снять напряжение с запястий, держась за кожаный ремешок, который пересекал ладони каждой руки.

Она не знала, чего ожидать дальше. Похититель все еще не произнес больше двух слов, поэтому она понятия не имела, почему ее поставили в такое унизительное положение. За исключением кожаных наручников на запястьях, она была полностью обнажена, похититель мог делать с ней все, что пожелает. Она чувствовала, что ее большие груди были красиво выставлены напоказ поднятыми руками. Она очень гордилась тем, что в ее возрасте у нее такая привлекательная грудь. Поскольку ее лодыжки были привязаны к полу примерно в полуметре друг от друга, она боролась между страхом и возбуждением. Когда она подумала о том, что ее выбритая пизда теперь открыта, она поняла, что возбуждение победит.

Мужчина снял с ее глаз повязку. Он стоял позади нее, так что она все еще не могла его опознать, но она могла сказать, что находится в затемненной комнате, на которую светит единственный прожектор. Почти ослепленная внезапным светом, она смогла различить очертания видеокамеры на штативе с мигающим красным огоньком. Возможно, похититель записывал пленку, чтобы отправить ее с запиской о выкупе? Кто мог смотреть эту пленку? Эта мысль заставила ее вжать живот и выпятить грудь, демонстрируя свою пышную фигуру.

Повязку на глаза внезапно вернули, но не раньше, чем она посмотрела, опустив взгляд на свое обнаженное тело и заметила, как ее упругие груди выдвинулись вперед, а соски были твердыми, как маленькие камешки. Чувство унижения было сильным, и это стимулировало растущую влажность между ее ног.

***

Похититель решил немного развлечься и начал медленно ласкать ее. Никаких поцелуев, он не хотел, чтобы она почувствовала его бороду. Увидев ее без ее обычно идеальной прически, она казалась более чем обнаженной. Яркий свет софитов подчеркивал модную бледность ее кожи. Ее молочно-белые груди были созданы для того, чтобы быть предложенными в этой позе, подумал он. Он убедился, что ущипнул и покрутил торчащие розовые соски, затем несколько раз сильно сжал каждую грудь. Он несколько раз приподнял и опустил каждую, чтобы оценить их упругость и вес.

Протянув руку между ее ног, он начал слегка поглаживать ее слегка влажное влагалище.

— Хммм, свежевыбрита, — заметил он.

Через несколько минут он нашел ее клитор, который был таким же твердым, как и ее соски. Она дернулась, когда он прикоснулся к ней, выдавая ее чрезвычайную чувствительность. Наручники на лодыжках не позволяли ей свести ноги вместе, предоставляя ему свободный доступ к ее эротическому центру.

После нескольких минут легких прикосновений и поддразниваний его полу-добровольная жертва была почти готова закричать от разочарования. Убрав руку у нее между ног, он отступил назад и поднял метровый хлыст с одним хвостом, годы практики позволили ему отлично управлять им. Чтобы убедиться, что он достаточно гибкий, он взмахнул им в воздухе в почти метре за спиной Виктории. Звук был похож на выстрел из пистолета малого калибра. Ему нравилось наблюдать, как она прыгает и борется со своими путами.

***

Угрожающие щелчки хлыста напугали Викторию, и она начала издавать сексуальные хныкающие звуки, когда поняла, что у нее нет ни малейшего контроля над тем, что произойдет дальше.

Серией нежных ударов сверху плетеный нейлоновый фиксатор на конце хлыста начал целовать ее бледную кожу. Просто легкий щелчок по лопатке, затем более сильный по левой ягодице. Удары обжигали как огонь в течение тридцати секунд, затем оставляли после себя жаркое свечение. Очень легкие удары чередовались с умеренными в течение нескольких минут, оставляя отчетливые красные рубцы на верхней части спины, ягодицах и бедрах.

В ее порке был медленный, размеренный ритм, который усиливал ее возбуждение и желание отдаться своему похитителю. Каждые десять — пятнадцать ударов хлыст с громким звуком щелкал рядом с ее беспомощным телом, вновь разжигая ее страх. Несколько ударов пришлись по ее пышным бедрам, оставляя там еще больше рельефных красных полосок. Она чувствовала каждый из жгучих рубцов, хотя сбилась со счета после пятидесяти ударов плетью.

***

Возбуждение от доминирования над обычно надменной женщиной возбуждало его, и его учащенное сердцебиение было почти слышно.

«— Я чувствую себя таким живым, когда делаю это», — подумал он.

Он ощущал болезненное давление, когда его член пытался найти путь для расширения. Ему скоро придется снять джинсы, если так будет продолжаться, и он решил сделать паузу на мгновение, чтобы восстановить контроль. Чтобы вернуть самообладание, он сосредоточился на своем, он овладел техническими навыками и осторожно нанес несколько ударов наотмашь между ее раздвинутых бедер, подожгая ее и без того перегретые половые губы.

Он обошел вокруг нее, восхищаясь ее телом и замечая, какой уязвимой она выглядела с завязанными глазами и висящей грудью, до которой можно было легко дотянуться.

«— Мне нравиться, как эта поза подчеркивает ее тазовые кости и как ее грудь выделяется и просит внимания», — подумал он.

Он почувствовал, что пришло время для еще одного сильного удара, на этот раз нужно было нанести удар по незаметному участку белой кожи чуть ниже ее правой нижней ягодицы правильной формы.

***

К этому времени Виктория была уверена, что это был Коул. Он играл с ней, как музыкальный инструмент. Никто другой не понимал ее реакции достаточно хорошо, чтобы так с ней поступить. Задыхаясь между ресницами, она воскликнула:

— Боже, ты хорош, Говард. Я так возбуждена, что готова умереть!

Сняв повязку с глаз, он улыбнулся и сказал:

— Ты такая шлюха, Вики.

— Я не шлюха!

— Да, ты такая. Посмотри, какой мокрой ты становишься, когда тебя связывают и секут. Я не остановлюсь, пока ты не признаешь это. Признай, что ты маленькая похотливая шлюшка, которой нужно подчиняться.

Он поправил веревку над головой, чтобы подтянуть ее запястья повыше, заставляя ее приподнялась на цыпочки. Жесткие ремни растянули ее чувственное тело до предела.

Она повернула голову, чтобы мельком увидеть Коула, стоящего позади нее. Красивое лицо со зловещей бородкой и очки в оправе напомнили ей о том, как сильно она хотела этого мужчину. То, как она прижала руки к голове, подсказало ей, что ее влажные волосы почти высохли и, должно быть, выглядят ужасно. Было достаточно плохо выставляться напоказ в такой непристойной манере, но она содрогнулась от унижения при мысли о том, что ее увидят без ее обычной идеальной прически.

Коул ничуть не возражал. Он подумал, что ее красиво вытянутое тело выглядит довольно аппетитно, особенно когда его насильно лишают искусственных украшений. Он обошел ее кругом и аккуратно нацелил тонкий хлыст на ее правую грудь.

— Нет! Пожалуйста… только не мою грудь!

Она застонала и со страхом наблюдала, как кончик прожег красную линию во внутреннем изгибе ее сексуальной ложбинки. Она попыталась покачать грудью из стороны в сторону, чтобы помешать ему прицелиться, но он медленно покрывал ее выпяченную грудь одним жгучим ударом за другим. Восхитительный покачивание ее грудей только подстегивало его. Он приберег ее набухшие, чувствительные соски напоследок.

Она прикусила губу, чтобы не сказать унизительную фразу, которая заставила бы его остановиться, когда поняла, что он целится в ее сильно возбужденный левый сосок. Она была женщиной с сильной волей, но ее глаза широко раскрылись, когда хлыст хлестнул по ее беспомощному соску. Почти мгновенно, прежде чем боль достигла ее мозга, он проделал то же самое с другим ее соском. Запрокинув голову, она издала протяжный крик, который эхом отразился от стен большой комнаты. Висит там всхлипывая, когда боль в ее груди медленно утихла, она сказала:

— Вы правы, Говард, я шлюха. Мне так сильно нужно, чтобы меня трахнули, что я не могу вынести этого больше ни секунды.

— Итак, ты маленькая похотливая шлюшка, не так ли? Тебе придется умолять меня трахнуть тебя. Ты так сильно этого хочешь, маленькая шлюшка Вики?

Он скользнул в нее тремя пальцами, в то время как другой рукой слегка погладил ее измученные соски.

Виктория сделала глубокий вдох, почувствовав, как мышцы ее влагалища расслабляются и приглашают проникающие пальцы глубже. Большое количество ее соков потекла на руку Коула. Она была ужасно смущена своей очевидной потребностью, но это не помешало ей умолять.

— Да, пожалуйста, сэр, мне это действительно нужно сейчас! Трахните меня, пожалуйста, трахните меня!

Виктория никогда не чувствовала себя такой униженной.

***

Коул опускал ее, пока не смог отстегнуть ремни на запястьях и лодыжках от мест крепления. Затем, не снимая кожаных наручников, он подвел ее к низкой кровати в углу.

— Встань на колени, шлюха, тебя будут трахать как животное. Опусти голову до упора. Выгни спину. Подставь мне свою киску.

Он просунул под нее одну руку, чтобы грубо погладить ее большие груди, которые соблазнительно свисали вниз. Другой рукой он похлопал ее по покрытой рубцами заднице и погладил влагалище, чтобы довести ее возбуждение до предела. Он быстро снял с себя одежду и прикоснулся к своему ноющему члену, что подтвердило его крайнюю возбужденность.

Коул надел тонкий текстурированный презерватив на свой толстый орган и опустился на колени позади нее. Вид ее бедер и влагалища был опьяняющим. Он легко проскользнул в ее влажное отверстие и начал длинные медленные толчки, которые постепенно увеличивались в скорости и силе. Он всегда пользовался презервативом со своими платящими клиентками, отчасти чтобы защитить себя, а отчасти чтобы отсрочить собственный оргазм. На этот раз он был рад уменьшению ощущений, так как сильно возбудился, доминируя над гордой Викторией.

***

Быть трахнутой сзади было любимой позой Виктории, но она никогда не позволяла своим любовникам брать ее таким образом. Она считала это унизительным и не хотела, чтобы они видели ее такой. Быть безжалостно выпоротой, а затем трахнутой раком кем-то, кто действительно знал, как ее использовать, было чем-то из ее самых горячих и тайных фантазий. Ее кожа все еще горела от почти сотни тонких рубцов, когда удары члена Коула подтолкнули ее к краю. Она пришла в длинной череде сильные внутренние спазмы и гортанный крик, который звучал так, как будто она умирала.

***

Коул тяжело дышал, но не от физического напряжения, а от сильной концентрации. Он был просто немного разочарован, когда она упала лицом вперед.

— Хм! — пробормотал он. — Вы так легко не отделаетесь, мисс Вики.

Она казалась совершенно беспомощной, когда он перевернул ее на спину. Он быстро пристегнул наручники к изголовью кровати и использовал мягкие веревки, чтобы стянуть манжеты на лодыжках с каждой стороны, оставляя ее влагалище открытым и готовым к его вниманию. Когда она открыла глаза, он увидел, что она смотрит на его лицо, затем на его твердый член. Он почувствовал волну тотального вожделения, которую она излучала. Это было очевидно. Несмотря на то, что их отношения были строго ограничены, в тот момент она хотела, чтобы он был внутри нее больше, чем любой мужчина, которого она когда-либо знала.

— Пожалуйста, пожалуйста, мне нужно больше! — умоляла она, пытаясь прижаться к нему своей жаждущей киской.

На соседнем стуле разогревался электрический вибратор с большой плоской головкой, он нагрелся на несколько градусов выше температуры тела. Взявшись за цилиндрическую ручку, Коул включил ее и начал скользить теплой, плоской, вибрирующей поверхностью вверх и вниз по скользкой длине ее выбритой киске. Он менял давление в такт движениям ее бедер, создавая симфонию сексуальной стимуляции.

Напрягаясь в своих мягких путах и тяжело дыша, словно только что пробежала марафон, Виктория испытала еще два или три потрясающих оргазма, прежде чем Коул решил снова дать ей свой член. Он отпустил ее ноги, затем свел их вместе, в то время как он опустился на колени и полностью погрузился в ее теплые глубины. Ее ноги удобно закинулись ему на плечо. Дополнительное напряжение, вызванное тем, что она держала ноги вместе, помогло компенсировать эффект презерватива и насквозь мокрого влагалища. Вид ее рук, все еще поднятых над головой, напомнил ему, что он полностью контролирует ситуацию.

Он посмотрел вниз на ее груди, которые в этой позе значительно округлились, но теперь драматично покачивались от его толчков.

— Красивые сиськи, моя маленькая шлюшка, ты бы видела, как они подпрыгивают, когда я трахаю тебя, — сказал он унизительным тоном.

Виктория попыталась ответить устно, но смогла выдавить из себя только серию вздохов и мычаний.

Физическая и эмоциональная стимуляция вскоре довела его до оргазма, и он хлопнул ее по покрытой рубцами заднице рукой как раз в тот момент, когда начал кончать. Несмотря на то, что Виктория была измучена, громкий стон Коула удовольствие и энергичные толчки заставили ее кончить еще раз.

Почти час спустя, когда они оба достаточно пришли в себя, чтобы говорить, он осмотрел ее на предмет порезов или кровотечения. Она была покрыта тонкими рубцами длиной около десяти сантиметров. К счастью, ни один из рубцов не повредил кожу, и все они были в местах, которые быстро заживут.

— Тебе лучше некоторое время держаться подальше от спа-салона. Ты никак не сможешь это объяснить, — сказал он. — И так же никакого декольте, — заметил он, глядя на ее полосатую грудь.

— Я знаю, но это того стоило. Я чувствую себя такой расслабленной, такой уравновешенной, это почти как под кайфом. Я могу пережить крысиные бега еще несколько месяцев. Спасибо, Говард… правда.

Она улыбнулась и заключила его в любовные объятия.

— Не беспокойся обо мне, я поправлюсь.

Он показал ей, что видеокамера была подделкой. Все это было частью представления. Она потратила некоторое время, пытаясь привести в порядок свои волосы, затем попросила шарф, чтобы прикрыть их. Он отвез ее домой и вручил ей открывалку для гаражных ворот, которую использовал, чтобы получить вход в ее дом. Когда она спросила, как он это получил, он просто ухмыльнулся и сказал:

— Профессиональный доминант не может раскрывать все свои секреты.

Виктория повернулась, чтобы посмотреть, как он уезжает. Во многих отношениях она хотела, чтобы он принадлежал ей, но она знала, что лучше сохранить их отношения такими, какие они есть. Повернувшись, чтобы войти внутрь, она начала думать о своем следующем социальном обязательстве — вечеринке, которую она устраивала через неделю. Вновь обретенное состояние расслабления позволило ей размышлять о своих обязанностях без того напряжения, которое присутствовало накануне.

Несколько дней спустя Коул получил письмо от Виктории, адресованное ее превосходным почерком. Внутри он обнаружил именной чек на две тысячи долларов и записку в одно слово «Спасибо».