Пошалили 2

2.

Я ощущал то, как моя плоть рассекает плоть жены, сделавшуюся за последние дни мягкой и податливой субстанцией. Мокрая и скользкая, она заставляла меня шевелиться значительно дольше, чтобы достичь утоления желания. Сама же Таня упивалась процессом, и радостное выражение не сходило с её лица.

И вот он, момент кульминации. Таз любимой судорожно тряхнуло и она обмякла.

Благодарно чмокнув жену, чтобы закрепить мир между нами, тем не менее, я поспешил из палатки, избегая разговора, к которому был не готов. Как относиться к жене, если она искренна в любви ко мне, но при этом наслаждается свободой общения с братом! Эта эйфория, в целом, не свойственная ей, была столь открытой, что не оставляла во мне сомнений в том, что жену охватило ощущение какой-то другой реальности, в которой можно всё, что душа пожелает, как в сказке или во сне. Грубо и резко рушить это состояние любимой я не смел. Наверное, весь этот антураж, атмосфера компании, и на меня подействовала подобным образом.

Присев у костра, закурил сигарету из кем-то забытой пачки, и задумался. Невероятно, но во мне царило спокойствие. Сексуально я был полностью удовлетворён, и то, что жена была ещё с кем-то, хоть и было мне неприятным, но не вызывало ревности и злости.

Я не узнавал себя самого, и нужно было решить, как дальше строить отношения с женой и её братом. Интуитивно я понимал уже, что всё это наваждение сойдёт со всех нас, едва удалимся от озера в сторону дома, и тогда каждому из нас сделается стыдно за наши здешние фортели. Откуда во мне появилось это знание? И тут припомнилось прочитанное где-то про озеро Валдай в газетке про НЛО и прочие небывальщины. Да, точно, именно там было написано про таинственное воздействие вод этого озера на людей. Если верить содержанию статьи, то озеро, магическим образом усиливает в добрых душой людях чувство любви, преумножает нежность в отношениях, и, если оставить все условности, и плыть по течению, то можно сколь угодно долго наслаждаться радостью душой и сладостью телом.

Интересно! Выходит, если я просто пущу всё на самотёк, то и жена и я сам, и её брат, мы все получим частичку ощущения счастья? Странно, но разве я сейчас испытываю гнев и раздражение? Нет. Чертовщина какая-то! Но, а вдруг, про озеро – это правда? Тогда, мешая жене наслаждаться жизнью, я лишь вызову в ней обиду на себя и досаду за упущенную возможность побыть счастливой, и себя лишу возможности получить то наслаждение, которое мог бы. А что за наслаждение озеро приготовило для меня? Я ведь даже не знаю этого!

Прокрутив всё это в голове, я уже склонялся к тому, чтобы позволить эксперименту продолжаться до естественного завершения с нашим отъездом.

Бросив чинарик в угли костра, я ощутил желание искупаться. Из палаток начали выбираться туристы. Голые, они тоже направлялись следом за мной.

Я неторопливо плыл всё дальше от берега, и вода обтекала меня то – тёплыми, то – прохладными струями. Поняв, что заплыл уже достаточно далеко, перевернулся со спины, и поплыл обратно. А в голове вроде мантры всё крутилась просьба к Валдаю подарить мне самые необычные и острые радости в любовных играх. Я вздрогнул от того, что что-то коснулось моего члена, будто ласковой рукой. Берег ещё далеко, и вряд ли водоросли могли дотянуться! Может рыбка какая-то? Наверное. Я успокоился и даже мысленно поблагодарил Валдай за ласку.

На мелководье побрёл среди студентов к бережку, а они с восторгом начали говорить:

— Александр, ты слыхал, что на середину озера никто не плавает, там же водяной живёт!

— Да, и ещё, он днём дремлет, а после захода солнца вообще опасно купаться! – добавила рыженькая симпатяжка.

Я улыбнулся и направился к костровищу. Решив, что хозяин забытой у костра пачки на меня не сильно осерчает, если я ещё одну сигаретку у него стрельну, закурил.

— Ничего не знал. Расскажете?

Голые девицы, последовавшие за мной, сразу воспрянув духом, зафонтанировали всякими мистическими терминами. Настроение у меня было таким, необъяснимо радостным, приподнятым! Боец стоял по стойке смирно, тоже, совершенно необъяснимо.

— Меня Валя зовут, Александр, а ты там, на середине, ничего необычного не заметил? – допытывалась шатеночка с чуть опавшими сиськами, украшенными пухлыми ареолами с растворившимися в них сосочками.

— Погоди, дай я всё сама расскажу – перебила её рыженькая, примерно с таким же не крупным бюстом и бритая только ниже лобка.

— Александр, тут в дни белых ночей такие вещи творятся! Неужели не слышали!

Местные говорят, что водяной может мужчину схватить за причиндал и на дно уволочь!

— И что ж он тогда всех не перетаскал? – засмеялся я – а что уволок – байки, наверняка! Представляешь, кто-то схватил за член! Да тут от страха инфаркт хватит, и сам утонешь! Я когда плыл, меня будто ласково рукой погладил кто-то, и то, сердце в пятки ушло!

Девушки переглянулись с такими лицами, будто увидели чудо, протянув в унисон:

— Он не знает!!!

— Это тебя Водяной наградил! Он так награждает только тех, кто всей душой любит свою невесту или жену! И если в эту ночь он трахается, то та девушка весь год будет счастливой с мужем или своим парнем, и у неё отбоя от парней не будет, а если захочет, то встретит суженного! А у самого мужчины – будет любая девушка, которую он захочет в течение года, как награда за любовь. Он просто подумает о другой, когда с какой-нибудь женщиной этим занимается, и как привораживает ту, о которой думает!

Я усмехнулся:

— Не логично – за верную любовь дарует возможность близости с любой девушкой! Это измену же провоцирует! Да ещё спанталыку сбивает ту, о которой думает, к себе привораживая! Нет, сказки это всё!

— Нет, это такая миссия: пробуждать в девушках ощущение счастья и желания! Это же не измена! – возразила Валентина, а вторая, Рита, поддержала её:

— А это можно проверить: по сказаниям, у мужчины, до члена которого водяной дотронулся, будет до рассвета стоять.

Я невольно взглянул на себя. Действительно, странность есть: то, что после купания стоит, это привычно, как и то, что вскоре член опадает, но он у меня продолжал стоять! Неужели?…

— Спасибо, девочки, мне к жене нужно, срочно. Если вы не обманываете, то я после к вам вернусь и с удовольствием и вам подарю радость и счастье!

В воодушевлённом настроении я забрался в палатку. Жена дремала одна. Увидев меня, протянула ко мне руки и я молча вновь оказался в объятиях любимой.

Не знаю, сверхъестественное это было, или ещё что, но ощущать лоно жены было настолько радостно и сладостно, что я просто не помню подобного! Таня подвывала, падала обессилено, и начинала вновь, и так три раза подряд, пока окончательно не утомилась, и тогда запыхавшаяся, виновато попросила прощения:

— Милый, прости, я больше не могу, устала, а ты ещё хочешь, я чувствую.

Мой боец не опадал, и я начал потихоньку верить в эту эзотерику. Но самым поразительным было то, что жена сама предложила мне пойти и порадовать девчонок, потому, что они хотят меня! Откуда она это узнала!

Чмокнув жену, я вышел из палатки. Парни видимо разошлись подремать, и только две нагие фигурки упрямо дожидались меня.

Едва я появился, как лица их расцвели. Они поднялись на ноги. Слов было не нужно, всё уже было проговорено раньше, да и моя готовность была очевидна. Я просто протянул руку к шатеночке, чуть ли не влюблённым взглядом вглядывавшуюся в меня, провёл ладонью по её грудкам и вниз. Она послушно расставила ноги, пропуская мою руку, зарывшуюся в кудряшки. Как же она похожа на мою старшую сестру, когда та была ещё не замужем! Взяв девушку за запястье, потянул её за собой, чуть в сторону, туда, где её подружка уже расстилала для нас одеяло.

Это было ни с чем не сравнимое блаженство! Едва я вошёл в неё, обласкав груди, меня словно охватила фантазия наяву! Вся она, от формы груди, до вида лона, была вылитой моей старшей сестрой! Но самое невероятное было то, что когда я, неспешно двигаясь, поднял взгляд на лицо партнёрши, то увидел счастливо улыбающееся лицо своей сестры! Наваждение не отпускало. Под его воздействием я только всё сильнее хотел её, девушку по которой всю юность вожделел, и вот она отдаётся мне! Сама желая этого, плотнее прижимается! И уж совсем невероятным было, когда я услышал её стоны и «ещё», и в голосе без труда узнал свою сестру. Сколько это длилось, не знаю, по моему ощущению времени достаточно долго. Но, в конце – концов партнёрша в очередной раз начала в голос подвывать и дёрнувшись пару раз, пискнув высоким голоском, обессилено обмякла. Я оставался на ней. А она открыла счастливые глаза и улыбнулась всей душой. Взяв в ладони мою голову, девушка, непостижимым образом преобазившаяся в сестру Любу, приникла к моим губам с поцелуем, и тут же охватило ощущение того, как некое невидимое кольцо замкнулось нами, соединёнными в единое через лоно сестры и наш поцелуй. Поцелуй продлился с минуту, и едва наши губы разомкнулись, как я ощутил звук, словно гитарная струна лопнула. И в тот же момент вновь увидел лицо девушки по имени Валя вместо лица своей сестры, с которой хотелось продолжать и продолжать соитие, но…

— Ты не представляешь! Я видела в это время не тебя, а другого, любимого!

— Кого? – машинально спросил я.

— Нельзя говорить, а то не сбудется. И ты не говори, если другую, не меня видел в это время.

Я согласно кивнул и вздохнул. Почему я согласился с Валентиной? Стыдно признаться, но я тогда подумал о том, что, а вдруг вся эта мистика и правда, может сбыться! А я хотел, чтобы сбылось, очень хотел!

Оставив эту тайну внутри себя, я поднялся. Член от напряжённости слегка побаливал, но не настолько, чтобы отказаться от продолжения эксперимента. В голове носилась мысль: я увидел сестру потому, что подумал перед этим о том, что девушка очень похожа на неё? А Рита? Я никого не могу сопоставить с ней. Да и не видел я голыми кроме жены и своей сестры никого из знакомых девушек. Рыжая? Рыжеватая только Юля, жена моего друга, Виталика, но я даже в купальнике её не видел! Только на Днях рождения и других праздниках. Вот было бы здорово увидеть вместо Риты Юльку! Она, пожалуй, единственная из круга общения, которая вызывала во мне сексуальный интерес! Правда, я для неё оставался просто другом мужа, которого она не воспринимала, как сексуальный объект, и хотелось отыграться за это.

Мысли прервала Рита, которая уже сменила подругу и развалив в стороны бёдра, кокетливо позвала:

— Барышни разделись и ждут!

Сразу бросаться на добычу уже не хотелось. Шутит – значит, хочет поиграть. И я начал играть ртом с её сосками, легонько постукивая пальчиком по клитору, и это всё вызвало в ней сильное возбуждение. Она сама схватила мой член и воткнула в себя, наживив. В голове сразу представилось как если бы столь невероятное в реальности, сделала Юля, а не эта, Рита. Поднял взгляд, и увидел ожидаемое – лицо жены своего друга. Внутри сразу взбурлило желание отплатить за её безразличие ко мне на всех этих празднованиях, и я начал резко, грубо, вколачивать свой член под протяжные нескончаемые стоны. Сколько это продлилось, я не знаю, но остановился лишь тогда, когда увидел, что «Юля» лежит подо мной в прострации. И именно эта победа привела к последнему за ночь, моему извержению. Я приник с поцелуем к губам недотроги «Юли». Вновь ощутил нашу закольцованность, и излился с таким наслаждением, как никогда! Злорадно думая: « На тебе ребёночка от меня, за высокомерие, безразличие!»

На этом чудеса завершились. Небо уже начало светлеть перед рассветом. Не говоря ни слова, я поднялся на ноги и только теперь увидел своего неутомимого бойца, устало свесившим голову. Да и на самого меня навалилась жуткая усталость. Я просто упал в воду Валдая и наслаждался тем, как силы медленно возвращаются в моё тело, словно высасывая силу из озера. Полежав так минут десять, вышел на берег. Да, немного утомлённый, но не чувствовал уже себя вымотавшимся.

Забравшись в палатку, увидел жену и Сергея спящими в обнимку. Скорее всего, у них, в моё отсутствие, снова было, но эта догадка меня ни сколько не тронула, как если бы они просто поцеловались. Сон навалился мгновенно.

— Вставай, засоня! Где всю ночь колобродил! – жена лукаво улыбалась. Правда то, что ребята говорят?

— А что они говорят?

— Что ты, как заколдованный, просто не видел их, и взял их девчонок за руку, отвёл чуток от костра, и после, прямо при всех, сначала одну целый час, да так, что она совсем обессилила, а после – вторую, примерно столько же долбил, пока она не лишилась чувств. Потом спокойно искупался и ушёл в палатку, пройдя мимо них так, словно мимо пустого места.

— Мистика! Я там никого не видел!

Жена засмеялась.

— Да, мистика, точно!

За завтраком никто уже не смотрел на меня со снисходительностью, скорее, обиженно. Похоже, я съел что-то, и ночью вёл себя конкретно неадекватно. Не водяной же меня, в самом деле, потрогал в воде за член!

Вспомнилось то, что перед ночным купанием выкурил не свою сигарету, а чью-то из ребят студентов, а после – ещё одну! Понятно, человек для себя счастье, тайком, в огороде старался, растил, а я взял без спроса, и скурил его один, даже не поделился!))).

Вот и вся мистика. Резонно, что теперь жор напал! Всё сходится. Я ел и всё посмеивался над своими ночными видениями. Забывший сигареты, он же даже вякнуть не посмеет, что сигаретки у него заряженные курительной смесью «К»!

Состояние какого-то наваждения, заполненного возбуждающими мыслями, стало отпускать. Однако не было возвращения к прежнему, нормальному состоянию. Когда ближе к обеду один, из обиженных мной, поговорив с ней, подтолкнул Татьяну в свою палатку, я даже не расстроился, хотя было совершенно понятно то, для чего моя жена ему потребовалась.

Дальше, этот день, и последующий, были скучными. Таню я почти не видел:

Она то и дело переходила из одной палатки в другую, упиваясь мужским присутствием в себе, и только её сладостные стоны я мог слышать снаружи. Удивительно, два дня Татьяну мурыжили все, кто хотел, и сколько хотел, из этой студенческой компании, и она никому не отказывала, а меня это абсолютно не трогало! Я вновь и вновь вспоминал то, как наслаждался близостью с «сестрой». Это было столь приятным воспоминанием, что плавки становились тесными, и ни одной другой женщины мне не хотелось, даже любимой жены!

На ночь перед днем отъезда она ушла спать к студентам, и те оторвались. Из палатки Таня выбралась ближе к обеду, когда начали сворачивать лагерь, и едва переставляя ноги, специфической походкой, направилась купаться, поддерживаемая братом. Посмотреть мне в глаза она стыдилась, но старалась делать вид, что всё как обычно.

Вот и машину завели. С нами вновь сел Кузя. Таня сидела рядом со мной, и чем дальше мы отъезжали от озера, тем грустнее она делалась, а после просто задремала, и проспала весь обратный путь. Сергея и его друга мы высадили ещё до приезда. Жена, тяжело переваливаясь, захватив с собой одну сумку, ушла домой, а я принялся вытаскивать вещи и заносить их в дом. Когда, наконец, этот процесс завершился, и я захлопнул спиной входную дверь, устало привалившись к ней, с кухни уже доносился запах ужина. Вошёл на запах и увидел жену. Она стояла у плиты какая-то поникшая, обернулась на меня затравленным взглядом и покраснела.

— Ты как? Устал?

Она обняла меня и тяжело вздохнула.

— Нормально. Просто, странно, будто наваждение какое-то сошло, как протрезвел.

— И у меня – то же самое. Стыдно вспомнить. Не знаю, что там на меня нашло.

Подумаю – самой стыдно за себя! Как в бреду каком-то была! И постоянно хотелось, под конец уже всё равно с кем. Вот такая теперь у тебя жена. Настоящая блядь.

— Ну, я тоже, дал копоти! Кискин, простишь меня?

— А ты меня?

— Кискин, что за вопрос, я же люблю тебя! Забудем, и станем жить как прежде. Ага?

— Ага!

Мы ещё постояли немного, и Таня высвободилась из моих объятий.

— Ты посмотри, чтобы котлеты не подгорели, ладно? А я пойду, так хочется это всё с себя смыть!

— Да уж, ты постарайся.

— Дурак – покраснев, ответила с улыбкой жена, и, переваливаясь, направилась в ванную комнату.

Глядя на неё, вновь начали возвращаться эмоции. Понимание того, что моя жена последние сутки утоляла сексуальные потребности пяти молодых парней без счёта, и ей это нравилось, наконец, дошло до меня, и по спине пробежал холодок. Я словно очнулся. Выключив газовую конфорку, тут же направился в ванную.

— Ты чего? Я ещё не вымылась!

— Хочу посмотреть на тебя, как ты моешься.

— Саш, ты что, совсем извращенцем стал?

— А что извращённого в том, что муж хочет посмотреть на тело своей жены?

— Понятно, хочешь посмотреть, в какую лохань меня за эти дни раздолбали. Угадала? Да, тут есть на что посмотреть, это не то, что было на полянке! Подожди, сейчас мыло смою и покажу.

Она говорила это настолько невозмутимо, словно бывалая шлюха, для которой обильный секс – норма жизни, и меня это начало злить. Но, внезапно возникло и захватило желание сфотографировать жену такой, предельно развратной, вульгарно бесстыдной, и я метнулся за фотоаппаратом.

Моё новое появление Таня восприняла совершенно спокойно.

— Ты сковородку выключил, чтобы котлеты не подгорели?

— Да. Показывай!

Она усмехнулась моему бзику, и, вздохнув, повесила полотенце на крючок. Неторопливо поставила стопу на край ванны и отвела ногу в сторону. Растянувшиеся нежные лепестки теперь не чуть выглядывали между губок, а свисали между ними сантиметра на три, похожие на края малиново-красных лопухов. Я начал с увлечением снимать, но никак не мог сделать эффектный снимок, поэтому за руку потащил жену на кровать. Там в кадре стало прекрасно видно и дыру между губ, и свисающие рюши. Всё было малиновым от натёртости и натруженности, и выглядело так, как у бывалых порноактрис в самых низкопробных фильмах. Переводя взгляд на увиденное с ладного молодого тела, милого личика, не вязалось, что вот эта, сделавшаяся несоразмерно огромной, безобразная дыра, с каким-то бесформенным малинового цвета месивом из плоти внутри, мокро блестящим и сочащимся, и моя Танечка – одно целое! Глаза отказывались верить в это. Было полное ощущение того, что эту, внушающую брезгливое чувство пиздищу, после многолетнего использования множеством самых крупных членов, и уже не пригодную для занятий любовью, кто-то пересадил путём операции от старой проститутки моей жене, а её миленькую и красивую киску пришили старой оторве. Жена позировала мне бесстрастно, как няня, позволяющая капризному ребёнку чуть пошалить, и нетерпеливо ожидающая, когда же дитятко натешится.

— Всё – подытожил я, отсняв около десятка остававшихся на плёнке кадров.

— Ну, наконец-то! Здоровый мужик, а всё не наиграешься, как подросток какой!

— Тань, это – искусство фотографии!

— Это похабство порнографии! – парировала жена. Ты не представляешь, как мне это позирование надоело!

Собственно, внутренне я с ней согласился – то, что было у неё между ног, выглядело крайне порнографично. Вызывало досаду и обиду за то, что лишила она меня такого уютного местечка, превратив в помойку какую-то! Хотелось упрекнуть жену в том, какую оргию с ней устроили студенты, с её согласия, но вовремя остановился. Похоже, что она ещё не до конца вернулась в прежнее состояние и реакция может быть непредсказуемой.

Поужинав, и я залез в ванну. Встав под прохладный душ, ощутил то, как оставляет меня страстная горячка, эмоции шалых мыслей. Выйдя из ванной, я отправился на кухню уже почти в подавленном состоянии от того, что мы натворили на Валдае. Интересно, Татьяна это осознала или нет? Судя по разговору, ужасный стыд за все выкрутасы её ещё не настиг. Когда я зашёл в спальную, жена уже спала, и я осторожно прилёг с краю, чтобы не будить её. Мысли о том, что она отдавалась множество раз совершенно чужим, едва знакомым парням, и ни сколько не страдает от этого душой, делали моей душе больно. Ничего, завтра она всё осознает, и ей сделается жутко стыдно – успокаивал я себя, и незаметно уснул.

Утром, едва выйдя на кухню и увидев Татьяну в её новом халатике, стыдливо опустившей лицо, что-то готовя, я ощутил то, как с души камень свалился. Вновь она, по крайней мере внешне, сделалась прежней – тихой, скромной.

— Тань, у нас праздник какой? Смотрю, ты в новом халатике!

— Тот мне Валдай напоминает, видеть его не хочу! Даже думать про то, что мы там творили!

Я вздохнул с облегчением, узнав в супруге прежнюю Татьяну, и перевёл разговор на то, что надо бы нам проехаться по магазинам. Достал из морозилки последний батон хлеба, и, попив водички, закурил.

— Ты умылся?

— Сейчас, схожу.

Ура! Это моя прежняя Татьяна! Хоть и с безобразной лоханью – добавило ложку дёгтя моё внутреннее бурчание. Я чмокнул её в щёку, но жена пробурчала:

— Не подлизывайся!

— А я что, в чём-то виноват? – реакция жены меня огорошила.

— А то сам не знаешь! Забыл, как меня вчера фотографировал? Любой порядочный муж постыдился бы снимать жену, когда у неё всё там в таком безобразном виде! Нашёл чем восхищаться! Что его жену чужие мужики распахали, как. . Как последнюю блядь!

— Кис, ну, перестань! Просто, кадры уникальные получились!

— Ага, а ты не думаешь, что они только вечным напоминанием о моём позоре будут! Для кого ты всё это снимаешь! Перед кем хвастать?

— Для себя, для нас, когда старенькими станем. Сядем, полистаем альбом, поностальгируем. Посмеёмся над тем, как стыдно было мне – снимать, а тебе – позировать. Всё, я пошёл умываться.

Хотелось убежать от постыдного разговора. Больше мы к разговорам про секс и Валдай не возвращались.

На неделе я сходил в школу, где у меня, в кинобудке, в комнате без окон, была развёрнута фотолаборатория, и принялся проявлять плёнки. На следующий день потратил пол дня на оцифровку, и уже ночью закачал сотню снимков со слайдов. Просматривая их, невольно хватал себя за член, и кончилось это тем, что разрядился в умывальник. Слайды были просто невероятно возбуждающими! Я разделил их на две части. Ту, в которой были откровенно порнографические, убрал в пачку, а те, что можно было и показать кому-либо – сразу разместил в в коробочке для проектора. Таня, конечно, знала про то, чем я занимаюсь, и не одобряла моего увлечения, но, хоть и хмурилась, всё же молчала, видимо тоже, опасаясь затрагивать тему.

Спустя неделю после нашего возвращения, мы окончательно вошли в колею. Лохань жены постепенно сделалась почти прежней, уютной киской, позволяя нам обоим получать удовольствие. Всё почти вернулось на круги своя.

А вскоре позвонила сестра, приглашая нас на десятую годовщину их, с Женей, свадьбы.

Народу было несколько пар их друзей, и мы с Таней. Сестра иногда задумчиво поглядывала на меня, и если я перхватывал взгляд, то смущалась, отводя его в сторону. В этом было что-то новое. Прежде она никогда на меня так не смотрела. К вечеру гости разъехались, а нас, как родственников, оставили переночевать. Любка с Таней легли в одной комнате, чтобы посекретничать перед сном, зная, что мы с последней бутылкой коньяка ещё не скоро ляжем спать.

Женя, хоть он и старше меня, внимательно слушал про то, что касалось фотографии. В последнее время он увлёкся этим, и часто показывал мне свои работы. Возможно, мой опыт нельзя переносить на всех, увлекшихся фотографией, но все мои знакомые, кто увлеклись этим, изначально хотели снимков красивых девушек и в обнажённом виде. А уж если взрослый мужчина начинает с упоением фотографировать свою любимую, то сомнений в цели отснять любимую женщину позирующей в развратных позах, у меня нет. Уже долгое время я, с замиранием сердца, ожидал, когда он не выдержит, и покажет мне обнажённое фото моей сестры. Такая восторженность всегда вызывает желание показать другому мужчине прелести любимой, оно так распирает, что устоять невозможно, и только вопрос времени, когда это случится. Не знаю, сложилось бы так, как сложилось, если бы мы не были пьяны, но Женя, перестав колебаться, показал мне снимки моей сестры. На них Люба охотно позировала мужу. По мере того, как на Любе оставалось всё меньше одежды, лицо на снимках делалось всё более раскрасневшимся, а блеск в глазах всё усиливался. Когда же начались её обнажённые снимки, лицо сестры посерьёзнело, позы сделались напряжёнными. Женя внимательно следил за моей реакцией, а у меня уже набухла штанина. Тем не менее, я старался казаться невозмутимым, и подсказывал про лучшее размещение софитов, ракурса съёмки и прочую муру. И появился снимок Любы крупным планом показывающий её между не сильно широко расставленных бёдер в чулочках. Мои глаза не могли оторваться от изображения аккуратной щёлки, поросшей кудряшками. Всё было именно таким, каким я видел это чудо природы в ту ночь, на озере! Мгновенно всплыли в памяти те фантастические ощущения, которые испытал нежась в этой прелести, и я признался себе в том, что до безумия хочу любви со своей родной сестрой.

— Ну, что скажешь?

— Снимок очень хороший, даже возбудил во мне желание, но я бы снял чуть иначе. То, что Женя демонстрируя фотографии своей жены и моей сестры сам сильно возбуждается, меня позабавило. Как я его понимал! Сам я – то же самое испытывал, когда позволил брату любоваться и ласкать его сестру. Он наслаждался тем, что я хочу его жену, свою собственную сестру, его это заводило, как и меня тогда. И тут меня сорвало с катушек. Вначале появилось совершенно нестерпимое желание показать откровенные фото Татьяны, чтобы Женя обалдел от красоты тела и моей супруги. Хотелось, чтобы в нём тоже, пробудилось острое желание обладать ею, чтобы её прелести очаровали его. То, что человек, в присутствии мужа может при этом испытывать неловкость от разглядывания откровенных фотографий, только усиливало желание удивить, поразить его бесстыдством моей женщины, такой тихой и скромной в обыденности, но делающейся выглядящей настоящей блядью, изнемогающей от похоти, позируя. Я с волнением достал эсдишную карточку с фотографиями с Валдая. В общем-то, я и брал её с собой для этого, чтобы Женя полюбовался на мою жену, но не знал того. Решусь на это, или так и отвезу обратно. Послетого, как он первый выложил снимки своей жены, я уже не хотел сдерживаться от показа своей. Все снимки на эсдишке были мной поделены на три части в трёх папках. Без папки я накидал немного снимков общего плана нашего лагеря с голыми туристами, включая нас с женой, сделанные Сергеем, и пара моих фотографий. В первой папке были чисто эротические снимки жены, на которых она постепенно показывает всё больше, но не порно. Во второй – снимки с элементами порно, на которых она уже откровенно демонстрирует свои прелести, пальчиками раздвигает губы, и апофеозом – снимки с бутылочкой пепси, и мимикой лица наслаждающейся женщины, что многократно усиливает впечатление. Третья папка – это махровая порнуха. На снимках из этой папки Танина близость с Сергеем, во всех подробностях, и с тем парнем, его дружком. А фотографии, показывающие то, как вытекает, после всего, из неё сперма – убеждали зрителя в том, что всё это – не художественная, а репортажная, документальная съёмка, и всё увиденное – реальное любовное свидание моей жены с её родным братом и его приятелем. Но, даже после откровений хозяина дома, мне было неловко взять и просто вывалить мои фотоработы, мол, на, смотри, какая темпераментная у меня жена! Нет, я не хотел так, да и его ставить в неловкое положение не хотелось. Поэтому просто предложил посмотреть фото из всех трёх папок, чтобы Женя оценил и моё мастерство фотографа, а сам ушёл курить в туалет, выжидая и гадая о том, насколько сильное впечатление просмотренные кадры произведут на Женю.

Выдержал я не долго – всего пятнадцать минут. Когда вернулся, он был весь пунцовый. Едва я появился в комнате, Женя закрыл просматриваемое фото. Даже от признания того, что он видел, ему было неловко, и это заставило меня улыбнуться.

— Да, такие фото! Я просто, офигел! Мою бы Любку так снять! Но я не сумею – смущённо засмеялся он. А после, ещё немного посмущавшись, не вытерпел, и задал вопрос:

— Сань, а с кем это Татьяна позировала? На её брата похож.

— Он и есть. Другого, чтобы с таким большим, трудно найти, да оно и лучше, что брат – болтать не станет, что с сестрой позировал.

— Да-а-а, уж. Когда знаешь контекст того, кто есть кто – здорово бьёт по мозгам!

Помявшись, он помолчал, и решился произнести дрогнувшим от волнения голосом:

— А ты бы смог для меня и Любку примерно так же поснимать?

— Конечно, но она-то, согласится позировать, если я буду снимать? Представляешь, ей же придётся перед родным братом раздвигать бёдра, демонстрируя свой капитал!

— Ну, мы недавно разговаривали с ней на эту тему, она сначала повозмущалась, но сама идея её здорово возбудила. Когда снова об этом заговорили, она поломалась, и согласилась, правда покраснела – жутко! Я на большее, как у тебя, с имитацией секса, пока и заикаться не посмел, а вот ню – всё обговорено. Она, конечно, скрывает это, но сама хочет раздеться перед тобой, это – точно. Знаешь, я сразу заметил то, как её возбуждает именно то, что брат будет снимать, и она тебе будет демонстрировать все свои прелести! Да и меня, честно говоря, такой расклад тоже возбуждает пикантностью ситуации. Только как это сделать! Где ты снимал?

— На Валдае, там такая природа, что невольно все возбуждаются, и много уединённых полянок.

— Смеёшься? На открытой местности она побоится – вдруг, кто увидит!

— Нет, вполне серьёзно, там магия какая-то, не знаю, но – факт, и Любка наверняка не будет чувствовать такого стыда, наоборот, как и мою, это будет притягивать её. Вполне возможно, что сама раздухарится и, как моя, захочет с Сергеем попозировать. Ты бы хотел такие?

— Валдай. Далеко, а ты же знаешь, какой из меня водитель! Кстати, Любка давно мечтает туда съездить, все с таким восторгом рассказывают! Но…

— А твоя машина на ходу? Если поедем, то – вшестером. Сергей, скорее всего, захочет со своей девушкой, а ко мне всем не влезть. У него с правами порядок, водит нормально. Я его в свою посажу, а сам твою поведу. Ты как?

— Ну, если Любаша согласится ехать, то я – только за!

— Поговори с ней, там – классно!

— Да она знает! Сань, ты извини, это не моё дело, но напрашивается вопрос: на снимках Татьяна и Сергей смотрятся так, будто они на момент съёмки уже не только модели, а и реальные любовники. Ты не ревнуешь?

Вопрос меня взволновал, напомнив всё, но я попробовал выкрутиться.

— Ты все снимки посмотрел?

— Ну, да.

— А как тебе снимок, на котором из Татьяны вытекает сперма её брата?

— Крышу сносит, если честно.

— Ну, ты же сам понимаешь, что без их реальной близости я такой снимок сделать не смог бы! Ревность? Сначала, а после самому захотелось всё увидеть и снять. И то, что она с братом, и сама хочет его, отдаётся ему с трепетом, превозмогая стыд – добавляло такой бешенной страсти, что мне самому хотелось, чтобы они занимались любовью, а самому – любоваться ими. Я нахал, конечно, но, спрошу прямо: ты хотел бы иметь подобные сними Любани, отдающейся не тебе?

Своё смущение Женя прятал за смехом, но из него рвалось озвучить своё истинное желание того, что на самом деле, под прикрытием и оправданием съёмок, он хочет увидеть.

— Ну, Такой инструмент, как у Сергея, я бы побоялся предложить жене для съёмок, а вот твой – можно. Да и Любка будет сильно взволнована, когда с тобой. Тебя самого, как, возбуждает позировать с сестрой и кончить в неё?

Стараться показаться белым и пушистым больше не было смысла.

— Я бы хотел, но, чтобы наполнить сестру спермой, для кадра, мне ведь придётся вполне реально это сделать. Ты готов увидеть это?

— Уже да. То, когда с родным братом – это самое крутое, что хочется увидеть!

— А она, думаешь, согласится?

— После того, как посмотрел на Татьяну с Сергеем, из головы не идёт, мечтаю снять её с тобой. Попробую её уговорить, но, уже там, когда при съёмках она придёт в сильное возбуждение. Думаю, что, не устоит перед соблазном, главное раззадорить.

Никогда не думал, что Женя, такой серьёзный, основательный, и старше меня почти на десять лет, но, такой же как я, только совсем не опытный. Не думал, что его может возбуждать то же, что и меня.

— Сань, я это так вижу: пока ты будешь снимать мою жену, это её наверняка очень сильно возбудит. Потом я стану снимать то, как ты её ласкаешь, во всех местах, а когда она дойдёт до одури от желания, предложу ей сняться с твоим членом в ней. Просто сымитировать, ну, а там и ты начнёшь двигать в ней своим. Её наверняка перемкнёт, и всё само собой получится. А когда она придёт в себя, я успокою её тем, что ты сделал это для снимка с вытекающей из неё спермой, а кадры с ней, отдающейся тебе, получились и вовсе шедевральными, по выбросу её эмоций. Как тебе обоснование?

— Может сработать. Я именно так всё и сделал с Татьяной.

— Ну, думаю, мы друг друга поняли. Кстати, моя камера может и ролики снимать. Если Любка после согласится, чтобы я вас с ней снова снял, ты не будешь против?

— Я?! Для меня это было бы желанным подарком судьбы!

— Саш, а ты вообще думал о ней. Ну, в юности. Ты хотел её?

— Хотел, конечно.

— Знаешь, мне иногда кажется, что она тоже, временами хочет тебя. Но, ладно об этом. Можно, я твои снимки ей покажу? Посмотрит, и когда увидит Таню с её братом, ей самой будет легче решиться сняться и со своим, раз другие такое делают.

— Можно, покажи, только пусть моей не говорит, что посмотрела. Я своей их даже не показывал, чтобы в стыд не вгонять. Знаешь, там всё это было как-то странно, как наваждение какое-то! Мы были такие бесстыдные! А здесь ей и вспоминать стыдно про то, что делала там. Не надо ей напоминать! А что касается Любы, то я готов, во всех позах, в каких пожелаешь! И ещё, ты должен знать: когда моя попробовала с братом, то её так колбасило! Ну, и ей захотелось ещё. Короче, поразмыслив, я не стал её ограничивать, и они там, на озере, отрывались по полной. Существует вероятность того, что и твоей секс с родным братом на время крышу снесёт. Что тогда делать будешь?

Женю разговор сильно возбудил и раззадорил, поэтому, осмелев, он выдохнул, решившись:

— Тогда сделаю как ты. Это самое разумное. А в Москве как они?

— Никак, будто и не было ничего.

— Ну, меня такой вариант вполне устраивает. Хорошо, что мы поговорили. Меня такое желание уже давно мучит, просто решиться поговорить не мог, сам понимаешь, это же похоже на то, что я сам свою жену предлагаю другому. Но мысли о ней с другими меня не заводят, а вот если с братом – это совсем другое.

— А если она от меня ненароком забеременеет? Иначе снять вытекающее семя невозможно! Как ты на это посмотришь? Только честно.

Женя опустил взгляд, вновь густо краснея.

— А тебе не хочется, чтобы она от тебя родила? Только честно.

— Кому ж не хочется подарить ребёнка желанной женщине! Аж дух захватывает!

— Не знаю, пока не думал – начал финтить Женя – Я хотел, чтобы она от моего брата, раз у нас не выходит, несколько раз просил, но Любка наотрез отказывается. Не знаю, если она сама захочет, других-то вариантов не будет!

Вот теперь мне сделалась понятной весь смысл осторожно сплетаемой для жены и меня, её брата, которую целых два года плёл Женя. Вся эта туфта про его увлечение фотографией, чтобы сделать Любашу менее стыдливой, чтобы меня подтянуть к съёмкам и на них свести нас. Ай, да Женька! Старше и потому умней меня, оказался! Вот в чём его проблема: десять лет жена не беременеет, а это уже грозит и разводом. Если бы она согласилась на его брата, донором, то по генам никто не подкопается, если со мной – чужих генов нет, Я в маму пошёл, она – в отца, значит наследственных заболеваний не будет, и ребёнок здоровым родится. Во, Умище у мужика! И выдержка – будь здоров! Интересно, он советовался с женой? Нет, вряд ли! Если только намекал ей на меня, как на идеального донора, тогда и её поглядывания понятны. Но и она – совсем не глупа, и наверняка уже догадывается о том, на что надеется её муж в отношении нас с ней. Вопрос состоит лишь в том, чтобы она решилась, и её лунном календаре.

— Говорят, что после первого ребёнка женщины легче беременеют, может, после и ты ей настрогаешь целую ватагу!

— Да, хорошо бы, а то возраст уже подпирает. Вот и поговорили! Остаётся надеяться на то, что Любка нас не подведёт, в наших планах на неё, и не прибьёт – засмеялся Женька – камень с души свалился. Давай, по последней дерябнем, за успех нашего предприятия, и, спать! Классный ты парень! У меня даже с братом таких откровенных разговоров не бывает!

— Так он же не пьёт!

Всё складывалось довольно удачно, но я испытывал неловкость за непарность обмена, и предложил:

— Жень, мне неловко, как-то. Что, если твоя согласится, и я с твоей там буду, а ты – один. Может, ты с Татьяной попробуешь?

— Нет, спасибо, конечно, но я не смогу – я только Любку люблю, и с другими даже не хочется. Как тебе коньяк? Пробовал такой?

— Приятный, благородный вкус. А как называется?

— Карвуазье. Французский.

— Надо будет купить, мне понравился.

— Ну-ну – расхохотался Женька, – попробуй, купи! Мне-то – подарили!

Ложась спать, я мысленно представлял уже то, как обнимаю сестру, как она сама хочет меня, и вот уже скоро кончу в неё, совершив, как оказалось. Благородную миссию, но, внезапно вернулся мыслями к Женьке. Вот оно, вот где черти-то водятся! И Женьку заводит увидеть то, как жена именно своему родному брату отдаётся! И не просто отдаётся, а брат ей ребёночка мастерит! Только бы Любка согласилась! Мне бы тут мистика в помощь, чтобы сестру, неопадающим, раз пять за ночь, довести до эйфории и неба в алмазах, точно, не повредила! И Женька, наверняка, только рад будет посмотреть на то, как я её затрахаю до обморока от наслаждения! Мы с ним такие разные, а мысли заводят одни и те же, про жену, разве только про беременность своей от её брата я совсем не фанатею! Может, и не стоит этого стыдиться? Может это желание во всех мужиках, у которых есть сёстры, живёт? Хотят, втихаря, с ними попробовать, хоть разик! Может, это они все просто делают вид, что никогда не думали, не хотели этого, умело скрывая? Эх, если бы это было так! Тогда бы моя совесть так не мучила меня желанием стать любовником для родной сестры, и желание сделать ей ребёнка не бросало бы в дрожь от возбуждения запретным!

И я уснул, уже почти счастливым.

Проснулся я последним, когда все уже были на кухне, и оттуда доносилось позвякивание столовых приборов на волне запаха от фирменного омлета сестры. С помидорками черри и ветчинкой, петрушечкой и кинзой, мелко порезанными и посыпанными поверх, после лёгкой поливки зелёным оливковым маслом.

Одевшись и сполоснув наскоро морду лица, я поспешил туда, в то место, которое зазывало запахами вкусностей и свежезаваренной Арабики.

Встретили меня приветливо. Правда жена отводила взгляд. Сестра, глянув на меня, тоже, смущённо отвела взгляд, слегка розовея щеками. Ага, всё выложила моей сестре про поездку!

Женька радушно засмеялся:

— Ну, ты и горазд поспать! Скоро обед уже!

— А что ж вы только завтракать садитесь?

— Тебя ждали, болтали про Валдай. Татьяна рассказала нам, как там здорово, как ты её там поснимал ню. Покажешь снимки, поделишься прекрасным?

Мы с женой невольно начали краснеть, однако я нашёлся, и, усаживаясь за стол, ответил, что могу отобрать не слишком интимные, и оставить посмотреть. Я не обижался на Женька, с его вопросом – просьбой, он просто шёл напролом к своей цели, слегка утратив терпение. Ну, его можно понять. А Женька не унимался:

— Тань, а ты не против ещё раз сгонять на Валдай? С нами? А то мы сидим, никуда не выезжаем!

— Ты как? – спросила меня жена, накрыв мою ладонь своей.

— Только рад буду! Мне там понравилось, и до конца отпуска ещё далеко. Можем собраться, и на недельку махнуть. А ты как?

Таня старалась скрыть волнение.

— Я не против, только на неделю надо будет много всего взять с собой, поместимся? И палатка у нас маленькая.

— Мы с Санькой вчера долго сидели и всё продумали: палатку я большую возьму, у друга, шестиместную, а ваша будет номером для интимного общения, а поедем двумя машинами. Я не ахти какой водитель, так что вторым водителем возьмём твоего брата, Сергея, ты не против?

Вот теперь сдержать покраснение лица жене не удалось.

— А почему я должна быть против? Я только рада буду, если он с нами поедет!

Она вопрошающе посмотрела мне в глаза.

— Ты, правда, согласен с тем, чтобы Сергей поехал с нами?

— Ну, ты же с братом в Москве когда ещё сможешь так плотно пообщаться! Вот я и решил ещё раз подарить своей любимой приятное!

Таня помедлила, не сразу поверив, и после, не зная как выплеснуть свою благодарность за предложенное в намёках, просто чмокнула меня в щёку, сразу повеселев.

— Я и подумать не могла, что мой муж может быть настолько чутким и заботливым! Колись, что задумал!

— Ну, у Жени камера есть, и я бы с удовольствием снова поснимал тебя уже на видюшки, если ты согласишься.

Румянец Татьяны сгустился, и, глядя в свою тарелку, она деланно беззаботно пожала плечами.

— Ну, если настроение будет, то надо же мужа отблагодарить за подарок!

— Ну, не такой уж и подарок, эта поездка – вмешалась моя сестра, не зная контекста – Это же сколько готовки и мытья посуды будет!

— Оно того стоит, поверь мне, сама убедишься! – с видом бывалой туристки с ночёвками, отозвалась моя жена.

Таня с молчаливым вопросом посмотрела на меня, указав взглядом на мою сестру.

— Именно так – со вздохом признался я Татьяне. Она всё поняла и едва не прыснула от смеха. Закашлялась, и, похлопав меня по руке, показала большой палец. Мол, молодец, классно придумал.

Офигеть! Жена не только не ревнует и не злится на нас с Женей за нашу задумку, но и поощряет к этому! Может, это потому, что если не только она там, на озере, будет наслаждаться близостью со своим братом, но и моя сестра со мной, это не так стыдно? Поживём – увидим.

Дальше пошли вполне тривиальные размышления о том, что нам взять с собой. Таня, решив не терять времени, ушла в другую комнату и оттуда поговорила по телефоном с братом. Вернулась она к нам радостно улыбающейся:

— Сергей согласился и едет с нами.

— Ну, вот, пол дела сделано! – воодушевился Женя.

Мы ещё долго обсуждали поездку, и уже собирались возвращаться домой, когда я вспомнил про эсдишную карточку с фотографиями. Женя тут же достал её мне из кармана

— Скопировал себе, ты не против? Поизучаю, поучусь, жене покажу.

— Жень, а если она раньше времени догадается про то, что ты хочешь снять её со мной так же, как я свою, с её братом? Может испугаться и не поехать!

— Я осторожненько. Но закинуть ей в голову фантазию про тебя с ней – надо. Пусть дозревает! Она же не дура, и понимает, что без её согласия ничего не будет! Но, может быть по согласию. Если согласится, поясню ей, что Таня просто позировала, а не трахалась с братом, из-за его хозяйства, солидных размеров.

— Ну, попробуй! Может, и сработает. А если она тебя в лоб спросит, мол, ты что, хочешь, чтобы и я со своим братом попозировала?

— Скажу, что не откажусь снять, если она согласится пошалить для фото. Кстати, там есть пара снимков твоего в полной готовности и общий план. Очень впечатляет, явно крупнее моего. Это Татьяна сняла?

— Да, хулиганничала, ну и смехом сняла.

— Я их тоже хочу Любке показать.

— Валяй! Только я не такой половой гигант, как Сергей.

— Сань, поверь мне, для женщин больше значит не то насколько член большой, а то, чей это член! Может, ей твой глянется до хочу-хочу, потому, что член братика!

На том разговор закончился, и мы вскоре попрощались с хлебосольными родственниками.

Мы проехали уже довольно приличную часть пути домой, когда жена спросила, нарушив молчание:

— Я тебя про Серёжку правильно поняла? Ты хочешь снять видиео того, как мы с ним этим занимаемся? Зачем тебе это?

— Не знаю, но очень хочется.

— Для чего? Тебе приятно смотреть на то, как в твою жену суёт кто-то другой? Ты что, совсем не любишь меня?

— Люблю, просто голову теряю, как люблю! Я же не слепой, и видел то, как тебе нравилось этим заниматься с братом! Именно с братом, а не с абстрактным другим. У меня сердце радуется, когда вас вижу на фотографии, и вы упиваетесь ласками, хотите друг друга! Разве не так!

Жена вздохнула и замолчала.

— Сашка, я боюсь. Мне с ним очень хорошо, и я этого боюсь. Я понимаю, что ты хочешь как лучше, хочешь, чтобы я получила с ним наслаждение, и мне страшно, что привыкну к этому, к наслаждению с ним, и не смогу уже без этого. Что тогда делать будешь!

— Ну, ты же обещала, что только на озере!

— А если я не сдержусь?

— Надеюсь, что этого не случится.

— Не знаю, я и сейчас, едва подумаю о нём…

Жена не договорила, но и так было всё понятно, и её слова пробудили во мне некоторый страх.

— Можем не ехать, или поедем одной машиной, если ты хочешь.

— Не хочу. А что я Сергею скажу? Уже позвонила, и он так обрадовался! Как ребёнок! Не могу же я ему отказать!

— В смысле, не можешь отказать?

Она снова помолчала.

— Знаешь, там, в палатке, со всеми ними, я вдруг поняла, что влагалище, которое ношу между ног – вовсе и не моё. Просто ношу, а принадлежит оно – мужчинам. Это их собственность. Собственность всех мужчин, не взирая на возраст и родство, и каждый мужчина имеет право пользоваться, не только ты, этой похотливой дрянью, как хочет и сколько хочет. Я поняла, что именно поэтому мне снились те, вещие сны, когда я со всеми. Я с подружкой разговаривала, и она сказала, что это во мне пробудили сознание бляди. Сказала, что это со многими женщинами случаеся, когда их очень долго и часто, и много мужчин. В мозгах что-то перещёлкивается и женщине самой начинает хотеться отдаваться, всё равно кому, стремясь получить удовлетворение. Блядь даёт всем, кто хочет всунуть в неё свой член, и чувствует, что просто не может отказать, даже если ей сейчас не хочется. Ей это даже в голову не приходит, ведь у неё есть не принадлежащее ей самой.

— Ты в палатке ощущала то же самое?

— Да. И теперь, я точно знаю, что если занимаясь любовью со мной, когда я распалюсь, ты меня уступишь другому, своему другу, например, или отцу – я не посмею им отказать.

Звучало это, как какое-то безумие, и чтобы не нарываться на ещё более безумные откровения жены, я не стал вдаваться в подробности. И без того было над чем задуматься.

Но утром, вспомнив происходившее в гостях, сам испугался. Снова нам всем там, в гостях, словно затуманило похотью мозги, а теперь, на трезвую голову, мне уже вовсе и не хотелось, чтобы жена зажигала со своим братцем. Ну, что касательно Любаши, то это – другое, это решение её мужа, а не моё.

Рядом зевнула и потянулась жена.

— Вставай, поедем за покупками! Мы с твоей, пока не любовницей сестрой, обговорили, кто что купит. Надо торопиться: послезавтра же выезжаем!

— Погоди, а почему ты так её назвала?

— Я же не слепая, и вижу, как ты хочешь её! И то, как она, боится, но, тоже, хочет тебя! Вопрос времени.

— И Ты так спокойно говоришь об этом!

— Это потому, что я прекрасно тебя понимаю. Твои чувства и твои желания. Я же знаю, что ты любишь только меня, а сестра – твоя сексуальная мечта, фантазия, как у нас с Сергеем. Но люблю-то я – тебя! Кис, я у тебя умная?

— Да. Феноменально умная!

— Тогда – поцелуй меня, и будем вставать.

— Погоди, а ты уверена, что она хочет?

— И, даже, почему, но не скажу, а то – не сбудется. Есть у неё проблемка, маленькая.

— Ладно, не говори. Давай вставать!

Уже поздним вечером позвонил Женя.

— Сань, привет! Готовы к выезду?

— Да. Только Сергея дождёмся, и к вам выезжаем. Он один едет, без пары.

— Ну, ему видней! Слушай, после ужина Любке показал россыпь и первую папку, а сейчас заглянул к ней – сидит, разглядывает фото твоего причиндала, и рукой, засунутой в трусики, потихоньку ласкает себя. Думаю, что всё получится. Вообще, всё. Ну, давай! Спокойной ночи!

3.