Построение графика_35

— Мой муж, трахнул бабушку…

Да, мать её так! Элегантней, сообщить такую новость, мне бы в голову не пришло…

— Какую бабушку, – не поняла мама, озадаченно посмотрев на меня. – Виталик сказал, вы в ложе си… В смысле? То есть, ты имеешь ввиду… Мы, с ним… То есть, это я – бабушка?!?!

— Технически, ещё нет. Но, он уже есть. Мы с ним вместе, смотрим фотографии его папы, в яйцах его дедушки.

— Восхитительная рекурсия! – мама откинулась в кресле. – Надо, Андрею позвонить. Он, как раз спрашивал. Я звонила ему недавно, порадовала… что у нас всё в порядке…

Мать встала, и покачиваясь вышла на кухню.

— Блять! Совсем забыла! – Марина кинулась к своей сумочке и достала уже знакомый прибор. – Анжелка, всё настроила… Говорит, он некоторые крутые, или совсем уж дедовские не ловит… Вроде, всё чисто…

Она успела спрятать сканер, до того как появилась мать, с телефоном в руках. Телефон она протянула Марине, которая моментально включилась в разговор.

— Добрый вечер… Да, точно… Пока, всё нормально… – жена рассмеялась. – Да, присутствовала… Даже, участие приняла… Если Игорь не станет возражать… Передам…

Она вернула телефон матери и обернулась ко мне.

— Папа сказал, если захочешь, сам позвонишь. Привет тебе передавал. Сказал, что не прочь попробовать мою киску…

— Киску? – повторил я ошалело.

Вообще-то, логично… Если я трахаю его жену, почему бы ему не трахнуть мою… Мой отец? Если, он и её отец? Но, я же трахался со своей матерью… Чёрт, как всё запуталось! Ладно, это вопрос не первой очерёдности…

Жена, с мамой продолжили просмотр фотографий, пока я в очередной раз ломал голову над моральными дилеммами. В основном, были снимки в знакомых мне сценических костюмах, но более фривольные. Задранные платья, обнажённая грудь… Иногда, мама сидела, широко раздвинув колени и даже ласкала губки. С определённого момента, её лобок начал стал сиять наготой. Я бы наверняка испытал возбуждение, если бы смог выгнать из головы мысль, что мой отец… с моей женой… Как бы Марине объяснить, что это, неприемлемо… Вот, всё что мы делали до этого… было приемлемо…

— Ого! – воскликнула Марина, протягивая мне снимок и отпивая вино. – Я так тоже хочу!

Двое мужчин, лежали на спине, скрестив ноги, а мама восседала верхом на их… паховой части тела. Видно ничего не было, кроме её восторженной улыбки, но догадаться вполне можно, что там внутри происходит…

— Ты что! Феерические ощущения! Вот мне в ротик, и сзади, не особо нравится. Но когда два члена пронзают снизу, и трутся рядом! Фантастика! – мама закатила глаза, словно описывала модель платья или урожай от новой рассады. – Такое, ты точно должна попробовать! Если у вас нет подходящего приятеля, могу Виталика позвать.

Опять, Виталик! Чёрт! Всё-таки, между детьми и родителями, должны быть какие-то рамки. Ладно ещё, взаимный секс… Но когда, твоей жене расписывают прелести групповухи…

— Не сегодня, – скромно отказалась Марина. – Ого, какая попка!

— Это, меня после родов перемкнуло, – мама сама протянула мне следующий снимок.

Примерно такой, что висел у нас в спальне. Причём, размер отверстия, зияющего на месте ануса мог поспорить с Элькиным. Я отложил фотографию… почти, брезгливо.

— Вообще-то, я не поклонница анала… Так секса хотелось! Ни Андрей, ни все наши приятели не справлялись… Страпоны, меня не впечатляли. Хотелось, живых членов. У нас клуб тогда был, ночной… Лет пять назад закрылся… Пошли мы с мужем… Я, конечно же в маске… И устроили мне… До сих пор пальцы дрожат, как вспомню… Андрей говорит, там все посетители и обслуга через меня прошли, не по одному разу… Я кончала, орала, билась в судорогах… Всё! После того, как отрезало! И повторять такое, никогда в жизни! Мне в сексе нравятся отношения, нежность, внимание… Такое, тупое порево… омерзительно…

— Я знаю, у многих женщин, крышу подрывает в этот период, – Марина смотрела на мать, с некоторым сочувствием. – В том числе, и на тему секса.

— Может, ещё моя экспрессивность наложилась. И с ролями у меня было, не очень. И этот маленький непонятный комочек, орёт и соски отгрызает. Хотелось внимания, популярности… Оказалось, совсем не то… Игорь, извини, наверное, есть вещи, которые тебе лучше не знать.

— Наверное, – пробормотал я.

— Это я не покаяться решила, скорее… предупредить. Иногда женщина может сделать такое, что ей совершенно несвойственно. Приходиться это принимать и прощать… Разумеется, если это не повторяется регулярно, – мама рассмеялась. – Пожалуй, единственный случай в моей жизни, за который мне до сих пор стыдно.

— Стыдно? – удивилась Марина. – Насколько я знаю, у вас с мужем очень… свободные отношения.

— Мариночка, уж ты-то должна меня понять. Одно дело, интимные отношения с любимым человеком, или вместе с ним, с другими любимыми людьми. Происходит некоторое эмоциональное насыщение… духовное удовлетворение… Когда твоё тело дарит тебе целую гамму разноплановых ощущений И совсем другое, физиологическое порево… Какая-то животная случка… Ты оказываешься всего лишь оболочкой жадной, похотливой пизды! – мама поморщилась. – Могу понять женщин, которым именно такое и нравится, но… Не хочется быть такой. Один плюс этого случая – не стоит забывать, что какой бы высокодуховной, утончённой особой ты не была, внутри всегда прячется визжащая самка. Думаю, мужчин это тоже касается… В каждом из нас есть животное начало.

То есть, нежное лицо, склонившееся надо мной когда-то… Тёплое уютное тело к которому я прижимался своим тельцем… Груди, которые меня вскормили и влагалище, из которого я появился на свет… Для кого-то, все эти величайшие ценности, служили всего лишь сексуальными утехами… Так же, как и тело Марины, с которым я развлекаюсь, и позволяю это делать другим… Скоро станет единственной и величайшей ценностью. И через похотливое, хлюпающее влагалище в этот мир войдёт ещё один человек… Это будет его единственная дорога…

Кажется, я слишком давно не занимался самоедством, и все скопившиеся чувства, хлынули через меня сплошным потоком.

— Игорь? Я зря тебе рассказала? – мама с волнением заглядывала мне в лицо.

Её глаза светились искренней заботой и… нет, не сочувствием… Сопереживанием? Пониманием?

Я обнял её за плечи, поцеловал в один глаз, потом во второй. Наклонился к самому уху и прошептал.

— Мамка, ты у меня шлюха… Ты знаешь? Самая шикарная шлюха на свете… – странный комплимент, который сам у меня вырвался. Впрочем, в адрес жены он уже стал почти привычным.

— Знаю, – так же шепотом ответила она. – Мне это нравится, и другой матери у тебя нет.

— Я это понял. Уже, не в первый раз. Ты настолько великая женщина, что тебя невозможно воспринять за один приём. Ты во всём, вырываешься за рамки. Ты сумела найти мужчину, который воспринимает тебя, какая ты есть. Ты сумела вырастить сына, который не только воспринимает тебя, какая ты есть… Но и сумел найти себе жену, которая…

— Дом, который построил Джек. А это пшеница, которая тёмном чулане хранится, – усмехнулась мать, и расслабилась. – Совсем смешно будет, если ты сумел найти дочь, своего отца… Снова рекурсия, только из бразильского сериала.

— Не согласен! У нас никто не терял память! Подожди, там тоже трахают собственных мам?

— Сначала трахают, а потом узнают, что это их мама, – рассмеялась Марина и протянула мне бокал вина. – Выпей, расслабься. У тебя глаза остекленели, в какой-то момент. Думала, тебя удар хватит апоплексический… Не уверена, что это значит, но в книжках у классиков, удар был именно такой.

— Чего я один, буду пить? У меня тост появился! – жена с мамой подняли бокалы. – Предлагаю выпить не за проституток, которые слишком расчётливы в своих желаниях! Не за блядей, которые слишком коварны в своих страстях! За шлюх! Весёлых, беззаботных, которые делятся наслаждением и радостью бескорыстно! Отдают то, что у них есть и принимают, то что им дают!

Мы дружно выпили. Марина задумчиво уставилась в потолок.

— Запиши мне этот тост. Я не совсем его поняла… Потом, обдумаю на досуге. Мне кажется, там не все тезисы однозначны.

— Ты выигрыш свой, собираешься получать? – поинтересовалась мать.

— Ё-моё! Вы меня заболтали совсем! Я же собиралась плавно перейти к прелюдии! Мам, раз уж ты похотливо воспользовалась нами, тогда… Думаю, не станешь возражать, если мы сегодня ответим взаимностью.

— Наши сердца, бьются в унисон! – торжественно провозгласила мама, допивая вино, и отодвигая столик. – Я собиралась предложить тоже самое. Повелевайте мною!

Она встала на одно колено и склонила голову.

— Позвольте открыть ваше тело для ласк, Повелительница!

Хм-м-м… Надо будет Элли сказать, пускай меня Повелителем называет. Главное, интонации сохранить… Повелитель… Звучит приятней, чем "господин".

— Дозволяю, – жена приподняла бёдра, и мама стащила с неё трусики. – Может, ещё и блузку снять? Липнет, неприятно. Игорь, поухаживай за мамой! Видишь, ей жарко в халатике.

Пока мама раздевала жену, я скинул с неё халат и нежно поглаживал спину и плечи. Было заметно, что ей это приятно. Марина улыбнулась и села, закинув ноги на подлокотники. Её влажные губки разошлись, открывая розовую глубину. Мама опустилась на колени, прогнула спину и склонилась к распахнутой промежности. Я немного поколебался, подцепил тесёмку трусиков и стянул их с округлившихся ягодиц. Плотно сжатое кольцо маминого ануса, блестело от смазки.

— Хорошо подготовилась к нашему приходу, – я провёл пальцами между ягодиц.

— Ты меня знаешь. У меня всегда, всё готово, – простонала мама, покачивая бёдрами.

Чуть погрузив палец в анус, под блаженные стоны я двинулся ниже, к расходящимся складкам. Марина не стала ждать, когда наша игра закончится, вцепилась в мамины волосы, и сунула её лицо между ног. Немного странно смотреть на голое тело матери, думая сколько членов входило в её тело, и сколько влагалищ она вылизала… Или, совсем не странно… Моя мама, женщина. Её стремление быть любимой и духовно, и физически, вовсе не делает её порочной. И то, что когда-то это тело было нашим общим, не позволяет мне диктовать, как им распоряжаться. Я быстро разделся, встал на колени перед распахнутой промежностью и начал медленно гладить головкой скользкие губки. Потом, поднялся чуть выше, и начал погружать член в анальное отверстие. Не прекращая ласки, мама довольно заурчала, и чуть подалась мне навстречу.

Очень хотелось ворваться, быстро и бурно выебав податливую попку, но я сдержался, продолжая медленное проникновение. Упругая кишка легко расступалась, пропуская в себя член. В это время, Марина заверещала, задёргалась и начала извиваться.

— Блять! Мамка! Ты что вытворяешь? – она пыталась отстраниться, но мама вцепилась в её бёдра, продолжая ласки.

Поняв, что на волю не вырваться, жена расслабленно развалилась на кресле, продолжая подвывать и подёргиваться. Мама периодически сжимала сфинктер, словно намекая что не забыла про меня, но основное внимание она уделяла Марине. По комнате расплывались, прекрасно мне знакомые ароматы жены. Как оказалось, не только по комнате. Когда мама выпрямилась, оставив её в покое, по креслу тоже расплывалось влажное пятно. Я крепко сжал мягкие груди, ускоряя движения и наполняя мамину попку спермой.

— Ты поцелуешь меня… сейчас… – тихо спросила она.

— Сейчас, твои поцелуи будут особенно сладкими, – ответил я, впиваясь в мокрые губы.

Резкий запах выделений, напомнил мне раздевалку, во время свадьбы. Он чарующе вплетался в запах дома, который сопровождал меня с рождения… Те звуки, что я часто слышал за стеной, засыпая… Я оттолкнул от себя широкие бёдра, не прерывая поцелуя, вынуждая маму прогнуть спину.

— Просыпайся, шлюха! – резко произнёс я. – Вымой своей маме попку!

Марину не пришлось уговаривать. Она тут же наклонилась и начала старательно слизывать вытекающую сперму. Мама блаженно закатила глаза.

— Похоже, это не первое очко, в котором побывал язычок моей дочери? – проворковала она, ещё больше отставляя задницу. – Она прекрасно… прекрасно… О-о-о! Как глубоко-о-о!!!

Я не успел ответить. Мама обхватила губами увядший член, оказавшийся у её лица, и теперь мне пришлось стонать, закатывая глаза. Она сжимала и тискала мои ягодицы, постепенно приближаясь к анусу, который уже желал наполнения… На вопросительно поднятый взгляд, я лишь кивнул головой. Сначала, она запустила пальцы в свою промежность, старательно их смазывая… Мама проникла в меня настойчиво, сразу двумя или тремя пальцами растягивая сфинктер… Заталкивала, вращала, сгибала одновременно, всё глубже заглатывая член. Жена выпрямилась, подошла ко мне и начала целовать, щедро делясь высосанной из попки спермой. Теперь уже я стонал, дёргался и, если бы две любимые женщины не удерживали, рухнул бы на пол.

Впрочем, скоро мне позволили повалиться, любезно направив в кресло. Жена уселась на подлокотник, нежно целуя в шею. Мама осталась стоять, с интересом посматривая на спину Марины.

— Я бы тоже хотела попробовать подобное, – задумчиво произнесла она, проводя пальцами по исполосованной коже.

Марина заурчала, и прогнула спину, словно кошечка.

— Не сегодня… Я должна привыкнуть к этой мысли… Воспринять её… – она задумчиво говорила сама с собой. – Возжелать страдание от руки любящего мужчины… Не сжиматься от звука бича, а стремиться к нему… открывая своё тело беспощадной, всепоглощающей боли… впитывая её, и переливая в наслаждение… Вслушиваться в хлёсткий удар по своей нежной коже… В собственный крик, рвущийся из горла… Вопль боли и страсти…

Лицо мамы было искажено, словно она прямо сейчас переживала всё описанное, а голос дрожал от слёз. Мне приходилось слышать подобные монологи, правда, не настолько откровенные темы.

— Он, тебя связывает? – неожиданно спокойно спросила мать, словно вышла из экстаза.

— Я связана волей моего мужчины, – высокопарно ответила Марина, продолжая меня целовать.

Забавно – когда они вместе, Марина становится совершенно похожа на маму. Когда мы с женой вдвоём, такое сходство почти незаметно. Хотелось добавить, что она также прекрасно связывает меня своей волей, но не решился нарушить торжественный момент. Мама села в кресло и налила всем вина.

— Оставь мужа в покое, – заявила она приказным тоном. – Ему, нужно немного покоя. Два раза подряд, это серьёзная нагрузка, если они не последние.

Марина послушно пересела на своё место и взяла бокал.

— Твоё забавное наблюдение, что мы похожи на вкус, – мама задумчиво отпила вино, не отвлекаясь на тосты. – У меня хорошее обоняние, и прекрасная память на запахи. Я не проводила такой эксперимент, но думаю, смогу с завязанными глазами узнать все члены и влагалища, побывавшие у моего лица. Твоё, действительно неотличимо от моего. Хотя, запах и вкус спермы Игоря, сильно отличается от Андрея. У меня такое ощущение, что я переродилась при жизни, и заново проживаю жизнь с другим человеком в твоём лице.

Марина кивнула, но явно не нашлась что ответить.

— У нас давно нарастал кризис в отношениях. Кризис, громко сказано… Слишком много мы испытали, перепробовали, узнали. Когда я узнала, что он уезжает, я плакала и радовалась одновременно. Разумеется, никогда и ни при каких обстоятельствах я не покину мужа… Но возможность найти мужчину, с которым можно выстроить новые, иные отношения… мне это было необходимо. Вот и сейчас, моё сердце разрывается. Я нашла такого человека, но он уже с другой.

— Мам, ты не совсем верно смотришь на это, – жена сделала большой глоток. – Игорь рассказывал мне про вашу… близость. Думаю, он не смог бы вернуться к тебе, если бы не наша с ним связь. Именно, мы вдвоём и являемся тем человеком, которого ты искала. Меня удивило, и немного обидело его нежелание провести тест ДНК. Как это – не захотеть узнать истину, если она лежит рядом. Сейчас, я понимаю, что наше кровное родство не имеет никакого значения. Сейчас, мы трахались и лизали друг другу, не потому что родственники или, так похотливы и развратны. Мы так сильно, полно и откровенно любим друг друга, что даже в сексуальной оргии, едва можем выразить эту любовь…

— Хм-м-м… Прекрасный тост, – мать долила вино и подняла бокал. – Принято принижать значение телесной любви, считая её чем-то постыдным. Но как иначе, можно показать, что мы испытываем друг к другу? Предлагаю выпить за наши тела! Сильные, страстные, ненасытные, доступные и обнажённые!

— За тела! За ненасытность! За любовь! – мы сдвинули бокалы и залпом их выпили.

— Блин, я же за руль не сяду! – вспомнила Марина. – Придётся, пешком идти.

— Зачем вам идти? – тихо сказала мама, опустив глаза. – Можете, остаться на ночь… Вы же дома… У себя, дома…

Эти незатейливые слова, прозвучали с такой нежностью и мольбой… Я вопросительно посмотрел на жену.

— Без проблем, – она пожала печами. – Это, у тебя дела есть.

— Дела? – удивилась мама. – Уже поздно для дел! Хотя, извините. Я не должна навязываться. У вас, своя жизнь, свои отношения. Можно, такси вызвать. Спасибо, что зашли… Огромное! За то, что… любите меня…

Мне стало безумно неловко. Можно, просто позвонить Элли, ничего страшного.

— Мам, мы останемся, – решительно заявил я.

— Только, если ты пустишь нас, в свою постельку, – неожиданно добавила Марина.

— Не могу вас отговаривать, – робко сказала она. – Если действительно что-то надо…

Неожиданно, я ощутил сильную потребность рассказать обо всём матери… В наши постыдные секреты, посвящено уже столько людей… И, мама сама рассказала нам такое, что…

— Мама, я хотел бы с тобой поделиться, если Марина не возражает, – я посмотрел на жену.

— Можешь рассказать ей, что угодно, – решительно тряхнула головой она. – Даже то, что я просила не говорить.

— Мне будет очень приятно, если вы доверитесь. Я с трудом заставила себя открыться, потому что захотела… Вы должны знать обо мне всё, принять какая я есть… Если у вас такая же потребность… Вот только, мне придётся отлучиться на минуту…

— Мам, не надо отлучаться! У нас нет секретов, ни в чём! – жена протянула пустой бокал.

— Ты что, серьёзно? – мама искренне удивилась и нерешительно посмотрела на меня. – Игорь, мне правда… пописать при вас?

Я пожал печами. Почему-то, мне было неприятно смотреть, как мама будет мочиться, поэтому я не мог поддержать Марину. Но, если она собирается принимать участие в наших играх… Из всех развлечений, это мне казалось довольно невинным.

— Нет, я так не могу! – она закрыла глаза рукой. – Такое бесстыдство!

По-моему, отдаваться десяткам мужиков в ночном клубе, было бесстыдством, подумал я.

— Хорошо! Тогда, я усложню задачу! – Марина отставила бокал, и прижалась к маминой промежности, раскрыв рот.

Я не понимал, зачем она это делает, но не мог её остановить. Я не понимал, с какого момента желания моей жены стали моими желаниями… Хотя, они не совпадали с моими… желаниями. Почему я должен принять сторону жены, а не мамы? Я ведь вижу, что маме неприятны подобные игры. Как обычно, я начал действовать, не до конца понимая, что делаю. Подошёл к матери, склонился к самому уху и зашептал.

— Мама, если бы я захотел пописать тебе в ротик, ты бы позволила мне?

— Конечно, – нерешительно ответила она, после секундного колебания и едва заметно скривилась.

— Расслабься. Сделай то, что я хочу сейчас… – я целовал её в шею, нежно поглаживая мягкую грудь.

Я не видел, как мамина моча наполняла рот жены, и как Марина жадно её глотала. Мне достаточно было звуков, которые прекрасно передавали происходящее. Жена вытерла рот и выпрямилась, наклонившись ко мне, для поцелуя. Я чмокнул её мокрые губы, и заметил, как вновь поморщилась мама. Возможно, это заметила и Марина, или решила, что запах для застолья будет неподходящий.

— Придётся, мне отлучиться, – с сожалением произнесла она, и выбежала в ванную.

— Ну что же… мы собираемся принимать друг друга такими, какие есть, – спокойно произнесла мама, и вытерла промежность салфеткой. – Я заметила, что ты был не в восторге от этой идеи.

— Не все шутки, подходят для любой компании.

— Когда-то я любила повторять эту фразу, – она кивнула и улыбнулась. – Потом, долгие годы компания оставалась одинаковой, даже если люди менялись. Я привыкла, к одинаковым шуткам. Выходит, вы сделали именно то, о чём я просила. Новые отношения, новые игры, к которым придётся привыкать.

— Возможно, Марина, так и задумала… – я сильно сомневался в сказанном, но хаотичные действия жены не в первый раз приводили к желаемому результату.

— Мою выходку обсуждаете? – голая жена, настороженно замерла на пороге комнаты.

— Да, я надеюсь, что моя дочь будет в вести себя прилично. В следующий раз, ты должна как следует всё вылизать, – строго заявила мама. – Так в чём вы собирались мне признаться?

Марина облегчённо вздохнула, улыбнулась и села в кресло, прямо на собственное влажное пятно. Мама, кинула ей полотенце.

— Дело в том, что одна наша знакомая, – начал я. – испытывает ко мне довольно сильные чувства. Она согласна на всё, чтобы оставаться со мной, и упорно считает, что принадлежит мне… считает себя, моей рабыней. Именно она, выполняла роль нашего праздничного стола, и… позволяет себя пороть…

— Эльвира, ваша свидетельница на свадьбе? – легко вспомнила мама. – Я удивлялась, как Марина терпит рядом женщину, которая смотрит на её мужа с таким безумным обожанием. Теперь, всё понятно. Можно познакомить их с Виталиком. Правда, он предпочитает называться моим пажом. Но, тоже излишне покорен и услужлив. Это к ней ты спешил, на очередной сеанс наказания?

— Это не наказание. Я хотел бы потренироваться… набить руку… – после этой фразы, всё сдержанно улыбнулись.

— Насколько я поняла, дочка тоже не отказывается от подобного, – мама пожала плечами. – Многие люди, находят удовольствие в достаточно… странных вещах.

— Ещё, мы встречались с семейной парой, – Марина продолжила откровенность. – Я трахала её мужа, а она, Игоря… Мы писали… на них…

— Развлечения с мочой, никогда меня не вдохновляли, – мама сдержанно улыбнулась. – Но, прими мою благодарность, за интересный опыт. Тебе нравится быть униженной, и страдать по воле мужа. Я нахожу это… неожиданным. Думаю, твоя мать возлагала на тебя слишком большие ожидания. Сейчас, ты находишь наслаждение в роли безвольной, поругаемой марионетки.

В маминой фразе не прозвучало вопросительных интонаций. Главный секрет Марины, оказался без труда разгадан.

— Вспоминая наш недавний разговор, – продолжила мама. – Раз уж я изъявила желание найти себе нового покровителя, в лице вас двоих… Думаю, мы можем попробовать ещё одно ваше развлечение. У меня нет кнутов или плети, или что вы там используете… Есть на выбор, несколько ремней Андрея…

— Подожди… – остановил я её. – Надеюсь ты не собираешься… чтобы я тебя… это же… Подожди, ты говорила, что не готова к такому.

— Совершенно верно. Именно это, мне и показалось интересно. Попробовать то, к чему я не готова. Это называется экспромт, и всегда хорошо у меня получалось.

— Хорошо, но… Но, я к такому не готов! – прекрасный, непробиваемый аргумент.

— Ещё лучше. Значит, у нас получится импровизация. Хочу убедиться, что мой сын, достаточно одарённый для такого необычного этюда.

— Может, ты попросишь Виталика, – решила вступиться за меня жена.

— Милочка, я тебе расскажу, как всё произойдёт. Он начнёт умолять меня, не заставлять его, потом дрожащими ручками шлёпнет пару раз, начнёт просить прощения. Наверняка, разрыдается. Ты предлагаешь мне пройти через такое унижение, когда я хочу почувствовать на себя, настоящую мужскую руку?

— Но, тебе будет больно… – вяло упирался я, понимая безнадёжность своего положения.

— Игорь, мне приходилось испытывать такие нравственные страдания, что я бы желала заменить их страданиями телесными. Сейчас, я вполне довольна своим положением и смогу оценить полученные эмоции, во всех их чистоте и первозданности.

Чёрт, это какое-то издевательство! Третья… нет, уже четвёртая… если считать Нину, то пятая женщина… ещё Анжела… Причём, все, по разной причине. Хорошо, я начал привлекать женщин, но почему они все оказываются извращенками? Нет, Таня! Тихая, милая, застенчивая… Свет в окошке… Интересно, предложить ей при следующей встрече? Надеюсь, с возмущением откажется.

— . ..Поначалу я просила его меня связать, – пока я размышлял, жена делилась собственными ощущениями. – Игорь, упорно отказывался. Потом, я поняла, как мудро он поступал. Меня, ничто не сдерживает. Я могу всё прекратить в любой момент. Я сама, полностью отдаюсь своему мужчине! Это, гораздо больше, чем секс! Он никогда не говорит, сколько будет ударов, насколько сильных и по какому месту. Я ощущаю себя капитаном корабля, который пробивается сквозь штормовое море, не зная какие волны ждут его впереди. Лишь от моей воли, насколько я смогу сплотить команду своего тела, зависит – доберусь ли я до тихой гавани… Окажусь ли достойна, получить его нежность?

Это вот, те несколько раз, когда я пошлёпал её ремнём? Жена сумела сложить целую сагу о викингах? То есть, пока я мялся, бить или не бить, в её голове рисовались такие картины? Или, она придумала только сейчас, воодушевить мою мать?

— После порки, он со мной настолько нежен, и уступчив… Мам, представляешь, я вчера уговорила его, надеть мои трусики, и спать в них!

Я в очередной раз пожалел, что в откровенности, очень сложно установить границы. Если можно рассказать, что тебя трахала посторонняя женщина, почему не сказать, что ты спал в белье жены? Почему, женские трусы, я считаю более унизительным, чем давать в задницу?

— Игорь, я жду твоего решения, – мама накрыла мою ладонь своей, и понимающе заглянула в глаза.

В этой фраза, она вся… Высказала своё мнение, узнала моё отношение и сейчас, даже интонациями старается не повлиять на окончательное решение. Мама примет и поймёт любое моё решение… Её глаза… Почему-то именно сейчас я понял, как она страдала, считая свой поступок причиной моего побега. Она ни разу, не обратилась с просьбой… Ни словом, ни жестом не обмолвилась, когда я начал у них появляться. Её губы… чуть приоткрыты… я коснулся их своими губами, вбирая прекрасно знакомый с детства запах…

— Выбери сама, – коротко ответил я.

Мама встала, подошла к шкафу и начала перебирать висящие на дверке ремни. Они равнодушно покачивались, постукивая пряжками. Этот звук я слышал из своей комнаты, и означал он, что отец собирается на работу.

— Мужские, слишком широкие. Я решила выбрать свой, – она протянула мне узкий твёрдый ремешок, чуть больше пальца в ширину.

Я не был специалистом в… какое-то импортное название, у порки есть… Но догадывался, что удары будут весьма болезненными, а жёсткие края способны рассечь кожу.

— Ты решила, отнестись так серьёзно? Надеюсь, в ближайшее время не будет ролей, в платьях с открытой спиной.

— Виталик, великолепный гримёр. Справится… Мне встать, лечь, сесть?

— Стоя! – резко ответил я, пытаясь сдержать дрожь в руках. – Руки положи на шею, локти вперёд. Марина, встань перед ней. Мама, положи руки ей на плечи. Как только разомкнёшь ладони, всё прекращается.

Женщины послушно выполнили приказания, и мать тут же развела руки. Неужели! Она передумала!!! Мама подошла к проигрывателю, и увеличила звук. После чего вновь приняла прежнюю позу. Чёрт! Я только успел обрадоваться… Хотя, нет… Я не должен радоваться или огорчаться. Не за что наказывать маму, или причинять ей страдание. Она обратилась ко мне с просьбой, очень странной и очень личной. Кто, кроме родного сына способен её выполнить наилучшим образом? Разве я могу подвести свою маму, если она решила, что я достоин выпороть её… Импровизация… Пожалуй, как раз импровизация тут не подойдёт… Я поднял руку, согнул кисть, просчитывая траекторию. Нельзя сдерживать силу, и нельзя давать себе волю. Моё тело должно принимать каждый удар, вместе с маминым телом… И, нет… Я не наносил первый удар… Моя рука действовала самостоятельно, размеренно покрывая белую спину багровыми полосами от середины ягодиц, вверх. Мама тонко вскрикивала, потом тихо завыла. Точно так же, не прерываясь началось движение вниз, закрывая нетронутую кожу шрамами. Всё закончилось меньше, чем через минуту… Или, продлилось целую вечность…

Я опустил руку, выронив ремень. Марина склонилась вперёд, соединив губы с мамиными губами. Я воспользовался тем, что меж их бёдрами осталось достаточное расстояние, опустился на колени и погрузил язык, в почти сухую щель матери. Она охнула, и подогнула колени, раскрываясь навстречу моим ласкам. Почти сразу, её влагалище наполнилось соком, который я едва успевал глотать, стараясь не задумываться о его составе… Хотя, тонкий привкус мочи подсказывал, что мама расслабилась полностью. Сверху слышались томные звуки поцелуев, стоны, рыдание, хихиканье… совершенно странная смесь несовместимых звуков.

— Что-то в этом есть, – произнесла мама, отвечая на вопрос Марины, который я не расслышал. – Несомненно, это гораздо эффективней обычного секса… И даже, необычного секса… Самый большой недостаток, что теперь, когда всё закончилось, боль продолжается!

— В этом, как раз основная прелесть, – возразила ей жена. – Если порку ты можешь прекратить, то эта боль, тебе неподвластна. Есть конечно мази, с анестезирующим эффектом, но я ими никогда не пользуюсь. Для меня, основная ценность пропадёт…

Что для неё пропадёт? Она говорит так, словно мы каждый вечер подобным занимаемся! Хотя, наверное… Теперь, придётся… Если при традиционных отношениях, не можешь позволить себе некоторое сексуальные фантазии, то в… расширенной версии, приходится делать то, что… не привлекает. Пока, не привлекает… Когда-то, мне не нравилось вылизывать жену, после секса. Не знаю, почему такая восхитительная смесь казалась отталкивающей?

Со стонами и помощью Марины, мама опустилась в кресло.

— Вот теперь, мне точно надо выпить, – решительно заявила она. – Будет интересно заниматься обычными делами, не обращая внимание на боль. Я как-то пыталась переживать душевные страдания, но просто загоняла себя в ступор. Если потренироваться на физических ощущениях, я смогу лучше контролировать свои эмоции.

Забавно, как повторяется история. Когда-то, я сбежал от неё, не думая, что она переживает. Сейчас, мама увлечена своими ощущениями, не обращая внимания на мои. Я выпорол свою маму! Я сделал ей больно… пускай, и по её собственной просьбе! Мне совсем не наплевать на такое! Я переживаю! Меня мучает совесть!

— . ..Такая огромная! Вообще-то, купила её для Эльки. У неё, очень разработанная задница, – Марина решила поделится ещё одной историей про мучения. -. .. Как он на меня смотрел, когда моя задница разрывалась от боли! И когда этот взгляд соединялся с криком, что рвался из меня…

Так! Этого, я с мамой точно не стану делать. Нет ни малейшего желания запытать её, едва у нас наладились отношения.

— . ..Мне больше понравилось, отсутствие сексуального взаимодействия, – теперь, говорила мама. Погружённый в свои мысли, я периодически выпадал из разговора. – Во время секса щипать соски, клитор, шлёпать по заднице… Это всё, усиливает наслаждение… Но, когда я просто стою, реву и вою, и ничего взамен! Жуткое ощущение несправедливости и обиды. Спасибо, что начали меня ласкать, шикарное наслаждение! Кажется, никогда настолько полного наслаждения не было. Но, в следующий раз, лучше оставить меня неудовлетворённой, на какое-то время. Хочу сама пережить эту обиду.

В следующий раз? Забавная штука, Элли это делает, показать свою покорность, Марине это нравится, для мамы – психологический тренинг… Выходит, поклонники БДСМ не извращенцы, а люди, которым хватает смелости и раскованности решать свои психологические проблемы, пусть и таким необычным способом. Они заведомо нормальнее нормальных людей, которые продолжают жить со своими комплексами… Если не считать нормальных, обычных людей, у которых вообще нет проблем, комплексов, переживаний… Если такие существуют…

Получается, порка, одна из разновидностей общения, вроде разговора или секса. Если в споре начинать орать, это вовсе не доказывает правоту. Я не стал доминировать над мамой, хотя её отхлестал. Напротив, это она показала свою власть надо мной, принудив меня сделать это.

— Конечно же, я с радостью повторю! – воскликнула мама. Что ещё, мы собираемся повторить?

— Игорь, пошли в твою спальню, – жена буквально потащила меня за руку.

О-о-о, нет. Только не это.

— Он спал, уже голенький? – вопрос был задан не мне.

— Точно помню, мы его не раздевали, – хихикнула мама.

Не приложив ни малейших усилий, я был раздет и уложен в собственную постель.

— Наверное, он дрочил, – задумчиво предположила жена. – Игорь, подрочи пожалуйста!

— Ещё чего, – проворчал я, обхватив рукой член.

Куда исчезает вся моя решительность, рядом с мамой? Конечно же, именно этим я и занимался, прислушиваясь к звукам в соседней комнате и вспоминая вчерашний визит… Кстати, я так и не узнал, кто был с мамой? Есть в этом что-то значительное, так и не узнать, кем была твоя первая женщина?

Мама выключила свет, перекинула через меня ногу, и медленно опустилась. Сейчас, всё было по-другому… Или, нет… Я уже не был тем застенчивым пугливым мальчиком, но я всё так же не знал, что я делаю и для чего. Почему я соглашаюсь на одно, и противлюсь другому? Что нравится мне самому, и к чему я хотел бы прийти? Даже Виталик, смог бы отказаться от неприятных действий, хотя бы нытьём и стонами.

— . . Она сказала, что хочет более активного секса, и встала рачком, – проговорила мама, и жена залезла на кровать.

Оказывается, мать уже встала с меня, а я и не заметил.

— Нет, не надо, – прошептал я, едва слышно.

— Что? – жена наклонилась к моему лицу, и мне пришлось приложить усилия, чтобы отстранить её.

— У меня есть, другая детская мечта, – уже вполне внятно произнёс я. – Моя собственная. Самое время, осуществить её.

Это было не то, чего я хотел, но просто отказываться сложно… Гораздо проще, изменить направление.

Я встал, вернулся в залу и встал перед одной из дверец шкафа. Она всегда была закрыта, и в дверце всегда торчал ключ. Какая прекрасная характеристика моих родителей!

— Мне казалось, ты ещё раньше внимательно изучил содержимое, – с улыбкой произнесла мама. Обе женщины стояли у меня за спиной.

— Очень этого хотелось, но мне казалось делом чести, удержаться, – признался я. – Догадывался о его содержимом, но узнать конкретно… Раз вы лишили меня запретов, пришлось придумывать самому.

— Да что там такое? – встревоженно спросила Марина.

— Сейчас узнаешь… – я повернул ключ и медленно открыл створку.