Прекрасный день. Часть 2

Сара осознала, что смотрит на эрекцию Леона. Она быстро отвела взгляд. Она также поняла, что начинает возбуждаться. Все шло совсем не так, как она ожидала. Сара поудобнее устроилась в кресле и попыталась избавиться от ощущения тепла между ног. Она снова украдкой взглянула на возбужденный член Леона. Они выглядели так, словно были вырезаны из песчаника, такие прямые и гладкие, направленные вверх, как солнечные часы, отбрасывающие тень на его подтянутый живот. Они определенно были больше, чем у Патрика. Саре стало интересно, если бы она держала его в руке, смогли бы ее пальцы обхватить его целиком? Прекрати, Сара. Она сказала себе, что ей следует отвернуться, но Леон все еще разговаривал с Каритой, и Сара была очарована его непринужденной уверенностью. Видела ли она когда-нибудь раньше мужчину, который сидел бы вот так? Обнаженный и прямой, без всякого видимого стыда или смущения? Вернувшись в Соединенные Штаты, Леон либо пытался скрыть свою эрекцию, либо размахивал ею перед ее носом, как трофеем, которым он хвастался. Вместо этого они с Каритой обсуждали это так, словно речь шла о новой стрижке. Казалось, его совсем не беспокоило, что Сара это видит. Внезапно он посмотрел в ее сторону. Сара быстро подняла глаза на него.

— Я был удивлен, когда увидел вас, – сказал он. – Я прочитал ваши статьи и изучил ваши исследования, и доктор Альберт, конечно, очень хорошо о вас отзывается. Но я не ожидал, что вы окажетесь такой красивой. В последнее время я редко бываю со стояком, только потому, что часто чувствую усталость. Я с удивлением обнаружил, что меня переполняет желание к вам.

Сара уставилась на него. Конечно, она должна была сама прийти к такому выводу. У него был твердый член, Сара и Карита были единственными в комнате. Это указывало на то, что Сара была катализатором его эрекции. Но все равно ее удивило, что он сказал это так открыто.

— У тебя это… из-за меня? – только и смогла вымолвить она.

— Да. – он улыбнулся. – Я вижу, ты к этому не привыкла. Здесь, в Мелеприе, иногда невозможно скрыть свое желание. Поэтому мы открыто говорим об этом здесь.

Саре захотелось рассмеяться. Да, было определенно невозможно скрыть свое желание, если оно выступало на двадцать сантиметров из-под твоего обнаженного тела.

— Прости… – сказала она. – Я имею в виду, я читала о Мелеприи… и я знаю, что тут более откровенны во всем… просто читать об этом – одно дело… а пережить это на собственном опыте – совсем другое…

Леон усмехнулся.

— Нет, это я прошу прощения. Я явно удивил тебя, так же как и ты удивила меня. Я знаю, нам нужно обсудить кое-какие дела, и мой стояк может тебя отвлечь. Я позабочусь об этом.

Он сунул руку в один из карманов своей сумки и достал что-то похожее на отполированный серебряный браслет. Сара поерзала на сиденье, плотно сжав ноги. Она узнала то, что он держал в руках, из своего путеводителя. Мелеприя называли это тогоджа. Обычно это было вырезано из дерева, гладко отшлифовано и смазано маслом. По форме они были круглыми, со слегка загнутыми вверх краями. Они должны были имитировать ощущение влагалища. Мужчины из Мелеприи использовали их для мастурбации. Тога Леона явно была сделана не из дерева. Она была сделана из блестящего серебристого металла. Платина? Конечно, почему бы и нет? В конце концов, Леон был производителем саганы в те времена, когда сок саганы ценился дороже золота… вероятно, он был довольно богат. Он мог бы позволить себе мастурбировать платиной, если бы захотел. Она заметила коричневое кольцо на внутренней стороне тогоке, что-то вроде набивки. Возможно, кожа. Это больше напоминало по ощущениям вагину?

— Э-э-э… ты не мог бы подумать о своей работе… или о чем-нибудь подобном… чтобы все прошло гладко? – робко спросила она.

Леон на мгновение растерялся, и Сара заподозрила, что ступила в очередную пропасть между их культурами.

— О, это не проблема, – сказал он. – Как только я удовлетворю стояк, он исчезнет. Карита, у меня есть время спуститься вниз? Я надену свою тогу на свежем воздухе.

— Я уверена, у тебя есть время, – сказала Карита.

Сара моргнула.

— Ты собираешься… э-э… надеть свою тогу… на улице? Перед зданием?

Она вспомнила оживленную улицу, заполненную машинами, людей, снующих взад-вперед по тротуару. Он собирался стоять посреди всего этого и небрежно мастурбировать?

— Да. Это не проблема. Я знаю, ты к этому не привыкла. Я вернусь, и мы сможем провести нашу встречу, не отвлекаясь на это.

Он держал тогоджу в одной руке, а другой рылся в своей сумке. Его эрекция не проявляла никаких признаков ослабления. Она представила, как он идет к лифту, спускается в вестибюль, выходит через вестибюль на улицу, и все это с его огромным пенисом, торчащим перед ним, как стрела. Выйдя на тротуар, он прислонялся к стене здания, наблюдая за людьми, которые ходили взад и вперед перед ним. Он натягивал тогу на головку своего пениса и водил ею вверх и вниз по стволу. И он представлял, что это она, что каждое движение проникает глубоко в нее… Сара свела ноги вместе.

— Тебе не обязательно выходить на улицу… – пробормотала она.

Леон взглянул на нее. Сара заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Останься, – сказала она ему. – Я хочу посмотреть, как ты это сделаешь.

Возможно, это было лишь ее воображение, но ей показалось, что его эрекция стала немного прямее, немного длиннее. Он кивнул. Он медленно повернулся на стуле, выпрямляясь так, чтобы его пенис был направлен в ее сторону. Отверстие на кончике смотрело на нее, как глаз. Не говоря ни слова, Леон поднес тогу к своему пенису и, хотя казалось, что он не двигается на своем месте, каким-то образом засунул ее в блестящий цилиндр. Он начал поглаживать себя, двигая прибором вверх и вниз по своему стволу в медленном ритме, как будто полировал себя.

— Он воображает, что трахает меня, – подумала Сара.

По ее телу пробежала дрожь. Она знала, что если раздвинет колени и позволит ему заглянуть под юбку до трусиков, он увидит, как на белой кружевной ткани образуется мокрое пятно. Помогло бы это ему быстрее удовлетворить свой стояк? Чтобы увидеть, как сильно ее заводит наблюдать за ним? Она перестала притворяться, что не замечает его состояния. Теперь она открыто смотрела на его наготу, наблюдая, как его рука двигается вверх и вниз по его мужскому достоинству. Мышцы на его руке напряглись, когда он погладил себя, обнажая верхнюю часть тела. Никаких полос загара, конечно. Она еще не видела Мелеприю с полоской загара. Было легко представить Леона работающим в саду, прогуливающимся обнаженным между рядами деревьев сагана. Возможно, он таскал воду, его мускулы напрягались, когда он таскал тяжелые ведра. Останавливаясь, чтобы осмотреть корни одного дерева, листья другого. Зная по опыту и чутью то, чему она научилась за восемь лет высшего образования и пять лет работы в лаборатории.

Сара посмотрела на Кариту. Ассистентка мистера Корыки не обращала на Леона никакого внимания; казалось, она работает над электронным письмом. Сара испытала еще один приступ культурного шока. Их совместное изображение создавало сюрреалистическую картину: обнаженный мужчина поглаживал свою огромную эрекцию всего в пяти метрах от помощника администратора, которая печатала письмо. Сара хотела сфотографировать его на телефон и отправить Вики в Чикаго. "Мой первый день в Мелеприи", – гласила бы подпись. Возможно, именно легкомысленное отношение Кариты к ситуации вызвало у Сары приступ безрассудства. Прежде чем она успела подумать о том, что делает, Сара выскользнула из-за стола и подошла к Леону. Он улыбнулся ей, когда она опустилась на диван рядом с ним. Его рука продолжала скользить по тоге вверх и вниз по его стволу. Сара прижалась к нему, ощущая твердость его руки на своем плече, ощущая изгиб его мышц под обнаженной кожей. Она посмотрела на его колени, которые теперь были так близко к его пенису, что он, возможно, чувствовал на них ее дыхание. С минуту она просто сидела и смотрела, как он ласкает себя. Он ничего не сказал, не стал возражать против ее близости.

Насколько она могла видеть, на лобке у него не было волос, даже щетины. Возможно, он сбривал их каждый день. Или, возможно, брился только в те дни, когда планировал обнажиться. Она рассматривала татуировку у основания его члена, размышляя над ее значением. Это было традиционно? Это должно было символизировать отсутствие волос на лобке? Поддавшись импульсу, она опустила руку ему между ног и прижала пальцы к мошонке. Она также была гладко выбрита и плотно прилегала к его телу. Она услышала легкое изменение в его дыхании, когда провела кончиками пальцев по упругой коже его яичек. Наблюдая за профилем его лица, она скользнула пальцами вверх по его пенису. Леон отпустил тогу и положил руку себе на ногу.

Вместо того, чтобы взяться за тогу, Сара обхватила пальцами его пенис. Она заметила двухсантиметровый зазор между большим и указательным пальцами. Она осторожно скользнула рукой к головке его члена, ощущая под пальцами теплую шелковистость его кожи. Его эрекция, казалось, загудела в ее объятиях, пульсируя, когда она сжала головку. Она исследовала пальцем дырочку на кончике, отметив, что на нем образовалась капелька слизи. Она размазала слизь по головке его члена, как будто смешивая с увлажняющим кремом. Сара взглянула на Кариту, но ассистентка по-прежнему была поглощена своим компьютером. Сара начала медленно водить рукой вверх и вниз по эрекции Леона. Его тога осталась у основания члена, и после нескольких движений Сара зажала ее пальцами и сняла. Он мешал. Леон забрал его у нее и положил обратно в сумку, хотя Сара продолжала гладить его.

В путеводителе упоминалась тогоджа, а также нечто, называемое мешочком мапа. Тогоджа предназначалась для мастурбации, а мешочек мапа – для эякуляции. Сара была уверена, что когда Леон приблизится к кульминации, он достанет мешочек мапа. Она улыбнулась про себя, подумав, будет ли сумка mapa изготовлена Louis Vuitton или Marc Jacobs. Леон, казалось, был доволен тем, что сидел неподвижно, пока она гладила его. По крайней мере, ей так казалось. Внезапно он выпрямился на своем стуле и повернул голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Он обнял ее за плечи и наклонился к ней, чтобы прижаться губами к ее губам. У его губ был пряный привкус мускатного ореха. Сара открыла рот, чтобы принять его поцелуй, в то время как ее рука сжимала его пенис. Леон наконец прервал поцелуй. Он снова посмотрел ей в глаза, и Сара заметила, что его пальцы начали расстегивать пуговицы на ее блузке. Он быстро спускался вниз, расстегивая их своими ловкими пальцами. Сара почувствовала, как сильно забилось ее сердце.

— Это нормально, правда? – нервно спросила она, когда он расстегнул ее блузку, обнажив кружевной лифчик. – Это Мелеприя, так что все в порядке?

Он только усмехнулся и стянул блузку с ее рук. Он протянул руку ей за спину и расстегнул лифчик с поразительной быстротой. Внезапно рядом с ними появилась Карита с вешалкой для одежды.

— Я могу взять это, если хочешь, Сара, – предложила она.

Сара была в шоке, когда передавала свою блузку и лифчик продавщице. Все происходило так быстро. Она действительно это делала? Раздевалась догола в приемной? У нее была встреча, очень важная встреча… Леон нащупал молнию сзади на ее юбке и поднял Сару на ноги, чтобы расстегнуть молнию. Она стояла перед ним, пока он стягивал ткань с ее ног и позволял ей упасть на пятки. Сара была обнажена, если не считать белых трусиков, и покраснела, зная, что на трусиках отчетливо видны мокрые пятна от ее возбуждения. Леон решил проблему, немедленно сняв и их и передав Карите. Сара снова заняла свое место рядом с Леоном, только теперь она была такой же обнаженной, как и он. Ее сердце бешено колотилось, когда она оглядывала комнату. Это, несомненно, возбуждало – быть обнаженной в таком общественном месте.

Леон и Карита говорили о том, что у него "камень с души". У них был похожий термин, обозначающий обнаженную и явно возбужденную женщину? Может быть, у вас есть "лужица"? Она боролась с желанием снова обратиться к Леону за утешением. Это нормально, правда? В Мелеприи это нормально? Он, вероятно, просто посмеялся бы над ней в ответ. И действительно, она могла успокоить себя, подумав обо всех обнаженных женщинах, которых она уже видела в этот день. Обо всех парах, занимающихся сексом. Или о голом Леоне и его эрекции. Никто не возражал ни против одной из них. Конечно, это была Мелеприя, а она была бледной девушкой из Чикаго… Нет, напомнила она себе. Ты новая королева Мелеприи. Это всего лишь часть твоего преображения. Сара наклонилась к Леону и снова поцеловала его. Он погладил ее грудь, обхватив ее ладонью. Его длинные пальцы потянули ее за сосок. Он проложил дорожку поцелуев вниз по ее шее и левой груди, пока не стал лизать и посасывать ее сосок.

— Мистер Корика ведь не появится внезапно и не застанет нас, правда? -обеспокоенно пробормотала Сара.

Она хотела задать этот вопрос Леону, но Карита услышала и ответила:

— Нет, он по крайней мере в получасе езды отсюда. У тебя достаточно времени для секса, если захочешь.

Этот небрежный ответ вызвал у нее желание рассмеяться. Насколько распространенной была такая ситуация? Часто ли люди занимались сексом в ожидании встречи с мистером Корхикой? Она посмотрела на картину на стене в другом конце комнаты. Еще одно произведение импрессионистов, на этот раз ручей, протекающий под деревьями. В целом приятное произведение искусства, которое обычно можно увидеть в зале ожидания или вестибюле. "Я могла бы потрогать себя", – подумала она и почувствовала прилив возбуждения от этой возмутительной мысли. Но ведь это было правдой, не так ли? Если Леон мог гладить свой твердый пенис на публике, не могла бы она раздвинуть ноги пошире и потрогать свой клитор? Да, она могла. Она могла бы сделать это, если бы захотела. На мгновение она была готова это сделать. Сердце бешено колотилось у нее в груди. Она могла бы это сделать. Кто бы что-нибудь сказал? Прекрати, Сара. Прекрати.

Леон положил руки ей на колени.

— Я хочу узнать, какова ты на вкус.

Сара позволила ему поднять одну ее ногу и завести ее за спину, затем повернулась боком на диване и раздвинула ноги. Она уставилась на свою киску, явно обнаженную и заметно влажную. Затем он опустил голову ей между ног, и она почувствовала прикосновение его губ к своей вульве. Она откинулась на подлокотник дивана, прерывисто дыша, когда его язык проник внутрь нее. В дверях появился мужчина в черной униформе. В руке он держал пакет. Судя по нашивке у него на груди, это была "Федерал Экспресс". Мужчина уставился на них, когда вошел. Сара могла представить, как она выглядела, откинувшись назад, так что ее грудь была отчетливо видна, ее ноги были разведены в стороны, а голова мужчины находилась между ними. Она почувствовала желание оттолкнуть Леона и прикрыться, но это было бы бесполезно. Сотрудник Fedex уже все увидел, как только заглянул в дверной проем. Мог ли он заметить, насколько она возбуждена, когда язык Леона ласкал ее клитор? Как он мог не заметить? Ее тело дрожало, когда манипуляции Леона посылали по ней волны удовольствия. Леон сказал, что здесь, в Мелеприи, иногда невозможно скрыть свое желание.

Мужчина подошел к столу Кариты, протянул ей посылку и электронное табло для подписи. Он выглядел как европеец, как и водитель в то утро. Может быть, поэтому он все время оглядывался на Сару. Он не был Мелеприей. Может быть, он был недавним иммигрантом, еще не привыкшим к публичному сексу. Или, может быть, это было потому, что он явно не был из Мелеприи. Может быть, она не выглядела так, как будто ей следовало делать это перед людьми. Может быть, он мог сказать, что она к этому не привыкла. Ха! Или, может быть, это было просто потому, что она продолжала смотреть на него своими большими беспомощными глазами лани, уверенная, что он собирается что-то сказать.

Мужчина забрал свою электронную доску и ушел. Он не сказал ни слова. Сара застонала, откидываясь назад и отдаваясь наслаждению, которое дарил ей Леон. По коже у нее побежали мурашки, и она почувствовала возбуждение. Неужели это только что произошло? Неужели незнакомец только что видел, как она лежала голая на диване и лизала свою киску? Это было на самом деле? Потом она подумала, что сотрудник Fedex пришел слишком рано. Еще пять минут, и он мог бы увидеть, как я скачу вверх-вниз на члене Леона. Эта извращенная мысль вызвала у нее первый оргазм. Сара закрыла глаза, медленно вдыхая и выдыхая, наслаждаясь ощущениями, которые пробегали по ее телу. Ее бедра прижались к лицу Леона. Он опустил рот ниже, давая передышку ее чувствительному клитору, и она кончила. Сара закрыла глаза. Ее нога задела пенис Леона, который оставался таким же возбужденным, как и всегда. Она коснулась его пальцами ног, почувствовав, как он прижался к внутренней стороне ее ступни. Поместится ли он в ней? Не пора ли это выяснить? Она отодвинулась назад, выскользнув из-под Леона.

Он наблюдал, как она поднимается на ноги, затем откинулся назад, его возбужденный член был направлен в потолок, как будто он уже знал, что она задумала. Сара отвернулась от него и посмотрела на картину на противоположной стене, изображавшую журчащий ручей. Она медленно опустилась и почувствовала его сильные руки на своей талии, помогающие насадить ее на его ожидающий член. Она позволила головке на мгновение прижаться к своим половым губам, покрывая их своей влагой, прежде чем согнула ноги и всем своим весом вогнала его в себя. Она ахнула, когда набухшая головка его члена заполнила ее. Сколько времени прошло? Прошло три месяца с тех пор, как они с Патриком расстались, но они перестали заниматься сексом по крайней мере за месяц до этого. И Патрик никогда не был таким. Сара опустилась ниже, беря Леона понемногу, довольная тем, что может справиться с его обхватом, но сомневаясь в его длине. Ей казалось, что она пронзает его насквозь. Его руки на ее талии казались такими крепкими, что она почти испытала искушение поднять ноги и посмотреть, сможет ли он удержать ее на месте, может быть, покачать ее вверх-вниз на своем члене, как тогоджу.

Она подняла одну ногу, согнула ее и придвинула к нему, затем другую, так что теперь она стояла на коленях на диване, ее ноги были по обе стороны от него. Он отвел ее длинные волосы в сторону, его теплое дыхание коснулось ее затылка. Сара опустила руку между ног и потрогала длину его члена, который оставался снаружи, оценив ее в три-четыре сантиметра. Она приподнялась, затем снова опустилась, вздыхая при этом. Снова и снова, и теперь у нее был ритм, она подпрыгивала у него на коленях. Трахались на публике, как это делали Мелеприи. Карита работала за своим компьютером, но часто поглядывала в их сторону с улыбкой на лице. Сара вспомнила, как впервые оказалась в Нью-Йорке, навестив свою подругу Энн Мари на Манхэттене.

— Тебе обязательно нужно прогуляться по Центральному парку, – сказала ей Энн Мари. – Вы не можете сказать, что были в Нью-Йорке, если не видели Центральный парк.

Разве не так принято путешествовать? В каждом пункте назначения есть что-то, что вам нужно сделать. Разве Мелеприя не занималась тем, чем славилась? Сара представила себе свое возвращение в Чикаго.

— Ты была в Мелеприи? – спрашивал друг. – Тебе удалось потрахаться на публике?

— О, да, – отвечала она. – Ты просто не был в Мелеприи, пока не трахнулся на публике. Я разобралась с этим в первый же день.

Ну, технически, это был ее второй день. Леон положил руки на ее груди, лаская их, перекатывая соски между пальцами. Сара слышала, как она прерывисто дышит в такт своим покачиваниям. Действительно ли она выглядела так скандально, как ей представлялось? Войдет ли другой посетитель, доставляющий очередную посылку, и увидит ли ее, сидящую обнаженной на коленях Леона, основание его эрекции, торчащее между ее раздвинутых ног, ее груди, подпрыгивающие в такт движениям, когда она двигалась на нем? Она поймала себя на том, что смотрит в коридор, желая, чтобы кто-нибудь еще появился. Она хотела снова испытать это возбуждение, почувствовать на своем обнаженном теле взгляд незнакомца, наблюдающего за тем, как она занимается сексом, и знать, что он не произнесет ни слова возражения или неодобрения.

Любой незнакомец, кроме мистера Корыки. Она не хотела, чтобы он застукал ее. Это определенно было не то первое впечатление, которое она хотела произвести. Сколько времени прошло с тех пор? Мистер Корика должен был скоро приехать? Сара замедлила шаг и остановилась. Она немного посидела, чувствуя, как эрекция Леона пульсирует внутри нее, и он не настаивал на продолжении, что обрадовало ее, потому что он, несомненно, был близок к оргазму. Она слезла с него, позволив ему выскользнуть из нее. Улыбаясь, она потянулась к его руке.

— Отведи меня куда-нибудь, – попросила она, и ее сердце бешено заколотилось при мысли о том, что она пойдет с ним обнаженной, оставив свою одежду.

Леон улыбнулся. Он встал и, сжав ее руку, вывел из зала ожидания в приемную. Сара робко поплелась за ним, остро осознавая, что она совершенно голая и понятия не имеет, куда идет. Как будто этого было недостаточно, его возбужденный член все еще покачивался перед Леоном, и теперь он блестел от ее влаги. Любому, кто увидел бы их, было бы совершенно очевидно, что они собираются делать. Они прошли мимо темноволосой секретарши, которая улыбнулась и кивнула им. Сара подождала, пока молодая женщина что-нибудь скажет. Здравствуйте, я ботаник, который зашел ранее, одетый в свою деловую одежду, впервые посещаю офис. И вот, двадцать минут спустя, я выхожу оттуда совершенно голый и направляюсь к директору вашего проекта, чтобы трахнуться с ним. Тебе это не кажется немного необычным? Нет, очевидно, это не заслуживает комментариев.

Леон стоял у лифтов. Он нажал кнопку "Вниз", и они подождали, пока откроются двери. Когда подъехал лифт, Сара вошла в него и вспомнила о зеркальном интерьере. Она была поражена видом своего отражения. Это было все равно, что одновременно видеть себя и незнакомку. Она вошла и уставилась на обнаженную женщину, стоящую перед ней. Это действительно была она? Она откинула волосы с глаз, затем провела пальцами по своему телу, наблюдая, как женщина в отражении касается ее лица, шеи, груди. Двери закрылись, и лифт тронулся. Леон обнял ее и прижал к левой стенке лифта. Сара почувствовала спиной гладкую, прохладную поверхность зеркала, когда Леон легко приподнял ее за бедра. Она переплела ноги у него за спиной, когда он вошел в нее, прижимая к стенке лифта. Сара заглянула через его плечо на их отражение. Она видела, как напряглась его упругая задница, когда он прижался к ней, как напряглись мышцы на его плечах, когда он обнял ее. Она видела, как ее длинные ноги обвились вокруг него, сжимая его. Справа от себя она видела дверь лифта, над которой мигали лампочки, когда они проезжали каждый этаж. Она знала, что в любую минуту свет может погаснуть, двери могут открыться, и может войти какой-нибудь незнакомец.

Ее безмерно возбуждало осознание того, что даже если это произойдет, Леон продолжит трахать ее, как будто ничего не изменилось. Свет действительно погас, и лифт замедлил ход. Сара затаила дыхание, ожидая, когда откроется дверь, чтобы увидеть, кто войдет. Дверь скользнула в сторону. Там никого не было. Сара посмотрела на верхнюю площадку лифта. Свет осветил букву "L". Холл. Леон вышел из нее и поставил на пол. Холл. Это был не незнакомец, ожидающий лифта. Это был их этаж. У Сары было всего несколько секунд, чтобы обдумать последствия этого, прежде чем Леон взял ее за руку и вывел из лифта. Она попросила его отвести ее куда-нибудь, предполагая, что он отведет ее куда-нибудь внутрь здания. Какое-нибудь место, которое было бы общественным, но тихим и пустым. Вместо этого Леон привел ее в вестибюль здания, и она не сомневалась, что он намеревался вывести ее на улицу. Конечно, он так и сделал. Ранее он говорил о том, что хотел бы использовать свою тогу на свежем воздухе. Теперь он намеревался заняться с ней сексом на том же свежем воздухе. У нее задрожали ноги, когда она вспомнила, каким выглядел фасад здания тем утром. Машины заполняли полосы движения, медленно продвигаясь вперед при включении светофоров. Потоки пешеходов сновали взад и вперед. Это было далеко от Чикаго, но было по пути.

И она собиралась заняться сексом посреди всего этого? Эта мысль ошеломила ее. Но она также сразу поняла, что не хотела бы, чтобы все было по-другому. Если она собиралась испытать то, что испытала Мелеприя, и заняться сексом в открытую, не заботясь о том, кто ее увидит, зачем было бродить по пустым коридорам и лестницам? Она никогда не опускала пальцы ног в мелкую часть бассейна, когда могла нырнуть на глубину. Кроме того, мысль о том, что ее увидят все эти люди, невероятно возбуждала ее. Скорее всего, никто все равно не обратил бы на нее внимания. В Мелеприи люди привыкли к подобным вещам и, вероятно, прошли бы мимо, даже не заметив. Это было бы похоже на то, что они с Леоном были невидимками. Кто из нас время от времени не фантазировал о том, какие безумные вещи они бы вытворяли, если бы были невидимыми? Когда они вышли, ниша лифта была пуста, но буквально через секунду из-за угла появился мужчина в костюме и галстуке, с портфелем в руках. Сара застыла бы на месте, если бы Леон не потянул ее за руку.

Желание прикрыться было почти непреодолимым. Внезапно ее охватили сомнения, и она была уверена, что мужчина вытаращится на нее и спросит, что, черт возьми, она здесь делает. Мужчина взглянул на нее, и его взгляд быстро скользнул по ее телу. Он отвернулся, но она заметила, что мгновение спустя он снова взглянул на нее.

— Ты не можешь сказать ни слова, – подумала она, глядя на него. Это Мелеприя, здесь это разрешено, и ты не можешь сказать об этом ни слова.

Он этого не сделал. Он вошел в лифт, из которого они только что вышли, и дверь за ним закрылась. Леон повел ее прочь от лифтов, и теперь они были среди большего количества людей, проходя через главный вестибюль. Люди входили в здание, направляясь на работу. Кафе, стойка охраны. Газетный киоск, где обнаженная женщина-Мелеприя продавала газету мужчине в коричневом пальто. Мимо них прошла еще одна женщина-Мелеприя, на которой был только черный шарф, повязанный вокруг шеи. Сара заметила, что волосы на лобке у женщины тоже были выбриты, а вокруг влагалища у нее была татуировка, похожая на татуировку Леона. Сара подумала:

— Неужели я буду выделяться, потому что у меня все еще есть волосы на лобке?

Она привлекала к себе взгляды. И мужчины, и женщины задерживали на ней свои взгляды, когда проходили мимо. Сара держала спину прямо, а голову высоко поднятой.

— Вы не можете сказать ни слова, – подумала она, глядя на них. – Мне позволено быть такой обнаженной. Вы не можете сказать ни слова ни мне, ни кому-либо еще.

Леон распахнул дверь и придержал ее, чтобы она вышла на солнечный свет и утренний воздух. Сара едва могла дышать, когда ступила на тротуар. Тепло солнца странно ощущалось на ее обнаженной коже. Улица перед зданием все еще была забита машинами, и перед зданием взад и вперед непрерывно двигались толпы пешеходов. Ее теория о том, что она будет невидима для внешнего мира, сразу же оказалась ложной. Оглядываясь назад, она вспомнила слова водителя в то утро о том, что он привык видеть обнаженных людей в своем районе, но "не так часто в центре города". В те дни Мелеприя вела активный международный бизнес, и многие из тех, кто работал в центре города, приехали из других стран. Остров также стал популярным туристическим направлением. Это привело к тому, что довольно многочисленное население не привыкло видеть обнаженных женщин на тротуарах, и особенно женщин, похожих на Сару.

Она явно была иностранкой, как и они, но при этом совершенно голой, как мелеприя, и поэтому все лица поворачивались в ее сторону, когда они проходили мимо, а взгляды скользили по ее телу. Если они так пристально смотрели на ее наготу, что они подумают, когда Леон начнет ее трахать? Она заметила еще нескольких обнаженных мужчин и женщин, прогуливавшихся по улицам, в основном, в Мелеприи, которые не обращали внимания на свою наготу. Иногда она видела обнаженных европейцев или американцев, которые прожили в Мелеприи достаточно долго, чтобы перенять местные обычаи. На другой стороне улицы она заметила молодую японскую пару, явно туристов, жена которых, очевидно, решила провести день обнаженной, к явному удовольствию своего мужа, который постоянно заставлял ее позировать для фотографий. Это была всего лишь демонстрация обнаженной натуры среди толпы, но этого было достаточно, чтобы убедить Сару в том, что то, что она делает, приемлемо.

Она посмотрела на Леона и заметила, что его эрекция, наконец, начала ослабевать во время прогулки по вестибюлю. Это было легко исправить: она взяла его пенис в руку и сжала его, наклонившись к нему, чтобы поцеловать. Он жадно поцеловал ее в ответ, и его пенис напрягся под ее пальцами, мгновенно затвердел в ее объятиях. Сара отстранилась от него и отпустила его возбужденный член. Не говоря ни слова, она влилась в поток пешеходов, позволяя ему расступиться перед ней. Молодой человек в костюме удивленно посмотрел на нее, когда она проходила перед ним. Она быстро протиснулась между двумя пешеходами и юркнула на свободное место у бордюра рядом с зеленым уличным фонарем. Это была высокая декоративная лампа в стиле парижских светильников, и Сара обвила ее своим обнаженным телом, обхватив металлический шест так, словно это была длинная шея любовника. Она ждала в беспомощном ожидании, глядя на мужчин и женщин, которые проходили мимо нее, наблюдая, как их взгляды скользят по ней. Она была такой влажной между ног, что ей стало интересно, видят ли зрители блеск между ее бедер. Сильные руки сжали ее бедра, и ей захотелось застонать. Она действительно собиралась довести это до конца. Она действительно собиралась это сделать.

Леон оттащил ее на шаг назад, так что она прислонилась к фонарному столбу, подставив ему свою задницу. Его член скользнул в нее сзади, и он начал трахать ее. Поток пешеходов продолжался, и Сара наблюдала, как мимо нее проплывают одно лицо за другим, пока она двигала своим телом в такт толчкам Леона. Она остро ощущала каждое движение, зная, что когда Леон выскользнет из нее, он откроет похотливый вид на ее влажную киску, частично пронизанную его толстым членом, всем, кто захочет посмотреть. Когда он скользнул в нее, она остро ощутила странное сочетание ощущений, увидев лица проходящих мимо незнакомцев, наполненных пульсирующей эрекцией. Мозолистые руки Леона скользнули вверх по ее груди, и он нежно сжал их, как будто ее мягкость была для него в новинку. Его ритм ускорился. Сара попыталась подавить реакцию своего тела, стесняясь того, что посторонние могут увидеть ее тело в муках экстаза.

Она знала, что у нее еще не было такого комфорта, как на Мелеприе, потому что люди вокруг нее чувствовали себя третьими участниками их секса. Было одновременно волнующе и неловко заниматься таким интимным делом на их глазах, и она не могла избавиться от ощущения, что они наблюдают за каждым ее движением. Она подняла глаза и увидела проходящего мимо полицейского, и в тот же момент Леон сильно ущипнул ее за соски и потянул за них. Сара логически понимала, что то, что она делает, в Мелеприи совершенно законно, но шок от того, что она увидела, как за ней наблюдает полицейский, заставил ее почувствовать себя невероятно дикой и беззащитной, а манипуляции Леона с ее чувствительными сосками довели ее тело до оргазма. Она плыла на волне наслаждения, не в силах удержаться от громкого стона, и осознание того, что за ее оргазмом наблюдало так много людей, в том числе и офицер полиции, только усиливало удовольствие. Леон прижался к ней, и она почувствовала, что он тоже близок к оргазму. Как раз в тот момент, когда он, казалось, сам был готов кончить, он вышел из нее. Сара бросила затуманенный взгляд через плечо и увидела, что он держит свой пакет mapa на головке члена, извергая в него семя. Закончив, он завязал пакет и улыбнулся ей.

— Это было мило. Надеюсь, тебе понравилось так же, как и мне. Может, нам подняться наверх?

Сара была ошеломлена. Мгновение она стояла обнаженная, глядя на оживленный город. Казалось невероятным, что вокруг не было толпы зрителей. Но никто не задержался, чтобы посмотреть, никто не остановился, чтобы снять сцену на видео. Полицейский продолжил свой путь, не сказав ни слова. Сара посмотрела на противоположную сторону улицы и заметила, что пара японских туристов смотрит в ее сторону. И муж, и жена выглядели смущенными тем, что их застукали за наблюдением; они улыбнулись и склонили головы в знак извинения, прежде чем отвернуться. Когда они проходили квартал, Сара заметила, что рука мужа блуждает по голой заднице жены. Может быть, позже в тот же день они тоже займутся сексом на тротуаре? Леон взял ее за руку и повел обратно в здание. Саре казалось, что она плывет по воздуху. Могли ли люди, глядя на ее тело, сказать, что она только что занималась сексом? Чувствовали ли они ее запах? Могли ли они догадаться об этом по ее рассеянной улыбке и спотыкающейся походке, как будто она ходила во сне?

Может быть. Может быть, они и могли бы. Но кого это волновало? Это была Мелеприя. Иногда невозможно скрыть свои желания. Зачем беспокоиться об этом? Казалось, больше никто не беспокоился. Леон нажал кнопку лифта, и минуту спустя двери открылись. В углу стоял высокий мужчина из Мелеприи в дорогом костюме. На его квадратном лице были темные очки.

— О, привет, Леон! – сказал высокий мужчина. – Доброе утро, Мигель, – поприветствовал мужчину Леон. Мигель! Мигель Корыка!

Сара замерла на полсекунды, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Неужели ей действительно придется встречаться с президентом Парии, когда она будет голой и только что оттраханной? А какой у нее был выбор? Смирившись, она последовала за Леоном в лифт.

— Я приношу извинения за задержку, – сказал Мигель. – Сегодня утром пробки были хуже, чем когда-либо.

— Не обращайте на это внимания. – Леон указал на Сару. – Это доктор Сара Олсон, инспектор из ТТХ.

Мигель моргнул, глядя на нее поверх очков. –

— Рад познакомиться с вами, доктор Олсон.

Он пожал ей руку, бросив взгляд на ее обнаженную фигуру.

— Кажется, вы двое быстро подружились.

— Да.

Леон улыбнулся, и впервые мне показалось, что он немного смутился.

— Она очень добрая, очень красивая. Она увидела, что я хочу ее… так мы провели время на улице…

— Вы раньше были в Мелеприи? – спросил ее Мигель.

— Нет, не была, – ответила Сара.

— Кажется, вы уже освоились с нашими обычаями, – заметил он. – Признаюсь, я не ожидал встретить вас сегодня без одежды.

Сара мельком увидела свое отражение в стене лифта и посмотрела на свое обнаженное тело. Рядом с ней – отражение Леона, тоже обнаженного. Мигель стоял перед ними в своем дорогом костюме, и разве не странно, что теперь именно он казался ей неуместным? В этот момент Сара поняла: когда они доберутся до офиса, она оставит свой наряд в шкафу Кариты и останется обнаженной на протяжении всей деловой встречи. Почему бы и нет?

— Когда я пришла, на мне была одежда… – ответила она, улыбаясь. – Но потом я подумала, что на улице такой прекрасный день…

— – –

P.S. от Шехеризады:

На портале BW у меня крайне много публикаций (по большей части переводных) и в них моей целевой аудитории легко подзапутаться, что действительно стоящее для чтения. Как автор, своими лучшими полностью оригинальными вещами лично я считаю повести: "Лето – это маленькая жизнь", "Чувственное путешествие в Петербург", "Пляжное приключение для супружеской пары", "Щастье здеся, или В кемпинге нудистов", "Семейное видео вчетвером" и "Прогулка в парке". Есть также ряд повестей, которые начинались как переводы, а потом я меняла сюжет и характеры героев. В этой категории я бы рекомендовала своим читателям: "Дела семейные", "Эротическая дружба с боссом", "Тайный клуб Академии Бартон-Хиллз", "Анонимность и любопытство", "Дочка моей горничной". А главная для меня вещь – эро-роман «Остров семи ветров».

Из полностью переводных вещей рекомендую переводы произведений англоязычных авторов 32aa ("Выпускное лето втроем", "Старые добрые деньки", "Пусть завтра будет завтра") и PaulaApril ("Вечеринка на троих").

Лучшим автором на этом сайте с литературно-психологической точки зрения считаю автора с ником Cokrat. Он однозначно круче меня.