Проклятье фараона. Часть 11

Эндрю резко проснулся на следующее утро. – Геркулес?! – Имя слетело с его губ, когда он провел рукой по лицу, только для того, чтобы откинуть голову назад, как только лицо Бааст появилось в поле его зрения. Ее золотисто-карие глаза пристально посмотрели в его, заставив Эндрю отпрянуть к изголовью кровати. Его взгляд метнулся вниз. Бедра Бааст покачнулись, когда она подстраивалась под его шагдвижение назад.

— Ты вспоминаешь. Это хорошо, мой фараон, – промурлыкала Бааст, и ее покрытое мехом лицо расплылось от удовольствия. – Почему ты убегаешь? – спросила она с застенчивой ухмылкой, направляясь вперед. Уголки ее губ дрогнули, когда он ударился спиной о стену. – Ты боишься меня?

— Боишься? Нет. Нервничаю из-за этого взгляда в твоих глазах, подтверждаю, – сказал Эндрю, представив Эбигейл на коленях с его членом, упирающимся в ее лицо, когда она опустилась перед ним на колени. Джанет стояла обнаженная рядом с ним, положив левую руку на его правое плечо, и делала снимки. Затем Эбигейл повторила действия Джанет, подражая Эбигейл: – Боже мой! Эта штука огромная! Посмотри на это, Абигейл! – ее слова звенели у него в голове, когда он смотрел в эти золотистые омуты ее радужек. Его взгляд скользнул вниз, когда он почувствовал легкое прикосновение ее ногтей к своей груди, чувствуя, как ее рука стремится скользнуть под него… Его голова быстро повернулась к двери спальни, когда она начала открываться. Нарастающий страх за того, кто был по ту сторону двери, когда Бааст прищурилась, глядя на нее, наблюдая, как она вытягивает правую руку, останавливая само время.

— Ну вот, больше никаких перерывов, – промурлыкала Бааст, возвращая свое внимание к Эндрю. – Богиня не должна прыгать через столько обручей только для того, чтобы трахнуть своего фараона, – сказала она, и ее глаза ухмыльнулись при виде его вздоха, когда ее рука обхватила его мягкий член. Ее щека слегка коснулась его щеки, а ее бессмертное дыхание обдало горячим дыханием его ухо. – Тебе не нравится, как моя рука, – ее губы коснулись его уха, – гладит твой царственный член? – Спросила Бааст. Ее беспричинное желание пронизывало ее слова. Ее губы покусывали мочку его уха, наслаждаясь стонами, которые она извлекала из его губ.

— Д-да, – пробормотал Эндрю со стоном блаженства. Звериное лицо Бааст замерцало и исчезло, когда появилось ее более гуманоидное. Эндрю почувствовал огонь в самом своем существе, когда ее губы захватили его. Его руки двигались сами по себе, а ее стон наполнил его рот, как только его руки обхватили груди Бааст. – О черт! Твой трах…. божественный, – произнес он мысленно, закатывая глаза от собственного каламбура, чувствуя, как ее соски переплетаются между его пальцами, пока он перекатывал ее груди в ладонях. Он отметил, как Бааст передвинула ноги, чтобы расположиться рядом с его бедрами. Его тело задрожало, когда жар ее тела растаял сквозь его одеяло, как только она положила свой лобок поверх его паха. В ее глазах появился озорной огонек, когда она взяла Эндрю за левую руку.

— Прикоснись ко мне, мой фараон, – прошептала Бааст с вожделением. Ее спина выгнулась дугой, а ее прекрасные черные волосы рассыпались по спине. Воздух наполнился ее стоном, когда она ввела два его пальца в расплавленную вагину.

Эндрю подался вперед. Его губы захватили ее правую грудь. Он был полон решимости запомнить эту их встречу не такой, как в другие разы. Чувствуя, как тепло, солнце, сам воздух вокруг него гудят на его коже, а стоны Бааст становились все громче и громче, чем дольше его пальцы исследовали ее лоно. Ее руки обхватили его лицо по бокам, а ее бедра покачивались, когда она смотрела ему в глаза. Страстно целуя Эндрю, пока ее амброзия капала на одеяло. Ее руки быстро работали, обнажая его мужское достоинство. Ее попка покачивалась в воздухе, пока она вдыхала член Эндрю. Ее язык ласкал нижнюю часть его головки. Ее мягкие, манящие губы скользили по всей длине его члена, когда ее голова покачивалась. Эндрю почувствовал, как напряглись его яйца, зная, что он вот-вот наполнит ее рот своей спермой. Таков был план, пока Бааст быстро не сняла рот с его члена и не уселась верхом ему на колени. Ее глаза радостно заблестели, когда она опустила свой нетерпеливый холмик на его выпуклую головку.

— О черт, – пробормотал Эндрю, не веря тому, как хорошо было находиться внутри горячей пизды Бааст. Заниматься сексом в первый раз с Антой было потрясающе, но то, что он чувствовал в ту секунду, было чем-то совершенно другим. У Эндрю не было слов, чтобы описать, что он чувствовал в тот момент, когда Бааст покачивала бедрами, загоняя его член глубже в ее божественный персик.

— Ммм… да, – с тоской вздохнула Бааст, чувствуя, как ее складочки сжимают член Эндрю с каждым движением ее бедер вдоль его твердого стержня. Ее нектар покрывает каждый сантиметр этого налитого кровью мышцы. Руки Эндрю скользнули вниз по ее спине, чувствуя, как горят ее ягодицы, когда они обхватили ее зад. Бааст задалась вопросом, думал ли Эндрю о сне, который ему только что приснился. Она надеялась, что он задумается, почему греческий полубог мог являться в его снах. Она действительно надеялась, что он подумает об этом, иначе, если Эндрю не узнает настоящую причину, по которой он является фараоном над всеми остальными, включая свою собственную мать, тогда Египет будет потерян, пока другой фараон не сможет подняться и занять место Эндрю. – Тебе нравится моя киска, не так ли, Эндрю? – Спросила Бааст похотливым голосом, подпрыгивая на его члене. – Быть со мной – это не то же самое, что со всеми смертными женщинами, с которыми ты был, не так ли?

— Да. – Слово было почти неслышно, когда слетело с губ Эндрю. Его разум был таким пустым, таким оцепенелым из-за чистого удовольствия от того, как ее влагалище доило его член. Все, кроме самых примитивных мыслей, остановились.

Бааст просто ухмыльнулась, заметив его остекленевшие глаза. То же самое происходило со всеми смертными, когда бог или богиня брали кого-нибудь в свою постель. Человеческий разум просто не мог понять, что с ними происходит, поэтому их разум заставлял их думать, что все это было сном, пока они не забеременели. Однако Эндрю не был похож на всех остальных смертных. Нет. Эндрю был чем-то из прошлого, о чем большинство давно забыло. Тем, к чему она стремилась с момента падения его предка. Снова стать единым целым со своим мужем, который стареет, в то время как она остается вечно молодой. Именно так Менес и она давным-давно создали Египетское царство. Их занятия любовью вдохнули новую жизнь в додинастическую эпоху Древнего Египта. В конце концов, Менес, а теперь и Эндрю были живыми богами.

— Да, Эндрю, кончи для меня. Кончи со мной, – прошептала Бааст, когда ее губы коснулись его губ, выводя Эндрю из оцепенения. Он зарылся лицом в ее ложбинку, когда она почувствовала, как набухает его член, крепко сжимая ее складочки, заставляя его вулкан извергаться горячей жидкой спермой. – Может быть, ты запомнишь это время, – сказала она, подмигнув ему, прежде чем исчезнуть, только чтобы снова оказаться в своем кошачьем обличье, смотрящей на город.

Он быстро прикрыл нижнюю половину тела, когда дверь начала открываться, как будто время не остановилось. Эндрю ожидал увидеть Вильму, входящую в его комнату, однако этого не произошло, когда в дверях появился его отец. Он видел, как нос его отца задергался от запаха секса в воздухе, но Хулиан не сказал об этом ни слова. Только для того, чтобы его глаза забегали по комнате в поисках любого признака того, что там был кто-то, кроме него. Эндрю было интересно, о чем думал его отец, особенно после той ночи оргии. Несмотря на смертельную усталость на следующий день, у его отца была улыбка на лице, как только он проснулся и ушел на работу, пока он не вернулся той ночью с той же улыбкой на лице.

— Доброе утро, папа, – поприветствовал Эндрю, отвлекая отца от его тайного осмотра комнаты. Он задавался вопросом, думал ли его отец, что Карла или Анта, или обе они были где-то в его комнате.

— Доброе утро, сынок. Твоей маме пришлось рано уйти на работу. Что-то насчет встречи или чего-то в этом роде. Я собираюсь уходить. Сегодня ты завтракаешь один, – сказал Хулиан, немного расстроенный тем, что ни Анты, ни Карлы не было рядом и что он больше не сможет увидеть их обнаженными. Он понятия не имел, как и почему эти двое начали вращаться вокруг его сына, но все же в нем была небольшая гордость за своего сына, за то, что Эндрю смог переспать с ними обоими, и ни одна из них не начала ревновать другую.

— Хорошо, – кивнул Эндрю. Он привык сам готовить себе завтрак. За годы отсутствия матери у него неплохо получалось, пока в их жизни не появилась Вильма.

— Веди себя прилично, пока нас не будет, – заявил Хулиан с ухмылкой на губах.

— Да, папа, – простонал Эндрю улыбаясь.

— Вильма должна быть дома к часу или половине второго, ничего не разрушай, – сказал Хулиан, помахав на прощание сыну, когда тот выходил из подъезда.

Эндрю бродил по своему дому в одних пижамных штанах и ел из миски с хлопьями, которую держал в руке, размышляя о событиях последних двух дней. Он задавался вопросом, можно ли доверять его воспоминаниям о лабиринте. На проклятие, поразившее Пунта, и если бы его можно было снять, что мог бы сказать Эндрю. Он обожал, когда Анта улыбалась. Однако это заставило Эндрю долго и упорно думать о том, к кому он мог бы обратиться, чтобы узнать, как покончить с этим. Его челюсть двигалась, раздавливая маленькие шарики кокосовых слоек между зубами, пока он смотрел на город из больших окон гостиной.

— Бааст! – Позвал Эндрю в перерыве между укусами.

— Да, мой фараон? – Раздался раскатистый мурлыкающий голос Бааст, прежде чем она в своем божественном образе завернула за угол. – Чем я могу тебе помочь? – Спросила Бааст с застенчивой ухмылкой.

— Как мне связаться с Тотом? – Спросил Эндрю, проглотив свой кусок.

— Почему ты хочешь поговорить с этой старой пташкой, когда я прямо здесь, – промурлыкала Бааст, и ее руки ласкали груди. Облизывая губы, ее глаза уставились на пах Эндрю.

— Он бог знания, верно? – Эндрю пытался, так отчаянно пытался, не возбуждаться от открывшегося перед ним зрелища. Тем не менее, это было легче сказать, чем сделать.

— Да… что он может дать тебе такого, чего не могу дать я? – Спросила Бааст слегка раздраженно, скрестив руки на груди.

— Если ты не знаешь, как снять проклятие с Пунта, тогда мне нужно поговорить с ним, – заявил Эндрю командным тоном.

— Пунт?! Ты не пойдешь туда, никогда! Ты меня слышишь?! – Бааст заговорила, и ее божественная сила наполнила его пентхаус.

— Почему? – он вскинул руку, чтобы прикрыть лицо от волн энергии, исходивших от тела Бааст.

— Ни один фараон не вернулся живым из Пунта, а многие пытались. Я говорю это не для того, чтобы разубедить тебя, все же ты фараон, а я всего лишь богиня… и твоя жена, – миска Эндрю чуть не выпала у него из рук, когда она произнесла это слово, – Но если ты будешь настаивать на этой глупости, я поговорю с Тотом от твоего имени, мой фараон, – сказала Бааст, склонив голову.

— Ч-ч-жена?! – Голос Эндрю запинался, как паук на горячей плите, увидев, как приподнялись уголки ее губ, взъерошив шерсть, покрывавшую ее голову. Ее веки медленно открылись. Бессмертная, божественная энергия, которая горела в ней, мерцала в ее радужках.

— И это все, что ты из этого извлек? – Спросила Бааст с ухмылкой, подражая тому, что он сказал своей матери в египетском аэропорту. – Разве ты не помнишь ритуал?

— Вроде того… – пробормотал Эндрю, отводя взгляд.

— Тогда ты знаешь, что то, чему ты был свидетелем, было принесенными тобой клятвами, – заявила Бааст, кивая головой, как будто Эндрю знал, о чем, черт возьми, она говорит. – Скажи мне, Эндрю, как были известны фараоны? – Рука Эндрю взметнулась в воздух, последовавший за этим шлепок громко разнесся по его дому.

— Только не говори мне… – стон сорвался с его губ, – Я что-то вроде живого бога? – Устало спросил Эндрю.

— Бог? Нет. Поскольку твой разум, наконец, начал вспоминать твои прошлые жизни, твоя божественность тоже начала пробуждаться, – учительским тоном произнесла Бааст. – Зачем еще мечтать о Геракле, хм? Если твоя божественность еще не начала проявляться.

— Итак… Я кто? Полубог или что-то в этом роде? – Спросил Эндрю, пытаясь осмыслить то, что она говорила ему так рано утром.

— В некотором смысле, – кивнула Бааст, – это была одна из причин, по которой фараоны женились на членах своей семьи, чтобы сохранить чистоту своей крови. И все же, когда Пепи второй умер в конце Старого царства, род фараонов был отрезан от царства смертных. Или это было бы так, если бы мы, боги, не вмешались в это и не скрывали ваших предков от мира до сих пор. Однако фараоны, пришедшие после Пепи второго, были не более чем смертными людьми, в то время как ты, Эндрю, хранишь крошечную частичку своей божественности глубоко внутри себя, – сказала она, и в ее бессмертных глазах та его часть, которая делала Эндрю благочестивым, горела, как маленькое пламя, и каждый день это становилось все ярче, становясь все сильнее и сильнее. Она знала, что скоро, очень скоро Египет узнает, что его законный царь вернулся, чтобы занять трон.

— Значит, я не собираюсь говорить об этом моей матери, – тихо пробормотал Эндрю, зная, что если он это сделает, то да поможет ему Бог. Его мать и так заходила слишком далеко в титуле принцессы. Никто не мог сказать, что сделала бы его мать, если бы узнала, что, как и он, она была полубогом, как и его дедушка.

— Она стала бы хорошей смертной королевой для тебя, мой фараон, – сказала Бааст с лукавой ухмылкой. – У тебя уже есть бессмертная, так что тебе не нужна еще одна, – твердо заявила она, кивнув и поворачивая голову к двери, когда в нее постучали. Она послала Эндрю воздушный поцелуй, прежде чем снова превратиться в кошку.

— Привет… Энди, – поприветствовала его Алекс с застенчивой улыбкой, заправляя прядь своих рыжих волос за левое ухо, в то время как ее небесно-голубые глаза скользили по обнаженной груди сына.

— Я думал, тебе не нужно, чтобы ты заходила? – Смущенно спросил Эндрю.

— Я сказала девочкам взять выходной. Я подумала, может быть… мы с тобой могли бы провести этот день вместе, – ответила Алекс с надеждой в глазах.

— О?

— Мммммм, – промычала Алекс. – Можно мне войти, если только твоего отца и той женщины нет поблизости. Тогда я подожду здесь.

— Конечно, – открывая дверь, – позволь мне поставить это, – слегка приподнимая свою миску, – и принять душ, – сказал Эндрю, прежде чем выйти за порог, заметив, как его мать осматривала квартиру, которую она когда-то называла домом, когда он вышел из кухни после того, как сполоснул и поставил миску в посудомоечную машину. Он заметил легкую грусть в ее глазах, когда ее взгляд обежал ее бывший дом.

— Энди, – поворачиваясь к сыну, – я сделала правильный выбор? – Спросила Алекс, и ее губы дрожали от непролитых слез о жизни, потерянной по ее собственной вине.

— Немного поздновато задавать этот вопрос, тебе не кажется? – Ответил Эндрю, проходя мимо нее в свою спальню.

— Но… Я скучаю по этому, – сказала Алекс, указывая на свое окружение.

— И ты отказалась от всего этого ради праха и костей, – сказал Эндрю, оглядываясь на нее. – Ты не можешь изменить прошлое… Мама. – Он увидел, как вспыхнули щеки его матери, когда он назвал ее так.

— Ты все еще со мной, верно? – Спросила Алекс. Ее неуверенность проявилась. – Твоя королева – достаточная женщина, чтобы удовлетворить тебя, не так ли? – спросила она, не скрывая ухмылки в ответ на его стон. – Что, если я скажу тебе, – элегантно направляясь к нему, – я могла бы снять для нас отдельную комнату, пока мы посещаем Лондон, Париж и Рим. И как только мы вернемся в Каир, – ее соски затвердели при мысли о возвращении в ее квартиру и о том, как ее толкнут в постель, как будто она когда они были в Египте почти две недели назад, Алекс загадала: – Мы уединимся в моей квартире и избавимся от этой потребности, которую я испытываю. Вернуть тебя в киску, которая тебя родила, – промурлыкала Алекс, проводя руками по обнаженной груди сына. – Тебе бы это понравилось, не так ли, детка? – Ее лицо вспыхнуло в тот момент, когда она почувствовала руку Эндрю на своей заднице. Хоть убей, она понятия не имела, как Эндрю узнал о ее возбуждении. Не то чтобы она жаловалась. Ей просто было любопытно узнать, откуда ее сын узнал, что ей нравится, когда с ее задницей играют.

— Да… ммм…

— Да, в чем дело, Эндрю? – Спросила Алекс, и ее голос стал воздушным, когда она прижалась своей грудью к груди сына. – Давай, – слегка пощипывая его губы, в то время как ее правая рука нежно поглаживала мягкий член сына, – Говори громче, малыш, – поддразнила она, покусывая линию подбородка Эндрю.

— Анта и Карла знают о нас, – заявил Эндрю, чувствуя, как его мать замирает.

— Как?

— Никто из вас не был особенно тихой в тот день, – сказал Эндрю, имея в виду секс втроем, который у них был более двух недель назад.

— Я ничего не могу поделать с этим, малыш. Я ничего не могу поделать с тем, что твой член, – ее горячее дыхание обжигало ухо сына, – трахает меня так хорошо, что это чертовски приятно, когда ты глубоко внутри моей киски, – сказала Алекс греховным голосом. – Даже твой отец не заставлял меня чувствовать себя так хорошо, как ты, когда это, – слегка сжимая его полутвердый член, – возбуждает мое влагалище, как никогда раньше. Эндрю.

— Хм?

— Мне нужно в душ, – заявила Алекс, прежде чем ее губы захватили мочку его уха, слегка потянув за нее, прежде чем обойти сына. Кончики ее пальцев скользнули по мужскому достоинству Эндрю. Стягивая рубашку с плеч, улыбаясь в ответ сыну, она уронила ее на пол и направилась в спальню Эндрю. Алекс стояла лицом к Эндрю в дверях ванной, как только Эндрю вошел в его комнату. Ее указательный палец поманил Эндрю к себе, заметив, как его взгляд скользнул по ее почти обнаженному состоянию. Единственное, что на ней было, – это пара светло-голубых трусиков. Соблазнительно улыбаясь сыну, она попятилась дальше в ванную, пока Эндрю пытался раздеться, прыгая на одной ноге. Однако, как только Эндрю переступил порог, Алекс бросилась на него. Ее губы атаковали его. Потребность ощутить его прикосновение жгла ее тело, как ревущий пожар, чувствуя, как пальцы Эндрю хватаются за пояс ее трусиков и опускают их на пол. Она стонала в рот сыну, пока его руки играли с ее ягодицами. Интересно, чувствует ли он запах ее предварительно смазанной задницы, которую она приготовила перед тем, как прийти. Это была ее надежда, что она сможет дать ему то, чего не получил даже его отец, когда они все еще были женаты – свою задницу! Держась за руки сына, когда он слегка шлепнул ее по левой ягодице, хныкая, когда он повторил процесс с ее правой. Алекс уже чувствовала, как течет ее нектар, а они не сделали ничего, кроме поцелуя и легкого шлепка.

— Эндрю, – сказала Алекс, затаив дыхание.

— Хм? – Эндрю промурлыкал, покрывая поцелуями шею матери.

— Почему от тебя всегда пахнет гранатами? – Спросила Алекс, чувствуя, как дрожат ее бедра во время южного похода сына к ее нетерпеливой киске.

— Что? – Эндрю остановился и посмотрел на мать.

— Разве ты не чувствуешь этого запаха?

— Нет, – он понюхал свои подмышки, – я ничего не чувствую.

— Это всегда сильнее всего, когда ты возбужден, – промурлыкала Алекс, легко проводя рукой вверх и вниз по стволу Эндрю, заметив, как он опустил взгляд, а затем отвел его в сторону. – Эй, – он снова перевел взгляд на нее, – скажи мне, детка. Скажи мне, почему, несмотря ни на что, или как бы жарко ни было, я всегда чувствую от тебя запах граната?

— Это благословение от Бааст, – сказал Эндрю как ни в чем не бывало.

— Бааст? Правда? – Она приподняла бровь, когда ее сын кивнул. – Разве ты не говорил, что у тебя уже есть благословение Ра? – Эндрю снова кивнул. – Почему ты мне не сказал?

— Я так и сделал. Ты мне не поверила, помнишь? Я сказал тебе, что видел Бааст в той потайной комнате, но ты отшила меня. Не то чтобы я винил тебя. Я бы тоже так поступил, если бы ты начала разглагольствовать, что видела богиню. – Видя выражение глаз своей матери, когда она пыталась смириться с тем, что он ей говорил.

— Итак… египетские боги реальны? Так же реальны, как мы с тобой?

— Да, когда они хотят, чтобы их видели, – заявил Эндрю, зная, что его мать прошла мимо Бааст, когда она сидела на подоконнике окна. Возвращаясь к текущей задаче, он целовал живот своей матери, приближаясь к райскому уголку между ее ног, или так было до тех пор, пока мать не прервала его.

— Эндрю, мы можем поговорить о…

— Ты хочешь поговорить, или мне полизать твою киску? – Спросил Эндрю, сидя на корточках и глядя снизу вверх на свою мать.

— Сначала киска, потом секс, душ, а потом мы поговорим, – сказала Алекс, улыбаясь ему сверху вниз, запрыгнув на стойку в ванной и раздвинув ноги. – Я побрилась прошлой ночью, – проворковала она, проводя пальцами по волосам сына, в то время как его губв танцевали вдоль ее обнаженной груди. Пальцы ее правой руки крепко сжали край столешницы, когда она почувствовала, как язык ее сына раздвигает ее влажные половые губы. Сильно прижимая его голову к ее лону, чувствуя, как вздрагивает ее холмик, когда кончик его языка щекочет ее вульву. – Да, Энди! – Алекс громко застонала, как только Эндрю захватил ее пульсирующий клитор. Она обхватила ногами голову сына после пяти минут игривого дразнения ее киски. Воззвав к богам, она жестко кончила на язык сына. Ее тело задрожало, когда Эндрю нежно поцеловал верхушку ее розового капюшона, прежде чем подняться во весь рост. Эндрю поднял глаза на свою мать, когда ее рука коснулась его макушки, когда он был всего в нескольких сантиметрах от раскрытия ее женственности.

— У меня есть кое-что особенное для тебя, Энди, – заявила Алекс, застенчиво ухмыляясь озадаченному взгляду своего сына. – Кое-что, с чем я не знаю, смогу ли справиться с твоим большим членом. Так что будь очень нежен со мной, хорошо, малыш?

— Хорошо, – протянул Эндрю, отступая от матери, когда она прогнала его, наблюдая, как Алекс медленно сползает со стойки на дрожащих ногах. Он видел, как свет блестит на ее лоне и немного спускается по внутренней стороне бедер. Он наклонил голову набок, когда его мать подставила ему свою задницу, и приоткрыла правую ягодицу, демонстрируя ему свою сморщенную дырочку.

— Я приготовила это для тебя, детка, – сказала Алекс, проводя рукой по своей попке, в то время как ее палец двигался по смазанной девственной дырочке, прикусив губу от странного ощущения, когда она погрузила палец в свою попку.

— Ты уверена? – Спросил Эндрю, посмотрев на свой член, затем на задницу своей матери, задаваясь вопросом, поместится ли в нее хотя бы кончик.

— Ммммм, – кивнула Алекс, глядя на него в зеркало. – Просто двигайся медленно, хорошо? Я никогда не делала этого раньше, поэтому не знаю, чего ожидать, – сказала она, пытаясь сдержать свой страх. Страх, что член ее сына чудовищных размеров разорвет ее анус надвое. Что она недостаточно смазалась, чтобы справиться с чем-то таким большим сзади. И все же она была полна решимости подарить этот опыт своему сыну, своему любовнику. Такого до него не испытывал ни один мужчина. Ее дыхание участилось, когда она наблюдала за продвижением сына в зеркале. Мурашки пробежали по ее коже, когда Эндрю нежно провел рукой по заднице своей матери. Ее хватка стала мертвенно-бледной, когда она схватилась за край раковины и столешницы, почувствовав, как выпуклая головка члена ее сына прижимается к ее анусу. Чувствуя, как нарастает давление, пока ее девственная дырочка боролась за то, чтобы Эндрю не вошел в нее. Задыхаясь от боли и шока, когда эта головка проникла в ее последнюю нетронутую дырочку. Ее глаза расширились от того, насколько растянутой казалась ее задница, когда в ней был всего один сантиметр члена ее сына. Протянув руку между ног, она потерла клитор, когда Эндрю медленно ввел свой член в ее задницу. Ее левая рука потянулась назад, отмахиваясь от сына, как только он достиг 18-сантиметровой отметки.

Ощущение было очень странным и в то же время возбуждающим, когда она почувствовала, как стержень ее сына медленно скользит в ее заднице, набирая скорость с каждым толчком и извлечением его твердого стержня. Шли минуты, и боль становилась все меньше и меньше, и постепенно Алекс начала наслаждаться ощущением своего сына там, сзади. Что ее удивило, так это то, что она начала стонать от того, как хорошо было чувствовать, когда ее задница растягивалась до предела. Она также была благодарна своему сыну за то, что он просто не вогнал в нее свой член, как она умоляла, когда он трахал ее влагалище.

— Ты в порядке, мам?

— Ммммм, это ново. Мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что ты здесь. Я очень рада, что ты так нежен со мной, – с любовью сказала Алекс, оглядываясь через правое плечо. – Нам просто придется купить тебе кольцо для члена, если мы решим сделать это снова.

— Я не думал, что ты сможешь справиться со мной здесь… – Эндрю издал стон удовольствия, когда его мать сильно сжала его член. – Блядь! – закричал он, чувствуя, как его яйца опорожняются в задницу его матери.

— О Боже, о Боже, я чувствую это, Эндрю, это так… горячо! – Алекс закричала, когда она ощутила сперму сына заполнившую ее задницу. Хотя она слышала, как люди испытывали оргазм от того, что их трахали в задницы, Алекс никогда не доходила до этого. Она бы просто списала это на то, что это был их первый раз. Она задавалась вопросом, наступит ли это позже, если они продолжат в том же духе. Однако она заметила, насколько более влажной она стала после этого факта, морщась от боли в своей воспаленной заднице, как только кончик его члена покинул ее. – В душ, молодой человек. Сначала задница, потом киска. Я не собираюсь подхватывать инфекцию, – заявила Алекс строгим материнским голосом. – Как только мы вымоем твой член, ты сможешь трахнуть киску своей матери, – сказала она, слегка похлопав рукой по правой щеке Эндрю, когда направлялась в душ.

— О черт, о да, вот так, Эндрю, трахни свою королеву, – прорычала Алекс от желания, когда ее руки уперлись в стену, в то время как руки ее сына контролировали ее бедра. Эндрю засовывал свой мясистый член в ее разжиженное влагалище, издавая громкий, проникновенный стон при звуке шлепка Эндрю по ее мокрой заднице. – Да, тебе нравится, как твоя мать трахает тебя, не так ли?! – спросила она, ухмыляясь через плечо, насаживаясь задом наперед на стержень своего сына. – Вот так, детка. Отдай маме каждый сантиметр своего члена, – пропыхтела Алекс, задыхаясь от перегретого пара. – Я знаю, что чувствую себя хорошо, детка, но мы не можем оставаться здесь весь день… – Стоны ее и Эндрю эхом отражались от стен его ванной, когда они кончали вместе.

— Мы снова попробуем анал позже, когда у моей задницы будет возможность снова подтянуться, – сказала Алекс, ухмыляясь сыну, как только ее губы оторвались от кончика его члена после того, как она очистила его. Чувствуя, как сперма Эндрю брызжет на пол в душе, она присела на корточки перед сыном. Ее небесно-голубые глаза заблестели от стона, который она услышала от своего сына, когда посасывала его правое яичко.

— А теперь расскажи мне, что ты знаешь о египетских богах? – Произнесла Алекс, нажимая кнопку первого этажа, как только они с сыном оделись.

— Ты ведь знаешь Бааст, верно?

— Да.

— Ну, она вроде как крутится вокруг меня, – сказал Эндрю, потирая затылок.

— Как так? – спросила заинтригованная Алекс.

— Ты знаешь мою кошку?

— Конечно… о боже… Ты же не хочешь сказать, что Бааст на самом деле Бааст. Та самая Бааст?! – Воскликнула Алекс, когда до нее наконец дошло, о чем говорил Эндрю.

— Одна и та же, – кивнул Эндрю, когда двери лифта закрылись. Последнее, что кто-либо видел, были широко раскрытые глаза Алекса и приоткрытый рот, прежде чем двери скрыли их обоих из виду.

********************************

Подготовительная начальная школа…

— Ты действительно уверена, что хочешь, чтобы я, именно я, сделал это? – Спросил Эндрю, когда он, его мать, мачеха, Анта и Карла стояли перед классной комнатой Вильмы.

— Конечно, Энди. Я бы не спрашивала, если бы не думала, что дети не смогут чему-то научиться у тебя и твоего опыта в Египте, – сказала Вильма, кивнув, что это здравая идея.

— Но я – это всего лишь я?!

— Ты больше, чем просто Энди. Ты мой сын, – ухмыляясь нахмурившейся Алекс, – – Я знаю, ты сможешь это сделать. Поверь мне, у тебя все получится. Просто опусти все, что можешь найти… слишком возбуждающе для воспитательницы детского сада, ладно, – сказала Вильма с любящей улыбкой.

— Не волнуйся, милый, мы тоже здесь, – сказала Алекс, одарив Вильму насмешливой ухмылкой, когда она прижалась грудью к спине Эндрю, зная, что Вильма ничего не могла с этим поделать, по крайней мере, в тот момент.

— Не забывай о нас, Эндрю, – строго сказала Анта, и Карла кивнула в ответ.

— А теперь позволь мне пойти и представить тебя моему классу, – сказала Вильма, проводя рукой по левой руке Эндрю и мило улыбаясь при этом.

— Что?! – Эндрю тихо зашипел, когда мать сильно шлепнула его по левой руке.

— Не смей строить глазки этой женщине! – сказала она, наклонившись, – Я твоя королева, а не она! – Алекс прошептала ему на ухо на древнеегипетском.

— Правда? Не можешь забыть о королевской крови, не так ли?

— Не-а, – проворковала Алекс, качая головой, не скрывая от него улыбки. – Я принцесса Египта. Это течет в наших венах, и я никогда не откажусь от этого титула, – сказала она на этом древнем языке.

Анта и Карла посмотрели на них обоих, очень смущенные тем, о чем они говорили друг с другом, раздраженные тем, что Эндрю не говорил с ними на этом языке. Они скрестили руки на груди и бросив на него пронзительный взгляд. Эндрю отступил на несколько шагов.

— Почему у вас двоих появился свой собственный язык, а?! – Спросила Анта, притопывая ногой.

— Да. Разве мы тоже не заслуживаем того, чтобы это знать? – Спросила Карла. В ее словах была очевидна обида.

— Вы, девочки, действительно хотите этому научиться? – Тихо спросила Алекс, и ее уши дернулись, когда Вильма обратилась к своему классу.

— Ммммм, – они обе кивнули в унисон.

— Хорошо, но это останется между нами троими. Не вздумайте учить эту женщину этому, – сказала Алекс, глядя на двух своих учениц, у которых были радостные глаза при этой новости. – Это предназначалось только для Эндрю и меня. Но… раз уж вы знаете о нас… вы тоже могли бы это знать, – вздохнула она, когда они обе широко улыбнулись. – После того, как мы закончим здесь, хорошо?

— Конечно, профессор, – они заговорили как одна, энергично кивнув.

— Класс, я хотела бы представить вам Эндрю Маккейна, – сказала Вильма, поворачивая голову и протягивая руку к открытой двери, махнув Эндрю, чтобы он входил: – Теперь некоторые из вас, возможно, видели его в новостях или видели рекламные листовки с его фотографией о новой выставке, которая очень скоро появится в музее на неделю. И хотя этим летом он стал знаменитым, я бы хотела, чтобы вы все познакомились с моим пасынком, – сказала она, и ее теплая улыбка озарила учеников ее класса, отметив, что учитель истории пятого класса находился в самом конце класса вместе с директором. – Не могли бы вы все тепло поприветствовать мистера Маккейна? – Спросила Вильма, тепло улыбаясь их маленьким лицам. – У нас также есть профессор Сандерс из Каирского музея вместе с двумя ее магистрантками, – ее рука указала на Алекс, Анту и Карлу, когда они вошли в комнату. – Теперь, Эндрю, почему бы тебе не рассказать классу, как это было в Египте, – проинструктировала она, прежде чем дать слово ее пасынку.

— На что был похож Египет?! – спросил очень любопытный мальчик.

— Жарко. Жарче, чем ты можешь себе представить, – сказал Эндрю с дружелюбной улыбкой.

— Насколько жарко?

— Однажды на площадке температура поднялась до 40 градусов, но это не то, о чем тебе следует беспокоиться. – Оглянувшись на мать, он увидел, как она приподняла бровь: – Тебе следует беспокоиться о пауках и скорпионах.

— Почему?”

— Они живут в песке, чтобы остыть от жары. Видишь ли, – прохаживаясь перед первым рядом парт, отмечая, как их пытливые глаза следят за каждым его движением, – там была запечатанная камера, которую профессор Сандерс и ее команда, – указывая на свою мать, Анту и Карлу, которые слегка помахали детям, – имели когда я туда добрался, он еще не открылся. Я рассказываю вам, наблюдая, как они долбят плотно утрамбованный песок, который просачивался в щели двух массивных дверей. Клянусь, рой пауков высыпал бы наружу, чтобы полакомиться мной своими длинными волосатыми лапами, этими угрожающими жвалами и маленькими глазками-бусинками, – сказал Эндрю, прислушиваясь к их вздохам.

— Где они есть?!

— К счастью, их не было. Однако эта комната хранила тайну… вы все хотите знать, что это было?! – Спросил Эндрю, пробегая глазами по классу Вильмы, на что они промычали: – Ммммм – и кивнули. – Ну, вы видите, когда я вошел в ту комнату, ведомый какой-то невидимой силой, – его голос понизился, чтобы придать его рассказу о событии еще более пугающий оттенок, – затем внезапно, – он хлопнул в ладоши, заставив детей вместе с Вильмой и ее коллегами подпрыгнуть изумление от очень громкого хлопка: – Бум! Я провалился прямо сквозь пол!

— Ни за что! – воскликнул маленький мальчик.

— Да, конечно, они скажут тебе, что это случилось. Они тоже были там, – сказал Эндрю, указывая на свою мать и ее учениц и улыбаясь мальчику сверху вниз.

— Ты не пострадал? – спросила очень милая маленькая девочка.

— Немного, – кивнул Эндрю, – ударился головой о край этого туннеля, прежде чем он отправил меня кувырком вниз по этой шахте, где я приземлился в эту лужу воды, – сказал он, взглянув на свою мать. Ждал, что она опровергнет события, которые привели его к этому моменту времени.

— Ты что-нибудь нашел?!

— Только одинокий пьедестал. Для какой цели, я не могу сказать, – сказал Эндрю, не упомянув статую Бааст и все остальное, что к ней прилагалось.

— Никакого золота? – спросила учительница пятого класса.

— К сожалению, нет. Просто комната, сделанная из оникса, и несколько действительно странных цветных факелов.

— Почему странных? – спросил довольно застенчивый мальчик, заставив Эндрю опустить взгляд, когда мальчик схватил его за штанину.

Он заметил, как его мать, Вильма, Анта и Карла пристально наблюдали за его взаимодействием с детьми, он опустился на колени рядом со столом мальчика. – Они были синими. Ты когда-нибудь раньше видел, чтобы факел горел синим? – Спросил Эндрю, на что мальчик покачал головой. – Я тоже! Это было странно, скажу я тебе.

— Держу пари, они выглядели симпатично, – сказала девочка справа от мальчика.

— Вроде того, – кивнул Эндрю, – если бы вы могли забыть, насколько жуткой была эта потайная комната.

— Мистер Маккейн, пожалуйста, не пугайте детей, – сказал директор строгим голосом.

— Он говорит правду, – сказала Алекс, защищая своего сына. – Я и мои ученики, – машет рукой Анте и Карле, – тоже были там. Это было действительно жутко.

— О, – поднимаясь на ноги, – ты же знаешь, что на этом храме есть еще кое-что, верно? – Сказал Эндрю, глядя на свою мать.

— Как так? – Спросила Алекс, выгнув бровь.

— Я покажу тебе, когда мы вернемся на раскопки, – сказал Эндрю с застенчивой ухмылкой.

— Ты собираешься туда вернуться?! – спросил тот же застенчивый мальчик.

— Ммммм, я обещал, что поеду. Обещание нужно выполнять, не так ли? – Спросил Эндрю, глядя сверху вниз на мальчика, который кивнул головой.

— Но разве ты не боишься?

— О да, – содрогаясь при мысли о пауках, – эти пауки забираются во все! – Сказал Эндрю жутким голосом, заставив детей захихикать над ним.

— Насколько они большие? – спросил тот же мальчик.

— Ты знаешь, насколько велика твоя тарелка для ужина?

— Ммммм, – кивнул мальчик.

— Они такие же большие или даже больше, – ответил Эндрю, видя, как расширились глаза детей.

— Энди, не дразни детей, – сказала Алекс материнским голосом. – Ты прекрасно знаешь, что в лагере не было никаких пауков. Не слушайте его класс, они могут быть огромными, но они довольно безобидные, – сказала она, улыбаясь классу.

— Мистер Маккейн?! – учитель пятого класса окликнула его.

— Да?

— Как вы нашли ту гробницу в Гизе?

— Вы поверите мне, если я скажу, что руководствовался прошлой жизнью? – Спросил Эндрю, видя недоверие в ее глазах и качающую головой мать. – Извините, я думал, что отключил звук, – сказал он, быстро поставив свой телефон на вибрацию, когда заметил, что звонит Эбигейл.

— Вы хотите, чтобы мы поверили, что вас привела в это место прошлая жизнь?

— Верьте или не верьте, – пожимает он плечами, – Сфинкс стоит, не так ли? Забытая мудрость извлечена на свет, невообразимые сокровища свалены в кучу до потолка. Таковы факты, верите ли вы, что то, как я нашел это место, правда или нет, на самом деле не имеет значения. События, которые развернулись, не могут быть оспорены, – Эндрю говорил будничным тоном.

— Энди, может быть, мне стоит взять это на себя, – прошептала Алекс ему на ухо. Потирая спину, он кивнул и направился к Анте и Карле.

Лицо Эндрю вспыхнуло, когда Анта и Карла соблазнительно зашептали ему на ушко о том, как хорошо он выглядит в окружении детей, также размышляя о том, каким хорошим отцом он был бы. Его сердце учащенно забилось, когда они сказали ему, что не принимали противозачаточные с тех пор, как он сказал им правду, когда они ходили по магазинам за платьями. Его взгляд упал на Анту, когда она задумалась, не беременны ли они уже, учитывая количество спермы, которой он наполнил их киски.

Когда час подошел к концу, коллеги Вильмы тихо выскользнули из комнаты, а дети столпились вокруг Алекса, Эндрю, Карлы и Анты. Все говорили друг с другом, стремясь получить ответы на свои вопросы.

— Итак, класс, постройтесь на перемену, – объявила Вильма, хлопая в ладоши, привлекая внимание своих учеников.

Эндрю опустил глаза, когда тот самый застенчивый мальчик взял его за руку, увидев, как покраснели щеки его матери, Анты и Карлы, когда они стали свидетелями этого действия. Он понятия не имел, что происходит в их головах в данный момент, но если выражение их глаз было каким-то признаком, то он не хотел знать. Помахав мальчику на прощание, как только они добрались до игровой площадки, он убежал играть с несколькими друзьями, которые у него были.

— Спасибо, что пришли, – сказала Вильма всем четверым, как бы ей ни было больно быть милой с Алекс. Ее ученицы в данном случае были на первом месте. – Я знаю, что дети многое получили от этого.

— Мы рады помочь, – сказала Анта, улыбаясь Вильме.

— Кто бы мог подумать, что Энди, – ухмыляясь, когда Эндрю повернул к ней голову, – может быть так хорош в общении с детьми, – мечтательно сказала Карла.

— Неужели вам, девочки, не приходит в голову никаких идей? Тот, кто родит его детей, – это я, – строго сказала Алекс. – Не так ли, мой фараон? – спросила она на древнеегипетском. – Энди! – Крикнула Алекс, когда ее сын просто ушел, качая головой.

*********************************

За неделю до торжественного открытия…

Алекс откинулась на спинку рабочего кресла, которое ей предоставили в музее, изучая новые экспонаты, которые Эндрю открыл для них. Ее глаза пробежали по тексту от сына, зная, что скоро он уедет с ними, или, точнее, с ней. Как это вызвало улыбку на ее лице, зная, что, как и в Египте, они могли проводить каждое мгновение друг с другом. Конечно, секс был огромным бонусом. По-настоящему она дорожила временем, которое проводила со своим сыном, наверстывая упущенное за последние восемь лет. Оглядывая комнату, убеждаясь, что вокруг никого нет, она села за позаимствованный стол. Быстро приподнимая рубашку и лифчик над грудью и быстро фотографируя их, прежде чем спрятать свои сиськи от мира. Она отправила это своему сыну только для того, чтобы обильно пустить слюни, когда ее взгляд упал на этот твердый, толстый член ее сына.

Она переводила телефон в спящий режим и откладывала его в сторону, когда услышала сигнал из динамиков, сообщающий ей, что члены Высшего совета по делам древностей ждут своей телефонной конференции по Скайпу. Она посмотрела налево, чтобы убедиться, что все улажено, когда она будет разговаривать со своим начальством.

— Приветствую вас, профессор Сандерс, – произнес седовласый мужчина из центральной ячейки на экране ее компьютера. – Я слышал, что этот мистер Маккейн нашел кое-что еще, что мы отправили вместе с вами.

— Да, он это сделал, – кивнула Алекс, поприветствовав членов правления. – Позвольте мне воспроизвести вам видео, которое сняла моя ученица Анта, – сказала она, отправляя файл через приложение. – Как вы можете видеть, мы приняли все меры предосторожности. Я даже не решалась позволить мистеру Маккейну открыть сейф, опасаясь, что он уничтожит бесценный артефакт. Тем не менее, как вы можете видеть, если бы мы попытались извлечь предметы из коробки своим способом, после того, как мы просвечивали ее рентгеном, именно мы бы уничтожили предмет, пытаясь проникнуть в него, – заявила Алекс, увидев их кивки в знак согласия, когда воспроизводилось видео, на котором Эндрю открывает коробку.

— Коробка все еще у вас с собой? – спросила иссохшая старуха, которая была для Алекс сущим проклятием с тех пор, как она начала работать в музее и университете.

— Конечно. Это прямо здесь, – сказала Алекс, протягивая руку, поднимая инкрустированную драгоценными камнями шкатулку и показывая ее им.

— И что именно в ней было? – спросил самый молодой мужчина на экране. Алекс отметила, как взгляд мужчины блуждал по ее телу. Она всегда чувствовала себя испачканной, когда ей приходилось взаимодействовать с этим мужчиной.

— Печать Онуфриоса, – как ни в чем не бывало заявила Алекс, прислушиваясь к их вздохам, зная, как редко можно было найти такую. Большинство из них были уничтожены, когда умер фараон и его место занял новый. Другие, подобные той, что была выставлена в Каирском музее, сумели найти свой способ пережить века. Демонстрируя 25-сантиметровую статуэтку Бааст из оникса в своих руках в перчатках, затем показывая им иероглифы, которые были вырезаны в основании камня.

— Вы уверены, что у этого человека нет формальной подготовки в этой области? – спросил пятидесятилетний мужчина.

— Нет, сэр, у мистера Маккейна нет никакого опыта в археологии, – заявила Алекс, аккуратно кладя печать на стол перед собой. – Однако это было не все, что содержалось в коробке.

— О?

— Я верю, что Онуфриос был сыном Хетепхерес, – заявила Алекс, заметив их потрясенные взгляды.

— Это невозможно!

— Я в это верю, – учительским тоном произнесла Алекс. – Мистер Маккейн действительно нашел саркофаг Онуфриоса вместе с саркофагами Снеферу и Хуфу. Если бы они не были родственниками, я сомневаюсь, что три разных фараона обрекли бы себя на вечный покой рядом с совершенно незнакомыми людьми. Также… У меня есть доказательства родства Онуфриоса с Хетеферес.

— Какие? – спросил глава правления.

— Это ожерелье, – она протянула руку и очень нежно взяла его в руки, – также было найдено в шкатулке под камнем-печатью. Я полагаю, что Хетепхерес поместила его туда после смерти своего сына, и, учитывая, как все, что было связано с Онуфриосом, было стерто из истории, я думаю, она сделала это, чтобы бросить вызов Хуфу и тем, кто стремился стереть ее сына из истории. Чтобы Онуфриос не был забыт и не затерялся в песках времени, – сказала Алекс, демонстрируя надпись на обратной стороне ожерелья.

— Это… – Глаза Алекса забегали по экрану, когда члены правления начали препираться друг с другом. Только когда глава правления постучал молотком, говорящие головы на экране успокоились.

— Мы обсудим вопрос о происхождении Онуфриоса позже. Прямо сейчас нам нужно кое-что обсудить с профессором Сандерсом. Итак, профессор, что именно вам от нас нужно?

— Я надеялась, что смогу получить одобрение совета директоров на показ этих двух новых экспонатов на выставке здесь через неделю вместе с другими музеями, – заявила Алекс, вглядываясь в главу совета.

— Понятно… хм… Я бы предпочел, чтобы мы подождали, пока не сможем подтвердить, что ожерелье принадлежит Хетепхерес, однако, это могло бы привести к тому, что в мире египтологии, наконец, появилось бы что-то новое для обсуждения, если бы это было так, – задумчиво произнес глава правления, поглаживая подбородок. – Хорошо, профессор. Я даю вам свое согласие, только при условии, что у вас есть пометка, на которой указано, что связь между ними еще не подтверждена.

— Спасибо, я прослежу, чтобы это было подано вместе с ожерельем, – кивнул Алекс.

— Этот мистер Маккейн – интересный парень. Когда вы вернетесь в Каир, я хотел бы поговорить с ним, – сказал мужчина, пряча символ своего тайного ордена глубоко под одеждой.

— Я скажу ему, как только увижу его снова.

— Хорошо. А пока, профессор Сандерс, спокойной ночи. – На этом ее звонок по Скайпу закончился, и она осталась одна в этой тихой комнате. Вспышка на поверхности сапфира привлекла ее внимание. В тот момент, когда кончик ее пальца коснулся поверхности камня, все стало черным.

Продолжение следует…….

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да – пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.