— Прошу прощения, – та сразу же опустилась на колени, и начала старательно облизывать вялый отросток.

— Я была разочарованна. Говорит он красивее, чем трахается.

— Может, ты просто не распробовала?

— Возможно… Хотя, после такого, и повторно пробовать не хочется. Потом был Станислав, его приятель. Вот с ним получилось получше…

— Ого! Я оказалась у тебя лишь третьей! – девушка восторженно заглянула мне в глаза.

— Зато, с тобой мне больше всего понравилось. Не такой огромный, как у Германа. И, как ты умело его использовала… – я чмокнула её в щёку, и Рита рассмеялась. – Не собираешься меня ревновать?

Что-то было неуловимо приятное в ситуации, когда я действительно воспринимала себя женщиной. Лежала с томно ноющей попкой и описывала побывавшие во мне члены… Что-то извращённо-развратное заполняло меня, чего так не хватало после секса в тренажёрном зале.

— Моя Госпожа, может трахаться с кем пожелает, – с придыханием прошептала Рита. – Меня так возбуждает, что сестричка оказалась настоящей шлюхой… Ты позволишь посмотреть, как подставляешь свою попку? Ты будешь часто её подставлять?

— Непрерывно… – слова девушки возбуждали меня. – Такое понравилось больше, чем сосать… Кстати, вашу горничную придётся сегодня наказать. Пришлось ей напомнить, почистить твой член.

Мама склонила голову, пряча довольную улыбку.

— Здорово! – Рита радостно захлопала в ладоши. – Давай попросим у мамы, её трахнуть?

— Конечно же. Если завтра сдашь зачёт, получишь её в своё полное распоряжение, – я понимал, что это порадует маму, сомневаясь, стоит ли так старательно выполнять все её сексуальные прихоти, но продолжил. – Если наша мамочка не разрешит трахнуть свою горничную, я приглашу тебя к нам в гости. Ты получишь…

— Я готова! – Ирина появилась перед нами в одних узких трусиках. – Галатея, приберись в душе, и сама умойся. И подай нам ужин.

Пришлось пересаживаться на стульчик, уступая место женщине. Она откинулась и положила ноги мне на колени. Такие стройные, длинные, ухоженные… Я начал поглаживать ступни и лодыжки, старательно облизывая пальчики.

— Звонил Герман. Если не передумала, с понедельника зачисляют тебя в университет. Успеешь подготовиться к экзаменам? Там, всё по серьёзному…

— Буду стремиться, – ответил я неуверенно.

Вообще-то, сам себе такую задачу ставил. Не досидеть до конца года и летом поступать. Сдать сейчас экзамены за первый курс, а осенью пойти на второй. Пока это было моей личной фантазией, она казалась трудновыполнимой, но вполне возможной. Теперь же, как пожелание Германа… Я перешёл на колени и бёдра, любуясь выпирающим лобком и соблазнительной складкой, уходящей в промежность. Ирина развела колени, показывая выпирающие губки, плотно обжатые кружевной тканью, но я был слишком занят своими мыслями. За неделю занятий стало понятно, что не такой уж я и умный, по меркам университета. Хотя, если повторить приём, только что использованный с Ритой… Натаскать себя на сдачу экзамена, а за лето подтянуть общие знания… Амбициозно, но вполне выполнимо.

Мама вкатила столик с ужином, и никто не удивился моей увеличившейся порции. Я уже начал привыкать, что все окружающие заранее всё обо мне знают.

— Чувствуешь себя уверенно? – Ирина обернулась к дочери.

— Насколько это возможно, – та решительно выдохнула. – На занятиях, начала понимать, о чём идёт речь… Приятно думать, что я не самая тупая в группе.

— Я подслушала обещание Артемиды…

— Артис, – перебил её я. – Такое сокращение имени, мне понравилось…

— Звучит, почти по-гречески, – усмехнулась женщина. – Сама думала пригласить Галатею на воскресенье, как прислугу. Готова предоставить её вам при условии, что на меня вас тоже хватит. Мне понравилось, что обе мои дочери с членами, и они принадлежат мне.

— Госпожа, позволишь мне порадовать нашу мамочку прямо сейчас? – Рита склонилась к моему уху и прошептала так громко, что мать не могла её не услышать.

— Мне и самой хочется её порадовать… Сделаем это одновременно! – я намеренно не стал интересоваться согласием Ирины. Хотелось проверить, как изменился мой статус в наших извращённых семейных отношениях.

Склонился над лежащей женщиной, одной рукой лаская грудь, а второй затылок и шею. Она покорно отдавалась ласкам и раскрыла губы, принимая поцелуй. С моим статусом, всё в порядке…

— Ниже пояса, она твоя, – кинул я Рите через плечо. – Оставлю себе эти восхитительные… чувственные губки… этот ловкий язычок…

Губки растянулись в блаженной улыбке. Оставшись стоять одной ногой на полу, вторую перекинул через Ирину, так что мой член завис над полураспахнутым ртом. Судя по ритмичным движениям женского тела, Рита уже воспользовалась приглашением. Очень хотелось сказать, что-то вроде – "Теперь, ты принадлежишь мне." И она ответила бы горячим согласием, которое было бы ложью… Потому что моей, Ирина будет лишь настолько, насколько ей самой это выгодно. Женщина улыбнулась, и обхватила губами член. Она догадалась, о чём я подумал? Забавное ощущение, словно я вступил в клуб, читающих мысли.

Ирина умело работала языком, не позволяя проникнуть глубже в горло. Наказывала меня за крамольные мысли? Я решил ей отомстить, вытащив член и заливая спермой недовольное лицо. Рита расхохоталась, и продолжая трахать мать наклонилась, слизывая мутные капли.

— Мамочка, я так мечтала поделиться тобой, – проговорила она, тяжело дыша. – Ты у меня, такая шлюха!

Я смотрел на тяжело покачивающиеся бёдра и округлившиеся ягодицы Риты. Жаль, что уже не осталось сил… Надо будет в следующий раз трахнуть её, пока она на своей матери… Наклонившись ниже, я поглаживал шелковистую попку, любуясь плотно сжатым анусом.

— Ну, что же ты! – раздражённо вскрикнула девушка, обернувшись ко мне.

Ни малейшего желания принимать участие у меня уже не было, но я начал старательно вылизывать податливый сфинктер. Наверное, сегодня было слишком много сексуальных развлечений. Или… я слишком много думаю, когда можно просто получать удовольствие. Вот сейчас я думаю о небольшом отверстии, между яйцами и анусом Риты. Оно совсем не похоже на женские гениталии, вызывая неприязненное ощущение и одновременно притягивало, словно ранка, которую хочется расчёсывать. Высунув язык, медленно приближал его к загадочному отверстию. Я вылизывал задницу, и пил мочу… Почему сейчас так трудно заставить себя… Пока в голове метались сомнения, шея склонилась чуть ниже, и я начал ласкать Ритину дырочку.

— Пожалуйста! – со стоном выгнулась девушка, но не уточнила, что именно "пожалуйста". Продолжать или перестать?

С короткими вскриками, она кончила и повалилась на мать, продолжая с ней целоваться.

— Пошли, сполоснёмся, – простонала Ирина. – Я вспотела, пока вы меня пользовали…

Они вышли, и ко мне подошла мама, склонив голову.

— Из тебя получается хорошая горничная, – проговорил я, поглаживая ей щёку. – Покорная… услужливая…

Такие слова, сказанные ей, сильно волновали меня. Словно я сам задавал определённые границы, назначал поведение.

— Рада, что у меня получается вам понравится.

Она всего лишь играет роль, которую выбрала сама… Кто из нас управляет в этой ситуации?

В дверь заглянула Рита.

— Мамка зовёт вас в спальню. Обеих, – коротко кинула она.

Я понял для чего нас зовут, и мысли вернулись в привычное русло… Это всего лишь игра, которую мы выбрали сами… Все присутствующие, желают принять в ней участие…

Ожидающая нас женщина, вовсе не Ирина, которая только что жадно заглатывала член и отдавалась ласкам. На ней был кружевной домашний халатик, но сейчас она была именно Ириной Анатольевной. Строгой, надменной, неприступной, сжимавшей в руке пластиковую палку, которую я уже видел. Надо будет с ней как-то уединиться. У нас есть что обсудить.

— К сожалению, Галатея не справилась со своими обязанностями и её придётся наказать. Доченька, ты сама захотела наказывать нашу горничную, – она произнесла слова резким, безапелляционным тоном, взяла стул и выдвинула его перед собой.

Мама подошла со стороны спинки, сильно наклонилась, почти упёршись головой в сиденье. Короткая юбка сползла, полностью открыв округлившуюся задницу, на которой ещё оставались следы моей вчерашней "тренировки". Было ясно, что мама проделывает подобное не впервые. Спокойно, уверенно предоставляет своё тело для наказания. Я подцепил пальцами кружевные трусики и стянул их на колени. Дрожащими пальцами взял гибкую палку и крепко её сдавил. Наказывать свою маму на глазах других людей… Ударить её… Сейчас, я испытывал более сильные ощущения чем, когда подставлял свою задницу. Хорошо, если я смогу это сделать? Или, хорошо если не смогу?

Пришлось преодолевать странное онемение, чтобы замахнуться и нанести первый удар. Мама дёрнулась, коротко вскрикнула и осталась стоять в прежней позе. Нанести второй, показалось гораздо проще. Даже если бы в комнате находилось не два человека, а двести… это не имело бы значения. Для меня существовали только ягодицы, покрытые багровеющими полосами… Всё больше полос и меньше нетронутого тела! Ещё и ещё!!! Остановил меня только резкий крик боли, который вырвался из маминой груди. Она не выпрямилась, не прикрыла избитую задницу, словно предлагая продолжить экзекуцию.

— Ого! Сурово! – Рита подошла и погладила дрогнувшую кожу. – Горячие! Смотреть со стороны, гораздо приятнее… Даже, возбуждает…

Мама обернулась ко мне, и в её взгляде я заметил… нежность? …благодарность? Она словно хотела поддержать меня. Показать, что я всё сделал правильно…

— Артис, можно я её трахну? – Рита всё не унималась, и уже пристраивалась к исполосованной заднице.

— Что ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся я. – У её хозяйки спрашивай.

— Можно, можно… – благосклонно кивнула головой Ирина. – Эта сучка достойно перенесла наказание. Думаю, можно наградить её вагинальным сексом. Не удивлюсь, если она потекла.

— О-о-о! Ты удивишься, насколько! – Рита обхватила бёдра и резко засадила член. – Я сама возбуждалась, когда ты меня шлёпала. Но когда била этой чёртовой палкой, было просто больно… Мамочка, можно сестра и тебя так накажет? Когда ты провинишься…

— Давно я подобным не увлекалась… Сомневаюсь, что мне это настолько понравится… – женщина усмехнулась.

Если мне и придётся её наказывать, то это будет именно Ирина Анатольевна, а не мягкая домашняя Ирина. Я подошёл к Рите, обхватил её за талию, и поцеловал в губы.

— Глупенькая. Когда наша мамочка провинится, мы не станем спрашивать у неё разрешения.

— Правда? – девушка обернулась и ответила на поцелуй, не переставая таранить чавкающую дыру. – Действительно! Ты разрешишь мне потом её трахнуть?

— Конечно разрешу. Если ты сама будешь себя хорошо вести.

— О-о-о! Я буду самой послушной сестрой на свете! Мам, не могу кончить! Она такая мокрая и огромная!

— Шлёпни её по заднице! Может, она уснула? – фыркнула Ирина Анатольевна.

Резкий шлепок заставил мою маму вздрогнуть и вскрикнуть от боли… или, от наслаждения. Ещё несколько звонких ударов, и увядший член выскользнул из распахнутого влагалища. Рита подошла к маминому лицу, и та сразу обхватила член губами, не меняя собственной позы. Я посмотрел на мокрые распахнутые складки. Наклонившись, начал их старательно вылизывать не испытывая ни возбуждения, ни желания это делать. Это начало входить в привычку? Или, захотелось сделать маме приятное? Отблагодарить её за прекрасно проведённый вечер? Мои пальцы сами легли на горячие ягодицы, ощущая припухлости от ударов. Никаких угрызений совести, моральных страданий и сочувствия. Моё собственное наказание не доставило мне ни малейшего удовольствия, но теперь я мог понять маму, которой нравилось подобное отношение. Надо попробовать такое с женщиной, которая не так охотно подставит свою задницу…

— Девочки, не увлекайтесь, – напомнила о себе Ирина. – Идите в душ, и переодевайтесь!

Мама пошла в душевую в моей комнате, а Рита потащила меня за собой.

— Сестричка, ты у меня настоящая Госпожа! – жарко заговорила она. – Когда меня мамуля била, я мечтала сделать с ней такое же! Понимала, что не смогу так сделать! У меня руки парализовало при одной мысли! Это было так прекрасно! Твоё лицо… Такое жёсткое… волевое… Позволь, я тебя помою!

Конечно же, я позволила. Её руки мягкими движениями наносили гель, и смывали его. Её губы иногда касались моей мокрой кожи, словно она была не в силах противостоять влечению. Её глаза ловили каждое моё движение, стараясь предугадать желания. Поначалу, я чувствовала себя неуютно. В последний раз меня мыла мама… мама мыла раму… Да, где-то в том возрасте… Как оказалось, это очень приятно. Просто стоять, подставляя тело не ласкам, а услужливым движениям. Надо будет попробовать такое ещё с кем-то…

— Ты понимаешь, что никогда не станешь моей единственной? – проговорила я.

— Конечно же, у тебя будут другие женщины… и, мужчины… – рассмеялась девушка. – Всё равно, останусь твоей единственной сестрой.

У меня будут? Или, я у них? М-м-м… Несомненно, они будут принадлежать мне, даже если я буду подставлять задницу, и отсасывать члены! Сам секс, не имеет особого значения…

— Сестрой? – мне пришла в голову очередная безумная идея. – Ты будешь слушаться мою маму, как и я… нашу?

— Несомненно! Когда она будет… твоей мамой. Я ни разу не была у вас в гостях, – умная девушка поняла мой намёк, но я думал о другой… пока ещё не такой послушной, как она.

— Хочу тоже тебя помыть. Встань на колени, – Рита выполнила сказанное, ожидающе глядя на меня.

Я начал мочиться ей на грудь, потом на лицо. Девушка рассмеялась, широко открыла рот, и начала ловить звонкую струю, жмурясь от попадающих в лицо капель.

— Этого хотела моя Госпожа? – спросила она, облизываясь.

— Ты всё сделала правильно, – поцеловал губы, залитые моей мочой, и вышел в коридор.

Надо переодеваться, и ехать домой. Почему-то, меня вовсе не обрадовало, как легко приняла Рита унижение. Ещё недавно, я мечтал потрогать женскую попку или грудь. Заняться сексом? О-о-о! Это тоже было мечтой, далёкой-далёкой… Сейчас, меня окружают четыре женщины, согласные даже на то, о чём я не мечтал. Почему я не удовлетворён? Чего мне хочется?

В своей комнате я быстро переоделся, не сразу обратив внимание, что мама подготовила мне женское платье. Мы же говорили, к нам в квартиру я буду появляться… в более универсальной одежде.

— Уже поздно, – пояснила мама, поймав мой взгляд. – Если кто-то и увидит, решат, что я с подругой.

— Ладно, – буркнул я, вышагивая на каблуках. – Как вы на них ходите?

— Привычка. У тебя уже неплохо получается, – мама игриво шлёпнула меня по заднице. – Смотри, какая подтянутая попка!

— Можете идти в машину, – в комнату заглянула Рита, оставшаяся голой. – Можете переночевать здесь.

— Мне ещё заниматься надо, – я заглянул в зеркало, почти уверенными движениями припудрил лицо, подвёл губы и поправил причёску. – Провалишь завтрашний зачёт, познаешь гнев Госпожи! Позавидуешь вашей горничной.

— Пройдусь ещё по материалу, – девушка сразу стала серьёзной. – И утром встану пораньше. Я не хочу подвести свою Госпожу… и сестру…

— Умница! – я взял у неё из рук клеточку, и замкнул свисающий член.

Ключ, демонстративно положил в ящик стола. Потом, поцеловал её в губы, и мы с мамой вышли во двор.

Когда мы сели в машину, Ирина окинула меня внимательным взглядом.

— Не думала, что человек может так сильно измениться, – проговорила она. – И дело не в женском платье и трусиках…

— Меня ещё и в задницу трахнули, – проворчал я, пристёгиваясь.

— Меня тоже в задницу трахали, и пороли, как твою мать. Где я, и где те, кто меня трахал? – усмехнулась Ирина, выезжая на улицу. – Признаюсь честно, немного скучаю по хорошей выволочке, и крепкой… женской руке. Хотелось поменяться местами с нашей горничной. Есть один маленький нюанс…

— Не переживай, мамочка. Мы оговорим условный знак, которым ты дозволишь мне доминировать.

— Перед дочерью! Только, перед ней! – резко проговорила женщина.

— Излишнее уточнение, – я решил позволить себе некоторую грубость. – Мне кажется, ты поняла, что мы с мамой хорошо выучили свои роли и строго их придерживаемся.

— Ну-у-у… Пока, никаких претензий нет, – Ирина примиряюще кивнула головой и обернулась. – Как твоя задница?

— Получила больше, чем рассчитывала, – рассмеялась мама. – Артис, слишком разволновалась.

— Я думала, она просто пошлёпает. Волнительные ощущения, – теперь она обернулась ко мне. – Острее, чем секс. Я, когда Марго порола, дрочила потом. Не возбуждалась, а именно дрочила, на сухую.

— А когда… сама получала? – осторожно поинтересовалась мама.

— Ну-у-у… Твоих вершин я в этом не достигла… Была определённая степень возбуждения, если выше которой, то оно усиливалось. Если ниже, то совсем пропадало. Тогда, было просто больно. Так как тебя, по пизде, ни разу не получала… даже представлять не хочу, какие ощущения.

— Дочка наша, на других потренируется. Может, потом попробуешь… – машина остановилась во дворе. – Мы пошли, или ещё что-то пожелаешь?

— Пожелаю, но сил уже нет. И без того, день был безумный, – Ирина поцеловала меня и наклонившуюся к ней маму.

Задержаться с ней, поговорить? Нет, я же не просто хочу бросить ей обвинение. Отложу разговор на потом.

— Как тебе, начало женской жизни? – мама подала мне локоть, и я с готовностью за него уцепился. – Прогуляемся немного.

Последняя фраза, не была вопросом, но я не стал возражать. Если кто-то и встретится, ему в голову не придёт меня узнавать.

— Если бы не лекция Германа, всё было бы лучше… и проще. Ощущение, что я не трахалась, а выполняла ответственную миссию, по спасению человечества.

— Раз уж тебе так понравилось получать в задницу, могла бы выбрать карьеру простого педика, – усмехнулась мама.

— Мне попались талантливые учительницы. Сама не понимаю, с какого момента извращённая игра изменила мою судьбу.

— Пока ещё не изменила. Помнишь, говорила тебе об этом? Внезапно понимаешь, что "нет" говорить уже поздно.

— Прекрасно помнила, всё время. Не могу разделить твоё пристрастие к мазохизму, но теперь могу его понять. Чувствуешь под ногами топкое болото, понимаешь, что засосёт, но словно какая-то сила толкает на следующий шаг.

— Потом понимаешь, что эта сила – твои собственные желания и стремления. Повезло тем, у кого внутренние стремления совпадают с моральными установками большинства. Причём, насквозь лицемерными. Я вспоминала слова Германа про деда Мороза и думала, как забавно, что слова "джентльмен" и "рыцарь", обозначают как раз полную свою противоположность. Насильники, грабители, убийцы, лжецы… Сколько людей было убито в колониальных войнах? Почему же "шлюха", это унизительно? Что мы плохого сделали? Я уж молчу о том, что без мужской похоти, шлюхи и не существовали бы!

О-о-о, блин! И её туда же понесло! Конечно же, я был с ней согласен, и сам не прочь поболтать о морально-этических проблемах, но сейчас меня волновали более личные переживания.

— Мам, если помнишь, я сама недавно тебя такими словами успокаивала. Потому и ненавидят, что шлюхи – наглядная демонстрация мужских слабостей. Не себя же их винить.

Хм-м-м… Вот кстати, ещё одно доказательство мужской эмоциональности и нелогичности. Об этом я не стал говорить, чтобы ещё больше не погрязнуть в политической дискуссии.

— Помню, просто обидно… Как тебе, на каблуках?

— Нормально, в общем. Лодыжки немного тянет. Насчёт твоей задницы? Ты права. Я слишком увлеклась. Когда мы были вдвоём, было… спокойней.

— Ну, бывало и сильней. Кажется, мне действительно такого не хватает. Сейчас, такая истома по телу разливается… Но ощущение, что меня порола родная дочь… Не могу описать! Надеюсь, тебе это понравилось, потому что мне точно повторения захочется.

— Наверное, тут у меня, как с оральным сексом. Не столько самой приятно, как реакция партнёра заводит.

Мимо нас прошла припозднившаяся парочка, даже не кинув взгляд. Замечательно. Если самому не привлекать внимание, людям глубоко плевать на окружающих. Что меня сейчас больше волновало – в колготках так ноги чешутся… Насколько мне понравилось в женских трусиках, настолько же неприятен этот нейлон… или капрон? Мы повернули к дому, и я всё же решился озвучить свою идею.

— Мам, мне бы хотелось Настю к нам в гости пригласить. Завтра… Познакомить, с нами обоими… обеими…

— Твоя девушка? Единственный традиционный человек, в твоём гареме? – она усмехнулась. – Не боишься её напугать?

— Боюсь, но в этом вопросе мне бы не хотелось погружаться в трясину. Она последняя из знакомых, воспринимает меня как парня.

— Уже некомфортно воспринимать себя, как парня?

— Думаю про себя, ещё в мужском роде. Хотя, во время секса… Говорить, от имени женщины мне приятно… – я сам окончательно не разобрался в вопросе, и врать маме о настоящей цели этого приглашения, не хотелось. – Если не против, я сейчас позвоню?

— Не поздно? Звони, конечно, – мы остановились у самого подъезда. Я наклонился к маме, чтобы она тоже могла всё слышать.

— Ало, Настя, не спишь? – ответила на звонок, она почти моментально.

— Нет! Нет! Говори, пожалуйста! Я так соскучилась! – жарко затараторила девушка.

— Ты уже начала дрочить? – усмехнувшись спросил я.

— М-м-м… Немножко… поглаживаю… Ты говорил, только перед встречей с тобой, нельзя.

— Убери пальчики и внимательно слушай. После нашей последней встречи, я много думал о тебе, и понял… ты нравишься мне сильнее, чем я думал…

— О-о-о! Правда? Я тоже думала о тебе! Я делаю всё, что ты говорил!

— Это, мне тоже в тебе нравится. Мне захотелось, чтобы ты узнала меня получше…

— Хочешь прийти прямо сейчас? Или в другом месте? Я быстро соберусь!

Вот эта суетливость, мне совсем в ней не нравилась, но я не стал об этом говорить.

— Ночь на дворе, успокойся! Если у тебя будет время, зайдёшь ко мне завтра, часов в одиннадцать?

— Конечно! К тебе… домой?

— Да. Я говорил, что у меня не совсем обычные отношения с мамой… И, мне нравятся необычные вещи. Хочу, чтобы ты больше узнала обо мне и решила, захочешь ли ты продолжать наши отношения.

— У меня не такой богатый опыт с парнями, – хихикнула Настя. – Для меня, всё что мы делали, было необычно. Мне, всё нравилось… Подожди… Твоя мать, тоже будет?

— Конечно. Я рассказал ей, какая ты чудесная и необычная девушка. Она сказала, что мне очень повезло с тобой, и я не должен ничего скрывать.

— Она… Она не будет смеяться надо мной? – пролепетала Настя, едва слышно.

— Милая, когда ты с ней познакомишься, тебе станет стыдно за эти слова, – пришлось добавить немного суровости в голос.

— Извини, я так волнуюсь… Мне уже стыдно… Я приду… Я точно приду! – она отключилась.

— Ты долго обдумывала этот разговор? – хмыкнула мама, начав подниматься по лестнице.

Подъезд был слишком хорошо освещён, поэтому я взлетел по ступенькам, и ответил уже в прихожей.

— Пока порола нерадивую горничную, одних своих знакомых, – рассмеялся я, целуя горячие мамины губы.

— Предложила, заинтриговала, предоставила выбор, а потом лишила её этого выбора, – её твёрдый лобок, вжимался в моё бедро. – Моя доча, настоящая сучка!

— Вся пошла в маму! – я задрал ей платье и тискал ягодицу, покрытую ощутимыми рубцами.

— Как тебе моя горячая задница? Не хочется в неё засадить?

— Хочется! Но ещё больше хочется, чтобы ты засадила! Ты сама променяла сына на дочку.

— Ничего страшного. У меня универсальная дочка. Пошли, перекусим. Можно, выпить пару капель, – мама направилась на кухню, скидывая с себя одежду, и оставшись в одних стрингах. – Никак не привыкну к телу Маргариты. Не думала, что меня можно ещё чем-то удивить.

— Видела бы моё лицо, когда я такое увидел. Милая девушка, бёдра, грудь… Стаскиваешь с неё трусики…

Мама рассмеялась, накрывая на стол.

— Не переживай. Скоро у тебя фигура не хуже будет. Грудь, и подправить можно.

— Единственное, в чём я уверена – никаких хирургических изменений! Если кто полюбит, пусть принимает, какая я есть!

— Сколько трагедий можно было бы избежать, если бы все девушки так думали. И помнили бы об этом, когда сами влюбляются.

Влюбляются? Я вспомнил слова Германа, на которые не обратил поначалу внимания. И слова отца… Я уже спрашивал о таком, но как она ответит сейчас?

— Мама, а почему ты вышла замуж, именно за… мужа?

— Как, почему? Полюбила его… – она посмотрела мне в глаза, и замялась. – Ты не станешь меня осуждать, если я скажу правду?

— Попробую сама догадаться. Ты уже тогда понимала, что верной супруги из тебя не получится, и выбрала мужчину, который будет мириться с твоим… образом жизни.

— Понимаешь… – мама тяжело вздохнула, и опустила глаза. – Некоторые решения, которые кажутся нам в юности мудрыми и дальновидными, потом оказываются глупыми и примитивными. Ещё на институтской практике я поняла, что на одних деловых качествах далеко не уедешь… И, мне самой это нравилось… Мужчины смотрели на меня с обожанием, мечтали обладать, делали подарки. Я немного завидую Ирине, что она смогла вовремя сменить курс… Ха! Я сама бы смогла, если бы захотела! Мне хочется думать, если бы жизнь повторилась, всё сделал бы иначе. Потом, понимаю, что… всё было замечательно! Чудесно! И мой выбор спутника жизни… тихого, удобного, влюблённого… Как оказалось, у него были и свои недостатки. Ты, за пару дней смогла освободить меня…

— Честно говоря, в том была не моя заслуга.

— Именно твоя. Ты настолько быстро вывела отношения с Ириной на другой уровень. Сумела понравиться Герману. Если считаешь, что это так просто, попробуй представить кто из твоих одногруппников смог бы проделать такое же. Ты циничная, расчётливая сучка, как и твоя мамочка. Вот только я начала понимать это, ближе к сорока.

— Именно поэтому, ты начала мне помогать?

— Мы только что говорили на улице, что люди винят других в своих бедах. Извечная проблема отцов и детей лежит не в детях, а именно в родителях. Они более опытные, они были детьми и знают, что это такое. Почему же с возрастом, они превращаются в тупых недоумков с урезанной памятью, не способных понять переходный возраст? Ещё когда я в твои годы скандалила со своей матерью, поклялась, что поддержу своего ребёнка, в чём угодно… кроме алкоголизма и наркомании, – мама улыбнулась. – Я не какая-то особенно хорошая и понимающая мать. Просто, привыкла выполнять обещания, данные самой себе. Я была изумлена, шокирована… Если тебе это надоест, или твои цели изменятся, мы всегда сможем свалить из этого города…

Ого! Мне казалось, что мама оправдывает своё поведение, делая из меня шлюху! Оказывается, мои родители замечательные, заботливые люди… причём, оба. Оказывается, у неё и "план Б" есть. Мы убрали со стола, и прошли в мою комнату.

— Ну, что? Будем переселяться? – неуверенно спросила мама, глянув на меня.

— Мне понравилось здесь с тобой спать. Приходится, так тесно прижиматься…

Очень странное ощущение. Я легко принял женское бельё, взял в рот член, и подставил задницу… Конечно, были сомнения, неуверенность… Но лечь в постель родителей! На место своего отца! У меня в голове всё начало переворачиваться! Такой сильный внутренний протест, при одной мысли об этом! Почему? Неприязнь к отцу, почти угасла. В интимных отношениях, я его уже заменил. Пусть мама ляжет на его место, а я – на её? Нет, мне всё ещё… претит! Слово-то какое вспомнил! "Мне претит"! Это сильнее, чем возмущает, или противно.

Раздевшись, я повалился в свою кровать, успев подумать, что можно заняться с мамой… ещё покувыркаться… мне хотелось…

Открыв глаза, я увидел улыбающееся мамино лицо. Она сразу юркнула под одеяло, и я ощутил тёплые губы, обхватившие член.

— Мам, мне ещё не очень хочется… – вяло протянул я.

— Отливай, сколько захочется, – раздался глухой голос из-под одеяла. – Перед завтраком, отправляемся на пробежку.

— Куда, отправляемся?

— Бежим до спортплощадки. Там занимаемся. Герман предупредил, его с утра не будет. После Настиного визита, поедем в университет, на тренажёры. Вечером, если ты помнишь, тебя пригласили.

— Вот прямо, каждый раз надо заниматься?

— Пока ты не привела себя в форму – дважды в день! Потом, можно реже. Но, ты уже втянешься и самой будет нравиться. Это, как с анальным сексом. Главное – втянуться!

— Очень смешно. Ладно, я начинаю… – напоив маму утренней мочой, я откинул одеяло.

Трусики, шорты, футболка, кроссовки и никакой косметики – не собираюсь озадачивать соседей. Мама тоже быстро оделась, и мы трусцой отправились по улице. Через три квартала, действительно оказались на спортивной площадке, причём не единственными посетителями. С десяток человек, разного возраста и пола прыгали, подтягивались и занимались прочими глупостями. Мы органично влились в этот процесс. Неделя тренировок если не сделала меня намного сильнее, показала, что я вполне могу выдерживать физические нагрузки. По крайней мере, на фоне мамы, получалось выглядеть не слишком бледно. Похоже, она была здесь не впервые, обменявшись с некоторыми кивком и улыбкой. Моя скромная персона, никого не заинтересовала. Взгляды мужской части тренирующихся оказались прикованы к маминым лосинам, которые скрывали не только синяки и шрамы, но и тонкие стринги. Словно её обнажённые ноги были покрыты бледно-лиловой кожей. Вот почему женщины, так же не пялятся на меня?

Подтягиваясь на турнике, вспомнил древнюю шутку – доказательство, что мужчины гораздо добрее женщин. Если в женской душевой появится голый мужик, бабы начнут орать и кидать в него всякое. Если же в мужской душевой окажется голая женщина, она будет встречена очень доброжелательно.

— Здесь нет такого выбора, как у Германа, – услышал я за плечом мамин голос. – Можно самой разнообразить упражнения. Смотри.

Она повисла на турнике, немного подтянулась и, с полусогнутыми руками, начала вращать бёдрами в одну, а потом в другую сторону. Её глубокая складка на лобке, покачивалась перед самым моим носом.

— Получится? – мама легко спрыгнула, не обращая внимания на похотливые взгляды, прожигающие её подтянутую попку.

Смотрите, смотрите! Если бы вы знали, что я вчера вытворял с этой попкой, и какие следы скрывают эти лосины! Справедливости ради, в нелёгкой мужской доле, есть и свои преимущества! Едва скрывая восторг собственника, я повторил показанное упражнение, возможно не настолько элегантно… Но, кто это заметил?

— Теперь, с прессом поработаем. Здесь, тоже есть нюансы…

С площадки, я возвращался уставший и приободрившийся, одновременно. Самое главное, если немного приотстать, можно любоваться крепкими подрагивающими полушариями. Могу понять тех мужиков на площадке…

— Потешила самолюбие? – через плечо усмехнулась мама.

— А-а-а… – выдохнул я с томным восторгом.

Разговаривать на бегу, после такой тренировки, я ещё не умел.

Вернувшись домой, мы вдвоём залезли под душ, старательно смывая друг с друга пот. Заниматься сексом, после такой тренировки, я тоже ещё не умел. По крайней мере, в активной роли.

— Осталось ещё одно упражнение. Вчера пропустили, – мама, не вытираясь выскочила из душа и тут же вернулась с прицепленным страпоном. – Сначала, поработай ротиком.

Я с готовностью обхватил губами упругий стержень.

— Не спеши заглатывать сразу! Минет, самый разнообразный и самый сложный вид секса… – спокойно поучала мама. – Он может идти как аперитив, как приправа к основному блюду, и в качестве быстрого перекуса. Ты должна понимать, что хочет партнёр. Получить удовольствие, сбросить напряжение или насладиться твоей виртуозной игрой… Не забывай про язычок… Да, так лучше! Теперь расслабься, буду разрабатывать твоё горло. Лучше это делать на голодный желудок. Следи за дыханием!

Упругий ствол безжалостно раздвигал горло, так что я едва сдерживал рвотные позывы. Мама продолжала насиловать мой рот, внимательно наблюдая и вовремя ослабляя напор.

— Не забывай, что партнёр не будет с тобой так бережен. Всегда бери чуть меньше, чем можешь. Передохни, попробуешь с другой стороны…

Мама наклонилась передо мной, и обхватила губами торчащий член. О-о-о, бля-а-а!!! Она откинулась назад, вдавливая кончик языка в вершину головки. Потом, не прекращая ласкать стержень языком натянулась… Бля! Головка вошла в глотку, которая сжалась, выталкивая меня, но плотно сжатые щёки… Ах, ё-о-о… М-м-м… Судорожно дёргая бёдрами я спустил порцию в мамин ротик, едва удержавшись на ногах.

— Это был вариант быстрого, служебного отсоса. Максимальный эффект, за минимальное время, – у неё дыхание не сбилось! – Губы остаются сухие и чистые. Могу потом повторить с помадой. Она даже не размажется…

— Сколько всяких тонкостей! – выдохнул я, выходя из ванной.

Отца пока нет, можно и расслабиться. На кухне, мы остались голыми.

— В любом деле, если им серьёзно заниматься, хватает тонкостей, – вместе со мной мама выпила стакан коктейля, и мы принялись за еду. – У тебя большое преимущество перед обычными шлюхами. Можешь проверять ощущения на себе. Это позволит быстрее обучиться, но с опытной специалисткой, тебе пока не сравниться.

Почему-то, очень хотелось стать опытной специалисткой! Зачем это мне? Я же собиралась делать ставку на знания! С другой стороны, у меня оказался ещё один способ воздействия на окружающих! Глупо от него отказываться! Рита упоминала, что многие мои однокурсники увлекались… мальчиками. Я предоставляю прекрасный, компромиссный вариант. Снаружи девушка, с которой не стыдно показаться перед приятелями, а внутри… всё, как у мальчика! Мама говорила, что ей приходилось пользоваться страпоном. У меня есть, уже готовый… живой… Хм-м-м… Не слишком ли я цинична, в своих рассуждениях? Никакого цинизма! Голый реализм! Я отбрасываю наносную шелуху лживой морали и обращаюсь к истинным желаниям человека! Никакого принуждения и насилия! Желания, страсть и любовь… во всех её проявлениях!

Мама заметила, что я погрузился в размышления, и заканчивала завтрак молча. Насчёт принуждения… Надо продумать встречу с Настей, надо готовиться к занятиям… Хотя, оценки мне пока не ставят, надо готовиться к экзаменам. Настя… с ней можно не только трахаться! Она ещё и умная!

— Я приберусь тут. Иди, занимайся, – как всегда, мама всё поняла.

— Самая чудесная мамуля! – перегнувшись через стол, я чмокнул её в губы.

— Что Насте говорить собралась?

— Девушки приходят и уходят, а мама остаётся! – мудро изрёк я. – Проведём эксперимент, насколько хорошо, мы с тобой понимаем друг друга!

— Ты ещё во мне сомневаешься?

— В тебе, нет! В себе, сомневаюсь…

— В себе, всегда надо сомневаться. Главное, никому другому это не показывать, – усмехнулась мама и начала собирать тарелки.

Это было странное ощущение. Я сказал маме правду, и соврала одновременно. Артём во мне сомневался, многое не понимал, и чаще всего, просто наблюдал за происходящим с интересом. Артемида во мне, точно знала, что делает, что хочет получить и увлечённо творила происходящее. Наличие Артёма, его критическое восприятие, вынуждало Артемиду держаться в рамках, и более тщательно продумывать собственные действия. Она не собиралась с ним конфликтовать, и окончательно занимать тело.

Артемида не сомневалась, что Настя согласится заниматься вместе. Она точно знала, что и как предложить девушке. Артемида, уже учитывала вариант сделать Настю своей женой… Женой? Артём предпочёл бы в качестве жены умную и красивую, вроде своей мамы. Подобных кандидаток не было заметно, и выбирая между умом и красотой, Артём скорее выбрал бы Настю. Но, он не собирался спешить в этом вопросе, и Артемида вполне была с ним согласна… в этом вопросе.

Предложить Насте поступить в университет? Правда, её уровень знаний, избыточный в институте для блатных деток едва ли потянет нормальное образование… Впрочем, как и мой, честно говоря… Честно говоря, если бы не странные отношения с Германом, вряд ли я решился бы на такой переход. Из самых одарённых учеников превращаться в серую непосредственность, не особо приятно. Секундочку… Что там с близнецами? Они поступили вместе, с первого раза. Причём, не считали это какой-то особой заслугой. Похоже, они достаточно умны… Свести с ними более плотное знакомство… Денег, чтобы самому оплатить им репетиторство, у меня не было, но если… Ха-ха! Предложить им свою дружбу! У Маргариты, такой приём превосходно сработал!

У меня появился "план Б". Нет, близнецы будут "планом А". Настя… Предложу ей поступить в университет… Не будет ли мешать мне девушка, которой я собираюсь всё рассказать? С её суетливой угодливостью… Можно принуждать девушку не к сексуальным извращениям, а изменить своё поведение? Быть более сдержанной, серьёзной. С маминой поддержкой, может получиться. Тем более, я же не собираюсь ей рассказывать всё!

— Доченька, я убралась в зале, накрыла стол, – мама стояла за спиной. – Как мне лучше одеться?

— Прошу прощения, – та сразу же опустилась на колени, и начала старательно облизывать вялый отросток.

— Я была разочарованна. Говорит он красивее, чем трахается.

— Может, ты просто не распробовала?

— Возможно… Хотя, после такого, и повторно пробовать не хочется. Потом был Станислав, его приятель. Вот с ним получилось получше…

— Ого! Я оказалась у тебя лишь третьей! – девушка восторженно заглянула мне в глаза.

— Зато, с тобой мне больше всего понравилось. Не такой огромный, как у Германа. И, как ты умело его использовала… – я чмокнула её в щёку, и Рита рассмеялась. – Не собираешься меня ревновать?

Что-то было неуловимо приятное в ситуации, когда я действительно воспринимала себя женщиной. Лежала с томно ноющей попкой и описывала побывавшие во мне члены… Что-то извращённо-развратное заполняло меня, чего так не хватало после секса в тренажёрном зале.

— Моя Госпожа, может трахаться с кем пожелает, – с придыханием прошептала Рита. – Меня так возбуждает, что сестричка оказалась настоящей шлюхой… Ты позволишь посмотреть, как подставляешь свою попку? Ты будешь часто её подставлять?

— Непрерывно… – слова девушки возбуждали меня. – Такое понравилось больше, чем сосать… Кстати, вашу горничную придётся сегодня наказать. Пришлось ей напомнить, почистить твой член.

Мама склонила голову, пряча довольную улыбку.

— Здорово! – Рита радостно захлопала в ладоши. – Давай попросим у мамы, её трахнуть?

— Конечно же. Если завтра сдашь зачёт, получишь её в своё полное распоряжение, – я понимал, что это порадует маму, сомневаясь, стоит ли так старательно выполнять все её сексуальные прихоти, но продолжил. – Если наша мамочка не разрешит трахнуть свою горничную, я приглашу тебя к нам в гости. Ты получишь…

— Я готова! – Ирина появилась перед нами в одних узких трусиках. – Галатея, приберись в душе, и сама умойся. И подай нам ужин.

Пришлось пересаживаться на стульчик, уступая место женщине. Она откинулась и положила ноги мне на колени. Такие стройные, длинные, ухоженные… Я начал поглаживать ступни и лодыжки, старательно облизывая пальчики.

— Звонил Герман. Если не передумала, с понедельника зачисляют тебя в университет. Успеешь подготовиться к экзаменам? Там, всё по серьёзному…

— Буду стремиться, – ответил я неуверенно.

Вообще-то, сам себе такую задачу ставил. Не досидеть до конца года и летом поступать. Сдать сейчас экзамены за первый курс, а осенью пойти на второй. Пока это было моей личной фантазией, она казалась трудновыполнимой, но вполне возможной. Теперь же, как пожелание Германа… Я перешёл на колени и бёдра, любуясь выпирающим лобком и соблазнительной складкой, уходящей в промежность. Ирина развела колени, показывая выпирающие губки, плотно обжатые кружевной тканью, но я был слишком занят своими мыслями. За неделю занятий стало понятно, что не такой уж я и умный, по меркам университета. Хотя, если повторить приём, только что использованный с Ритой… Натаскать себя на сдачу экзамена, а за лето подтянуть общие знания… Амбициозно, но вполне выполнимо.

Мама вкатила столик с ужином, и никто не удивился моей увеличившейся порции. Я уже начал привыкать, что все окружающие заранее всё обо мне знают.

— Чувствуешь себя уверенно? – Ирина обернулась к дочери.

— Насколько это возможно, – та решительно выдохнула. – На занятиях, начала понимать, о чём идёт речь… Приятно думать, что я не самая тупая в группе.

— Я подслушала обещание Артемиды…

— Артис, – перебил её я. – Такое сокращение имени, мне понравилось…

— Звучит, почти по-гречески, – усмехнулась женщина. – Сама думала пригласить Галатею на воскресенье, как прислугу. Готова предоставить её вам при условии, что на меня вас тоже хватит. Мне понравилось, что обе мои дочери с членами, и они принадлежат мне.

— Госпожа, позволишь мне порадовать нашу мамочку прямо сейчас? – Рита склонилась к моему уху и прошептала так громко, что мать не могла её не услышать.

— Мне и самой хочется её порадовать… Сделаем это одновременно! – я намеренно не стал интересоваться согласием Ирины. Хотелось проверить, как изменился мой статус в наших извращённых семейных отношениях.

Склонился над лежащей женщиной, одной рукой лаская грудь, а второй затылок и шею. Она покорно отдавалась ласкам и раскрыла губы, принимая поцелуй. С моим статусом, всё в порядке…

— Ниже пояса, она твоя, – кинул я Рите через плечо. – Оставлю себе эти восхитительные… чувственные губки… этот ловкий язычок…

Губки растянулись в блаженной улыбке. Оставшись стоять одной ногой на полу, вторую перекинул через Ирину, так что мой член завис над полураспахнутым ртом. Судя по ритмичным движениям женского тела, Рита уже воспользовалась приглашением. Очень хотелось сказать, что-то вроде – "Теперь, ты принадлежишь мне." И она ответила бы горячим согласием, которое было бы ложью… Потому что моей, Ирина будет лишь настолько, насколько ей самой это выгодно. Женщина улыбнулась, и обхватила губами член. Она догадалась, о чём я подумал? Забавное ощущение, словно я вступил в клуб, читающих мысли.

Ирина умело работала языком, не позволяя проникнуть глубже в горло. Наказывала меня за крамольные мысли? Я решил ей отомстить, вытащив член и заливая спермой недовольное лицо. Рита расхохоталась, и продолжая трахать мать наклонилась, слизывая мутные капли.

— Мамочка, я так мечтала поделиться тобой, – проговорила она, тяжело дыша. – Ты у меня, такая шлюха!

Я смотрел на тяжело покачивающиеся бёдра и округлившиеся ягодицы Риты. Жаль, что уже не осталось сил… Надо будет в следующий раз трахнуть её, пока она на своей матери… Наклонившись ниже, я поглаживал шелковистую попку, любуясь плотно сжатым анусом.

— Ну, что же ты! – раздражённо вскрикнула девушка, обернувшись ко мне.

Ни малейшего желания принимать участие у меня уже не было, но я начал старательно вылизывать податливый сфинктер. Наверное, сегодня было слишком много сексуальных развлечений. Или… я слишком много думаю, когда можно просто получать удовольствие. Вот сейчас я думаю о небольшом отверстии, между яйцами и анусом Риты. Оно совсем не похоже на женские гениталии, вызывая неприязненное ощущение и одновременно притягивало, словно ранка, которую хочется расчёсывать. Высунув язык, медленно приближал его к загадочному отверстию. Я вылизывал задницу, и пил мочу… Почему сейчас так трудно заставить себя… Пока в голове метались сомнения, шея склонилась чуть ниже, и я начал ласкать Ритину дырочку.

— Пожалуйста! – со стоном выгнулась девушка, но не уточнила, что именно "пожалуйста". Продолжать или перестать?

С короткими вскриками, она кончила и повалилась на мать, продолжая с ней целоваться.

— Пошли, сполоснёмся, – простонала Ирина. – Я вспотела, пока вы меня пользовали…

Они вышли, и ко мне подошла мама, склонив голову.

— Из тебя получается хорошая горничная, – проговорил я, поглаживая ей щёку. – Покорная… услужливая…

Такие слова, сказанные ей, сильно волновали меня. Словно я сам задавал определённые границы, назначал поведение.

— Рада, что у меня получается вам понравится.

Она всего лишь играет роль, которую выбрала сама… Кто из нас управляет в этой ситуации?

В дверь заглянула Рита.

— Мамка зовёт вас в спальню. Обеих, – коротко кинула она.

Я понял для чего нас зовут, и мысли вернулись в привычное русло… Это всего лишь игра, которую мы выбрали сами… Все присутствующие, желают принять в ней участие…

Ожидающая нас женщина, вовсе не Ирина, которая только что жадно заглатывала член и отдавалась ласкам. На ней был кружевной домашний халатик, но сейчас она была именно Ириной Анатольевной. Строгой, надменной, неприступной, сжимавшей в руке пластиковую палку, которую я уже видел. Надо будет с ней как-то уединиться. У нас есть что обсудить.

— К сожалению, Галатея не справилась со своими обязанностями и её придётся наказать. Доченька, ты сама захотела наказывать нашу горничную, – она произнесла слова резким, безапелляционным тоном, взяла стул и выдвинула его перед собой.

Мама подошла со стороны спинки, сильно наклонилась, почти упёршись головой в сиденье. Короткая юбка сползла, полностью открыв округлившуюся задницу, на которой ещё оставались следы моей вчерашней "тренировки". Было ясно, что мама проделывает подобное не впервые. Спокойно, уверенно предоставляет своё тело для наказания. Я подцепил пальцами кружевные трусики и стянул их на колени. Дрожащими пальцами взял гибкую палку и крепко её сдавил. Наказывать свою маму на глазах других людей… Ударить её… Сейчас, я испытывал более сильные ощущения чем, когда подставлял свою задницу. Хорошо, если я смогу это сделать? Или, хорошо если не смогу?

Пришлось преодолевать странное онемение, чтобы замахнуться и нанести первый удар. Мама дёрнулась, коротко вскрикнула и осталась стоять в прежней позе. Нанести второй, показалось гораздо проще. Даже если бы в комнате находилось не два человека, а двести… это не имело бы значения. Для меня существовали только ягодицы, покрытые багровеющими полосами… Всё больше полос и меньше нетронутого тела! Ещё и ещё!!! Остановил меня только резкий крик боли, который вырвался из маминой груди. Она не выпрямилась, не прикрыла избитую задницу, словно предлагая продолжить экзекуцию.

— Ого! Сурово! – Рита подошла и погладила дрогнувшую кожу. – Горячие! Смотреть со стороны, гораздо приятнее… Даже, возбуждает…

Мама обернулась ко мне, и в её взгляде я заметил… нежность? …благодарность? Она словно хотела поддержать меня. Показать, что я всё сделал правильно…

— Артис, можно я её трахну? – Рита всё не унималась, и уже пристраивалась к исполосованной заднице.

— Что ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся я. – У её хозяйки спрашивай.

— Можно, можно… – благосклонно кивнула головой Ирина. – Эта сучка достойно перенесла наказание. Думаю, можно наградить её вагинальным сексом. Не удивлюсь, если она потекла.

— О-о-о! Ты удивишься, насколько! – Рита обхватила бёдра и резко засадила член. – Я сама возбуждалась, когда ты меня шлёпала. Но когда била этой чёртовой палкой, было просто больно… Мамочка, можно сестра и тебя так накажет? Когда ты провинишься…

— Давно я подобным не увлекалась… Сомневаюсь, что мне это настолько понравится… – женщина усмехнулась.

Если мне и придётся её наказывать, то это будет именно Ирина Анатольевна, а не мягкая домашняя Ирина. Я подошёл к Рите, обхватил её за талию, и поцеловал в губы.

— Глупенькая. Когда наша мамочка провинится, мы не станем спрашивать у неё разрешения.

— Правда? – девушка обернулась и ответила на поцелуй, не переставая таранить чавкающую дыру. – Действительно! Ты разрешишь мне потом её трахнуть?

— Конечно разрешу. Если ты сама будешь себя хорошо вести.

— О-о-о! Я буду самой послушной сестрой на свете! Мам, не могу кончить! Она такая мокрая и огромная!

— Шлёпни её по заднице! Может, она уснула? – фыркнула Ирина Анатольевна.

Резкий шлепок заставил мою маму вздрогнуть и вскрикнуть от боли… или, от наслаждения. Ещё несколько звонких ударов, и увядший член выскользнул из распахнутого влагалища. Рита подошла к маминому лицу, и та сразу обхватила член губами, не меняя собственной позы. Я посмотрел на мокрые распахнутые складки. Наклонившись, начал их старательно вылизывать не испытывая ни возбуждения, ни желания это делать. Это начало входить в привычку? Или, захотелось сделать маме приятное? Отблагодарить её за прекрасно проведённый вечер? Мои пальцы сами легли на горячие ягодицы, ощущая припухлости от ударов. Никаких угрызений совести, моральных страданий и сочувствия. Моё собственное наказание не доставило мне ни малейшего удовольствия, но теперь я мог понять маму, которой нравилось подобное отношение. Надо попробовать такое с женщиной, которая не так охотно подставит свою задницу…

— Девочки, не увлекайтесь, – напомнила о себе Ирина. – Идите в душ, и переодевайтесь!

Мама пошла в душевую в моей комнате, а Рита потащила меня за собой.

— Сестричка, ты у меня настоящая Госпожа! – жарко заговорила она. – Когда меня мамуля била, я мечтала сделать с ней такое же! Понимала, что не смогу так сделать! У меня руки парализовало при одной мысли! Это было так прекрасно! Твоё лицо… Такое жёсткое… волевое… Позволь, я тебя помою!

Конечно же, я позволила. Её руки мягкими движениями наносили гель, и смывали его. Её губы иногда касались моей мокрой кожи, словно она была не в силах противостоять влечению. Её глаза ловили каждое моё движение, стараясь предугадать желания. Поначалу, я чувствовала себя неуютно. В последний раз меня мыла мама… мама мыла раму… Да, где-то в том возрасте… Как оказалось, это очень приятно. Просто стоять, подставляя тело не ласкам, а услужливым движениям. Надо будет попробовать такое ещё с кем-то…

— Ты понимаешь, что никогда не станешь моей единственной? – проговорила я.

— Конечно же, у тебя будут другие женщины… и, мужчины… – рассмеялась девушка. – Всё равно, останусь твоей единственной сестрой.

У меня будут? Или, я у них? М-м-м… Несомненно, они будут принадлежать мне, даже если я буду подставлять задницу, и отсасывать члены! Сам секс, не имеет особого значения…

— Сестрой? – мне пришла в голову очередная безумная идея. – Ты будешь слушаться мою маму, как и я… нашу?

— Несомненно! Когда она будет… твоей мамой. Я ни разу не была у вас в гостях, – умная девушка поняла мой намёк, но я думал о другой… пока ещё не такой послушной, как она.

— Хочу тоже тебя помыть. Встань на колени, – Рита выполнила сказанное, ожидающе глядя на меня.

Я начал мочиться ей на грудь, потом на лицо. Девушка рассмеялась, широко открыла рот, и начала ловить звонкую струю, жмурясь от попадающих в лицо капель.

— Этого хотела моя Госпожа? – спросила она, облизываясь.

— Ты всё сделала правильно, – поцеловал губы, залитые моей мочой, и вышел в коридор.

Надо переодеваться, и ехать домой. Почему-то, меня вовсе не обрадовало, как легко приняла Рита унижение. Ещё недавно, я мечтал потрогать женскую попку или грудь. Заняться сексом? О-о-о! Это тоже было мечтой, далёкой-далёкой… Сейчас, меня окружают четыре женщины, согласные даже на то, о чём я не мечтал. Почему я не удовлетворён? Чего мне хочется?

В своей комнате я быстро переоделся, не сразу обратив внимание, что мама подготовила мне женское платье. Мы же говорили, к нам в квартиру я буду появляться… в более универсальной одежде.

— Уже поздно, – пояснила мама, поймав мой взгляд. – Если кто-то и увидит, решат, что я с подругой.

— Ладно, – буркнул я, вышагивая на каблуках. – Как вы на них ходите?

— Привычка. У тебя уже неплохо получается, – мама игриво шлёпнула меня по заднице. – Смотри, какая подтянутая попка!

— Можете идти в машину, – в комнату заглянула Рита, оставшаяся голой. – Можете переночевать здесь.

— Мне ещё заниматься надо, – я заглянул в зеркало, почти уверенными движениями припудрил лицо, подвёл губы и поправил причёску. – Провалишь завтрашний зачёт, познаешь гнев Госпожи! Позавидуешь вашей горничной.

— Пройдусь ещё по материалу, – девушка сразу стала серьёзной. – И утром встану пораньше. Я не хочу подвести свою Госпожу… и сестру…

— Умница! – я взял у неё из рук клеточку, и замкнул свисающий член.

Ключ, демонстративно положил в ящик стола. Потом, поцеловал её в губы, и мы с мамой вышли во двор.

Когда мы сели в машину, Ирина окинула меня внимательным взглядом.

— Не думала, что человек может так сильно измениться, – проговорила она. – И дело не в женском платье и трусиках…

— Меня ещё и в задницу трахнули, – проворчал я, пристёгиваясь.

— Меня тоже в задницу трахали, и пороли, как твою мать. Где я, и где те, кто меня трахал? – усмехнулась Ирина, выезжая на улицу. – Признаюсь честно, немного скучаю по хорошей выволочке, и крепкой… женской руке. Хотелось поменяться местами с нашей горничной. Есть один маленький нюанс…

— Не переживай, мамочка. Мы оговорим условный знак, которым ты дозволишь мне доминировать.

— Перед дочерью! Только, перед ней! – резко проговорила женщина.

— Излишнее уточнение, – я решил позволить себе некоторую грубость. – Мне кажется, ты поняла, что мы с мамой хорошо выучили свои роли и строго их придерживаемся.

— Ну-у-у… Пока, никаких претензий нет, – Ирина примиряюще кивнула головой и обернулась. – Как твоя задница?

— Получила больше, чем рассчитывала, – рассмеялась мама. – Артис, слишком разволновалась.

— Я думала, она просто пошлёпает. Волнительные ощущения, – теперь она обернулась ко мне. – Острее, чем секс. Я, когда Марго порола, дрочила потом. Не возбуждалась, а именно дрочила, на сухую.

— А когда… сама получала? – осторожно поинтересовалась мама.

— Ну-у-у… Твоих вершин я в этом не достигла… Была определённая степень возбуждения, если выше которой, то оно усиливалось. Если ниже, то совсем пропадало. Тогда, было просто больно. Так как тебя, по пизде, ни разу не получала… даже представлять не хочу, какие ощущения.

— Дочка наша, на других потренируется. Может, потом попробуешь… – машина остановилась во дворе. – Мы пошли, или ещё что-то пожелаешь?

— Пожелаю, но сил уже нет. И без того, день был безумный, – Ирина поцеловала меня и наклонившуюся к ней маму.

Задержаться с ней, поговорить? Нет, я же не просто хочу бросить ей обвинение. Отложу разговор на потом.

— Как тебе, начало женской жизни? – мама подала мне локоть, и я с готовностью за него уцепился. – Прогуляемся немного.

Последняя фраза, не была вопросом, но я не стал возражать. Если кто-то и встретится, ему в голову не придёт меня узнавать.

— Если бы не лекция Германа, всё было бы лучше… и проще. Ощущение, что я не трахалась, а выполняла ответственную миссию, по спасению человечества.

— Раз уж тебе так понравилось получать в задницу, могла бы выбрать карьеру простого педика, – усмехнулась мама.

— Мне попались талантливые учительницы. Сама не понимаю, с какого момента извращённая игра изменила мою судьбу.

— Пока ещё не изменила. Помнишь, говорила тебе об этом? Внезапно понимаешь, что "нет" говорить уже поздно.

— Прекрасно помнила, всё время. Не могу разделить твоё пристрастие к мазохизму, но теперь могу его понять. Чувствуешь под ногами топкое болото, понимаешь, что засосёт, но словно какая-то сила толкает на следующий шаг.

— Потом понимаешь, что эта сила – твои собственные желания и стремления. Повезло тем, у кого внутренние стремления совпадают с моральными установками большинства. Причём, насквозь лицемерными. Я вспоминала слова Германа про деда Мороза и думала, как забавно, что слова "джентльмен" и "рыцарь", обозначают как раз полную свою противоположность. Насильники, грабители, убийцы, лжецы… Сколько людей было убито в колониальных войнах? Почему же "шлюха", это унизительно? Что мы плохого сделали? Я уж молчу о том, что без мужской похоти, шлюхи и не существовали бы!

О-о-о, блин! И её туда же понесло! Конечно же, я был с ней согласен, и сам не прочь поболтать о морально-этических проблемах, но сейчас меня волновали более личные переживания.

— Мам, если помнишь, я сама недавно тебя такими словами успокаивала. Потому и ненавидят, что шлюхи – наглядная демонстрация мужских слабостей. Не себя же их винить.

Хм-м-м… Вот кстати, ещё одно доказательство мужской эмоциональности и нелогичности. Об этом я не стал говорить, чтобы ещё больше не погрязнуть в политической дискуссии.

— Помню, просто обидно… Как тебе, на каблуках?

— Нормально, в общем. Лодыжки немного тянет. Насчёт твоей задницы? Ты права. Я слишком увлеклась. Когда мы были вдвоём, было… спокойней.

— Ну, бывало и сильней. Кажется, мне действительно такого не хватает. Сейчас, такая истома по телу разливается… Но ощущение, что меня порола родная дочь… Не могу описать! Надеюсь, тебе это понравилось, потому что мне точно повторения захочется.

— Наверное, тут у меня, как с оральным сексом. Не столько самой приятно, как реакция партнёра заводит.

Мимо нас прошла припозднившаяся парочка, даже не кинув взгляд. Замечательно. Если самому не привлекать внимание, людям глубоко плевать на окружающих. Что меня сейчас больше волновало – в колготках так ноги чешутся… Насколько мне понравилось в женских трусиках, настолько же неприятен этот нейлон… или капрон? Мы повернули к дому, и я всё же решился озвучить свою идею.

— Мам, мне бы хотелось Настю к нам в гости пригласить. Завтра… Познакомить, с нами обоими… обеими…

— Твоя девушка? Единственный традиционный человек, в твоём гареме? – она усмехнулась. – Не боишься её напугать?

— Боюсь, но в этом вопросе мне бы не хотелось погружаться в трясину. Она последняя из знакомых, воспринимает меня как парня.

— Уже некомфортно воспринимать себя, как парня?

— Думаю про себя, ещё в мужском роде. Хотя, во время секса… Говорить, от имени женщины мне приятно… – я сам окончательно не разобрался в вопросе, и врать маме о настоящей цели этого приглашения, не хотелось. – Если не против, я сейчас позвоню?

— Не поздно? Звони, конечно, – мы остановились у самого подъезда. Я наклонился к маме, чтобы она тоже могла всё слышать.

— Ало, Настя, не спишь? – ответила на звонок, она почти моментально.

— Нет! Нет! Говори, пожалуйста! Я так соскучилась! – жарко затараторила девушка.

— Ты уже начала дрочить? – усмехнувшись спросил я.

— М-м-м… Немножко… поглаживаю… Ты говорил, только перед встречей с тобой, нельзя.

— Убери пальчики и внимательно слушай. После нашей последней встречи, я много думал о тебе, и понял… ты нравишься мне сильнее, чем я думал…

— О-о-о! Правда? Я тоже думала о тебе! Я делаю всё, что ты говорил!

— Это, мне тоже в тебе нравится. Мне захотелось, чтобы ты узнала меня получше…

— Хочешь прийти прямо сейчас? Или в другом месте? Я быстро соберусь!

Вот эта суетливость, мне совсем в ней не нравилась, но я не стал об этом говорить.

— Ночь на дворе, успокойся! Если у тебя будет время, зайдёшь ко мне завтра, часов в одиннадцать?

— Конечно! К тебе… домой?

— Да. Я говорил, что у меня не совсем обычные отношения с мамой… И, мне нравятся необычные вещи. Хочу, чтобы ты больше узнала обо мне и решила, захочешь ли ты продолжать наши отношения.

— У меня не такой богатый опыт с парнями, – хихикнула Настя. – Для меня, всё что мы делали, было необычно. Мне, всё нравилось… Подожди… Твоя мать, тоже будет?

— Конечно. Я рассказал ей, какая ты чудесная и необычная девушка. Она сказала, что мне очень повезло с тобой, и я не должен ничего скрывать.

— Она… Она не будет смеяться надо мной? – пролепетала Настя, едва слышно.

— Милая, когда ты с ней познакомишься, тебе станет стыдно за эти слова, – пришлось добавить немного суровости в голос.

— Извини, я так волнуюсь… Мне уже стыдно… Я приду… Я точно приду! – она отключилась.

— Ты долго обдумывала этот разговор? – хмыкнула мама, начав подниматься по лестнице.

Подъезд был слишком хорошо освещён, поэтому я взлетел по ступенькам, и ответил уже в прихожей.

— Пока порола нерадивую горничную, одних своих знакомых, – рассмеялся я, целуя горячие мамины губы.

— Предложила, заинтриговала, предоставила выбор, а потом лишила её этого выбора, – её твёрдый лобок, вжимался в моё бедро. – Моя доча, настоящая сучка!

— Вся пошла в маму! – я задрал ей платье и тискал ягодицу, покрытую ощутимыми рубцами.

— Как тебе моя горячая задница? Не хочется в неё засадить?

— Хочется! Но ещё больше хочется, чтобы ты засадила! Ты сама променяла сына на дочку.

— Ничего страшного. У меня универсальная дочка. Пошли, перекусим. Можно, выпить пару капель, – мама направилась на кухню, скидывая с себя одежду, и оставшись в одних стрингах. – Никак не привыкну к телу Маргариты. Не думала, что меня можно ещё чем-то удивить.

— Видела бы моё лицо, когда я такое увидел. Милая девушка, бёдра, грудь… Стаскиваешь с неё трусики…

Мама рассмеялась, накрывая на стол.

— Не переживай. Скоро у тебя фигура не хуже будет. Грудь, и подправить можно.

— Единственное, в чём я уверена – никаких хирургических изменений! Если кто полюбит, пусть принимает, какая я есть!

— Сколько трагедий можно было бы избежать, если бы все девушки так думали. И помнили бы об этом, когда сами влюбляются.

Влюбляются? Я вспомнил слова Германа, на которые не обратил поначалу внимания. И слова отца… Я уже спрашивал о таком, но как она ответит сейчас?

— Мама, а почему ты вышла замуж, именно за… мужа?

— Как, почему? Полюбила его… – она посмотрела мне в глаза, и замялась. – Ты не станешь меня осуждать, если я скажу правду?

— Попробую сама догадаться. Ты уже тогда понимала, что верной супруги из тебя не получится, и выбрала мужчину, который будет мириться с твоим… образом жизни.

— Понимаешь… – мама тяжело вздохнула, и опустила глаза. – Некоторые решения, которые кажутся нам в юности мудрыми и дальновидными, потом оказываются глупыми и примитивными. Ещё на институтской практике я поняла, что на одних деловых качествах далеко не уедешь… И, мне самой это нравилось… Мужчины смотрели на меня с обожанием, мечтали обладать, делали подарки. Я немного завидую Ирине, что она смогла вовремя сменить курс… Ха! Я сама бы смогла, если бы захотела! Мне хочется думать, если бы жизнь повторилась, всё сделал бы иначе. Потом, понимаю, что… всё было замечательно! Чудесно! И мой выбор спутника жизни… тихого, удобного, влюблённого… Как оказалось, у него были и свои недостатки. Ты, за пару дней смогла освободить меня…

— Честно говоря, в том была не моя заслуга.

— Именно твоя. Ты настолько быстро вывела отношения с Ириной на другой уровень. Сумела понравиться Герману. Если считаешь, что это так просто, попробуй представить кто из твоих одногруппников смог бы проделать такое же. Ты циничная, расчётливая сучка, как и твоя мамочка. Вот только я начала понимать это, ближе к сорока.

— Именно поэтому, ты начала мне помогать?

— Мы только что говорили на улице, что люди винят других в своих бедах. Извечная проблема отцов и детей лежит не в детях, а именно в родителях. Они более опытные, они были детьми и знают, что это такое. Почему же с возрастом, они превращаются в тупых недоумков с урезанной памятью, не способных понять переходный возраст? Ещё когда я в твои годы скандалила со своей матерью, поклялась, что поддержу своего ребёнка, в чём угодно… кроме алкоголизма и наркомании, – мама улыбнулась. – Я не какая-то особенно хорошая и понимающая мать. Просто, привыкла выполнять обещания, данные самой себе. Я была изумлена, шокирована… Если тебе это надоест, или твои цели изменятся, мы всегда сможем свалить из этого города…

Ого! Мне казалось, что мама оправдывает своё поведение, делая из меня шлюху! Оказывается, мои родители замечательные, заботливые люди… причём, оба. Оказывается, у неё и "план Б" есть. Мы убрали со стола, и прошли в мою комнату.

— Ну, что? Будем переселяться? – неуверенно спросила мама, глянув на меня.

— Мне понравилось здесь с тобой спать. Приходится, так тесно прижиматься…

Очень странное ощущение. Я легко принял женское бельё, взял в рот член, и подставил задницу… Конечно, были сомнения, неуверенность… Но лечь в постель родителей! На место своего отца! У меня в голове всё начало переворачиваться! Такой сильный внутренний протест, при одной мысли об этом! Почему? Неприязнь к отцу, почти угасла. В интимных отношениях, я его уже заменил. Пусть мама ляжет на его место, а я – на её? Нет, мне всё ещё… претит! Слово-то какое вспомнил! "Мне претит"! Это сильнее, чем возмущает, или противно.

Раздевшись, я повалился в свою кровать, успев подумать, что можно заняться с мамой… ещё покувыркаться… мне хотелось…

Открыв глаза, я увидел улыбающееся мамино лицо. Она сразу юркнула под одеяло, и я ощутил тёплые губы, обхватившие член.

— Мам, мне ещё не очень хочется… – вяло протянул я.

— Отливай, сколько захочется, – раздался глухой голос из-под одеяла. – Перед завтраком, отправляемся на пробежку.

— Куда, отправляемся?

— Бежим до спортплощадки. Там занимаемся. Герман предупредил, его с утра не будет. После Настиного визита, поедем в университет, на тренажёры. Вечером, если ты помнишь, тебя пригласили.

— Вот прямо, каждый раз надо заниматься?

— Пока ты не привела себя в форму – дважды в день! Потом, можно реже. Но, ты уже втянешься и самой будет нравиться. Это, как с анальным сексом. Главное – втянуться!

— Очень смешно. Ладно, я начинаю… – напоив маму утренней мочой, я откинул одеяло.

Трусики, шорты, футболка, кроссовки и никакой косметики – не собираюсь озадачивать соседей. Мама тоже быстро оделась, и мы трусцой отправились по улице. Через три квартала, действительно оказались на спортивной площадке, причём не единственными посетителями. С десяток человек, разного возраста и пола прыгали, подтягивались и занимались прочими глупостями. Мы органично влились в этот процесс. Неделя тренировок если не сделала меня намного сильнее, показала, что я вполне могу выдерживать физические нагрузки. По крайней мере, на фоне мамы, получалось выглядеть не слишком бледно. Похоже, она была здесь не впервые, обменявшись с некоторыми кивком и улыбкой. Моя скромная персона, никого не заинтересовала. Взгляды мужской части тренирующихся оказались прикованы к маминым лосинам, которые скрывали не только синяки и шрамы, но и тонкие стринги. Словно её обнажённые ноги были покрыты бледно-лиловой кожей. Вот почему женщины, так же не пялятся на меня?

Подтягиваясь на турнике, вспомнил древнюю шутку – доказательство, что мужчины гораздо добрее женщин. Если в женской душевой появится голый мужик, бабы начнут орать и кидать в него всякое. Если же в мужской душевой окажется голая женщина, она будет встречена очень доброжелательно.

— Здесь нет такого выбора, как у Германа, – услышал я за плечом мамин голос. – Можно самой разнообразить упражнения. Смотри.

Она повисла на турнике, немного подтянулась и, с полусогнутыми руками, начала вращать бёдрами в одну, а потом в другую сторону. Её глубокая складка на лобке, покачивалась перед самым моим носом.

— Получится? – мама легко спрыгнула, не обращая внимания на похотливые взгляды, прожигающие её подтянутую попку.

Смотрите, смотрите! Если бы вы знали, что я вчера вытворял с этой попкой, и какие следы скрывают эти лосины! Справедливости ради, в нелёгкой мужской доле, есть и свои преимущества! Едва скрывая восторг собственника, я повторил показанное упражнение, возможно не настолько элегантно… Но, кто это заметил?

— Теперь, с прессом поработаем. Здесь, тоже есть нюансы…

С площадки, я возвращался уставший и приободрившийся, одновременно. Самое главное, если немного приотстать, можно любоваться крепкими подрагивающими полушариями. Могу понять тех мужиков на площадке…

— Потешила самолюбие? – через плечо усмехнулась мама.

— А-а-а… – выдохнул я с томным восторгом.

Разговаривать на бегу, после такой тренировки, я ещё не умел.

Вернувшись домой, мы вдвоём залезли под душ, старательно смывая друг с друга пот. Заниматься сексом, после такой тренировки, я тоже ещё не умел. По крайней мере, в активной роли.

— Осталось ещё одно упражнение. Вчера пропустили, – мама, не вытираясь выскочила из душа и тут же вернулась с прицепленным страпоном. – Сначала, поработай ротиком.

Я с готовностью обхватил губами упругий стержень.

— Не спеши заглатывать сразу! Минет, самый разнообразный и самый сложный вид секса… – спокойно поучала мама. – Он может идти как аперитив, как приправа к основному блюду, и в качестве быстрого перекуса. Ты должна понимать, что хочет партнёр. Получить удовольствие, сбросить напряжение или насладиться твоей виртуозной игрой… Не забывай про язычок… Да, так лучше! Теперь расслабься, буду разрабатывать твоё горло. Лучше это делать на голодный желудок. Следи за дыханием!

Упругий ствол безжалостно раздвигал горло, так что я едва сдерживал рвотные позывы. Мама продолжала насиловать мой рот, внимательно наблюдая и вовремя ослабляя напор.

— Не забывай, что партнёр не будет с тобой так бережен. Всегда бери чуть меньше, чем можешь. Передохни, попробуешь с другой стороны…

Мама наклонилась передо мной, и обхватила губами торчащий член. О-о-о, бля-а-а!!! Она откинулась назад, вдавливая кончик языка в вершину головки. Потом, не прекращая ласкать стержень языком натянулась… Бля! Головка вошла в глотку, которая сжалась, выталкивая меня, но плотно сжатые щёки… Ах, ё-о-о… М-м-м… Судорожно дёргая бёдрами я спустил порцию в мамин ротик, едва удержавшись на ногах.

— Это был вариант быстрого, служебного отсоса. Максимальный эффект, за минимальное время, – у неё дыхание не сбилось! – Губы остаются сухие и чистые. Могу потом повторить с помадой. Она даже не размажется…

— Сколько всяких тонкостей! – выдохнул я, выходя из ванной.

Отца пока нет, можно и расслабиться. На кухне, мы остались голыми.

— В любом деле, если им серьёзно заниматься, хватает тонкостей, – вместе со мной мама выпила стакан коктейля, и мы принялись за еду. – У тебя большое преимущество перед обычными шлюхами. Можешь проверять ощущения на себе. Это позволит быстрее обучиться, но с опытной специалисткой, тебе пока не сравниться.

Почему-то, очень хотелось стать опытной специалисткой! Зачем это мне? Я же собиралась делать ставку на знания! С другой стороны, у меня оказался ещё один способ воздействия на окружающих! Глупо от него отказываться! Рита упоминала, что многие мои однокурсники увлекались… мальчиками. Я предоставляю прекрасный, компромиссный вариант. Снаружи девушка, с которой не стыдно показаться перед приятелями, а внутри… всё, как у мальчика! Мама говорила, что ей приходилось пользоваться страпоном. У меня есть, уже готовый… живой… Хм-м-м… Не слишком ли я цинична, в своих рассуждениях? Никакого цинизма! Голый реализм! Я отбрасываю наносную шелуху лживой морали и обращаюсь к истинным желаниям человека! Никакого принуждения и насилия! Желания, страсть и любовь… во всех её проявлениях!

Мама заметила, что я погрузился в размышления, и заканчивала завтрак молча. Насчёт принуждения… Надо продумать встречу с Настей, надо готовиться к занятиям… Хотя, оценки мне пока не ставят, надо готовиться к экзаменам. Настя… с ней можно не только трахаться! Она ещё и умная!

— Я приберусь тут. Иди, занимайся, – как всегда, мама всё поняла.

— Самая чудесная мамуля! – перегнувшись через стол, я чмокнул её в губы.

— Что Насте говорить собралась?

— Девушки приходят и уходят, а мама остаётся! – мудро изрёк я. – Проведём эксперимент, насколько хорошо, мы с тобой понимаем друг друга!

— Ты ещё во мне сомневаешься?

— В тебе, нет! В себе, сомневаюсь…

— В себе, всегда надо сомневаться. Главное, никому другому это не показывать, – усмехнулась мама и начала собирать тарелки.

Это было странное ощущение. Я сказал маме правду, и соврала одновременно. Артём во мне сомневался, многое не понимал, и чаще всего, просто наблюдал за происходящим с интересом. Артемида во мне, точно знала, что делает, что хочет получить и увлечённо творила происходящее. Наличие Артёма, его критическое восприятие, вынуждало Артемиду держаться в рамках, и более тщательно продумывать собственные действия. Она не собиралась с ним конфликтовать, и окончательно занимать тело.

Артемида не сомневалась, что Настя согласится заниматься вместе. Она точно знала, что и как предложить девушке. Артемида, уже учитывала вариант сделать Настю своей женой… Женой? Артём предпочёл бы в качестве жены умную и красивую, вроде своей мамы. Подобных кандидаток не было заметно, и выбирая между умом и красотой, Артём скорее выбрал бы Настю. Но, он не собирался спешить в этом вопросе, и Артемида вполне была с ним согласна… в этом вопросе.

Предложить Насте поступить в университет? Правда, её уровень знаний, избыточный в институте для блатных деток едва ли потянет нормальное образование… Впрочем, как и мой, честно говоря… Честно говоря, если бы не странные отношения с Германом, вряд ли я решился бы на такой переход. Из самых одарённых учеников превращаться в серую непосредственность, не особо приятно. Секундочку… Что там с близнецами? Они поступили вместе, с первого раза. Причём, не считали это какой-то особой заслугой. Похоже, они достаточно умны… Свести с ними более плотное знакомство… Денег, чтобы самому оплатить им репетиторство, у меня не было, но если… Ха-ха! Предложить им свою дружбу! У Маргариты, такой приём превосходно сработал!

У меня появился "план Б". Нет, близнецы будут "планом А". Настя… Предложу ей поступить в университет… Не будет ли мешать мне девушка, которой я собираюсь всё рассказать? С её суетливой угодливостью… Можно принуждать девушку не к сексуальным извращениям, а изменить своё поведение? Быть более сдержанной, серьёзной. С маминой поддержкой, может получиться. Тем более, я же не собираюсь ей рассказывать всё!

— Доченька, я убралась в зале, накрыла стол, – мама стояла за спиной. – Как мне лучше одеться?