Репетитор_17

Отдалась как шлюха, на первом же свидании! Хотя… Чёрт, с ним! Я девушка молодая, увлекающаяся… Один раз, простительно. Но, на будущее…

Насытившись, женщина растянулась на мягком полу. Парень, сделав своё дело, сразу покинул комнату. Володя, придерживая меня за руку помог выпрямиться.

— Нечасто встречаю женщин, которые кончают от анального проникновения, – он заботливо заглянул мне в глаза. – Ты действительно, чудесная! Я нечасто это делаю, но для тебя хочу сделать исключение…

Он опустился на колени, снял пластиковый чехол… О-о-ох! Бля-а-а!!! Как же это приятно! Покрасневший член сразу же развернулся, увеличиваясь до желанного размера. И сразу попал в крепкие мужские губы… Если бы он поинтересовался моим мнением, я бы предпочла Наташины. Смотреть, как у твоего живота склоняется женская головка, гораздо приятнее. Тем более, изображение дублировалось в зеркале. Я перевела взгляд на расслабленно раскинувшуюся женщину. Вообще-то, ей не так много досталось, за сегодняшний вечер. Впрочем, и мне тоже… Несмотря на скромный опыт, происшедшее никак не тянуло на бурную оргию. Скромная семейная посиделка… Гостью угостили фирменным семейным блюдом, и теперь подали десерт. Ноющий растянутый анус и наполнившийся кровью член, не позволяли оценить мастерство Владимира. Я просто излилась ему в рот. Хорошо, что всё так быстро закончилось. Мужчина с членом во рту… как-то это… неприятно… Кажется, не всё подряд меня возбуждает… или доказывает, что я не педик…

— Тебя отвезти домой или останешься на ночь? – поинтересовался он.

— Домой! – решительно заявила я. – Вы оба меня слишком очаровали… Не собиралась так сразу…отдаваться!

Удачное замечание – и комплимент новым знакомым и оправдание собственного распутства! Как я замечательно сообразила!

— Артис, милая! – рука мужчины поглаживала моё бедро и ягодицу. – Нет ничего постыдного, в том, что ты оказалась шлюхой, как и твоя мать. Главное, не тратить свой талант понапрасну! Есть люди, которые оценят тебя по достоинству и будут относится с уважением, именно потому, за что остальные начнут презирать.

— Потому что, их к этому приучили! – подала голос Наташа. – Все эти нравственные принципы, ограничения, всего лишь клетка для быдла! Если позволить им сексуальные свободы они начнут трахаться и размножаться, вместо того чтобы работать! Ты не сможешь подняться выше, если останешься сидеть в этой клетке!

Нихрена себе! Она только начала мне нравится…

— Дорогая, не будь столь категорична! Определённые ограничения, есть и среди людей нашего круга.

Дверь комнаты открылась и на пороге появилась Светлана. Вот, чёрт!

— Па-а, Герман меня привёз. Сказал, если Артис скоро освободится, может её подбросить, – она кинула на меня беглый взгляд, снисходительно хмыкнула и закрыла дверь.

— Пошли, девочка, – Владимир провёл меня к бассейну, помог собрать вещи. Трусики были ещё мокрыми, и я просто сунула их в сумочку. Оделась, привела себя в относительный порядок. Сходила в туалет, выпустив из задницы немалую порцию спермы. Ещё только десятый час! Думала, уже за полночь!

В прихожей стояла Наташа, в одном коротком халатике. Она дождалась, когда муж меня поцелует и выйдет, крепко прижалась и зашептала.

— Мечтаю, когда мы ещё встретимся, и твой клиторок окажется во мне! Артис, ты восхитительная девочка!

Я снисходительно усмехнулась, запустила пальцы в её волосы и поцеловала в губы. Надеюсь, это выглядело достаточно властно.

— Вы были великолепны. Мне очень с вами понравилось… – добавлять, что мы скоро встретимся, я не стала. Они были великолепны, в меру тактичны и мне почти всё понравилось… Но, встречаться с ними снова… Почему-то, не было ни малейшего желания.

— Ну как? – хмыкнул Герман, едва я сел в его машину. – Нашла приключения на свою задницу?

— Сложный вопрос… Многогранный… Но, мою задницу они получили. И поделились ею со своим водителем.

— Это был не совсем водитель. Тим Ракитин – правая рука… пожалуй, и левая тоже… – мужчина вырулил со двора. – Они просили тебя держать язык за зубами?

— М-м-м… О том, что мы делали? Нет, не говорили.

— Очень хороший знак. Значит полностью тебя приняли.

— То есть, я могу везде об этом рассказывать? – не сразу понял я.

— Это значит, ты сама понимаешь, о чём не стоит рассказывать. Вот как раз этот Тим, и подрезает длинные языки.

— Ого! Как всё по-взрослому! Мог бы и раньше предупредить.

— Могла бы, и сама догадаться. В любом случае, сомневаюсь, что тебе захочется с кем-то поделиться, кроме матери.

— Мне и с тобой, не хочется делится, – усмехнулся я. – Ты знал, что Наташа весьма… без комплексов, и она в курсе бескомплексности мужа.

— Конкретно про неё не знал, но в их среде это настолько распространено…

— Тогда зачем прочитал такую прекрасную проповедь за столом?

— Если бы она сообщила мне свои претензии на ушко, я бы посмеялся и послал её лесом. Она имела глупость заявить об этом достаточно громко, – Герман покосился на меня, словно ожидал что я и так всё пойму.

— Понятно. Такое случится с каждым, кто посягнёт на твои принципы и твою женщину.

— Совершенно верно! – мужчина кивнул головой, остановившись у моего подъезда. – Сама с собой, ты можешь сомневаться, переживать, плакать в подушку… Но, перед посторонними ты всегда спокойна, взвешена, уверена… В своих поступках, в своих желаниях, в своих силах…

Он посмотрел на часы, задумался. Я терпеливо ждал.

— Не лучшее время для лекции… – он посмотрел прямо на меня. – Если бы у тебя была возможность изменить некоторые события этого визита, ты сделала что-то иначе или всё прошло идеально?

— Совсем не идеально… Я уже потом подумала…

— Ты винишь себя в этом? Раскаиваешься?

— М-м-м… Раскаиваюсь, что слишком легко на всё согласилась, – я не удержался от усмешки. Какой-то совсем наивный разговор. – Когда я надела это платье и накрасилась, я прекрасно понимала к чему это может привести. Когда привело, я оказалась к этому не готова… Точнее сказать…

— Замечательно! Можешь остановиться. То, что ты сейчас хочешь сказать, не имеет никакого значения, – Герман тоже усмехнулся. – Наша цивилизация основана именно на эмоциях. Историю двигали зависть, предательство, любовь… С детства нас учат ощущать стыд, вину, неправоту. На самом деле – ты сделала, то что сделала, потому что хотела это сделать. Твоё желание никому не принесло вреда и уже поэтому ты ни в чём невиновна. Ты получила определённый опыт, и в следующий раз ты поступишь гораздо… дальновиднее. Заметь, я не говорю – лучше! Потому что ты и так не сделала ничего плохого. Эмоции и чувства, всего лишь индикатор, показатель что тебя не устроило. Ты должна считать данные с этих индикаторов, проанализировать их и учесть на будущее. Жить одними эмоциями так же ужасно, как и математический анализ всего происходящего. Именно взаимодействие мужского и женского, их гармония внутри…

Неожиданно, Герман замолчал.

— Думала об этом, – признался я. – Не такими упорядоченными словами, но… Я не особо переживала за то, что сделала. Но, к чему это может привести, какое отношение к себе я сформировала? Это как управлять машиной времени. В зависимости от собственных поступков могу менять будущее, в котором окажусь.

— Да, это так и работает. Не все понимают, – рассмеялся Герман. – Конкретных советов я давать не стану. Раз такая умная, сама прекрасно справишься. Спокойной ночи, Артемида!

— И Артём, тоже. Она одна, явно не справится, па-по-чка, – я чмокнул его в щёку и вылез из машины.

Задница заметно побаливала, и пришлось дождаться пока Герман отъедет. После его задушевных речей начинал чувствовать себя более смущённо, чем после своих сомнительных поступков. Кстати, надо будет плотнее с Наташей пообщаться. Хороший антагонист Герману получается.

Вернувшись домой, я первым делом скинул туфли, одновременно целуя Настю, которая кинулась мне навстречу. Мама спокойно стояла позади, ожидая когда придёт её очередь.

— Неплохо развлеклась? – спокойно поинтересовалась она. – Пошли ужинать. Или, тебя "покормили"?

Мама многозначительно усмехнулась, придавая безобидному слову иной смысл.

— Не настолько, чтобы отказываться от ужина.

— Можно я с вами посижу? – Настя была в своём халатике… Том самом халатике, который так упал с её плеч на пол, когда… Так, стоп! Сначала ужин! И, не только ужин…

— Мам, ты знаешь Владимира… Степановича, кажется…

— Строительный магнат местный? Конечно знаю, – она снисходительно усмехнулась. – Весьма широких взглядов человек. И жена его, Наташа…

— Она мне почему-то, не очень понравилась.

— Это вы только познакомились. Узнаешь её получше, она тебе ещё меньше понравится. Лживая, двуличная, мерзкая садистка…

— Ого! – такой хлёсткой характеристики, я не ожидал.

— Можешь сказать ей это в лицо. Ей нравятся комплименты. Самого Овсова можно не опасаться, если не сотворишь какую-то лютую глупость, то с Натальей лучше не оставаться наедине… Только если она связанная.

Полезная информация. Хотелось бы расспросить подробнее, но потом… без Насти…

— Елена Аркадьевна? Такая серьёзная, строгая… Как учительница младших классов, – более интимные подробности я тоже решил не раскрывать.

— Имя знакомое, – мама задумчиво посмотрела в потолок. – В наших специфических вечеринках, точно участие не принимала… Помню! Мой бывший начальник какие-то дела с ней вёл. Отвозила документы ей, пару раз.

— У неё есть дочь, которая недавно вышла замуж? – что-то я слишком наседаю. Целый допрос устроил…

— Вот почему я её вспомнила! – рассмеялась мама. – Она мне допрос устроила, как ты сейчас. Замужем, есть ли дети, нравиться ли работа, отношения с мужем… И с таким участием и заботой, что я всё ей выложила. Ну, внешнюю часть своих отношений… Про себя, она ничего не сказала. О ком ещё хочешь узнать?

— Извини, я так набросилась…

— Нормально. Попала в новый мир, с которым надо познакомиться, – она снисходительно махнула рукой. – В тех кругах, ошибки могут дорого обойтись. Если помнишь, я сразу тебе об этом говорила. И слова – "извините, я нечаянно" и "я не хотела" ничего не стоят.

— Хорошо, – я доел и выпил очередную порцию овощного коктейля. Если мама так любезна. – Елене… Аркадьевне позвонили, у неё с дочерью что-то случилось… Вроде, на неё напали. Она срочно уехала. И ей сказали, что Анжела во всём разберётся…

— Ничего себе! Надеюсь, ничего серьёзного. Вообще-то, город у нас не особенно криминальный. Пожалуй, только тот самый Овсов ещё какие-то мутные делишки проворачивает. Единственная Анжела, которую знаю – жена Олега Валерьевича, генеральный директор НИО "ГрадПроект". Он никогда не оставался развлекаться… – мама осеклась и продолжила. – Над ним подшучивали, что он свою жену боится. Но шутили сдержанно, вроде как, есть за что её бояться. Вроде, она бывшая эфэсбэшница или гэрэушница… Что-то такое, суровое… Видела её на каком-то торжественном собрании. Обычная женщина, ничем не примечательная. Скорее всего, и в лицо её не узнаю.

Я покачал головой. Неужели, мне хочется лезть во всё это? Здравомысленный зубрила Артём, должен был возразить, но он молчал. Не просто молчал, а делал это… одобрительно. Правильный мальчик, маменькин сынок вкусил терпкий плод запретных наслаждений и остался в восторге. Он сосал самый настоящий мужской член, теперь уже безо всяких оговорок, он кончал от наслаждения, пока ему засовывали в задницу… И самое главное – он ощутил, как можно управлять человеком, встав перед ним на четвереньки… Вот в чём Герман точно был прав, мужское и женское неплохо уживались во мне, и дело вовсе не в физиологии. Можно вернуться в штаны, и стать очередным педиком, удовлетворяющим престарелых сатиров. Это слишком просто и скучно… Заняться учёбой и пробиваться лишь навыками и знаниями? Нет, такой вариант, даже не рассматривается! Кстати, о знаниях! Я обернулся к Насте.

— Ты подготовила материалы, что я просила?

— Да, и продублировала на своём ноуте. Можем работать параллельно, потом сверять результаты. Или, делать вместе…

— Идея с параллельностью мне понравилась. Умница, – девушка расплылась счастливой улыбкой. – Определим слабые места друг у друга… точнее, у меня. Я готовлюсь к экзаменам на второй курс. Герман обещал не помогать, но в крайнем случае, найду другого покровителя.

— Готова играть грязно? – понимающе улыбнулась мама.

— Ради получения знаний, да. И терять ещё один год не хочется… – полученная от мамы информация легко соединялась в голове с ощущениями от личного общения. – Ирина, может быть знакома с этой Еленой?

— Точно, знакома. Не знаю, насколько близко.

— М-м-м… Настя, иди готовься к занятиям, – я обернулся к девушке. – Через пару минут подойду.

Дождавшись, когда она выйдет, наклонился к маме.

— Виктор сказал, что ты очень умная и тебе были готовы помочь, – я многозначительно замолчал.

— Управлять людьми, брать на себя ответственность… – прошептала мама. – Такое, слишком не по мне. Я нижняя и останусь ей, какой бы умной и решительной не была. Даже если начинаю распоряжаться тобой – лишь для того, чтобы лучше тебе служить. Лишь в таких пределах…

В принципе, это хорошо сочеталось с тем, что я узнал о маме от Владимира. Пожалуй, её сомнительный авторитет… точнее, её несомненный авторитет в сомнительных делах, может мне помочь. Если им правильно распорядиться…

— Всё, что со мной делали, пачкало меня лишь снаружи, – добавила мама. – Мне кажется, внутри я чиста, как и раньше. Ты по-другому на это смотришь. Тебе будет проще.

— Всё, что ты делала, не пачкало тебя. Мы это уже установили и предлагаю не возвращать к вопросу, – я поцеловал её губы и положил руку на грудь. – Пожалуйста, уберёшь здесь. Пойду заниматься.

— Конечно, дорогая!

Настя проделала неплохую подготовительную работу. С такой помощницей, мои шансы значительно вырастают. Интересно, мама учитывала этот момент, когда решила её переселить?

Когда мы собрались спать, девушка нерешительно замерла посреди комнаты. Я скинула с неё халат, расстелив его на ковре.

— Сегодня, твоя первая ночь со мной, – прошептала ей на ухо, ощущая, как трепещет горячее тело. – Хочу, чтобы она тебе запомнилась… Ляжешь спать, на полу…

— Что? – Настя вздрогнула, удивлённо глядя на меня.

— Ты помнишь, что я не собираюсь тебя заставлять? Мне бы хотелось, чтобы ты провела эту ночь на полу, – я внимательно смотрела в её глаза.

Недоумение, сомнения, смирение пронеслись в них за несколько секунд.

— Хорошо, – она улыбнулась и легла на собственный халат, положив руку под голову.

— Тебе будет жёстко и холодно, но тебе понравится…

— Конечно. Я хочу делать всё, что ты мне скажешь, – продолжая улыбаться, она преданно посмотрела на меня.

Я выключила свет и лёг в кровать. Интересно, зачем я такое потребовала? Это проделки Артемиды, и Артём не всегда понимает, чего она хочет. Точнее сказать – почему она этого хочет? Унизить девушку? Проверить её стойкость? Сделать ей приятное? Я слушала, как Настя ворочалась и понимала, что если позову маму и скажу ей лечь рядом на пол, она так же послушается. В отличии от меня самого, она будет понимать, зачем она это делает. Люди делятся не только на мужчин и женщин, но и на "верхних" и "нижних", как полки в поездах. Я встречала эти термины на порносайтах, но не думала, что они применимы и в обычной жизни. Не обязательны плётки и латексные костюмы. Отличается Настя от мамы лишь тем, что сделала свой выбор неосознанно, и на моём месте мог оказаться любой подлец и насильник, вроде её отца. Мама, начала мне подчиняться лишь после того, как я доказала, что способен её защитить. Я оказалась более выгодным вариантом, чем мой отец или её бывший начальник. Как бы цинично это не звучало, но я уже не считала слово "цинизм" чем-то плохим…

Открыв глаза, я посмотрел на часы. Пятый час уже… Потом, посмотрел на девушку. Она свернулась в клубок и куталась в тонкий халатик. Вообще-то, в комнате довольно тепло, но на полу и без одеяла… Позвать её к себе? Нет, в этом будет что-то неправильное… Взяв подушку и одеяло, я лёг рядом с ней. Настя сразу зашевелилась, прижалась ко мне, пристроила голову на мою руку. Какая она милая… и, красивая…

— Хочешь меня? – пробормотала она, приоткрывая глаза. – Пожалуйста…

— Помнишь? Ты, моя женщина. Я всегда тебя хочу…

Настя заулыбалась, крепко в меня вдавилась, потом засунула в рот пальцы, щедро покрывая их слюной.

— Повернись, – прошептал я, приподнимая её ногу.

Мокрые пальцы девушки уже раздвигали промежность, подготавливая проход. Недолгие ласки, и головка погружается в знакомую мокрую пещеру.

— Можешь кончать в меня, – она прижималась спиной и чуть покачивала ягодицами, упрощая мне проникновение.

— Я не хочу кончать… Я хочу оставаться в тебе, – маленькие ягодички позволили мне войти почти на всю длину и упругое влагалище нежно сдавило член. Недавно, я так засыпал в маме. Как же они отличаются… И сколько членов побывает в этой уютной дырочке? Неужели, сколько я захочу? Замотав наши тела в одеяло, положил руку на маленькую грудь и крепко сдавил набухший сосок… И снова погрузился в сон.

— Замечательно! Экономим на кровати, – услышал я мамин голос. – Вставайте! Настя, у тебя есть спортивное?

— Конечно, мам… – спросонок пробормотала девушка. – Ой, извините!

Раздалось презрительное фырканье.

— Доченька, тебе помочь? Или Настя сама справится? – я сразу понял о чём идёт речь.

Я сел на полу, потягиваясь. Не очень хорошая идея оказалась – всё тело ныло. Ничего, после маминой зарядки… Рядом потягивалась Настя.

— Она справится, – широко улыбнулся я.

Когда это делала мама, мне было приятно, но… почему-то, не очень приятно. Меня к этому принуждали. Сейчас, когда я сам буду принуждать… всё воспринималось иначе.

Сев на край кровати, я широко развёл колени и указал Насте на свой член. Она подползла ближе, сидя на корточках.

— Постарайся всё проглотить, – кратко приказал я.

Она поняла по-своему, обхватила член губами, пытаясь его сосать. Пришлось шлёпнуть её по макушке.

— Сказала глотать, а не сосать! – почему меня так начало заносить? Неужели её податливость действует так провоцирующе? Я с Германом тоже очень податлив, но он всегда сохраняет корректность.

Расслабившись, я начал мочиться, сдерживая напор и позволяя Насте привыкнуть. Она рефлекторно проглотила первую порцию, её глаза удивлённо округлились, горло сжалось и две струйки потекли из уголков губ. Не успел я что-то сказать, как девушка поняла, что происходит. Она могла выпустить головку, но вместо этого надула щёки и принялась старательно глотать, продолжая смотреть мне в глаза. Я ободряюще улыбнулся и её глаза засияли. Закончив, наклонился к мокрым губам и поцеловал.

— Ты прекрасно справилась, – прошептал я. – Мне очень понравилось.

— Я старалась! – она шаловливо улыбнулась.

— Иди в душ, потом в туалет, – для себя, я определил обратную последовательность.

На спортплощадку мы явились втроём и маме опять пришлось взять на себя роль инструктора. Теперь я замечал, как заинтересованно разглядывают Настю сзади, и как теряют интерес, увидев её лицо. Меня это определённо не устраивало! Рассказывать каждому, что девушка хороша умом и душевной красотой? Глупо! Конечно, она сама к этому привыкла и намеренно подчёркивает самые несимпатичные свои черты. Я успел в этом убедиться, на наших первых свиданиях, но это надо исправить. Она должна выглядеть эффектно, а не "страшненькой подружкой"!

Когда мы шли домой, я обнял её за талию и поинтересовался у мамы.

— Слушай, а можно из Насти красавицу сделать? – щёки девушки покраснели, но она промолчала.

— Красавицей, вряд ли. Можно сделать гораздо лучше! – мама ободряюще улыбнулась. – У меня есть знакомый, гримёром в театре работает. Я вчера с ним созванивалась. Сегодня, когда мы пойдём… в гости, Настя отправится к нему. Внимательно слушай, что он тебе будет рассказывать! Можно так обыграть недостатки внешности, что мужики начнут слюной захлёбываться. Экзотическая красота всегда ценилась выше типовой. Дорогая, надеюсь у тебя есть желание шикарно выглядеть?

— Артис, я и так понравилась, – пробормотала Настя, ещё сильнее ко мне прижимаясь.

— Согласна, – я чмокнул её в пунцовую щёку. – Но остальные должны мне завидовать, а не сочувствовать. Хочу, тебя – красавицу!

— Я… я боюсь… – неожиданно заявила она.

— Понимаю, – поддержала её мама, прежде чем я успел сообразить. – Ты привыкла прятаться за своей внешностью, и боишься привлечь внимание. Не забывай, сейчас ты, не одна! Рядом есть люди, которые понимают тебя, и всегда помогут, и поддержат.

— Спасибо… – девушка захлюпала носом. – Я… очень хочу… стать красивой…

— Пожалуйста, – равнодушно ответила мама. – Хотя, ты упустила самое важное. Если Артис что-то желает от тебя, это должно быть твоим желанием, более глубоким и искренним, чем твои собственные. Будет проще, если ты не станешь задумываться над ними и пытаться найти объяснение. Страдания, сожаления и даже физическая боль уйдут или сменяться наслаждением, когда ты поймёшь, что полностью передала своё тело в её пользование. Когда ты осознаешь, что полностью принадлежишь Артис, и тебе не приходиться искать оправдания любым её словам… Ты не просто подчиняешься ей, ты растворяешься, становишься частью…

Какие-то странные вещи говорит мама. Одно дело, позволять собой пользоваться в определённых пределах… Вчера я и трахался и отсасывал лишь потому, что каждый раз решение зависело от моего решения. Если бы меня начали к этому принуждать, я бы возмущался и сопротивлялся, даже если самому этого хотелось. Только сейчас заметил, что мы остановились и мама пристально смотрит на меня.

— Дочка, ты сама этого не понимаешь, – проговорила она. – Вернёмся домой, придётся сначала объяснить тебе.

Объяснения оказались совсем не такие, как я ожидал.

— Артис, ты должна понять, что у вас с Настей нет и не может быть равноправных отношений. Можешь воспринимать её как рабыню, как игрушку, как домашнего питомца или всё это вместе. Именно такие отношения ей нужны и будут ей комфортны, даже если саму тебя это шокирует или напрягает. Если у тебя это не получится, лучше не начинать и не обманывать девушку.

— М-м-м… Постараюсь… – я сам об этом думал, но услышать подобное откровенно и в присутствии самой Насти…

— Ты не должна её благодарить или поощрять. Лишь то, что ты позволяешь ей находиться рядом, и пользуешься её телом – совершенно достаточная награда. Если она будет плохой игрушкой для тебя или скучной, ты можешь выбросить её или сломать – единственное, что пугает её по-настоящему и заставляет не просто выполнять любые твои прихоти, но и стараться предугадывать их. Настя, я в чём-то ошибаюсь?

— Н-н-не знаю… – девушка низко опустила голову, тяжело вздохнула и добавила. – Мне кажется… вы говорите… Да, я чувствую это…

— В каком-то смысле, подобные отношения сложнее обычных, – мама продолжила, не дослушав Настин лепет. – Если ты захочешь сунуть руку в станок, и тебе оторвёт пальцы, твоя рука не сможет противостоять этому желанию. Но пострадаешь сама, и будет больно именно тебе. Надо научиться правильно обращаться с новой частью тела. Ощутить, что вас связывает и насколько прочна эта связь… и насколько необходима вам обоим.

Словно я опять общаюсь с Германом! Зачем превращать простое совокупление в чтение философских лекций! Мне казалось, что трахать Настю, когда и куда захочется, вполне достаточно. Сейчас же, речь шла совсем не о сексе. Хотя, не могу так просто отказаться от маминых слов. Я уже понимал, что подобные отношения долгие годы связывали их с отцом. Возможно, мама сама не сразу разобралась в них и сейчас намеренно и сразу определяет правила игры… Точнее сказать, вовсе не игры… Ещё раньше, она говорила, что необходимо серьёзно относится к своему выбору, и разумеется, я не отнёсся серьёзно к её словам. Девушка выжидающе смотрела на меня, и это смущало ещё больше.

— Тебе надо научиться дисциплинировать твою… рабыню? …игрушку? …питомца? – теперь и мама смотрела на меня, ожидая ответа. – Как ты определяешь для себя Настю?

— Что делать? – я совершенно растерялся, чувствовал себя дискомфортно и в голове было пусто. Вновь появилось ощущение, что я погружаюсь в какой-то иной мир, с другими отношениями, ценностями и моралью. Некоторые вещи, плохие в прошлой жизни, здесь были обыденными и нормальными, а некоторые – оставались также плохими и ещё более неприемлемыми. И нельзя закончить всё словами – "Я пошутил!"

— Дисциплинировать! Я не сильна в терминологии, но это слово мне кажется наиболее подходящим, – кажется, маму раздражало моё состояние. – Ты не должна её бить. Настя примет подобное отношение, но оно унизит скорее тебя. Всё равно что избивать щенка или котёнка. Ты должна будешь её наказывать, но надеюсь она нечасто предоставит повод. Ты не должна её поощрять и не должна игнорировать…

— Это кажется слишком сложными, – не удержался я от улыбки.

— Ты вообще меня слушаешь? Вместо ответа на вопросы, ты повторяешь мои же слова! – мама резко развернула меня к себе. – Вот, прекрасный повод для демонстрации!

Она резко шлёпнула меня по щеке, и едва я дёрнулся, как тут же получил ещё одну пощёчину.

— Мне повторить? Или, ты готова думать? – резко спросила она. – Кем будет Настя?

— Э-э-э… Да, готова! – быстро ответил я, заметив, что она собирается ещё раз ударить. На удивление, в голове прояснилось и мысли начали скакать наперегонки. Рита очень хочет стать моей рабыней, игрушка – звучит слишком грубо…

– Она будет моим питомцем!

— Прекрасное решение. Милая, тебе придётся потерпеть, – мама обратилась к Насте. – Убери руки за спину и чуть подними подбородок. Артис не очень опытна и может сделать больно.

— Ничего страшного, – девушка робко улыбнулась, пытаясь казаться спокойной.

— Это действительно необходимо? – у меня дрожал голос и дрожали пальцы, поэтому я даже не пыталась казаться спокойной. Ни порка, ни анальное проникновение, ни вчерашнее распутство не заставляли меня так разволноваться. Влепить девушке пощёчину! Что может быть проще? Она сама этого хочет! Почему мне кажется, что всё изменится гораздо сильнее, чем когда я подставила задницу!

— Это необходимо, именно для неё! – сурово заметила мама. – И она сама прекрасно это понимает. Настя может сколько угодно признавать себя твоим домашним животным, но ревность, зависть, желание быть единственной, никуда не исчезнут. Ты должна помогать ей.

— Конечно же, – я расслабленно выдохнула и погладила девушку по голове. – Мам, обязательно бить сильно?

— Ни в коем случае! Лицо и без того имеет сакральное значение для женщины. Твоё право использовать это лицо, надругаться над ним… Нет, не совсем то слово… Неважно. Это, скорее символический акт. Потом, можешь купить ей ошейник или сделать татуировку… Расслабь руку!

Я легко шлёпнула девушку по щеке, потом ещё раз, чуть сильнее. Настя продолжала смотреть мне в глаза с… обожанием? …восторгом? Неужели, она действительно ощущает именно то, что я читаю во взгляде? У меня нет ни малейшего желания её бить, но ей это необходимо, и я делаю это… Если я собираюсь стать не просто шлюхой, мне нужно… Что? Мне самой необходимо обожание… поклонение… преданность… Да, теперь я понимала, чего добивается мама и для чего так решительно переселила к нам девушку! Я сама должна поверить в своё влияние, в свою силу покорять других людей. Игра с Ритой в рабыню, была всего лишь игрой. Отношения с Настей были настоящими! Теперь, когда я осознала это, могу и остальные отношения сделать настоящими!

Ещё несколько ударов, теперь левой рукой. Щеки Насти налились ярким румянцем. Её голова дёргалась, плечи выгибались, но подбородок оставался приподнят и руки сцеплены за спиной.

— Достаточно, – решила я, ощущая своё превосходство и уверенность. Это было приятное чувство…

— Настя, снимай шортики, ложись на диван и подожми ноги, – проговорила мама. – Сейчас, Артис сделает тебе клизму.

— Что?!?! Нах… Зачем? – приятное чувство уверенности разлетелось в дребезги. – Она сама может промыть…

— Конечно же, может. Но ты должна понять, что твой питомец будет не только доставлять удовольствие, но и налагать обязанности. У него есть свои потребности, и не всегда они приятные. Можешь сама в этом убедиться, когда вы потом вместе пойдёте в туалет. Не обязательно смотреть, как она опорожняется, но если ты сможешь приласкать её в этот момент или поцеловать…

Блять! Она издевается? Целовать девушку, когда она… И запах… Ф-у-у! Это же мерзко! Я не собираюсь… Мама сунула мне в руку наполненный резиновый мешок с трубкой.

— Мне снова придётся всё объяснять, или ты сама догадалась? – судя по голосу, отступать она не собиралась.

Артемида сама догадалась. Девушка, извергающая содержимое при постороннем, не станет устраивать сцены ревности и требовать равного к себе отношения. Её человеческая сущность увидит собственную животную сторону, которую люди так старательно скрывают друг от друга. Возможно, и такое неприятие секса в обществе вызвано именно желанием показать наше отличие от животных. Надо будет поговорить с Германом… Пока кишечник девушки наполнялся, мама массировала ей живот и переворачивала. Я занималась интеллектуальными размышлениями, стараясь доказать, насколько я выше всего этого. Меня ничуть не будет волновать запах или унижение Насти, которой придётся… Может, и Риту заставить испражнится при мне? Заковывание члена, ей самой слишком нравится, чтобы рассматривать его как доминирование. Не-е-ет! Лучше проделать это с её матерью! Мне уже мало смотреть, как строгая и неприступная женщина извивается на члене… или, между двумя членами. Ей самой это слишком нравится…

— Можете идти, – скомандовала мама, возвращая меня к неприятной… обязанности?

Недавно, я ещё переживала, что Настя на всё согласна и мне с ней будет скучно! Спасибо, мамочка! Мне совсем не скучно!

Девушка уселась на унитаз, обхватив живот и выжидающе глядя на меня. Хотелось бы её поцеловать, но моя голова, вместе с моим носом оказались бы ближе к… тому месту, откуда…

— Ты намокла? – зачем-то спросила я.

— Не знаю. Такой мандраж… меня всю трясёт… Ты будешь смотреть?

— Возьми в рот и можешь начинать, – стащив трусики, я затолкал возбуждённый член в рот, который Настя едва успела открыть.

Чёрт! Зря я это сделала! Теперь, каждый минет будет напоминать мне и запахи, и звуки, которые за этим последовали. Едва дождавшись завершения извержения, с окончательно испорченным настроением и торчащим членом я выскочила из туалета. Зря я на это согласилась!

В это время, мама спокойно готовила на кухне завтрак.

— Не забудь промыть свою попку, – спокойно заявила она. – Приглашать Настю, будет не обязательно. Питаться будете с ней одинаково. Ей тоже не помешает привести в порядок фигуру. Я поговорю с Германом, чтобы и тренировались вместе.

Послышался звук сливаемой воды, и Настя проскочила в ванную. Тяжело вздохнув, я сходила в туалет, потом умылась и переоделась в халат. Когда вернулась на кухню, мама уже завтракала, а девушка вновь выжидающе смотрела на меня. Чёрт! Придётся привыкать к этому взгляду! Ещё одна из новых обязанностей! Надеюсь, мне не придётся отправлять её есть на полу из миски. Кивнув головой я принялась за еду. Ещё только завтрак, а произошло слишком много всего… Хочется завалится поспать… или обдумать собственные действия…

— Мне можно спросить? – робко пролепетала Настя, подняв руку, словно на школьном уроке. – Каким питомцем ты хотела бы меня видеть?

— Что? В смысле? То есть… – идея пришла мне в голову неожиданно, и я тут же её озвучила. – Ящерицей!

— Что? Почему? – глаза мамы изумлённо округлились. Замечательно, я тоже могу её удивить.

— Кошечки и собачки, слишком банальны. Ящерицы молчаливы, и пресмыкающиеся, как и змеи. Змея, это символ мудрости, а Настя очень умна, – ответила я, не глядя на девушку. – Кроме того, я всегда мечтала потрахаться с ящерицей…

Мама хмыкнула и покачала головой.

— Я думала, уже всё повидала в этой жизни… Вы сейчас будете заниматься? Ты говорила, что один день нужно освобождать голову от знаний.

— В последнее время я и так слишком мало занималась. Скоро придётся объявлять хоть один день, свободным от секса.

— Ладно, я внесу небольшое дополнение и больше не стану вам мешать – она вышла из кухни.

А как же, обещанное дополнение? Не выходя из задумчивости, я убрал грязную посуду в раковину.

— Извини, Хозяйка. Я должна обслуживать тебя, – Настя обратилась именно с большой буквы, настойчиво оттирая меня от раковины. – Мне приятно думать, что я буду пресмыкаться перед тобой.

— Э-э-э… Да… Хорошо… – на более умную фразу, меня уже не хватило.

Странно. Похоже, всё происходящее смущает её гораздо меньше, чем меня. Впрочем, ей-то чего переживать? Делай, что скажут и принимай, что дают… Интересно, кто из нас больше выиграл от этой сделки? И откуда мне пришла в голову идея о ящерице? Это же явно было чем-то вызвано, какими-то ассоциациями…

— Мы можем приступать к занятиям? – Настя вытерла руки и обернулась ко мне…

— Конечно! – я поспешно выскочила из кухни, не желая вновь сталкиваться с тем взглядом.

Вот и обещанное мамой дополнение. На наших стульях стояли анальные пробки, и один из стульев был застелен полотенцем… с той пробкой, что поменьше.

— Мам, это будет нас отвлекать, – попытался возмутиться я.

— Учитесь сохранять сосредоточенность, – назидательно заметила мама. – Сексуальные ощущения не должны влиять на умственную деятельность. Кстати, и твоей ящерке не помешает немного самообладания. Если она так течёт во время возбуждения, значит она может это контролировать.

Прикусив нижнюю губу, Настя опустилась на стул, накрыв своей попкой обильно смазанный стержень.

— Думаю, тебе тоже не помешает немного… дисци-плини-рования, – с трудом выговорил я, шлёпнув маму по заднице.

— После занятий, – она кокетливо улыбнулась и вышла из комнаты.

Пробка легко вошла в мой разработанный анус, и скоро я о ней забыл. К счастью, во время занятий Настя вела себя совершенно обычно, не пытаясь мне угодить. В чём-то, мама вновь оказалась права. Сидеть с полуголой девушкой, готовой удовлетворить меня любым способом, ощущая в заднице пробку… Это действительно заставляло меня концентрироваться.

— Небольшой перерыв на разминку, – в комнату вошла мама, с накрытым подносом. – Пробки можете вынуть. Не стоит к ним слишком привыкать.

Ничего себе, три часа прошло! Мы с Настей послушно выполняли мамины команды – размахивали руками, наклонялись, приседали… Мне едва удавалось сдерживать улыбку. В последний раз я участвовал в чём-то подобном, ещё в детском саду. Почему раньше маму совсем не волновала моя физическая форма? Хотя, вряд ли я бы послушался и не стал возмущаться.

— Дорогая, тебе предстоит ещё одно испытание, – мама указала мне на туфли.

— О-о-о! Может, лучше пробка? – простонал я.

— Немного удовольствия, немного мучений! – строго заявила она. – Не сиди всё время. Пройдись по комнате, разомни ноги.

Мы перекусили, и вновь сели заниматься, теперь уже до самого вечера. За это время мама подготовила нам одежду, созвонилась с Ириной, что она нас заберёт.

— Настя, тоже собирайся. Тебя тоже подвезём. Артис, умойся, прежде чем браться за косметику. Настя, твои вещи в этом шкафу. Артис, что с твоими волосами? Твоя одежда на диване, – мама не стала смущаться и подготовила мне откровенно женский наряд.

Юбка, скромно прикрывающая колени, светлая блузка и короткая жилетка. К трусикам добавился лифчик, с небольшими подкладками.

Выйдя во двор, мама сразу направилась к передней двери, нам оставалось сесть сзади.

— Настя, добрый день, – женщина обернулась к нам, широко улыбнувшись.

— Ирина Анатольевна! Здравствуйте, – девушка вздрогнула от неожиданности и напряглась.

Помню, что говорил Ирине, что у меня есть девушка, но я называл её имя? Черт! Я идиот! Мы же учимся… учились вместе! Конечно, она её знает!

— Галя говорила, что надо подвезти… как ты её назвала? – Ирина замолчала, озадаченно посмотрев на маму.

— Да, Артис решила завести себя питомца, – спокойно ответила та. – Думаю, глупо возражать. Пускай научится ухаживать и заботиться о ком-то, помимо себя.

Я вздрогнул от неожиданности и напрягся. Она что, так просто об этом говорит?

— Тоже думала об этом, – вздохнула Ирина. – Но, Марго слишком эгоистична. У неё, даже морские свинки не выживали. У вас, кто?

— Ящерица. Артис так захотела. Мы ещё не придумали, как её назвать. Пока, я зову её Ящерка. Она очень умная и послушная.

— Повезло. Главное – правильно дрессировать, – голос женщины не дрогнул, словно речь шла о настоящем животном. – Она будет просто идеальна!