Сарай наслаждений

Как же это здорово, вот так ни о чем не думая, подставляя лицо ветру лететь вперед по бескрайним полям и просторам, оставляя всё и всех позади. Позади остались школа, выпускной вечер, экзамены и все волнения, связанные с первым шагом моего вступления во взрослую жизнь. Всё, теперь я студентка! Студентка первого курса! Конечно, впереди меня ждут новые испытания и новые волнения, но это всё впереди, а пока у меня каникулы и свобода! Я свободна! Задрав подол летнего платья, сверкая голыми коленками я, кручу педали велосипеда летя навстречу этой самой долгожданной свободе, подставляя ей свою мордашку и кое-что ещё. То, что благодаря задранному подолу платьица так приятно сейчас обдувается ветерком, запутавшимся в курчавых волосках и то, что так приятно трется друг об дружку двумя набухшими половинками доставляя мне не с чем не сравнимое удовольствие. Да-да, вы правильно догадались, я имею ввиду свою обожаемую писичку, которую разведя коленки я, подставив теплым лучам солнышка летя на велике демонстрирую всему окружающему меня миру. Жаль только, что мир вокруг меня состоял только из мелькающих с одной стороны дороги стройных березок и золотых колосков набухшей пшеницы с другой. Такие проказы я полюбила еще давным-давно и каждый год приезжая с бабушкой летом на дачу я с жадностью предавалась им. Имея полную свободу и не имея контроля над собой, я, набросив на себя что-нибудь легкое, объявляла бойкот нижнему белью и оседлав своего двухколёсного коня отправлялась на нем на такие вот возбуждающие меня прогулки. Мне нравилось, уехав на велосипеде куда-нибудь глубоко в золотистое поле, полностью там раздеться и подставив свое тельце ласковому солнышку бродить по нему голышом, а потом упав на золотистые колосья ласкать свою возбудившуюся писичку под похотливым взором проплывающих надо мной пушистых облачков представляя себя взрослой на какой ни будь сцене. Но однажды, возвращаясь с прогулки, я попала под сильный ливень с невероятно сверкающей грозой спасаясь от которого я случайно обнаружила на опушке между полем и лесом заброшенный сарайчик, заполненный душистым сеном. Я спряталась, и переждала в нём непогоду. С тех пор этот сенник превратился в мой секретный домик, с которым мы подружились. Кроме меня, как мне казалось, его никто не посещал, кроме маленьких попискивающих мышек, но их я не боялась. Я с ними подружилась. Я разговаривала с домиком как с живым существом, делилась с ним своими фантазиями, желаниями и показывала ему все – все заветные тайнички своего развивающегося тельца, а он, возбужденно поскрипывая своими рассохшимися досками добродушно поощрял меня своим одурманивающим ароматом душистого сена. В этом году благодаря своему вступлению во взрослую жизнь я задержалась, и очень соскучилась по своему домику, а главное за прошедший год я превратилась действительно во взрослую сформировавшуюся девушку и мне просто не терпелось поскорее сбросив с себя всю свою одежду показать своему старому другу плавные изгибы своего молодого девичьего тела, свои набухшие, с темно розовыми сосками груди, свои стройные ножки с выпирающей ложбинкой между ними и заросшую чудесными густыми каштановыми волосками.

Здравствуй… Здравствуй мой старый друг! Вот и я! Ты меня ждал?

Загнав велик к дальней стенке закрытой копной сена, я, раскинув руки, упала в его душистые объятия растворяясь в них. Блаженство! Тишина, покой, экстаз и только кузнечики поют свою непрерывную волшебную хорошо знакомую мне с детства песню. Я погрузилась в нирвану!

*****

— Паша, пойдем быстрее… да брось ты эти велики, тут все равно никого нет. Я ебаться хочу до дури, – внезапно мою идиллию разрушил возбужденный женский голос, донесшийся до меня снаружи сарайчика, – Ну ты идешь? Давай скорее…

— Да иду я, иду, – отозвался молодой мужской голос.

Я вскочила. Моя конспиративная квартира была раскрыта. На раздумье оставались мгновения. Не осознавая, я метнулась в копну сена, скрывшую меня своими колючими руками. Перестав дышать, я затаилась словно мышка, и это было вовремя. Скрипнув, распахнулась покосившаяся створка двери и на пороге сарайчика в лучах солнечного света появилась женская фигурка в белом платочке, судорожно расстёгивающая непослушные пуговицы рубашки у себя на груди. Наконец ей это удалось. Сбросив рубашку, упавшую на солому рядом со мной, женщина шустро стянула с себя юбку и оставшись совершенно голой уперевшись руками в свои крутые бедра требовательно произнесла, – Ну ты где? Паша… я уже разделась, – при этом женщина, переместившись в сторону ярких солнечных лучей потрясла своими слегка отвисшими, густо усеянными рыжими веснушками с остро торчащими коричневыми сосками сиськами, – Паша они уже ждут тебя! Хочешь сисички пососать?

И в этот момент я узнала женщину. Женщину звали – тётя Аня. Милая приятная до невозможности рыжая женщина, проживающая в соседней с нашими дачными участками деревни, у которой мы с бабушкой несколько лет подряд покупали свежее молоко. У неё ещё были две дочки Маша и Саша, немного моложе меня, но такие же рыжие, как и их мама. Папу я не знала. Ещё тётя Аня была учительницей русского языка в местной школе и постоянно при встрече, улыбаясь, задавала мне разные каверзные вопросы по своему предмету, от которых я страшно терялась и почти всегда неверно отвечала. С русским языком у меня всегда были проблемы.

— Ну, Пашенька ты идешь… сколько тебя можно ждать?

За стенкой сарая, звякнув звоночком загремело железо упавшего велика, грязно выругались и в дверях, заслоняя солнце появилась мужская тень в желтой домашней майке и клетчатых шортах, которая тут же сграбастав женское тело в охапку принялось нещадно его целовать при этом лапая руками между ног.

— Ну Пашенька подожди, подожди…ты меня раздавишь, -запричитала женщина, откидывая голову назад. Косынка сползла с головы женщины и на её плечи рассыпались кудри рыжих волос, – Пашенька… Пашенька…

Пашенька выглядел значительно моложе и крупнее женщины, которая смотрелась в его объятиях просто игрушечной Дюймовочкой, которую поймав собирался сожрать голодный Великан. Однако это не помешало ей резко дернув за резинку спустить с Великана шорты освобождая из клетчатого плена его возбужденное хозяйство. Хозяйство было просто на загляденье! Я тогда не очень-то разбиралась в мужских хозяйствах, но судя по сладострастному стону тёти Ани хозяйство было достойным что бы его можно было смело продемонстрировать на всесоюзной выставке достижений народного хозяйства в разделе бык производитель. Член был не просто большим, он был огромен! Могучий, толстый с длинным покрытым сетью пульсирующих венок стволом и озаряющей сумрачное пространство вокруг себя рубиновым светом массивной головкой, которая сверкала в солнечных лучах пускала солнечных зайчиков своей зеркальной гладью. Это был монстр, монстрище размером, наверное, с мою руку, от локтя до зажатых в кулачек пальцев. Я нервно сглотнула, облизнув свои в раз пересохшие губы, но тётю Аню размеры Пашеньки похоже совершенно не смущали. Оторвавшись от жарких мужских губ, она, отстранившись от мужчины и обвив ладошкой пульсирующий ствол члена потянула его за собой в противоположную сторону от меня на копну слежавшегося плотно спрессованного сена.

— Пашенька, милый… давай… вставь мне его… я очень хочу его, – женщина, упав на спину и сверкнув голой попой резко задрала вверх свои крепкие ноги, обутые в белые спортивные тапочки. Сумрак сарайчика пронзила яркая рыжая вспышка, заставившая меня, даже зажмурится. Низ живота, промежность и даже внутренняя сторона бёдер тёти Ани были покрыты густыми зарослями огнено рыжих волос, а набухшие, вывернутые наружу мясистые губы влагалища горели рубиновым светом, маня и приглашая войти в широко распахнутую сладкую бездну. Пашенька взвыл от увиденного сокровища и с жадностью нищего пирата набросился на него. Прижав женские ноги к своей груди, он резким движением вогнал своего монстра в женские распахнутые ворота. Женщина охнула. Мужчина замер. Тётя Аня прогнулась, поерзала и устраиваясь поудобнее ещё глубже натянула своё тело на торчащий в ней хуй.

— Пашенька, только поосторожнее… Прошу тебя, не порви меня… и в меня сегодня нельзя.

Это послужило командой к действию. Мужчина, что-то согласительно угукнул и осторожно двинув задом почти полностью вытянул свой орган из женского тела. Завис и неожиданно резко воткнул его обратно. Тётя Аня взвыла и громко фыркнув чавкнувшей пиздой забилась в экстазе.

Я смотрела и не верила своим глазам. Как этот мужской монстр смог уместиться в теле небольшой тёти Ани? Или какое же у неё должно быть влагалище что бы принять в себя полностью орган Пашеньки? Чувствуя, как мои глаза карабкаются на мой вспотевший лоб, я пялилась на никогда ранее не виданное зрелище, поражаясь тому, как тётя Аня только лишь сладко постанывая в такт движениям пытается еще глубже насадить себя на двигающийся в ней поршень мужчины. Сарайчик наполнился томными стонами женщины, тяжелым дыханием мужчины и сочными чавкающими звуками совокупляющихся органов, и если в начале женщина умоляла мужчину не порвать её, то теперь она словно заевшая пластинка трепетно зубрила молитву: – Пашенька глубже, глубже… ну ещё… еще…

Глубже? Куда ещё глубже? Пашенька и так пыхтя как паровоз резкими размеренными движениями вгонял свой орган по самые набухшие яички в женское тельце. Но воистину нет предела женским возможностям! Засмотревшись на совокупляющуюся парочку, я не заметила, как сама провалилась в сладкую нирвану, из которой меня вывел сдавленный протяжный вскрик тёти Ани. Её тело выгнулось и взвыв забилось в судорогах под навалившимся на неё мужским телом. Пашенька же чавкнув еще пару раз своим членом в женском теле вытащил его с интересом уставившись на образовавшуюся багровую дырищу, образовавшуюся в женской промежности.

— Офигеть… ну у тебя и пиздень! – изумленно выдохнул мужчина. Хотя какой это мужчина. Я только сейчас обратила внимание на лицо Паши – парень! Самый обычный парень мне ровесник или в лучшем случае на несколько лет старше меня. Просто крупный, спортивный молодой парень.

"Офигеть, – вторя Пашеньки про себя выдохнула я. Тётя Аня ему ь в матери годится… Вот это да! Ему что не хватает молодых девок?".

Я была в шоке.

— Ты чего мне туда уставился? – прикрывая ладошками свою развороченную дырку, пришла в себя женщина.

— Тётя Ань она у вас такая огромная… то есть у тебя, – смущенно отводя глаза произнёс парень.

— Что огромная? Тебе не нравится? – в голосе женщины прорезалось лукавство, так знакомое мне по ее дурацким вопросам.

— Нет… нет, ну да… Ну это…эта, нравится, очень нравиться тётя Ань. Она такая красивая у вас…у тебя! Огромная! – и наклонившись Пашенька поцеловал женщину в оттопыренную коленку.

— Паша, вот ты уже взрослый, а мнешься как пятиклассник у меня на уроке. Я же учила вас отвечать четко, – женщина прикрыла ладошкой свою развороченную щель.

— Да, Анна Ивановна, понял… тьфу ты… тётя Ань, – парень совсем смешался.

Женщина прыснула звонким смехом.

— Тётя Ань, покажите мне её еще… а?

— Так что я тебе покажу если ты не говоришь, что тебе показать? – продолжая дразнить парня не унималась, как я поняла, его бывшая учительница.

— Ну вашу эту…киску…письку, – нерешительно попросил парень.

И куда только улетучился мужчина, который только что мгновение назад полностью владел этой женщиной? Перед женщиной сейчас стоял и мялся пятиклассник на уроке.

— Паш, вот ты был нормальным парнем у нас, а уехал в город и нахватался там всяких глупостей. Ну надо же такое придумать – киска! Это где это такое видано что бы у женщины между ног киска жила? А письку показать иди проси у моей Машки. Она уже выросла и уже женихается. Попроси может и покажет. Всю жизнь у нас в деревне мужики у баб между ног пиздой называли или по культурному кунькой. А то ты не знаешь?

— Знаю… но…Анна Ивановна пожалуйста покажите мне вашу пизду… она у вас… тебя самая-самая красивая и такая огромная… я… я так соскучился по ней, – Паша наконец то выдавил из себя желаемое женщиной.

"Интересно, а что значит соскучился?"

— Ох, Павел, Павел… совсем испортила тебя эта столица, а может оно и к лучшему… человеком там станешь, – женщина тяжело вздохнула, но ладошки чуть-чуть сдвинула в сторону.

— Ух…, – парень, увидев желаемое, качнулся и упав на колени уткнулся носом в женские ладони. Тётя Аня хихикнула и резко на мгновение развела ладони в стороны. Раскрывшаяся рубиновая звезда, вспыхнув волшебным светом – погасла.

— Ну тётя Ань, так не честно! – парень взвыл от огорчения, – Тётя Ань мы так не договаривались!

— А мы с тобой вообще не договаривались Паша, ты попросил, я показала. Всё! – женщине доставляло удовольствие забавляться с парнем, – Но если хочешь, то мы можем договорится. Хочешь?

— Тёть Ань, конечно, хочу, – Паша оживился, – Тёть Ань вы только скажите, я для вас все что угодно сделаю! Тётя Ань…что?

— Ну вот прямо что угодно? – женщина опять снисходительно засмеялась, – Нет все что угодно мне сейчас не нужно, а вот если сделаешь так же, как вчера, то я не только свою куньку раскрою, но и подарю тебе её. Согласен?

— А что было вчера? – Паша задумался, почесав себе затылок.

— Вспоминай, вспоминай двоечник!

— Ну мы с вами утром встретились. Я помог вам донести какие-то палки до школы, потом мы с вами в кабинете еблись. Потом ещё в обед. Потом вечером…

— Ну все верно, вот вечером, когда ты кончил что ты делал… А?

— Тебя целовал…

— Правильно, а кода ты меня целовал, то, что ты сделал?

— Что?

— Павел ты неисправим, что ты мне предложил сделать? Чему тебя в городе научили, а у нас мужики за это и побить могут?

— Пизду полизать? – наконец Пашенька засияв как школьник на экзамене нашёл правильный ответ.

— Да уж, и как тебя только в институт то приняли с такой сообразительностью. Ну так что договоримся?

— Тётя Ань вы хотите, что бы я полизал вам? Вам понравилось? Правда?- молодой человек сиял, и даже его слегка поникший член опять разбужено вскочил, – Тётя Ань да я… Да я вам готов лизать её всегда и везде… она у вас самая красивая и самая вкусная… Мы даже можем не ебаться, а я только буду лизать вам пизду… Тётя Ань я согласен… Можно у вас полизать прямо сейчас? – и не дожидаясь ответа парень с жадностью набросился на женские ладони осыпая их жадными поцелуями.

— Хорошо Пашенька, за язык я тебя не тянула. Ты сам предложил, когда и где я захочу, и в любое время. Я это запомню! – сладко пропела женщина, открывая парню доступ к своем влагалищу. – Но ебать ты меня то же будешь там, где я захочу! – уже срывающимся на стон голосом выдохнула тётя Аня.

Но молодой человек её уже не слышал. Он был уже согласен на всё. Проникнув языком в распахнувшиеся пред ним влагалище женщины, он что-то им там такое вытворял от чего женщина, всхлипнув и откинувшись на спину сладко засипела.

Я не видела, что язык Паши творил с пиздой тёти Ани, но довольно скоро по женскому телу пошли первые волны приближающегося оргазма. Её тело, задрожав выгнулось, её пальцы вцепились в волосы парня впрессовывая его голову в свою промежность и заорав дурным голосом внезапно обмякла. Парень, красный как рак, отпрянув от женской вагины глубоко вздохнул и подхватив женские ноги под коленки с силой воткнул свой хуй в обмякшее, после оргазма, женское тело. Тётя Аня дернулась, попыталась освободить свои ноги и что-то запричитав – взвыла. Паша, потеряв разум от нахлынувшего возбуждения нещадно ебал женское тело совершенно не обращая внимание на стоны женщины.

Тётя Аня подёргавшись – успокоилась, видимо решив, что если насилие неизбежно, то лучше расслабиться и получать удовольствие. Что, собственно, она и сделала, уже через мгновение сладко постанывая она подмахивала своими бедрами навстречу мужскому органу. Это сношение получилось долгим и изнуряющим для обоих любовников. Они оба покрылись потом, стонали, хрипели, но кончать не собирались. Я не знаю сколько бы это еще продолжалось, если бы тётя Аня, обхватив и подтянув к ко рту свою грудь не впилась бы в неё своими зубами. Уж не знаю, что – вид женщины, терзающей зубами свой сосок или ещё что, но Паша вдруг завыл, выгнулся и резко выдернув свой хуй из пизды выпустил густую струю спермы на потное тело распростертой перед ним женщины, вздрагивающее уже хорошо мне знакомыми волнами. Павел оказался на высоте! Видя подступающий оргазм женщины, он опять приник к её распахнутой вагине заработав в ней языком. Тётя Аня взвыла!

Я, закусив губу сжалась в клубок боясь пошевелиться, ощущая как обнаглевшие соломины забравшись мне под юбку тычутся своими острыми трубочками мне в мою пере возбудившуюся письку… Совсем совесть потеряли! Ох… Я непроизвольно дернулась…

— Пашенька ты слышал? – первая ожила тётя Аня.

— Что?

— Ну как что? Там в соломе что-то шебуршиться. Иди посмотри, – женщина приподнялась на локтях, – Ну иди же…

Я обмерла.

Парню после бурного сношения явно не хотелось лезть голышом в колючую копну колючей и он, подобрав с пола какую-то сухую ветку принялся тыкать ею в скрывающую меня солому. Он стоял так близко от меня, и его член болтался так близко от моих глаз, что я даже заметила, как из его головки выскользнула блестящая капля и растягиваясь в воздухе устремилась к земле. Уж не знаю, как он умудрился не тыкнуть в меня своей веткой, но меня пронесло.

— Мыши! – отбросив в сторону ветку констатировал Пашенька.

— Ну и ладно! – женщина попыталась подняться, но почему-то не смогла, – Пашенька помоги мне встать.

Пашенька подскочил и уже готовый оказать содействие женщины вдруг остановился.

— А ты куда? – теперь он не мямлил и голос был его тверд.

"Ну да, как же – Сам победитель мышей!".

— Я? – женщина с удивлением посмотрела на парня, – Ты меня всю там растормошил. Хочу в лес до кусточков.

— Понятно. А зачем в лес то?

— Павел, ты меня не перестаешь удивлять. Зачем женщина идет в лес до кусточков? Писать она хочет. Да и обтереться мне нужно, вон… обспускал меня всю. Неужели не понятно?

— Понятно, – парень задумался.

— Ну вот, помоги мне встать, а то совсем меня за сношал.

— Тётя Ань…

— Ну что еще?

— А вот скажите, я вашу просьбу выполнил? Вы довольны?

— Довольна и еще как довольна, – женщина улыбнулась, – А ты это к чему?

— Тётя Ань, а вы могли мою просьбу выполнить?

— Какую еще просьбу?

— Ну только вы не смейтесь… Ладно? Пообещайте?

— Ну говори уж… Обещаю.

— Тётя Ань, а вот в городе я видел, как женщины, – парень замялся на мгновение и выдал, – Писают. А вы могли бы мне показать, как вы писаете?

— Что делают? – в голосе женщины было столько удивления, что парень покрылся румянцем, – Писают?

— Ну да, а что здесь такого. Я в кино такое видел. Женщины писают, а мужчины смотрят. И не только смотрят, но и то же писают…

— Это же в каком таком кино ты похабник такое видел? – реакция женщины была не понятной.

— Ну есть такие магнитофоны… видео. Вставляешь кассеты и смотришь на телевизоре кино. Это порно называется. Там как ебуться снимают и показывают.

— Что? Прямо так вот снимают и всё-всё показывают? Да ладно…

— Тётя Ань, вот честное слово, всё-всё показывают… И член, и пизду и как он входит и как кончает. И вот прямо крупно, на весь экран! Если бы вы только видели, что там девчонки со своими дырками вытворяют, и взрослые женщины то же. Вот приезжайте ко мне в город я вам покажу. У меня у друга видик есть.

— Что есть?

— Ну видик… видеомагнитофон сокращенно. Приезжайте, что тут ехать то… час.

— Ну да, а потом насмотревшись вы меня с другом там и выебете. Под это, как его – порно.

— Тётя Ань, ну что вы такое говорите то. Только я, но если вы захотите, то все что угодно. Можно и с другом, а можно ещё и друзей пригласить и девчонок тоже. Вы там королевой будете! Красная королева! А мы вам подчинятся будем любой ваш каприз…

— Стоп! – женщина подняла руку останавливая поток фантазий молодого человека, – Змей искуситель, потом расскажешь, а я подумаю. Может быть, и приеду…

— Правда? – Павел подлетел к женщине и жадно обняв присосался к её губам.

Целовались они вечность!

— Тётя Ань…я всегда вам хотел это сказать…, – парень вновь оробел.

— Что ещё то?

Парень отпрянул от женского тела. Вскочил, встал по стойке – СМИРНО, передумал и опустившись на колени обвил руками женские ноги.

— Паша, да что с тобой, ты меня пугаешь.

— Тётя Аня… Аня, дорогая, любимая моя Анечка… Я…. я люблю тебя! Люблю тебя с первого класса, когда ты, взяв меня за руку ввела в свой класс. Я и учился то на двойки по русскому, чтобы только ты по вечерам занималась со мной…Аня, Анечка моя…- и парень, уткнувшись между коленок принялся осыпать поцелуями каждый миллиметр, попадающийся под его губы женского тела, – Люблю, люблю, люблю…

Женщина, явно не ожидавшая такого поворота, зависла.

— Пашенька, Паша, успокойся, какая любовь, у меня две дочки, муж. Одно дело — вот так, а второе… Зачем я тебе? Это детская влюбленность… она пройдет. Найдешь себе молодую красивую…

— Нет…, тётя Аня, что ты такое говоришь, мне никто не нужен, только ты, ты, ты…Ты понимаешь это?

— Понимаю Паша, но и ты пойми меня. У меня своя семья, а тебе нужно строить свою семью, свою жизнь с молодой женой, – растерянно произнесла женщина, погладив парня по волосам.

— Люблю, люблю, люблю…

— А знаешь, – задумавшись произнесла женщина, – Если ты действительно меня любишь, то…

— Люблю, люблю…

— Стой ты, послушай меня… Если ты действительно любишь меня, то смотри, что я придумала, не сейчас, а давно ещё. Ты мою Машку знаешь же?

— Знаю конечно, – кивнул парень под не одобрительный взгляд женщины.

— Мою Машку ты знаешь. Девка в следующем году десятый класс заканчивает. Копия меня в молодости. Паша, как ты посмотришь, на то что бы познакомится с ней поближе, а там может быть и до свадебки дойдет. Машка то у меня справная, красивая, и по этому делу мастерица. Сама воспитывала, – парень дернулся, пытаясь что то сказать, но женщина его остановила, – Не боись, девственница, девственница она еще, но это дело любит. Я её еще в детстве научила как куньку нужно мыть правильно. Вот она её и моет себе постоянно. Зато, смотри сюда. Девка она у меня справная. Из неё жена и на кухне, и в постели будет на загляденье, а если что так я всегда под боком буду. Встречаться сможем без проблем. Любимая теща с любимым зятем. Подумай Паша, подумай. Это вариант!

Теперь пришла очередь зависнуть парню, явно не ожидавшему такого предложения, однако соображал он всего несколько секунд.

— Я согласен. Тётя Аня я согласен. Машу вашу я с детства знаю.

— Вот Пашуль и славно. Я знала, что ты на это согласишься. Тогда делаем так… Ты тогда сегодня вечером заходи к нам в гости. Я вас с Машкой поближе познакомлю, ну и это… если что… мы с тобой еще разок… сам понимаешь. Но смотри, дочку мою не обижать, а то я сама твое великое достоинство маникюрными ножницами отчекрыжу. Ты понял меня? Да и смотри Машку мою не порви, а то вон какую мандулу отрастил.

— Ну тётя Ань, что ты такое говоришь? Да неужели я не понимаю, что ваша Маша целочка ещё. Я осторожненько… А вечером к семи я у вас, – и парень, осыпая поцелуями женские ноги попытался раздвинуть женские ляжки.

— Пашенька, ну что ты делаешь…Похабник городской… блин и сперма уже подсохла, теперь в баню нужно… Пашенька, я же тебе сказала, что я писать хочу, – резко меняя интонацию произнесла женщина, – Вот сейчас возьму и пущу струю как девки в том твоем кино.

— Тётя Аня, вы даже не представляете как я о таком мечтаю. Вы правда поссыте?

— А ты уверен, что действительно этого хочешь? – уточнила женщина.

— Уверен… пожалуйста.

— Ну, ладно сам напросился… Рассказывай и показывай, как там твои девки это делают.

— Все просто тётя Аня, я вам буду лизать, а когда вы будете кончать то мне струю в рот пустите. Ну как мужчина сперму.

— Ох и похабник моей дочке муж достанется, а мне зятек. Даже самой завидно! Лучше уж сейчас, до свадьбы всё попробовать, чем потом ножницами щелкать, – не понятно с какой целью проворчала будущая теща, вновь укладываясь на спину и раздвигая ноги.

Надо отметить, что либо Паша был искусный лизун, либо тётя Аня была не привыкшая к такой ласке, но от языка она кончала очень быстро и страстно. Женщина вновь затряслось, захрипела и поток искрящейся на солнце жидкости ударил очумевшему от восторга Паше в лицо. Парень просто упивался блаженством купаясь в брызгах женского фонтана, пока последние капельки янтарной жидкости не вытекли из женской куньки тонкой струйкой на землю. Счастливый, довольный Пашка сочно чмокнул тётю Аню в самый центр промежности и поднявшись на ноги демонстративно выпятив живот произнес, — Вот что животворящая влага творит!

Его хуй стоял во весь свой не малый рост, свеженький, бодренький напряженно подрагивая блестящей головкой. Он снова был готов к использованию.

— Упс, – только и выдавила из себя женщина, – Пашенька, это, что…он у тебя так возбудился от того, что я писаю? – и словно не веря своим глазам, женщина, протянув руку поскребла ноготком по сверкающей рубиновым светом головке, -Ну Пашенька ты и кабель…

— Тётя Ань, ну так все же для тебя, все что захочешь… Вот бери и все что хочешь делай с ним. Он твой! Ну и… Машин потом будет, – светясь гордостью за свой орган отрапортовал мокрый с головы до ног Пашка, — Вот хочешь, хочешь в рот возьми, а хочешь я опять тебе вставлю. Хочешь, что хочешь? Хочешь дрочи его…

— Да уж прям и не знаю Паш, – убирая руку от головки задумчиво произнесла женщина, – Ты и так уже меня заебал старую, да и, наверное, времени уже много. Пора в школу, а то Колька мой заедет, а меня нет. Придется что-то выдумывать, – она внимательно посмотрела на торчащий перед её лицом хуй и продолжила, – Пососунчики – нет. Это ты городским оставь. Баловство. Да и опять мне полный рот молофьи на спускаешь… Брр гадость. Не люблю, а вот поебунчики… ещё разок можно. Ложись, а я сверху сяду. Только соломки подстели и мне встать помоги.

Упоминание про соломку мне не понравилось.

Паша же тем временем подлетев к своей будущей тёще подхватил ее на руки и закружил по сараю.

— Тётя Аня я вас люблю, люблю, люблю, – крутясь юлой выл парень.

— Да тише ты дурной, уронишь меня… Поставь кому говорю меня на место… Фу мокрый какой… Поставь говорю, а то уронишь и разобьешь меня старую, – женщина, обвив крепкую шею рукой, попискивала от удовольствия.

Кружась и сместившись, в танце, к другому концу сарая Павел бережно опустил на ноги свою драгоценность.

— Тётя Ань да какая же вы старая, вы еще лучше любой молодой, да вас еще ебать и ебать, – разошедшийся парень резко остановился, осознав, что явно ляпнул что-то лишнее, – Ой, тётя Ань извините…

— Да за что извините то? Все верно Пашенька, меня еще ебать и ебать, а Колька мой уже пропил свой ебунчик. Да и какой из него ебарь то был…так сунул, вышел да пошел, а мне то с моей кунькой вон какой молодец нужен, как ты! Что бы ебал до дури, да с фантазией, да так что бы вставляя до самого сердечка доставал. Вот такой мне нужен. Поэтому Пашенька ты мне и нужен, да и дочку свою я за тебя поэтому сватаю. Двоих то осилишь?

— Осилю, я тебя и Машу осилю, – и посерьезнев, Павел обнял любимую женщину и наклонившись нежно-нежно поцеловал в губы.

— Ну всё Паш, все, время идет. Снимай майку я её пойду на солнце повешу, а ты пока соломку себе подстели.

Парень, вытянувшись, лежал на соломе, которую натаскал себе от ближайшего стожка сена. Меня он не заметил вновь, и хоть они и сдвинулись от меня в дальний угол, но зато теперь оказались в солнечных лучах, освещающих их обнаженные тела.

— Аня ты чудо, у тебя не пизда, а сокровище, – лежащий на спине парень любовался открывшимся ему с низу видом женской промежности.

— Да ладно тебе, готов? – голос тёти Ани был по-деловому строг.

— Я всегда готов тётя Ань.

— Тогда подними и держи его вертикально я садиться на него буду.

Это было явное самоубийство, вертикально стоящий орган парня едва не достигал своей головкой до коленки женщины немногим уступая женской ноге по своей толщине. Это бы был самый настоящий кол! Я читала что в средние века так казнили, а тут эта миниатюрная женщина вознамерилась сама на него сесть.

— Паш поплюй и смаж ему головку, – распорядилась учительница и разводя колени в стороны начала медленно опускаться промежностью на торчащий кол. Мне было хорошо видно, как её отвисшие и налитые кровью лепестки половых губ от первого соприкосновения с членом разошлись и плотно обхватив огромную головку начали натягиваться на нее одновременно всасывая ствол члена в себя. Женщина тяжело выдохнула и опустившись ещё ниже заглотнула в себя добрую половину члена. Затем она раскорячилась и опустила на землю сначала одно колено, затем второе. И продышавшись активно задвигав бедрами заелозила хлюпающим влагалищем по окаменевшему органу Паши. Вдруг замерев и словно решившись, она резко опустилась на бедра мужчины, заглотнув своим телом весь огромный хуй парня без остатка.

Я очумело смотрела на произошедшее, но самое интересное меня ожидало дальше.

Женщина, заглотнув влагалищем член замерла, зависла по её телу пробежала сначала мелкая дрожь, она замычала. Её тело прострелил спазм, она вскрикнула и теряя контроль над собой забилась в судорогах. Она не кричала, не выла, она, страшно хрипя билась в бешенном припадке невероятного наслаждения. Сильные руки парня попытались, обняв удержать на себе тело беснующейся женщины, но всё было тщетно, женщину колотили следующие друг за другом припадки умопомрачительных оргазмов. Это было что-то невероятное! Это была фантастическая феерия неуправляемой женской похоти!

Наконец силы покинули женщину. Осторожненько скатившись с тела парня, она свернулась в позу эмбриона и зажав ладошкой дырку своей развороченной промежности тихонько поскуливая затихла.

Я испугалась. Я действительно испугалась, но Павел, не проявлял страха, а нежно обняв женщину целовал ее тело. Не знаю сколько прошло время, но тётя Аня постепенно начала оживать. Женщина, раскачиваясь словно кобра выпрямилась и не слова не говоря навалилась на грудь Паши прижимая его к земле и пристроив свою голову у него на животе обхватив раздувшеюся головку губами она принялась её сочно сосать. Сосала она жадно, упорно и не оторвалась от неё даже тогда, когда член захрипевшего Паши содрогаясь принялся выплевывать ей в рот сгустки жирной спермы.

«А ведь перед этим она говорила, что не любит сперму!»

Наконец насытившись, друг другом любовники покинули моё гнездышко и звякнув звоночком укатили, оставив меня в одиночестве. Я, облегчённо выдохнув вылезла из своего убежища. От долгого пребывания в одной и той же позе всё мое тело затекло, жутко ныло и страшно чесалось от всей этой колючей засохшей травы, а еще мне казалось по всему моему телу носятся стада диких муравьёв и прочих жучков, которых оказалось в сене пруд пруди. Я быстренько скинула с себя платьице и осмотрела своё тельце. Смахнув нескольких самых назойливых муравьев со своих ног, других квартирантов на себе я не обнаружила. Главное, что бы они не заползли мне в мою ложбинку между ног, а то бедные, не в чем не повинные букашки рисковали захлебнуться в ручье обильно вытекающих из меня соков. Видеть, слышать и пережить такое было невыносимо тяжко. Мои грудки окаменели, а в низу моего животика кто-то разжег домну и плавил в ней свинец. Меня потряхивало от напряжения и возбужденно колотило. Мне просто необходима была разрядка! Раскорячившись рачком на спрессованной телами охапке сена, на которой только ещё недавно ебали женщину и вдыхая остатки аромата её парфюма я запустила в себя пальцы. Мне даже ничего не пришлось делать. Едва только вздувшиеся шишечка моего клитора ощутила прикосновение к себе моих пальчиков как моё тельце сотряслось в сладком оргазме и запищав мышкой я повалилась на колючую засохшую траву.

Оргазм накрыл меня, но как часто это бывает со мной после сильнейшего перевозбуждения, напряжение он не снял, а только смахнул наваждение, от которого коликом разболелся низ живота и страшно захотелось писать. Поднявшись с земли, я совершенно голая, пошатываясь прошлась по сарайчику и вышла наружу. Прогулялась по небольшой полянке возле сарайчика в надежде что меня кто ни будь увидит, а может быть даже и изнасилует. Хотя почему изнасилует? Я пребывала в таком состоянии что сама была готова дать кому угодно, даже Пашеньки с его невероятным размером члена. Но, к счастью, чуда не произошло, меня никто не заметил, а тем более не выебал. Довольно недовольная я вернулась в сарайчик, где, широко раздвинув коленки присела рядом с темным, влажным пятном подсыхающей лужи, оставшейся после тёти Ани, и пустила струйку… Мощнейшая струя жидкости вырвалась из недр моего тельца как из брандспойта пожарника, шипя и поднимая кучу сверкающих брызг в лучах вечереющего солнца. Я даже не могла себе представить, что так хочу писать или скорее сса…, но это грубое слово я не могу его написать. Извините, воспитание не позволяет. У меня уже устали сидеть растопыренные коленки, а нескончаемый водопад все лил и лил из меня пока не начал превращаться из реки в ручей и наконец став родничком закапал из моей письки капельками теплого летного дождика. Все! Я встала и размяла уставшие ноги. Стало легче, но низ моего тела продолжал возбужденно бурлить. Надо было срочно что-то делать… Я осмотрела свой домик, в котором теперь мне всё напоминало о страстной Анне Ивановне с её невероятными оргазмами. Казалось, что весь домик насквозь пропитался ее стонами, криками и духом безумного наслаждения, который медленно обвивая мои голые ноги, вселялся в меня через мою раскрывшуюся ложбинку. Моя голова закружилась от видений, заполнивших мой мозг и я, упав на всю туже заботливо подстеленную Пашей соломку широко расставив свои согнутые в коленях стройные ножки, запустила себе в письку пальцы.

На этот раз я кончила по-настоящему. С криками, стонами под демонический хохот сладострастной рыжей учительницы. Судороги скрутили моё тельце я пискнула и затихла. Блаженство! Тишина, покой, экстаз и только кузнечики поют свою непрерывную волшебную песню. Я погрузилась в нирвану!

P.S.

Студенческая жизнь подхватила и закружила меня и пять лет я не приезжала на дачу. Молодость. И вот я снова кручу педали и еду навстречу к своему домику. Как он там? Соскучился по мне? Помнит ли он обо мне?

Я ехала навстречу вспоминая ту давнюю историю свидетельницей которой я невольно стала. От нахлынувших воспоминаний моя писичка начала набухать и монотонное кручение педалей стало значительно приятнее. В какой-то момент я даже остановилась и осмотревшись задрала своё коротенькое платьице выше пупа. Пусть моя прелесть подышит свежим лесным воздухом. Трусов на мне не было.

Я свернула на тропинку ведущую к сарайчику прибавила скорости и резко нажала на тормоз…

Мой старый друг не дождался меня. Он умер, вернее погиб в неравной схватке с огнем. Мой домик сгорел. Меня встретил обугленный остов сарайчика дарившего неземное наслаждении посещающим его женщинам. Расстроившись, я повернула назад.

А назавтра бабушка позвала меня с собой сходить до деревни, за парным молочком и к кому бы вы думали? К тёте Ани! Я даже подскочила, моему удивлению не было предела.

Тётю Аню я узнала сразу, второго такого солнышка в мире нет, но как же она за прошедшие пять лет похорошела и расцвела. Но это была совсем другая – молодая, красивая, с ямочкой на щеках и подпрыгивающей грудью под белой блузкой- тётя Аня. Она встретила нас на крыльце, нарядная и с сумками в руках. Она собиралась проведать в городе своего зятя- Павла.

— Вот Машка приехала на все лето с внучкой к нам, а его там одного бросила. Как бы он от одиночества не загулял, а то городские в раз парня окрутят, – и она почему-то выразительно посмотрела на меня, как будто я уже окручивала парня, – Он не хочет, упирается. Говорит, что мама не нужно. Но я-то знаю, нет я без пригляда зятька не оставлю. Поживу недельку другую, а там видно будет. Нужно и постирать, да покормить…, – собираясь, выговаривалась помолодевшая и похорошевшая лет на сто рыжеволосая женщина.

"Да по ебаться !», – но это добавила я уже про себя.

— А молочка…сейчас Машку кликну. Она вам либо утрешнего, либо Варьку (корову) через часок подоит для вас. Машка ты где, иди сюда…

Из-за угла деревенского сруба, покрашенного зеленной краской, выплыло "Солнышко", точная копия своей матушки, такая же стройная красивая только еще моложе и с необъятным размером груди. Сверкая улыбкой, Машка шла к нам, совершенно не замечая своего распахнутого и застегнутого на одну пуговку сарафана, который при каждом шаге открывал ее стройные загоревшие крепкие ноги до самой… куньки. Она была великолепна, она была Красная Принцесса!

"А если у Варьки кончиться молоко, то я знаю кого еще можно тут подоить!», – не удержавшись я прыснула.

Принцесса не успела до нас дойти, как из-за того же угла вылетела маленькая красная звездочка с оранжевыми косичками, и с криками: -Мама, мама… ти тюда? – бросилась догонять свою любимую мамочку.

Какие же они были одинаковые все эти три изумительные, рыжие женщины.

Паша выдержал.