Сценический дебют Эми. Часть 1

Вольный перевод рассказа "Amy's Stage Debut" англоязычного автора ChrisWarner

5 января 2011 года

Кому: "Ангелу", Стриптиз-бар Vixens

Дорогая тетя Эйлин!

Это Эми. Я надеюсь, что это письмо дойдет до тебя нормально. Мы получили открытку, которую ты отправила нам после землетрясения здесь, в Крайстчерче (спасибо, что подумали о нас!), но мои родители выбросили конверт прежде, чем я смогла получить твой адрес. Так что в конце концов мне пришлось связаться с твоим первым мужем, который дал мне твой сценический псевдоним и название клуба, в котором, как он думал, ты работаешь.

Я чувствую себя виноватой за то, что никогда не пыталась связаться с тобой раньше, но я надеюсь, ты понимаешь из-за чего. Хотя мои родители на самом деле никогда не запрещали мне связываться с тобо й, наверняка они сочтут эту связь очень огорчительной. Они такие же, какими были всегда, и они по-прежнему убеждены, что ты окажешь на меня плохое влияние. Ирония судьбы в том, что, несмотря на отсутствие контактов с вами все эти годы, их худшие опасения все равно сбываются. Может быть, это что-то в нашем генофонде – непослушный рецессивный ген, который время от времени всплывает. Вы поймете, что я имею в виду, когда я расскажу свою историю. Я действительно хочу подробно рассказать вам о том, что я пережила, потому что думаю, что ты, возможно, единственный член нашей семьи, у которого есть шанс понять меня. Я хочу попросить у тебя совета и помощи в планировании своего будущего.

Возможно, мне стоит рассказать о моих последних годах в средней школе. Как ты знаешь, сейчас мне 18 лет, и я только что закончила свой последний (13-й) год в школе. Ты, наверное, помнишь, что еще два года назад мы жили в Эшбертоне. Причина, по которой папа попросил о переводе в Крайстчерч (ему пришлось согласиться на сокращение зарплаты, чтобы сделать это!), заключалась в том, что я очень плохо училась в Эшбертонском колледже. Хотя мне действительно нравилась школа, особенно музыкальная программа, остальное преподавание было действительно отстойным, и я только в конце 11-го класса сдала NCEA.

Так или иначе, мама и папа решили, что единственный вариант – переехать в Крайстчерч и отдать меня в частную школу на 12 и 13 лет. Поскольку мама и папа по-прежнему такие убежденные пресвитериане и поскольку они так глупо гордятся своим шотландским происхождением, неудивительно, что я оказалась в колледже Сент-Эндрюс. Возможно, ты помнишь Сент-Эндрюс как школу для мальчиков, но они уже много лет принимают и девочек.

Поначалу мне потребовалось много времени, чтобы приспособиться. Музыка – огромная часть моей жизни, и мне нравилось играть на барабанах в одной из школьных рок-групп Эшбертонского колледжа. Когда я спросила парня из приемной комиссии Сент-Эндрюса, могу ли я сделать что-то подобное здесь, я с ужасом обнаружил, что единственная внеклассная музыкальная программа, которая у них есть, – это их группа по игре на свирели! Он сказал мне, что группа pipe band всегда была заинтересована в еще одном или двух барабанщиках, но я сказал ему, что меня это не интересует. Играть на малом барабане для группы волынок – это совсем не то, что я имела в виду.

Первые полгода или около того мне было довольно одиноко, пока я не подружилась с девушкой по имени Пегги. Ты будешь смеяться, но оказалось, что Пегги играла на боковом барабане и фактически была единственной девушкой во всей группе. Она была влюблена в парня по имени Кевин, который играл на волынке, и присоединилась к группе только для того, чтобы быть рядом с ним, несмотря на то, что он, казалось, совсем не интересовался ею.

Так или иначе, когда Пегги узнала, что я играла на барабанах в рок-группе, она настояла на том, чтобы дать мне попробовать поиграть на ее барабанах. Я сыграла несколько тактов, и она сразу же заявила, что я намного лучше, чем она. После этого она продолжала приставать ко мне по поводу вступления в группу pipe, говоря, что это было бы очень весело, и в конце концов я согласилась. Одиночество в новой школе действительно влияет на твои ожидания от развлечений.

Ты можешь задаться вопросом, каково это было – быть одной из всего лишь двух девушек в группе. Возможно, ты предполаешь, что вокруг нас будут толпиться мальчики, но это было совсем не так. Вероятно, это было потому, что мы обе были довольно пухленькими. Возможно, ты помнишь меня худенькой маленькой девочкой, но как только я вступила в подростковый возраст, то стала набирать вес. Я могла бы сказать, что мальчики не находили меня привлекательной. Более того, в итоге я всегда заводила дружбу с другими пухленькими девушками, поэтому, когда ты принадлежишь к группе толстушек, парням легко тебя игнорировать. Очевидно, по прилагаемым фотографиям ты увидишь, что с тех пор я сильно похуделп. На самом деле, мой папа недавно сказал (в неосторожный момент), что, по его мнению, теперь я унаследовал твою привлекательную внешность. Ты бы видел, каким неприязненным взглядом одарила его мама!

Так или иначе, я перенесу свой рассказ вперед, к концу 12-го года. После экзаменов, когда мы технически были в отпуске, у группы стало традицией собираться вместе и выступать на рождественской вечеринке в одном из местных домов отдыха. Я была не прочь пожертвовать ради этого одним днем своего отпуска, но я был очень удивлена тем, с каким энтузиазмом все мальчики приняли в нем участие. В конце концов, теперь все они навсегда покинули школу. Это начало приобретать смысл, когда Пегги объяснила, что после выступления мистер Уолш (учитель, ответственный за группу) пригласил 13-летних мальчиков на ужин, а для тех, кому было 18 (большинству из них), они также получили бесплатное пиво и вино.

Ходили также слухи о какой-то захватывающем шоу в конце встрекчи. Когда мы с Пегги шли домой после выступления вместе с Кевином и его лучшим другом Робертом, которые случайно направлялись в том же направлении, Роберт (у которого в последние годы было несколько старших братьев в группе pipe band) сказал нам, что у мистера Уолша была традиция брать всех 18-летних после ужина отправимся в один из местных стрип-клубов. Мы с Пегги были поражены не только поведением мальчиков, но и мистером Уолшем. Он очень приятный человек, и он нам очень понравился. Он был одним из самых молодых учителей. Я подозреваю, что ему еще не было 30, и он был хорош собой в стиле хорошо одетого "симпатичного мальчика". Роберт поклялся нам всем хранить тайну. Хотя технически мистер Уолш не делал ничего плохого, вполне вероятно, что его карьера все равно пострадала бы, если бы об этом стало широко известно.

13-й год учебы был самым напряженным в моей жизни до сих пор. Учеба отнимала у нас много времени, а репетиции и выступления группы также не давали нам скучать. Вдобавок ко всему этому мы с Пегги сдержались и заставили себя привести себя в форму. Мы записались в спортзал и застряли там, занимаясь плаванием и латиноамериканским фитнесом зумбой. Нашей любимой была зумба. Мы посещали по крайней мере 4 сеанса в неделю, а часто и шесть или семь. В течение нескольких месяцев наши физические упражнения начали оказывать огромное влияние на то, как мы выглядели, и наши родители начали жаловаться на то, что им пришлось потратить целое состояние на новую (меньшего размера) школьную форму и другую одежду. О чудо, мальчики стали больше обращать на нас внимание. Кевин начал возвращать внимание Пегги, и вскоре я услышал, как она рассказывает мне истории об их первых свиданиях, о том, как они держались за руки, об их первом поцелуе и о некоторых сильных ласках. Она была очень счастлива.

Что касается меня, то не было какого-то конкретного мальчика, который привлек бы мое внимание, но я начинала замечать изменения в том, как мальчики вели себя вокруг меня. Я чувствовала, как они разглядывают меня, когда думали, что я не смотрю, и они начинали нервничать еще больше, когда разговаривали со мной. В то же время мое собственное мнение о них начало меняться. В прошлом году я воспринимал их как "почти мужчин", но по мере того, как росла моя уверенность в себе, я постепенно начал думать о них просто как о группе мальчиков. Я думаю, что был так же мил с ними, как всегда, но я не сделал ничего особенного, чтобы их подбодрить.

Теперь я перенесусь ближе к концу года. Конечно, в сентябре произошло сильное землетрясение (еще раз спасибо за открытку), но нам просто нужно было продолжать жить. Несколько моих одноклассников не справились со стрессом, когда предстояли экзамены, но я справился нормально. Затем, как и наши предшественники из the pipe band, мы начали с нетерпением ждать нашего выступления в конце года и заключительного ужина.

В этом году ужин был организован небольшим комитетом из нескольких старших участников группы, включая Роберта, который был назначен главным барабанщиком. Мы знали, что они изо всех сил пытаются решить, что делать, потому что очень много ресторанов все еще были закрыты после землетрясения, и было чрезвычайно трудно забронировать столик на ужин для больших групп. Я также случайно узнал, что та часть города, где находились стриптиз-клубы, все еще была разрушена, и меня позабавил тот факт, что мальчики не будут получать традиционного удовольствия.

Когда мы с Пегги вернулись с выпускного экзамена, мы были удивлены, обнаружив мистера Уолша и Роберта, которые ждали нас, чтобы поговорить об ужине.

— Как вы, наверное, знаете, – сказал мистер Уолш, – было очень трудно пытаться что-то организовать, но ребята усердно работали над тем, чтобы собрать что-то воедино.

— Да, – сказал Роберт. – После долгих разочарований мы, наконец, решили нанять один из тех больших катеров, что стоят в гавани. Мы организовали доставку провизии и заказали бочонок пива и кучу вина.

Мы с Пегги были очень взволнованы этой новостью, но наше первоначальное волнение было недолгим.

— Мне жаль сообщать вам, – извиняющимся тоном сказал мистер Уолш, – что мы решили сделать ужин "только для мальчиков"!

— Так нельзя! – воскликнула Пегги.

— Почему мы не можем прийти? – спросил я.

Мистер Уолш и Роберт оба выглядят смущенными.

— Это потому, что мальчики решили нанять стриптизершу, – застенчиво сказал Роберт. – Было бы нечестно по отношению к мистеру Уолшу, если бы мы предъявили ему какие-либо претензии, если вы сочтете стриптизершу оскорбительной.

— Это нечестно! – воскликнула Пегги, и в ее голосе прозвучала боль. – Мы такие же члены группы, как и все остальные. Вы не можете так поступить с нами.

— Мне очень жаль, – сказал мистер Уолш. – Я понимаю, о чем ты говоришь. Но в данном случае это не мое решение. Это не официальная школьная поездка, и никто из тех, кто отправится в нее, больше не будет школьником. Организационный комитет, похоже, представляет большинство участников группы, так что я должен уважать их решение.

Пегги всегда была более напористой из нас двоих, и она продолжала борьбу.

— Вы, ребята, предполагаете, что мы будем жаловаться на вашу стриптизершу, но вы ошибаетесь, если думаете, что мы не будем жаловаться на то, что нас оставили в стороне. Это наихудший вид дискриминации. Можем ли мы прийти, если заранее пообещаем не жаловаться на стриптизершу? В крайнем случае мы сможем найти где-нибудь каюту, свободную от стриптизерш, если сочтем это оскорбительным для себя.

Я поддержала доводы Пегги, и в конце концов мы выиграли очко.

Менее чем через две недели я в последний раз надевала школьную форму. Когда дело доходило до выступлений группы, девочки, по сути, носили то же, что и мальчики, включая килт до колен. Мальчики обычно носили в школе форменные брюки или шорты, но школьный килт всегда был вариантом, а иногда и обязательным в особых случаях. Поскольку это был торжественный случай, мы должны были надеть спорраны с нашими килтами. Никто из нас не ожидал, что у нас будут спорраны. В школе была их коллекция, которую раздавали, когда того требовал случай, и мистер Уолш планировал сделать это непосредственно перед выступлением.

Мы надели наши школьные галстуки поверх простой белой рубашки. Поскольку ожидался жаркий летний день, планировалось обойтись без школьного блейзера. На ногах у нас были удобные черные школьные туфли. Предполагалось, что мы будем носить наши школьные носки, но все девочки, как правило, считали их уродливыми. Допустимой альтернативой было надеть простые черные колготки. В жаркие дни было слишком жарко для колготок, поэтому я планировала надеть боди до бедер, и я знала, что Пегги планировала сделать то же самое.

Естественно, главное различие между мальчиками и девочками заключалось в том, что было у нас под формой. Поскольку наши родители протестовали против нашей последней просьбы о рубашках меньшего размера из-за дальнейшей потери веса, в итоге мы получили потрепанные рубашки из секонд-хенда, которых, как ожидалось, нам хватит на последний месяц учебы в школе, и не более того. Тонкий материал рубашки требовал не только белого бюстгальтера, но и простой белой майки поверх бюстгальтера. Последним предметом одежды были мои трусы. В школе многие девочки носили черные велосипедные шорты поверх трусиков, но им было неудобно, когда было жарко. Вместо этого я остановила свой выбор на бледно-голубых трусах "boyshort", которые были похожи по цвету на основной цвет килта.

То, что мальчики носили под килтами, всегда было предметом шуток в школе. Более шумные мальчики всегда говорили, что мужчина никогда не должен носить нижнее белье, и они всегда угрожали "выгнать" любого мальчика, которого заподозрят в ношении нижнего белья. Однако они всегда были либо слишком трусливы, либо слишком гомофобны, чтобы на самом деле задрать килт другого мальчика, поэтому всегда было много безрезультатных подшучиваний без какого-либо результата. По какой-то причине этот вопрос никогда не поднимался с девушками. Возможно, идея была просто слишком избитой, потому что всякий раз, когда мальчик предлагал девочкам всем "пойти в коммандос", это предложение обычно встречалось усталыми стонами.

Мы отправились в дом отдыха, который находился совсем недалеко от школы. Пока мы шли, я спросила Пегги, собирается ли она посмотреть на стриптизершу. Мой вопрос был встречен восторженным "да". Она заявила, что ей очень любопытно посмотреть такое шоу. Я испытал удивительное чувство облегчения, когда услышал ее ответ, потому что это означало бы, что у меня тоже не будет проблем с просмотром. Мне тоже было очень любопытно. Дело было не в том, что мне было любопытно увидеть обнаженную женщину – за эти годы я повидала сотни таких. Но зрелище женщины, раздевающейся во время представления в зале, полном мужчин, было чем-то совершенно иным. Что бы творилось у нее в голове? Как отреагировали бы мои товарищи по группе? Я ни за что не хотел пропустить это. Я также должен был признаться себе, хотя и не говорил этого вслух, что меня завела эта перспектива, но я не понимал почему.

Выступление нашей группы было хорошо воспринято пожилыми людьми, и после вежливого послеобеденного чая мистер Уолш подогнал школьный автобус к дверям, и все ученики 13-го класса набились в него, чтобы доехать до пристани. Нас было 11 человек плюс мистер Уолш. Никто из нас не взял с собой сменную одежду. Мальчики решили надеть на ужин свою форму, и мы с Пегги согласились с этой идеей. Все мальчики были в возбужденном настроении как в доме отдыха, так и в автобусе. Хотя им едва удавалось сдерживать свое веселье, когда они на самом деле разговаривали с Пегги или со мной, мы могли подслушать, как они взволнованно обсуждали друг с другом предстоящий вечер. Часто звучала тема стриптизерши, и многие мальчики уверенно говорили о том, что они скажут или сделают, когда придет время.