Сексуальное воспитание по-деревенски. Тётя Нина помогает

По настоянии Танюхи поехали мы в гости к её матери. Тётя Нина приняла нас радушно. Живёт одна, вдовствует, так что гостям была рада. Женщина в возрасте ягодки, правда на ягодку смахивает весьма отдаленно. Скорее на виноградинку в стадии становления изюмом. Да это я скорее всего зажравшийся, что так говорю. По сравнению с Идкой, со своей дочкой Танюхой, с мамой и даже с бабушкой она, конечно, слегка проигрывает, но не до такой степени, чтобы уж совсем.

В первый же вечер тётушка, слегка подпив, пришла в комнату, которую нам с Танькой определили для ночёвки и ни капли не смущаясь, считая, что то, что она делает, вполне обыденная вещь, просто поимела меня, не смущаясь присутствия дочери, пусть та и спала. И всё это произошло так обыденно, словно мы с ней прожили долгую совместную жизнь. Наверное я просто становлюсь свинтусом. Не потому, что совсем свинья, а потому что всеядный. Или всеебущий. Мне баз разницы чья дырка и кому она принадлежит. Бабуле? Давай бабулю. Идке? Пойдёт. Маме? Это вообще запредельно. Таньке? Тоже всегда готов. Мне без разницы возраст женщины, была бы дырка. Поэтому когда тётя предложила свою, не сомневался ни капли. И поимел тётю в разных позах на весьма скрипучей кровати. И так мы с ней расшалились, что разбудили Танюху. И та внимательно наблюдала, как братик дерёт её маму во все щели. Вру, в зад в тот раз тётка не дала.

Тётка знала, что мы с Танькой вовсю сношаемся, но не делала из этого трагедию. Молодые. Перебесятся со временем. Придёт время семьи заводить, утихомирятся. А может – чем чёрт не шутит? – совместную семью заведут. Не родные же, двоюродные. А по большому счёту и вовсе не родня. Васятка покойный зря считал, что Танька его дочь. И никакая она не семимесячная. И никто об этом не знает. И это к лучшему. Меньше знаешь – лучше аппетит. Знала про нас и не мешала заниматься приятными делами. Получалось, что с тётей сношались в одно время и в одном месте, а с Танькой в другое время и в ином месте. И было так до поры, до времени. И негласный договор нарушила тётя. По какой причине, то неважно. Но получилось как получилось.

Сидели мы как-то с Танькой, телевизор смотрели. Тётка себе где-то там занималась своими делами. Никто никому не мешает и ладно. А мы посидели, пообнимались, потискались, поцеловались, пошарились в титьках и в трусах и нашарились до того, что оба враз захотели. Вот это настоящая охота. По словам Фаины Раневской, по крайней мере ей это приписывают, охота – это когда тебе охота и ей охота. А всё остальное стрелялки и беготня по лесу и по полям.

Благодаря бабулиным средствам для укрепления мужского здоровья, вставал у меня всегда и стоял подолгу. И потому разделся я мигом, что за мной повторила Танюха. В этом деле, если есть возможность, лучше всего полная нагота, когда ничто не мешает. Бывают случаи, когда всего-навсего задерёшь девушке или женщине подол, сдёрнешь трусы и по-быстрому её обиходишь. Так это когда не имеешь возможности полностью расслабиться, побыть в одиночестве. Можно и не в одиночестве, можно и в группе, но всегда лучше раздеться. Было и в группе в моей жизни, доводилось. И со своим родными, и с чужими людьми. Впервые присутствовала какая-то стеснительность, а потом всё вошло в норму. И, кстати, заметил, что женщины меньше стесняются своей наготы, иногда кажется, что даже гордятся своими телами. И на различные эксперименты идут охотнее, если нет противодействия мужей. Может я и не совсем прав, может у других было всё иначе. Но что было, то было.

Танюха уселась верхом. Можно было и лёжа, но ей в этот раз понравилось сверху сесть. Лишь попросила придержать морковку, чтобы та точно попала куда нужно. Пососушки отставили в сторону, и без того стоит, как сосулька на морозе.

Всё, как обычно. Вначале член идёт с некоторым сопротивлением, втягивая за собой малые губки, хотя смазки хватает с излишком. Это с бабулей часто приходится применять дополнительную смазку. Поначалу чего только бабке в манду не совали, какие масла не применяли, пока мама, озаботившись здоровьем сына и своей матери, не купила специальную смазку, с которой и в попу стало легко просовывать Пашкину морковку. Или огурец. Кому как нравится. Первой попробовала это Идка. Ну так тётка же. Кто, кроме неё? За ней и Танька сподобилась. Смеху было в первый раз. Идка с бабкой держали, задницу растягивали, смазку подливали, член придерживали и направляли. И успокаивали Таньку, когда та верещала и просила прекратить. А сейчас никаких сомнений. Захотела в попу – дала. Паша захотел – дала. Но, сучка такая, под это дело что-нибудь и выцыганит. Я не про полизушки говорю. Уж лизать кунки что ей, что бабке с Идкой, приходится постоянно. Они и сами друг дружке лижут, но предпочитают всё же Пашин язык.

Танька раскачивается, лишь немного приподнимаясь и усаживаясь назад. Предпочитает крутить задом, раскачиваться, ёрзать. Иногда всё же привстаёт, выпуская член из вагины, но лишь для того, чтобы поводить головкой по клитору, по малым губкам. Ещё и по анусу, но туда не даёт. И занимались мы приятным делом до той поры, пока, как в песне не произошло

— Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь.

Двери у тётки не скрипучие по причине их полного отсутствия. Шторками проёмы задёрнуты и на этом всё.

Потому и появление тёти явилось полной неожиданностью. Мы с Танькой замерли, не понимая, как себя вести. То ли ебаться дальше, то ли прекратить и стыдливо прикрыть руками свои оголённые половые органы. Понимая, что последнее будет совершенно глупо, смешно и бесполезно, единственное, что сделала Танька, это слезла с меня и прикрыла своим телом от пристального внимания маменьки. И возмутилась

— Мам, ты что? Совсем уже? Ты же видишь, что мы… Что мы…Мы просто заняты. И вообще тебя стучаться учили? Совесть имей. Я же не мешаю вам, когда вы с Пашкой… Мама, выйди, пожалуйста, не мешай.

Тут тётя встала в позу

— Ой, ой, ой, какие мы грозные. И чем это я вам помешала? То я ничего в жизни не видела. Дочь, не считай меня за древность ветхую. Мы обе знаем, что Паша нас обеих сношает. И чего тогда прятаться? Чего выжидать какое-то своё время, искать какое-то место? Почему нельзя заниматься этим вместе? Вы там у свекрови не прячетесь друг от друга, не стесняетесь. Паша, ты меня застеснялся?

— Ещё чего. Н капли.

— А если я сделаю так?

И распахнула халат, под которым не было ничего из одежды. И тут же скинула его совсем, оставшись голенькой.

— Ну что, годится ещё старушка? Принимаете в свою компанию. И не ворчи, дочь. У Пашки стоит так долго, что мы с тобой успеем кончить не по одному разу. И это, жребий тянуть не будем. Ты на Паше посидела, давай теперь будет моя очередь.

И нагло отодвинув в сторону дочку, быстро влезла на диван и уселась на меня, скомандовав Таньке

— Подержи и направь.

— Что подержать?

— Дурко выключи. Хуй Пашкин держи.

Тётка скакала недолго. Она вообще кончает быстро. Или наголодалась сверх меры и потому спешит кончить. Или у неё были контакты с мужиками, которые были одуванчиками. Не успел прикоснуться, как семена полетели.Откинувшись назад, придавив мея к спинке дивана, выдохнула

— Мляяя! Дочь, спасибо за помощь.

Это Танька в стремлении помочь матери, доставала её клитор, теребила титьки, сосала соски.

— И чего орала? Скажи, что тебе самой нравится, когда парой с Пашей сношаемся. Это заводит. Садись давай. У Паши ещё долго стоять будет. И не делай глаза, как у овечки. Ты прекрасно знаешь, что Паша меня дрючит. – Засмеялась. – Он нас обеих дрючит. Так держать, Паша, молодец. Танька, гордись, какой мужик тебя имеет. Он и с бабкой успевает, и с матерью, и с тёткой твоей, и с тобой. Теперь вот и меня в вашу компанию включил. Пашенька, ты не стесняйся, голубчик. Захотел засадить тётке, так не спрашивай её. Загнул раком да засадил. Танька, а ты не сиди чучелом. Ты прыгай.

Танька огрызнулась

— Не учи. Сама прыгай. А мне и так хорошо. Мне нравится, когда медленно. Сесть до конца, посидеть, жопой покрутить, почувствовать в себе Пашину сардельку.

Тётка засмеялась

— Скорее сервелат сырокопченый. Длинный, толстый и твёрдый. Дочь, ты когда кончишь, матери место уступи. Вы в одной комнате спите, успеешь ещё.

Танька огрызнулась

— Ты много смущалась, когда к Пашке приставала в нашей спальне?

— Это когда?

Тётка сделала удивлённое лицо. Танька в ответ

— Это тогда. Это когда ты в первый же день подставила Пашке. Так долбились, что я проснулась. Так что не строй из себя невинность. Захочешь, так милости просим к нам в гости. Ой, Пашка! Титьки потереби! Я сейчас кончу!

Мама всегда поможет своему ребёнку. Вот и тётя принялась сосать Танькины титьки, сунула руку куда-то под лобок, нащупывая клитор. Танька заблажала. Всё же кончать при матери, и вообще заниматься сексом совместно с мамой, не одно и то же, как заниматься сексом совместно с тётей и бабушкой. Тем более, когда мама помогает тебе кончить. А едва Танька кончила, тётя тут же согнала её с моих колен и заняла её место. Танька помогла матери, придержав и направив член. И всё повторилось в той же последовательности.

А потом, когда уже кончил я, причём сперма досталась тётке, уставшие сидели на диване, крепко обнявшись. Мать с дочерью о чём-то щебетали, обсуждая только что прошедшую еблю, теребили вялый член, по очереди наклонялись и целовали его, благодаря за доставленное наслаждение. И постановили, что можно еться и по одиночке, и всем вместе. Какие стеснения между родственниками? И спать можно на тёткиной кровати. Она вон какая широченная, всех трёх вместит.

И после ужина, исполняя задумки, завалились на тётину кровать.

Утром тётка пошла в сарайку доить корову, управляться со скотиной. Имея совесть и привыкнув к домашней работе, пошёл помогать. Танька, ленивая скотинка, открыла глаза и на просьбы матери помочь, ответила, что помощник у матушки есть, а онак маме приехала не для того, чтобы коровам хвосты крутить. Она лучше ещё поспит. Такая вот Марфушка.

Тётя выдоила корову, выгнала её в стадо. Я пока отнёс подойник с молоком в дом. Процедит позже. А пока надо в сарайке почистить, посмотреть, что требует ремонта. Тётка рядом крутится. Не сдержался, грешен, прижал тётю и потискал её задницу. Она тут же бросила что-то на пол, встала на колени, потом на четвереньки и сама задрала халат. И где тут трусы? Правильно делает. Зачем их надевать, если всё равно снимать придётся. Давай, Пашенька, поле деятельности для тебя готово, работай. Доставь тёте удовольствие. Я и дал. Драть тётю, стоящую раком, было самое настоящее удовольствие. И вообще ебать баб в таких местах мне нравится больше, чем на постели. В машине, в лесу, на берегу, в сарае вот тоже. Намного позже, когда уже был женат, драл свояченицу и тёщу на крыльце. Правда не вместе, по очереди. Но само осознание того, что кто-то с улицы может увидеть тебя, ебущего женщину, заводит не по-детски. Вот и в сарае драть тётю заводит.

Тётка встала, когда я, кончив, отпустил её. Обняла.

— Спасибо, пашенька. Порадовал.

Тут же присела и опорожнила мочевой пузырь. Довольно выдохнула.

— Уффф! Надо было перед тем, как дать тебе, поссать. Едва не уссалась. Был бы концерт. Племяш тётку жварит, а она ссыт. Паш, дай тебя оботру. Или в баню пошли, помою.

Решил пошутить, подколоть тётю

— А обсосать слабо?

Тётка фыркнула

— Прикол засчитан. Только если встанет, к Таньке пойдёшь. Мне пока хватит.

И тут же присела, взяв член в рот. Не просто сосала, облизывала. Осмотрела, осталась удовлетворённой своими стараниями.

— Чистенько, как у кота яйца вылизала.- Засмеялась. – И не встал. Выдоили Пашеньку две коровы.

Поправил

— Корова и тёлка.

— Точно. Ладно, иди тёлку буди. День у обеду, а она всё харю давит.

Танька недовольно бурчала, не желая вставать и вскочила, когда почувствовала, что я снял штаны и приставил головку к анусу. Да у меня и не стоит, а она перепугалась. Поняв, что анальное проникновение её попе не грозит, обозвала всяко и недовольно виляя голой жопой пошла на двор.

А я пошёл на кухню, где тётка цедила молоко. Нет ничего лучше краюхи хлеба с парным молоком. Пьёшь и чувствуешь, что оно живое.