Семь смертных грехов: Зависть / The Seven Deadly Sins: Envy [1/2]

ЗАВИСТЬ [англ. Envy, лат. Invidia] – один из семи смертных грехов, считающийся самым потаённым чувством в душах людей. Зависть возникает из своего прародителя – тщеславия, характеризуется абсолютно ненасытным желанием и необратимо отделяет человека от своего ближнего.

Только гордыня давит на душу больше, чем зависть, среди всех смертных грехов. Как и гордыня, зависть напрямую связана с дьяволом, поскольку в Книге премудрости Соломона сказано: "Зависть дьявола принесла в мир смерть".

Вплоть до 17:30 сегодняшнего вечера это был вполне обычный, ничем не примечательный день. Ну, что ж, давайте вспомним, с чего всё началось?

Я проснулся в 7 часов утра, принял душ, поднял детей с их постелей, и пока они толкались друг с другом, совершая утренние процедуры в ванной, успел приготовить им завтрак и школьные обеды.

После этого я разбудил Трейси, чтобы быть уверенным, что она посадит одиннадцатилетнего Джеймса и восьмилетнюю Мэдди в их школьный автобус. Утром жена выглядела вялой и немного уставшей после своего закончившегося поздно вечером теннисного турнира.

Поцеловав детей на прощание, я в восемь покинул дом, чтобы вскоре приступить к своей работе в должности бригадира строительных работ в местной администрации. Рабочая смена прошла в обычном ключе, и вскоре после пяти вечера я отправился домой.

Так что, повторю, сегодня был мой типичный день, – один из череды многих похожих на него, – до тех пор, пока…

Сегодня был день зарплаты, и я по дороге с работы остановился у банкомата, чтобы снять немного наличных на выходные. Эта грёбаная машина, ни с того, ни с сего, взяла и проглотила мою карточку. Не было никакого сообщения или предупреждения; просто я не увидел ни наличных, ни своей карточки обратно. Блядь!! 🤬

Оглядываясь позже назад, я осознал, что, возможно, было несколько глупо после первого облома использовать ещё и свою кредитку, чтобы всё-таки попытаться получить аванс наличными. В воскресенье Мэдди исполнялось 9 лет, и я планировал провести субботу, купив какой-нибудь особенный подарок к её дню рождения. Ебучий аппарат сожрал и эту карту тоже. Банк уже был закрыт, так что я просто направился домой, кипя от возмущения.

*******

Когда я подъехал к дому, то заметил, что машины Трейси почему-то не было на подъездной дорожке. Едва припарковавшись, я бросился к входной двери, надеясь, что она не заставила детей опять возвращаться в пустой и тёмный дом. Трейси ведь знала, что я ненавидел, когда подобное просходило.

После того, как это случилось в последний раз, я попросил её обязательно звонить мне, если у неё будет запланировано что-то важное на вечернее время, чтобы я мог прийти домой пораньше и встретить детей из школы.

Вставляя ключ в замок, я неожиданно услышал гнусавый голос позади себя:

— Мистер Дэвид Браун?

— Да, – автоматически ответил я и обернулся.

Невысокий мужчина средних лет, в невыразительном плаще, появившийся буквально ниоткуда, протянул мне жёлтый конверт формата А4, с фирменным логотипом компании "Слагден и Пайк", отпечатанным в верхнем углу.

Он буквально всучил этот конверт в мои руки, довольно ехидно объявив:

— Вам повестка в суд, сэр, – после чего повернулся и потопал прочь, насвистывая сквозь зубы какую-то дешёвую мелодию.

"Растерянность" даже и близко не подходит к описанию того состояния, в котором я очутился. Ещё несколько минут я продолжал стоять столбом, тупо пялясь в его удаляющуюся спину, пока он не нырнул в свой пикап и через минуту скрылся вдали.

Моргнув пару раз, я опустил взгляд на конверт, который сжимали мои руки, развернулся на месте, как лунатик, открыл (не с первой попытки) дверь и оказался внутри.

Как только я вошёл, я сразу почувствовал, что в пустом доме царит необычайно мёртвая тишина. Швырнув конверт и ключи, я бросился по комнатам и две минуты спустя обнаружил, что в них не только не было трёх других членов моей семьи, но и исчезла вся их одежда и личные вещи. На домашнем телефоне не было оставлено ни записки, ни какого-либо сообщения. Вообще ничего.

Значит, полная информация, которая должна была дать ответы на всё возрастающее смятение, которое я испытывал, – содержалась в этом проклятом жёлтом конверте.

Рухнув на один из кухонных стульев, я разорвал этот, как я уже гнетуще предчувствовал, "ящик Пандоры", содержавший в себе бедствия, готовые обрушиться на мою голову.

Первым документом, выскользнувшим из конверта, было заявление о разводе. Ни разу не видел раньше, как оно выглядит, но название не оставляло никаких сомнений. Сбоку торчали маленькие жёлтые липкие закладки-этикетки с надписью "Подписать здесь". Отбросив эту бумагу в сторону, я даже не стал утруждать себя её чтением, вместо этого перейдя к следующему документу.

Это уведомление понять оказалось несколько сложнее. Пришлось перечитать его дважды, прежде чем, в конце концов, мне удалось разобраться, о чём шла речь. В нём говорилось, что в моём распоряжении есть два месяца, чтобы освободить мой собственный дом, который будет незамедлительно выставлен на продажу. Это ещё что за херотень..??

Третий документ вообще вогнал меня в ступор. Я долго тупо смотрел в скачущие перед глазами буквы, безнадёжно пытаясь составить из них осмысленный текст. В конце концов, в голове что-то перещёлкнуло, вместе с чем пришло ошеломляющее понимание: какой-то хрен-с-горы, по имени Майкл Смит, захотел усыновить моих детей. Рискую повториться, но… КАКОГО ХУЯ?!!

Сердце колотилось, как сумасшедшее, когда я схватил последний документ из конверта, заголовок которого не вызывал никаких сомнений. В судебном приказе чётко и недвусмысленно говорилось, что мне "запрещено приближаться ближе чем на двести метров" к моей жене, моим детям или всё тому же еблану, "мистеру Майклу Смиту", а равно и его резиденции, расположенной на Riverview Drive, 12. И ещё пара страниц юридического бла-бла-бла…

ДА ЁКЛМН, БЛЯДЬ!!!

Я сидел в тишине, словно зомби, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. Сама внезапность и чудовищность перемен, обрушившихся на мою устоявшуюся жизнь, грозила полностью исковеркать мою душу. Думаю, что так бы оно и произошло, если бы не одна вещь, о которой я тогда не догадывался.

Проблема возникла буквально из ниоткуда и была настолько огромной, что я не мог охватить её своим разумом за один раз. Тем более, находясь в шоке, я не мог бы даже сообразить, как со всем этим бороться.

Слава Богу, спустя какое-то время мои подсознательные механизмы эмоциональной защиты включились, чтобы спасти остатки моего здравомыслия. Поначалу в моём сознании было пусто, как в чёрном космическом вакууме, но потом в мой разум начали просачиваться небольшие проблески здравых мыслей.

Итак, с чем я столкнулся? Моя жена ушла от меня, чтобы снюхаться с каким-то парнем, о котором я в жизни не слышал. Она забрала наших детей и хотела, чтобы я юридически отказался от них, чтобы этот "мистер Говнюк" мог их усыновить. Она закрыла все наши совместные банковские счета и хотела продать наш дом, чтобы заграбастать ещё и эти деньги. Её сообщника по преступлению звали Майкл Смит, и он жил по адресу: Ривервью Драйв, 12.

Вот и всё, чем я располагал на данный момент, сидя на кухне и машинально перебирая всю эту вонючую кучу судебных бумаженций.

Что усугубляло тяжесть ситуации, так это моя растерянность и разъедающее изнутри самобичевание из-за собственной наивности. Если Трейси пошла на такие резкие шаги сейчас, то это значило, что что бы ни происходило, оно назревало уже долгое время.

Однако я обо всём этом не имел ни малейшего понятия, за всё время не прозвучало ни единого тревожного звоночка. Я знал, что Трейси не настолько умна, каким был пресловутый профессор Мориарти¹, так что единственный возможный вывод заключался в том, что я был действительно глуп и не видел дальше собственного носа. Что ж, мне пришлось тщетильнее порыться в своей памяти, в поисках ретроспективных подсказок, которые могли бы хоть как-то объяснить то, что случилось.

Конечно, Трейси стала немного более отстранённой в отношениях около полугода назад, но когда я ненавязчиво указал ей на это, она вышла из той сдержанности, в которой находилась и, казалось, вновь стала прежней внимательной женой. Наша сексуальная жизнь, которая в последние месяцы превратилась в тень своего былого великолепия, опять вернулась и даже разгорелась с удвоенной силой.

На самом деле, между нами всё стало, словно в наши первые годы знакомства, и даже, можно сказать, намного лучше, чем когда-либо раньше. Сексуально подавленная и уныло-привычная женщина исчезла, а вместо неё в наш брак вернулась та самая жена-авантюристка, которую я когда-то знал и полюбил.

Теперь это был предприимчивый сексуальный маньяк прекрасного пола, которая удивляла своим напором даже меня. Я улыбнулся, когда припомнил кое-что необычное и почти шокирующее из того, что недавно было испробовано в нашей спальне. И не только там.

Могли ли наши интимные эротические эксперименты быть тем опытом, который она предварительно приобретала в постели с мистером Смитом? Нет. Это просто было не в характере Трейси.

Пришедшее в голову решение этого ребуса заставило меня похолодеть. Внезапно я понял, что Трейси всегда была не прочь заниматься подобными извращёнными играми, но усвоенное ей с детства строгое воспитание не позволяло ей проделывать этим с кем-то, кого она действительно уважала.

Логический вывод из моих умозаключений оказался одновременно и печальным, и забавным. Думаю, она потеряла уважение ко мне шесть месяцев назад; это было самое печальное. А забавное в этом было то, что ко мне в постель прыгала "сексуальная извращенка Трейси", в то время как мистер Смит почти наверняка получал "чопорно-подавленную Трейси", причём исключительно в миссионерской позе.

"Придержи-ка эту мысль, Дэйв. Тебе точно понадобится любая возможность сбросить пар и посмеяться, чтобы постараться легче пережить то, что ещё предстоит впереди."

Я всё ещё был в некотором оцепенении от шока, когда принимал решение, что делать и как мне следует поступить в первую очередь. И то, что я в итоге предпринял, возможно, стало бы неожиданным шагом для любого, кто не был знаком с моей последней психологической оценкой.

*******

Как-то однажды моему боссу в городской администрации пришла в голову модная идея составить психологические профили на всех своих старших сотрудников. В том отчёте, что был посвящён моей скромной персоне, я гордился одной строкой:

"Мистер Браун не слишком склонен действовать по правилам".

Хех, мозгокруты довольно тонко намекнули, что в бизнесе я был немного ковбоем, всегда ориентированным на результат и решавшим поставленные задачи, используя общепринятые рекомендации и шаблоны только в качестве ориентира. За этим отчётом последовал самый высокий профессиональный комплимент, который я когда-либо получал в ходе обзора эффективности моей работы за прошедшие годы.

Мой босс, который всегда был настолько честен и прямолинеен, насколько это вообще возможно, усадил меня напротив себя и сказал:

— Дэйв, каждый раз, когда у меня возникает трудная работа, которую необходимо выполнить, я поручаю её тебе. Каждый раз в такой день я записываю в свой дневник – как, по моему мнению, ты это сделаешь, и сколько времени у тебя это займёт. Могу сказать лишь одно: я счастлив, что ни разу не угадал.

Затем он поставил мне максимально возможную оценку эффективности, и мы оба от души посмеялись. К сожалению, в карьерном плане это для меня особенно ничего не значило, поскольку я уже достиг потолка в своей должности – насколько этого позволяла моя квалификация мастера-бригадира строителей.

Только насущная необходимость содержать жену и детей не позволила мне в своё время завершить обучение и получить специальность инженера, которая дала бы мне возможность развиваться дальше в своей профессии.

*******

Полчаса спустя, я припарковался чуть дальше по дороге от дома №12, на Riverview Drive. Давайте для ясности просто скажем, что я не стал высчитывать предписанные законом двести метров. Машина Трейси была припаркована у дома, но признаков жизни вокруг не наблюдалось.

Вообще-то, это был самый шикарный район в нашем городе, и, на мой взгляд, дом Смита выглядел таким же пафосным, как и все остальные громадные особняки, протянувшиеся по этой улице.

Внезапно мне пришло в голову, что это имя кажется мне смутно знакомым. Смит, Смит… секундочку, Майкл Смит?! Не тот ли это Майкл Смит – надоедливый парень, который то и дело мелькал в его собственной, раздражающей навязчивостью телерекламе?

Он был владельцем одного из немногих супермаркетов в городе. И если мне не изменяет память, этот гондон завладел им в результате враждебного поглощения, которое произошло примерно два года назад. Если я был прав, получается, что у козла, к которому упорхнула моя дражайшая жёнушка, денег куры не клюют.

По сравнению с этим денежным мешком, я был словно библейский Давид против Голиафа. Мда-а, Хьюстон, у нас проблема…²

Мои тягостные размышления были прерваны, когда открылась входная дверь особняка Смита, из неё выкатился какой-то упитанный коротышка, забрался в свой пикап и укатил прочь. Пока этот пыхтящий колобок в плаще обходил авто, я не слишком удивился, когда узнал в нём того же мужика среднего возраста, который сунул мне конверт на пороге собственного дома, чуть больше часа назад.

Это побудило меня снова вскрыть жёлтый конверт, который я бросил на соседнее сиденье, и внимательно прочитать заявление о разводе.

Что ж, давайте поговорим об объявлении войны. В этом документе Трейси требовала абсолютно всего – дом, машину, деньги на неё саму, алименты на детей, пособие на ребёнка; что-то ещё насчёт работы… Помимо всего прочего, мне также должно было быть полностью отказано в доступе к моим детям.

Охренеть… Я знал, что Трейси всегда была склонна к бескомпромиссному соперничеству. Она не просто стремилась одержать сокрушительную победу, но и старалась при этом стереть в порошок своего противника. Так что непримиримая петиция, которую я держал в своих руках, была жестокой, но абсолютно типичной для Трейси, какой я её знал.

*******

Я всё ещё невесело размышлял над ситуацией, в которой я очутился, когда полчаса спустя дверь дома снова отворилась. Вслед за тем, прилично одетую даму, лет сорока с небольшим на вид, буквально вытолкнули на верхнюю ступеньку. Споткнувшись и едва не упав, она теперь стояла на крыльце, сжавшись и прижимая к себе сумочку.

Вслед за ней появился мужчина лет 50-ти, который выволок большой чемодан и швырнул его вниз по ступенькам, а затем повернулся, словно не замечая женщину, шагнул внутрь и захлопнул за собой дверь.

Дама простояла там несколько минут, опустив голову и сжимая в другой руке знакомый на вид жёлтый конверт. Наконец, она заторможенно спустилась с лестницы, взяла чемодан за ручку и покатила его за собой, направившись по улице в мою сторону. Выражение её лица, насколько я мог разобрать со своего наблюдательного поста, было именно таким, каким оно было и у меня час тому назад. Ошеломлена и совершенно сбита с толку.

Когда она приблизилась к моей машине, я открыл дверь и вышел на тротуар, преградив женщине путь. Она плелась, уставившись в землю перед собой и, встретив препятствие, остановилась в двух шагах от меня и подняла вверх покрасневшие глаза, из которых струились слёзы. В одной руке она всё ещё сжимала конверт, а другой – держала ручку от чемодана. Я просто медленно поднял перед ней свой конверт и сказал:

— Та-дам!

Она посмотрела на меня, потом перевела взгляд на свою, безвольно повисшую руку с зажатым в ней конвертом и, съёжившись, судорожно разрыдалась. Пока она безутешно всхлипывала, я вырвал конверт из её сжатых пальцев, и вместе со своим забросил их на заднее сиденье.

Затем, также молча, мягко забрал у неё чемодан и положил его в багажник авто. Она всё так же, одиноко замерев, стояла на краю дорожки, пока я не обошёл машину, и, лишь когда я сел на водительское место и распахнул пассажирскую дверь, тихо проскользнула внутрь.

Зная, что за нами наверняка наблюдают, и сейчас уже, скорее всего, вызвали полицию, я поехал вперёд по дороге, сделал несколько произвольных поворотов и через несколько минут припарковался. Странно, но осознание того, что эта незнакомка оказалась в столь же затруднительном положении, что и я сам, пробудило мой защитный инстинкт и даже немного прояснило голову.

Несмотря на её покрасневшие заплаканные глаза, она выглядела эффектной женщиной. Теперь она сидела рядом со мной, зажав руки в платье между коленей, дрожа и шмыгая носом, и отрешённо смотрела сквозь стекло. Не видя никаких признаков того, что она собирается проявить инициативу, я слегка кашлянул и заговорил первым.

— Я Дэйв, и я предполагаю, что моя жена хорошо знает вашего мужа.

Она медленно повернула голову, переведя на меня свои набухшие от влаги и полные горя глаза, и слабо улыбнулась. Я видел, как её печаль немного отступила, под воздействием сочувственных ноток в моём голосе.

— Я Венди. Вашу жену зовут Трейси?

Я кивнул, ожидая продолжения от моей гостьи.

— Я застукала их вместе в постели в прошлом месяце. Я… я думала, что мы с Майклом с этим разобрались. Но сегодня вечером…

Она снова сдавленно разрыдалась, пряча своё лицо в ладонях.

Я дал ей время, чтобы она могла успокоиться. Не знаю, почему, но живое подтверждение того, что предательство Трейси по отношению ко мне было полным и бесповоротным, уже не потрясла меня так, как я мог бы себе представить ещё сегодня утром.

— Могу я высадить тебя где-нибудь? Кто-то из твоей семьи или друзей? – предположил я. Она лишь безнадёжно замотала головой.

— У меня здесь нет семьи, и Майклу удалось оттолкнуть от меня всех моих друзей.

— Как насчёт еды, тебе удалось поесть? – спросил я её.

Венди отрицательно покачала головой. Я полез во внутренний карман, вытащил свой бумажник и проверил его. М-даа, в наличии оказалось меньше 50 долларов. Ладно, где наша не пропадала! Включив зажигание, я довёз Венди до одного знакомого мне недорогого ресторана и проводил подругу по несчастью внутрь.

За немудрёной трапезой, которую мы могли себе позволить на полтос, мы начали разговаривать, поделившись друг с другом своими историями жизни.

Со мной всё было просто. Сейчас мне было тридцать два года, я женился на втором курсе университета, но мне пришлось бросить дальнейшее обучение год спустя, когда мы с женой пали жертвами некачественности использованных нами презервативов.

Трейси была противницей абортов, и я с охотой ушёл из универа, чтобы должным образом обеспечивать семью. Трейси не работала, и я думал, что у нас в целом был хороший брак. Хотя я и был немного расстроен перманентной ленью своей жены, но со временем смирился с таким положением вещей, ставшим довольно типичным в нашем всё более эгоистичном мире.

Была лишь одна вещь, которая всегда раздражала меня до чёртиков, и она заключалась в том, что Трейси старалась предстать преданной и заботливой мамочкой в глазах окружающих нас людей, хотя наедине она была немного безразличной и довольно эгоцентричной. С годами я перестал поднимать этот щекотливый вопрос, который обычно приводил лишь к новым спорам и ссорам между нами.

Сам же я был другим. Неважно, было это на публике, или в частной семейной жизни – я всегда души не чаял в своих отпрысках, и искренне показывал это при любой возможности. Я сам был единственным ребёнком у своих родителей, и когда их не стало, моя семья была всем, что у меня оставалось, центром моего маленького мира.

*******

Моей подруге по несчастью, Венди, к моменту нашей встречи исполнился сорок один год, и она была дочерью матери, которая бросила её, исчезнув в неизвестном направлении. Её отец делал всё, что мог, но стресс и неважное здоровье слишком рано свели его в могилу. Брак Венди с гораздо более старшим, чем она, Майклом Смитом, с виду казался нормальным, но проблема заключалась в отсутствии детей.

В этой неудаче Майкл постоянно обвинял свою жену, сам при этом отказавшись проходить какой-либо тест на фертильность, ссылаясь на своих многочисленных и вполне успешных в деторождении братьев и сестёр. То наследство, которое получила Венди по страховке после смерти отца, было потрачено на расширение бизнеса Майкла.

*******

Когда мы закончили ужин, по моему предложению, Венди подошла к банкомату напротив ресторана, чтобы через пять минут убедиться, что ни одна из её карт больше не работает. Всё было точно так, как это сегодня, несколько часов назад, случилось и со мной.

Что ж, нападение заговорщиков было тщательным и хорошо спланированным. Будь у нас тогда время в запасе, мы могли бы организовать и провести успешную контратаку, но прямо сейчас мы оба были сбиты с толку и растеряны. Оглядываясь назад, я понимаю, что думать о том, как решить чужие проблемы – было лучшей терапией, которую я мог бы получить в то время.

Венди всё ещё была не в той форме, чтобы самостоятельно планировать своё будущее, поэтому я пригласил её временно пожить в моем большом, но внезапно опустевшем доме, пока она не приведёт свои мысли в порядок. Я заверил свою невольную союзницу, что предлагаю ей убежище только из приличия и врождённой вежливости. Да, можете мне не верить, но тогда у меня не было никаких скрытых мотивов.

Мы поехали ко мне домой, и я помог измученной событиями дня Венди устроиться в комнате для гостей. Когда она разложила свои вещи и спустилась вниз, мы распили бутылку вина на двоих, чтобы хоть как-то скрасить наше общее расстройство от этого мрачного дня.

Когда я признался ей, что боюсь, что не смогу видеть своих детей так часто, как мне хотелось бы, если вообще смогу… она потянулась и положила свою руку на мою, слегка погладив её большим пальцем. На самом деле, несколько слезинок даже выкатились из уголков её глаз из-за той очевидной боли, которая прозвучала в моём дрогнувшем голосе, при одной только мысли о возможной потере детей.

Что ж, готов признать, что наш совместный обмен проблемами можно было бы рассматривать как классическую сессию психологической консультации и взаимной эмоциональной поддержки. К тому моменту, когда наша первая бутылка показала дно, мы пришли к некоторым согласованным рассудительным выводам.

Тактика наших врагов, очевидно, была рассчитана на то, чтобы, во-первых, застать нас врасплох, и, во-вторых, они постарались сделать так, чтобы у нас не было средств для найма действительно хороших адвокатов.

Какими бы ни были мотивы Трейси, она явно стремилась к безоговорочной победе, располагая при этом всеми козырями на руках. Ничего нового, абсолютно типично для Трейси.

Идея разделить детей и совместно нажитое имущество поровну после развода, была совершенно не в её характере, так что вариант расторжения брака по-хорошему она бы даже не рассматривала.

Венди, в свою очередь, за недолгое время нашего знакомства и общения, казалась мне вполне порядочным человеком и могла бы стать полезным эмоциональным союзником в нашей совместной неравной битве. Итак, после самого долгого дня в нашей жизни, мы оба разошлись по своим спальням, согреваемые знанием, что каждый из нас теперь не один в этом жестоком мире.

*******

Весь следующий день мы посвятили тому, чтобы разными способами развлекать друг друга, чтобы повисшие над нами грозовой тучей новые жизненные обстоятельства не вгоняли нас в чёрную меланхолию.

Как это работало? Ну, например, как только я замечал, что Венди начинает впадать в депрессию, я старался подбадривать её забавными историями и шутками. А, с другой стороны, когда уже я мрачнел и замыкался в себе, она каким-то образом чувствовала это и тут же заставляла меня рассмеяться. Это был действительно странный день, но мы помогли друг другу пережить его.

Сама Венди пока оставалась в некотором роде загадкой для меня. Для столь внешне великолепной женщины, какой она являлась в её возрасте, со мной она была до странности робкой и застенчивой.

Если говорить о наших финансах, то, не имея других источников средств, мы объединили наши наличные. С тем, что ещё оставалось у меня в шкафах, и с ограничением бюджета на покупки, нам бы не пришлось голодать в течение ближайших пары недель.

Закупаясь в магазинах, мы веселились, обзывая друг дружку "бедняками", которыми, впрочем, мы сейчас и являлись на самом деле. Для Венди такой образ жизни стал очевидным культурным шоком – ведь она жила в клевере с тех пор, как вышла замуж за мистера Смита.

[Англ. идиома "To be/live in clover", если переводить дословно – "быть/жить в клевере". Англичане считают, что "живёт в клевере" человек, который богат и живёт, ни в чём себе не отказывая.

Таким образом, оригинальную фразу "Wendy who had been in clover" можно перевести как "Венди жила припеваючи / каталась, как сыр в масле" – прим. JFC]

Мы попытались было обсудить наши планы на будущее, но вскоре остановились, когда это стало слишком болезненным, ибо чтобы думать о будущем, сначала надо было разобраться с совершенно запутанным и неясным настоящим. По крайней мере, чтобы расслабиться в конце недели, субботний вечер мы провели за совместным просмотром приятного фильма.

*******

Воскресным утром, пока Венди всё ещё была в постели, ко мне спозаранку нагрянули неожиданные гости. Это были Джон – отец Трейси, и её младшая сестра Бет.

Я пригласил их зайти внутрь и предложил выпить по чашечке кофе. Я всегда хорошо ладил с остальными членами семьи моей жены, и даже более того – я подозревал, что Бет всегда была тайно влюблена в меня. К этому моменту она была одинока уже пару лет, с тех пор как её бывший муж сбежал со своей секретаршей.

Пока варился кофе, послышались шаги, и в дверях кухни появилась немного заспанная Венди в халате. Когда она увидела гостей, она ахнула, пробормотала извинения и тут же исчезла, явно смущённая тем, что её увидели посторонние в столь интимном наряде. Застав в доме незнакомку, Джон вопросительно приподнял бровь и довольно холодно посмотрел на меня.

— Прежде чем ты поставишь себя в неловкое положение, папа, – предупредил я тестя, – я скажу, что это была жена человека, с которым теперь живёт твоя дочь. Этот уёбок, – извини, Бет! – вышвырнул невинную женщину с одним чемоданом из их дома вечером в пятницу – в тот день, когда я с ней познакомился.

— Я предложил Венди остаться, поскольку ей больше некуда было идти. Так что, как видишь, – вздохнул я, разводя руками, – я не единственный, чью жизнь Трейси и её хахаль пытаются переехать.

— Э-э-э… Мне жаль, Дэйв, – извиняющимся тоном ответил тесть, подняв ладони перед собой. – Мама Трейси тоже собиралась прийти с нами, но она слишком сконфужена этой… ситуацией. Мы знаем, как Трейси поступила с тобой, и я просто хотел, чтобы ты понимал, что я чрезвычайно зол на неё.

— Когда она заявилась к нам с матерью, – продолжил он, – я чуть было не приказал ей убираться к чертям из нашей жизни, но… но ты же знаешь, как это может быть, наши внуки и всё такое? Зная Трейси, боюсь, она вполне может запретить нам видеться с Мэдди и Джейми…

Мне было жаль видеть Джона, сидящего за столом с таким огорчённым и растерянным видом. Вот и ещё одна побочная жертва предательских действий Трейси.

— Я всё понимаю, папа, и спасибо тебе за сегодняшний визит и твои мысли, – заверил я её отца.

— Единственное, чего я никак не могу понять, – это почему она всё это делает. Мне совершенно ясна тактика её действий. Забрав все деньги, оставив меня без цента и желая заполучить ещё и дом, она просто играет до победного. Зная характер Трейси, не могу сказать, что я этим удивлён. Но в чём причина того, что она хочет уничтожить мою жизнь? Чёрт возьми, если б я это знал!

По ошеломлённому выражению лица тестя я понял, что Джон до этого момента совершенно ничего не знал ни о деньгах, ни о доме. Его глаза широко раскрылись, и он подался вперёд, едва не опрокинув чашку с недопитым кофе.

— Ты хочешь сказать, что она забрала вообще ВСЁ?!

— Да, папа. Все наши совместные счета, похоже, были закрыты, и, честно говоря, сейчас я без гроша в кармане. Среди документов, которые она соизволила мне прислать, я нашёл уведомление о выселении из дома и судебный приказ, запрещающий мне видеться с детьми.

От этих новостей изумлённые брови Джона взлетели вверх, а его глаза теперь стали круглыми, как плошки, когда до него дошёл весь ужас от того, на что оказалась способна его дочь. Не имея сил встретиться со мной взглядом, он прикрыл ладонью глаза и стал раскачиваться на стуле.

— Мне так жаль, Дэйв. Что за сука! – глухо простонал он из-под руки и потряс головой, словно желая избавиться от картины того, каким отвратительным чудовищем оказалась его дочь.

— Однако я могу ответить на твой вопрос, – наконец, найдя в себе силы, Джон медленно поднял голову и посмотрел на меня. – Вчера, когда Трейси была у нас, она объяснила, почему она сделала то, что сделала. Одно слово: ДЕНЬГИ.

— Она сказала, что в своём деле ты поднялся так высоко, как никогда ранее, и достиг своего потолка. Выше тебе уже не подняться, а она хотела гораздо большего, поэтому дальше ей с тобой не по пути. Извини, Дэйв, это её собственные слова, – удручённо проговорил её отец.

Конечно, мне было обидно и неприятно всё это слышать, но я махнул рукой, чтобы он продолжал.

— Теперь Трейси думает, что, захомутав богатого парня, она получит то, о чём всегда мечтала. Насколько я знаю, этому денежному мешку уже за пятьдесят, и по тому, как она говорила о нём, я могу сказать, что он ей даже не очень-то и нравится. Так что на его месте я бы поостерёгся.

— Думаю, что если её план удастся, – а она в этом довольно уверена! – то после того, как она выйдет за него замуж, Трейси просто бросит и его тоже, предварительно выдоив его досуха. Как я не заметил, что вырастил такую корыстолюбивую сучку – выше моего понимания, – закончил тесть, пожимая плечами и снова сокрушённо качая седой головой.

— Что за грёбаный абсурд, папа! Ведь она сама решила не прерывать свою первую нежданную беременность, из-за чего мне пришлось бросить университет. Если бы я продолжал учиться и получил диплом, то в своей профессиональной карьере мог бы достичь гораздо большего, чем имею сейчас. Но в итоге виноват оказался я, что зарабатываю недостаточно – по меркам Трейси, конечно.

Джон только пожал плечами.

— Так зачем ей отнимать у меня детей, папа? – задал я волнующий меня вопрос. – Мы же оба знаем, что по своей сути Трейси на самом деле никогда не была заботливой матерью. Почему бы ей просто не забрать деньги, раз уж она так сильно их любит, и не оставить мне моих детей?

— Я… прости, я не имею никакого представления, сынок. Я уже ничего не понимаю.

В этот момент я обратил внимание, что Бет бросила довольно скептический взгляд на своего отца, но вслух она ничего не сказала. Явно расстроенный и смущённый до глубины души, Джон принёс свои последние извинения, пожал мне на прощание руку, и они оба собрались уходить.

Напоследок я заставил тестя пообещать, что он передаст от меня привет и крепко обнимет мою дочь на её грядущий день рождения. Бет, в свою очередь, обняла меня и прошептала на ухо: "Вернусь через час".

Хмм.. что это она задумала? Её таинственность выглядела довольно интригующе.

*******

Мы с Венди заканчивали совместный завтрак, когда в дверь вновь позвонили, и на пороге появились две дамы – наши с Трейси общие подруги. Они пришли сообщить, что видели Трейси и того "парня постарше" [наверняка Майкла-мать-его-Смита], оживлённо болтающих в ресторане прошлым вечером, задавались вопросом, что происходит, и теперь пришли выяснить подробности "из первых рук".

Я объяснил происходящее со своей точки зрения, а Венди присовокупила к моему рассказу свою историю. Узнав о сути случившегося, наши гостьи были необычайно возмущены и оскорблены действиями Трейси.

Как и я, обе они не могли понять, какого чёрта она сбежала вместе с детьми? Очевидно, что даже её подруги давно раскусили фальшивую игру Трейси, под названием "ах-какая-я-заботливая-мамочка-когда-бываю-на-людях", которую она пыталась исполнять в своём кругу.

Мы как раз закончили рассказывать им нашу печальную историю, когда появилась ещё одна обеспокоенная подружка Трейси. Пришлось для новоприбывшей налить кофе и пересказать всё ещё раз, теперь уже находясь в окружении четырёх женщин. Барышня пришла в тот же ужас, как и все остальные участницы нашего утреннего мини-собрания.

Сумбурный женский гомон, сопровождаемый охами и ахами, ещё продолжался на кухне, когда, как и обещала, в дом вернулась Бет. Стоя в дверях всё с тем же загадочным видом, она пальчиком выманила меня из дамского окружения, отвела в сторонку и протянула конверт.

— Здесь тысяча долларов, Дэйв. Давай просто назовём это займом "во искупление вины суки-сестры", хорошо? И даже не вздумай возражать! Нет-нет, я настаиваю, возьми это, или я обижусь.

Как гордому человеку, мне было очень трудно принять конверт, но… что оставалось делать, я попал в отчаянную ситуацию. Что ж, я взял его, горячо поблагодарив Бет за её доброе сердце и стремление прийти на помощь в трудную минуту.

— Ну вот, теперь мне стало чуточку легче, – улыбнулась она, но затем её милое лицо вновь стало серьёзным.

— Дэйв, ещё я хотела сказать, что папа утром был не совсем честен с тобой. Вчера к нам приходила Трейси, и она забрала детей с собой. То, что ты слышал от папы… да, это правда, только не вся. Остальное я вытянула из неё немного позже, когда мы говорили наедине.

— Я должна тебя предупредить, что она играет в очень сложную игру, Дэйв. Требовать с тебя деньги и дом было идеей этого её "мистера Говнюка Смита". Они намерены использовать наличные в качестве инструмента торга, от которого они в итоге "неохотно" откажутся, но только в том случае, если ты будешь беспрекословно следовать их плану, без проволочек дашь разрешение на развод и позволишь ему усыновить ваших детей.

Бет тревожно заглянула в мои глаза, и, видя, что я молчу, лишь крепко стиснув зубы и сжав кулаки, вздохнула и, помедлив немного, продолжила.

— Этот мудак, как она поделилась со мной по секрету, на самом деле бездетен и хочет в конце концов оставить кому-нибудь свою империю. Трейси горячо заверила его, что после вашего развода она намерена завести от него ребёнка. После чего, согласно её плану, он получит своего наследника, в то время как она будет наслаждаться своим обеспеченным и светским образом жизни, о котором давно мечтала.

— Если ты сможешь ждать так долго, Дэйв, я уверена, что она через какое-то время потеряет интерес к Джейми и Мэдди и с облегчением отделается от излишней обузы, вернув детей тебе, – закончила Бет.

Я с большим скепсисом уставился на Бет, когда услышал всё это дерьмо. Однако, подумав над тем, что она мне сообщила, я понял, что для Трейси это имело смысл, если рассуждать с точки зрения её эгоистичного социопатического мышления.

У мистера Говнюка уже была такая великолепная трофейная жена, как Венди, так что информация от Бет отвечала на мой вопрос, зачем на самом деле ему нужна Трейси, ведь по части внешней красоты она была не столь уж и лакомой добычей. Нет, она отнюдь не являлась секс-бомбой, но зато наглядная репутация явно плодовитой жены явилась для него мощным магнитом, чтобы взять Трейси "на борт".

Однако я не мог согласиться с последними рассуждениями Бет. Почему? Просто я знал, что во время обеих своих беременностей Трейси страдала от тяжёлой преэклампсии³. Во время второго кесарева сечения она решила одновременно сделать гистерэктомию⁴.

Для меня было очевидно, что в этом отношении Трейси крепко держала язык за зубами, ничего не сказав о своём здоровье и репродуктивной системе ни собственной семье, ни, тем более, своему новому ёбарю. Всё это, вместе взятое, также, как и другие её хитрожопые действия, показало мне, в какую коварную суку превратилась моя жена.

— Послушай, Бет, а как выглядела Трейси, когда она разговаривала с тобой?

Свояченица немного подумала, перед тем, как ответить.

— Дэйв, если ты спрашиваешь, как она выглядела после того, что сделала с тобой, то моё мнение – внутри Трейси всё же чувствовала себя виноватой. Конечно, она всячески пыталась скрыть это, но я-то видела, что вся эта ситуация её не очень-то радует. С другой стороны… Да, она знает, что губит хорошего человека, но мы оба хорошо знаем, что на пути к цели её это не остановит.

— А как насчет тебя, Бет? Почему ТЫ поддерживаешь меня? – спросил я её, слегка коснувшись её руки. Она усмехнулась, глаз не отвела, но и встречного жеста не сделала.

— Ты хочешь знать, почему я на твоей стороне? Просто потому, что это правильный поступок, Дэйв. Моя сестра всегда издевалась надо мной, когда мы росли. То, что она сделала с тобой, абсолютно неправильно, гадко и несправедливо. Это сильно оскорбило мои чувства.

Обхватив себя руками, Бет заговорила чуть громче и взволнованнее.

— Ты же знаешь, что я была в такой же ситуации, что и ты. И я знаю, каково это – быть брошенной. Я всегда буду помнить, что это ты, а не Трейси, был рядом со мной и поддерживал меня, как мог, когда мне было тяжело, и я не знала, что делать и как продолжать жить дальше. Я счастлива, что теперь у меня есть шанс отплатить тебе тем же и помочь, чем могу. Ты всегда мне нравился, Дэйв, и я просто не могу спокойно смотреть, как бесчестно эти двое обошлись с тобой.

— Ну, Бет, я… просто… я даже не знаю, что и сказать. Я не могу обещать, что у нас с тобой… – впечатлённый её горячей речью, сбивчиво пробормотал я в смущении.

— Да нет же, дурашка, я не хочу, чтобы мы с тобой встречались, – захихикала она, шутливо шлёпнув меня по руке, но всё же немного покраснев. – Это было бы так странно… слишком странно. Кроме того, я встречаюсь с одним парнем уже около месяца, и у нас постепенно всё движется в сторону серьёзных отношений.

— О, я рад за тебя, Бет, ты всегда была моей любимой свояченицей! Надеюсь, этот парень действительно подходит тебе и сможет сделать тебя счастливой, – искренне пожелал я Бет, взяв её руки в свои и глядя прямо в глаза.

— Спасибо тебе, Дэйв. Поверь, в этом деле, пока оно не закончится, я буду помогать тебе всем, чем смогу. Думай обо мне как о своем личном шпионе, – чуть склонившись, прошептала она мне на ухо.

С этими словами мы тепло обнялись, и она ушла. Я же вернулся к Венди и нашим друзьям.

*******

К вечеру мой телефон то и дело оживал, и нам пришлось объяснять происходящее ещё троим общим друзьям. Все получаемые нами искренние выражения поддержки и сопереживания согревали наши души и очищали их от скверны, привнесённой действиями Трейси и мистера Говнюка.

Наши добрые друзья поделились с нами своей позитивной энергетикой, придавшей нам новых сил, с которыми после совместно приготовленного ужина мы сели и обсудили ближайшее будущее.

Однако, прежде чем мы это сделали, я отсчитал несколько купюр из заначки Бет, [специально для bestweapon.in] разделил их пополам и вручил 200 долларов Венди. Вторую половину я спрятал в банку из-под печенья, сделав так, чтобы она это видела. С полученным от Бет подарком из наличных, я надеялся, что мы сможем дотянуть до моей следующей зарплаты.

Позже, когда мы устроились на диване в гостиной, я поделился с Венди тем, что рассказала мне сегодня Бет. Она, казалось, не удивилась услышанному, ведь бездетность, в которой её обвинял муж, всегда была главенствующей проблемой её брака.

Когда Венди мягко упомянула, что я каждый день кажусь ей по-особому взволнованным в это вечернее время, и спросила, с чем это было связано, я, вздохнув и кивнув на часы, ответил:

— Сейчас 8:30 вечера. Сколько я себя помню, в это время я всегда читал детям сказки и укладывал их спать.

Я увидел слёзы в её глазах, когда она спросила:

— Дэйв, что мы будем теперь делать?

— Ну, моим главным приоритетом является благополучие моих детей, – решительно заявил я, – так что я не намерен оставлять их в лапах этих вероломных обсосов. Это первое.

— Затем, во-вторых, у меня должны быть средства, чтобы заботиться о них должным образом, а это значит, что мне будут нужны деньги.

— И, в третьих, я пока ещё не решил, что конкретно я сделаю… но в чём я уверен – это в том, что эта парочка мерзавцев должна понести заслуженное наказание. А что думаешь об этом ты, Венди?

Её красивое лицо внезапно посуровело.

— Если бы он просто попросил у меня развода и предложил мне справедливую долю от наших общих активов, со мной всё было бы в порядке. Теперь же, после того, как гнусно он поступил со мной… я чувствую себя униженной. Пожалуйста, не пойми меня неправильно, Дэйв, но сейчас я больше всего на свете хочу увидеть, как его жирная жопа будет адски полыхать!

Венди выпалила это с такой яростью, что я даже не узнал в ней обычно тихую и скромную женщину, и мысленно поклялся никогда не попадаться ей под горячую руку. Я сочувственно улыбнулся, давая ей понять, что понимаю и разделяю её гнев.

— Что ж, теперь мы знаем, чего именно мы хотим. Давай обсудим, как нам этого добиться.

Мы не ложились спать ещё три часа, обмениваясь различными – дельными, иногда нелепыми, эффективными и не очень – идеями. Мы обсудили и отбросили все доступные, в нашем нынешнем, совсем неблестящем финансовом положении, способы сбора средств для найма нескольких юристов, которые могли бы представлять наши интересы в суде.

Картина перед нами вырисовывалась довольно-таки безрадостная.

Будучи в основном законопослушными гражданами, мы ограничили наши обсуждения в рамках правовых и этических методов достижения победы. Увы, действуя строго в соответствии с законом и моралью, мы бы не добились для себя никаких ощутимых результатов.

"Сладкая парочка" изменников проделала действительно хорошую подготовительную работу перед тем, как обрушить удар на нас обоих. И, кроме того, у них обоих было более чем достаточно денег, чтобы нанять лучших адвокатов для представления их дела в суде.

Не видя какого-то очевидного пути продвижения вперёд, я попросил Венди описать богатство Говнюка.

Итак, они переехали в город два года назад, и он оказался почти на мели, когда вложил все их средства в покупку дома и своего универмага. Позже, использовав магазин, свой дом и даже лодку в качестве средств обеспечения, он занял в банке 2, 5 миллиона долларов, под расширение собственного бизнеса.

Это было единственное его слабое место, которое я увидел. Мы с Венди долго обсуждали использование этой уязвимости для атаки на Говнюка. Если бы у нас получилось создать ощутимую угрозу его бизнесу, это могло бы дать нам рычаг давления, с помощью которого я смог бы добиться лучших условий для моих встреч с детьми. На деньги мне было насрать, но вот мои дети были для меня всем.

Венди полностью поддержала политику "выжженной земли" в отношении бизнеса её бывшего, хотя я чувствовал себя неловко, планируя нанести удар по тому, каким образом этот хрен зарабатывал себе на хлеб. Пусть даже речь шла о таком подонке, как этот мистер Смит. Так и не договорившись до чего-то конкретного, мы легли спать слишком поздно для воскресенья.

*******

Появившись на работе в понедельник, я рассказал своему боссу в администрации о том, с чем я столкнулся. Он предложил мне всю возможную поддержку со своей стороны, включая краткосрочный отпуск и даже предложил выдать аванс за мой будущий ежегодный отпуск.

Я пытался выполнять свою привычную работу, но это было довольно трудно. Беспокойные мысли, крутившиеся в голове, не давали мне покоя, и каждую секунду дня я скучал по своим детям. Во второй половине дня я сдался и решил провести время с большей пользой, встретившись с финансовым контролёром управления и нашим юрисконсультом.

Наверное, мне следует остановиться и рассказать вам о людях, с которыми я работаю. Обычно люди смотрят пренебрежительно на тех из нас, кто работает на местные органы власти. Все знают, что работа в бюджетной организации очень спокойная и безопасная, но, к сожалению, и зарплаты там довольно невысоки. Таким образом, почти как особой касте социальных аутсайдеров, нам приходится как-то выкручиваться и объединяться, чтобы помогать друг другу. Ну, вы же наверняка знаете эту поговорку: "ты – мне, я – тебе"? 😉

Пример? Ну, хотя бы… Допустим, если бы я руководил какими-то дорожными работами, и у нас осталось бы немного лишнего битума… что ж, давайте просто скажем, что ни у финансового контролёра, ни у нашего юриста не было бы подъездных дорожек, посыпанных этим скучным пошлым гравием. Эти ребята подъезжали бы на машинах прямо к своим гаражам по отличному асфальту. Вот примерно так это работает. Если говорить чисто теоретически 😎

С другой стороны, сегодня к концу дня, я знал гораздо больше, чем утром, о том, как работают финансы в бизнесе, и о границах законных действий, которые есть в моём распоряжении, а также о красных линиях, которые лучше не пересекать. Знания – сила!

*******

Когда я снова оказался дома, мы с Венди обсудили наш дневной прогресс. Проведя весь день в поисках работы, она приготовила отличный ужин, которым мы оба теперь наслаждались. Я этого не знал, но время трапезы Венди рассказала, что она работала помощником шерифа, прежде чем уволиться и стать женой-домохозяйкой.

Закончив с едой, мы перешли в гостиную и отдыхали, как вдруг один телефонный звонок и неожиданный посетитель изменили мою жизнь. В 19:30 вечера зазвонил телефон, и я поднял трубку.

— Папа, папочка, где ты, папочка? – раздался в телефоне жалобно хныкающий голосок Мэдди. Комок угрожал застрять у меня в спазматически сжавшемся горле.

— Я здесь, дорогая, здесь! В нашем доме.

— Мне тут не нравится, папочка! Пожалуйста, забе…

В этот момент я услышал раздражённый голос Трейси на заднем плане:

— Мэдлин, с кем это ты говоришь..? – а затем телефон отключился.

Венди увидела выражение ужаса и гнева на моём исказившемся лице и спросила, кто это был. Я смотрел сквозь неё, когда произнёс:

— Мэдди… – и, вскочив, ринулся к двери. Венди бросилась следом и попыталась схватить и удержать меня. Хмм… 158 см против 185, и к тому же на 25 кило легче… да, это должно было сработать… только не в этой жизни.

— Не надо, Дэйв! – вцепившись в меня сзади и обвив руками плечи, умоляла она. – Это именно то, чего они хотят! Они будут только рады, если им удастся засадить тебя в тюрьму за нарушение судебного запрета. Пожалуйста, остановись, не действуй сгоряча!

Её мольбы звучали разумно, заставив меня остановиться у самого порога и включить мозги, хотя это и было очень трудно в моём стрессовом состоянии. Вместо того, чтобы вылететь вне себя за дверь, я медленно направился вверх по лестнице в свою спальню, чтобы немного побыть наедине с бушующими внутри эмоциями.

Рухнув в одежде на постель, я всеми силами пытался взять себя в руки, хотя в моём воспалённом мозгу раз за разом прокручивались картины дочки, протягивавшей ко мне руки и умолявшей забрать её от беспутной матери-изменщицы.

Я не уверен, как долго я так пролежал со слезами, наворачивающимися на глаза, но внезапно раздался тихий стук в дверь, и вошла Венди, неся с собой три детские книжки.

— Ты почитаешь мне сказку? – кротко спросила она, подсаживаясь бочком ко мне.

Я уставился на неё, потом на книги в её руках. Затем я молча подвинулся и освободил ей место, чтобы она легла рядом со мной. Выбрав любимое произведение Мэдди, я начал негромко читать, пытаясь, чтобы мой колеблющийся голос не сорвался. Когда я добрался до конца истории, мне удалось немного успокоиться и дышать ровнее.

Захлопнув книжку, я потянулся и благодарно поцеловал Венди в лоб – точно так же, как восемь лет каждый божий вечер с нежностью целовал мою Мэдди на ночь. Она лишь улыбнулась мне той светлой, понимающей улыбкой, для которой не нужно дополнительных слов.

До сих пор я отодвигал большинство дум о своих детях на задний план. Теперь же, после звонка Мэдди, одна только мысль о том, что я могу потерять их или оставить жить в такой уродливой "семье", какой были сука-Трейси и мистер Говнюк, была совершенно невыносима и мучительна для меня.

Мы с Венди ещё лежали в обнимку, поглаживая лица друг друга и шепча успокаивающие слова, когда вдруг раздался звонок в дверь. Когда я спустился и открыл дверь, я был ошеломлён, увидев Софию, – никогда "Софи", – стоящую на пороге.

Она была лучшей подругой Трейси, и раньше мы с ней всегда хорошо ладили. Я пригласил её войти и познакомил с Венди. Смотря на неё, мне показалось, что она не находит себе места, нервничает от самого факта визита и с трудом может заставить себя смотреть нам прямо в глаза.

После нескольких, довольно скованных фраз приветствия, София, опустившись на предложенный стул и тиская пальцы рук, призналась:

— Я просто хотела извиниться перед тобой, Дэйв. Трейси… она поставила меня в такое положение, что я… э-э-э… заранее знала кое-что из того, что она собиралась сделать. Вот почему я почти не видела тебя в последние пять месяцев.

— Она взяла с меня обещание не рассказывать тебе о её связи с этим… Извини, Дэйв, но… она моя лучшая подруга, – с убитым видом подняла она на меня глаза, впрочем, тут же снова стыдливо отведя их в сторону.

— Поверь, я пыталась отговорить её от этого шага, но ты же знаешь, какая она упрямая, когда что-то задумывает. Я… я знала, что она собиралась развестись с тобой и забрать у тебя детей, но… но… Прости, если… сможешь.

Я оставался безмолвным, когда её виноватый голос жалобно замер в тишине. Перед нами была девушка с крайне неспокойной совестью. Моим первым рефлексом было: вот он – враг, и если София ожидает от меня какого-то сочувствия её действиям, то она явно уйдёт разочарованной.

И вот, когда я смотрел на её поникшую фигуру и уже хотел высказать ей всё, что грозовой тучей копилось в глубине души, меня внезапно осенило.

Подожди-ка, Дэйв! Возможно, у нас здесь ещё один источник внутренней информации, который может нам ещё очень пригодиться.

Для истинно порядочного человека чувство вины может быть серьёзным мотиватором для очищения своей совести. Мне просто нужно было заставить нашу гостью посмотреть на вещи с другой стороны и немного подтолкнуть её в правильном направлении.

— Всё в порядке, София, – мягко сказал я ей. – Я понимаю, в какое двойственное и ужасное положение это поставило бы тебя.

— Спасибо, Дэйв, что выслушал меня, а не выгнал с порога, хотя, наверное, и мог бы, – с облегчением выдохнула она.

— Ты ведь знаешь, что она закрыла все наши счета и хладнокровно оставила меня без цента, не так ли? – спросил я Софию.

— Да, она хвасталась этим, когда я разговаривала с ней сегодня вечером, перед тем, как прийти сюда, – кивнула она.

— Я говорю "хвасталась", хотя на самом деле думаю, что с её стороны это была напускная бравада. Если я знаю людей, а тем более свою самую близкую подругу, она делала хорошую мину при плохой игре. Думаю, что в своей душе она испытывает сильнейшее чувство вины за то, что натворила с тобой.

До сих пор София изо всех сил старалась избегать зрительного контакта, но теперь она твёрдо посмотрела мне в глаза.

— Для протокола, Дэйв. Я ни на секунду не поверила в то, что она сказала о том, что ты избивал и мучил детей. Я ведь часто видела, как вы с ней общались с Джеймсом и Мэдди, и я уверена, что ты бы так с ними не поступил.

— ЧТО-О-О…??? О чём ты говоришь?! – ахнула Венди, в шоке прикрыв рот ладонью. Я просто окаменел, услышав эти слова.

— Разве вы не знали? – округлив глаза, всплеснула руками София. – Трейси… Она заявила Службе по делам детей, что ты физически издевался над ними. Мне же она сказала, что они не могли возбудить уголовное дело против тебя, потому что не было прямых доказательств, но одних только обвинений было достаточно, чтобы получить запретительный судебный приказ.

Шок от этой новости заставил меня зарычать и откинуться на спинку стула. ПРОКЛЯТАЯ ШЛЮХА! Да я был в десять раз лучшим родителем, чем она! Обе моих гостьи в тревоге уставились на калейдоскоп ужасных эмоций, которые, должно быть, отразились на моём лице, и на сжимающиеся в бессильной ярости кулаки.

Значит, война. До победного конца, и пленных брать не будем. Чистая, непримиримая ненависть с этого момента полностью завладела моим сознанием.

Когда мой бурлящий, смятенный разум мало-помалу успокоился, я с абсолютной уверенностью понял, что мне нужно делать. Если одна сторона в соревновании борется чисто, а другая грязно, с использованием подлых шулерских приёмов, то результат неизбежен. Я осознал, что для того, чтобы победить, мне придётся драться настолько грязно, насколько я только мог себе представить.

Стиснув зубы и закрыв глаза, я сидел на стуле, а обе женщины не решались меня побеспокоить. Я понятия не имел, сколько прошло времени, прежде чем, наконец, я обрёл дар речи.

— Неужели эта женщина не остановится ни перед чем, чтобы раздавить меня? Клянусь, София, я никогда не поднимал руку на своих детей!

— Да, я верю тебе, Дэйв. Как я уже говорила, для меня это прозвучало фальшиво, когда она пыталась убедить меня в том, что ты ужасный монстр. Я знаю многих отцов, которые частенько ходят с сыновьями в бары или отправляются на рыбалку. Я знаю, что ты всегда проводил каждую свободную минуту со своими детьми. Я видела тебя с ними и знаю, что ты без колебаний бросился бы под пулю, только чтобы защитить их.

— И ты чертовски права, София, я бы так и сделал. Джейми и Мэдди – это моё будущее. Трейси, Трейси… Какая же она лживая и коварная сука! – с горьким ожесточением выплюнул я, ударив ладонью по постели. Венди вскинулась и поспешила схватить мою руку, успокаивающе поглаживая её своей.

— Ладно. Ты ведь знаешь, каков её полный план дальнейших действий, не так ли, София? Мы узнали из… скажем так, другого надёжного источника… что она намерена бросить на чашу весов наши деньги и этот дом против получения полной опеки над детьми.

— Затем она хочет, – продолжил я, – чтобы бывший муж Венди официально усыновил моих детей, при этом она всё время ездит ему по ушам, обещая, что у неё с ним вскоре будет общий ребёнок. Очевидно, что он отчаянно нуждается в наследнике для своего бизнеса. Впрочем, я уверен, что она отложит попытку завести с ним ребёнка до тех пор, пока они не поженятся… например, заявит, что она категорически против того, чтобы их отпрыск родился вне брака.

— Но… но как же… ведь у неё не может быть другого ребёнка, Дэйв, – растерянно пролепетала София.

— Я знаю это, и ты тоже знаешь об этом, но вот Майк-Хуесос-Смит – нет. К тому времени, как он обо всём прочухает, сучка Трейси успеет обменять половину нашего скромного дома и банковских счетов на половину его состояния. Эта расчётливая стерва не останется внакладе. По крайней мере, она в этом уверена. Любой сопутствующий её цели ущерб – для меня, детей или даже тебя – это в её фирменном стиле "срать-я-хотела-на-всё-и-всех" Трейси.

— Ущерб? Для меня?! – глаза Софии расширились, а брови поползли вверх.

— Ну да, а ты что – считаешь, что так уж важна для Трейси? Просто сама подумай, какая ещё "лучшая подруга" будет лгать тебе в глаза о том, что её муж жестоко обращается со своими детьми? А ведь ты знаешь правду, София, так что, надеюсь, твоя совесть сама сделает вывод.

Я остановился и снова откинулся на стуле, наблюдая, как понимание реалий проникает в сознание Софии. Её лучшая подруга на самом деле была стервой-социопаткой, которая заботилась только о себе и собственном благополучии. Явно смущённая, наша вечерняя гостья бросила взгляд на часы, ещё раз извинилась и заторопилась, покинув наш дом в задумчивости.

Я попытался было подняться наверх и снова поддаться меланхолическим чувствам и переживаниям, но Венди поспешила схватить меня и обнять. Не надо было ничего говорить, – мы оба, стоя в тишине гостиной, наслаждались сердечной близостью и эмоциональной поддержкой друг друга. Два человека, страдающих от боли, просто искали взаимного утешения, чтобы выстоять вместе в эти трудные дни. В конце концов, я шёпотом поблагодарил её, и мы отправились наверх, по своим спальням.

*******

Я не знаю, удалось ли нормально провести ночь Венди, но сам я точно спал не так уж и долго. Обида, которую я испытывал из-за вероломной тактики Трейси, часами боролась с той болью, которая сжимала моё отцовское сердце после телефонного звонка Мэдди.

Смутно предполагаю, что я, должно быть, сдался около четырёх утра, когда пока ещё нечёткие контуры плана мести начали складываться в общую картину, которая меня удовлетворяла. Затем я провалился в сон без сновидений, и следующее, что я помню – это то, как Венди разбудила меня, с шумом раздвинув шторы.

— Доброе утро, соня. Завтрак готов, – услышал я спросонья её бодрый мелодичный голос.

Стряхнув с себя остатки сна и быстро приняв душ, я спустился вниз, на кухню, захватив с собой свой мобильный. Несмотря на то, что было ещё рано, я позвонил своему боссу и попросил у него об отгуле на сегодня. Мой начальник – крепкий и понимающий мужик старой закалки, и он охотно согласился дать мне выходной.

Когда я с удовлетворённой улыбкой закончил разговор по телефону, Венди, уставив локти на кухонный стол и обхватив ладонями подбородок, задумчиво глядела на меня.

— Что ж, Венди. Хочу задать тебе один немаловажный вопрос, и хочу, чтобы ты серьёзно подумала, прежде чем ответить. Насколько "грязной" ты готова быть в ближайшее время? – внимательно посмотрев в глаза моей союзницы, задал я ей вопрос.

— А что такое, Дэвид? Я и не знала, что тебя это так заводит, – ответила она, кокетливо взбив волосы на затылке и фривольно подмигнула мне. Я ухмыльнулся ей в ответ.

— Дерзкая сучка! Нет, я имел в виду, насколько ты готова играть грязно в предстоящей драке с этими двумя предателями?

— Испытай меня, и тогда увидишь. Какой твой план, Дэйв?

— О, у меня и правда есть ма-а-ленький план. Я всего лишь подумываю о том, чтобы развалить бизнес твоего бывшего мужа, уничтожить финансовый фундамент поддержки моей жены и полностью разрушить её подлые планы. Хочу, чтобы в конце они оба превратились в дрожащих, разбитых вдребезги и морально сломленных слизняков, чего они на самом деле заслуживают. Вот такой мой план, Венди. Что скажешь?

— Хмм, да, это выглядит как хорошее начало. Слушай, у меня тоже есть кое-какие мысли в этом направлении…

Мы поделились друг с другом своими идеями. После завтрака, пока Венди серфила Интернет, изучая нюансы и подводные камни закона о клевете, я позвонил матери Трейси. Я предполагал это ранее, и оказался прав: тёща понятия не имела, что Трейси натравила на меня Службу по защите детей, и была буквально шокирована тактикой "выжженной земли", которую использовала её дочь.

Затем я позвонил Бет и повторно рассказал ей свою историю, не упуская ни одной детали о происках Трейси. Она тоже была искренне возмущена и собиралась тут же отречься от своей сестры, но я убедил её на время скрыть своё презрение и стать нашим троянским конём в лагере врагов. Бет была заинтригована предстоящей ей ролью и с радостью согласилась помогать нам с Венди – "во имя справедливости", как она изрекла заговорщическим голосом.

К тому времени, как я закончил свои звонки, Венди провела собственное исследование, и мы поделились полученными результатами. Затем мы провели ещё час в дружеской обстановке в мастерской, изготавливая два транспаранта и обсуждая наши дальнейшие действия.

*******

Полчаса спустя случайные прохожие и покупатели с удивлением взирали на Венди и меня, восседающих в шезлонгах по обе стороны от главного входа в магазин Майкла Смита. Из сетевых исследований я узнал, что здание его универмага находится на земле, арендованной у местных властей. Так что фактически мы не вторгались на чужую территорию. Наши шезлонги были расставлены на самом видном месте, но никоим образом не препятствовали потоку клиентов.

Я держал в руках большой плакат с надписью:

"Поговорите со мной, и вы узнаете, как владелец этого магазина украл мою жену и детей".

Венди, с другой стороны дорожки, держала ещё один транспарант, на котором было написано:

"Поговорите со мной о нравственности моего мужа".

Вскоре стало очевидно, что Венди получает гораздо больше внимания от публики, чем я. Что ж, полагаю, этого и следовало ожидать. В любом случае, на неё было гораздо приятнее смотреть, чем на меня.

Через некоторое время, в нашем положении наметилась интересная закономерность. Люди неохотно останавливались и вступали в разговор, если я был в одиночестве, но как только хотя бы один из них был достаточно заинтересован, чтобы узнать у меня, в чём дело, другие тоже проявляли любопытство и останавливались послушать, о чём идёт речь.

Конечно, я подробно делился со всеми желающими отвратительными фактами истории, в которой я оказался благодаря злоумышленному предательству Трейси.

Исследование Венди подтвердило то, о чём мы оба подозревали – в нашей стране совершенно законно говорить правду на публике и в общественных местах. Пока мы строго придерживались фактов, никто не мог обвинить нас в клевете.

Для нас с Венди стало большим облегчением [и, естественно, поводом для скрытого торжества] то, что почти все люди, с которыми мы разговаривали в тот день, решили сделать покупки в любом другом месте, но только не в магазине Смита. Мы видели, что люди были искренне оскорблены действиями Трейси и Говнюка: мужчины, которые хмурились и хмыкали, слушая мой рассказ, и женщины, сочувственно внимавшие сокрушённому повествованию Венди.

Хотя оказанное нами влияние на его бизнес было, в сущности, незначительным, но мы были рады, что наш план сработал и дело продвигалось вперёд.

В перерывах между выступлениями у нас появилось несколько именитых посетителей.

Для начала, незадолго до обеда из здания выскочил взъерошенный менеджер магазина и, размахивая руками, пригрозил нам вызовом полиции. Венди не упустила возможности записать на видео наш с ним разговор, когда я предложил этому индюку вызвать наряд на "место преступления", но заранее предупредил, что ему не стоит зря тревожить парней в форме, занимающихся экстренными ситуациями.

Полиция действительно появилась сразу после обеда и после некоторого обсуждения по рации со своим начальством просто попросила нас немного отодвинуть наши стулья назад, чтобы меньше мешать движению публики.

Наша вера в успех плана ещё больше укрепилась около 16:00, когда репортёр одной местной радиостанции попросил разрешения взять у нас интервью.

Пока мы с Венди охотно рассказывали свои истории, вокруг нас собралось довольно много народу. Казалось, все они проявили наибольший интерес к тому, что я рассказал об обвинениях меня в жестоком обращении с моими детьми со стороны Трейси. Насилие над детьми – настолько деликатная тема, что предполагаемый преступник очень редко сам поднимал эту тему.

Очевидно впечатлённые нашим искренним рассказом, в конце дня люди разошлись, заверив нас, что они поделятся нашей историей со своими друзьями и знакомыми, и пообещав придерживаться фактов из того, что мы им сообщили.

Мы же остались, чтобы невинно пожелать раздражённому менеджеру спокойной ночи, когда он запирал двери в тот вечер, и пообещав увидеться с ним следующим утром. Уходя домой, мы с Венди хихикали и едва не подпрыгивали в возбуждённой радости – ведь наш план действий сработал; а когда вечером за ужином мы включили телевизор, то были в восторге от хода освещения событий в местных новостях.

Начало было положено, первая разведка боем оказалась за нами, но Венди и мне предстоял ещё долгий путь. Сегодня наш настрой на победу только укрепился, и мы были готовы отдать борьбе за справедливость все наши силы.

Завтра будет новый день, и новая битва.

⏰️ Продолжение следует… ➡️

ℹ️ Примечания к рассказу и полезныя сведения

1️⃣ – Профессор Мориарти [англ. Professor Moriarty] – литературный персонаж цикла произведений Артура Конана Дойла о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе; антагонист главного героя, руководитель мощной преступной организации, гений криминального мира.

2️⃣ – "Хьюстон, у нас проблема" / "Houston, we have a problem" – расхожее выражение, ставшее всемирно известным после того, как его произнёс командир американского космического корабля "Аполлон-13" Джеймс Лоуэлл, во время экспедиции на Луну в 1970-м году.

Причиной проблем у экипажа корабля оказался взрыв кислородного баллона на борту и выход из строя двух из трёх батарей топливных элементов. С этой фразой Лоуэлл вышел на связь с Космическим центром имени Линдона Джонсона в городе Хьюстон, штат Техас, специалисты которого руководили полётом.

3️⃣ – Преэклампсия – осложнение беременности, родов и послеродового периода женщины, которое характеризуется возникновением высокого кровяного давления [выше 140/90 мм рт. ст.] после 20-й недели беременности, появлением белка в моче и другими симптомами, указывающими на ухудшение работы почек и сердечно-сосудистой системы.

4️⃣ – Гистерэктомия – гинекологическая операция, при которой женщине удаляют матку, а также нередко яичники [овариэктомия] и маточные трубы.

После операции женщина становится стерильной и навсегда теряет возможность забеременеть и выносить ребёнка. После удаления матки прекращаются менструации, но сохраняется возможность вступать в сексуальные контакты.