Семейная история, часть 1

За окном кое-где все еще лежал талый побуревший снег, деревья стояли голые, но весна уже давала о себе знать. Ярко светило солнце, на площадке возле дома гуляла малышня, слышался раскатистый смех и детский визг. Женя сидел в своей комнате, хмурился и тупо смотрел на раскиданные по письменному столу учебники и тетради, не испытывая особого желания заниматься уроками. Подходило время проверочных работ, но сейчас его гораздо больше занимали другие проблемы.

Их семья переехала в Москву год назад из маленького поселка под Тулой, и привыкнуть к новой жизни у Жени никак не получалось. Отношение с одноклассниками складывались не слишком хорошо, все уже давно разбились на свои компании и не хотели принимать к себе новичка. Удалось сблизиться только с Пашей — самым жирным парнем в классе, да и то только потому, что с ним никто больше не хотел дружить, да и жили они в двух шагах друг от друга. В самом что ни на есть прямом смысле. Пятиэтажка приятеля примыкала к их дому, образуя прямой угол. Когда Женя открывал окно, а Пашка выходил на балкон тайком покурить, то они могли спокойно переговариваться или перебрасываться тетрадями с выполненной домашкой. Еще хуже обстояли дела с одноклассницами, которых Женя немного боялся. Все выглядели так, будто им уже давно за двадцать, да и одевались соответствующе, даже несмотря на существующий в школе дресс-код. Он уже стал подумывать, что неплохо будет поступить в институт в другом городе — жить в столице ему совсем не хотелось.

Женя так ничего и не сделал, когда около пяти в дверь позвонили. Он нехотя поплелся открывать, гадая, кто это может быть. Оказалось, что пришла Олька. Старшая сестра училась на третьем курсе МЭСИ и работала в полсмены в каком-то кафе. Когда семья перебралась в Москву, она не захотела переезжать к ним, продолжая жить в студенческой общаге. Это логично: в двухкомнатной квартире просто не было возможности поселиться всем вместе. У Жени была своя комнаты, а мама с папой занимали гостиную.

— Родители на работе еще? – спросила Оля, хотя прекрасно знала, что они всегда возвращаются после шести.

— Ну да, – Женя смотрел на ее, ожидая, что она еще скажет. – Папа только вчера из командировки вернулся. Целую неделю в Омске был.

— Да, знаю, – Оля скинула туфли и повесила куртку на вешалку. – У нас воду отключили. Пойду быстро душ приму.

От Жени не укрылось, что она вела себя немного странно, будто была чем-то взволнована и пришла не только ради душа, но спрашивать ни о чем не стал. В детстве они хорошо ладили, Оля любила с ним возиться и водить гулять, но разница в возрасте вскоре дала о себе знать: задолго до того как сестра уехала учиться в Москву, они почти перестали обращать друг на друга внимание. Женя не считал ее красивой, ему больше нравились миниатюрные блондинки, а сестра была мало того что высокая, так еще с широкими бедрами и пышной грудью. Ее остриженные до плеч локоны густых темных волос были завиты в крупные кудри, карие глаза подведены черными стрелками.

— Готовишься к экзаменам? – спросила она минут через двадцать, зайдя после душа в его комнату.

— К проверочным, – пробурчал он в ответ. – Меня все бесит: школа, учителя, одноклассники. Зря мы переехали.

— Привыкнешь со временем, мне поначалу тоже трудно было, – Оля подошла к окну, задумчиво глядя во двор. – Там какой-то жирный олух из соседнего дома рукой машет. Это тот толстяк из твоего класса, про которого мама рассказывала? Она сказала, что вы прям не разлей вода.

Женя не стал отвечать. Какой смысл ей объяснять, что с ним никто не общается, поскольку в классе сплошные снобы, которые считают его унылым провинциалом? Он поднял глаза и посмотрел на Олю. На ней была длинная белая футболка до самых колен, через которую просвечивали темный лифчик и трусы. Сестра обошла стол и встала за Женей, положив руки ему на плечи. Вода капала с мокрых волос прямо на его тетради, но он даже не обратил на это внимание. Что это на нее нашло? Раньше она никогда так не делала.

— Я пригласила Макса в гости, мы посидим сегодня у тебя в комнате, ладно? – Оля помассировала ему плечи. – Чаек попьем… и все такое… А ты поспишь с родаками в гостиной, – она открыла шкаф и стала там рыться. – У тебя есть чистое постельное белье?

Мама вроде говорила, что у Оли появился какой-то парень, но Женя не особо этим интересовался. Перспектива уступить свою комнату его совсем не радовала. Не того чтобы он брезгливый, но они ведь явно не чай тут всю ночь пить будут?

— Так пригласи его в свою общагу, в чем проблема-то? – ему совсем не хотелось, чтобы сеструха с каким-то типом занимались "чаепитием" на его кровати.

— А соседок своих куда мне деть прикажешь? Я очень стеснительная, – усмехнулась Олька, явно сильно преувеличивая, – не могу при свидетелях… пить чай со своим мальчиком. Чего ты вредничаешь? Мы ведь друзья с тобой. А потом… Ты не забыл, что за тобой должок?

Должок? Значит, она все помнит! Женя уже свыкся с мыслью, что сестра в ту ночь слишком много выпила, поэтому все забыла, но оказалось, что все не так. Это случилось две недели назад, когда Оля отмечала день рождение какой-то подружки в ночном клубе. Она предупредила родителей, что возможно переночует у них дома, чтобы не переться в общагу через весь город. Мама на всякий случай разобрала диван в его комнате, больше было просто негде. В гостиной такой маленький, что ей пришлось бы свернуться в клубок, чтобы на нем уместиться. Оля вернулась очень поздно, Женя к тому времени уже давно спал. А проснулся от того, что сестра плюхнулась на диван и принялась стаскивать с себя джинсы и блузку. Он на всякий случай повернул голову, но было слишком темно, лишь свет фонарей из окна немного освещал комнату, поэтому ничего увидеть не удалось. Оля сразу улеглась, но не спешила спать: ярко горел экран ее смартфона. Она из-за чего-то громко выругалась, а потом встала и подошла к его кровати, довольно грубо ухватив за плечо.

— Давай поменяемся, на диване очень жестко спать, – Женя что-то пробурчал в ответ, делая вид, что спит. – Ну, или просто сдвинь свою задницу немного, я у стенки прилягу.

Он уже хотел послать ее куда подальше, но повернулся и заметил, что Оля стоит перед ним в одних трусах, прикрывая сиськи руками. Пока Женя думал, что сказать, она уже перелезла через него и сразу забралась под одеяло, отвернувшись к стенке. Понятно, что выбора не осталось, надо было перебираться на диван. Не хватало еще, чтобы родители с утра заглянули и увидели, что он спит вместе с полуголой сестрой. Но уходить очень не хотелось. Он впервые в жизни оказался в одной кровати с женщиной и это, даже несмотря на обстоятельства, сильно волновало. Женя комплексовал, что у него до сих пор ничего не было с девочками, хотя даже Пашка, если верить его словам, уже не был девственником — ему, мол, как-то отсосала молоденькая соседка с дачи, а потом даже разрешила полизать киску.

Оля долго ворочалась, перетягивая к себе одеяло, а потом перевернулась на спину.

— У тебя подружка есть? – спросила она, хотя ранее никакого интереса к его личной жизни не проявляла.

— Есть, – соврал он, – но пока ничего серьезного. А что?

— Ты про свою верную помощницу говоришь? – Олька пьяно захихикала и сжала под одеялом его правую руку. – Или про своего жирного дружка? Мама говорит, что у него сиськи больше, чем у меня, – она опять залилась смехом.

Женя продолжал молчать, глядя в потолок. Из-за ее сисек, пусть и скрытых одеялом, у него так сильно встал член, что захотелось быстро сбегать в ванную или хотя бы перевернуться на бок, чтобы бугор в трусах не спалил его с головой. Если бы Оля это заметила, то потом отпускал сальные шуточки до самого утра. Ничего сделать он не успел, сестра придвинулась ближе, наполовину навалившись на него, и положила свою руку ему на грудь, не давая возможности сдвинуться с места. Соски у нее были настолько твердые, что это чувствовалась даже через разделяющее их одеяло. В коридоре послышались шаги, наверное, папа пошел по нужде. Женя замер, испугавшись, что он может заглянуть в комнату, чтобы проверить, пришла ли Оля. Она тоже подняла голову, прислушиваясь, но когда стало тихо, опустила руку еще ниже, прямо на стоящий колом член.

— На меня стояк? – поинтересовалась она, но Женя слишком разволновался, чтобы что-то на это ответить.

Оля явно была пьяна: от нее сильно пахло алкоголем, глаза в темноте блестели слишком ярко. Женя не знал, как на все это реагировать. Он хотел как-то перевести все в шутку, но сестра приложила палец к его губам и сжала член сквозь плотную ткань трусов. А потом опять что-то сказала, видимо, очень смешное, поскольку сразу захихикала, но Женя уже ничего не слышал из-за пульсирующей в висках крови и своего громкого дыхания. Мгновение спустя она решительно сдернула одеяло и спустила его трусы, из которых, как пружина, сразу выскочил член. Оля плюнула на ладонь и начала медленно по нему водить. Впоследствии Женя даже не сумел бы точно передать, что чувствовал в тот момент, разве что запомнил, что все закончилось гораздо быстрее, чем ему хотелось. В животе будто все сжалось, мышцы напряглись, в паху пронеслась волна жара, вызывая очень приятную щекотку, во время которой и брызнула сперма. Вроде это ничем не отличалось от того, что он изредка делал сам, но ощущения оказались в сто раз сильнее и ярче. Оля посмотрела на свою перепачканную руку, вытерла ладонь об одеяло и неожиданно чмокнула Женю в нос, с какой-то нехарактерной для нее нежностью.

— Теперь за тобой должок, – сказала она, переворачиваясь к стенке. – Спи, поздно уже!

Поскольку той ночью Женя пережил едва ли не самый эмоциональный момент в жизни, уснуть у него не получилось бы при всем желании. Он так и продолжал лежать, а член оставался твердым и даже подергивался, будто давая понять, что ему мало. Только минут через пять Женя натянул трусы и перебрался на диван. С одной стороны, было очень круто, что у него появился хоть какой-то опыт с девушкой, а с другой — это все-таки произошло с родной сестрой. Можно подумать, что он полный неудачник, у которого нет шанса испытать то же самое с кем-либо еще. На следующий день был выходной, поэтому сестра осталась на завтрак. Женя боялся встречаться с ней с утра, но она вела себя так, будто вообще ничего не помнила. Но как оказалось, Оля все прекрасно помнила и просто притворялась. Иначе с чего ей сейчас вздумалось напомнить про какой-то должок? От воспоминаний о той ночи, у него опять начался пожар в трусах, причем такой сильный, что оставалось только забросить ногу на ногу, чтобы хоть как-то его скрыть. А Оля меж тем продолжала стоять рядом с ним, ожидая ответа.

— Какой еще должок? – спросил Женя, удивленно подняв брови.

— Забыл? Я тогда не настолько пьяная была, чтобы ничего не помнить, – Оля опустила глаза, наверняка заметив, что у него жуткий стояк. – А он, кажись, все помнит. Ну так что? Ты не против? Или мне родителям кое-что рассказать?

Выбора не осталось, ведь от Оли всего можно ожидать. Как-то очень давно сестра случайно разбила вазу и заставила Женю взять вину на себя. Мол, или подыграй, или она напоет родителям, что разбила вазу о его голову, когда заметила, что брат за ней подглядывает.

***

Было темно, только фонари светили в окно размытым желтым светом. Женя лежал на маленьком диване в гостиной, перекинув ноги через подлокотник, чтобы поместиться, и стараясь не обращать внимания на гулкий храп папы, который очень напоминал звуки пилы, методично перепиливающей толстенное бревно. В его комнате, где продолжали "пить чай" Олька по своим парнем, периодически раздавались громкие смешки. Женя знал, что в квартире тонкие стены, но даже не представлял, что настолько. Минут двадцать назад отчетливо слышались тихие возгласы и громкие шлепки, сопровождаемые скрипом кровати. Это был уже второй раз и, судя по всему, далеко не последний. Ему не хотелось в этом признаваться даже самому себе, но это очень возбуждало. Пашка как-то рассказывал, что иногда подслушивает, как родители занимаются любовью и регулярно на это дрочит. Женя тогда назвал приятеля извращенцем, но, видимо, он и сам тот еще извращенец, раз сейчас не может уснуть, мается из-за раздутого до предела члена и в тайне мечтает, чтобы не только послушать, но хоть одним глазком взглянуть на то, что происходит в соседней комнате.

— Женька, ты спишь? – тихо спросила мама.

Женя решил промолчать, поскольку будет очень неловко, если она поймет, что он не спит и слушает звуки секса своей сестры. Родители спали на кровати, которая стояла в каком-то метре от дивана и наверняка тоже все прекрасно слышали. Немного подождав, мама привстала, приоткрыла окно и тут же вернулась в постель. Она потрясла папу за плечо и что-то сказала, но он только пробурчал в ответ что-то нечленораздельное и через минуту опять захрапел. Может, от этих звуков маме тоже захотелось… Женя сразу почувствовал, как из-за таких мыслей загорелись щеки, а в паху вспыхнул непереносимый жар. До ужаса хотелось освободиться от этого напряжения, но было слишком опасно. Если он начнет гонять лысого под одеялом, мама может сразу это заметить.

Клонило в сон, кажется, Женя уже даже задремал, когда вновь раздался какой-то шорох. Он прислушался, ожидая услышать новые несдержанные стоны из-за стены, но тут же понял, что шорохи идут вовсе не оттуда. Он незаметно перевернулся на бок, стараясь не шуметь. Папа продолжал пилить бревно, зато маме явно было не до сна. Лежа на спине и запустив руку под подол сорочки, она сначала очень плавно, а потом все быстрее и нетерпеливее гладила себя между ног. Одеяло съехало до пояса, бретелька небрежно свалилась с одного плеча. Ему даже показалось, что он видит, как сквозь тонкую атласную ткань выпирают соски. Женя непроизвольно вытянул шею, чтобы все разглядеть, а сам уже вовсю сжимал член, в миг позабыв о всякой осторожности. Мама задышала часто-часто, рука двигалась все резче, а потом она с силой сжала ноги, переплетя их между собой, приложила ладонь ко рту и облегченно выдохнула.

У нее это получилось так эротично, что Женя не смог сдержаться. Он зажмурился и задышал как паровоз, продолжая водить рукой по члену, а пришел в себя и ослабил хватку, только когда горячая сперма потекла сквозь трусы по ноге. Через минуты, когда эмоции немного схлынули, он открыл глаза и так вздрогнул, что чуть с дивана не упал. Мама уже перевернулась на бок и смотрела прямо на него. Женя подумал, что более неловкого момента у него в жизни еще не было. В соседней комнате вновь началась возня, Оля громко рассмеялась, а потом опять заскрипела кровать. Их ночное чаепития удалось на славу. Это они в третий раз получается? Мама тоже прислушалась, усмехнулась и приложила палец к губам.

— Похоже, что спать они не собираются, а ты спи уже, завтра рано вставать, – она перевернулась к папе, приобняв и положив голову на его здоровенное плечо.