Семейные ценности. Часть 2

— Алёнка, вставай, в универ пора уже, половина седьмого, я сейчас завтрак приготовлю и побегу, до метро докинуть не могу, не успеваю.

Открываю глаза и вижу маму, которая что-то ищет среди моей бижутерии. Боже, неужели это было? И она такая спокойная, как будто ничего не произошло. Блять, блять, блять.

— Я у тебя серёжки одолжить хотела, Верке похвастаю, а то эта курица опять будет целый день бахвалиться новогодними подарками, а я как бедный родственник.

— Серёжки … да конечно – приподнимаю своё одеяло и понимаю, что между моих ног есть влага – посмотри в красной шкатулке. Мам, а ты ко мне ночью приходила?

— А? Нет, всю ночь папкин храп слушала, но в следующий раз точно приду.

— Фуф …

— А что? Что-то случилось?

— Да не, похоже кошмары снились.

— Ну то-то ты меня звала, ужастики меньше смотреть надо. Давай вставай, лунатик, пошла я на кухню.

Моё воспитание говорило, что я еду кукушкой, и кажется я кончила от своих же снов. Финита ля комедия, пришли проблемы с головой.

***

Умываясь у зеркала в ванной, пришла к выводу, что все эти ночные фантазии были из-за выпитого или из-за того, что у меня давно не было секса. Приняв контрастный душ, я прошла на кухню, где мама готовила нам завтрак – кофе, тосты, овсянка и яйца пашот.

 Папа сел напротив меня и попытался завести бытовой разговор с мамой, чтобы прервать молчание, правда выходило немного нелепо, чувствовалась атмосфера неловкости после пережитого, в конце – концов он быстро докушал и ушёл.

Оставшись с мамой тет-а-тет, мы говорили о планах как я закончу сессию. Она вроде бы расслабилась, а вот в себе я опять почувствовала тот ночной жар и стала ловить себя на том, что рассматриваю её так, как парни рассматривают девушек, красивые пухлые губы, ямочка на левой щёчке, большие глаза и лёгкие веснушки под ними, почему же я раньше не замечала в этом такого влечения? Всё явно уходило не в то русло.

Учёба, мягко говоря, шла плохо, консультации перед экзаменами были невыносимо скучными, у меня не было сил что-то записывать, но присутствовать необходимо, дабы показаться примерной студенткой. Пялюсь в стену и вспоминаю свою горячую мамочку из сна, её тонкую шею, по которой хочется пройти языком, мочки ушей, которым хочется устроить нежный «кусь» и эти шелковистые, огненно-рыжие локоны, в которые хотелось зарыть свои ладони. Я так сильно желала прижать её к себе, крепко-крепко и не отпускать.

Попыталась отвлечься, сходила в кино с подругами, потом по магазинам, пополнив свою коллекцию новой палеткой и тушью, немного абстрагировалась, но выйдя к остановке поняла, что отвлечься просто так не получится, мысли были ну очень навязчивыми. Да и обсудить такое с кем-либо вряд ли получиться. Не каждому можно сказать: «Привет, я сохну по своей приёмной мамочке», вот такая вот клетка.

Придя домой, я увидела прихорашивающуюся возле зеркала маму, облегающее короткое чёрное платье на красивом теле, не клубно-вульгарное, а скорее вызывающее интерес и заставляющее оглянуться, когда в таком проходят мимо, чёрные колготки, высокие ботфорты и её любимые духи, она явно куда-то собиралась.

— Алёнка, а чего так поздно?

— Да, сходила в кино с девками, решила немного развеяться, голова то вся в учёбе – я, как и раньше обняла её, но чуть дольше и крепче чем обычно.

— Ой, телячьи нежности, ты чего это вдруг? – мама явно была рада, что наши отношения вернулись к норме.

— Просто соскучилась и вспомнила, какая у меня красавица мама.

— Лесть так и прёт, натворила чего или денег дать?

— Ой, забей, ты куда такая нарядная?

— Да вот, подружку встретила, в кафешке посидеть хотим, былое вспомнить, потом к ней загород возможно поедем – да, да, именно для подружки она так одевается, ага – папа с дядей Андреем на рыбалку ночную уехал, ему выходные за переработку дали. Хотя, я думаю это всё потому что он тебя шугается ещё, вот и смотал. Ну ты с ним как-то потактичнее, не дави только, сама с ним поговорю и всё наладится постепенно.

— Да, конечно.

— Короче если припрётся сегодня – дай ему угля и тазик положи пожалуйста возле кровати. Так, в кастрюле голубцы, мусор выкинуть не забудь и всю кровать не занимай, я к тебе лягу, не могу я с этим запахом и храпом спать.

— А эль купила?

— Купила, купила, в холодильнике две бутылки, не опьяней.

— Да там два с половиной градуса всего, куда уж опьянеть? Слушай, а может ты возьмёшь меня с собой? Дома совсем одной тоже скучно.

— Тебе там так же скучно будет, родная, уснёшь же от наших сплетен. К сессии готовься, как закроешь, куда-нибудь да съездим всей семьёй. Ну всё, как я выгляжу?

— Как всегда отпадно, я даже в своей ориентации засомневалась – попыталась пошутить я.

— Ой, всё, совсем мать в краски вгоняешь, я побежала, чао какао – настроение заведённое. Чуть ли не подпрыгивая на месте, она надела зимнее пальто и шляпку.

— Мам, там дубак, ну какая шляпа, надень шапку с шарфом.

— Так, не цитируй свою мать, она умная и практичная женщина, но в шапке я причёску испорчу, всё, такси подъехало, не сиди допоздна – модница, улыбаясь чмокает меня в щёку и спешно выходит из квартиры, а я так и стояла, улавливая этот приятный женский аромат. Раньше я этого не замечала, но теперь определённо понимала, с какими целями она уходит из дома и поймав в своей голове зародыш ревности попыталась сразу его придушить, отгоняя любые мысли.

Весь вечер просидела в Симсе с бутылкой имбирного эля и большой миской начос, строила домики и убивала симов убирая лестницы из бассейнов, ну и хоть как-то отвлеклась от своих похабных мыслей.

 Готовившись ко сну, а вернее лёжа на боку и листая ленту Инсты – я услышала неуспешные попытки попасть ключом в замок, видимо папа вернулся раньше. Но открыв дверь, я увидела сильно пьяную маму. Глаза были заплаканные, а в руках была открытая бутылка шампанского.

— А … вот … и любимая доченька …

— Мам, ты чего это? – я впустила её помогая снять пальто, посадила на кресло и снимая с ног сапоги, случайно заглянула ей в промежность, увидев чёрные кружевные трусики, только вот на ножках были не колготки, как я раньше думала, а высокие чулки.

— Алён … я старая, да?

— Какая старая, ты чего так много пьёшь? Тебя же на улице увидеть могли, ну головой же надо думать.

— Спокойно … мама не дура у тебя … я в машине закрылась ну и чуть-чуть … для настроения … вообще перед тобой не должна … ик. .. не должна отчитываться …

— Ты ещё и за рулём так ехала? Ты же на ногах не стоишь.

— Неа … только сидела.

— А чего заплаканная такая? – я взяла в руки её маленькую ножку и начала массировать.

— Ммм … ты у меня такое чудо … ик … ножки правда устали … тыыы …. ты. . доведёшь меня до ванной?

Помогла ей встать, довела до раковины и сняла с мамы платье, в чёрном кружевном белье и чулках она выглядела ещё вкуснее, правда в нос бил запах духов, смешанных с алкоголем, она еле стояла с закрывающимися глазами.

— Помоги мамуле снять чулочки –  посадила её на белый трон и когда стягивала с неё чулок я просто потеряла голову, быть  так близко к ней, вот бери её и всё. Так, нет, стоп, нельзя, это заходит слишком далеко, мне нужно держать себя в руках.

— Мам, прими душ, с лифчиком справишься?

— Всё … ик … спасибо … дальше сама … идиии …спать.

Я закрыла дверь и упёрлась в стену спиной, явно самостоятельно она не дойдёт, удивительно, что не покалечилась пока добиралась. Даже когда заходила в квартиру почти падала, лишь бы в ванной не покалечилась. Мда, в таком состоянии я её очень давно не видела.

Прождав ещё пятнадцать минут, слушая звук душа, принесла из своего шкафа махровый халат с полотенцем, зайдя в ванную комнату, я увидела её красивое голое тело, уперевшись лбом о стенку душевой кабинки она тихо хныкала.

Помогла ей выйти, пытаясь отогнать от себя все похабные мысли и стараясь не замечать эту прекрасную наготу. Я конечно и ранее видела её голой, когда мы ходили в сауну после фитнеса, но теперь это прекрасное тело находилось прямо в моих руках и так сильно манило.

Растирая её сухим полотенцем случайно рукой, коснулась груди, от чего внизу моего живота потеплело. Продолжая растирать, я спускаюсь вниз, не натыкаясь на какое-либо сопротивление – в этот момент мне просто снесло крышу, я абсолютно не давала себе отчёт о своих действиях, всё как в тумане.

Дойдя до заветного бугорка, я наконец-то дотронулась и надавила на клитор услышав сладкий стон одобрения продолжила те же манипуляции, что делала сама вовремя дрочки, одной рукой придерживая бессознательное тело и сжимая её упругую грудь, другой лаская её киску.

— Мгх … ах… даа…

Нежное тело покорно откликалось на мои движения, я уже была готова развернуть её и поцеловать.

 -Тазик.

Сходу включившись, я приподняла её и дотянула тело до унитаза. Нет, нет, нет, так не должно быть, это неправильно, это пиздец. Фух, никогда не думала, что буду радоваться алкогольному отравлению. Держу её за волосы над унитазом, а сама радуюсь, что моё резкое возбуждение сошло на нет, из двух зол меньшее.

Повторно умыв её, попробовала поставить на ноги, но кажется она отключилась. Подняла истощённое тело на свои руки (радуясь тому, что не зря с детства занималась спортом), их комната была как всегда закрыта, а мама не в том состоянии, чтобы найти ключ, поудобнее подняв её на руки донесла до своей кровати. Высушила мамины волосы феном и предупреждая какие-либо позывы своего разврата – пошла спать на кухонное кресло.

Сна не было, возбуждение вернулось, меня трясло от желания пойти и лечь к ней, закончить дело, но нет, я выше этих навязчивых мыслей. Правда они всё лезли и лезли, по итогу – уснула я только ближе к пяти часам утра.

***

— Алёнка, доброе утро, вставай – на маме был банный халат на голое тело и полотенце на голове.

— Мм … я плохо себя чувствую.

— Я тоже, сама таблетками спасаюсь, но у тебя консультации, сходи в душ, взбодрись.

— Ага.

— Сейчас приготовлю что-нибудь. Ты, кстати, почему со мной не легла? На кресле же неудобно.

— Уф, от тебя очень плохо пахло.

— Извини, я правда перебрала, плохо всё помню, только как домой зашла, а потом всё как в темноте.

— Ты как сама, в порядке? Заплаканная вся была.

— Да, солнце, я в порядке, спасибо тебе что помогла – она обняла меня и поцеловала в щёку, в нос опять ударил этот неописуемо приятный аромат – видимо эмоции ударили сильно, я не хотела, чтобы ты меня такой видела, перебрала жутко, ничего не помню.

Мама приготовила классический омлет на молоке, нарезала туда зелени и заварила кофе, заставив меня подняться к этим ароматам с кресла и сесть к ней за стол. Взрослая болезнь её не сильно поражала, по крайней мере не так, как отца, который целый день потом не встаёт.

— Мам, я бы хотела у тебя кое-что спросить.

— Если это не касается моего вчерашнего позора – то конечно, спрашивай.

— Мам, как бы ты отреагировала, если бы я тоже заинтересовалась девушками?

— В каком это плане? – она с удивлением подняла на меня свои большие глаза и замерев ждала ответа, которого так боялась услышать.

— Ну как и ты интересуешься, просто тебя вчера повела в душ и закралась такая странная мысль в голову. Ты была так красива и не знаю … что-то внутри щелкнуло.

Первой реакцией были её округлённые глаза и выпавшая с её рук вилка.

— Ой, блин – нагнулась, подняла и оставив недоеденный омлет пошла к раковине мыть чашку с недопитым кофе.

— Мам?

— Я не знаю, Алён. Можно не доводить мать до инфаркта с утра пораньше такими вопросами?

— Но ты же сама …

— Нет, Алён, я не хочу сейчас это обсуждать – вопрос явно её смутил и поставил в тупик – давай так, я обдумаю услышанное и вечером мы вдвоём поговорим, хорошо?

— Ладно, мам, я пойду посплю ещё пару часов, и уеду, у меня только после обеда препод придёт.

— Иди, конечно, только не прогуливай – выходя из кухни, я услышала, как мама облегчённо выдохнула.

***

Уснуть не получилось, я как одержимая думала только о ней, параллельно ругая себя за похабные мысли, но меня так сильно к ней тянуло.

Универ я успешно прогуляла, дома уже никого не было. Выкурив папину сигарету из тайника в его ящике для инструментов, я вспомнила про «Где-то лежащую кассету», пусть я и не взяла вчера эту женщину, но хотя бы гляну, что там в её тайниках. Залезла на антресоль, о да, папин ключ от их комнаты, как всегда, был там, я же слепая, не увижу, как папа там роется каждый раз перед отъездом.

 В глаза мне сразу попал его сейф, к которому было запрещено прикасаться под строжайшим запретом. Так, код, опробовала мамину дату рождения, не подходит, опробовала свою — тоже, лажа, тут вспомнила, как в детстве он читал мне какой-то приключенческий роман, где были шифры, каждое число шло от нумерации буквы в алфавите, 1 = А, 2 = Б и т.д.

Набрала «19 3 6 20 1» и бинго, сезам открылся, его охотничья Сайга, патроны, а вот за Сайгой лежал пакет, в пакете было несколько кассет, пара дисков и куча фотографий с полароида, на них была мама и разные девушки, на каждой была дата и подпись:

 «Света и Лариса 2005» — темноволосая красотка облизывает сосок закрывшей глаза молодой мамы — блин, это просто ужас как возбуждает, я уже пережевала все свои внутренние заёбы и решила будь что будет, все равно не могу перебороть себя, видимо я окончательно двинутая.

«2007 — Света и Лариса», новый год — мама в одних трусах стоит на коленях перед той же девушкой и делает ей куни в нашей гостиной обхватив руками её зад.

 «2005 – Настя и Света», мама сидела сверху на красивой шатенке, которая с довольным лицом отлизывала ей в позе 69.

 «2010 — Алина и Света», мама, оттопырив к камере голый зад, сосёт страпон, который висит на пышногрудой женщине сорока лет.

 «2012 – Нидерланды», маму трахают сразу две горячие красотки и судя по всему, вторая трахала её в зад.

 «2014 – Жезель и Света» – явно папа всё это подписывал, имя с ошибкой написал. Красивая, кучерявая девушка 20 ти лет, лежит на маминой груди и смотрит ей в глаза. В отличии от остальных, эту девушку я точно видела на маминой страничке в Вк на фотках с выпускного, девочка была студенткой, переехавшей из Франции, мама была её куратором в универе  и пару раз её упоминала, так как ездила с ней на форумы выдающихся студентов.

«2016 Есения и Света» — мама с кляпом во рту, руки в наручниках, а на глазах повязка, позади неё стоит молодая, симпатичная девушка, примерно моего возраста и вгоняет в неё член.

Куча разных фотографий с курортных пляжей, на яхте, какие-то заброшенные здания, дачи, бассейны, сауны и везде она либо на коленях вылизывает очередную щель, либо её сношают. Всё это вообще никак не вязалось с представлениями о человеке, с которым я росла и вызывало бурю противоречивых друг другу чувств. Одновременно и призирала Свету за эту вечную ложь и хотела её. Но блять, «Мамой» её называть теперь будет крайне сложно, в эту минуту самый родной мне человек казался максимально чужим, даже моё чувство стыда, что я испытывала, когда фантазировала о ней улетучилось. Это же просто доступная блядёнка с явным признаком неконтролируемой нимфомании, даже хуже просто ветренных девчонок которых она сама же лицемерно ставила мне в негативный пример. Буквально описывая саму себя и настраивая меня против своей скрытой личности.

Я листала каждую фотку и в процессе заметила пятно на своих трусиках, мда, сексуальная жизнь у Светы в разы шире, чем она позавчера рассказывала, тут уже не просто «Снять напряжение». Она была явной извращенкой и переменяла кучу женщин, только на фотках я насчитала больше тридцати, а самое смешное – она редкостная ханжа, сама по бабам, а мне приходилось парня своего скрывать, лишь бы не начала зачитывать свои нотации. Я была в прострации, и сама не заметила, как меня накрыло ещё большей волной возбуждения, в крови была такая мощная доза адреналина, мне хотелось большего.

Побежала обратно к антресоли, достала допотопный видик, подключила, вставила изрядно заезженную кассету, перемотала на самое начало.

Руки оператора явно тряслись, картинка дёргалась, в кадре была чья-то дверь, которую открывает та самая брюнетка с первой фотографии стоя в коротком халатике, из-под которого виднелся комплект красного белья. И без того высокая ещё и на каблуках, а красивые ножки были в высоких чулочках на поясе.

— Привет, Света, а зачем тебе камера?

— Мы же договаривались, что будет запись — голосок такой робкий-робкий, даже специально перемотала этот момент, дабы повторно умилиться.

— Ну так и быть, для муженька же пишем?

 – Мгм.

 – Ладно, давай, не стой в проходе, заходи, располагайся, вино принесла? – голос женщины наоборот был крайне уверенным, даже скорее высокомерным, смотрела она на мамулю как на мясо.

— Да, как Вы и просили.

— Прекрасно, бокалы на кухне, нальёшь на двоих, а потом заходи в гостиную.

— Я не хочу пить.

— Пока не выпьешь – не расслабишься. Сама же говорила, что это в первый раз, мне не интересно трахать зажавшуюся в себе кочерыжку, не трать моё время впустую.

Мама ничего не сказав тихо вздохнула и пошла на кухню, открыла явно дешёвое коробочное вино и разлила по бокалам, держа в подрагивающих руках камеру.

— Боже, ну и бодягу ты притащила, такое только залпом — попробовав сказала Лариса.

— Купила то, что было в магазине.

— Пей давай — делает глоток — давай побыстрее, чего ты там как котёнок лакаешь? — она встала с дивана и подошла к маме вплотную — давай так, ты либо пьёшь, либо уходишь, выбор за тобой и отдай сюда эту камеру.

 Женщина вырвала камеру из рук и поставила её на полку, в кадре стало видно молодую маму в летнем платье. С виду ну совсем подросток, судя по дате на кассете ей здесь ещё 24, но абсолютно не выглядит на свой возраст. Миниатюрность и стройность делали маму такой беззащитной и хрупкой. Она стояла с тем же бокалом и пялилась в пол, когда Лариса начала подходить, мама всё-таки решилась и быстро осушив бокал поморщилась, а женщина обошла её со спины и начала поглаживать руками её тонкие плечи, перейдя на более ласковый тон.

 – По телефону ты казалась более уверенной, а сейчас дрожишь как осиновый листик, мне даже нравится.

Лариса уселась на диван — «Иди сюда» — и потянула маму на себя, та только «ойкнула» и дёрнувшись села на женское колено.

— Слушай — Лариса сделала голос ещё мягче и нежно бродила рукой по голому бедру, доходя до низа сарафана — я знаю, ты нервничаешь, но ты же этого хочешь, правильно?

— Да.

— Успокойся, я понимаю твои волнения. Уж не в первый раз беру к себе неопытных девочек и результат зачастую один и тот же, все уходят к своим муженькам довольные – она обняла маму за талию – скажи, тебе нравится моя грудь? – мама молча и неуверенно кивнула –  Потрогай её — мама положила дрожащую ладонь на грудь — смелее моя хорошая, давай я покажу тебе как надо — она просунула руку маме под платье, из ротика молодой девушки вырвался первый нежный стон — какие они у тебя нежные — она начала целовать её шею, левая рука была на груди моей молодой мамы, а правая гуляла под подолом сарафана — ты же хочешь получить то, за чем пришла, да моя хорошая?

— Мхм — только и промычала она — Ахх.

— Ну вот видишь, всё хорошо, я не кусаюсь, пока что.

Лариса положила её на диван и раздев мою юную мамулю, встала за ней и проведя по губкам – вошла языком в её влагалище.

— Очаровательная киска, всё гладко сбрито, умничка – а киска и правда была эстетично красивой, такая аккуратная, светло розовая.

Покрывая мамину попку поцелуями, она перешла к куни, нежно вводя в неё язык, держа за попу и иногда добавляя в процесс пальцы. Лариса шептала ей нежности и видимо уносила неопытную девочку в нирвану своим мастерством. Делала она всё это медленно,  явно наслаждаясь стонами своей юной любовницы.

Я же в это время не могла оторвать руку от своей промежности.

Заставив маму заныть от прерванного удовольствия – брюнетка оторвалась от нежной плоти и достала небольших размеров член из шкафа.

— Ты узенькая, так что этот будет в самый раз, выгни спину. Только встань правильно — мамочка послушно выгнулась, выставив свою киску — хорошая девочка — она проскользнула членом в Свету, та ответила тихим стоном. Начиная с медленных толчков Лариса стала увеличивать темп и нежный секс перешёл в полноценную долбёжку, а мама с лёгких стонов перешла на полноценные крики.

Я снимаю с себя мокрые трусики и расставив ноги поудобнее полностью отдаюсь процессу самоудовлетворения, запускаю внутрь два пальчика и тихо вскрикиваю от наслаждения, пальцы двигаются, издавая пошлые, хлюпающие звуки, не отрывая глаза от экрана, чувствуя, что конец уже очень близок ускоряюсь, представляя себя на месте Ларисы, как я насаживаю свою похотливую мамулю на член, крепко сжимая её жопу. Под громкие, предоргазменные крики мамочки, я, тихо пискнув кончаю, моё дрожащее тело откидывается на спинку родительской кровати, а спустя всего несколько минут слышу:

— Алёна, выключи это пожалуйста.

Мама в телевизоре продолжала громко стонать под провокации страпона, а за моей спиной стояла раскрасневшаяся как краб мама. Повисла гробовая тишина…