Шантаж мамы. Часть 21

На следующее утро пришлось встать пораньше. Парни, как и обещали, к 9 уже были у мамы. Она к тому времени уже встала, помылась и позавтракала. Пацаны в кучу кинули всю принесённую одежду на кровать, заставив маму одеваться. Первым мама надела лифчик, тот был вызывающе красным и такого мама никогда не носила. Видимо, парни купили его специально. Когда она начала искать трусики во всей этой куче, то не смогла их найти. Тогда один из парней свистнул ей сзади и, когда мама повернулась, кинул ей такого же цвета, как и её лифчик, трусы. Мама поймала их и тут же ощутила, что те слегка влажные. Конечно, она знала причину. Поначалу она даже хотела попросить заменить их, но сама себя остановила, поняв, что так навлечёт лишь новые проблемы. С омерзением, еле держа их двумя пальцами, она чуть согнулась и аккуратно сунула в них сначала одну ножку, а затем другую. После чего выпрямилась, подтягивая трусики наверх. Она старалась не смотреть на их внутреннюю сторону, но всё же краем глаза заметила большое количество белых разводов от размазанной спермы. Подтянув трусы до конца, она почувствовала, как влажная обконченная ткань касается её тела. Передёрнувшись, она отпустила лямки трусиков и те сели как влитые. Дальше на очереди были штаны. Надев их, мама поняла, что те не хило так обтягивают её. Задницу облегало сочно и туго, так, что даже вызывало дискомфорт. Блузка была белой и из-под неё вполне отчётливо выделялся контрастирующий красный лифчик.

По итогу, когда последний элемент одежды был на маме, то выглядеть она стала, как шлюха для ролевой игры «в офис». В таком наряде на улицу, конечно, было выходить менее стыдно, чем без штанов, но всё же. Надев туфли, мама вышла из дома вместе с проводившими её парнями и направилась в сторону метро. В тот момент она была немного успокоена, хотя бы на работе эти ублюдки её точно не достанут. Ведь она и подумать не могла, что и в офисе будет не только бумажная работа.

Я был на месте чуть раньше оговоренного времени и, дождавшись, пока парни проводят маму и та скроется за углом дома, вышел к машине.

— Ладно, кажется, все в сборе. Поехали.

Машин было несколько. В одной сидело четверо парней, включая меня; во второй трое и в ещё одной машине ехали три здоровых мужика. Подобные им когда-то приходили и к маме.

— А зачем этих громил с собой взял?, – спросил я у главного.

— Да так, на всякий случай, – довольно туманно ответил он.

Ехали мы часа 2. Жила Аня за городом, в коттеджном посёлке, в небольшом, но уютном двухэтажном доме. Он достался ей от мужа после развода. На въезде нас остановил охранник, но, посмотрев на номера машин, кивнул и открыл шлагбаум. Подъехав к нужному дому, мы вышли из машины и главный, подойдя к двери, позвонил в звонок. Послышались легкие, приближающиеся к двери шажки, затем раздался звук открывающегося замка и дверь открылась. За открывшейся дверью, на пороге, с холодным и явно недовольным видом стояла она.

Думаю, самое время немного рассказать об Ане. Мы были знакомы семьями уже давно. Муж её был нормальный мужик, работал в приличной фирме и потому в доме всегда водились деньги. Но после развода их, несмотря на то, что зарабатывали они оба, стало заметно меньше. Их сына я тоже знал давно. Даже когда я был младше, то с ним общаться не любил. Во-первых, сказывалась разница в возрасте и оттого в интересах, а во-вторых его характер оставлял желать лучшего, порой создавалось ощущение, что его никто и никогда не воспитывал. Ну а Аня с самой первой встречи запала в память и любые мысли о ней всегда вызывали движение в штанах. По возрасту она была на несколько лет младше мамы. Имела натуральные блондинистые волосы, но, вопреки всем стереотипам, была далеко не глупой, даже наоборот. Умела следить за своим здоровьем, питанием и телом. Последнее было самым ярким показателем её здорового образа жизни. Волосы были шелковистые и яркие. На животе, под домашней облегающей футболкой, виднелись весьма отчётливые кубики пресса. Ножки были длинные и сильные, в том числе и ляжки, которые отличались от маминых и были меньше в обхвате из-за мышц. Примерно тоже самое можно было сказать и про её идеальную попку. Та была, в отличие от маминой, менее пухлой и объёмной. Наоборот, она была подтянутой и упругой, но оттого, само-собой, не менее привлекательной. Грудь была хоть и не очень большой, зато она идеально сочеталась с её подтянутым подкачанным телом. В общем, Аня была в великолепной форме и была, пожалуй, одной из самых привлекательных женщин, которых я когда-либо видел. Если мама была привлекательна в своих отдельных чертах, например, в тех же попке и ляжках, от которых ты не мог оторвать взгляд и в целом была, скажем так, объектом вожделения и фетишей отдельных людей, то вот Аня была настоящим секс-символом.

— Здарова, – поприветствовал Аню главный.

— Ага, привет, – раздраженно ответила Аня, – Чего припёрлись-то?

После стольких месяцев, за которую мы привыкли видеть вечно унижающуюся маму, слышать подобный тон при разговоре с главным было даже немного необычно.

— Как чего? К тебе. В дом пустишь?

— Ладно, – ещё более раздраженно ответила она, – Правда, я искренне не понимаю, зачем вы пришли, когда все вопросы уже закрыты в суде.

Мы прошли вместе с ней в гостиную, из которой один проход вёл на кухню, другой в ванную и туалет, а третий к лестнице на второй этаж. Сама гостиная была довольно просторной, с телевизором на стене, беговым тренажером возле стены и даже встроенным декоративным электрическим камином. В доме пахло Аней. Буквально. Я запомнил этот запах ещё с самой первой встречи. Не знаю был ли он у неё «от природы» или она просто не меняла любимые духи, но весь дом был буквально им пропитан.

Аня чуть опёрлась на спинку стоящего посреди гостиной дивана и всё так же раздраженно спросила:

— Ну?

— В общем, как ты уже знаешь, ты взяла деньги у нашего банка…

— Если всё, что вы пришли сделать, так это напомнить мне о том, как были подделаны мои документы, нечестным образом взята и магическим образом куда-то потрачена эта сумма, то можете валить, – перебила главного Аня.

— Тем не менее, суд постановил обратное, и все документы прошли проверку.

— Так, ладно, – на усталом выдохе сказала она, – Дальше что? Суть вашего визита?

— Я дам тебе возможность отработать эти деньги.

— Ага, спасибо большое за ваше великодушие, но у меня есть работа и есть доход, – распаляясь и явно негодуя говорила Аня, – Я считаю, что всё это полнейшая херня, но за несколько лет я как-нибудь от этого отделаюсь и в дальнейшем прослежу, чтобы ни один мой документ не попал в чужие руки.

Главный явно тоже начинал уставать. Как-никак, с мамой он к такому не привык.

— Нет, по-моему ты чего-то не понимаешь…

— А по-моему это вы уже в конец ахуели, что так долго в моём доме находитесь без особой причины. Давайте валите отсюда!

— Ты, дура, не поняла что ли, в каком банке деньги взяла?!, – прикрикнул главный, – Если я захочу, то эту сумму я в полном объёме потребую до завтра мне выплатить.

— Да никакого права не имеешь!

— Может, проверим? В полицию или суд ещё раз сбегать не хочешь?

Впервые с момента их разговора во взгляде Ани я увидел что-то вроде замешательства. Такого она, очевидно, не ожидала.

— Так, ну, допустим, – уже менее агрессивным голосом начала Аня, – Чего тебе надо?

— Ну, смотри, если не хочешь, чтобы я запросил у тебя завтра же выплачивать мне полную сумму, по итогу невыплаты которой ты моментально отправишься под шконку в женской колонии…, – сделав небольшую паузу, главный довольно произнёс, – То раздевайся.

— Чего?, – явно напряженно спросила изменившаяся в лице Аня.

— Что слышала.

Аня, перестав облокачиваться на диван, стояла и с каким-то презрением смотрела на всех нас.

— Нет, – покрутив головой ответила она.

— В смысле?, – приподняв бровь слегка наигранно спросил главный.

— В прямом! Совсем уже охерели что ли?! Ещё чего-нибудь вам не сделать?, – на повышенном тоне говорила Аня.

— Значит, отказываешься?

— Как ты догадался?! Из дома вали давай!

— Получается, и деньги платить завтра не будешь?

— Оплачу, как будут, постепенно. Можешь хоть куда со своими документами идти, мне плевать! Ещё раз посудиться могу.

— О-о-о нет. Я же сказал, что у нас не обычный банк. Если должник не отдаёт деньги и сам идёт в полицию — вопрос один. Но лично мы действуем иначе…

С этими словами он достал телефон, нажал вызов и, не говоря ни слова, сбросил его. Видимо, это был сигнал, ибо уже через минуту в дом ввалились те самые три здоровых бугая, что ехали с нами на третьей машине.

— Что, трое одну женщину бить будете, смельчаки?, – подбоченясь сказала Аня.

Несмотря на то, что она старалась держать уверенный тон голоса, в нём слышалось явное волнение.

— Пизди, что хочешь, им плевать. Короче, если должник не платит, мы выбиваем ему по зубу в день, до выплаты долга. Правда, иногда бывает вылетает больше одного, тут уж как получится. Закончатся зубы, перейдём на конечности и так далее. Можем начать прямо сейчас.

Аня стояла и, хоть и злобно, но не с прикрытой опаской смотрела на возвышавшихся мужчин и слушала, что говорит главный.

— Ну так что, попытаешься выплатить всё до завтра или дать тебе шанс?

Ещё немного поводив глазами и поразмыслив, Аня, уже без доли какого-то страха, но с явной грустью сказала:

— Шанс…

— Вот и отлично, – довольно сказал главный.

Щёлкнув пальцами, он отправил мужиков обратно в машину.

Аня стояла неподвижно.

— Ну, мы ждём, – продолжил он.

Раздраженно поджав губы, Аня взялась за края домашней футболки и в одно движение стянула её с себя. Перед нами во всей красе предстал её подкачанный, с небольшими, но весьма заметными кубиками пресса животик, и грудь, пока ещё облаченная в спортивный бюстгальтер. Она положила футболку на спинку дивана и продолжила. Не менее ловким движением, хоть и слегка мешкаясь перед этим, она сняла штаны, из-под которых показались её черные облегающие трусики. Сняв носки, она осталась в одних трусах и лифчике.

— Вот, достаточно?, – по-прежнему раздраженно, но с долей надежды спросила Аня.

— Издеваешься?, – с насмешкой сказал главный.

— Блять…, – процедив сквозь зубы, выдохнула Аня.

Заведя руки за спину, она поелозила там, после чего послышался тихий щелчок. Лифчик ослаб и, протянув руки через отверстия, Аня медленно сняла его. Несколько секунд, после того, как она отложила лифчик в сторону, Аня прикрывала одной рукой грудь и презрительным взглядом сверлила главного. А затем, отведя от него взгляд, убрала руку и сложила их вместе. И в этой недовольной позе она невольно демонстрировала всем нам свою шикарную грудь, а в её взгляде в это время читалось что-то вроде «вот вам, наслаждайтесь, твари».

— Всё? Все довольны? Может, ещё потрогать вам её дать?, – говорила Аня с момента, как уже пару минут стояла с оголённой грудью.

— Ну, это само-собой. Дальше давай, – спокойно ответил главный.

Со слов про «само-собой» Аня недопонимающе и раздраженно приподняла бровь, но ответить решила именно на последние слова.

— Что значит «дальше»? Уже и так все на всё насмотрелись!

— По-моему, остался ещё один элемент одежды.

Аня на секунду опустила взгляд на собственные трусы, будто проверяя, всё ли ещё они находятся на ней.

— Да, очень смешно. А больше ты ничего со своими дружками не хочешь? Самим-то не стыдно? Стоите тут толпой перед одной женщиной, заставляете раздеваться.

— Почему мне должно быть стыдно? Ты же у нас деньги заняла, ну, у банка то есть. А я благородно даю тебе возможность не быть избитой из-за долга.

— Да уж, очень благородно, – язвила Аня, – Короче, ладно, задолбало меня это представление. Снимать я ничего не буду. Посмотрели и хватит, идите подрочите дома и успокойтесь.

Аня уже потянулась рукой к лифчику, но главный её оборвал:

— Ты походу реально тупая. Не понимаешь что ли, что с твоей суммой долга, тебя прямо сейчас могут вывезти и прикопать где-нибудь в лесу и нихуя за это никому не будет. Ты думаешь я тут шутки шучу что ли или тебя разыгрываю?

— Вывезти? Прикопать? Сейчас, вроде бы, не девяностые, чтобы ты мне таким угрожал, – недоверчиво говорила Аня, держа в руках лифчик, – Не думал, что пропажей человека, который задолжал вашему банку и неожиданно исчез, заинтересуются определённые правоохранительные органы?

— Кто заинтересуется-то, сучка тупая? Думаешь, все те люди, которые помогали с твоими документами, кому-то дадут «заинтересоваться»? Максимум плакатики о пропаже на столбах развесят, да и то не факт. Никому ты там не сдалась.

— Так и знала, что всю эту хрень подстроили!, – негодовала Аня, – В какой-то момент думала, может, я действительно когда-то подписала что-то не то. Но нет! Это всё вы!

— Ага, и что? Попробуешь что-то сделать? Ты же и сама прекрасно знаешь, что все документы были официально подтверждены.

Уровни сопротивления Ани, её дерзости и смелости намного отличались от маминых. Я был в восторге от Ани, во всех смыслах. Кажется, до момента даже главному было слегка не комфортно. Не зря же он аж трёх бугаев с собой привёз. И всё же, медленно но верно он надавливал на неё. Окружал фактами и безвыходностью, как и в случае с мамой. Показывал, что ей некуда обратиться, некуда бежать.

Аня стояла и злобно смотрела на нас всех. Однако в этих глазах, помимо гнева, читалась какая-то надежда. Казалось, будто она ждёт, что сейчас кто-то возьмёт и весело объявит, что всё это розыгрыш, пранк. Но этого не происходило. Вместо этого она видела лишь бесчисленные пары глаз возбуждённых подростков, ждавших её дальнейших действий, будто стервятники в пустыне, заприметившие ослабленное животное. Она крепко сжимала в своей руке лифчик, который ещё минуту назад готова была надеть назад. Но не теперь. Она мешкалась, переваривая в голове всё услышанное, будто бы начиная сомневаться в своей правоте и неприкосновенности. Вернее не так. В правильности своих убеждений она была уверена, а вот в том, помогут ли они ей — начинала сомневаться.

Где-то с минуту потоптавшись на месте, перебирая в руках всё тот же бюстгальтер, в один момент она злобно и раздраженно бросила его на диван.

— Похотливые животные, – бросив испепеляющий взгляд сказала Аня.

С этими словами она нагнулась и довольно быстро спустила трусики, вытащив из них сначала одну ногу, а затем другую. Так же раздраженно она метнула на диван и их.

— Довольны?

С этим вопросом в её голосе помимо не уходящих раздражения и злости, послышалась и нотка дрожи, будто она была близка к тому, чтобы заплакать, но мгновенно себя прервала.

— Покрутись, – приказал главный.

Закатывая глаза, Аня стала топтаться на одном месте, тем самым крутясь на 360 градусов. Вот она. Полностью оголённая, женщина, о которой я мечтал долгие годы, прямо здесь, передо мной. Кружится буквально на расстоянии трёх метров, демонстрируя все свои шикарные формы. Идеальная сочная подтянутая попка, с таким же идеальным стройным животом, гладко выбритое влагалище и стройные ножки манили как никогда.

Сделав три оборота вокруг себя она остановилась.

— Насмотрелись? А теперь по домам, у меня ещё дела есть, – сказала Аня и вновь потянулась к дивану, чтобы взять какую-то часть одежды.

— Боюсь, дела придётся отложить, – остановил её главный, – Ты, может, ещё этого не поняла, но этого не достаточно. За такую сумму просто посмотреть на голую бабу? Как-то маловато, не кажется?

Конечно, Аня понимала, к чему может клонить возбужденный, почувствовавший власть подросток. Несмотря на это, подбирать слова и ужиматься, почувствовавшая себя униженной из-за раздевания, Аня не собиралась.

— Что, пар давно не выпускал? Подрочить тебе, чтобы успокоился?

— Хороша, а? Дерзкая сучара, – подмигивая, через плечо шепнул нам главный.

— Ну зачем же сразу дрочить? Я подожду. Не могу позволить, чтобы меня трогала тёлка, которая так меня оскорбляет и это в её-то положении, – наигранно говорил он, уже обращаясь к Ане.

— Ой, да, что же это я? Как я могла?, – пародируя его наигранность говорила Аня, – Может, мне ещё и извиниться перед вами, ваше высочество?

— Зря ты так заигрываешься, девочка, – сменив тон на гораздо более серьёзный сказал главный.

— Жену свою девочкой звать будешь! И что и произошло сегодня зря, так это то, что ты вместе со своими дружками приперся в мой дом. Я сделала достаточно, хватит. Пока я одеваюсь, у вас есть время покинуть помещение!

Честно говоря, Аня была похожа на зажатого в угол зверька, который где-то в глубине понимал, что попал в западню, но при этом внешне не показывал страха и продолжал яростно и гордо отбиваться от превосходящих сил. По главному можно было понять, что всё происходящее начинает его злить. Поэтому он перешел в полное наступление.

— И что тогда?, – серьёзно спросил он.

— Ты о чём, придурошный?, – через силу усмехнувшись, показывая, что будто бы всё отлично спросила Аня.

— Что будет, если мы не уйдём к моменту, как ты оденешься? Силой нас вышвырнешь? О, а может полицию вызовешь?

Уже начавшая надевать трусики, Аня остановилась.

— Да…, – как-то заметно менее уверенно произнесла она.

— И ты считаешь, даже после всего мной сказанного, что она тебе реально поможет?

Прежде, чем новый звук успел вырваться из Аниного горла, главный продолжил:

— Ты то ли реально настолько тупая, то ли думаешь, что всё под твоим контролем. Ну, либо продолжаешь себя в этом убеждать.

Последним предположением он явно попал в точку. С лица Ани мгновенно пропала та через силу натянутая улыбка, которой она показывала, что не боится никаких угроз. Но то была лишь защитная реакция. Внутри Аня уже сильно напряглась ещё тогда, когда главный рассказал ей о том, что при её пропаже никто не всполошится. Конечно, она понимала, что дело довольно серьёзное, но она и думать не хотела, что её может попросить толпа возбуждённых подростков. И уж тем более она не хотела перед ними прогибаться, оттого и слова особо не подбирала.

Несмотря на это, трусики надевать она перестала. Снова положив их на диван, Аня без потери раздражения в голосе сказала:

— Что, извиниться перед тобой? Ладно. Прошу прощения. Всё? Пойдёт? Теперь вы свалите?

— Нет. Мне кажется, что задолжавшие и оскорбившие хозяина сучки должны извиняться по-другому.

— Это кто, ты хозяин что ли?, – с вновь появившейся натянутой ухмылкой спросила Аня.

— Да, я. С этого момента для тебя я никто иной, как хозяин. Так что на колени давай.

Возникла небольшая пауза.

— Чего?, – прорезала её всерьёз недоумевающая и уже без тени улыбки Аня.

— Я говорю, к полу, блять.

Явно ошарашенная, Аня недовольно фыркнула, будто бы даже не зная, стоит ли ей что-то отвечать на настолько, по её мнению, абсурдный приказ:

— Нет! Ты обалдел что ли?! Ничего не попутал? Никогда не слышал о правах человека? Его достоинстве? Сколько бы денег я не задолжала банку, я не собираюсь тут перед тобой унижаться и ты не имеешь никакого права на это! Разденься, на колени ему тут встань! Не заигрался, мальчик?

— А по-моему путаешь здесь только ты, сучка! Ладно, раз ты такая идиотка, то скажу более понятным для тебя языком. Теперь у тебя в жизни только два выбора: либо ты мне подчиняешься, либо отказываешься подчиняться и моментально отправляешься кормить червей. Так стало понятней?

Лицо Ани стало в разы угрюмей. Она с ненавистью смотрела на парня, одновременно с этим находясь в каком-то шоке, не веря в происходящее.

— Ну, и чего застыла?, – уже с неприкрытой агрессией говорил главный.

— А…, – не зная, что сказать, у Ани застрял в горле какой-то звук.

— К полу, я сказал! Живее!

Немного рассеянно поводив глазами, Аня сделала полшага в сторону от дивана. Глубоко вздохнув, она, переведя свой яростный взгляд от главного к полу, подогнула одну ногу. Едва она начала опускаться, как из неё вырвалось озлобленное, но в то же время разочарованное:

— Мразь…

Понятно, кому оно адресовывалось, но главный принял это уже не как оскорбление, а как признание его победы, как когда после выигранной сетевой игры соперники проигравшей команды пишут в чате тонну оскорблений. Но разве это как-то меняет результат сыгранного матча?

Явно негодующая, Аня подогнула и вторую ногу. Не веря в происходящее, она опустилась до конца, сложив обе ножки и сев на них сверху. «Добро пожаловать, Анечка! Хоть твой капкан захлопнулся уже давно, кажется, боль от него ты начинаешь ощущать только сейчас», – подумал я, увидев озлобленное лицо Ани, смотрящее на нас снизу вверх. Где-то глубоко внутри я не хотел видеть Аню унижающуюся и подчиняющуюся этим парням. Я даже будто бы чувствовал какую-то несправедливость, ведь я был знаком с ней и знал о её сексуальности намного раньше всех этих ребят и главного в том числе. А в итоге он, узнав её всего несколько недель назад, уже нагло ставит мою Аню на колени. Да-да, само-собой, я понимал, что она «не моя», о сексе с ней я мог только мечтать, что, собственно, и делал, но почему-то всё равно было слегка обидно.

— Хорошо, молодец, – издевательски похвалил её главный, – Теперь извинение.

— Ага, да, искренне прошу прощения, – холодно протараторила Аня, явно желая побыстрее всё это закончить.

— Нет, ну кто так извиняется? Давай по-нормальному.

— Извините, простите, была не права. Всё, пойдёт?, – так же холодно сказала она.

— Слушай, ты ведь не встанешь с колен, пока не извинишься, ты это понимаешь?

Аня раздраженно поджала губы. Почти беззвучно она что-то пробубнила себе под нос. Однако, несмотря на отсутствие звука, по губам все прочли то, как она посылает стоящего перед ней человека на три буквы.

— Хорошо, ладно, – устало выдохнула Аня после небольшой паузы, – Я правда прошу прощения, за то, что…

Она остановилась, ибо попросту не знала, за что вообще её заставляют извиняться.

—. ..что повела себя вызывающе, – кое-как сумев что-то придумать, закончила она.

Слова звучали хоть и далеко не искренне, но было видно, что она постаралась проговорить их без предыдущих вялых интонаций.

— Ну, уже хоть что-то, – сказал главный, – А ты точно всё осознала?

— Да-да, всё осознала, – еле сдерживая своё раздражение ответила Аня.

Даже представить трудно, насколько сильно её бесил главный и насколько сильно она сдерживалась, чтобы всё ему не высказать. С этим у Ани никогда проблем не было. Но, осознавая текущую ситуацию, она старалась более-менее держать себя в руках. Она искренне надеялась и, в какой-то степени, даже была уверена, что ублюдку нужны будут только её извинения. Мол, он захотел её унизить за дерзкое поведение. И, хоть Ане и было неприятно осознавать то, что она и правда перед ним унизилась, она решила его послушаться, чтобы тот быстрее удовлетворился её позором и, наконец, ушел.

— Ну, раз ты всё осознала, то, полагаю, извинения приняты, – сказал главный.

От Ани послышался облегченный вздох, в котором и без слов будто бы звучало её уставшее «ну наконец-то». Понемногу она приподнялась и стала уже вставать с колен, но тут же послышался голос главного:

— Ты куда это встаешь?

Аня посмотрела на него слегка удивлённым взглядом и, притормозив свой подъём, сказала:

— Так ты же сам сказал, что извинения приняты.

— А это здесь причём? Кто тебе вставать разрешил?

У неё внутри всё начинало закипать.

— Что значит «кто разрешил»?, – недовольно спросила Аня.

— Назад, – спокойно ответил главный, указывая пальцем вниз.

Аня, испытав явное напряжение, всё же решила не спорить и с силой стукнув коленками по полу, опустилась назад.

— Ну? Вот, довольны?

— Так. А теперь к ноге.

По Ане будто током шандарахнули.

— Что?, – чуть ли ни скрипя зубами, спросила она.

— Я. Сказал. К. Ноге, – отчеканил главный.

— Так, ладно, это переходит уже все границы, – выдыхая и разводя руками говорила Аня, – Давай начистоту. Я понимаю, у вас у всех возраст, гормоны и всё такое. Но существуют определённые рамки и…

Но главный не дал ей договорить:

— Мне повторить?

Аня опять попыталась что-то сказать, но и тут главный её перебил:

— Я спрашиваю: мне повторить? Мне не интересны твои лекции и нравоучения, тупая ты блядь. Я тебе всё уже сказал. Я приказываю — ты выполняешь. Если не выполняешь — отправляешься к червям под землю. Повторять снова не буду.

Главный уже давно говорил без своего шутливого тона. Ещё бы, за столько месяцев с намного более послушной и запуганной мамой, он к такому совсем не привык. И это притом, что даже с ней иногда приходилось повозиться. «Да, Анюшь, покажи ему. Наконец-то. Хоть ты не боишься возражать ему. Продолжай», – с восхищением думал я, хоть и понимал, что силы явно не равны.

Аня сидела и всё таким же озлобленным взглядом смотрела на главного. Правда теперь, помимо злобы, в её глазах виднелось очевидное волнение. Конечно, она осознавала, что все его угрозы не беспочвенны, но это никак не помогало избавиться от чувства унижения перед наглым подростком. А это чувство Аня испытывать уж точно не хотела. К тому же она была не так наивна и прекрасно могла предположить, зачем молодой человек может подзывать к себе на уровень ширинки голую женщину. Подобные мысли она старалась отбрасывать и надеяться на лучшее, но они напрашивались сами собой. Она пыталась в полной мере осознать ситуацию, найти выход или хотя бы компромисс. Но ни одна здравая идея не шла ей в голову. Возможно, это было из-за ощущения бызвыходности положения, которое, несмотря на её активное сопротивление, с каждой минутой давило всё сильнее.

Посидев ещё немного, Аня чуть подала корпус вперёд. Её лицо слегка скривилось, будто от боли и она выставила вперёд правую руку. «Да ну?», – едва успел подумать я, как Аня уже сделала несколько движений и подползла ближе к главному. Спустя пару секунд она была уже намного ближе, но далеко не в упор к парню.

— Ближе, – скомандовал главный.

Аня немного придвинулась.

— Ещё ближе.

Она придвинулась ещё ближе и теперь была на расстоянии, при котором до её рта уже можно было легко достать членом. Голову, по понятным причинам, она держала как можно дальше от его паха, с отвращением отводя глаза и корпус назад.

— Так-с, ну а теперь…

С этими словами главный начал расстегивать ширинку штанов. Явно взволнованная, Аня отстранилась подальше:

— Нет-нет, всё, хватит! Я поняла, была не права. Подобное совсем не обязательно! Давайте не будем совсем переходить все границы. Поиграли, получили удовольствие, молодцы. Всё. Достаточно.

— Ты это о чём «при-ду-рош-ная», – передразнивая одно из Аниных обзывательств, сказал главный, – Тут твои извинения ни при чем. Я их уже принял. Теперь мы идём дальше.

— Чт… Что значит дальше?, – продолжала негодовать она, – Я знаю, к чему ты клонишь и нет я не буду этого делать.

— Чего именно? Сосать?

Аня слегка опешила, видимо, удивившись его внезапной прямоте.

— Естественно! Ты издеваешься?

— Совершенно не издеваюсь, – относительно спокойно отвечал главный, – Соси.

После этих слов он стянул трусы, и Аня, буквально на расстоянии в несколько десятков сантиметров от себя, увидела его возбуждённый член. Её глаза тут же наполнились неприкрытыми удивлением и тревогой. Она в полной мере начинала осознавать, что он не шутит, не увлекается, он действительно хочет заставить её это сделать. Её мысли заметались и одна была хуже другой. Неужели придётся это сделать? Но ведь это несправедливо. Что она может предпринять, чтобы спастись?

— Давайте нормально поговорим… Это ведь бред, сами подумайте, – пыталась начать разговор Аня.

Но подняв глаза на главного она лишь увидела его выжидающее лицо без тени интереса к её словам. А ещё она видела член. Член чужого человека. Да не просто человека, а наглого пацана, который возомнил себя её хозяином и уже полчаса делает из неё дуру. Хоть секса у Ани давненько не было, маячащий перед ней половой орган совсем не вызывал у неё возбуждения. От злости у Ани напряглись мышцы, из-за чего пресс стал виден отчётливее. Все эти факты и угрозы давили на неё, вместе с испытываемым унижением.

Нарочито громко издав полный негодования звук, она придвинулась чуть ближе. Она не знала, как ей сохранить своё достоинство и при этом выполнить подобный приказ. Теперь она отчетливо чувствовала его отвратительный запах. Настолько неприятный, что аж глаза начали слезиться. Ещё немного побегав глазами, Аня закрыла их и не в силах поверить, что это действительно с ней происходит, приблизила свои пышные губы к напряженному члену. Слегка подрагивая, она приоткрыла рот.

— Фу блять… Тварь, – прошипела она.

После этого Аня открыла рот шире и её губы поглотили головку члена довольного подростка. Слегка смочив её, она двинулась дальше и глубже насадила собственный рот на его прибор. Послышались причмокивающие скользкие звуки. Аня сидела и отсасывала его член. Женщина, ещё полчаса назад одаривавшая этого человека своим испепеляющим, можно даже сказать пугающим взглядом, теперь сидит голая и сосёт ему. Глаза Аня не открывала. Она всё ещё старалась не терять дух и выглядеть смелой, но с причиндалом во рту делать это тяжеловато. Поверить в происходящее она и вовсе не могла. Как это? Почему это происходит? Она надеялась, что всё это окажется лишь дурным сном. Но она не просыпалась, продолжая чувствовать, как вонючий член пробирается в её горло, скользит по языку.

— Давай до упора, – вырвав Аню из пелены мыслей, прогремел голос главного.

Она открыла глаза и посмотрела наверх. На её лице застыл какой-то немой вопрос. А после это вопрошающее выражение сменилось грустью. С разочарованием опустив глаза назад Аня, уже не закрывая их, стала вдавливать в себя член сильнее. Вскоре начав давиться и кашлять, она продолжала заглатывать. И вот она уже была в упор прижата к парню, касаясь его носом. Её горло было напряжено и вздуто от впихнутого в него члена, а на шее выступали вены. Парень положил руку ей на затылок, чтобы удерживать в нем прибор подольше. Аня начинала кашлять сильнее, слегка подёргиваясь и краснея из-за закупоренного горла. Член был так глубоко, что как бы Аня не сдерживалась, из её глаз потекли слёзы. Возможно, не все они были вызваны исключительно членом. Далее парень начал слегка двигать торсом, раздражая тем самым её горло своим членом, из-за чего кашель Ани усилился и давиться она стала в разы больше. Будучи уже на пределе, она руками оттолкнулась от ног подростка и высвободила своё горло из мерзкого плена. Она стала глубоко вдыхать воздух, широко открывая рот. Вместе с этим рукой вытирая губы и подбородок, по которым уже текли слюни и предсеменная жидкость. Из-за слёз её тушь побежала по щекам черными тонкими струйками. Она понимала, что это не всё. Слегка отдышавшись, она бросила очередной полный ненависти взгляд на своего мучителя. Правда, со слезами, стекавшими вместе с тушью по её щекам, выглядело это уже в разы менее устрашающе. Скорее немного жалко. Распалённая красная головка члена вновь скрылась в поглотившем её рту. Аня стала двигать головой вперёд и назад по длине прибора, начав полноценный отсос.

Несколько минут безостановочного заглатывания члена, на протяжении которого с лица Ани не сходило искреннее омерзение. Главный наоборот, стоял в гордой позе, подбоченясь и выставляя пах чуть вперёд. Когда член запульсировал с явным намерением выплеснуть из себя всю накопленную «энергию», Аня это отчётливо почувствовала и прекратила отсос.

— Мне рукой закончить или ты сам? Давай не на волосы только, – очевидно торопясь всё это закончить, пренебрежительно сказала она.

— Уж не знаю, как изо рта оно попадёт на волосы, но ты можешь попробовать, – смеясь ответил главный.

— Что? Изо рта? Нет, фу… Я не буду эту мерзость ещё и в рот принимать и так сделала более чем достаточно. Иди себе другую спермоглотку поищи.

Она ведь даже мужу не позволяла спускать в рот, и тем более она никогда не глотала сперму, поэтому её возмущение и отвращение были вполне оправданы.

— Почему-то у меня ощущение, что у тебя нет выбора, – спокойно сказал главный.

Аня подняла на него взгляд, в котором без слов читалось что-то вроде «ты совсем что ли оборзел?». Но уже к тому моменту Аня, хоть и нехотя, но понимала, что этот пацан шутить не будет. Вновь опустив глаза на пульсирующий и будто бы так и просящийся в рот член, Аня с ещё бóльшим отвращением приблизилась к нему. Сделав паузу, она с силой открыла рот. Спустя мгновение она снова чувствовала жар члена на собственном языке. Сделав несколько движений головой, она ощутила ту самую пульсацию. Аня зажмурила глаза в предвкушении неизбежного. И буквально через пару секунд, как её глаза закрылись, она ощутила, что на языке, помимо члена, есть горячая и противная жидкость. Анино лицо моментально искривилось, будто она съела лимон. Жидкость неумолимо прибавлялась, растекаясь по языку и стекая дальше в горло. В общем, кончил главный очень обильно. Оно и не удивительно. От одного взгляда на Аню всё снизу твердело, а уж про её отсос и говорить нечего.

Отлипнув от члена, Аня осталась сидеть с набитым спермой ртом. Само-собой, глотать она это не собиралась и даже подумать не могла, что главный может приказать ей подобное, а потому сразу начала искать место, куда она могла бы всё это сплюнуть. Однако, к большому разочарованию Ани, сверху вновь прогремел уже ненавистный ей голос:

— Глотай!

Аня замерла. А затем покачала головой, показывая отрицание и одновременно, будто бы пытаясь вытряхнуть из головы всё происходящее, словно это было её фантазией. Или скорее кошмаром.

— Живее, – поторопил её главный.

Аня забегала глазами. Впервые видел её такой растерянной. Остановив на секунду свои глаза на главном, она стрельнула в него своим полным ненависти взглядом. И сразу после этого грустно и задумчиво опустила глаза вниз. Аня напряглась пуще прежнего, поджимая губы и сдавливая кулаки. А спустя секунду послышался звук глотания. Анино горло передёрнулось, словно затвор, и часть спермы незамедлительно устремилась в её желудок. Аня тут же вздрогнула, почувствовав в своём горле привкус семени отвратительного подростка. И за первым глотком почти сразу последовал второй, с которым была проглочена оставшаяся часть семенной жидкости.

Когда всё было закончено Аня сидела с таким лицом, будто совершила нечто ужасное. Возможно, в её сознании это было именно так. Она впервые в жизни проглотила сперму. И её «первым» стал оборзевший отвратительный подросток, ужасней некуда.

— Всё проглотила?, – ехидно поинтересовался главный.

Аня, чуть приподняв голову, исподлобья смотря на парня сказала:

— Пошёл вон отсюда. И больше не приходи. Мразь…

Она была уверена, что на этом всё. Что он получил, что хотел. Увидел её позор, получил отсос, так ещё и проглотить заставил. Ничего более постыдного Аня в жизни никогда не делала. Могла ли она тогда подумать, что это едва ли начало её «новой жизни», полной унижения и позора.

— Ты, вроде, девочка умная и уж точно не слепая. Не видишь, тут ещё куча народу стоит и все хотят «спустить пар» или как ты там говорила, – показывая на остальных сказал главный.

Уже смотря не исподлобья, а полноценно подняв голову, Аня, явно нервничая, посмотрела на нас.

— Нет… Я не буду…

Начала было говорить она, но главный тут же её перебил:

— Будешь. И других вариантов у тебя нет. Иди на диван.

— Что? Диван? Зачем?

— А ты думаешь такую толпу устроит только твой рот?

У Ани от такого заявления даже нервный недовольный смешок вырвался.

— Да ты не посмеешь, тварь! Ни один из вас!.., – злобно, но как-то слегка неуверенно говорила она.

— Ага, да. Не посмеем. Ты и про свой выебанный рот так же думала?

Аня втянула в себя воздух вместе с застрявшим в её горле каким-то звуком, которому так и не суждено было вылиться в полноценное слово. Конечно, она предполагала, что до подобного может дойти, но до конца не хотела в это верить. Неужели её будут трахать эти наглые подростки? Она не могла поверить. Но сделать тоже ничего могла, как бы ни пыталась что-то придумать.

Всё ещё злобно смотря на главного, Аня подошла к дивану и села на него. Она решила, что раз уж это неизбежно, то она примет всё как есть, а потом постарается забыть, как страшный сон. Если бы всё было так просто.

Пока я стоял и думал, главный подошел ко мне и толкнул в плечо:

— Иди ты первый.

— Почему я?

— Ну, это через твою мамку я на Аню вышел, так что, в какой-то степени, мы здесь благодаря тебе. Хоть и косвенно.

Я был рад предоставленной возможности в числе первых опробовать Аню. Поблагодарив главного, я вышел из толпы и подошёл к дивану.

Аня сидела, сверля глазами пол. Заметив, что кто-то подошёл, она подняла свои полные ненависти глаза, которые почти моментально сменились удивлением:

— Ты?..

Как-никак мы были с ней знакомы, просто до этого момента она не видела меня во всей этой толпе.

— Ты-то здесь каким боком? Только не говори мне… Нет… Ты блять издеваешься…

Естественно, она всё понимала. Удивление сменилось горьким осознанием.

Не могу сказать, что мы часто общались до этого. Разве что виделись, когда приезжали семьями в гости. Лишь пару раз мы были с Аней один на один, когда ездили на спортивные мероприятия, в остальное же время общались довольно мало. Но мне и не нужно было общение, мне всегда хватало наблюдения за ней. Друзьями мы стать не могли, в силу разницы нашего возраста и интересов. Чем-то большим, чем друзьями так и подавно. Но это было в повседневности, не теперь. Теперь всё было иначе. Жизнь изменилась.

— Я надеюсь, хоть ты не будешь, как они?, – презрительно смотря на меня говорила Аня.

— Всмысле?

— Ты знаешь о чём я!

— Нет, не знаю, – наигранно сказал я, – Но очень надеюсь на твоё «гостеприимство».

— Какой же гандон… И ты туда же…

Аня полностью залезла на диван, заняв полулежащее положение. Ноги её были сдвинуты и раздвигать их она явно не спешила. Оголив всё ниже пояса, я подошёл к её замкнутым ногам и положил руки на её колени, жестом показывая, что пора их раздвигать. Не переставая злобно и раздраженно смотреть на меня, Аня медленно раздвинула ножки и передо мной предстало самое заветное место. Уже не в силах держаться, я продвинулся дальше и через секунду моё лицо было почти в упор к Аниному, как и всё моё тело к её. Я тут же почувствовал великолепный, тот самый не менявшийся запах её духов. Из-за этого член каменел лишь больше. Моё желание её поцеловать улетучилось с мыслью о том, что только что эти губы и этот рот касались члена другого человека. А жаль, ведь эти красные пышные губы так и манили. Не долго думая я направил свой прибор в заветную дырочку и, толкнув корпус вперёд слегка проник в неё. Чем дальше я входил, тем больше усиливались моё и Анино дыхания. Аня всё сильнее с каждым разом набирала воздух, вскоре начав делать это не через нос, а через рот, не размыкая зубы. Когда я вошел до конца, то замер секунд на 15. Я едва мог поверить собственному счастью. Я вошёл в неё. Полной противоположностью моей довольной ухмылке было раздраженное и явно куда менее довольное выражение лица Ани. Хоть, как уже упоминалось, секса у неё давно не было, перспектива быть изнасилованной толпой подростков её не очень-то заводила. Так что и от моего, впихнутого в неё члена, она была не в восторге. Но мне уже было наплевать и я начал понемногу двигаться вперёд и назад. Аня была такой тугой внутри, что было очень удивительно, как-никак, она уже рожала.

Вскоре темп я нарастил и Аня, до этого момента недовольно молчавшая, начала понемногу издавать какие-то постанывания, а руками стала сжимать диван. Впрочем, даже так недовольство с её лица не пропало. Разве что иногда она закатывала глаза. Да и то, вряд ли от невероятного удовольствия, а скорее без слов говоря что-то вроде «как же ты достал».

Как же сильно она отличалась от мамы. Если та уже при первом изнасиловании плакала и умоляла, то Аня, даже будучи насаживаемой на член, пыталась сохранять своё «лицо», несмотря на то, что по нему уже растеклась вся тушь. Приструнить её как маму не получится, с ней будет гораздо сложнее. С другой стороны, маму на протяжении долгих месяцев унижали и трахали, поэтому обвинять её в полнейшей безвольности по сравнению с ещё «не объезженной» Аней тоже не правильно. Но то, что с ней будет сложнее было понятно уже сейчас.

Через несколько минут, на протяжении которых я безостановочно трахал эту шикарную женщину, мой член начал давать многозначительные сигналы о том, что скоро кончит. Аня, поняв к чему идёт дело, дёрнулась, словно ошпаренная, ведь она вспомнила, что презерватива я не надевал.

— Так, вынимай давай. Ты же не предохранялся, – говорила она, толкая меня обеими руками.

«Сильная», – думал я. Ведь у неё и правда получалось меня отталкивать, несмотря на мой напор и то, что я был сверху. Но тут же раздался голос главного:

— А никто предохраняться и не будет.

Аня перестала толкать и повернула голову на голос.

— Это что ещё значит?, – злобно спросила она.

— То и значит. Таблеточки пей или ещё что. Твоя подружка, например… Или лучше звать вас теперь коллегами? Неважно. Короче она только внутрь принимает. И никаких резинок.

— Да плевать я хотела на неё, и куда она там что принимает! В меня вы спускать не будете, – на повышенном тоне сказала Аня и вновь начала меня отпихивать.

«Плевать на неё? Да уж, вот это подружка. Я, конечно, ещё день назад понял, что эту роль ты исполняешь плохо, но теперь лично в этом убедился. Моя мама из-за тебя столько перетерпела, столько унижений, столько изнасилований. А ты… Ну теперь-то ты точно без наполненной матки от меня не уйдешь!» Схватив Аню за запястья, я отвёл от себя её руки и прижал к дивану. Я лёг на неё всем телом, продолжая двигать лишь тазом. Аня выкручивалась, дёргалась и кидалась оскорблениями, но я уже чувствовал, что окончание близко и я не имею права сейчас остановиться, я обязан кончить в эту женщину. Сделав ещё несколько поступательных движений, я ощутил, что член на пределе и, вогнав его на самый максимум, дал ему «волю». Тут же сперма объемным и густым потоком ринулась в Анину матку.

— Мразь! Мудак! Вытащи! Вытащи, идиот!, – уже натурально кричала Аня, ощущая, как горячая густая жидкость заполняет её изнутри.

Но я и не подумал вытаскивать. До самой последней капли я держал в ней член, до предела забивая её матку. Как бы Аня ни дёргалась, вся сперма была выпущена внутрь. «Я трахнул. Трахнул ЕЁ! С ума сойти. Да не просто трахнул, а кончил ей внутрь. Прямо в матку, до последней капельки», – проносились в моей голове мысли, пока мой член досуха выжимался Аниной киской.

Закончив и вынув член, я разжал её запястья. Аня тут же оттолкнула меня и рукой стала ощупывать только что вытраханное влагалище. Она прекрасно чувствовала, как сперма ютится в её матке своей густой тягучей массой, заполнив собой всё её пространство. С омерзением и презрением она посмотрела на меня и будто бы даже обиделась, увидев, что я вовсе не испытываю угрызений совести.

— И что теперь делать? Да, есть шанс не залететь после одного раза, но…

Анины рассуждения прервал главный:

— Одного раза? То есть, ты считаешь, что это будет только один раз?

— А что вы тут все без резинок? Подсказать, что это такое и как ими пользоваться?, – язвила Аня.

— Я же тебе сказал, мы не будем ими пользоваться. Никто не будет.

— Вы ведь понимаете, чем это чревато?

— А вот это уже твои проблемы. Таблетки, как и твоя коллега пить будешь.

Аня сидела с полностью обескураженным видом.

Пока она недоумевала на диван улёгся следующий парень:

— Давай, не тормози остальных. Садись, будь хорошей девочкой, – ехидно сказал он, указывая Ане на член.

В тот момент Аня поняла, что от неё не отстанут, пока не удовлетворяться. Она больше не надеялась на то, что «они не зайдут так далеко». Они уже зашли. Поэтому она, поразмыслив, с горечью, но решила подчиняться, чтобы закончить весь этот ужас как можно быстрее. Ведь тогда она посчитала, что всё это на один раз, парни придут и уйдут. Она и подумать не могла, что они собираются делать из неё натуральную рабыню. Однако, несмотря на то, что она решила подчиняться приказам, любезничать со своими насильниками она вовсе не собиралась.

Придвинувшись к рассевшемуся на диване парню, Аня перекинула через него одну ногу, сев сверху.

— «Хорошей девочкой»? Кем ты себя возомнил? Тварь… «Девочкой» блять…, – негодовала Аня.

Она пыталась казаться непоколебимой, но по факту, всё её недовольство в купе с тем, что в этот момент она усаживалась на член неприятного ей человека, смотрелось лишь унизительнее. И вот через минуту она уже скачет на члене подростка. У Ани в голове не укладывалось всё то, что с ней сейчас происходит, но она продолжала. Парень попытался ухватить её за грудь, но Аня ударила его по руке:

— Руки убери!

— Ты че, мразь! Место свой знай! Ещё раз так сделаешь, пиздюлей тебе навалю, – крикнул пацан.

— Да кому ты там чего навалишь?.., – небрежно, но довольно тихо ответила Аня.

Несмотря на это, когда парень вновь ухватил её грудь, Аня уже не сопротивлялась.

Через время кончил и этот парень. Скривившись лицом, Аня приняла его сперму и как можно быстрее слезла с члена. Когда на диван залез следующий, то Аня, хоть и без энтузиазма, но уже была готова залезть на него, как и на предыдущего, но парень сказал:

— Давай другую дырку.

— Что? Ты про рот?

— Ну, рот, уверен, у тебя та ещё дырка, но сейчас я про другую.

Поняв о чём речь, Аня с явной нервозностью покрутила головой.

— А что такое? Не предстало даме в зад трахаться?, – смеялся парень, – Давай подставляй, сучка.

У Ани уже был опыт в этом деле, но не отдавать же свои шикарную задницу на растерзание этим зверям. А потому она вновь «встала на дыбы», защищая свою честь. Правда, продолжалось это не долго. Стоило главному напомнить о том, почему она вообще сейчас сидит голая и даёт всем, кто этого хочет, как Аня, понурив голову и, показалось, будто бы даже со слегка мокрыми глазами, повернулась к парню, выпятив свою великолепную подтянутую попку. Аня стояла в явном напряжении, так что когда парень подошёл и едва коснулся членом её попки, она дёрнулась, будто чего-то испугалась. Тут же Аня услышала смех повеселившихся из-за её испуга парней, так что мне показалось, что у неё даже щёки из-за стыда покраснели. Прихватив её за талию, парень начал вставлять член. Почти тут же от Ани послышались выражавшие её неприятные ощущения звуки. Войдя до упора она начал двигаться. Анина попка вела себя совсем иначе. Она не чеканила, как мамина, позволяя разгонять по себе целые волны. Её попка наоборот, очень быстро возвращалась в прежнее положение, лишь слегка проминаясь под торсом трахающего. Однако смотрелось это не менее привлекательно и ощущалось не менее приятно. Парень ухватил Аню за волосы, войдя в монотонный, болезненный и изматывающий её темп. Аня стонала, иногда заводя руку за спину и пытаясь будто бы слегка отодвинуть от себя навязчивого насильника. Но, конечно же, ничего не помогало. Её сочную задницу продолжали агрессивно насаживать.

Кончил парень очень быстро. Ну ещё бы, трахая такую попку. Сперма своим очередным, обжигающим словно кипяток потоком, в несколько залпов была выпущена в Аню. Почувствовав это, Аня стала изгибать спину, прижимаясь животом к дивану и издавать протяжный, хоть и не громкий, но невероятно возбуждающий стон.

Когда парень отошёл, Аня выпрямила спину и, процеживая воздух сквозь зубы, выражая свои неприятные ощущения, стала слегка рукой потирать свои попку. Следующие парни ждать уже не могли. А потому на диван к Ане подсели сразу трое.

— Не решили, кто из вас первый? Ну на камень-ножницы-бумага скиньтесь и решите, – брызгала ядом Аня.

— Да ты не волнуйся, мы уже всё без твоих советов решили. Очередь нам не понадобиться.

Один парень лёг на спину и Аня и опомниться не успела, как её толкнули на него лицом вперёд, а второй уже подпирал сзади.

— Значит, вот как…

Только и успела сказать Аня, перед тем, как по комнате разлетелся её крик, из-за вставленных одновременно двух членов. Не успела она сказать ещё что-либо, как у рта увидела третий член. Не дожидаясь её жалоб и очередных предъяв, Ане зажали нос. Не имея другого выхода она, конечно же, открыла рот, куда парень моментально вставил член. Насилуемая в три члена, Аня едва ли уже смотрелась так же гордо и опасно. Пацан, вдавливавший ей член по самые гланды, вновь заставил её плакать и слёзы внушительным потоком устремились по Аниным щекам. Едва он дал ей передышку, как от Ани мгновенно послышалось раздраженное:

— Ты можешь не впихивать так сильно, мудак?..

Кажется, она хотела сказать что-то ещё, но рот снова был забит членом, который словно назло стали пихать ещё дальше, глубже и агрессивнее. Попка с влагалищем тоже не отдыхали в это время. В них точно так же получали удовольствие члены неизвестных, но уже ненавидимых Аней людей. Она даже не знала, где помочь себе руками, чтобы было не так больно и неприятно. Ведь едва Аня начинала задыхаться членом во рту и пытаться отталкивать парня оттуда, как больно делали уже её попке, из-за слишком агрессивно вогнанного члена и помощь требовалась уже там.

Кончили пацаны не одновременно. Первым сдался трахавший её рот. В этот раз часть спермы была намеренно выпущена наружу. Несколько залпов попали Ане на щеку, глаза, лоб, начав стекать вниз. Так что всё время до того, как кончат оставшиеся двое, Аня ждала с обконченным лицом. Второй заряд был выпущен в попку, а последний в матку, вновь её переполняя.

Спустя ещё часа полтора, в Аню спускал последний из оставшихся со спермой в яйцах парней. Некоторые трахнули её по второму, а то и по третьему кругу. Со спермой как снаружи, так и внутри, Аня сидела практически без сил. Она не плакала, но струи её потекшей туши всё ещё были отчетливо видны. Пока все собирались, она молча сидела, прикрываясь какой-то простынёй, злобно оглядывая покидающих один за другим её дом подростков.

— Что ж, кажется, нам пора уходить, – говорил ей главный, стоя около двери.

— Пошёл вон. И чтоб ноги твоей больше не было, – злобно прошипела Аня.

— Погоди… Только не говори мне… Ты же не думаешь, что всё закончилось?

— Не думаю, а знаю.

— Кажется, ты так ничего и не поняла. Так что я тебе разжую: теперь твоя жизнь будет совсем другой и то, что было сегодня, будет повторяться хоть каждый день, хоть каждый час. И ты нихуя с этим не сможешь сделать. Завтра ты едешь на другой адрес, на телефон тебе его скину. Не появишься — сама знаешь, повторяться не буду.

— Стоп, что?! Стой! Я…

— До завтра, – оборвал её главный и вышел, захлопнув дверь.

Аня хотела выйти за ним, но не могла, ибо была банально не одета. Сбитая с толку, она заметала глазами, в которых уже не было той уверенности, были лишь страх и недопонимание. Все её планы только что, кажется, пошли крахом и это было началом её падения, о котором она ещё не догадывалась.

Мама в это время всё ещё была на своей новой работе. Она надеялась, что хотя бы тут она сможет отдохнуть от бесконечных унижений и насильственного секса, заполнившего её жизнь так же, как теперь обычно заполняют спермой её бедную матку. Но уже в первые пару часов пребывания здесь она с горечью начала осознавать, что и здесь покоя она не получит.