Щель. Часть 1

Кристина опять проснулась в четыре часа утра. Вернее сказать, ночи, так как за окном было ещё темно. Спала она плохо, как всегда с ней бывало на новом месте. Да, они с мужем переехали в эту квартиру уже несколько дней назад, но Кристина никак не могла привыкнуть к её звенящей пустоте, к не слишком приятным запахам новостройки. Даже спали они не на нормальной двуспальной кровати, а на дешёвом драном матрасе, укрывшись тонким одеялом. На нормальную кровать не хватало денег. Их ни на что катастрофически не хватало, с досадой думала Кристина. Практически все их и без того небольшие средства сжирала ипотека. Но муж мечтал об отдельной новой квартире, а не жить с тёщей, Кристининой мамой, как в первый год совместной жизни. А Кристина очень любила своего мужа и не смела ему возразить. Из мебели в единственной комнате были только два стареньких кресла, журнальный столик, да ноутбук на столике, необходимый Кристине для учёбы и работы. Они не могли позволить себе даже люстру!

Да, во дворе ещё стоял латаный-перелатаный "Рено-Логан", на котором Дима подвозил супругу на работу, вот и всё их богатство.

Кристина встала с супружеского ложа и тихонько прошла в ванную. Хотя Дима, её любимый супруг, всегда спал как убитый, но Кристина слишком его любила и всё равно старалась не шуметь и лишний раз не тревожить. Ведь он много и тяжело работал, стараясь обеспечить их уютное семейное гнëздышко всем необходимым. Обещал с получки купить люстру, вторую табуретку на кухню и ковёр в комнату.

В ванной Кристина побрила ноги и подравняла растительность между ног. За модой она не очень следила, а потому не сбривала там всё подчистую, а оставляла аккуратный светло-русый треугольник. Ей казалось, что так приличней для замужней дамы. Полностью бреют, как она считала, только распутные девки, к коим Кристина никогда себя не причисляла.

Она даже сохраняла невинность до свадьбы, то есть до двадцати трёх лет. Нет, она не была "синим чулком", мужчины ей нравились и она испытывала сексуальное влечение к ним. Но это было делом принципа.

Кристина изучала историю в институте и её всегда восхищали сплошь благородные и прекрасные женщины из книг. Клеопатра, Пенелопа, Елена Прекрасная, Екатерина Великая, Жозефина, королева Виктория… Они хранили верность мужьям и, конечно, все они строго блюли невинность до брака, подавляя животный зов плоти! Не то что в нынешние времена порнографии и разврата! На своих одноклассниц, массово растерявших девственность ещё до выпускного, она смотрела с высокомерным презрением.

И мужа нашла себе соответствующего. Хотя, сама не искала. Это мама ей нашла его. Он был сыном маминой подруги детства. Дмитрий был на два года старше, не имел вредных привычек, да и внешностью обладал вполне привлекательной. Но уж очень был застенчивым с женщинами, воспитывался мамой в строгости, а потому радость плотской любви тоже, как и Кристина, познал только на супружеском ложе. Всё в тот вечер было неловко и неуклюже, Дима долго не мог попасть своим "стручком" куда надо, но всё же с горем пополам лишил свою новоиспеченную супругу девственности. Кристине было немного больно, была кровь, было дико неловко и жгуче стыдно. Но она считала, что так и должно быть. Жена должна жертвовать собой ради мужа, а не требовать от него бесстыдных и низменных плотских утех!

Весь следующий год в постели их не стало намного жарче. Делали они Это не чаще двух раз в месяц, только ночью, только под одеялом и не более пяти минут. И только для зачатия их плода любви! Разумеется, ни о каких оральных ласках и прочих извращениях и речи быть не могло! Кристину воротило от одной мысли обо всём этом непотребстве, вызывая приступ брезгливости и тошноты.

Но, если не считать постельных дел, то Дмитрий мужчина был, что называется, золотой. Не пил, не курил, прилично зарабатывал, хоть и уходили почти все его заработки на уплату кредитов. Характером обладал покладистым, незлобливым, всегда помогал по хозяйству вечно занятой в учебе жене. Тем более была приятна и важна его помощь сейчас, когда сбылась мечта Кристины – она устроилась на работу в школу учителем истории.

Она вспомнила свой первый урок, прошедший неделю назад. Кристина, вся на нервах, но изображая спокойствие и хладнокровие, вошла в класс и встала за учительский стол.

— Здравствуйте, дети! – голос её излучал строгую доброту. Она долго тренировалась перед зеркалом, придавая своему лицу одновременно и серьёзность, и радушие.

— Здрасьте… – недружным хором ответили ученики. Только вместо детей перед ней сидели и ехидно улыбались сплошь рослые щетинисто-восемнадцатилетние "детины" и разбитные сисясто-жопастые "кобылы".

Кристина немного смутилась, но продолжила:

— Я ваша новая учительница истории, Кристина Алексеевна.

— А по фамилии, Кристина Алексеевна, вас как величать? Мне в дневнике записать надо, – раздался с задней парты ехидный голос одного из учеников. Его цепкий колючий взгляд невольно заставил Кристину потупить взгляд. Видимо, он уже знал ответ заранее.

— Щелягина. Кристина Алексеевна Щелягина.

В классе кто-то громко прыснул и послышались шепотки:

— Щель, ты слышал, Щель!

— П-с-с… Щель… Хи-хи!

— Щель…

— Щель…

— Щель…

Фамилия эта досталась Кристине от мужа. Он предлагал оставить ей девичью, куда более благозвучную – Орлова, но Кристина категорически отказалась и даже приняла это предложение за оскорбление. Негоже нарушать сложившиеся веками традиции! Жена и муж должны быть единым целым! Плюс, это было дополнительным испытанием её преданности. Да и не такая уж и плохая фамилия, в конце концов. Не Яблоновская какая-нибудь, как одна из её однокурсниц! Тогда бы ученики, скорее всего, не просто тихо перешёптывались, а валялись бы по полу со смеху! Кристина ей очень не завидовала.

Вспомнилось ещё кое-что. Уже тогда, в первый день работы, она поймала на себе сальные, похотливые, отнюдь не детские взгляды учеников.

Кристина поглядела на себя в большое настенное зеркало, купленное с прошлой зарплаты Дмитрия. На неё глядела невысокая, но и не слишком маленькая, худенькая, с небольшими острыми грудками, молодая женщина. Она всем своим видом походила скорее на подростка, чем на учителя. Скорее милое, чем красивое лицо, тонкая шея, чувственные губы, острый подбородок, миндалевидные карие глаза и её гордость: копна золотисто-русых, вьющихся словно река, волос.

Взгляд её упал на такой же золотистый треугольник ниже пупка. Кристина не поняла, что там делает её ладонь. А та будто не слушала хозяйку и проникла чуть глубже, раздвинув чувствительные розовые лепестки половых губ. Кристина закрыла глаза и начала гладить влажные губки, а средним пальцем надавила на горошину клитора и стала плавно его тереть. Спустя пару минут она тихо, закусив нижнюю губу, простонала. Кристина кончила.

Эти игры со своей щëлочкой были её давней слабостью, её страшным секретом. Но она находила себе оправдание в том, что эти игры спасали её невинность. Тем более, что с мужем она ничего подобного не испытывала. Там был супружеский долг, а тут – удовольствие.

Кристина помылась, оделась и пошла будить Диму на работу.

Вставал Дима всегда тяжело, приходилось подолгу трясти его за могучее плечо и шептать на ухо: "проснись, любимый, на работу опоздаешь".

Вот и в этот раз Кристина долго тормошила мужнины плечи, прежде чем Дима поднялся. Кристина боялась себе в этом признаться, но её это уже начинало раздражать. Экий увалень! Рост метр-девяносто, кулаки словно пудовые гири, а спит как младенец!

— Встаю, встаю…

Кристина обняла его за бычью шею, поцеловала в щёку и нежно прошептала:

— Как спалось, милый?

— Нормально, только опять фигня всякая снилась?

— Опять падал с высоты?

— Ага…

— Ну, это из-за работы. Поменял бы ты её…

— Да где я ещё столько заработаю в нашей Мухоперди? Не в Москву же опять ехать? А ты тут как без меня? За гуляешь ещё!

— Не говори глупости.

— Да вижу я, как на тебя мужики заглядывают!

Дима, при всех своих достоинствах обладал одним недостатком – был жутко ревнив. Но даже это Кристина ценила в нём. Ревнует – значит любит, так учила её мама.

— Ты же меня знаешь, я не из Таких.

— Знаю. Потому и люблю.

Кристина снова поцеловала его в щёку.

— Давай уже, собирайся на работу, зашибать деньгу, бесстрашный ты мой работяга.

— Промышленным альпинистам потому и платят хорошо, за риск! А высоты я не боюсь, не переживай!

— Как скажешь, милый. Кофе на столе, обед в контейнере.

* * *

Занятия в школе прошли как обычно. Ученики молодую преподавательницу почти не слушали. Девочки шептались, косились и хитро улыбались, а мальчики почти открыто пялились на Кристину и пускали похотливые слюни. Увы, ей не хватало опыта и характера, чтобы пресечь подобное поведение, а потому она делала вид, что ничего не замечает.

По крайней мере, в открытую себе никто ничего не позволяет, думала Кристина, а то бы она им показала свой характер! Ей палец в рот не клади! – храбрилась учительница по-прозвищу Щель.

Первый "тревожный звоночек' прозвучал после четвертого урока. У мужа, обычно, в это время был обед. Кристина, как всегда, позвонила ему, узнать как дела, но трубку никто не взял.

Кристина списала это на большой объëм работы. Но не взял он трубку и в шесть часов, и в восемь. В это время он обычно возвращался домой. Кристина не на шутку встревожилась.

В половину десятого раздался звонок от Него.

— Да, алло, Дима, милый! Ты где?! Что случилось?!

— Это не Дмитрий.

— А кто? Кто это? Что с Димой?!

— Не волнуйтесь, девушка. Это его начальник. Меня Виктор Петрович звать.

— А где Дима?! Что с ним?! Отвечайте! Говорите!!!

— Вы только не волнуйтесь…

— Он живой?! Он живой, я вас спрашиваю?!!

— Да-да, живой. Просто произошёл несчастный случай…

— Что?! Что с ним?! Отвечайте! Умоляю!!!

— Тише, тише… Страховка не сработала. Он упал с высоты, нет, не очень большой, но ударился головой.

— Сильно?!!

— Не волнуйтесь, он в больнице, состояние стабильное…

— Стабильно тяжёлое?!

— Ну-у-у…

— В какой он больнице?!

— В областной.

Кристина бросила трубку и собралась вызвать такси, но вспомнила, что денег на него нет. Проклятая экономия! На автобусе ехать слишком долго, так как больница находилась на другом конце города.

— Что же делать?! – вслух подумала Кристина.

Она вдруг вспомнила свою сокурсницу – Анжелику, которой постоянно помогала в учёбе; она как раз снимала квартиру в соседнем доме. Дрянь, конечно, редкостная и шалава конченая, но у неё была машина. И она была обязана своим дипломом Кристине. Недолго думая, Кристина набрала Анжелике. Та на удивление легко согласилась помочь Кристине, хотя они и не были лучшими подругами. Она как раз только что вернулась из поездки и встретила Кристину внизу, за рулём своей небольшой, но милой машинки. В моделях Кристина не разбиралась и "Мини-Купер" не узнала.

Доехали быстро и без происшествий – Анжелика оказалась опытным водителем. Но в больницу Кристину, конечно, не пустили, сославшись на поздний час и бессознательное состояние Дмитрия.

Назад ехали помедленней, так как Анжелике приходилось всё время отвлекаться от дороги и успокаивать ревущую белугой Кристину.

— Ну, Крис, ну, успокойся! Да нормально всё будет! Завтра отвезу тебя в больницу, не переживай. Он у тебя здоровый кабан, быстро оклемается! Ну, всё, хватит реветь!

— Тебе легко говорить, ты мужиков как перчатки меняешь, а я только своего люблю! Ы-Ы-Ы-Ы-ы-ы!!!…

— Говорю же, подруга, всё хорошо будет!

— Не бу-у-уде-е-ет! Как я без него-о-о?! Кто за квартиру платить бу-у-уде-е-ет!?

— Я за свою сама плачу. И не только за квартиру. И при этом нигде официально не работаю. И при этом зарабатываю побольше твоего благоверного.

Кристина вытерла слёзы, высморкалась и с любопытством уставилась на подругу.

— Только не говори, что ты одна из "этих".

— Каких, "этих"?

— Тех, про которых говорят, что они на машину и квартиру "насосали".

Анжелика заливисто захохотала, ещё немного снизила скорость и повернулась весёлым ярко накрашенным лицом к Кристине.

— Ну что за банальщина! Я не проститутка, за деньги с мужиками не сплю и хуи не сосу! Двадцать первый век на дворе! Технологии будущего!

Кристину слегка передёрнуло от грубого слова на букву "Х". Она на органическом уровне не переносила мат, и Анжелика отлично это знала.

— А как тогда? Через интернет рукоделия продаёшь?

Кристина опять рассмешила Анжелику.

— Почти… Ха-ха! Рукоделия… Скорее, рукоблудия!

— Не поняла.

— Видишь? – Анжелика ткнула длинным ярким ногтем в видеорегистратор.

— Ну, вижу. Что я, регистраторов не видела? У Димки тоже есть. Ты ими торгуешь?

— Да нет же, дурёха! Там камера, а она снимает видео! Поняла теперь?

— Ты что, порнуху снимаешь и продаёшь?!

— Не совсем. Веду прямые трансляции. Стримы, по-нынешнему. Ну, ты понимаешь какие, надеюсь?

— Вроде да, понимаю… Фу-у-у, как это мерзко! Тебе самой не противно кривляться голышом перед кучей народа?!

— Деньги не пахнут. Да и не так много народа на меня смотрит. Всё самое сладкое я в привате показываю.

— Сладкое?! Да это мерзко! Гадко! Как ты можешь так говорить?! Хотя да, ты всегда такой была, ещё в институте!

— Только давай без оскорблений! А то могу и обидеться. Я к ней, значит, со всем сердцем, а она в ответ…

— Ладно, ладно, извини… Просто эмоции… Тут такое… Накипело… Пойми…

— Ладно, бывает, понимаю, эмоции. Но ты подумай над этим. Хорошо подумай.

— Никогда!

— Не зарекайся. Всё, приехали. До завтра, подруга.

— До завтра… Подруга…

* * *

В сознание Дима пришёл спустя три дня. О произошедшем с ним он ничего не помнит. Состояние его было стабильным, но оказалось, что повреждён позвоночник и ему придётся пролежать в больнице несколько месяцев. Ни о какой работе речи, конечно, идти не могло. А за ипотеку платить надо. И не её копеечной зарплатой. Кристина попыталась добиться компенсации от работодателей, но те всю вину свалили на Дмитрия, но чтобы избавиться от судов, согласились выплатить Кристине его среднюю зарплату за полгода, сделав этим как бы "жест доброй воли". Но этих денег хватало только на четыре месяца оплаты. Дело в том, что часть зарплаты Дима получал "серым налом". Да ещё шабашил на стороне, делая ремонт, а эти деньги никто не возместит. Отказаться от ипотеки, как советовала мама, и переехать к ней, Кристина не могла. Не позволяла совесть. Дима ей этого не простит. А он, рано или поздно, выпишется из больницы и вернётся к ней.

В школе всё шло своим чередом. Уроки, конспекты, внеклассные занятия… Разве что к игриво-похотливым взглядам прибавились жалостливо-сочувственные. Но Кристина делала вид, что всё нормально.

Она металась между школой и больницей, практически не бывая дома. Покупала Диме дорогие лекарства. Она даже немного похудела и осунулась от постоянного нервного напряжения.

Единственным человеком, который во всём её поддерживал, была Анжелика. Она визита Кристину в больницу и за покупками, не задавая при этом лишних вопросов и не выражая притворного, набившего оскомину, сочувствия. Удивительно, но в ней Кристина действительно нашла лучшую подругу, её безмолвную и всё понимающую напарницу. Про заработки Анжелики Кристина тактично не заикалась.

Кристина даже заночевала как-то раз у неё, но ничего не спросила про большую розовую кровать и профессиональную камеру на треноге, стоявшие у Анжелики в спальне. Да, у Анжелики в квартире было две комнаты. И комнаты, хорошо обставленные. Её уютное жилище разительно отличалось в лучшую сторону от их с Димой запустелой берлоги!

У Кристина возник только один вопрос:

— Ух, ты, как чисто и опрятно! Когда в общаге жили, я за тобой такой аккуратности не замечала.

— А, пустяки. Это домработница приходит убираться.

Кристину эта информация поразила глубоко в сердце! Анжелика, оказывается, ещё и домработницу себе может позволить! Кристина всегда убиралась дома сама. Подметала, мыла полы, окна, туалет. А тут домработница!

Она молча легла спать на большую розовую постель. Это явно было "рабочее место" Анжелики. Кристина пялилась на камеру, повëрнутую к стене, на прозрачный шкафчик, плотно заставленный странными резиновыми предметами. Она догадывалась об их предназначении, но чтобы прекратить глазеть на них и думать всякие гадости, перевернулась на другой бок и укуталась в одеяло поплотней.

Кристина долго не могла уснуть, погрузившись в горькие раздумья. Вот лежит она, вся такая правильная, учительница и верная любящая жена. И что у неё есть? Голая квартира, долг по ипотеке, больной муж, сварливая свекровь, непонимающая проблем дочери мать… Кругом безнадëга и удручающая нужда… Нищета, нищета, безысходная всеобъемлющая нищета!..

А в соседней комнате – Анжелика. Та, которой диплом был нужен лишь для "галочки", чтобы родители не ругались. Та, которую Кристина постоянно подтягивала по учёбе. Та, что потеряла невиновность ещё в школе. Та, что выставляла своё тело напоказ за деньги. Та, что одна зарабатывала больше всей их семьи. И, наконец, та, что постоянно катала Кристину по делам на своей симпатичной машинке, ничего не требуя взамен.

И что в ней такого? Что она показывает на камеру, за что люди готовы отдавать кровно заработанные деньги? Кристина всегда считала Анжелику вульгарной, распутной и недалëкой девкой. Невысокая, сисястая, толстозадая крашеная блондинка, каких сотни, тысячи, если не миллионы, на просторах нашей Родины! Одевалась она всегда вызывающе-сексуально. Все эти мини-юбки, чулки, декольте, яркий макияж… И эти глаза… Большие, синие, зовущие, как два глубоких озера…

Кристина опять не заметила, что занимается мастурбацией, отодвинув край трусиков, думая об этом. Кончила она необычайно сильно, зажав руку между ног и закусив край одеяла. Её ещё долго била оргазмическая дрожь. Она против воли вновь бросила взгляд на шкафчик. Без сомнения, это были секс-игрушки для игр перед камерой.

Кристина встала, убедилась что Анжелика крепко спит, открыла шкаф и взяла в руку небольшой розовый член. У основания была маленькая кнопка. Кристина нажала на неё. Член зажужжал и завибрировал. От испуга она выронила его и тот громко стукнулся об ламинат.

Кристина в испуге подняла его, выключила и дрожащими руками поставила на место.

— Не ожидала от тебя, подруга! – раздался из-за спины голос Анжелики.

Кристина аж под прыгнула от неожиданности! Она обернулась, красная, как рак. Правда, в полумраке комнаты этого не было видно.

Анжелика стояла, облокотившись о дверной косяк, скрестив руки и ноги, и ехидно ухмыляясь. Она была полностью голой. Да, Анжелика всегда спала "в чём мать родила".

— Что, подруга, давно мужика не было?

— Да я это…

— Да ты не волнуйся, я всё понимаю. Тяжело бабе долго без крепкого мужского хуя. Сколько уже твой Димон бревном лежит?

— Почти два месяца… – Кристина чувствовала себя нашкодившей девочкой, которую отчитывает мама.

— Ни хуя себе, – Анжелика специально выделили матерное слово, стараясь ужалить подругу побольней, – да я бы за это время завыла и на стену полезла! Тебе срочно нужен хороший жёсткий проëб!

— Да что ты говоришь такое! Я только Димку своего люблю!

— А я и не говорю спать с мужиками! Ты погляди, какая у меня коллекция дамских угодников! Хочешь, подарю тебе одного? Тебе вон тот розовенький приглянулся? Бери, дарю!

— Да я не…

— Вижу, какая ты закомплексованная, ты всегда такой была. А сейчас помолчи и гляди, как надо.

Кристина молча наблюдала за тем, как Анжелика подошла к шкафчику, отодвинула стоящую на пути подругу крутым бедром и достала большой чёрный дилдо.

Анжелика легла на кровать и широко развела в сторону полные ляжки. Киска её была гладко выбрита и сочилась от влаги. Недолго думая, Анжелика вставила туда игрушку. Зажужжал вибратор.

Анжелика закатила глаза и стала трахать себя, охая и ахая от сладострастия. Кристине было дико стыдно, мерзко и гадко смотреть на это безобразие. Она хотела крикнуть: "стоп, хватит! ", но слова застряли у неё в районе груди, где происходило отчаянное биение атомного сердца! Кристина заворожённо, словно под гипнозом, смотрела на чёрное блестящее изделие неизвестных ей мастеров, то исчезающее в глубинах влагалища своей подруги, то появлявшееся наружу, всё мокрое от соков Анжелики.

— Уф! Сука-а-а!… Уф! Бля-а-а!.. Уф! Хорошо-о-о!.. – сладко причитала Анжелика, будто раненая. Раненая между ног толстым дилдо!

Анжелика вдруг резко прервалась и сказала, нет – приказала! своей подруге:

— Ну же, Крис, сладкая моя, иди ко мне, сделай своей подружке хорошо!

— Ты что, лесбиянка?!

— Не говори глупостей, милая. Иди сюда, я научу тебя настоящей любви! Это тебе не на хую скакать!

Это уже было чересчур! К такому извращению Кристина оказалась не готова! Она выскочила в коридор, кое-как оделась и вылетела пулей из квартиры под заливистый смех подруги. Она даже не стала дожидаться и сбежала с двенадцатого этажа пешком. И лишь одна мысль билась в её израненном мозгу: "Какой позор! Какой позор!"

Дома её ждали голые стены, пустой холодильник и драный матрас. Такие холодные и такие родные.

Когда она раздевалась, из куртки вдруг выпал маленький резиновый член, точно такой же, какой она брала в руку у Анжелики. Только не розовый, а белый.

— Вот же дрянь! – зло выругалась Кристина.

Она схватила его и выбросила в мусорное ведро. Легла на холодный матрас. В животе урчало. Кристина прошла на кухню, чтобы что-нибудь перекусить. Но вместо холодильника она нырнула в мусорку, достала игрушку, прижала её к груди и заплакала.

Продолжение следует…