Шлюшка на выгул. Одно из летних приключений 1.2

Я не могу сказать сколько именно времени продлился этот момент…

Может всего лишь минуту-две…

Но для меня он тянулся неимоверно долго.

Свои глаза я открыла лишь только тогда, когда ощутила прикосновение чужой руки к своей ноге.

От неожиданности ойкнув и поджав ногу, я увидела в каких-то сантиметрах от своего носа Олино довольное личико.

— Ногу можешь опустившись…

Фух…

— Спасибо большое, а то она уже немного затекла…

Судя по всему грёзы порядочно затянулись и за это время Оля успела перейти дорогу и вернуться ко мне.

Но подаренное облегчение было мимолётным…

Да, возможно всё могло бы на этом и закончиться и тогда это было бы одним из самых лёгких заданий последних дней, но в самом конце довольно короткого разговора Оля велела мне избавиться любым способом об бюстгальтера и заснять данный процесс на видео, а так же продемонстрировать ей свою обнажённую киску и грудь.

Сперва я предложила зайти за остановку и сделать это там, но там было слишком много мусора и от этого места мы быстро отказались.

Так что мне пришлось все делать на довольно открытом участке для взоров окружающих.

Однако как только я расстегнула последнюю пуговицу, Оля предложила свой вариант – дойти до небольшой тропинки ведущей от остановки и сделать всё на ней.

Сама она при этом закинула свой рюкзак на плечи и первой пошла по данной тропинке.

Я же, придерживая рукой ворот блузки чуть выше груди, тоже прихватила свой рюкзак и стараясь сильно не отставать проследовала за ней.

Так мы прошли наверное метров пятнадцать-двадцать когда Оля резко остановилась, скинула на траву рюкзак и сказала "Тут".

Ну тут, так тут…

Я спустила с плеч лямки рюкзака и опустила его в ноги и, повернувшись в профиль к дороге параллельно при этом "любуясь" на себя в экран своего же телефона, одной рукой принялась стягивать с левого плеча блузку.

Высвободив левую руку, я перехватила телефон другой рукой, а затем окончательно стянула с себя эту белую блузку, зажала её между коленями и принялась за бюстгальтер.

С ним конечно тоже пришлось повозиться…

Ведь убирать его теперь было некуда – рабочая рука была у меня только одна, а колени и так уже были скованы собственной ношей.

Так что я, чуть помедлив, зажала бретельку зубами и удерживая на весу бюстгальтер влезла в блузку.

При этих манипуляциях я ненароком прикоснулась запястьем к соску, который тут же отозвался на данное воздействие лёгким приятным покалыванием.

Вспомнив про ещё одну немаловажную часть задания, я скосила глаза на дорогу, распахнула блузку и быстро задрала передний край юбки, продемонстрировав камере свой лобок.

Так и не застегнув ни одной из пуговиц, прервав запись видео, я повернулась к Оле с фразой "Готово!".

Оля выпустила фотоаппарат из рук и, позволив тем самым ему свободно болтаться на своей шее, подошла ко мне и по-хозяйски застегнула две пуговицы на моей блузке чуть ниже груди. После чего явно оценивающе посмотрела на меня.

— Все было супер!!! И пожалуй… именно в таком виде я хочу сфотографировать тебя на фоне вон того указателя.

Её левая рука в этот момент указывала на большую синюю пластину с белыми буквами закреплёную на металлическом столбе перед т-образным перекрёстком чуть поодаль от остановки.

Благоразумно решив, что лишние вещи нам будут сейчас только мешать – свои сумки мы даже не стали поднимать и куда-то убирать с тропинки. Так что оставив мой ещё тёплый бюстгальтер покоиться прямо поверх моего же рюкзака, мы двинулись в сторону дорожного указателя возле перекрёстка.

Пока Оля занимала её так называемую "идеальную позицию" по ту сторону дороги, я в отражении черного экрана телефона, что был зажат в моей руке увидела смутный образ самой себя…

Ворот широко раскрыт, а глубочайший вырез на груди заканчивался аж на пару пальцев ниже груди.

К тому же яркое солнце свободно пробивалось сквозь тонкую ткань, скорее слегка обеляя мою кожу, нежели скрывая все изгибы моего тела.

Последовавший громкий гудок автомобильного клаксона без какого-либо сомнения был адресован именно моей персоне.

Такое внимание к себе меня больше пугало, чем радовало и мне хотелось лишь поскорее покинуть данный "пьедестал", так что теперь я смотрела только на Олю и с нетерпением ожидала того момента, когда наконец-то смогу покинуть этот злосчастный перекрёсток.

И вот спустя примерно минуту, я с горестью для себя отметила тот факт, что Оля вновь опустила фотоаппарат и принялась что-то выстукивать ногтём большого пальца на экране своего телефона.

Мой телефон тотчас завибрировал и взглянув на зажёгшийся экран прочла сообщение от неё: "Ты должна уловить момент без машин и задрать юбку выше пояса секунд на пятнадцать".

Теперь достаточно оживленный трафик на дороге был окончательно настроен против меня и мне даже показалось что автомобилей стало даже больше чем прежде.

До моих ушей долетела ещё одна череда гудков…

Вжух…

Мимо пролетел ещё один грузовик с прицепом, который на мгновение скрыл меня от Оли.

И вот только в этот момент я поняла тот самый нюанс…

ОЛЕ БЫЛО НЕ ВАЖНО, УВИДЯТ МЕНЯ ГОЛОЙ ИЛИ НЕТ…

Ведь этот промежуток времени похоже был обозначен только для того, чтобы между моим обнажённым телом и её объективом фотоаппарата не было никаких препятствий на то самое время, которое ей потребуется для того чтобы сделать ту самую пару снимков – только и всего.

Мои недавние влажные мечты о том, что мне удастся обойтись без лишних глаз – похоже так и остались мечтами.

Машина…

Одна…

Ещё одна и ещё…

Оля же стояла чуть дальше по дороге и не отрываясь следила за моими действиями в объектив своего фотоаппарата.

Казалось вот-вот промелькнёт то самое окно и наконец мне всё же удалось его поймать.

Когда одинокий синий форд обдал меня очередным порывом тёплого воздуха, я тут же ухватила низ юбки и потянула его вверх, скатав на манер широкого пояса.

Прекрасно осознавая, что если кадр не удастся, то Оля может повторить данную экзекуцию – я сразу откинула волосы назад и даже спустя отсчинанных десять секунд решилась вовсе расстегнуть блузку и продемонстрировать своё тело камере во всей красе.

15…

16…

17…

18…

Намеренно добавив запас ещё в несколько секунд, я с огромным облегчением потянула полоску юбки вниз и кое-как расправила её, после чего отвернувшись от дороги окончательно застегнула блузку на почти что все пуговицы.

В одной ячейке я промахнулась – но мне было это столь не важно.

Это определённо был успех.

У меня получилось соблюсти все требования Оли и поймать момент совсем без машин, что так же уберегло меня ещё от большего стыда.

Даже не приводя блузку в полный порядок, я перебежала дорогу и приблизившись к Оле бросила ей: "Фухх… Это было круто, согласна?! Ну что пойдём к вещам?!"

— Конечно… идём… но программа на сегодня ещё не закончена, так что сильно не обольщайся.

Вернувшись к нетронутым за это время вещам, Оля тут же изъяла мой бюстгальтер и он тут же заполнил собою второй карман её рюкзака выпирая чашечками из под сетки почти на целую треть.

Вернувшись на дорогу мы дошагали до того самого перекрёстка, пересекли участок просёлочной дороги, преодолели небольшую посадку из одного-двух деревьев в ширину и вышли на не так давно скошенное поле, где похоже местные колхозники заготавливали сено.

У меня под подошвами кроссовок хрустели торчащие из земли успевшие уже подсохнуть стебли срезанной травы, а так как у Оли на ногах были сандали с открытым носком, то двигалась она раза в два медленнее меня, что сильно замедляло наше движение.

Прошагав ещё где-то метров тридцать по полю мы наконец остановились возле одного из скрученных тюков с сеном и Оля с нескрываемым облегчением скинула на землю свой рюкзак.

После чего опустилась на корточки, расстегнула молнию и извлекла из рюкзака пакет с большим банным полотенцем жёлтого цвета внутри.

Избавившись от упаковки, она протянула мне два уголка полотенца и мы, сложив полотенце пополам, вместе расстелили полотенце на землю.

Опустившись коленями на это полотенце я, следуя детальным указаниям Оли, повернулась попой к дороге и довольно широко раздвинула ноги, сильно прогнув при этом спину и замерев в данной позиции начала неистово течь от осознания того, сколько же людей могут сейчас увидеть меня в столь распутном виде по среди этого полностью скошенного поля, отделяемого от проезжей части лишь то тут, то там прерывающейся узкой полоской деревьев.

Ну и конечно же, первоочерёдно моя юбка была вновь превращена в "пояс" и задрана вверх почти до самой груди, а после череды откровенных и достаточно близких фотографий и вовсе снята.

Следом Оля усадила меня на попу и попросила медленно и не отводя взгляда от объектива вновь расстегнуть пуговицы и приспустить блузку со своих плеч.

Когда желаемые снимки были сделаны Оля прервала фотосессию, без слов, работая словно с манекеном, выставила меня в очередную позу, после чего взяла мой и свой телефон и оба в режиме видео направила в мою сторону.

Один она зафиксировала вертикально, оперев о стог сена сзади от меня, а свой выставила с помощью моего рюкзака впереди, так что я теперь могла видеть саму себя на экране в коленно-локтевой позе на фоне того самого стога.

Вернувшись к своему рюкзаку она вновь покопалась внутри и теперь из рюкзака одна за одной появлялись те самые игрушки, с которыми я уже успела близко познакомиться за время нашего совместного проживания весною этого года…

Спустя короткий промежуток времени рядом со мною на полотенце лежал тюбик смазки, пара металлических зажимов на присоске, фиолетовый беспроводной вибратор и анальная пробка.

Выдавив несколько капель смазки мне прямо на беззащитный сфинктер Оля произнесла: "Повесь эти зажимы на грудь и немного поиграйся с пробкой, а я аккуратно пофотографирую тебя издалека… А затем уже можешь ввести вибратор в киску.".

Пока я проводила данные манипуляции с теплом, мой организм настолько распалился, что я уже начала откровенно стонать к тому моменту когда отметила, что Оля стала отходить всё дальше и дальше…

И наверное она добралась бы до самой дороги, как вдруг вскрикнула, слегка подпрыгнула на месте и резко отшатнулась в сторону.

И тут же, полностью потеряв ко мне какой-либо интерес, согнувшись начала фотографировать что-то на земле у себя под ногами.

Мне же, без каких-то новых указаний, только и оставалось, что подставлять попку под лучи палящего летнего солнца, организуя на этом поле своеобразный нудистский пляж с солнечными ванными.

Наверное прошло ещё минуты три, прежде чем Оля наконец-то соизволила вернуться ко мне…

— Представляешь, там ёжик… Я чуть не наступила на него… Такой маленький… Но такой шумный…

Взглянув на выражение моего лица, она без слов всё поняла и произнесла: "Ладно, продолжим".

Отключив видео на моём телефоне она отобрала у меня вибратор, бестактно натурально вытащив его из моей текущей ручьём киски…

После чего ошарашила меня своим вопросом : "А не хочешь сделать и моё фото тоже?"

А спустя мгновение, Оля стянула через голову своё платье и расправив положила его поверх своего всё ещё расстёгнутого рюкзака.

Как я и заметила раньше – белья на ней конечно же не было.

Всучив мне в руки свой фотоаппарат, она заняла моё место на полотенце, а я же лишь одной распахнутой полностью блузке маячила теперь посреди поля и фотографировала полностью обнажённую Олю.

Но жаловаться было не на что: пробка приятно заполняла мою попку, а зажимы на груди весело поблёскивали металлическим блеском, отражая солнечные лучи.

Обходя Олю с разных сторон, я изучала её тело сквозь линзы фотоаппарата и к собственному удовольствию обратила внимание на то, что внутренняя часть бедра у неё теперь заметно блестела на солнце, а лицо приобрело нетипичный для неё бордовый оттенок.

Прекрасно понимая, что большую половину сделанных мною фото Оля забракует я практически беспрерывно щёлкала на клавишу фотоаппарата.

Сама позже отсортирует на свой вкус…

И тут ко мне в голову пришла шальная мысль и я решила рискнуть…

— А ну повернись-ка попкой и продемонстрируй мне свои дырочки…

Конечно же в тот момент я круто блефовала, но надо признать что это всё же сработало…

Оля сначала с удивлением подняла на меня свои широко раскрытые глаза, пару секунд пристально смотрела на меня, а затем с заметной нерешительностью развела ноги, прислонилась грудью к полотенцу и, положив ладони на ягодицы, до побеления кожи под пальцами растянула их в стороны.

Да… я прекрасно осознавала, что возможно в будущем мне придётся расплатиться за столь откровенную шалость, наверное даже граничащую с дерзостью, но в тот момент мне казалось что эта игра стоит свеч…

Этот довольно интимный момент был прерван, когда завибрировал один из телефонов и тут же следом заиграла лёгкая музыка на телефоне у Оли, который всё ещё лежал поверх моего рюкзака и похоже что до сих пор ещё записывал видео.

Оля с тревогой посмотрела в ту сторону и произнесла: "Через десять минут надо быть на остановке, так что пора закругляться и выдвигаться.".

Поднявшись с полотенца, Оля отряхнула колени, а затем накинула своё платье и протерев вибратор влажной салфеткой убрала его в недра рюкзака.

В тот же самый миг я поняла простую истину – кончить похоже я смогу разве что уже только дома…

Издав переполненный горечью тихий стон, я наклонилась за юбкой, но Оля меня остановила и забрала юбку себе, тут же утрамбовав во всё тот же рюкзак.

— Пойдёшь пока так. Я хочу сделать ещё один снимок. И захвати с собой полотенце.

— А что мне делать с остальными игрушками?

Я подняла руку вверх и, ухватив свободно болтающуюся цепочку, натянула её, от чего скованные соски сблизились и изменили свой оттенок на более светлый…

— Пробку, как и зажимы оставь на месте…

Зажав в одной руке свой телефон, а в другой рюкзак, не застёгивая и не придерживая края блузки я проследовала за Олей до самого края поля и на фоне близко проезжавших мимо машин мы сделали последнее фото, на котором я вновь повторила ту позу на полотенце.

— Теперь снимай блузку, снимай зажимы и надевай сарафан.

— Трусики тоже?

— Да, теперь уже можно… Вот держи…

В её протянутой ко мне руке была большая пачка влажных салфеток, которыми я тут же воспользовалась. А убрав собственные выделения с внутренней части бедра, я впервые за последние почти что два часа прикрыла свою наготу трусами.

На этом приключение тоже бы могло и закончиться если бы Оля не была собою, ведь она явно получала удовольствие от демонстрируемого мною представления.

Ещё на подходе к остановке мы уже видели издалека наш приближающийся автобус.

Немножко прибавив темпа, мы оказались на остановке секунд на десять раньше автобуса и вместе со своим скарбом загрузились в душный салон.

Водитель если и вспомнил что недавно подвозил нас, то не подал виду, что приметил какие-то изменения в нашем с ней внешнем виде, хотя волосы, что у меня, что у Оли были чрезмерно растрёпаны.

Нам сегодня определённо везло – пассажир был только один и сидел в самом начале автобуса, да ещё и лицом по ходу движения…

Так что и в этот раз нам ничто не помешало занять те же самые места, но теперь мне почему-то было велено занять место у окна, а рядом с собою положить свой рюкзак.

Как только мы сели, Оля сразу взяла меня в оборот – видимо хотела успеть реализовать все свои планы и фантазии ещё до того, как мы въедем в городскую черту и салон автобуса вновь начнет набиваться другими пассажирами.

— Ослабь завязку за поясе.

Я, слегка дрожащими от всё ещё не покинувшего меня возбуждения пальцами, развязала бантик на поясе и освободив верёвочки позволила им свободно повиснуть промеж моих ног.

— Покажи мне свою грудь…

Я пальцами левой руки отвела в сторону одну сторону сарафана и тем самым оголила всю правую сторону тела, но вскоре мне пришлось показать и вторую – теперь же я словно прикрывалась лёгким халатом от противоположной половины автобуса.

Оля протянула ко мне свою зажатую руку, в которой по итогу оказались зажимы для груди.

— Надень их…

Соски, которые так ещё не до конца и не отошли от предыдущих "объятий" металлических прищепок, были очень чувствительными и мне пришлось сделать над собою усилие для того чтобы с моих губ не сорвался ни единый стон.

Оля, заметив мои страдания, ехидно улыбнулась и с её губ сорвалась команда, которую она уже давно похоже прокручивала у себя в голове и медленно подводила меня именно к этому этапу.

— А теперь аккуратно сними сарафан и положи себе на колени.

Ну вот и наступили те самые первые звоночки неминуемого отмщения…

Так что мои последующие действия были уже чем-то схожи с крайней степенью безумия…

Я трясущимися руками от возбуждения, страха и некой нервозности от предстоящего ухватилась за ворот, сползла на сидении чуть вниз, и с лёгкостью высвободила из одну руку из сарафана, а затем и вторую.

После чего оторвала свою спину от спинки сиденья и тем самым позволила сарафану упасть на сидение, а уже оторвав попу от сидушки полностью высвободила сарафан из под себя и аккуратно сложив его пополам уложила себе на плотно сдвинутые колени.

Происходящее теперь больше походило на какое-то наказание…

Я сидела возле большого окна и не знала куда девать свои глаза от переполняющего меня чувства стыда смешанного с возбуждением, ведь я прекрасно видела руки, а также лица водителей каждого из автомобилей, которые то и дело обгоняли наш автобус.

При виде каждого из них меня так и подмывало прикрыться.

И при всём при этом, я всё ещё была не удовлетворена, но без указаний Оли я даже не смела к себе прикоснуться.

— Посмотри на меня…

Я подняла глаза на Олю, после чего услышала ещё два щелчка и итоговую её команду: "Снимай зажимы и скорее одевайся. Вот-вот будет очередная остановка…".

Следом я почувствовала, что автобус начал сбавлять ход.

**********

Спустя пол часа мы уже сидели в кафе в ожидании официанта, который должен был принести заказанные нами блюда на бизнес ланч…

Сидя за столиком мы вместе не отрываясь смотрели на экран Олиного фотоаппарата на котором один за одним мелькали снимки с моим полуобнажённым участием.

Уже теперь в довольно спокойной обстановке на этих самых фото я с некоторой гордостью подмечала свой довольно привлекательный внешний вид, причём Оле каким-то образом раз за разом удавалось выгодно подчеркнуть достоинства моей фигуры и при этом скрыть ее недостатки.

Ну а судя по тому, что в настоящий момент Оля больше внимания уделяла снимкам, нежели живой мне (сидящей возле неё и прислонившейся бедром к бедру) – фотографии похоже полностью захватили её душу, мысли и фантазии. За всё время пока мы были с ней близки я для себя отметила, что именно они были её детищем и очень важным аспектом её сознательной жизни. И нужно признать что теперь, когда у неё появилась столь "сговорчивая" постоянная фотомодель она окончательно расцвела в своих творческих начинаниях…