Сжечь весь этот город дотла / Burn This Whole Town Down © Farmers_Son

Сжечь весь этот город дотла / Burn This Whole Town Down © Farmers_Son

**************************

От вершины довольства, будучи женатым на городской принцессе, имея двух замечательных детей, собственный бизнес, который шел хорошо, и живя в своем родном городе, где я всегда хотел жить, до глубин ада за несколько недель – вот моя история.

Я живу в Калверсоне, небольшом городке на Среднем Западе. Население нашей маленькой общины составляет всего тысячу душ. Ближайший населенный пункт, небольшой город с населением в двадцать тысяч человек, расположен, примерно, в шестидесяти милях от нас. Между ними есть и другие небольшие городки. У нас есть несколько круглосуточных магазинов, предшественников Wal-Mart, знаете, типа маленького магазинчика "Найди все", в котором, в основном, продавались продукты, но был отдел игрушек, одежды, канцелярских принадлежностей, фотоаппаратов и разных мелочей, и даже были выкройки и ткани для тех, кто считал себя швеей. У нас также есть небольшая аптека, местная франшиза True Value, фермерский магазин, несколько кафе (без ресторанов быстрого питания), крупный местный банк и небольшой кредитный союз, а также мой бизнес по оказанию компьютерных услуг.

Моя компания, в целом, занималась ИТ-консалтингом. Я продавал аппаратное обеспечение: компьютеры, серверы и мониторы, но в основном тем, кого интересовал полный пакет услуг, включая сети. Среди моих клиентов были банк, местная больница и школьная система.

Мой ближайший конкурент находился в более крупном городе, но у меня даже там были клиенты, и мне приходилось часто устранять неполадки в сетях конкурента.

О, я думаю, мне стоит представиться. Меня зовут Тим Мехерон. Мне тридцать лет. Для тех, кому это интересно, мой рост составляет 183 см, а вес восемьдесят два килограмма, если намокну. До недавнего времени я был женат на девушке, которую знал всю среднюю и старшую школу, Бекки Мейнс-Мехерон, которая скоро снова выйдет замуж, поскольку наш развод окончательно оформлен.

Мы были женаты семь лет. Я считал, что это были хорошие годы, но, видимо, она считала их не такими уж хорошими, поскольку ошеломила меня заявлением о разводе.

Теперь я должен заявить, что мы не были школьными возлюбленными. Мы, практически, не общались друг с другом, так как бегали с разными компаниями. Мы учились в одном университете, но и там не общались в одной и той же компании. Да и в школе она мы не общались, так как была местной принцессой. Ее папа, Рональд Мейнс, владел единственным в городе банком. Федеральный банк Мейнса кредитует местных фермеров, магазин кормов, местные магазины, супермаркет Неда и большинство других местных предприятий, а также почти все жители города получают через этот банк автокредиты и кредиты на покупку жилья. Думаю, нам всем нравится встречаться с банкиром лицом к лицу, поэтому интернет-банкинг здесь не прижился. У меня даже есть небольшой операционный кредит у моего тестя.

Ну, так вот, вернемся к Бекки. Только после того, как мы получили дипломы бакалавров, она вдруг заинтересовалась мной. Я немного фанатизировал по ней, когда мы учились в школе. Она была миловидной блондинкой приличного роста и веса, с красивым бюстом и попкой и главной болельщицей. Я был стартовым защитником во время футбольного сезона, нападающим в баскетболе, бегал на 1000 и 2000 метров в легкой атлетике и играл в центре поля в бейсболе.

Бекки не была совсем уж зазнайкой, она бы опровергла это обобщение, если бы вы бросили его в ее адрес, но она действительно демонстрировала такое отношение к себе. Она встречалась с квотербеком, который играл на позиции разыгрывающего и подавал мяч в бейсболе. Джош был хорошим парнем и отличным спортсменом. Он поступил в другой университет на полную стипендию, чтобы играть в футбол, и на этом они расстались.

Как я уже говорил, я не вращался в тех же кругах, что и Бекки во время учебы в колледже. Она была высокопоставленным членом своего женского общества, самого большого в кампусе, а их соответствующее братство было самым большим в кампусе. Всегда были мероприятия, спонсируемые братством или сестринством, чтобы занять время вне занятий.

С другой стороны, я был ботаном. Я проводил много времени вне занятий, изучая аппаратное и программное обеспечение, а также различные системы и сложности их компьютеризации. Мой выбор специальности требовал, как минимум, столько же времени на учебу, сколько я тратил на занятия. Кроме того, мне нужно было иметь работу, чтобы оплачивать то, чего не позволяла небольшая стипендия.

Мой отец был менеджером магазина Ned's Superstore, так что его зарплата не была огромной, ее хватало только на то, чтобы удержать меня от грантов. Просто чтобы привести пример масштаба, можно умножить площадь дома моих родителей на четыре, и все равно он не будет таким большим, как основное жилище Рональда Мейнса.

Летом мы с отцом почти каждые выходные ходили в походы. Рыбалка была дешевым, но приятным развлечением. Бекки и ее родители улетали в Аспен, Озаркс, Майами, иногда на Гавайи, а потом в Мэн – просто пошалить и посмеяться.

Улавливаете мысль? Мы были очень разными людьми, которым просто повезло вырасти в одном маленьком городке. Когда я вернулся домой из школы, Бекки вдруг захотела со мной встречаться. Она почти преследовала меня. Я действительно никогда не понимал ее интереса. Да, я начал свой бизнес, но в то время я работал в одиночку. Я подал заявку на грант для малого бизнеса, чтобы получить стартовый капитал, и после первого года работы у меня была небольшая прибыль.

Однажды вечером, когда мы оба оказались в одном баре с живой группой, Бекки все-таки решилась и пригласила меня на танец. Мы очень хорошо подошли друг другу. Мама настояла на том, чтобы я научился танцевать разные танцы, так что я не слишком плохо себя показал. Мы расстались, когда бар закрылся на ночь, поцеловавшись у ее машины и взяв с меня обещание позвонить на следующий день, для "настоящего свидания".

Я был единственным ребенком, что-то в матке мамы не позволяло нормально развиваться плоду. Наверное, я был чудо-ребенком. У Бекки был брат, который ушел из дома в восемнадцать лет и пропал с лица земли. Думаю, Рональд ему не очень нравился.

Через год после того, как я закончил школу, мой отец умер от внезапного сердечного приступа. Мама сказала, что он говорил о стрижке двора, и через некоторое время она заметила, что что-то торчит из двери небольшого сарая на задней части участка. Мой отец потерял сознание, и когда мама заметила это, было уже слишком поздно. Ребята из "скорой помощи" даже не пытались привести его в чувство. Его не было слишком долго.

Бекки присутствовала на похоронах отца, хотя у нас было всего несколько свиданий. Мне было приятно видеть ее там, и на кладбище она перешла на мою сторону и держала меня за руку, когда слезы текли по моему лицу. Она также была очень любезна с мамой и некоторыми членами небольшой семьи, которые проделали немалый путь, чтобы поддержать нас.

Мамин дом был полностью оплачен еще до смерти отца, и у него был неплохой полис страхования жизни, который гарантировал ей доход до конца жизни, если она будет осторожна. Слава богу за это, учитывая развитие последних событий. К этому я еще вернусь.

Старый анекдот про парня, который бегал за девушкой, пока она его не поймала. Так вот, у нас с Бекки все было не так. Она преследовала меня. Она пригласила меня на свидание. Она была инициатором нашей сексуальной жизни. Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что в сексуальном плане мы очень хорошо подходили друг другу. Мы стали встречаться исключительно друг с другом, по крайней мере, с моей точки зрения, и я не слышал никаких слухов о том, что она встречается с другими, и мы занимались сексом два или три раза в неделю.

Бывали дни, когда мне приходилось выезжать в некоторые отдаленные населенные пункты. Некоторые крупные фермы хотели интегрировать все свои компьютеры, начиная с тракторов, сеялок, доильных залов и заканчивая домашними компьютерами. Все они должны были иметь доступ к wi-fi. Поскольку здания иногда находятся на значительном расстоянии друг от друга, приходилось преодолевать логистические препятствия. Так что я не знаю, сидела ли Бекки дома, в доме своих родителей, в те вечера, когда я был слишком занят, чтобы ее видеть.

Ах да, я забыл рассказать о работе Бекки. Поскольку ее специальность была "Женские исследования", она не смогла найти подходящую работу в Калверсоне и пошла работать к своему папе. Она начала с должности кассира и довольно быстро поднялась до вице-президента кредитного отдела. Конечно, это было кумовство, но она с головой окунулась в работу и получила образование, как и хотел ее отец, в области банковского дела.

Спустя годы я могу оглянуться назад и увидеть, как меня развели на брак. Однажды вечером, перед Рождеством того года, Бекки сообщила мне, что беременна, и спросила, что я собираюсь с этим делать. Руководствуясь ценностями, привитыми мне родителями, я немедленно сделал ей предложение.

Я должен был сразу осознать настоящий статус беременности моей любимой, когда она и ее мать выбрали дату через семь месяцев после объявления о нашей помолвке в то Рождество. К тому времени, когда я, наконец, понял, что она солгала о своей беременности, планы были уже составлены, и огромное количество приглашений было разослано. Когда я спросил об этом Бекки, она лишь пожала плечами. Ее объяснение:

— Если бы я оставила все на твое усмотрение, мы бы никогда не поженились, не говоря уже о помолвке. Я люблю тебя, а ты любишь меня. Это сработает.

Что касается меня, то я был влюблен в городскую принцессу. Секс был потрясающим, и мне очень хотелось спать с Бекки и рядом с ней, поэтому я согласился и не стал пинать следы, когда понял, что она солгала о своей беременности.

Свадьба была самой большой в нашем городе на чьей-либо памяти. Были приглашены все желающие. Мы даже провели ее в воскресенье днем, чтобы все предприятия успели закрыться. Праздник был необыкновенным, его организовала фирма из нашего городского района.

Мы провели медовый месяц на Барбадосе, где Бекки нашла пляж, где не разрешается носить одежду, и была обнаженной почти каждый день, когда мы там были. Секс был попеременно то любящим и нежным, то грубым и буйным. Мы делали все это. Мы исследовали остров на мотороллере и даже плавали с маской и трубкой в прозрачном Карибском море.

После двух недель гедонизма, мы вернулись к работе. Теперь на меня работал один человек, а до того, как наш брак распался, штат расширился до трех техников и секретаря-бухгалтера, чтобы держать нас всех организованными и в порядке.

Примерно через год после свадьбы Бекки объявила, что беременна. На этот раз тревога не была ложной. Констанс, моя маленькая Конни, родилась со всеми десятью пальцами на руках и ногах, и ей было суждено быть избалованной до смерти. Тем не менее, она моя маленькая девочка. Через два года после этого у нас родился Таддеус, или сокращенно Тэд. Он тоже появился на свет полностью сформированным. Моя жизнь была завершена, и я был счастлив, как свинья в грязи.

На седьмом году жизни все изменилось. Бекки вдруг понадобилось работать много вечеров и несколько выходных. Я мог понять, что нужно иногда проводить банковские конференции, но это был медленный год, и не могло быть такого наплыва заявок на кредиты, который оправдывал бы все эти вечерние встречи и выходные.

Бекки всегда отвечала на звонки, если я звонил, но я старался не беспокоить ее, если это не было важно. Не было ни одного пропущенного звонка, ни одного раза, когда она отвечала запыхавшись, но я все равно был немного обеспокоен.

Наша сексуальная жизнь также страдала, поскольку Бекки редко появлялась дома до того, как я ложился спать. Часто по вечерам мне приходилось ложиться спать сразу после детей, так как я был в разъездах, чтобы обслужить своих клиентов. Да, у меня было больше помощников, но это только для того, чтобы я не гонялся за собственным хвостом. Мы все были очень заняты, но я планировал свои дни так, чтобы быть дома по вечерам, особенно если нельзя было рассчитывать на то, что Бекки присмотрит за детьми.

Я помню, как в последний раз занимался любовью со своей женой. Я вернулся домой в пятницу вечером, и, о чудо, она приехала раньше меня и приготовила для нас ужин. Дети были вне себя от радости и разговаривали с мамой на протяжении всего ужина. Настолько, что нам пришлось попросить их поесть. Затем мы убрали со стола и отправили кастрюли, сковородки и посуду в посудомоечную машину, после чего сели вместе и в сотый раз посмотрели "Шрека".

Дети были так рады видеть Бекки, что ей пришлось уложить их на ночь. В тот вечер мне не разрешалось приближаться к их спальне. После того как они улеглись, Бекки вернулась в гостиную с парой бокалов вина, на высоких каблуках и в какой-то пушинке, называемой baby doll, которая подчеркивала ее красоту и делала мой член твердым как камень.

Мы устроились на диване и потягивали вино, пока Бекки шепотом рассказывала, что она хочет, чтобы я сделал этой ночью. Она не хотела ласки и любви, нет, она хотела жесткого траха во все свои дырки. Я не знал, смогу ли я справиться с этой задачей, ведь с момента нашей последней встречи прошло довольно много времени, и я был уверен, что кончу еще до того, как мой член окажется в ее маленькой лысой киске.

Я отдал ей все, что мог, и провалился в беспробудный сон. Когда я проснулся в субботу утром, Бекки была уже одета и держала в руках конверт.

— Пора просыпаться, болван.

Где же была вчерашняя любящая женщина? Почему используется термин "Болван"?

— Дети уже одеты и готовы ехать к маме и папе. Именно там я буду жить в эти выходные. У тебя будет около сорока восьми часов, чтобы убрать свое дерьмо из моего дома. Если ты расстроишься, то в понедельник утром против тебя будет издан охранный приказ с указанием на психическую жестокость и склонность к насилию. Одновременно с этим будут поданы документы на развод, находящиеся в конверте.

Я был потрясен. Наконец, я обрел дар речи и спросил:

— Что происходит и почему ты это делаешь?

— Просто, тупица, Джош пришел работать в банк в качестве правой руки отца, и мы собираемся пожениться, как только высохнут чернила на моих документах о разводе. Мы заново знакомились в течение нескольких месяцев, и сейчас самое время нажать на курок.

Уходя, она остановилась, чтобы бросить последнюю гранату в мою жизнь:

— Кстати, Джош не может иметь детей, поэтому он хочет усыновить Констанс и Таддеуса. Теперь к ним всегда будут обращаться по их именам, а не по тем деревенским прозвищам, которые ты придумал.

Выходя, она хлопнула дверью.

Первые двенадцать часов того уик-энда я провел, читая и перечитывая содержимое конверта. Ребекка, уже не Бекки, хотела не только дом, но и мой бизнес. Условия гласили, что я могу по-прежнему управлять бизнесом, но буду получать только минимальную зарплату, меньше, чем даже остальные члены команды. Она хотела полной опеки. Запрашиваемая сумма алиментов на ребенка была бы больше, чем я реально зарабатывал бы при ее требованиях. Она также требовала алименты, хотя ее заработок был бы во много раз больше, чем у меня. Ее машина была оформлена на ее имя, а моя принадлежала компании. Пока я работал в компании, я мог ездить на ней.

У нас были кое-какие сбережения, не очень большие, поскольку мы были еще молоды, но кое-какие. Она уже сняла со счета все деньги, кроме нескольких долларов. Я не получил и половины.

Наконец-то я решил перестать читать и размышлять, а заняться делом. Я обзвонил всех знакомых и нашел человека, который мог бы одолжить мне пикап и прицеп. Своих друзей у меня не было, только "наши", и я знал, что они не помогут. В конце концов, я позвонил нескольким парням, с которыми общался в школе, они тут же приехали, и мы упаковали прицеп вещами, которые Бекки не стала бы брать в руки. Мне больше некуда было идти, поэтому я пошел на работу. За год до этого я купил целое здание, чтобы у нас было больше места для расширения. На втором этаже в задней части здания была небольшая квартирка, обшарпанная и грязная. Я засучил рукава и весь день в воскресенье занимался уборкой. Надувной матрас был моей кроватью. Друзья одолжили мне старую мебель и несколько кастрюль и сковородок, чтобы я мог есть и сидеть на чем-то. Небольшой микроволновки хватило бы на некоторое время, пока я не найду плиту. Нужен был и холодильник, но я обошелся кулером со льдом для пива.

В понедельник я проснулся скрюченным и с болью в теле. Я не рекомендую использовать надувную кровать, разве что на крайний случай. Душ был холодным, так как на втором этаже не было горячей воды, только маленький бак для ванной в офисе внизу.

Мне удалось побриться и выглядеть более-менее презентабельно. Я позвонил нескольким местным адвокатам, и вскоре мне стало ясно, что меня воспринимают наравне с массовым убийцей. Мой тесть дал понять. Никакой помощи мне оказано не будет, или будут привлекаться кредиты.

Времени на то, чтобы вызвать адвоката издалека, у меня не было, поэтому в то утро я отправился в суд, представляя себя сам. Председательствовал судья Гэвин. У меня было очень плохое предчувствие. Судья всегда присутствовал на всех мероприятиях, проводимых семьей Мейнсов, и я готов был поспорить, что его кредиты на машину и дом были выданы через Федеральный банк Мейнсов.

Свои первые комментарии он адресовал мне.

— Господин Мехерон, почему вас не представляет адвокат?

— Судья, прошу прощения, но документы мне вручила жена в субботу утром, и я смог искать адвоката только сегодня утром, до суда. Ни один местный адвокат не берется за мое дело. Я прошу отсрочки, чтобы найти адвоката из более отдаленных мест.

— Отказано. Я не понимаю этого. Согласно материалам дела, эти документы были поданы три недели назад, и тогда же была назначена дата суда. В деле также указано, что в тот же день помощник шерифа обслужил вас по месту работы. У вас было достаточно времени, чтобы обратиться за помощью к адвокату и подать необходимые документы, подтверждающие ваше финансовое положение. Я должен признать вас неуважительным к суду, за вашу вопиющую попытку затянуть разбирательство.

— Ваша честь, я хочу заявить протест и надеюсь, что это будет занесено в официальный протокол суда о том, что я считаю, что меня подталкивают к мировому соглашению, которое полностью в пользу моей жены, и это делается только для того, чтобы уничтожить меня, а не каким-либо образом помочь моим детям. Поскольку все мои документы о доходах подаются совместно, моя жена должна была иметь возможность представить мое финансовое положение и, таким образом, отклонить все требования о необоснованных алиментах. Кроме того, она объявила, что собирается снова выйти замуж, как только наш развод будет окончательно оформлен, поэтому вопрос об алиментах не должен стоять.

Он ударил молотком по столу.

— Молчать! Вы, сэр, нарушили порядок! У вас было достаточно времени, чтобы ответить на повестку. Я выношу решение в пользу истца.

Он снова хлопнул молотком, встал и вышел из зала. Я был потрясен. В считанные минуты я был разведен, мне, возможно, будет очень трудно увидеть своих детей, а мой бизнес был отнят.

Я посмотрел на свою бывшую жену. Ребекка, по крайней мере, выглядела немного виноватой за то, что она только что сделала. Она взяла себя в руки и окинула меня надменным взглядом.

— Тебе лучше заняться работой. Я плачу тебе не за то, чтобы ты сидел и выглядел так, будто кто-то только что нассал в твои Cheerio (хлопья для завтрака).

Ненависть становилась все более доминирующей эмоцией, из-за неразберихи последних нескольких дней. Мне приходилось сдерживать себя, так как я видел, что судебный исполнитель пристально наблюдает за мной. Он не выглядел слишком дружелюбным.

Джошуа и сука встали и вышли за дверь вслед за своим адвокатом. Я сидел и ждал. Мне нужно было не дать им повода для того, чтобы засадить меня в тюрьму. Почему-то я пришел к выводу, что это было одной из их целей. Если бы меня посадили за то, что я вышел из себя, то ее обвинениям можно было бы доверять. Подошел судебный пристав и тихо сказал.

— Они уже должны выйти из здания. Другие приставы следят за ними, но вы же знаете, какое влияние имеют Мейны в этом городе, да что там, во всем округе. Найдите себе адвоката из столицы штата. Это должно быть достаточно далеко. Мы поддерживаем вас и сочувствуем вам, но не можем рисковать быть обнаруженными.

Я кивнул и поблагодарил его. Когда я вышел на улицу, несколько человек в форме выстроились в очередь, чтобы посмотреть, как я ухожу.

Я пошел в офис. Удивительно, но Ребекка и Джошуа не опередили меня. Я подумал, что они будут бить ноги, чтобы сообщить сотрудникам, кто теперь новые владельцы. Их высокомерие обошлось им недешево.

Сначала я убедился, что все сотрудники заняты выполнением заданий. Затем я выписал чек на получение наличных и отправил нашего секретаря-бухгалтера в банк для его обналичивания. Я попросил ее сказать всем, кто мог бы усомниться в этом, что я собираюсь на несколько дней уехать из города, обслуживая удаленных клиентов, и мне потребуются наличные.

Я полагал, что если я сам пойду в банк, то там будут распоряжения, чтобы помешать мне. Если только судья не подписал судебное постановление, в котором указано, кто теперь является владельцем бизнеса, то банк не должен отказывать бизнесу в получении средств. В этом не было ничего необычного, поскольку во многих маленьких городах наличные деньги предпочитают дебетовым или кредитным картам, так как банки и кредитные компании взимают процент с каждой операции с самих предприятий.

Поскольку мое имя по-прежнему значилось на банковской карточке с подписью, я мог снимать столько денег, сколько мне было нужно. Я понял, что мои кредитные и дебетовые карты теперь нефункциональны, поэтому мне нужно было что-нибудь из этой старой "зелени", знаете, с мертвым президентом на каждой купюре.

Денег на счете было более чем достаточно, чтобы выплатить зарплату за следующую неделю, но я не хотел, чтобы пострадали мои сотрудники. Я снял только пару тысяч. Я также опустошил ящик для мелких денег и оставил долговые расписки для своей бывшей жены и ее жеребца.

Теперь я должен был вести себя как избитый человек, которым я и являлся. Жажда мести разгоралась в моем нутре и поглощала меня. Каким-то образом Ребекка, Джошуа и Рональд должны будут заплатить за то, что они сделали. Почему Рональд? Да ладно, неужели вы думаете, что эта сука и ее бывший любовник опустились бы до того, чтобы уничтожить меня? Я думаю, это Рональд дергал за ниточки и организовывал все это. В противном случае, мне бы вручили иск еще три недели назад, и я бы нанял местного адвоката. Судья был бы справедлив в своем решении. Нет, за всем этим стоял Рональд. Он никогда не хотел, чтобы я был его зятем, и теперь, с разрешения дочери, собирался заставить меня заплатить.

Поздно вечером Ребекка и Джошуа соизволили приехать в офис и принять дела. Они показали Стейси, секретарю, подписанные судебные документы, свидетельствующие о передаче прав собственности новой корпорации и о том, что я теперь только управляющий, а не владелец/менеджер. К счастью, они не стали публично унижать меня, объявив о моей новой зарплате. За исключением Стейси, которая должна была знать, что нужно урезать зарплату, никто больше не знал, что они зарабатывают в неделю больше, чем я.

Я знал, что Стейси сообщит об этом всем, но на данный момент бизнес должен был продолжаться, как и прежде. Когда эта жуткая парочка появилась, я извинился, что мне нужно зайти к клиенту в офис, и ушел. Я не собирался попасть в тюрьму за нарушение охранного ордера. Это тоже сыграло бы им на руку.

По крайней мере, охранный ордер запрещал мне приближаться к ним ближе чем на тридцать метров. Если в нашем маленьком городке расстояние будет больше, то я с таким же успехом мог спать под мостом за городом.

После работы я зашел в один из местных баров. Владелец был одним из моих клиентов. Я компьютеризировал его торговую точку так, что даже краны были интегрированы и могли выдавать ему отчеты и автоматически заказывать алкоголь по мере необходимости. Он встретил меня в баре.

— Извини, Тед, но я не могу тебя обслужить. Слово уже объявлено. Любой, кто обслужит тебя, продаст тебе что-нибудь или даже заговорит по-дружески, ускорит погашение своих кредитов, а с этим никто не может справиться. Тебе придется уйти.

Он подмигнул мне и кивнул в сторону задней двери. Я знал, где были пробелы в его системе камер наблюдения, поэтому я кивнул и ушел. Прижавшись к стене, я проскользнул к задней стенке и встретил его у черного хода. Под мышкой у него была упаковка из двенадцати моего любимого пива.

— Тед, мне очень жаль. Прими это как предложение мира. Надеюсь, Мейнс преодолеет свое раздражение и прекратит это дерьмо.

Это было все, что он сказал, прежде чем проскользнуть обратно в здание.

Я снова обнял стену и пошел обратно в свою маленькую одинокую квартирку. Когда я пришел туда, то обнаружил подержанный, но все еще пригодный к использованию матрас, пружинные блоки и "голливудскую" раму, прислоненную к задней двери. Ух ты, мне больше не придется спать на этой надувной кровати. Поставив пиво на лед, я затащил кровать в свою квартиру и установил ее. Это был лучший ночной сон, которому способствовали пять или шесть бутылок пива и удобная кровать.

На следующий день я поехал к Неду за продуктами. Я дошел до кассы, и меня выпроводили за дверь без моих продуктов. Нед сам вышел, чтобы выгнать меня.

— Тед, мне нравишься ты и твоя семья, но я не могу противостоять Рональду Мейнсу. Он закроет меня через неделю, если узнает, что я разговаривал с тобой, когда выгонял тебя. Мне очень жаль. Передай привет своей матери.

Он скорчил гримасу, как будто разозлился на меня, наверное, из-за свидетелей и камеры наблюдения, и толкнул меня в дверь.

В тот вечер все продукты, которые я выбрал, лежали в деревянном ящике с навесным замком рядом с моей задней дверью машины. Ключ лежал на переднем колесе со стороны водителя. Я опустошил ящик и оставил его на улице. Я попытался сдвинуть его с места, но он оказался чертовски тяжелым. Когда я осмотрел дно, то обнаружил, что к нему прикреплены стальные пластины.

Видимо, мой неизвестный благодетель не хотел, чтобы кто-то украл ящик. Да, это не остановило бы того, кто действительно хотел меня надуть, но, по крайней мере, обычный человек ничего бы не сделал.

Я уехал за город на пару дней, чтобы обслужить еще нескольких клиентов. Зародыш идеи начал расти. Я не мог достать то, что хотел, на месте, поэтому заехал на небольшую станцию техобслуживания за городом и купил несколько небольших канистр с топливом. Я купил обычный бензин и немного дизельного топлива.

Каждый раз, выезжая за город, я покупал пару вещей, необходимых для осуществления моего плана.

В это время Ребекка и Джошуа пытались превратить мою жизнь в ад. Мне пришлось сменить номер телефона, так как она звонила мне по нескольку раз в день. Затем ко мне заходил полицейский и приставал с обвинениями в нарушении охранного ордера. Я доказывал, что никогда не отвечал на звонки, так что я не мог быть нарушителем. Полицейский говорил мне, чтобы я перестал выделываться, и снова уходил.

Дошло до того, что я даже не мог заправить свою машину – служебную машину, заметьте. Приходилось посылать кого-то другого заправить машину, чтобы я мог выполнить свою работу.

Мой план полностью осуществился, когда федеральный банк Mains начал преследовать мою мать. Ей звонили по нескольку раз в день, предлагая прийти и оформить обратную ипотеку. В округе утверждали, что не получили от нее налогового платежа. Когда я позвонил налоговому инспектору, он прошептал в трубку, что Рональд Мейнс давит на него, чтобы поиметь мою мать.

Теперь этот ублюдок должен был заплатить. Он не мог угрожать маме по поводу ипотеки, но донимал ее другими способами. Ей не нужен был этот стресс. Неделя – это все, что мне было нужно, чтобы подготовиться. Это должна быть середина ночи, когда на дежурстве только пара полицейских, которые обычно спят в своих машинах. Тогда я мог подготовиться. Днем я ускользал и ехал в другой город, чтобы вздремнуть в своей машине.

Я также купил старый дребезжащий пикап у фермера, примерно, в сорока милях отсюда. Я не стал сразу оформлять его в собственность, так как номерные знаки были действительны еще несколько месяцев. Он привез его к старому заброшенному дому в миле от города и припрятал за домом для меня.

Я привел план в действие сразу после того, как все предприятия в городе закрылись на ночь. Перед тем как приступить к работе, я обошел их и убедился, что все они уже темные. Я хотел, чтобы никто не пострадал, но, возможно, несколько избранных людей могли бы получить физическую травму, и мне было бы все равно.

Пора действовать. Сначала я пошел в офис и дистанционно отключил системы пожарной сигнализации на каждом предприятии, которое собирался атаковать. Эти системы были интегрированы в их сети, и все они использовали мой бизнес для настройки систем. Я не стал связываться с больницей или даже банком, поскольку в случае умышленного вмешательства в их системы, могли быть нарушены федеральные законы.

Я отправился в круглосуточный магазин на окраине города. Кирпича хватило, чтобы выбить стекло в двери. Я смешал в бутылке дизельное топливо и бензин, чтобы сделать "коктейль Молотова". Я поджег фитиль, пропитанный бензином, бросил его в дверь и, зацепившись за край стеллажа, бутылка разбилась.

Затем я поехал на другой конец города и повторил свои действия в другом магазине. Я слышал сирены, когда добровольная пожарная команда отреагировала на первый пожар. Я улыбнулся про себя. Рональд добился того, что его избрали начальником добровольной пожарной команды, а также вошел в попечительский совет пожарного департамента. Он всегда противился тому, чтобы тратить деньги на какие-либо улучшения. Сегодняшний вечер должен был показать ему ошибочность его пути.

Я зашел в магазин сельскохозяйственных товаров. Этот менеджер был отвратительным говнюком, даже когда меня не преследовали. Там я использовал три коктейля в разных частях здания, чтобы убедиться, что огонь разгорается. Поскольку системы пожарной сигнализации и пожаротушения были интегрированы, спринклеры сработали, но сигнализация не сработала. Я убедился, что пожар был слишком большим, прежде чем спринклеры смогли сработать. Без дополнительной подачи воды из пожарной части, спринклерная система вскоре была перегружена.

Когда большая часть коммерческого района города была охвачена огнем, я позвонил по стационарному телефону в свой бывший дом. Когда Ребекка ответила, я сказал ей коротко и ясно с помощью электронного устройства, купленного в магазине игрушек. Дарт Вейдер сообщил ей, что в доме завелся поджигатель и что она должна отвезти себя и детей в дом матери Теда Мехерона для обеспечения безопасности.

Сидя на соседней улице, я наблюдал, как примерно через час Ребекка ушла с детьми и направилась в особняк своих родителей. Я знал, что она так поступит, но ее ждал сюрприз. Я никуда не спешил, но убедился, что мой старый дом хорошо освещен пламенем, прежде чем пройти пару кварталов до машины.

Когда она въехала в закрытый поселок своих родителей – да, в нашем маленьком городке действительно был закрытый поселок с охраной – то увидела, что их дом горит, а ее мать стоит на улице, заламывая руки.

Угадайте, кто управлял компьютерной системой закрытого поселка и их охранной компании? Когда начался пожар, патруль был занят устранением тревоги о взломе.

Позже я узнал, что Ребекка еще некоторое время постояла с матерью, прежде чем они все погрузились в машину Ребекки и поехали к моей матери, поскольку даже в мотелях, похоже, возникли проблемы с компьютерными системами, и они не могли никого зарегистрировать.

В конце концов, я припарковал служебную машину у офиса. Я открыл дверь и бросил в нее последнюю бутылку с зажигательной смесью, а затем поджег машину. В тайне от Ребекки, Джошуа и ее придурка-отца, я аннулировал страховку на здание и машину.

Затем я подошел к первому пожару, где пожарные доблестно пытались остановить распространение огня. Рональд стоял рядом с одинокой пожарной машиной в своем дорогом белом пожарном снаряжении и такой же белой каске и руководил полупьяными членами команды. Поскольку полиция носилась по всему городу, пытаясь выяснить, нет ли кого-нибудь на других пожарах, некому было даже замедлить мое продвижение.

Ни одна пожарная служба не пришла на помощь, поскольку Рональд отказался подписывать соглашения о взаимопомощи и из всех сил отталкивал от себя другие службы. Дерьмово быть им сейчас.

Я подошел к Рональду сзади и снова воспользовался устройством изменения голоса. Сначала я воткнул в его спину небольшой дюбель. Дарт Вейдер снова заговорил:

— Не поворачивайся и не дергайся, иначе можешь очень сильно пострадать. — Рональд замер и начал говорить. — Заткнись, придурок, и слушай. Твой город горит. Если ты не хочешь, чтобы это повторилось, тебе лучше исправиться. Никто не освобожден от возмездия. Даже твой собственный дом теперь полностью охвачен огнем. Слушай и учись. Перестань быть ослом, иначе тебя постигнет новое возмездие.

Я не хотел, чтобы он поворачивался, поэтому толкнул его, и он упал в яму с грязью. Вид был тот еще: его чистое белое снаряжение стало грязным. Он начал подниматься на колени, я толкнул его ногой, и он оказался в грязи по самое лицо. Повернувшись, я пошел прочь, скрывшись в толпе, наблюдавшей за тщетными попытками потушить пламя.

Я добрался до спрятанного пикапа и направился прочь из района, далеко за его пределы. Я предполагал, что окажусь под подозрением, ведь даже коррумпированному отделу иногда приходится расследовать преступления, а это – просто ужас.

Я обосновался в крупном мегаполисе, расположенном в трех штатах от моего родного города. Я не пытался спрятаться, сменить имя или найти фальшивое удостоверение личности. Правда, мне было все равно. Я не мог видеться со своими детьми. Они были усыновлены Джошуа. У меня не было денег на алименты. Я знал, что копы придут за мной, поэтому не пытался открыть новый бизнес.

Я просто устроился на работу в IT-отдел и вскоре выполнял ту же работу, что и раньше. Я подождал некоторое время, прежде чем позвонить маме на стационарный телефон. У меня была такая паранойя, что я отъехал от своей квартиры на пятьдесят миль, если правоохранительные органы попытаются отследить мой телефон.

Думаю, мне не нужно было быть таким параноиком. Мама была рада получить от меня весточку. У нее голова шла кругом от новостей о местных событиях.

— Во-первых, я рада, что ты жив. Сначала считалось, что ты мог быть в квартире, когда здание горело, но никаких следов тела не было. Кто-то, в конце концов, предположил, что ты был очень несчастен и, вероятно, оставил Бекки и Джошу свое заявление об уходе, а затем уехал из города, но письмо сгорело вместе со зданием. Спасибо, что сообщил мне, что ты жив.

— Во-вторых, Бекки и Джош не поженились. Похоже, он уже был женат в другом штате и не успел развестись. Бекки с детьми жила у меня, пока не нашла новый дом. На самом деле он меньше, чем тот, в котором вы жили раньше.

— В-третьих, большинство сгоревших предприятий и домов были застрахованы в страховом агентстве, которое предлагал банк. Они получили такой удар по страховым претензиям, что отменили свою франшизу. Когда страховые следователи докопались до причин больших убытков, им не понравилось, что Рональд Мейнс был начальником пожарной охраны и отвечал за предварительное планирование возможных пожаров. Страховая компания подала в суд на Рональда за то, что он не позволил пожарной службе внедрить современные методы борьбы с огнем и не заключил необходимые договоры о взаимопомощи.

— В-четвертых, здесь открылся офис нового банка, и многие из сгоревших предприятий получили кредиты в этом банке, что сократило доходы Mains Federal Bank. Я этого не знала, но в Mains Federal есть совет директоров, и они недовольны тем, как Рональд управляет делами. Сейчас он находится на коротком поводке.

— В-пятых, поскольку Бекки не вышла замуж за этого подонка Джоша, она отозвала охранный ордер и хочет получить от тебя весточку. Кроме того, дети по-прежнему твои. Бекки пошла к судье и умоляла внести изменения в развод, поскольку дело не дошло до девяноста дней и не было завершено. Я думаю, что вы все еще можете быть женаты. Дети все еще спрашивают о тебе каждый день, когда приходят сюда после школы.

— В-шестых, ты знал, что у судьи Гэвина была коллекция автомобилей? Я думаю, он держал это под шляпой, но в ту ночь она сгорела. Теперь он выглядит древним. Ходят слухи, что Рональд застраховал машины, чтобы снизить расходы судьи. Он получил всего пару сотен долларов за каждую машину, которой владел. Сплетники настаивают, что он потерял более миллиона долларов, и Рональд Мейнс ему больше не нравится.

— Мы ищем нового начальника полиции. Шериф решил больше не баллотироваться, а некоторые помощники и полицейские подали в отставку.

— Родители Бекки ищут жилье. Их дом был полностью разрушен, и пока строится новый дом, нет достаточно подходящей квартиры, в которой они могли бы жить. Возможно, пройдет пара лет, прежде чем их дом будет достроен. Это если они найдут строителя. Похоже, что никто не хочет браться за эту работу. Она действительно спросила, не хочу ли я продать или сдать им свой дом. Я раздумывала над этим около минуты, но потом сказала ей, что из-за их истории жестокого обращения с моим сыном, я не могу доверить им свой дом. Думаю, что Рональд рассердился, но, поскольку у него проблемы с законом, даже налоговый инспектор сказал ему, чтобы он заткнулся. Кстати, они "нашли" мой налоговый платеж. Полагаю, что в ту ночь налоговый инспектор получил сообщение, когда его машины и фургон загорелись. Внезапно люди стали намного счастливее, поскольку влияние Рональда, похоже, сошло на нет. Их проблемы с налогами исчезли в одночасье.

— Сейчас кажется, что пожары беспокоят только владельцев бизнеса и Рональда Мейнса. Все остальные считают, что огонь иногда очищает.

— Итак, когда ты приедешь навестить свою старую маму и своих детей?

Мне пришлось усмехнуться.

— Думаю, мне нужно очень скоро спланировать поездку домой. Хотя, возможно, мне придется найти машину получше. Моя старая машина еле доехала. Увидимся очень скоро, мама.

*****

Когда я перестал рассказывать вам свою печальную историю, я пережил возмутительные условия моего неожиданного развода и получил возможность отомстить своей жене, ее любовнику (предполагаемому следующему мужу) и ее отцу. Никто не погиб, и только несколько добровольных пожарных получили легкие травмы, борясь с пожарами. Ну, собственно, с теми, до которых они смогли добраться.

Я поджег дом своей бывшей жены после того, как предупредил ее уйти с помощью голосового синтезатора, а когда она попыталась пойти к своим родителям, то обнаружила, что он тоже охвачен пламенем.

Я переехал в другой город за много-много километров и теперь обосновался там. Но, и это большое "но", когда я говорил о доме моей матери или о городе, в котором я вырос, я называл его домом. Трудно было не думать о том, что место, где я вырос и провел столько времени, будучи взрослым, как о моим домом, но теперь это было лишь воспоминание о доме.

Прошло уже почти три года с тех пор, как моя супружеская жизнь разорвалась. Или это взрыв? Я точно не знаю, кроме того, что моя жена, ее любовник и мой бывший тесть по каким-то непонятным причинам вступили в сговор, чтобы уничтожить меня. Если бы моя бывшая пришла ко мне и просто сказала: "Я влюбилась в своего старого друга и собираюсь уйти от тебя", у меня было бы разбито сердце, я бы расстроился, но смог бы понять. Нет, они должны были подставить меня, а затем уничтожить, забрав у меня детей и даже попытавшись лишить меня свиданий. Это было единственное, что дал мне судья Гэвин. Они отобрали у меня бизнес и предоставили только работу с минимальным заработком, а также запредельные алименты и содержание детей, несмотря на то, что судья заставил меня отказаться от родительских прав. Я чувствовал себя одиноким, когда мне было отказано даже в малейшей общественной поддержке со стороны людей, с которыми я вырос и ежедневно вел дела.

Я чувствовал себя настолько одиноким, что даже не думал, что смогу добиться справедливого решения, если обращусь за юридической помощью даже в столицу штата. Я полагал, что у Рональда Мейнса есть длинные нити влияния, судя по тому, что происходило в том месте, где я должен был чувствовать себя в наибольшей безопасности.

У меня были друзья в моем маленьком городке, и они помогли мне, чем могли, но они не могли публично противостоять Mains Federal Bank и его владельца. Их собственная финансовая жизнь была под угрозой. Я старался свести к минимуму последствия своих действий для тех, кто, как я знал, молча стоял на моей стороне, но некоторые могли пострадать от моей пиромании в ту роковую ночь.

Я все еще не был уверен, разыскивают ли меня местные правоохранительные органы для допроса. С той ночи я не пытался скрыть себя, сменив имя или даже выбранную карьеру. Но, с другой стороны, я никому не признавался, куда переехал. Даже мама не знала, где именно я теперь живу. Компания, в которой я работал, была крупным региональным концерном с централизованным отделом кадров. Я уверен, что моя бывшая жена знала, в какой компании я работаю, поскольку алименты вычитались из моей зарплаты и перечислялись на ее расчетный счет каждую неделю.

Однако я попросил, чтобы любые запросы о моей личной жизни, например, о моем адресе или номере телефона, отклонялись сразу же. Компания уделяла большое внимание вопросам безопасности, так как одной из основных характеристик нашей компании, являлся опыт борьбы с киберпреступлениями и кражей персональных данных. Это означало, что и ее собственная безопасность должна быть на высоте. Ничто так не портит репутацию, как информация о том, что вас взломали.

Представитель отдела кадров периодически информировал всех членов команды о том, что к ним проявляется интерес со стороны. Каждые несколько месяцев от адвоката Ребекки приходил какой-то запрос – по электронной почте, по почте или даже по телефону, и даже было несколько попыток выяснить мою информацию самой Ребеккой. Однажды она даже выдала себя за мою мать, чтобы попытаться пройти мимо корпоративных опекунов.

Если бы в отдел кадров пришла повестка из правоохранительных органов или прокуратуры, то мои данные были бы предоставлены без проблем, но ничего подобного не было.

Правда, время от времени, я менял телефоны, когда звонил маме. Иногда приходилось оставлять сообщение, чтобы она перезвонила, так как она не могла быть уверена, что это не робот, если не узнавала номер. Поскольку я всегда отъезжал на некоторое расстояние от своего нового дома, прежде чем позвонить, я стал посылать ей текстовое сообщение с этого телефона перед звонком. Это помогало ей быть готовой к разговору со мной.

Каждый раз, когда я звонил, мы обсуждали местные новости и сплетни. Конечно, в них обязательно должны были фигурировать моя бывшая жена и ее злобный отец. По какой-то странной причине, после того как Джошуа пришлось признать свое семейное положение и он снова уехал из города, Ребекка настаивала на том, что она все еще замужем за мной, и постоянно умоляла мою мать заставить меня вернуться. Ха, ха, мало шансов, что это когда-нибудь случится.

Тем не менее, за последние несколько лет я несколько раз тайком возвращался домой. Чтобы убедиться в том, что моя мать, исконная христианка, проповедующая прощение любой ценой, не сообщила Ребекке о своих планах, я делал ей сюрприз.

В конце концов мне пришлось выбросить старый пикап, но за то время, что я ездил на нем, мне удалось накопить достаточно денег, чтобы купить более новый и надежный автомобиль, который, безусловно, имел лучший пробег.

Вы можете удивиться, почему я не взял кредит на покупку автомобиля. Все просто: я больше не доверял банкам. Мне нужно было иметь расчетный счет, чтобы получать зарплату, но для этого я пользовался услугами крупного национального банка, а все лишние деньги снимал в день зарплаты и вкладывал в другой национальный брокерский дом. Я проверил свой кредитный рейтинг и не смог бы получить кредит, даже если бы захотел, поскольку мой бывший тесть сообщил, что я просрочил все свои кредиты в его банке. Я не стал подавать встречные иски в бюро кредитных историй, а просто стал платить наличными за все, что мог, чтобы сократить бумажный след.

Я никогда не летал и не пользовался никаким видом транспорта, который позволял бы отслеживать мои перемещения. Все топливо я покупал за наличные. Да, это отнимает немного больше времени, когда нужно идти и вносить предоплату, и ты не заправляешься полностью на каждой остановке, но зато нет бумажного следа, по которому тебя можно поймать. Я всегда ездил с парой тысяч долларов наличными. Они были разделены и спрятаны в сумках, бумажниках и в самой машине, так что у меня всегда была наличность на случай, если она понадобится.

Проверив, я выяснил, какая марка и цвет автомобиля наиболее распространены. Я купил старшую модель этого цвета. Она была довольно экономичной и не имела особых механических проблем.

Я нашел несколько мотелей, которые не принадлежали к сети, но были чистыми и тихими на маршрутах моих поездок, и принимали наличные, так что и там не было бумажного следа. Да, я имел в виду это, когда говорил о "маршрутах" во множественном числе. Иногда я добавлял пару сотен миль к своему маршруту, просто чтобы было меньше закономерностей в моих поездках на случай, если эта стерва, простите, бывшая жена, узнав об одной из моих поездок домой, натравит на меня следователя.

Некоторые, конечно, пожмут плечами и скажут: "А в чем проблема?". Я знаю, что звучу немного параноиком, но что вызывает паранойю? Для меня почти весь мой родной город, включая людей, с которыми я вырос, ходил в школу, общался и т.д., ополчился против меня только потому, что моя бывшая сука и ее злобный отец решили уничтожить меня и, возможно, даже сговорились посадить меня в тюрьму. Разве это не делает вас немного параноиком?

Некоторые другие, включая мою мать, хотели бы, чтобы я вернулся к строптивице, то есть к моей бывшей, любой ценой. Извините, не получится.

Поэтому периодически я брал недельный отпуск и отправлялся в Калверсон, США, чтобы повидаться с мамой и детьми. Судя по нашим телефонным разговорам, Констанс и Таддеус каждый день приходили к маме после школы и оставались с ней до тех пор, пока Ребекка не заканчивала работу. Похоже, что Ребекке приходилось работать дополнительные часы, пытаясь продать кредиты, поскольку в нашем маленьком городке появилась конкуренция. Кроме того, ей приходилось заниматься моим старым IT-бизнесом и стараться не допустить его краха. Через маму я узнал от многих своих бывших клиентов, что они обещали бросить Ребекку, если я вернусь и открою новый бизнес.

Это было заманчиво, так как я очень скучал по дому, но после прошедшего там я понял, что это уже не тот родной город, в котором я вырос.

Поэтому я планировал приехать к маме сразу после того, как приедут дети. Никакого предупреждения, чтобы моя благонамеренная мама не смогла предупредить Ребекку. Я подъезжал к дому, быстро выходил из машины и подходил к дому. Когда мама открывала дверь, я протягивал руку и просил у нее телефон. Затем, сунув его в карман, я приветствовал своих детей по именам, которыми хотел их называть. Конни и Тэд всегда прыгали ко мне в объятия, когда я опускался на колени на пол, а затем начинали рассказывать все, что помнили о своей жизни с тех пор, как я в последний раз ездил домой.

Как только мы с этим заканчивали, я сажал их всех в машину, включая маму, и отправлялся в нашу городскую общину, расположенную примерно в часе езды. Там мы ели, смотрели кино, может быть, ходили в детский музей, кормили уток на озере в городском парке или занимались каким-нибудь другим интересным делом, пока я общался со своими детьми и узнавал у мамы о семье.

Конечно, в рамках вечера мне предстояло выслушать лекцию о том, что нужно подставлять другую щеку, что прощение – это божественная вещь и так далее. В конце концов я дошел до того, что просто кивал и позволял ей читать лекции. Это ничего не меняло.

Мама также описывала, как Ребекка чувствует себя физически. Ребекка была грустной, она больше не улыбалась, она всегда спрашивала, как у меня дела, она хотела меня видеть, она хотела просить у меня прощения за то, что сделала. Так продолжалось несколько визитов. Не хватало только одного: Ребекка никогда не просила у меня прощения, а во-вторых, мама никогда не говорила о том, любит ли меня Ребекка. Черт возьми, я знал правду, так зачем же делать из этого проблему.

Однажды мама тайком взяла у меня телефон, и я поймал ее, когда она переписывалась с Ребеккой, пока мы гуляли. Я чуть было не совершил большую ошибку, так как это разозлило меня до предела. Перед тем как вырвать телефон из ее рук и накричать на нее, я вспомнил, что это моя мама, та, которая носила меня девять месяцев, вытирала мне нос и попу по мере необходимости и растила меня. Я сделал несколько глубоких вдохов и попытался спокойно спросить, что она хочет сделать.

— Тим, все просто. Ребекка говорит, что она обеспокоена тем, что ты можешь похитить детей. Она просто хочет знать, где они и в безопасности ли они. Мне кажется, поскольку она их мать, это вполне разумная просьба.

— Ну, я ей ни в коем случае не доверяю. Она оказалась лживой женщиной, и полиция, вероятно, подъедет через несколько минут.

Мне хотелось назвать Ребекку стервой, но молодые уши были близко и могли подслушать. Я все-таки вывел нас к машине и заехал в темный угол парковки, когда мама стала настаивать, что у меня паранойя.

Через несколько минут у передней и задней двери ресторана, в котором мы побывали, стояли три полицейских машины с двумя полицейскими на каждой. Я посмотрела на маму. Конечно, ее реакция была такой:

— Может быть, они приехали не за тобой.

Я просто кивнул, когда офицеры вышли из здания и стали внимательно осматриваться. Поскольку они понятия не имели, на чем я езжу, а стекла у меня были тонированы, двигатель заглушен и фары выключены, они не обратили на мою машину никакого внимания. Вскоре они убедились, что их добыча исчезла, и отправились на следующий вызов.

Мама все еще не могла поверить, что моя бывшая сделала ее козлом отпущения.

— Сынок, Бекки просила передать ей, где мы находимся, чтобы она могла присоединиться к нам и вы наконец-то смогли поговорить. Ты должен сесть с ней и разобраться во всем этом, и, возможно, вы сможете снова быть вместе.

Я покачал головой.

— Почему бы тебе не позвонить ей прямо сейчас и не узнать, что она скажет о нас?

Я дал ей телефон, и она быстро соединилась с Ребеккой. Я попросил ее включить громкую связь, но сам при этом молчал. Дети взяли с меня пример и тоже ничего не сказали, так как Ребекка сразу же начала задавать вопросы.

— Они его поймали? Его арестовали? Я сказала им, что он похитил моих детей и увез их из нашего родного города.

У моей мамы было шокированное выражение лица. Я знаю, что мое поведение ожесточилось. Эта сука пыталась арестовать меня за то, что я навещал своих собственных детей, а я имел законное право навещать их в любое время. Об этом говорится в судебных документах. Наконец мама ответила:

— Нет, Тим видел, как я написала тебе, где мы находимся, и вывел нас из здания. Мы наблюдали за этим с парковки. Как ты могла так поступить с Тимом? Что он сделал такого, что заслуживает ареста? Я думала, что придешь ты и присоединишься к нам, а не полиция.

Ребекка сразу же стала примирительной. Не знаю, поняла ли она, что мы все слушаем, или нет, но она тут же попыталась свести ущерб к минимуму.

— Маргарет, я просто хотела убедиться, что он сядет и поговорит со мной. Я решила, что если он будет находиться под стражей, то ему придется поговорить со мной. Тогда я смогу снять с него обвинения и посмотреть, что будет дальше.

Я с отвращением покачал головой. Эта стерва, скорее всего, снимет обвинения только в том случае, если я соглашусь на что-то, что будет выгодно ей, но будет вредить моим потребностям и желаниям. Ребекка задала страшный вопрос.

— Где вы сейчас, ребята? Я хочу, чтобы мои дети были со мной в безопасности.

Я больше не мог этого выносить.

— Послушай, сука, мои дети в безопасности со мной и моей матерью. Мы вернемся домой сегодня вечером. Я их не похищал. Им ничего не угрожает, кроме твоих манипуляций. Если бы меня попытались арестовать полицейские, твои дети стали бы свидетелями того, как арестовывают их отца по приказу их собственной матери. Ты когда-нибудь думала о том, как это повлияет на них и на их отношения с тобой?

— И вообще, как ты могла поверить в то, что я похищу твоих детей? Зачем мне лишать их матери, пусть даже такой стервы, как ты?

Пока я говорил, я выезжал с парковки. Если Ребекка была близко, она должна была искать нас. Я полагаю, что она въезжала в другой проезд, когда мы выезжали на улицу. Мама бросила на меня грязный взгляд, но ничего не сказала. Я дал Ребекке свой последний комментарий.

— Мы сейчас едем домой. Думаю, тебе придется придумать еще какое-нибудь обвинение, чтобы меня арестовали, как только мы доберемся до маминого дома.

Мама отключила громкую связь, так как дети начали понимать, что я очень расстроен, и начали плакать. Мне было стыдно осознавать, что я назвал ее сукой в их присутствии. Мама негромко поговорила с Ребеккой, а затем отключила телефон, чтобы попытаться успокоить Конни и Тэда, что все в порядке. Прошло несколько миль по дороге, прежде чем они начали успокаиваться. Как объяснить почти девяти- и шестилетним детям, что их мать пыталась добиться ареста их папы?

Я был настолько параноиком, что всю дорогу до маминого дома считал, что меня в любой момент могут остановить. Я пытался убедить себя в том, что никто не знает, какой у меня автомобиль, какого цвета или стиля, и никогда не будет причин создавать блокпост для проверки каждого автомобиля, но я постоянно смотрел в зеркало и старался не превышать скорость, хотя это немного мешало движению.

Вернувшись в Калверсон, я объехал город по асфальтированной окружной дороге, чтобы въехать в него с другого направления, чем ожидали бы сука или правоохранительные органы. Затем я осторожно обогнул несколько кварталов вокруг маминого дома, чтобы убедиться, что там нет засады. Ничего не обнаружив, я остановился на улице в конце подъездной дорожки и выпустил маму с детьми. Как только они вышли из машины, я сорвался с места и направился подальше от своего нового родного города, а затем вернулся обратно. Да, я знаю, что у меня паранойя, но я снова успешно скрылся.

Обычно я снимал мотель в нескольких милях от дома, а потом возвращался и навещал детей каждый день в течение недели, но я боялся, что Ребекка может следить за детьми, зная, что я рядом. Я проехал несколько часов, прежде чем остановился на ночь в другом мотеле.

Что-то должно было измениться. Я решил связаться с этой сучкой. В мотеле был приличный сигнал wi-fi, и я решил попробовать связаться по видеосвязи, чтобы она видела, как я расстроен. Я убедился, что на экране позади меня нет ничего, что могло бы определить мое местоположение. Я также планировал уехать сразу после окончания разговора на случай, если ей удастся каким-то образом отследить IP-адрес мотеля.

Я полагал, что у нее будет достаточно времени, чтобы забрать детей, отвезти их домой и уложить спать. С первой попытки мне повезло. Я послал ей запрос на видеосвязь, и она сразу же ответила. Мне очень не хотелось смотреть на нее, но таковы были правила игры, в которую я сейчас играл. Прошло три года, но она все еще выглядела неплохо, но я знал, что ее красота – это только с виду.

— Тим, я так рада тебя видеть. Почему ты просто не зашел к нам домой и не посмотрел на детей?

— Честно говоря, я понятия не имею, будут ли полицейские ждать меня там, где мы договоримся встретиться. Я уверен, что кто-то решил, что я виноват во всех твоих и твоей семьи несчастьях за последние несколько лет.

— Тим, тебя никто не ищет. Полиция штата приехала и провела расследование вместе со следователем по поджогам, и они не смогли найти достаточно доказательств, чтобы указать пальцем на какого-то одного человека. Да, я полагаю, они считают, что ты мог быть виноват, поскольку никто больше не уезжал из города во время пожаров, но здесь много людей, которым не нравится мой отец и его методы ведения бизнеса. В течение нескольких недель и месяцев после этого я только и слышала, что шепот о том, что еще должно было случиться с отцом. Знаешь ли ты, что пожарная служба исключила его из своих рядов и объявила "черной меткой"? Он даже не может больше работать в попечительском совете.

— С более милым человеком ничего такого не могло случиться. На самом деле мне все равно. Единственное, чего я хочу, это периодически навещать своих детей. Остальные могут прыгнуть со скалы, и нам всем будет лучше.

— Ты еще в городе? Могу я тебя увидеть?

— Что, и меня арестуют за похищение моих собственных детей, которых, по решению суда, я могу навещать в любое время без предупреждения и оговорок?

Она выглядела немного ошарашенной этим замечанием.

— Я думала, что это заставит тебя сесть и поговорить со мной. Я бы никогда не стала выдвигать против тебя обвинения.

— Да, и каждый раз, когда бы меня останавливали за какое-нибудь мелкое нарушение, показывалось бы, что я когда-то был задержан за похищение. Не думаю, что их системы показывают, что я мог быть не судим или не осужден. Извини, но в этом вопросе я тебе не помогу. Кроме того, если ты отзовешь жалобу, разве ты не будешь виновна в ложном сообщении? Это хорошо бы смотрелось в твоем досье.

— Они никогда бы так со мной не поступили. Папа этого не потерпит.

— Да, все та же Ребекка. Папа все исправит. Я имею право делать все, что захочу, и пусть это нарушает закон или права моего бывшего мужа.

Она обрушила на меня бомбу.

— Ты не бывший мой муж, мы с тобой все еще женаты.

Я покачал головой.

— Извини, но у меня есть документы, согласно которым мы разведены, и я больше не являюсь отцом своих детей. Поэтому я называю их "твоими" детьми.

— После пожара я обратилась к своему адвокату с просьбой отменить развод. Поскольку не прошло полных девяносто дней, он не был зарегистрирован как окончательный. Судья Гэвин был так зол на моего отца за потерю коллекции автомобилей, что с готовностью поставил свою подпись. Папа почему-то очень рассердился. Что ты с ним сделал такого, что он так разозлился?

— Понятия не имею. Я был счастлив. У меня была любящая жена, двое замечательных детей, хороший бизнес, определенный авторитет в обществе, и вдруг у меня не стало абсолютно ничего, и мне грозила тюрьма или каторга, так как ты и твоя гребаная семейка подставили меня. Я вынужден был уехать, чтобы быть уверенным, что на пороге не появится сфабрикованное обвинение.

Она, похоже, была удивлена моей точкой зрения на все это.

— Нет, мы совсем не этого хотели.

— Действительно. Ты видишь выражение моего лица? По-моему, оно квалифицируется как недоверчивое. Почему вы заставили меня отдать своих детей без предупреждения и уведомления? Почему я не смог найти местного адвоката или не успел найти его в другом месте? Почему вы захватили мою компанию и потребовали, чтобы я работал за чертову минимальную зарплату, чтобы она продолжала существовать? Я думаю, что ты и твой дорогой папочка вместе со своим дружком Джошем по какой-то странной причине хотели, чтобы я облажался и оказался в тюрьме.

Она покачала головой в знак отрицания. Ну да, конечно, они только и делали, что заботились о моих интересах. Я продолжил.

— А чтобы я знал, кто здесь главный, последней ночью ты трахала меня до тех пор, пока я не перестал видеть, а на следующее утро обзывала меня, бросила свою бомбу и ушла, забрав у меня детей. Ты разорвала мой мир на части и растоптала мое сердце, когда оно билось на полу. Последней каплей стало то, что твой гребаный отец попытался уничтожить мою мать, предъявив ей сфабрикованные обвинения в неуплате налогов на недвижимость. Вы, ублюдки, пытались выставить ее на улицу без всякой причины.

— Нет, папа никогда бы не поступил так подло. Он не стал бы вредить твоей семье.

Мне пришлось рассмеяться, и это был не веселый смех. Он прозвучал резко и зло.

— Тогда почему ты сделала все возможное, чтобы уничтожить меня? Если бы ты пришла и сказала мне, что снова влюбилась в Джоша, я бы дал тебе развод. Я бы никогда не стал пытаться удержать того, кто меня больше не любит. Нет, ты должна была забрать все и оставить меня без вариантов.

— Папа сказал, что это будет держать тебя рядом и что, отказавшись от детей, ты не сможешь подать в суд на опекунство, но все равно должна будешь следить за тем, чтобы у нас был необходимый доход, подобающий Мэйнсам.

— О, это так хорошо сработало. Твой папа пустил слух. Я не мог покупать продукты и даже заправлять служебную машину. Я не мог купить элементарную мебель. Никто не мог даже поговорить со мной. Все должно было появиться как по волшебству, чтобы я мог выжить. Вы отказывали мне во всем и хотели, чтобы я заплатил по счетам. У меня больше не было ничего, кроме моей матери, и вы пытались уничтожить даже ее. Это было последней каплей. Я не мог позволить вам, ублюдкам, причинить ей боль.

Черт, я только что признался. Надеюсь, она не записывала это. Это было бы единственное, что нужно Рональду, чтобы упрятать меня за решетку на долгие годы. Я изо всех сил пытался вернуть контроль над своим гневом. Ребекка все еще пыталась все отрицать, когда я отключил связь. Черт, мне нужно было уходить и уходить прямо сейчас. Я смертельно устал от дневного стресса, но вышел и проехал еще пару сотен миль в неправильном направлении, прежде чем съехать с тихого шоссе и спрятаться за рощей высоких, густо разросшихся деревьев, чтобы поспать.

Это был самый близкий звонок во время одного из моих тайных визитов к детям. Я продолжал проявлять должную осмотрительность всякий раз, когда связывался с мамой. Я пользовался одним из своих телефонов, изредка используя скайп, чтобы увидеть детей. Они росли так быстро, что мне хотелось бы быть рядом и видеть их каждый день, но моя паранойя не позволяла этого.

Наконец я накопил достаточно денег, чтобы нанять адвоката. Я заплатил ей наличными, чтобы она проверила мое семейное положение и статус родителя. Черт, Ребекка не врала, когда говорила, что мы все еще женаты. Поскольку это было правдой, я отменил вычет алиментов из своей зарплаты. Эта сука не заслуживала никаких денег непосредственно от меня. Вместо этого я отправил их своей маме с указанием, что они должны пойти на пользу Конни и Тэду, а не Ребекке. Она могла распределять их по своему усмотрению. Я знаю, что она, скорее всего, просто отдала всю сумму Ребекке, но так я чувствовал себя более уверенно.

Адвокат также обнаружила, что усыновление моих детей было отменено. Думаю, Джош больше не хотел иметь детей, если не собирался получить ключи от королевства. Я не представляю, как он собирался избавиться от своей предыдущей жены и детей, но мне было все равно. Наверное, мне следовало пойти за ним, но я посчитал, что достаточно помешал его планам.

Узнав, что я все еще женат, то пошел дальше и подал на развод. Это означало, что мне придется вернуться в родной город для участия в слушаниях. Несмотря на то, что мой адвокат убедилась в отсутствии активного расследования по делу о поджоге, я не хотел открыто возвращаться. Рональду подрезали рога, но он по-прежнему был силой, с которой приходилось считаться. Я понятия не имел, как он собирается со мной бороться, но я должен был быть всегда начеку.

За день до первого слушания я проскользнул в город и поселился в небольшом мотеле на окраине. Разумеется, я зарегистрировался под обычным вымышленным именем "Джон Смит". Хозяин мотеля знал меня и молча согласился хранить мою тайну.

Утром в день слушаний я оставил пистолет в машине, так как в здании суда теперь стояли металлоискатели. Я был полностью безоружен – у меня не было даже перочинного ножа, чтобы защитить себя на случай, если Рональд попытается что-то сделать в зале суда. Когда началось слушание, судья Гэвин, да, тот самый судья, который поимел меня раньше, сразу же захотел выслушать Ребекку и ее адвоката.

— Чего вы хотите от этого слушания?

Удивительно, но она хотела получить консультацию и вернуть меня в качестве своего мужа. Мне не разрешили говорить, но я сидел и качал головой. Конечно, Ребекка попыталась представить нашу супружескую историю, как историю недопонимания и путаницы в отношении ее истинных чувств. Господи, что за чушь! И, конечно же, добрый судья, похоже, купился на ее хоккей с конями.

После рассказа Ребекки о том, как я бросил семью, мой адвокат получила шанс на ответ. Я рассказал ей все, даже о своей ночи огня и возмездия. К счастью, она обошла эту ночь стороной. Добрый судья возражал против ее характеристики его действий со скамьи подсудимых, но она указала на то, что все, что он сделал в тот роковой день моего первого бракоразводного процесса, является достоянием общественности и не может быть опровергнуто. Он, наконец, перестал стучать молотком, глядя мне в лицо. Мне почему-то кажется, что он вдруг забеспокоился о своей новой зарождающейся коллекции автомобилей.

Я просто кивнул, когда он осознал свои потенциальные новые потери. Он откинулся на спинку кресла и замолчал. Адвокат продолжила изложение моей истории. Когда она дошла до эпизода с похищением, добрый судья вдруг снова увлекся и наклонился вперед. Он смотрел не на меня, а на Ребекку с суровым видом. Он поднял руку, чтобы заставить замолчать мой рупор.

— Это правда? Вы действительно подавали жалобу на то, что г-н Мехерон похитил детей, и пытались его арестовать, хотя в разрешении на посещение, выданном этим судом, было указано, что он может посещать детей в любое время?

Ребекка, как олень, попавший в свет фар, смотрела на своего адвоката в поисках помощи. Тот не стал ей подыгрывать. Судья стал немного более решительным.

— Ради всего святого, зачем Тиму возвращаться сюда и снова вступать с вами в супружеские отношения? Я допускаю, что вся процедура развода была быстрой, и, казалось бы, на то были веские причины, но этого человека преследовали и подвергали остракизму в его родном городе. Его мать подвергалась преследованиям. Опять же, почему он должен хотеть вернуться к Вам? Только ли ради детей или только ради Вашей мнимой выгоды? Что ему делать, когда у Вас снова начнут дергаться трусики? Предполагается, что он снова пройдет через то же самое ужасное обращение?

Ребекка не успела ответить, как ее адвокат вскочил, как будто его ударили током, и попросил объявить небольшой перерыв и дать возможность встретиться с адвокатами наедине. Мой адвокат лишь пожал плечами, но возражать не стал. Судья Гэвин опустил молоток и покинул зал. Оба адвоката ушли вместе с ним и появились только за несколько минут до возобновления слушаний.

По возвращении судья выглядел рассерженным. Адвокат Ребекки выглядел пристыженным, а мой адвокат улыбалась. После повторного заседания, судья Гэвин вызвал неожиданного свидетеля.

— Рональд Мейнс, пожалуйста, примите присягу и займите свидетельское место.

Я и не подозревал, что мой тесть действительно присутствовал на слушаниях. Я не знал, зачем ему это нужно, кроме как поддержать свою дочь, и не видел причин, по которым он должен поддерживать ее попытку вернуть меня. Рональд прошел вперед и бросил на меня злобный взгляд, проходя мимо стола. Он принес присягу, а затем сел на свой трон, как повелитель.

Судья начал допрос.

— Расскажите суду, мистер Мейнс, почему вы здесь и какой вклад вы можете внести в процесс.

Мой тесть, который, надеюсь, скоро станет бывшим тестем, бросил на судью неприязненный взгляд, чем-то похожий на тот, что он бросил на меня, и начал разглагольствовать.

— Я не знаю, почему моя глупая дочь хочет вернуть этого жалкого сукиного сына. Он причинил нам только душевную боль и страдания. Я даже не могу сказать, сколько денег я и мой банк потеряли из-за его действий. Я хочу, чтобы этого маленького засранца посадили в тюрьму и, надеюсь, выбросят ключ.

Судья хлопнул молотком, чтобы прекратить эту тираду.

— В кабинете адвокат вашей дочери намекнул, что у вас есть что-то важное для суда. Пожалуйста, приступайте к этому.

Я был удивлен тем, что добрый судья не сделал Рональду замечание за ненормативную лексику.

Рональд не выглядел наказанным. Он действительно выглядел неуправляемым.

— Моя дочь не должна была соглашаться на брак с этим куриным дерьмом. Он – ничтожество из ничтожной семьи. Когда моя дочь притащила его, я был потрясен. Но она должна была его заполучить. Я терпел это до тех пор, пока Джошуа Вебстер не пришел ко мне на работу. Я позаботился о том, чтобы Ребекка и он как можно чаще были вместе, и решил, что Джошуа соблазнит ее. Поскольку они были школьными любовниками, это не должно было составить особого труда. Она сопротивлялась немного дольше, чем я предполагал, но… в конце концов, попала под его чары. Жаль только, что в это время она не забеременела от него.

Судья спросил:

— А как же тот маленький факт, что этот Джошуа Вебстер уже был женат и имел собственных детей?

— План состоял в том, что как только Ребекка разведется, он тихо разведется с женой и откажется от прав на своих детей, а затем станет отцом Констанс и Таддеуса, чего я хотел с самого начала. Мехерон никогда не должен был стать отцом для кого-то из моей крови. Меня безмерно возмущало каждый раз, когда мне приходилось терпеть, что он по какой-либо причине садился за мой стол.

Судья позволил ему продолжать в течение нескольких минут, прежде чем задать еще один вопрос.

— Было ли у Вас намерение заставить господина Мехерона уехать из города или сесть в тюрьму?

— На самом деле меня это не интересовало, но тюрьма была предпочтительным результатом. Тогда мы смогли бы доказать, почему ему нельзя общаться с моей дочерью или ее детьми.

— Итак, правда ли, что вы использовали свой банк для преследования г-на Мехерона и создания условий, при которых он мог бы нарушить закон? А телефонные звонки от миссис Мехерон, нарушающие охранный судебный приказ, были подстрекательством с вашей стороны?

Рональд улыбнулся:

— Да, судья, это была моя идея. Я попросил Ребекку позвонить ее бывшему мужу, а затем вызвал на него полицию. Я понятия не имею, почему его так и не арестовали и не осудили за нарушение приказа держаться подальше от Ребекки.

Судья кивнул.

— Спасибо, мистер Мейнс, на этом все. Вы можете удалиться.

У Рональда по-прежнему было неприятное выражение лица, когда он покидал свидетельскую трибуну. Оно немного изменилось, когда судья продолжил.

— Я советую вам проконсультироваться с вашим адвокатом. Я предоставляю официальную запись и стенограмму судебного заседания окружному прокурору для возможного судебного преследования. Вы, сэр, злоупотребили своим положением в обществе, чтобы преследовать этого человека. К сожалению, это происходило при моем содействии, и это то, что я пытаюсь исправить до выхода на пенсию.

На лице Рональда появилось недовольное выражение. Видимо, его влияние уже не было таким сильным, как раньше. Он повернулся и уставился на своего бывшего друга. Судья улыбнулся ему. Рональд слегка опустил голову и направился к выходу из зала суда.

Судья снова повернулся к адвокату Ребекки.

— У вас есть что-нибудь еще, прежде чем я вынесу решение?

Адвокат быстро вскочил на ноги.

— Ваша честь, моя клиентка понятия не имела о том, что планировали ее отец и ее любовник. Она была невинной жертвой, как и господин Мехерон. Именно поэтому она просит о консультации с целью примирения и возвращения к счастливому браку, который был у них до приезда мистера Джошуа Вэбстера в город.

Судья Гэвин посмотрел на меня и моего адвоката. Мы оба покачали головами. Судья заговорил снова.

— Мне жаль, Ребекка, но вы, возможно, и были в какой-то степени невинной обманутой во всем этом, но это не оправдывает того ада, через который вы провели своего мужа во время слушания дела о разводе и после него. Вы обращались с ним отвратительно и даже пытались арестовать его по ложному обвинению. Я не представляю, как он мог бы простить вас настолько, чтобы снова подпустить к себе так близко.

Ребекка вскочила и начала кричать, что она любит меня и ее дети нуждаются в моем возвращении. Адвокат успокоил ее, прежде чем судья успел привлечь ее к ответственности за неуважение к суду.

Судья Гэвин продолжил:

— Если бы ваш муж попросил единоличной опеки над детьми, я бы даже рассмотрел это ходатайство, исходя из вашего отношения к нему, но он оказался лучшим человеком в этом зале. Условия предложения щедрые, он даже не просит вернуть ему его бизнес. Я решаю дело в пользу истца.

С этими словами он еще раз стукнул молотком, встал и вышел из зала.

Теперь я был по-настоящему свободным человеком. Ребекка сидела и плакала. Адвокат пытался ее утешить. Мой адвокат пожала мне руку и спросила, не хочу ли я подать гражданский иск против своего бывшего тестя. Я покачал головой:

— Мои дети должны иметь какие-то отношения с этим мудаком и его женой. Я не буду этому мешать.

Она кивнула, и мы вышли из зала суда. Ребекка пыталась схватить меня за рукав пиджака и умоляла поговорить с ней, когда мы выходили через дверь. Она отвлекла меня, и я чуть не пропустил движение с правой стороны.

Теперь я должен вам кое-что сказать. Я не боевой человек. Я не был военным котиком, армейским рейнджером или морским разведчиком. Я не занимаюсь ММА, чтобы оставаться в форме. Но один из моих любимых фильмов – "Тихий человек" с Джоном Уэйном. Мне нравится момент, когда его шурин пытается ударить его в открытом поле на глазах у всех жителей города. Я всегда держал в голове этот его прием, как способ самозащиты.

А Рональд нанес мне удар исподтишка, когда я выходил из зала. Он целился мне в голову, а я немного пригнулся, и его кулак пролетел мимо, оставив его полностью незащищенным. Я пробил короткий левый хук в середину живота, как это делал Джон Уэйн, и, черт возьми, он сработал. Он был очень мощным. Дыхание Рональда с шумом вылетело из его открытого рта, и он начал выгибаться от боли и необходимости попытаться перевести дух. Я ударил его правой в лицо, и он рухнул на пол.

Я стоял, сжав кулаки, и ждал, когда он поднимется. Я не собирался бить его по уязвимым местам прямо на глазах у свидетелей, хотя он этого заслуживал. В этот момент подоспели судебные приставы округа и бросились арестовывать Рональда за нападение. К тому времени, когда голова Рональда прояснилась и он смог снова дышать, на него надели наручники и стали зачитывать права Миранды.

Конечно, он усугубил свои проблемы тем, что угрожал мне, когда ему помогали встать на ноги, а затем попытался ударить головой судебного пристава. Это добавило обвинение в уголовном преступлении, поскольку все судебные приставы в нашем округе являются помощниками шерифа, а удар по сотруднику правоохранительных органов всегда является уголовным преступлением.

Ребекка просто стояла, потеряв дар речи. Ни она, ни кто-либо другой никогда не видели, чтобы я вел себя подобным образом. Я кивнул ее адвокату, и он кивнул в ответ. Затем он повернулся и попытался уговорить Рональда успокоиться, прежде чем добавить к обвинению другие тяжкие преступления.

— Ребекка, послушай меня. Теперь все кончено. Не облажайся и не отказывай мне в свидании с детьми. Ты нужна своему отцу. Позвони своей маме и постарайся оказать ему помощь, пока он окончательно не сорвался.

Она уставилась на меня, прежде чем до нее наконец дошло. С грустным, почти скорбным выражением лица она кивнула и повернулась, чтобы помочь отцу вернуть то немногое достоинство, которое у него осталось.

Адреналин начал улетучиваться, и моя правая рука начала болеть. Я посмотрел на нее и на секунду попытался понять, почему пара пальцев кажется искривленной. Когда боль достигла предела, я понял, что, должно быть, сломал руку. Мой адвокат, увидев шокированное выражение моего лица и поспешила посадить меня в свою машину и отвезти в больницу, где рентген подтвердил тот факт, что голова Рональда была такой же твердой, если не тверже, чем моя рука. Вскоре мне дали обезболивающие таблетки и наложили гипс. Благослови ее Господь, мой адвокат осталась со мной и отвезла меня в дом моей матери на реабилитацию.

Единственное, что было плохо в моей травме – это боль и необходимость корректирующей операции, чтобы переломы зажили правильно. В остальном я мог видеть своих детей каждый день в течение следующей недели, пока я выздоравливал и узнавал их получше. Я мирился с тем, что Ребекка приходила каждый вечер, чтобы забрать детей. Она и моя мама пользовались этой возможностью, чтобы попытаться вернуть меня в лоно супружеской жизни. Я проводил дополнительное время с детьми или долго гулял, пока она была там. Неделю спустя, я возвращался в свой новый город и на свою работу.

Прошло еще несколько лет.

Мои дети подрастают. Летом и на каникулах они остаются у меня на несколько недель. Иногда их возит мама, иногда они прилетают ко мне. Да, теперь все знают, где я живу. Вначале Ребекка даже пару раз привозила их на машине, но решила, что не стоит совершать такую дальнюю поездку, если после того, как привезет детей ко мне, ей придется останавливаться в мотеле. В конце концов она поняла, что возврата к близким отношениям со мной не будет. Мы оставались вежливыми из-за детей. Я простил ее достаточно, чтобы больше не называть ее сукой.

После того как многие из моих бывших клиентов прислали письма с просьбой вернуться и вернуть свой бизнес, я убедил свою компанию выкупить Ребекку и превратить мою старую компанию в районный офис. Она была небольшой, но процветала и увеличивала общую прибыль. На мне лежала ответственность за то, чтобы сделать ее прибыльной, поэтому я ежемесячно прилетал в ближайший региональный аэропорт, а затем использовал арендованный автомобиль для обслуживания клиентов, но у нас были хорошие местные специалисты, которые решали большинство вопросов.

Ребекка прошла через несколько разных парней, прежде чем, наконец, начала долгосрочные отношения со своим бывшим адвокатом. Они не собирались больше заводить детей, поэтому просто жили во грехе.

Рональд был осужден, но отбывал наказание только по выходным в течение шести месяцев. Это казалось бы легким приговором, но он также должен был отработать 200 часов общественных работ. Добрый судья велел ему либо чистить канавы в городе, либо помогать готовить и подавать еду бездомным. Полагаю, Рональд стал неплохим поваром. Фактически он продолжал служить и после отбытия положенного срока. Затем он получил пять лет испытательного срока.

У мамы все хорошо. Она нашла нового мужчину, который обеспечивает ей дружеское общение, в котором она нуждается на пенсии. Они счастливы, и она любит своих двух внуков и видит их каждый день, если они не приезжают ко мне.

И мы не можем забыть о старом добром Джоше. Я не знаю, кто выдал его жене, но думаю, что она несколько лет играла с ним в ад. Сначала она выгнала его, оформив раздельное проживание, и сделала так, что у него практически не было дохода после того, как он заплатил за дом, машины и алименты. Затем она развелась с ним после того, как однажды ночью заманила его домой и заставила поверить, что возможно примирение. Но нет, она привязала его к стулу и на его глазах трахнула пару его лучших друзей, а затем снова выгнала из дома.

Сейчас он в разводе и у него мало перспектив.

Что касается меня, то я еще в стадии разработки. У меня серьезные проблемы с доверием к женщинам и особенно к потенциальным родственникам. Я встречаюсь, и временами у меня хорошая сексуальная жизнь. На свете много ранее привязанных женщин. У большинства из них есть багаж и дети. Я встречаюсь, стараюсь хорошо влиять на детей, но не беру на себя обязательств. Я стараюсь быть честным с любой женщиной, когда мы начинаем встречаться. Каждая из них начинает верить, что именно она исправит меня, но всегда происходит что-то, что заставляет меня поверить, что у нас не может быть долговременных отношений. У меня есть психотерапевт, и мы пытаемся внести необходимые коррективы.

У меня теперь есть дом с тремя спальнями, за который я заплатил наличными. Да, я все еще не очень доверяю банкам, хотя у меня и улучшилась кредитная история благодаря моему бывшему тестю. Он исправил свои отчеты в бюро кредитных историй, причем без всякой моей просьбы. Может быть, мне надо было дать ему по морде в начале наших отношений? Нет, ничего хорошего из этого не вышло бы.

В любом случае, я не недоволен своей жизнью. Мне, конечно, не хватает близких отношений, но, наблюдая за тем, как большинство браков вокруг меня по тем или иным причинам распадаются, я думаю, что не настолько уж я отстал от жизни. Как говорится, "жизнь продолжается".