Сначала Олив, а потом ее дочь / First Olive and Then Her Daughter  by Cleevedreams ©

Сначала Олив, а потом ее дочь / First Olive and Then Her Daughter by Cleevedreams ©

Я связался со своей соседкой, а затем с ее дочерью.

Мой обычный жанр фантазий на тему соседей. Одну из них я написал как раз в тот момент, когда меня захватила идея, и когда в Великобритании вновь был введен локдаун.

***

Меня отвлекала Олив Эванс, которая бесконечно ходила взад и вперед к своей машине на подъездной дорожке, в доме напротив.

С тех пор как я остался один, она нравилась мне издали, хотя она была замужем. И неудивительно — она была просто сногсшибательной. Высокая, светловолосая, пропорциональная, со стройными бедрами, большой грудью и округлой попкой.

Я как раз мыл свою машину, и после того, как она в первый раз помахала мне через дорогу, я продолжил поглядывать на нее. Был теплый летний день, и ее шорты и футболка демонстрировали миру ее лучшие достоинства.

Жизнь в одиночестве с тех пор, как умерла моя жена, наличие такой привлекательной женщины, как Олив, и ее дочери Стейси, живущих напротив, напомнили мне, что мои гормоны все еще бурлят.

Но было странно то, как она слонялась вокруг, суетясь над предметами, которые она складывала в машину, почти, казалось, желая, чтобы я что-то сказал.

Я не заметил, как она подошла.

— Майк, ты получил электронное письмо от группы наблюдения за окрестностями? То, что про мошенников-строителей?

Вопрос казался вполне безобидным, но за ним последовал такой же странный вопрос о том, кого я использовал для обрезки деревьев в моем саду. А затем выяснилась причина, по которой она спровоцировала этот разговор.

Я не был уверен, был ли в ее глазах какой-то блеск, когда она небрежно сказала: — Стейси видела тебя вчера в городе, ты знал, что она работает в "Hair Davide" на Маркет-стрит?

Я начал запинаться в своем ответе, и мое лицо, должно быть, сказало все: — О… да… нет, я не… э… я… э… покупал новую батарейку… мои часы… они поставили ее.

Мое сердце упало, я быстро понял, что "Hair Davide" находится напротив свадебного бутика, сбоку от которого был переулок, ведущий в "массажный салон", в который я ходил. Стейси сложила два и два и сказала об этом своей маме.

Олив улыбнулась и мысленно подтвердила истинность ситуации.

— Майк, я думаю, Стейси всегда была любопытной девчонкой, ты знаешь этот город, он похож на деревню, все знают, кто чем занимается, — и, повернувшись, чтобы вернуться домой, она добавила с улыбкой: — Кстати, моя машина тоже нуждается в помывке!

Я неубедительно ответил: — Спасибо, Олив, я быстренько помою, если хочешь.

— Нет, не волнуйся, Дэвид сделает это в выходные, а затем, как бы спохватившись, — Приходи на кофе, когда закончишь.

Я был немного удивлен, но, наблюдая за ее спиной, когда она переходила дорогу, я не собирался отказываться.

— Хорошо, спасибо, я скоро приду.

Закончив, я быстро вошел в дом, ополоснулся в душе и переоделся во что-то приличное, прежде чем постучать в дверь Олив.

— Входи, Майк, садись сюда, на табурет, я поставлю кофе.

Я наблюдал за ней, пока она брала кружки и включала машину. Если не считать пары барбекю по-соседски, у меня не было возможности рассмотреть ее поближе. От нее божественно пахло, а ее талия подчеркивалась идеально округлыми ягодицами, плотно обтянутыми джинсовыми шортами. Я был уверен, что сквозь лифчик под ее белой футболкой виднелся намек на сосок.

— Давай пройдем в оранжерею, я понесу это.

Она пошла впереди и жестом пригласила меня сесть на длинный диван из ротанга. Она поставила кружки с кофе на стол перед нами и села рядом со мной. Обнаженные бедра были так близко, и я мог видеть каждую пору на ее загорелой коже. Она была удивительна для женщины за пятьдесят.

— Должно быть, трудно жить одному, как давно это было, Майк?

Олив, казалось, искренне интересовалась моим положением вдовца.

— Уже шесть лет, но я привык к этому, — сказал я, потягивая кофе, — ты входишь в рутину, и это дает тебе бóльшую независимость.

— Но тебе должно быть одиноко?

Олив изучала мое лицо, полуобернувшись ко мне.

— Все в порядке, я вижу своих двух сыновей каждые пару месяцев, в основном у них.

Теперь, когда завязался разговор, я становился более расслабленным.

— И я могу поехать в отпуск, когда захочу, теперь, когда я на пенсии.

Откинувшись на глубокие подушки, я сложил руки на груди.

— О, я завидую твоему пространству, которое у тебя есть. Иногда, когда Стейси и Дэвид дома, мне хочется кричать, когда они начинают спорить.

Оливия теперь открывалась, и пока мы болтали, она, казалось, тоже расслабилась.

— Так почему бы тебе не найти работу на неполный рабочий день, например, на пару дней в неделю?

Она засмеялась: — Да, я думала об этом, может быть, в начальной школе.

Она слегка пошевелилась, ставя свою кружку с кофе, и я уловил еще один намек на ее аромат, доносящийся до меня.

— Это было бы великолепно, я уверен, ты бы хорошо ладила с маленькими детьми.

— Ну, это уберегло бы меня от неприятностей!

— Я не уверен, что мы будем продолжать в том же духе, — усмехнулся я.

— Хммм, наверное, хорошая идея, — ответила она.

Затем произошло нечто, что застало меня врасплох. Пока я сидел, скрестив руки на груди, наслаждаясь разговором, Олив потянулась за своей кружкой, допила остаток кофе и откинулась на подушки, но когда она это сделала, ее тело почти коснулось моего.

Беседа продолжилась, и Олив спросила, чем я занимаюсь в свободное время.

— У тебя есть какие-нибудь увлечения, чем ты заполняешь свой день, кроме поездок в город?

Должно быть, я слегка покраснел, так как она, казалось, намекала на то, что Стейси видела меня. В этот момент кончики моих пальцев почувствовали, как она наклонилась ко мне. У меня возникло искушение развести руки, но я держал их сложенными, и ее грудь определенно касалась моих пальцев. Я держал их абсолютно неподвижными, и на короткое мгновение я наслаждался этим ощущением, и на самом деле я вполне ожидал, что она отстранится. Но она этого не сделала.

— Я увлекаюсь фотографией, и, конечно, садом, и своей машиной.

— И поездки в город!

Она не хотела оставлять это в покое, поэтому я подумал, что должен отреагировать. Очень осторожно я пошевелил пальцем, просто проведя им на полдюйма по хлопчатобумажной ткани.

— Я никогда этого не забуду, не так ли?

И когда я убрал палец, она ответила: — Нет, и я надеюсь, ради тебя, что тебя видела только Стейси!

Олив слегка пошевелила задом, и теперь не было никаких сомнений, что она знала, что происходит.

— Как ты и сказала, это маленький городок, — ответил я, и, говоря это, я продвинул палец немного дальше, внезапно обнаружив, что касаюсь ее соска.

— Что ж, этот разговор интересен, я уверена, что нам еще многое предстоит узнать друг о друге, — Олив все еще не отстранялась, добавив: — Я надеюсь на это.

— Я все время учусь, — ответил я.

— Я тоже.

— Мне остановиться? — Мы оба знали, что я имел в виду.

— Возможно, это было бы лучше.

— Почему?

— Потому что.

— Потому что, почему?

— Потому что это… — Она остановилась, переводя дыхание.

Сосок Оливии теперь находился между моим большим и указательным пальцами и значительно окреп. Она внезапно отстранилась, встала и, не сказав больше ничего, отнесла кофейные кружки на кухню.

Я встал и последовал за ней: — Мне так жаль, Олив, я не должен был этого делать, прости.

— Все в порядке, Майк, я должна извиниться перед тобой! Я дразнила тебя кое-чем личным. Я знаю, что у тебя, наверное, было мало секса с тех пор, как умерла Маргарет, но веришь или нет, у меня почти также. Мы с Дэвидом никогда не делаем этого сейчас, и у меня тоже прошли годы.

Оливия села на один из табуретов.

— Эй, я не знал, наверное, это просто годы брака и жизнь, которая мешает. Прости, в любое время, когда ты захочешь поговорить об этом… — Я все еще не был уверен, не зашел ли я слишком далеко.

На мгновение она собралась с мыслями: — У тебя был полноценный секс с этой проституткой?

Должно быть, я выглядел испуганно: — Это была не проститутка, — а затем я поправил себя: — Хотя, наверное, так оно и было. Нет, она просто…ну… дрочила у меня.

— Что ты чувствовал после этого?

— Хммм… обычное физическое облегчение, но я виноват, виноват в том, что мне пришлось заплатить.

— И сколько это стоило?

— Семьдесят фунтов. — Я выглядел совершенно пристыженно.

— И это было в первый раз?

— Нет, второй.

— С одной и той же девушкой?

— Нет, две разных.

Затем ни с того ни с сего она сказала: — Я могла бы сделать это для тебя бесплатно!

Мое лицо, должно быть, выглядело как картинка, и я не успел ничего сказать, как Олив встала рядом со мной и начала расстегивать мои брюки.

— НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ! — Олив посмотрела на меня и почти прокричала это.

Я начал протестовать, прежде чем она снова закричала.

— Нет!

Через секунду ее рука проникла в отверстие моих боксеров и вытащила мой хуй наружу. Он все еще был полутвердым после моей короткой встречи с соском Олив, и в мгновение ока ее сжимания и поглаживания заставили его напрячься.

— Просто не говори ни слова, — теперь она говорила тише, когда начала быстрее дрочить мой хуй.

Я обнаружил, что прислонился спиной к барной стойке и вцепился в ее край обеими руками.

В тишине, если не считать моего учащенного дыхания, Олив занялась своим делом, и через несколько минут наступил конец.

Она услышала, как я застонал, и направила струю спермы на кухонный пол, куда я продолжал брызгать, пока струя не превратилась в легкую струйку.

— Ну вот! Это было дешевле, купи один, получи другой бесплатно, всего семьдесят фунтов, и ты можешь получить бесплатный завтра!

Я действительно не был уверен, стоит ли смеяться, но, слава богу, Олив рассмеялась.

Передав мне конец кухонного полотенца, она позволила мне вытереть член и просто сказала: — Видишь, тебе не нужно за это платить, приходи завтра, и мы попробуем еще раз!

— Олив…

— Прекрати, ничего не говори, дай мне прибраться, и если хочешь, увидимся завтра в десять часов… А теперь иди!

Я вернулся домой в некотором оцепенении, задаваясь вопросом, действительно ли это произошло?

Сидя в своей гостиной, я смотрел через дорогу, размышляя о том, чтобы вернуться туда на следующий день.

***

В ту ночь я почти не спал, но после душа и небольшого завтрака я смутно почувствовал себя самцом и был очень взволнован. Волнение усилилось, когда после того, как Стейси и Дэвид ушли на работу, я мельком увидел Олив у ее входной двери, когда почтальон доставил посылку. На ней не было ни шорт, ни футболки, она была одета в короткое платье с довольно низким вырезом. Было ли это сделано намеренно?

Без двух минут десять я подошел к дому Олив, и дверь открылась, когда я вошел. Конечно же, Олив все еще была в платье и приветствовала меня широкой улыбкой.

— У тебя бумажник с собой? Я сегодня дорого стою!

Должно быть, я выглядел смущенным, потому что Олив добавила: — Да ладно, Майк, я просто шучу, хотела бы я, чтобы ты увидел сейчас свое лицо!

Я присоединился к ней на кухне и решил, что мне нужно расслабиться.

— Приятно видеть чистый пол!

— О, к тебе вернулось чувство юмора, я рада. Так может твоя проститутка предложить тебе кофе?

Теперь я перешел к остроумному ответу.

— Если это приведет к сексуальному консультированию, как вчера, тогда, пожалуйста, я бы с удовольствием.

— Тогда иди в оранжерею, я принесу салфетки на случай, если они понадобятся.

Я пошел и сел на диван, но на этот раз, когда Олив принесла кофе, она поставила кружки на стол, а затем села в кресло напротив.

— Значит, вчерашний день был довольно неожиданным, не так ли?

— Это было, когда ты прыгнула на меня!

— Оооо, я не думаю, что зашла так далеко, я думаю, ты просто сэкономил свои семьдесят фунтов.

Продолжая поддразнивать меня, Олив сделала еще один шаг. С размаху она распрямила и скрестила ноги, позволив своему платью задраться вверх по ее великолепным бедрам. Когда она сделала это снова, я понял, почему. Под платьем у нее явно ничего не было.

Она знала, что я видел, и вернулась к своей роли соблазнительницы.

— Итак, сегодня сто пятьдесят фунтов, у тебя есть столько?

Я тоже подыгрывал: — За такую сумму это должно было бы стоить моего времени.

Олив встала, обошла кофейный столик и поставила ноги по обе стороны от моих ног. Когда она посмотрела на меня сверху вниз, расставив ноги, она предложила: — Положи руку мне на колено, давай, сделай это.

Я протянул руку и почувствовал теплую гладкость ее кожи, прямо под коленом.

— Веди ее вверх… медленно…

Я точно знал, к чему это приведет, и куда направляется моя рука.

Ее бедра были гладкими, как шелк, и когда мои пальцы пробежали по мягкой, но твердой плоти, я достиг вершины. Ее половые губы были пухлыми, ее вульва была роскошно влажной, и как раз в тот момент, когда мои пальцы собирались попробовать ее прелести, она отступила.

— Это то, что стоит денег! Заплати, и ты сможешь попробовать товар.

Я подошел, чтобы встать.

— Майк, это приятно, но я боюсь делать это здесь, мы можем пойти к тебе?

— Конечно! Мы пойдем вместе, или мне пойти первым?

— Ты иди первым, любопытная миссис Брэдшоу всегда выглядывает из своего окна.

Олив была права, когда я возвращался к себе, моя соседка, миссис Брэдшоу, почти прижалась носом к стеклу. Она всегда разочаровывалась, если что-то упускала.

Десять минут спустя Олив последовала за мной, быстро перейдя дорогу и дав миссис Брэдшоу пищу для размышлений.

— У тебя когда-нибудь была проститутка в твоем доме? — Олив вернулась в роль, как только вошла.

— Нет, ты первая и самая дорогая. Надеюсь, оно того стоит!

Стоя в холле, она положила ключи и мобильный телефон на стол, подошла ко мне и встала на ступеньку лестницы так, чтобы быть на несколько дюймов выше меня.

— Проститутки обычно не целуют своих клиентов, не так ли? — Она смотрела на меня сверху вниз, ее лицо было в нескольких дюймах от моего.

— Я думаю, что это было бы позором и плохим соотношением цены и качества, — продолжала она, — кроме того, мы еще не целовались, и я хочу посмотреть, на что это похоже.

— Тогда продолжай, — я посмотрел ей в глаза.

Первое прикосновение губ было всего на секунду, легкий поцелуй, а затем губы Олив приоткрылись, и наши открытые рты встретились для более долгого, более страстного поцелуя. Когда мы ненадолго оторвались друг от друга, она сказала: — Неплохо, но я думаю, что мы оба давно не практиковались.

Когда мы снова поцеловались, Олив нашла мою руку и засунула ее себе под платье. Когда она ослабила хватку, я снова нащупал мягкую плоть на внутренней стороне ее бедра, и мои пальцы поползли вверх.

Раздался вздох восторга, когда ее рот оторвался от моего, а мои пальцы скользнули в ее влажность.

— Может быть, пойдем в кровать? — – спросил я.

— Нет, я хочу сделать это на полу, как настоящая распутная проститутка!

Я был удивлен и сказал: — Боже, ты действительно идешь до конца.

— Если ты платишь самую высокую цену, то ты хочешь получить настоящий опыт.

Я убрал свою руку и мы прошли в гостиную. Вскоре Олив начала возиться с моим ремнем, и когда она расстегнула его, мне удалось снять туфли. Мои брюки упали, и я вышел из них. Я выглядел как типичный клиент в боксерах и носках. Олив хихикнула.

— Ради бога, сними эти носки, — пробормотала она, стягивая платье через голову и ловко расстегивая лифчик, пока не оказалась полностью обнажена.

Она схватила мои боксеры и стянула их вниз.

— Я надеюсь, что ты продержишься дольше, чем вчера, мистер Гиббс, это было довольно жалкое зрелище и вызвало настоящий беспорядок на кухонном полу.

Озорное выражение на лице Олив побудило меня отреагировать.

— Если ты настаиваешь на том, чтобы подначивать меня, это может иметь последствия, юная леди, — теперь я определенно подыгрывал.

Мы оба, стоящие голыми в моей гостиной, выглядели немного странными.

— Я уже слышала, как мужчины так говорят.

Олив определенно хотела реакции, и она ее получила.

Схватив ее за руку, я потянул ее к себе, и когда я сел на диван, то она потеряла равновесие, и я повалил ее к себе на колени.

Первый шлепок моей ладони по ее голым ягодицам вызвал у нее визг.

— Эй, этого нет в контракте… Ой!. .. — снова крикнула она.

Она начала извиваться, ее пышные груди прижались к моим бедрам.

— Оууууууу! — раздался третий шлепок, затем, в быстрой последовательности, четвертый, пятый и шестой.

— Оу!.. Оу!.. Оу!.. ОУУУУ!.. Мистер Гиббс… Пожалуйста!

Использование официального имени сказало мне, что мы все еще играем роль.

— Это шесть, ты будешь хорошей девочкой или тебе нужно больше?

— Oййййй… Это больно… Я буду вести себя хорошо… Я обещаю.

Я позволил Олив встать, и меня немного удивило, каким красным показался ее зад.

— Это больно! — она посмотрела на меня с горестным выражением лица. — Теперь ты определенно должен трахнуть меня, — и, указывая на меня, — Похоже, ты готов.

Эпизод с поркой возбудил меня, и мой хуй был эрегирован. Олив опустилась на колени и взяла его обеими руками. Она опустила голову, и я почувствовал влажное тепло ее рта, сомкнувшегося вокруг него.

Мой стон был знаком того, что я был готов.

Потянув меня на себя, она легла на ковер, и мой хуй скользнул прямо внутрь нее. Ее ноги обвились вокруг меня, и она громко ахнула.

— Трахни свою шлюху, мистер Гиббс, выеби ее и кончи в нее!

Казалось, прошли годы и годы с тех пор, как я трахал кого-то на полу, и сразу же мои колени натерлись ковром. Олив тяжело дышала мне в шею, используя всевозможные ругательства. Я не был уверен, были ли ругательства тем, что она обычно использовала, когда занималась сексом, или они были частью нашей ролевой игры. В любом случае, действительно прошли годы с тех пор, как кто-то из нас трахался в последний раз!

Каким-то образом нам удалось проползти по ковру, пока мы трахались, и мы оказались почти под одним из кресел.

Олив удалось перевернуть меня на бок и, тяжело дыша, она, задыхаясь, сказала: — Выеби меня сзади, отымей меня по-собачьи, мистер Гиббс.

Она быстро встала на колени и склонилась над сиденьем кресла. Раздвинув ее ноги, я нашел ее щелку и снова оказался внутри нее.

— Блядь… да продолжай…

Мои бедра ударились о ее красные ягодицы, и я схватил ее за бедра, притягивая ее к себе.

— Блядь, мистер Гиббс… Я думаю, что сейчас кончу, боже… Пожалуйста, не останавливайся… пожалуйста!

Я видел, как обе руки Олив вцепились в подлокотники кресла, когда она подошла к кульминации. Ее лицо было уткнуто в подушку, и она издала долгий горловой крик.

Я продолжал входить в нее, пока она хныкала и просила меня кончить.

С ворчанием я начал стрелять глубоко в ее влагалище.

— О… Боже, это хорошо… О, блядь, Майк…

Я медленно отодвинулся, и Олив оставалась согнутой над креслом, по крайней мере, минуту, просто издавая длинные стоны "ммммммммм", пока она не поднялась и не застонала: — Это было чертовски чудесно!

Наконец она повернулась, села на пол, откинувшись на спинку стула, посмотрела на меня и улыбнулась.

— Ну, это было весело, не так ли? — наконец сказал я.

— Пожалуйста, мы можем сделать это снова? — на ее лице играла улыбка.

— Что сейчас? — Я недоверчиво посмотрел на нее.

— Неееет… Если только ты не сможешь сделать это снова сейчас?

— Отвали, — таков был мой ответ, и мы оба расхохотались.

Олив поднялась наверх, чтобы принять душ, а когда вернулась, было уже двенадцать часов дня.

— Я должна идти, мне нужно отвезти маму на прием в больницу в три, а Стейси дома на полдня. Майк, это утро было особенным, но нам нужно поговорить. Может быть, завтра, когда у нас обоих будет время подумать. Мне действительно пора идти.

***

Все утро было похоже на ураган. Я принял душ и съел бутерброд на обед и, наконец, сел, чтобы все это обдумать. Я видел, как Олив ушла на прием в больницу, а Стейси вернулась домой. Мне нужно было заправить машину топливом, поэтому я поехал в супермаркет, заправился и сразу вернулся, чтобы найти Стейси, борющуюся с одним из своих дворников на ветровом стекле.

— В чем дело? — спросил я.

— Это все этот чертов дворник! — Стейси начинала очень раздражаться и терять самообладание.

— Дай мне взглянуть.

Через пару минут я решил проблему, по крайней мере, временно.

— Тебе понадобится замена, я поищу в Интернете и куплю ее для тебя, а этого тебе хватит на несколько дней, если дождь не прекратится.

Успокоившись, Стейси увидела мои грязные руки: — Иди и вымой руки внутри, заодно выпей пива.

Я немного сомневался, особенно если Олив вернется домой и застанет меня одного в доме со своей дочерью. — Все в порядке, я могу помыться у себя.

— Я настаиваю, пожалуйста!

— О, хорошо, только быстро.

Несколько неохотно я последовал за Стейси в дом и на кухню, остановившись по пути в туалете на первом этаже, чтобы быстро вымыть руки. Я сел на ставший уже знакомым табурет и наблюдал, как Стейси открывает пиво и передает его мне. Она действительно была молодой версией своей матери, немного стройнее, но с такими же бедрами, задницей и грудью.

Когда она заговорила, это вернуло меня в реальный мир.

— Прости, что я проболталась маме о том, что видела тебя в городе.

Она посмотрела прямо на меня и увидела мое смущение, я подумал, что, возможно, ей это нравится, возможно, это было очень преднамеренно.

— Хммм, все в порядке, твоя мама упоминала об этом, честно говоря, это было совершенно неловко, но я не уверен, что сейчас уместно говорить об этом… с тобой.

Стейси усмехнулась, игнорируя то, что я только что сказал: — Все девушки в салоне знают, что там происходит, некоторые из парней, которых мы видим… ну!.. А потом, естественно, когда я увидела тебя…

— Слушай, твоя мама посмеялась над этим, и все, теперь мы можем сменить тему?

— Ты трахнул там одну из девушек?

Раздраженный, я ответил: — Нет, на самом деле я этого не делал.

— Хмм, я думаю, тебе сделали минет или тебе дрочили?

— Прекрати, Стейси, я бы предпочел не обсуждать это.

— Я думаю, если ты был одинок целую вечность, возможно, в этом есть необходимость.

— Вот именно, теперь, пожалуйста, мы можем поговорить о чем-нибудь другом… Как продвигается твоя работа?

— Я думаю, тебе следует трахнуть мою маму, она никогда не занимается сексом с моим отцом.

Это заявление застало меня врасплох, и я по глупости ответил.

— Откуда ты знаешь, что она этого не делает?.. Не отвечай на это, я не должен был спрашивать.

— Потому что папа сказал мне, и я слышала, как она ругалась с ним из-за этого, я думаю, что он ебет кого-то на своей работе.

Я просто сказал: — Фу, ты все это знаешь!

— Дело в том, что ни один из вас этого не понимает, так что вы должны пойти на это, я могу замолвить за тебя словечко!

— Ради бога, Стейси, не смей… Мы даже не должны были так разговаривать… Слушай, мне лучше уйти… Я принесу тебе этот дворник завтра.

Когда я поставил пустую бутылку на стол, Стейси обошла барную стойку и встала передо мной.

— Подожди минутку, мне нужно кое-что сделать. — У Стейси был блеск в глазах, от которого у меня перехватило дыхание.

Я только начал спрашивать: — Что ты… — когда она положила руку мне на промежность.

— Вот что я имею в виду.

Она нежно сжала мой член, и я почувствовал, как ее пальцы сомкнулись вокруг него сквозь ткань.

— Ради бога, Стейси, нет! — Я схватил ее за руку, чтобы убрать. Но она, в свою очередь, убрала мою руку другой рукой.

— Стейси, ты не можешь этого сделать, это безумие, я на сорок лет старше тебя, это неправильно… это очень неправильно!

Она усмехнулась и приблизила свое лицо вплотную к моему: — Я хочу это сделать, мне нравятся мужчины постарше, я делала это раньше.

Тем временем ее пальцы расстегнули на мне молнию, и мой член отреагировал. Я попробовал зайти с другой стороны. — Ради бога, твоя мама скоро вернется домой, и твой папа может вернуться домой пораньше… Господи… Пожалуйста, прекрати!

Слишком поздно, она вытащила мой хуй через ширинку и опустилась на колени. Через несколько мгновений она уже отсасывала у меня.

— БЛЯДЬ!!!.. Стейси!.. Мы не должны этого делать… что, если…

Стейси подняла голову: — Ты можешь отсюда видеть дорогу, просто следи за мамой или папой.

Через мгновение она снова сосала у меня.

— Господи, Стейси… Боже милостивый… Ты не должна… О, Блядь! — Мои слова не имели смысла, я просто реагировал на удовольствие, которое она сейчас мне доставляла.

Пока я наблюдал за дорогой через маленькую смотровую площадку, голова Стейси качалась вверх и вниз. И тогда я понял, что больше не могу себя контролировать.

— О боже, Стейси, я думаю, что сейчас кончу. — Странно, но все, о чем я мог думать, это о том, что ее мама заставила меня выстрелить на кухонный пол как раз там, где Стейси стояла на коленях.

Этого не должно было повториться.

— Я кончаю… Я кончаю… — Я немного запаниковал, опасаясь, что Стейси не поняла, но она все прекрасно понимала. Когда я начал дергаться, она глотала каждую струю, когда я опорожнялся ей в рот, она жадно глотала все до последней капли.

Когда я кончил и она, наконец встала, то она улыбалась.

— Лучше, чем платить за это?

Я просто выглядел виноватым и подавленным: — Черт возьми, Стейси, твои родители никогда не должны знать об этом, весь ад вырвется на свободу!

Пока я изо всех сил пытался застегнуть молнию, Стейси хихикала: — Я ничего не скажу, но не забудь выебать мою маму, как я и сказала, вам обоим это нужно. На самом деле, разве не было бы круто выебать и меня тоже… Отъебать мать и дочь… Вау… это действительно круто!

— Стейси…просто прекрати это…Мне нужно идти, иначе нас поймают.

Стейси крикнула, когда я переходил дорогу: — Не забудь дворник, — я просто помахал ей через плечо.

— Черт возьми, — тихо сказал я себе, придя дома.

Весь мой мир сошел с ума всего за несколько дней, и я знал, что Олив хотела поговорить со мной об этом на следующее утро. Я очень надеялся, что Стейси не втянет меня в это, она была упрямой девчонкой.

***

На следующий день после завтрака я увидел, что Дэвид и Стейси ушли на работу, и на моем мобильном появилось сообщение от Олив.

— Мне подойти к тебе?

Я просто ответил: — Да, через 5 минут.

Когда Олив пришла, пытаясь избежать встречи со старой миссис Брэдшоу, она приветствовала меня поцелуем. Я сразу же возбудился, но я удержался, чтобы не схватить ее, и мы пошли на кухню выпить кофе.

— Ну, и что нам делать? — Олив задала очевидный вопрос.

— Я не уверен, вчера было очень весело, и я думаю, что нам обоим это понравилось, но что бы сделал Дэвид, если бы узнал о нас?

— Я же сказала тебе, я думаю, что он имеет это на работе, ее зовут Труди, работает в отделе продаж, и конечно, моложе!

— Так что он действительно не может жаловаться… если это правда.

— Это правда, я думаю, что он что-то сказал Стейси, но она верна ему или просто пытается избежать конфликтов.

— О, дорогая, так что, пока мы будем осторожны, это может сработать, или ты не хочешь интрижки?

— С тобой — хочу, но мы не должны вести себя слишком открыто.

Я посмотрел на Олив, ее глаза были одновременно грустными и выжидающими в равной мере.

— Может быть, теперь мы пойдем в кровать?

Больше ничего не было сказано, я взял Олив за руку и повел ее наверх. На ней было платье, которое я расстегнул и под которым были только лифчик и трусики.

— Ложись в постель вот так, — сказал я, мне хотелось полностью раздеть ее самому. Она скользнула под одеяло и смотрела, как я раздеваюсь.

— Подожди, просто стой там, я хочу посмотреть на тебя, — Олив выглянула из-под одеяла и изучала меня, пока я смущенно стоял там. Мой хуй становился все тверже, когда она смотрела.

— Твой хуй действительно очень красив!

— О, спасибо тебе! — Саркастически сказал я: — Раньше это никогда не называли "красивым"!

Я полностью сбросил одеяло с кровати: — Вот что хорошо смотрится! — И да, она выглядела такой сексуальной, когда я забрался на кровать рядом с ней.

Мы поцеловались, и я потянулся к ней сзади, чтобы расстегнуть лифчик и обнажить ее чудесную грудь. Я наклонился вперед и взял один из ее сосков губами, он сразу же набух, чтобы позволить мне облизать его, пососать и заставить ее вздохнуть.

Одна из ее рук схватила мой хуй, который теперь полностью встал.

— Займись со мной любовью сегодня, как с любовницей, а не как с проституткой.

— Проститутки не носят трусиков! — прошептал я, стягивая трусики с ее бедер.

Наконец, когда мы оба были обнажены, мы обнялись друг с другом, руки Олив обвили мою шею, мои руки были под ее телом, мы оба хотели того момента, когда я вошел в нее. Когда это произошло, мы вместе вздохнули, расслабились и смогли найти время, чтобы посмотреть друг на друга вблизи. Есть волшебный момент, когда вы оба знаете о грядущих удовольствиях, когда вы хотите сказать так много вещей, рассказать другому, что он чувствует, но настоятельная потребность плоти откладывает эти моменты до тех пор, пока вы не сможете высвободить эти эмоции в послевкусии.

Когда я начал двигать своим телом, началось обучение. Я хотел понять, что ее волновало, что заставляло ее откликаться. Было важно, чтобы каждый ее вздох, каждое хныканье, каждый ее маленький рефлекс, когда она прижималась ко мне, "регистрировались" для дальнейшего использования. Мы оба были как в путешествии, как будто это было в первый раз, и так оно и было.

Медленно мы закладывали фундамент, возбуждение, нарастающую страсть, трепет ожидания. Когда я услышал первый громкий крик, мне захотелось, чтобы за ним последовал другой, и когда мое тело напряглось, это произошло. Когда меня окликнули по имени, это было для того, чтобы подстегнуть меня, это был знак того, что мы почти подошли к концу путешествия.

Тело Олив стало более оживленным, более отчаянным, чтобы добраться туда, последний толчок был, когда в комнате раздался крик глубокого удовольствия.

— О боже, Майк… о… мой… БОЖЕ!

Все ее тело задрожало подо мной, ее ногти впились в мои плечи, ее икры вцепились в заднюю часть моих бедер, и раздался громкий вздох облегчения.

Я все еще был тверд и глубоко внутри ее тела, когда ее глаза открылись, и она тихо сказала: — Спасибо. — Она быстро поняла, как близко я был, и прошептала: — Теперь ты можешь кончить, дай мне почувствовать тебя.

Она посмотрела на меня и увидела, как мои веки дрогнули, а челюсть сжалась. В тот момент, когда я дернулся в первый раз, мои бедра сильно прижались к ней: — Да, вот так, дай мне почувствовать тебя, о боже, о боже, ооооо!

Я кончал, и кончал, и кончал снова, опустошая в ней всего себя.

— О, Олив, я не уверен, что это не было самым лучшим, что когда-либо было у меня!

Когда я посмотрел на нее сверху вниз, наши тела были покрыты блестящим потом, и я подвинулся, чтобы скатиться с нее в сторону:

— Пожалуйста… пожалуйста! останься во мне, просто обними меня.

Проходили минуты, и было неизбежно, что мой хуй достиг того момента, когда он внезапно выскользнул из нее.

— О-о-о-о, это худший момент… О, Майк… Было так хорошо.

Когда я растянулся рядом с ней, она приподнялась на локте, глядя вниз на мое тело, и взяла мой теперь грустный маленький член между пальцами.

— Ой-ой-ой, посмотри на него, о, какой бедный маленький пенис.

Она произнесла это так, словно это было крошечное умирающее животное, а затем, наклонившись, взяла его в рот и провела по нему языком.

Я застонал и чуть не отстранил ее голову, так как чувствительность заставила меня дернуться, но когда она попробовала последнюю каплю моей спермы, она вернулась на подушку рядом со мной.

— Перестань облизывать губы, ты уже все съела! — – усмехнулся я.

— Да, я действительно так думаю, и теперь самое печальное, что мне нужно идти, но я действительно счастлива, что мы знаем, что это будет не в последний раз.

Я слушал, пока она быстро умывалась и одевалась, и, надев халат, пошел проводить ее.

— Скоро увидимся, но будь осторожна, — сказал я, когда мы поцеловались на прощание… а потом она ушла.

Был только полдень, и после душа мне нужно было пойти и забрать "дворник" Стейси из супермаркета.

Я не упомянул о ремонте Олив, поэтому, когда вернулся, я использовал это как предлог, чтобы постучать в ее дверь и попросить ее написать мне, когда Стейси вернется из салона.

Меня так и подмывало зайти, когда она подмигнула и спросила, не хочу ли я чашечку чая, но я сказал ей: — Нет, давай не будем испытывать судьбу!

Вернувшись домой, я просто занялся своими делами по дому.

Я увидел, как Стейси вернулась домой еще до того, как получил сообщение от Олив. Я сразу же вышел, и вскоре они обе присоединились ко мне. Я заменил дворник в течение пяти минут, поэтому, когда Олив попросила меня зайти выпить пива, я согласился, думая, что это довольно простая награда.

Они обе были в хорошем настроении, но где-то в разговоре должно быть было что-то такое, что задело Стейси. В какой-то момент её мать заскочила в подсобное помещение, чтобы выключить стиральную машину.

— Ты трахал ее, не так ли? Черт возьми, ты похотливый ублюдок! — спросила Стейси.

Должно быть, я сильно покраснел, и у меня не было времени подтвердить или опровергнуть обвинение, прежде чем Олив вернулась. Должно быть, её удивило, что я так торопился допить свое пиво и уйти.

— Не торопись, подожди и встретишь Дэвида, когда он придет, он не задерживается.

Стейси не смогла удержаться от этого: — Он чувствует себя виноватым, болтая с его женой и дочерью, он не хочет, чтобы его поймали на этом!

— Прекрати, Стейси, не обращай внимания, Майк, — но Олив тоже покраснела, и Стейси, посмеиваясь, ушла наверх.

— Ты думаешь, она знает? — прошептала Олив, когда я уходил.

— Нет… просто продолжай отрицать это, она на самом деле не знает, она просто дразнится.

После возвращения домой, я вскоре получил сообщение, в котором просто говорилось: — Спасибо.

Я решил, что мне нужен спокойный вечер, события дня были утомительными, поэтому со стаканом виски после еды я устроился в этот вечер поредактировать фотографий на своем ноутбуке.

Только начало темнеть, около 8.30 вечера, когда раздался звонок в дверь. Мне стало интересно, кто бы это мог быть в такое время вечера. Внезапно, когда я открывал дверь, ее еще больше распахнула Стейси, протиснувшаяся внутрь и сказавшая: — Быстро, быстро, пока меня никто не увидел!

— Какого дьявола ты здесь делаешь, в чем дело?

Когда я быстро выглянул наружу, чтобы посмотреть, нет ли кого поблизости, Стейси сказала: — Закрой дверь, никого нет, быстро.

— Блядь, что происходит, Стейси?

Она расхохоталась: — Я была права, не так ли, ты трахнул ее, ведь так?

— Послушай, ты действительно ведешь себя очень неприлично, Стейси, вчера ты это доказала! Ты действительно не будешь удовлетворена, пока я не признаюсь!

— Значит, я права, я знала это, я могу просто сказать, когда вы двое разговаривали, вау, да ты шалун!

— Послушай, что ты здесь делаешь?

Ответа не последовало, Стейси пыталась разобраться, она села в кресло, как будто не спешила уходить, хотя и получила ответ..

— Чувствуй себя как дома, — сказал я саркастически, — Я полагаю, ты хочешь выпить, пока ты здесь, где ты должна быть сейчас?

— Я подождала, пока стемнеет, я должна быть у своих друзей на Виндзор-авеню.

— Белое вино?

— Пожалуйста.

Я исчез, чтобы принести вино, а когда вернулся, Стейси развалилась в кресле боком, перекинув ноги через подлокотник и задрав юбку. Я протянул ей бокал вина, она снова закинула ноги, и я увидел то, что должен был ожидать. На ней не было трусиков, и я сразу понял, что она пришла ко мне с одной целью.

Защищаясь, я сел в другое кресло под углом, чтобы не оказаться напротив и чтобы меня нельзя было "засветить".

— Послушай, Стейси, мы с твоей мамой действительно не хотим расстраивать твоего отца.

— О-о-о, не волнуйся об этом, я же сказала тебе, что он трахает женщину на своей работе, и я ничего не скажу.

— Хорошо, и я был бы признателен, если бы ты не упоминала о том, что мы с тобой сделали вчера твоей маме.

— Это зависит от обстоятельств.

— Что ты имеешь в виду, это зависит? — внезапно я запаниковал.

— От того, трахнешь ли ты меня сегодня вечером!

У меня упало сердце: — Да ладно, Стейси, ты не можешь так думать.

Стейси улыбнулась так, словно просто говорила: "Смотри на меня!"

— Я бы подумала, что тот, кто посещает массажный салон, не откажет такой молодой девушке, как я.

Пока она говорила, я увидел, как она сунула одну руку под юбку, и стало ясно, что она начала дрочить себя.

— Стейси, ты сейчас действительно переходишь все границы, прекрати, пока все это не зашло слишком далеко.

В тот момент, когда я закончил это предложение, раздался звук пальцев Стейси, работающих в ее влажной щелке.

— Ты слышишь, что я готова? Готова к твоему хую внутри меня.

Она повернулась в кресле лицом ко мне, перекинув одну ногу через подлокотник, ее ноги были широко расставлены. Два ее пальца погружались в ее вагину, я ясно видел розоватость, влажность, и просто чтобы подразнить меня еще больше, она поднесла свои блестящие пальцы ко рту и высосала из них соки своей вагины.

Вернув их назад, она начала тереть клитор маленькими круговыми движениями, закрыв глаза в притворном оргазме и намеренно постанывая.

— Ты видишь, насколько я готова?

— Я не смотрю, – ответил я, но я смотрел, я не мог оторвать от нее глаз.

Выдержав мой пристальный взгляд, она встала и подошла ко мне. Я не был уверен, как мне реагировать, может быть, просто уйти на кухню, но я застыл, сидя на стуле. Она медленно потянулась вперед и скользнула двумя пальцами между моими губами. Вкус ее соков был божественным.

Я слегка сжал ее запястье, чтобы отвести их, и сказал: — Ты самая настойчивая девушка, которую я, кажется, встречал.

Это было ошибкой, потому что это звучало немного как капитуляция, и когда она опустилась на колени, я понял, что это было повторение прошлого раза.

— Нет, Стейси, я действительно должен сказать "нет"! — Но она уже начала расстегивать мой ремень, и мои протесты были действительно довольно слабыми.

И когда моя молния была расстегнута, я знал, что она обнажит эрегированный хуй.

— Ты можешь продолжать говорить "нет", но ты не это имеешь в виду, ты хочешь меня, как и мою мам… честное слово, ты определенно не это имеешь в виду!

Мой хуй торчал через прорезь моих боксеров.

— Давай снимем это, поднимись.

Смирившись, я оторвал зад от подушки сиденья, и Стейси стянула мои брюки и боксеры до лодыжек.

— Мммммммм… А теперь задержи дыхание!

Она встала и поставила колени на сиденье по обе стороны от меня, наклонившись, чтобы направить мой хуй. Она опустилась ниже, и я почувствовал, как вошел в очень влажную, но очень тугую пизденку.

— О боже, это так неправильно, Стейси, — в панике сказал я: — Господи, а что, если ты забеременеешь от меня?

— Это не повод для беспокойства… все это кажется мне довольно правильным, и это избавит тебя от всего того горя, что я расскажу отцу о тебе и маме.

Я громко застонал, когда она приподнялась и опустилась на мой хуй.

— О, блядь… Я просто надеюсь, что никто об этом не узнает!

— Ну, в данный момент это только между нами.

В тот момент мне действительно было все равно, особенно когда она схватила свой топ, стянула его через голову и сняла лифчик.

Вид грудей Стейси и ее чудесных сосков в нескольких дюймах от моего лица был слишком велик, чтобы не прикоснуться к ним. Мои пальцы потянулись, чтобы обнять их, почувствовать их, ущипнуть за соски, когда она начала вертеть задом у меня на коленях. Ее клитор, должно быть, ожил, потому что сочетание игры сосков и движения бедер вызвало серию громких криков: — Боже… о боже… о боже!

Она кончила удивительно быстро и, казалось, излила мне на колени огромное количество соков. Ее дрожащее тело дергалось и раскачивалось из стороны в сторону, и ей было трудно отдышаться.

— О, блядь, Майк… Блядь!.. Прости, я устроила небольшой беспорядок… О боже, это было хорошо.

— Просто встань, и мы продолжим.

На самом деле меня не волновали промокшие насквозь подушки. Стейси встала, и я приказал ей: — Ложись на диван.

Несколько подавленная, она сделала, как я просил, и я с трудом снял туфли, носки, брюки и боксеры, которые все еще были у меня на лодыжках.

Она спокойно наблюдала и увидела, что мой хуй все еще напряжен и стоит, когда я поставил одно колено на диван рядом с ней.

Ничего не было сказано, кроме еще одного тихого стона, когда я снова вошел в нее. Ее пизда была залита ее соками, и ее груди раздавились, когда я опустился на нее.

— Сними рубашку… пожалуйста, — тихо попросила она.

Я изо всех сил пытался расстегнуть пуговицы, и с помощью Стейси, в конце концов, избавился от рубашки.

Должно быть, у Стейси был огромный аппетит к сексу. Я двигался в ней едва ли пару минут, как она закрыла глаза и сказала мне, что снова кончает.

— О, Майк, я не знаю, что ты делаешь, но, блядь, не останавливайся… о, блядь… да… да… да!

Мы, должно быть, трахались полчаса, прежде чем я кончил в нее. Я потерял счет тому, сколько раз она достигала своего рода оргазма. Когда, в конце концов, мы расцепились, мы были измотаны, и гостиная была наполнена чудесным сексуальным ароматом.

Но в глубине моего сознания была проблема, с которой все это началось.

— Стейси, это не должно повториться, ты должна позволить мне попытаться поладить с твоей мамой… пожалуйста.

— Хмммм… После того, что мы только что сделали, я теперь не уверена, что только она одна должна быть с тобой.

Меня охватил ужас.