Старые добрые деньки. Часть 7

Время, проведенное в баре после занятий, теперь предназначалось для нас двоих, стоявших в стороне от остальных. Среди остальных троих парней и пятерых женщин я не заметил никакого объединения в пары или чего-то в этом роде. Сэм позже сказала мне, что женщины были довольны и чувствовали себя комфортно, просто общаясь с парнями, сохраняя непринужденность. И, судя по всему, парни тоже были такими, по крайней мере, на данный момент.

Мы продолжили наши непринужденные свидания на свежем воздухе. Наше совместное времяпрепровождение всегда заканчивалось за дверью ее квартиры медленным и нежным прощальным поцелуем. Я наслаждался тем, что мы проводили время вместе, и позволял Сэм жить в ее собственном темпе. Как я и говорил ей раньше… "Я никуда не собирался уходить".

У нас никогда не было тихого "свидания за ужином". Я не знаю почему. Может быть, я чувствовал, что это было что-то, к чему Сэм не был готова. Может быть, так оно и было, и она просто позволяла мне взять инициативу в свои руки. Тем не менее, близость, которая возникла несколько недель назад, крепла. Это было ощущение, которого я никогда раньше не испытывал. И я был уверен, что Сэм чувствовала то же самое. Меня больше никто не интересовал, и я была уверен, что то же самое относится и к Сэм. Время покажет.

— – –

Наступило лето, и были предсказаны неизбежные дождливые выходные. Во время нашей встречи в середине недели мы обсудили, чем бы мы могли заняться в субботу вечером. Варианты были следующие: боулинг, где я был уверен, что мне надерут задницу, поход в кино или игра в мини-гольф в помещении. Снова видения того, как мне надирают задницу. Но все это не имело бы значения. Все, что имело бы значение, – это то, что мы проводили бы время вместе. Наша близость быстро развивалась, росла и углублялась. Я чувствовал, что быстро приближается время поднять ситуацию на новый уровень.

Сэма посмотрела на меня своими орехово-зелеными глазами и спросила:

— Что, если я приготовлю тебе ужин у себя дома?

Мое сердце остановилось. Если я правильно ее понял, Сэм была готова поднять наши отношения на ступеньку выше, сделать что-то более тихое и интимное, чем просто случайное "развлечение на улице".

— Я думаю, это было бы неплохо. Мне никогда никто не готовил ужин, кроме моей мамы.

Это вызвало у нее теплую улыбку.

— Чего бы ты хотел?

— Удиви меня. Я не привередлив. Я расскажу тебе об этом позже. Почему бы тебе не приготовить что-нибудь, что тебе нравится делать? Я принесу пару бутылок вина.

Итак, вот что застало меня стоящим за дверью ее квартиры с моим фирменным подарком – дюжиной красных роз. Дверь открылась, и появился сияющая Сэм. В начале недели она спросила, может быть, сегодня вечером мы оденемся чуть менее небрежно, для нашего первого свидания за ужином. Ничего особенного, просто немного более нарядно.

Сегодня вечером ее мягкие волосы цвета меда были распущены и ниспадали каскадом с плеч, придавая им мягкий блеск. На ней была белая блузка на пуговицах с оборками вдоль пуговиц, две верхние пуговицы были расстегнуты. Материал был достаточно толстым, чтобы был лишь эротический намек на то, что под ним ничего нет. Ее светло-голубые брюки облегали тонкую талию и упругие ягодицы. Брюки удерживались на месте широким темно-синим поясом. Одним словом… сексуально и определенно женственно.

Сэм нанесла небольшое количество макияжа на глаза. Немного, но этого было достаточно, чтобы превратиться из "Сэм" в "Саманту". Мне это понравилось. Хотя это было приятно и весело, увидеть в ней мальчишку-сорванца, впервые увидеть мягкую и женственную женскую сторону было достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание. И я думаю, что она это знала.

— Боже мой, Сэм. Ты такая красивая.

Я был вознаграждена лучезарной улыбкой и поцелуем в щеку. Сначала глаза Сэма расширились, когда я достала букет из-за спины. Затем она обвила руками мою шею и уткнулась лицом мне в плечо. Я чувствовал, как она слегка дрожит, и почувствовал немного влаги сквозь свою рубашку. Отстраняясь и слегка вытирая глаза, она сказала:

— Билл, кроме школьных букетиков, никто никогда не покупал мне цветов. Спасибо тебе.

Затем, поцеловав меня в щеку, она улыбнулась:

— Ты действительно знаешь, как очаровать девушку. Может быть, мне придется немного подержать тебя рядом.

— – –

— Надеюсь, тебе нравится китайская кухня.

— Не могу сказать, что у меня когда-либо это было.

— Я давно этого не готовила, потому что это не то, что я бы приготовила только для себя. В нем есть лук, зеленый перец, кусочки курицы, маринованные в терияки, и ростки фасоли. Затем посыпано крошками грецкого ореха. Все это готовится в воке с небольшим количеством кунжутного масла. Это действительно быстро, и все это подается на рисовой подушке. И еще: ты должен пользоваться палочками для еды. Никаких вилок.

Улыбка не сходила с ее лица.

— Почему бы тебе не налить нам немного вина? Я рада, что ты принес белое вино, оно подойдет идеально. И две бутылки. Пытаешься напоить меня и воспользоваться моим положением?

Все, что я видел, – это жемчужно-белые зубы и озорной огонек в ее глазах. Это был взгляд, которого я никогда у нее не видел. Все, что я мог сделать, это пожать плечами и невинно улыбнуться ей в ответ.

Я наблюдал, как она быстро добавляла маринованные кусочки курицы небольшими порциями. Перемешивайте и соскабливайте со стенок вока, пока они не станут золотисто-коричневыми. Сэм удалила кусочки и добавила еще немного масла, затем измельченный чеснок и тертый имбирь. От взрыва ароматов у меня потекли слюнки. Горячий вок зашипел. Сэм быстро добавила нарезанный лук, кусочки зеленого перца и ростки фасоли. Курица, снова в воке, вместе с грецкими орехами; смесь ароматов была не от мира сего.

— Вот, почему бы тебе не разложить рис по тарелкам? Это будет готово примерно через минуту.

Она сидела за своим кухонным столом, залитым мягким светом свечей. Передо мной возвышалась горка дымящихся овощей и кусочков курицы на подушке из белого риса. Моя улыбающаяся подруга напротив меня. Все это было по эту сторону рая.

— Сэм, пахнет чудесно. Небольшой тост за шеф-повара.

Я поднял свой бокал и посмотрел в эти мягкие орехово-зеленые глаза, обращаясь к Саманте.

— Моя замечательная и прекраснейшая подруга. Дорогая подруга, которого я хочу узнать получше… и которая к тому же еще фантастический шеф-повар.

Я получил улыбку, когда мы чокнулись бокалами. Это было чудесно. Сэм учила меня пользоваться палочками для еды. Через несколько минут у меня с этим все пошло довольно хорошо: наконец-то я смог донести каждый кусочек до рта, не роняя его. Сэм хихикнула и в конце концов предложила мне вилку, но я отказался. Было приятно неспешно разделить трапезу вместе.

Мы болтали ни о чем конкретном. Что-то происходит вокруг нас. Сэма рассказала несколько забавных историй о нескольких медсестрах в другой палате и паре "резвых" пожилых пациентов, пытавшихся справиться с чувствами, когда медсестры ухаживали за ними.

У нее была одна забавная история о симпатичной молодой медсестре-студентке, которая собиралась частично обтереть губкой пожилого джентльмена, и на рот и нос которого была надета кислородная маска. Я видел, как Сэм ухмылялась, вспоминая историю до того, как начала.

— Она была симпатичной молодой девушкой, лет 20 или около того, которая смогла поступить на летнюю программу подготовки медсестер для студентов больницы. Собираясь, она услышала, как он пробормотал сквозь кислородную маску: «Медсестра, у меня черные яички?» Смутившись, она посмотрела на него и сказала только, что была здесь только для того, чтобы частично обтереть его губкой. Он с трудом продрался сквозь маску и снова: "Я понимаю, но не могли бы вы, пожалуйста, проверить? У меня черные яички?» Взволнованная и обеспокоенная тем, что у него может повыситься кровяное давление, беспокоясь о своих нижних частях тела, она приподняла простыню и халат, осторожно взяла его пенис в одну руку, а мошонку в другую и внимательно осмотрела: «Сэр, все выглядит нормально». Мужчина снял кислородную маску, улыбнулся ей, а затем медленно произнес: «Это было очень мило. Это было замечательно, но послушай меня очень внимательно… Мои тесты вернулись?»

— Эта молодая медсестра была так смущена. Насколько нам было известно, это мог быть первый настоящий пенис, с которым она когда-либо держала в руках. Она совершила ошибку, сказав одной из медсестер, кому она оказывает помощь. Итак, до конца дня, каждый раз, когда она проходила мимо одного из них, они спрашивали: "Мои тесты вернулись?" Несколько недель спустя они устроили прощальную вечеринку в столовой, когда она возвращалась в школу медсестер. На столе стоял торт, а с потолка свисали плакаты, на каждом из которых был вопрос: "Мои яички черные?"

Я никогда так сильно не смеялся, пытаясь представить это. Я должен был признать, что там, где я работал, никогда не случалось ничего столь забавного, как это. Я имею в виду, работать с кучей инженеров. Когда мы закончили чудесный ужин, наши взгляды снова встретились. Это был первый раз, когда мы оказались в такой тесной и интимной обстановке. Я хотел узнать ее получше и по ближе.

— Сэм, могу я тебя кое о чем спросить? И если ты считаешь, что это слишком личное и не хочешь об этом говорить, я пойму.

Она оглянулась на меня на несколько мгновений:

— Билл, я думаю, что мы подходим к тому моменту, когда каждый из нас может спросить друг друга практически о чем угодно. О чем бы вы хотели спросить?

Я думаю, что Сэм была права. Я имею в виду, да, мы встречались несколько недель, занимались чем-то вместе. И вот я здесь, сижу на кухне Сэм, наслаждаясь чудесным, тихим и интимным времяпрепровождением с ней… впервые.

— Сэм, как так получается, что такая красивая, умная и сексуальная женщина, как ты, все еще не замужем? Я имею в виду, с таким характером и всем прочим, я бы подумал, что все парни будут сохнуть по тебе.

Сделав глоток вина, я увидел, что она немного поразмыслила над этим вопросом.

— Я думаю, что на протяжении всего моего взросления и всего остального, моя мальчишеская сторона пугала парней. Я имею в виду, как я уже говорила тебе по дороге в музей на нашем первом свидании, я выросла по соседству примерно с шестью мальчиками; четверо были на год старше, а двое других – на год младше меня. Я была единственной девушкой. Я делала все, что делали они: лазала по деревьям, каталась на велосипедах, играла в бейсбол и футбол. Я была быстрее. Я могла вести дриблинг и бросать по баскетбольному мячу лучше, чем большинство парней вокруг меня. Я даже могла бы лучше их играть в бейсбол. Тем не менее, они всегда дразнили меня тем, что я "бросала как девчонка". Они не относились ко мне как к девушке. Я думаю, что я не знала ничего другого, и меня это устраивало. Я была тем, кем я была.

Она вздохнула.

— У меня было несколько свиданий в старших классах, некоторые выходили за рамки пары раз. Я думаю, что парни чувствовали, что если они когда-нибудь попытаются добраться до второй базы вместе со мной, то закончат с подбитым глазом, что, вероятно, было правдой. Я не даю пощечин… Я бью кулаком. Именно так я выжила, когда росла среди мальчиков. Некоторые учились на собственном горьком опыте, если их поддразнивание становилось слишком сильным, или, особенно, если они дразнили одну из моих подруг. Девушки хлопают в ладоши, а мальчики бьют кулаками, – усмехнулась она и продолжила.

— Я думаю, что из-за того, что я была такой непринужденной со своими друзьями-парнями, парни просто смотрели на меня как на девушку, с которой они могли поговорить о самых разных вещах, включая проблемы девушек. Я не думаю, что кто-то из них смотрел на меня как на девушку для свидания. Не поймите меня неправильно, у меня действительно было несколько близких подруг, с которыми я тусовалась и разговаривала по-девчачьи. Это тоже было весело. Различные взаимодействия. Я имею в виду, что девушкам определенно больше нравится драма. Но все равно, это было весело. Все они интересовались косметикой, последними новинками моды, тем, как выглядят их прически, кто с кем встречается, и, конечно же, мальчиками. Мне… Мне было комфортно просто быть собой. Они исключили меня из-за того, кем я была, и я стала для них. .. Сэмом. Я ходила на танцы и все такое прочее. Только когда я поступила в колледж и оказалась в окружении новых людей, я заметила, что парни смотрят на меня по-другому… как девочка. У меня было несколько свиданий. Было весело. Я имею в виду, это то, чем ты занимаешься в колледже… повеселиться. Ничего серьезного или напряженного, поскольку у меня была цель стать медсестрой.

— – –

Потом, когда я поступила в школу медсестер, я была в значительной степени окружена девочками. Я была настолько погружена в свои занятия по сестринскому делу, что свидания и парни были вещами, которые я отодвинула на задний план. Ко мне действительно пристают некоторые врачи и медбратья в больнице, но я знаю, что их интересует только одно, и это не то, кто я есть.

— Мне комфортно с тем, какая я есть и как я подхожу к жизни. Я думаю, ты мог бы сказать, что "я была свободным духом". Я бы никому не позволил себя сдерживать. У меня была цель стать лучшей медсестрой и я знала, что смогу это сделать. Я обнаружила, что есть очень мало такого, чего я не могла бы достичь, стоит мне только захотеть.

Когда я записалась на занятия каратэ, возможность встретиться с парнем не была моей главной целью. Я искала способ расслабиться после тяжелого дня. Но когда я увидела тебя на первом занятии, я, помню, подумала про себя… "Может быть". Потом, когда я увидел, что ты смотришь на меня и улыбаешься, и все, о чем я мог подумать, было: "О черт… Определенно это большое, чем "может быть".

Я увидел огонек в ее глазах.

— О, и что ты имел в виду, когда сказал "с твоей индивидуальностью и всем остальным"?

Я видел, как Сэм пыталась подавить озорную улыбку. Она знала, что я у нее в руках. Как я собирался ответить на это, не загоняя себя в яму? Итак, я просто высказал это вслух.

— Я имел в виду… хорошо… Сэм… мммм…

Я спотыкался. Это был первый раз, когда у нас состоялся подобный разговор, и Сэму это нравилось. Я был почти уверен, что она знала, что такое "все", она просто хотела, чтобы я признался в этом.

— Все… Я имею в виду… Сэма… Ты симпатичная. Ты чертовски сексуальна… и…

Сэм с улыбкой потянулась и коснулась моей руки:

— Все в порядке. Я просто подшучивала над тобой. Ты такой милый и очаровательный, когда волнуешься. Я никогда не видел тебя с этой стороны. Мне жаль, если я поставил тебя в неловкое положение… Так ты думаешь, что я симпатичная… и сексуальная?

Я был уверен, что мое лицо раскраснелось, так как просто опустил глаза и сделал еще один глоток своего вина. Сэм откинулась на спинку стула. Затем сказала с ухмылкой:

— Итак, я думаю, что такой поворот событий – это честная игра. У меня к тебе тот же вопрос. Почему такой красивый, умный и покладистый парень, как ты, до сих пор не женат?

Думаю, я в некотором роде предвидел, что это произойдет. Я имею в виду, что мы вступали в фазу знакомства друг с другом на более высоком уровне, чем "просто друзья".

— Почему я все еще был одинок? Ну, я никогда не была светским львом даже в старших классах. Да, я приглашал девушек на различные танцы после того, как получил лицензию. Я не искал себе постоянную девушку. Я знал, что в конце выпускного курса поступлю в четырехлетний колледж, и большинство девушек, которыми я интересовался, тоже. Хотя у меня действительно была серьезная девушка на выпускном курсе, а затем в течение первых двух лет учебы в колледже.

— Она порвала со мной в то лето, когда я был дома после второго курса. Не сказал мне почему, просто начал отдаляться все больше и больше. Потом она сказала, что нам нужно сделать перерыв на пару недель. В конце двух недель она просто сказала, что, по ее мнению, мы должны оставить все как есть. И на этом все закончилось. Разбилось мое сердце на миллион осколков. Она была моей первой любовью, настолько, насколько твоя первая школьная подружка может быть твоей "первой любовью".

Мои руки поднимаются в воздушных кавычках.

— Как пел Кэт Стивенс в своей песне, первый порез – самый глубокий. Я думаю, что после этого я боялся, что мне снова причинят боль. Так что я держался на расстоянии. Никогда не позволял себе сблизиться с кем-либо.

— Билл, ты не можешь научиться бегать, не упав раз или два. Это то, как ты растешь. Это готовит вас к будущему. Я где-то читала, что ты никогда не должен быть пленником своего прошлого. Что это был просто урок для усвоения, а не пожизненное заключение.

— Я знаю. И все же, думаю, что я был застенчив.

— Тебе когда-нибудь разбивали сердце?

По тому, как Сэм посмотрела на меня в ответ, я был почти уверен, что только что открыл что-то такое, о чем она не хотела говорить. Возможно, именно это она имела в виду после свидания с нашим детенышем.

— Я имею ввиду «предали», – ее голос превратился в шепот.

Я пропустил это мимо ушей и продолжил.

— Как бы то ни было, за последние два года учебы в колледже я действительно встречался с несколькими девушками. Было весело. Ничего серьезного или слишком напряженного. Они тоже не искали ничего серьезного, просто немного непринужденной игривой забавы. Я имею в виду, как ты и сказал, мы учились в колледже, чтобы повеселиться. Изучение чего-то было побочным преимуществом. Итак, обойдясь без драмы с отстраненной девушкой, я полностью погрузился в свои занятия. Последние два года все шло довольно хорошо. Оглядываясь назад, это должно было произойти давным-давно.

У моего работодателя очень строгая политика недопущения братания. Если бы я действительно каким-либо образом, в той или иной форме связался с коллегой, мы были бы обязаны сообщить о существовании наших отношений отделу кадров. Невыполнение этого требования может привести к немедленному увольнению. Если бы мы хотели остаться работать в компании, одному из нас пришлось бы перейти в совершенно другое подразделение, выполняя то, что, скорее всего, было бы совершенно незнакомой должностной функцией. Все это было связано с положениями о государственных контрактах, призванными защитить сотрудников от внешнего влияния. Просто мне казалось, что оно того не стоило.

— Там работают незамужние девушки?

— Несколько.

— И никто с тобой не флиртует или что-то в этом роде? Я знаю, что сделала бы это.

Я увидел ее ухмылку.

— Кое-что из этого есть, но это никогда не выходит за рамки просто дружеских улыбок и беззаботных шуток. Все знают, какова политика компании, и всем нам нравится наша работа. Так что никаких вечерних посиделок в местном баре или чего-то подобного.

— Девушки знают, что парни в барах бывают только для одного, и это было не мое. Занятия каратэ были для меня просто развлечением в свободное время, так как по ночам мне становилось скучно в своей квартире. Я имею в виду, что ты можешь смотреть столько-то телевизора или читать столько-то книг. Боевые искусства всегда интриговали меня. Я помню телесериал "Кунг-фу", когда был маленьким. Это было одно из моих любимых блюд.

— Я помню это. Это тоже было одно из моих любимых блюд.

— В любом случае, как и ты, я подписался на это не в надежде с кем-то встретиться. Но, увидев тебя на том первом занятии, все изменилось в одно мгновение. И вот мы здесь.

Каждый из нас нежно улыбнулся, когда я мягко сжал ее руку. Было приятно впервые открыться друг другу. Поскольку я не мог много говорить о своей работе, я спросил ее о ее работе. Я хотел узнать больше о том, что она делала. На что это было похоже, поскольку я на самом деле понятия не имела об обязанностях акушерки-гинеколога.

Сэм в целом действительно нравился путь, который она выбрала для своей карьеры. Несмотря на то, что она была акушеркой-гинекологом, ее основной специальностью было акушерство. Ей действительно понравилась дородовая часть. Волнение молодых матерей по мере того, как протекала их беременность. Работа с матерями, которые сталкивались с аномальными беременностями и/или осложнениями беременности, временами была "эмоционально сложной". Она старалась держать встревоженную мать в курсе того, что происходит у нее внутри. Помощь молодым матерям, впервые родившим, уход за новорожденными сразу после рождения, а также просвещение родителей по вопросам ухода за новорожденными – все это было чрезвычайно полезным.

Но было несколько трудных дней. Я не знаю, как ей это удалось их преодолеть. Тяжелые роды были эмоционально изнурительными как для матери, так и для ребенка. Особенно, когда младенца увозили в отделение интенсивной терапии новорожденных из-за осложнений, иногда серьезных осложнений.

Сэм сказала, что, несмотря на то, что эти новорожденные были вне ее попечения, она всегда проверяла их и информировала обеспокоенную мать об их состоянии в течение первых нескольких часов после родов и пока мать все еще находилась под ее присмотром в больнице. Неонатальные медсестры действительно оценили особую самоотверженность Сэма, который на короткое время стал посредником между ними и встревоженной матерью. Хотя временами новости, которые ей приходилось сообщать, не были хорошими новостями.

Она была хорошей подругой и очень уважала неонатальных медсестер, особенно одну из них, Кэрол. Это была специализация сестринского дела, которую Сэм рассматривал, прежде чем решил заняться акушерством. Она была обеспокоена ежедневным эмоциональным напряжением, связанным с уходом за новорожденными, поскольку они боролись за жизнь в эти первые несколько часов, дней или недель. Тогда нашелся бы редкий случайный человек, который проиграл бы битву. Она не могла представить себя делающей это изо дня в день.

Сэм и Кэрол проводили свои обеденные перерывы вместе, когда только могли, и даже заходили пропустить пару стаканчиков после работы. Они не могли делать это так часто, потому что у Кэрол была семья. Кэрол стала своего рода наставницей Сэма во многих вещах, но в основном в эмоциональной части работы с новорожденными.

В конце концов, Кэрол сказала, что по-настоящему ей помогло то, что ей было с кем поговорить. Кто-то, кто по-настоящему выслушал бы и утешил ее, когда у нее был плохой день. У нее был муж, и она предлагала Сэму помощь всякий раз, когда ей становилось слишком тяжело.

По словам Сэм, именно в те редкие вечера, когда день был исключительно изнурительным, она выводила свои домашние тренировки на новый уровень. Напрягала себя до тех пор, пока ее мышцы либо не заболели, либо не сдались от усталости. Сдерживая слезы, когда ее тело покрылось потом. Временами она проигрывала битву и, рыдая, падала на пол.

Я потянулся и взял ее руки в свои, когда она шмыгнула носом и вытерла глаза.

— Прости. Я не хотела затягивать вечер и все портить.

— Не волнуйся об этом, Сэм, – мой голос был мягким, когда я накрыл ее ладони своими, – для этого и существуют друзья. Потому что я думаю, что мы уже давно перестали быть просто случайными друзьями. Я хочу, чтобы ты знал: ты знаешь, что можешь поговорить со мной в любое время.

Я получил нежную улыбку, когда она нежно сжала мои руки. Это согрело мое сердце.

— Сэм, нужен совершенно особенный человек, чтобы делать то, что ты делаешь каждый день. Увидеть обе стороны молодой жизни. Жизнь, растущая внутри матерей. Помогая им. Быть рядом, когда малыши появляются на свет и делают свой первый вдох. Это само по себе должно вызывать огромное чувство выполненного долга. Заботиться о них в первые дни их жизни.

Сэм несколько мгновений молчал, словно погрузившись в раздумья.

— Я просто знаю, что это то, чем я хочу заниматься всю оставшуюся жизнь. Просто иногда я ничего не могу с собой поделать. Некоторые из моих коллег-медсестер говорят, что я просто должна понимать, что все сделали все, что могли. Просто иногда такое случается. Это вне нашего контроля и в руках "Всемогущего".

— Я слышала, как старшие медсестры говорили о выгорании медсестер и усталости от сострадания. Я понимаю, что они имеют в виду, и почему, как я слышал, некоторые обращаются к алкоголю. Я знаю, что никогда не смог бы пойти по этому пути. Я пыталась просто "оставить это на работе" в конце своей смены, но иногда это просто следует за мной домой. У меня действительно была пара занятий, когда я училась на последнем курсе школы медсестер, где говорили об одном и том же. Но видеть это и жить этим – совершенно разные вещи.

Все еще держа ее за руки, я посмотрел в эти орехово-зеленые глаза:

— Они недостаточно платят медсестрам за то, с чем им приходится иметь дело.

Моя правая рука поднялась и легла на ее щеку. Сэм подняла свою руку и с улыбкой накрыла мою. Каждый из нас чувствовал близость, которая все нарастала и нарастала. Не только за последний час или около того, но и за последние недели. Это была близость, которой я никогда не испытывал.

— Сэм, я никогда не встречал такого человека, как ты. Кто-то, кто так заботлив. Такой сострадательный. Такой уверенный в себе.

Она посмотрела на меня и выдержала мой взгляд. Это было так, как если бы она смотрела сквозь стекла моих глаз в мою душу. Я не могла отвести взгляд, когда смотрела в ответ в эти орехово-зеленые глаза.

Выходя из нашего транса, я услышал мягкий голос Сэм… Увидел ее улыбку, теплую и нежную.

— Ты прав насчет того, что сказал ранее. Мы уже прошли ту часть, когда говорили "просто друзья". Я думаю, мы пробыли там какое-то время. Просто не осознавал этого до сих пор. Мне это нравится. Это чувство, которого, как я думала, у меня больше никогда не будет. Быть с кем-то, кто действительно заботится обо мне. И, да, кто-то, с кем я тоже чувствую себя комфортно. Я чувствую, что могу рассказать тебе все, что угодно.

Тишина, когда мы оба просто сидели там, впитывая то, чем только что впервые поделились друг с другом.

— Сэм… Саманта.

Все еще держа ее за руки и делая глубокий вдох, я надеялся, что она не прервет наш разговор. Что то, о чем я собирался спросить, было не слишком рано, или что Сэм не была готов.

— Саманта, я так долго ждал, когда такая девушка, как ты, войдет в мою жизнь. Говорят, что все самое лучшее приходит в твою жизнь, когда ты меньше всего этого ожидаешь, как и ты сам.

Сделав глубокий вдох, я спросил:

— Саманта… ты бы стала моей девушкой?

На несколько мгновений воцарилась тишина. Мои руки все еще держат ее. Наши глаза все еще были прикованы друг к другу. Я не мог прочесть выражение ее лица. О чем она только думала? Что она чувствовала? У нас никогда не было такого разговора. Это личное. Не зашел ли я слишком далеко… слишком быстро? Было ли еще слишком рано в наших отношениях задавать этот вопрос? Эти вопросы промелькнули в моем мозгу за наносекунду.

Затем с теплой улыбкой и нежным пожатием ее рук на моих. Ее голос был мягким. Ее глаза, теплые и заботливые.

— Мне нравится, когда ты называешь меня Самантой, когда мы одни и вместе, как сейчас. Я знаю, что такое случалось не очень часто. Но когда ты это делаешь, я чувствую себя особенной, очень особенной. Это заставляет меня чувствовать себя ближе к тебе. Хотя я все еще Сэм.

На ее лице появилась мягкая улыбка, которую она удерживала несколько мгновений, а затем ее голос стал немного задумчивым, поскольку мы продолжали смотреть друг другу в глаза и держать за руки.

— Я никогда не была из тех девушек, которые позволяют своему сердцу указывать путь. Я всегда ставил во главу угла свою голову, и это уберегало меня от неприятностей. Уберег меня от того, чтобы мое сердце было разбито. Но с тобой я этого не делал. Я не знаю почему. Я просто этого не сделал. Просто так получилось. В эти последние несколько недель и в эти последние несколько мгновений я позволила себе открыться так, как никогда раньше. Все это для меня в новинку. Эти чувства. Эти чувства, которые росли внутри меня, к тебе.

Руки Сэма были такими приятными на ощупь. Затем она взяла мою руку, поцеловала тыльную сторону, поднесла к своей щеке и снова посмотрела на меня своими мягкими орехово-зелеными глазами.

— Билл, ты уверен, что хочешь, чтобы я была твоей девушкой? Возможно, я приеду с каким-нибудь багажом. Как случайным, связанным с работой, так и, возможно, какими-то личными делами. С последним мне все еще нужно поработать еще немного, прежде чем я поговорю об этом с тобой.

— Саманта, да. Я уверен. Я никогда ни в чем не был так уверен в своей жизни.

— Сэм, у всех нас есть багаж. Некоторые из нас хоронят это и игнорируют. Некоторые признают это и справляются с этим.

— Что касается первого вопроса, я надеюсь, ты знаешь, что всякий раз, когда у тебя выдается напряженный день, я всего в двадцати минутах езды. Мне все равно, во сколько. Это могло быть хоть в 2:00 ночи. Позвони мне. Я буду прямо здесь, чтобы обнять тебя. Я буду прямо здесь, чтобы утешить тебя. Я буду здесь, чтобы забрать все твои сегодняшние неприятности. Это то, что друзья делают друг для друга, и особенно то, что парень делает для своей девушки.

Это вызвало нежную улыбку. На несколько мгновений снова воцарилась тишина.

— Билл, я знаю, что ты был бы здесь ради меня, если бы я позвонила тебе. Я никогда ни с кем не делилась этой стороной себя. Я имею в виду, да, я говорила о себе. Но разделить с тобой физическое потрясение, заставить тебя увидеть меня опустошенной и уязвимой. Я не знаю, что бы ты подумал. Я немного боюсь, что это отпугнет тебя. Большинство парней не очень хорошо справляются с эмоциями "нас, девчонок"."

— Саманта. Во-первых, ничто не может отпугнуть меня от тебя. Во-вторых, это показало бы мне то, что я уже знаю. Что ты сильный человек. Очень любящий, заботливый, чувствительный и сострадательный человек. Тот тип человека, с которым я хотел бы познакомиться поближе. И в том, что касается управления своими эмоциями… Я признаю, что у меня не так уж много или, если уж на то пошло, вообще никакого опыта в этой области. Но все, что я могу сказать, это то, что я обещаю от всего сердца, что я всегда буду здесь, рядом с тобой. И сделаю все, что смогу.

— Спасибо. Я знаю, что ты был бы здесь ради меня. Я доберусь туда. Я хочу попасть туда вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты был частью моей жизни.

Сэм поцеловала тыльную сторону моей ладони.

— Что касается последнего, то не торопись. Как я уже говорил тебе раньше, "я никуда не уйду". Когда ты будешь готова, я буду более чем счастлив, если ты поговоришь со мной об этом. И что бы это ни было, или было раньше… все будет хорошо. У нас все будет хорошо.

Я нежно сжал ее руки и был вознагражден мягкой и понимающей улыбкой. Я поднял руку и погладил ее по щеке. Ее кожа была такой теплой и мягкой. Я видел, как Сэм просто закрыла глаза и наслаждалась прикосновением. Это было своего рода глубокое и заботливое прикосновение, которым мы никогда раньше не делились.

— Саманта, я не знаю как, но каким-то образом я знал, что ты где-то там. Я не искал тебя. Встреча с тобой на случайном вечернем занятии может быть расценена некоторыми как судьба… предначертание. Что нашим путям суждено было пересечься. Что нам суждено было найти друг друга. Тот факт, что я присоединился к этому занятию, был чисто случайным, после того как увидел объявление о начале занятий в продуктовом магазине.

Я немного нервничал. Говорить о своих чувствах было тем, чего я никогда не делал, вероятно, потому, что никогда не испытывал того, что чувствовал прямо сейчас. Но я подумал, почему бы и нет? Я сидел здесь, прикасаясь к щеке человека, который, как я надеялся, станет моей будущей девушкой.

Глядя в эти мягкие зеленые глаза, я просто высказал им все, что чувствовал.

— Саманта, то, что мы стали друзьями, было выбором, который сделал каждый из нас. То, что я почувствовал к тебе то, что я испытываю, вышло из-под моего контроля.

Улыбка, которую я получил, согрела мое сердце. У меня было ощущение, что Сэм чувствовал то же самое.

— Для меня это тоже было в некотором роде случайностью. Некоторые из моих подруг-медсестер рассказывали о том, как они расслабились и раскрепостились после изнурительного дня в больнице. Некоторые побежали. Некоторые занимались йогой и медитацией. Одна пара сказала, что супружеское искусство помогло им сосредоточиться и забыть о внешнем мире. На доске объявлений в моей квартире висела афиша о начале нового занятия. Вероятно, тот самый флаер, который ты видел. Я не знаю, как это объяснить, но что-то внутри меня "заговорило" со мной. Встреча с тобой была просто большим бонусом.

Я увидел ее улыбку, впервые за долгое время.

— Я помню, как мы ехали на поезде в город, в тот день, когда мы пошли в музей. Ты сказала, что не стремишься вступать в отношения, так как переживал тяжелый разрыв. Мне было все равно, в то время я тоже не искал отношений. Мне просто нравилось быть с тобой. И я была почти уверен, что ты тоже это сделала.

— Я так и сделала. Я всегда с нетерпением ждала наших совместных занятий. Я всегда старалась быть рядом с тобой. Потом посидеть с группой, а потом с тобой в баре, поболтать и, да, заняться с тобой чем-нибудь по субботам. Ты всегда делал это непринужденно и весело для меня, даже давал мне проиграть двадцать баксов на ипподроме. Я никогда этого не ожидала. То, что ты позволил мне заниматься своими делами, было действительно мило. Не многие парни додумались бы до такого.

Это замечание заставило меня еще раз пожать ее руку.

— За последние несколько недель ты ни разу не толкнула меня. Все было непринужденно и весело. Позволяя нам идти в нашем собственном темпе. Позволяешь мне… идти в своем собственном темпе. Но я знал, что между нами что-то зарождается, и меня это устраивало, и я был почти уверен, что ты тоже это чувствуешь.

— Я думаю, что впервые вижу тебя здесь, в моей квартире. Устроить для тебя тихий и интимный ужин при свечах – значит поднять наши отношения на одну-две ступеньки выше. И, да, Билл, у нас есть отношения. И знаешь что-то еще? Меня это вполне устраивает. Мне нравится, когда мы вместе. Прошло много времени с тех пор, как я чувствовал хотя бы малую толику того, что чувствую сейчас. Меня больше никто не интересует. Никто другой не привлекает моего внимания. Когда я остаюсь одна, в ночной тишине, именно ты приходишь мне на ум. Это всегда заставляет меня улыбаться. И я думаю, что могу сказать то же самое… то, что я начал испытывать к тебе те чувства, которые испытываю сейчас, тоже вышло из-под моего контроля. Иногда я думаю, что лучше всего просто позволить природе делать свое дело.

— Конечно, то, что ты принес мне цветы, заслужило тебе совершенно особое место, – мягко улыбнулась она.

Снова воцарилась тишина, пока мы продолжали смотреть друг другу в глаза. Я никогда ни с кем не чувствовала такой связи, как та, что образовалась между нами. Теперь я нежно поглаживал большими пальцами тыльные стороны ее ладоней.

— Саманта, какое у тебя второе имя?

Она бросила на меня озадаченный взгляд.

— Это Грейс, в честь моей бабушки. Почему ты спрашиваешь? Никто никогда не спрашивал меня об этом.

— Без особой причины. Это просто пришло мне в голову. Саманта Грейс. Это подходит тебе во многих отношениях.

Я снова был вознагражден исключительно яркой улыбкой.

— Билл. Есть вещи, которые делают парни и девушки. О, и да, я бы с удовольствием стала твоей девушкой.

— Я знаю. Они целуются, – сказал я с игривой улыбкой.

— Это важная часть дела, – улыбнулась Сэм в ответ, прежде чем снова расслабиться, – Они соприкасаются. Они прикасаются не только к рукам, как мы сейчас. Они целуются. Они целуют не только губы.

Еще раз поцеловал тыльную сторону моей ладони и поднес ее к ее щеке.

— Они впускают друг друга в свои сердца, чтобы их сердца могли соприкасаться и целоваться. Сердца не думают, они ничего не объясняют. Они просто хотят. Билл… Я открываю тебе свое сердце. Это то, чего я никогда не делал. Мне немного страшно, но я впускаю тебя… пожалуйста, не разбивай мне сердце.

Ее голос был печальным и надломленным. Когда-то в прошлом она была глубоко ранена. Возможно, это было то, с чем она боролась, основываясь на ее предыдущем комментарии о… багаже.

— Саманта, я бы никогда, ни за что не разбил тебе сердце. Ты слишком много значишь для меня. И, пожалуйста, не разбивай мне сердце, – мой голос срывается.

— Никогда, – мы перегнулись через стол для короткого, но нежного поцелуя.

— Билл, есть еще одна вещь, которую делают парни и девушки.

Теперь рука Сэма легко скользит по моей.

— Они занимаются любовью.

Сэм еще раз поцеловал тыльную сторону моей ладони. А потом отстранилась и нежно улыбнулась.

— Как ты, наверное, догадываешься, я не из тех девушек, которые просто так прыгают в постель. Мне нужно чувствовать связь с ним и от него. Я думаю, что эти связи между нами крепли в течение последних нескольких недель, прямо под поверхностью. Только несколько минут назад они всплыли на поверхность, когда мы открыли друг другу свои души. И я рад рада быть твоей девушкой. И я счастлива, что ты мой парень.

Еще один поцелуй в тыльную сторону моей ладони.

— Билл, займись со мной любовью, если хочешь.