Сукины Дети №3

— Ах ты ж, сука! Я же почти кончил! – взревел Белый, сняв голову адвокатши с хуя и влепив ей сочную оплеуху.

Девушка упала спиной на пол, закрыв лицо руками, а ноги широко раздвинула, демонстрируя публике свою гладкую розовую щёлочку. Миша пнул по ней босой ногой, заставив Милану охнуть и сжать ноги.

— Ты чего, Белый? – спросила я, догадываясь, в чём дело.

— Кусается, шалава! И так сосала хуёво, а тут ещё и зубы показала!

Я к тому времени уже кончил рабыне в рот, заставив проглотить ту всё содержимое моих яичек, а потому был слегка расслаблен.

— Но я же не могу… Не могу так глубоко… – сквозь слёзы причитала Милана.

— Не можешь – научим! Не хочешь – заставим! – взревел Миша и схватился за кожаную плеть.

— Ай! Ой! Уй! Ах! Хватит! Ой, бля, хватит!!! Боже, пожалуйста, господин, хватит!!! – кричала девка под беспорядочными ударами Миши, кривляясь на полу и пытаясь закрываться руками, отчего те, вслед за ногами, животом и грудью, покрывались красными полосками.

— Всё, Белый хватит. Хватит, я сказал! – прикрикнул я на слишком рьяно взявшегося за дело молодого напарника.

Тот нехотя остановился.

— Я не говорил тебе раньше, а теперь скажу: я мог бы размозжить твою гребаную голову! И я сделаю это, если у тебя еще остались какие-нибудь ёбаные мысли о том, чтобы укусить меня! – накидывал на девчонку ужаса Белый.

Я сверкнул на него строгим взглядом и обратился к напуганной рабыне:

— Успокойся, встань. Я знаю, ты укусила господина Белого случайно. Верно?

Милана с кряхтением поднялась на трясущиеся ноги и исподлобья посмотрела на меня:

— Совершенно верно, господин Чёрный. У меня мало опыта в оральных ласках, а господин Белый захотел глубоко… Слишком глубоко… Я боялась задохнуться и укусила… Случайно… Хнык…

Я попытался её успокоить:

— Хорошо, на первый раз наказание будет мягким, куда более мягким, чем обычно бывает за подобные проступки.

Девчонка замерла в ожидании, в её прекрасных глазах страх боролся с надеждой и мольбой о пощаде.

Я позвал ассистентов:

— Никто, Ничтожество, в процедурную животное.

Слуги тут же возникли позади Миланы, молча, словно два приведения, взяли её под руки и повели в процедурную. Мы с Белым проследовали за ними.

Процедурная, обклееннная холодной светло-голубой плиткой, напоминала просторный кабинет гинеколога, совмещенный со стоматологическим кабинетом, пыточной и душевой. Девочек здесь промывали, прочищали, брили, смазывали, наряжали, если понадобится – оказывали медицинскую помощь. В общем – приводили в порядок и готовили к тренировкам. Но нам с Белым эти манипуляции были малоинтересны. Наша цель – джакузи в дальнем углу, огороженное полупрозрачным стеклом. Пока набиралась вода, Ничтожество, под аккомпанемент кряхтяще-стонущей в умелых руках Никто рабыни, сбегал за хорошим красным вином и наполнил им господские фужеры.

Господа, то есть я с Белым, разделись и легли в просторную ёмкость джакузи. Включили пузыри и начали беседу. К этому времени рабыню уже уволокли в один из карцеров.

— Ты это, Белый, палку не перегибай, – как можно более спокойно сказал я, отпив вкусной жидкости, – Девка нам целой нужна, без увечий. Если что не так сделаешь, штраф не потянешь. Так что думай головой.

Молодой напарник был спокоен, в его голосе чувствовалась уверенность:

— Без базара, шеф. Всё в рамках разумного.

Я тихо усмехнулся. Миша напоминал Артёма не только внешне, но и по характеру.

— В общем, не хуеверть, и станешь своим в нашей команде. Тем более – это необходимо сейчас, когда Седой с Лысым выбыли. На тебя и на Малого большая надежда.

"Малым" мы прозвали Серёгу, как самого младшего в банде. Да и ростом он по сравнению с остальными не впечатлял, хотя был даже немного выше меня. Просто на фоне остальных гигантов мы с ним выглядели карликами.

— Шеф, на нас можно положиться! – излишне самоуверенно воскликнул Белый и залпом выпил вино.

Ничтожество заново его наполнил.

— Не подведёте – будете как сыр в масле кататься.

— Знаю… Только была одна мысль…

— Какая?

— Хочу испытание ей устроить здесь, в джакузи.

— Это можно. В рамках разумного, само собой.

— Естественно, в рамках.

— Тогда можно.

Возникла неловкая пауза.

— Я слышал, вы её "Вишенкой" решили назвать?

— Да, так пожелал клиент. А что не так?

— Да нет, всё нормально. Люблю вишнёвый компот. Ви-шен-ка, – явно смаковал слово Миша, – ей идёт! Сочная, округлая, слегка кислая, ароматная!

— За Вишенку!

— За неё!

Мы чокнулись.

Миша, как обычно, выпил залпом, а я смаковал дорогое вино маленькими глотками.

…..

"Вишенку", свежеиспечённую и хорошенько промытую в процедурной рабыню, тем временем вывели наверх, в ночной двор, и подвели к большой, простой, грубо сколоченной собачьей будке.

— На колени, – раздался позади рабыни бархатный голос Никто.

Вишенка рухнула коленями на свежестриженный газон.

На глаза ей легла повязка, рот занял кляп, а ноги и руки (спереди) были скованы наручниками. На шею ей легла могучая рука и Вишенка поняла, что должна встать в собачью позу. Как только она послушно это исполнила, в её киску начало погружаться нечто толстое, хорошенько смазанное, явно резиновое, быстро и напористо заполнив девушку до упора. Ей было немного больно, слегка дискомфортно, очень унизительно, но, к её стыду, в чём-то даже приятно. Видимо, сказывалось действие густой ароматной мази, щедро нанесённой в промежность девушки послушным громилой в процедурной, от которой возник постоянный настойчивый зуд в промежности девушки, заставлявший пульсировать клитор и течь её женскую дырочку. Попку же Вишенки без особых усилий заняла толстая анальная пробка. По щекочущим бёдра ворсинкам рабыня догадалась, что пробка оканчивалась пушистым хвостом.

Милана нередко практиковала анальный секс с партнёрами, так как знала, что большинство мужчин любят этот вид плотских утех. Да и сама она получала при этом определённое удовольствие, особенно, когда ласкала себя пальчиками. Оргазм при таком раскладе был особенно длительным, хоть и не таким ярким.Так что её натренированная попка легко справилась с резиновым изделием шести сантиметров диаметром. Милана раньше принимала, и вполне успешно, член и потолще, что был у её второго "жопошного" любовника – Карена, большого любителя, как он выражался, "долбить в туза".

— Вперёд, – последовала команда Никто.

Милана поползла на четвереньках и спустя несколько шагов больно ударилась лбом о дерево.

— Аккуратнее! Возьми правее.

Милана выполнила команду и попала в довольно тесное помещение, пахнущее свежей соломой.

Ей ласково шлёпнули по попке и велели:

— Повернись кругом.

Милана подчинилась, неловко повернувшись на сто восемьдесят градусов, ударившись при этом несколько раз головой и пятой точкой о стены будки.

Когда она закончила, на шею ей надели ошейник. Щелкнула застёжка поводка, шея её натянулась вверх и Милана была вынуждена поднять голову повыше.

— Стой так и не дёргайся. А то удавишься ещё, – послышался знакомый бархатистый голос, а потом мягкие, но тяжёло удаляющиеся шаги.

Спустя некоторое время девушка подняла скованные руки и попыталась избавиться от ошейника. Но сделала только хуже. Замок ни в какую не сдавался, а слишком короткий поводок натянулся, душа свою пленницу.

Милана сдалась. Она стояла на четвереньках, словно животное, в будке, короткий поводок не давал ей лечь или нормально сесть, влагалище и задний проход распирали посторонние предметы, от которых тоже не было никакой возможности избавиться. Ей лишь оставалось переминаться с ноги на ногу, периодически разминать затёкшие руки и сожалеть о своей горькой судьбе. Но Милана не теряла надежды выйти из беды с наименьшими потерями. Надо лишь, как она считала, выполнять все безумные желания похитителей. А уж потом она найдёт способ поквитаться!

Девушка хрипло хохотнула сквозь затычку, думая : — "каким же странным и унизительным способом она зарабатывает себе очки на новую жизнь и отмщение!"

Длилась эта пытка, казалось, нескончаемо долго. Жопа и пизда гудели от напряжения, требуя то ли освобождения, то ли хорошего траха, но однозначно – разрядки. Челюсть и язык затекли, хотелось пить и спать. Или хотя бы встать в другую позу! Чёртовы четвереньки! Милана возненавидела эту позу и поклялась больше в ней не отдаваться!

Вдруг послышались шаги по газону, она, словно собака, учуяла знакомый запах и услышала до боли знакомый голос. Хмельной голос Миши, или господина Белого:

— Пошли, пора отрабатывать косяки.

Щёлкнул замок и девушку дёрнули за поводок. Она обречённо поползла за хозяином, заглаживать вину перед ним.

…..

Под утро, когда Белый приволок в бункер Вишенку, я был уже изрядно навеселе.

Интересно было наблюдать за тем, как крепкий высокий парень тащит вниз по лестнице измученную долгим прибыванием в собачьей конуре рабыню за поводок, как та спотыкается, катится вниз кубарем и падает лицом в пол, как получает от хозяина густую брань, смачные пинки и подзатыльники.

— В джакузи? – спросил я, чуть заплетаясь.

— Да, будем делать упражнения на дыхание.

— Интересно будет посмотреть.

— Ага. Камеру возьми, снимем на память.

Я взял маленькую герметичную "гоу-про" камеру для съёмок под водой и последовал вслед за Белым и Вишенкой в процедурную, снимая всё происходящее.

Когда несчастную рабыню доволокли до белоснежной пузырящейся ёмкости, Белый снял с глаз девушки повязку и вынул кляп у неё изо рта.

— Пвыо-о-о-оххх!… – издала она звук облегчения, после чего стала разминать язык и губы, что я фиксировал на камеру крупным планом.

— Подумала над своим поведением?! – театрально громко воскликнул Белый.

— М-м-да, гос-сподин… – промямлила Вишенка онемевшим от кляпа ртом.

— Не слышу, блядское ты племя!

В глазах рабыни мелькнул страх, она ответила с заметной дрожью в голосе, но уже заметно громче:

— Да, господин, я осознала, что пускать в ход зубы – это проступок, за который полагается суровое наказание!..

— Совершенно верно, – смягчился Белый, – и сейчас мы проверим, насколько хорошо ты усвоила урок.

Белый отстегнул наручники и с верхних, и с нижних конечностей рабыни, схватил Вишенку за пышный хвост волос на голове, поднял на ноги и резко, даже грубо закинул девку в воду, вызвав тем самым большой столб брызг, обдавших и меня, и Белого.

Я посмотрел на напарника исподлобья: – мол, "не перегибай палку, парниша!"

Белый ответил дерзким взглядом: – мол, "не учи учёного, папаша!"

"Да уж, паренёк взял резко со старта! Так, глядишь, и Седого переплюнет! Хотя, куда ему до Седого, чуть задание с прокуроршей не провалил! Спасибо, Малой выручил." – размышлял я, погружая руку с камерой в джакузи. Изображение передавалось на небольшой экран, висящий на стене над искусственным водоёмом.

Едва Вишенка вынырнула, плюясь водой, в джакузи запрыгнул уже успевший избавиться от остатков одежды Белый. Я наблюдал на экране, как его бритое мужское достоинство болтается посреди волн и пузырей, а чуть сбоку – жопку Вишенки, с торчащим из неё собачьим хвостом, особенно сильно распушившимся и ходящим волнами в неспокойной воде.

В это время Ничтожество принёс поднос с коньяком и закусками и поставил его на край водоёма.

Миша грубо схватил Вишенку за загривок, приблизил её хорошенькое мокрое личико к своему пьяноватому лицу и процедил сквозь зубы:

— Сейчас, блядина, ты будешь сосать мой хер под водой, и не дай бог, мне не понравится! Поняла?!

— Да, господин, – едва не плача от обиды, ответила Вишенка.

— Будешь работать своим блядским ртом под водой ровно по минуте, потом – передышка десять секунд и – продолжение подводных оральных утех! Ясно тебе, овца?!

— Да, хнык, да… – с обречённым видом проныла мокрая, жалкая, но всё равно прекрасная рабыня.

— Так что – чем быстрее я кончу, тем быстрее ты освободишься. В общем, в твоих интересах работать быстро и качественно. А теперь, хуесоска, набери побольше воздуха в лёгкие!

Едва Вишенка глубоко вдохнула, крепкая ладонь Белого погрузила её голову в бурлящие воды джакузи, как раз между длинных мослатых ног парня. Я поднял глаза на экран и убедился, что взял хороший ракурс и заодно засёк время.

— Ровно минута издевательств, и не секундой больше! – строго указал я Белому.

— Пунктуальность – моё второе имя, шеф! – ответил тот, откинувшись на край водоёма и прикрыв глаза.

"Скорее уж не пунктуальность, а бахвальство!" – с усмешкой подумал я и сфокусировался на съёмках. Рыжий сегодня был занят, так что качество съёмки хромало, но этот фильм и не планировался идти на продажу. Но, пожалуй, ценители подобного искусства найдутся! Ведь действительно, тут было на что посмотреть!

Бедная Вишенка с выпученными глазами и раздутыми ноздрями дрочила одной рукой уже вставший хер Белого, обхватив губами его залупу. Поясница её торчала из воды, но длинный пушистый хвост под воздействием течения и пузырей постоянно лез ей в лицо. Я плавно переместил камеру ей в промежность, фиксируя торчащую из шикарной задницы анальную пробку и толстый розовый дилдо, распиравший молодую вагину, а потом вернулся обратно, к процессу минета. До минуты оставалось всего семь секунд и я бросил строгий взгляд на напарника. Белый понимающе кивнул и освободил голову Вишенки.

— Уауф-ф-ф!!! – воскликнула Вишенка, глотая ртом воздух и сплёвывая воду.

— Хуевато работаешь, сука, – лениво заметил Белый, наливая себе коньяк, – так я долго не кончу.

— Простите, господин, у меня мало опыта, – начала оправдываться рабыня, но Белый не дал ей договорить, вновь окунув в воду.

В этот раз, судя по блаженной улыбке Белого, она работала куда более старательно и умело, пуская пузыри из ноздрей и зажмурив глаза. Спустя минуту она вновь плевалась водой, а Белый приговаривал:

— Уже лучше, сука! Молодец, учишься! И никаких зубов!

— Спасибо, гос…

Но ей не дали договорить, вновь окунув с головой в джакузи.

— Да, сука, да, глотай всё, глотай, блядина! – взревел Миша на пятом заходе Вишенки в воду, с силой натягивая её голову на свой брызжущий спермой хер.

Я показал ему характерным жестом на запястье, намекая на то, что время истекло, и парень нехотя отпустил изнасилованную голову рабыни.

— На меня, сука, не брызгать! – прикрикнул на Вишенку Белый, влепив ей пощёчину и отбросив назад, в воду.

Вид её был жалок: вся красная, мокрая, в потёках спермы, растрёпанная, с игрушками в дырках, мне было даже слегка её жаль. Но лишь слегка.

Я с молчаливым укором посмотрел на Белого и налил нам по рюмке коньяка. Миша пожал плечами, залпом выпил и закусил мандаринкой. Я тоже выпил, закусил и полез в воду. Взялся за мокрый хвост и резким рывком, сопровождаемым отчаянным воплем Вишенки, выдернул его у неё из задницы.

— Пора заняться твоей жопкой, детка! – весело воскликнул я, ставя девочку раком.

Хуй в эту аппетитно оттопыренную попку вошёл довольно легко, яйца сразу почувствовали прикосновение к торчащему из молодой пиздёнки краешку дилдо. Видимо, сука практиковала анал с самых юных лет. "Что ж, это даже к лучшему!" – размышлял я, натягивая жопку молодой красавицы на свою крепкую плоть.

— Умойся, шалава! – велел рабыне Белый, схватив её за волосы и окунув головой в бурлящую воду. При этом попка её непроизвольно сжалась, доставляя мне особенный кайф.

— Не утопи, – приструнил я напарника.

— Не боись, шеф, всё будет окей. Негоже, чтобы такая смазливая шваль вся в конче была! – продолжал глумиться над бедняжкой Белый, но руку с её головы убрал.

Как только та отплевалась и отфыркалась, я задал ей вопрос:

— Гляжу, сука, жопа у тебя рабочая. Давно в неё порешься?

— Да, господин, ещё со школы.

— И как, нравится?

Задав вопрос, я выдернул кожаный хуй из её жопы, а следом – резиновый из пизды.

— Ох! Ах! Да, господин! – воскликнула девчонка и тут же получила мой член в пизду, а в задницу – толстое резиновое изделие из секс-шопа.

— Да, сучара, пизда поуже жопы будет! – глумился я над Вишенкой, наслаждаясь теснотой её молодой пиздёнки. Теснота эта была не в последнюю очередь обеспечена благодаря дилдо в прямой кишке.

Белый уже наслаждался повторным отсосом. В этот раз обошлось без ныряния, так как парень сидел на краю искусственного водоёма и потягивал коньячок из бокала.

— Да, шалава, – подбадривал молодой бандит свою жертву, – сосешь всё лучше и лучше! Прирождённая вафлёрша!

Но судя по её булькающему мычанию, удовольствия она от процесса не получала. Да нам и глубоко похуй на ее удовольствие. Главное – чтобы нам было в кайф!

— Да, сука, да! Получай полную пизду господского семени и радуйся! – воскликнул я, кончая.

Миша тоже продержался недолго, спустя пару минут заставив девку проглотить с кислой миной новую порцию спермы.

Ополоснувшись напоследок в джакузи, Вишенка под присмотром Ничтожества покинула нас. А спустя несколько минут слуги увели, а вернее будет сказать – унесли пьяного Мишу в спальню.

— Блядь, че-то я пер-ребр-рал маль-ленько! Ик! – пьяно буробил Миша, лёжа в крепких, больших, но заботливых и нежных руках Никто.

Парень долго и сладко, словно маленький ребёнок, зевнул и тут же громко захрапел.

— Никто, дружище, смотри, не разбей столь хрупкого юношу! У нас и так потери в отряде, не хватало ещё и этого потерять! – шутливо наставлял я слугу – гиганта.

— Обижаете, хозяин! Мои руки крепче крана! – обиделось Никто.

— Знаю, знаю, идите уже, – ответил я.

Когда остальные вышли, я тоже зевнул, потянулся, вылез из воды, обернулся пушистым полотенцем и пошел отдыхать. Завтра предстоит тяжёлый день с тренировками второй рабыни.