Тёща с крестницей

Утром тёща спровадила девок кого куда. Викуську на работу, Юлиану на практику. Нечего дома сидеть, жопу греть. Работать надо. Зять вон какой молодец. Вчерась столько работы сделал, что и удумать невозможно. А в промежутке успел и тёщу порадовать, и дочку её, и внучку вниманием не обошёл. Всем досталось поровну. Устал, умаялся, потому ещё и спит.

Вторая мама завтрак зятю приготовила, пошла будить. Негоже спать голодным. Устал? Не выспался? Так покушай да снова ложись вздремнуть.

Пришла тёща, наклонилась надо мной, потрясла за плечо

— Вовик, сынок, просыпайся. Покушать надо, чего ж ты голодный.

А я и не сплю. Проснулся, а вставать лень. Перетрудился вчера. Это сколько же я планов выполнил – перевыполнил? Да мне не Почётную грамоту давать надо, мне пора орден какой на грудь выдать. С закруткой на спине. Ну, а раз уж с грамотами и орденами возникают проблемы, будем брать натурой со всех женщин отдельно взятой семьи. И первой под руку попалась как раз тёща.

Облапил бабулю. Та вроде как о неожиданности взвизгнула

— Напугал, паразит! Нельзя же так с бабушкой старенькой.

— Блин, мать, ты больше так не шути. Старенькая нашлась. Да у тебя даже на лице морщин нет, а про остальное вообще молчу.

Тёща интересуется

— А остальное – это что?

— А это титьки, письки и задница. Вот задница у тебя выше всяких похвал.Гладкая, аппетитная, такую не только целовать, съесть хочется.

Тёща засмеялась

— Ну так ешь, кто не даёт. Мне заголиться? Или потерпишь и после завтрака поешь?

— Мать, какой завтрак. Давай представим, что я маленькая деточка, а ты мама. Вот и накорми меня титей.

Тёща с готовностью задрала майку, выпростала титьки. Вот уж не титьки, а целые дойки. Коровы-рекордистки на ферме от зависти дохнут. Кабы в них ещё молоко было, так огромную семью можно снабжать молоком и молочными продуктами. Это же какая экономия средств! Подоил, нацедил литров несколько, вот и в магазин идти не надо.

Сунула мне в рот сосок, поначалу поводив им по губам, я за него губами ухватился, в рот втянул, сосать начал. Тёща от наслаждения глаза прикрыла, задышала, как на пробежке от кровати до туалета. А я же не только титьку сосу, я же и рукам волю дал. Тёща вроде как слабо отбивается

— Вов, ну что ты? Не надо. Ты бы сначала поел.

— Я ем. Титька такая вкусная, век бы не отрывался. Как думаешь, это с детства такая привычка?

Тёща смеётся

— Раз так, тогда держись. Я тоже сосать могу.

И присосалась. К моей соске, естественно. Не скажу, что вторая мамочка сосёт так, как показывают в порнофильмах. Ну не умеет она глотать член до самых яиц, да ей это и не надо. Она и без того делает это так, что дух захватывает и ты словно разряд электричества получаешь. Тело самопроизвольно дёргается, мышцы сокращаются и ты готов выстрелить тёще в рот заряд спермы, но не судьба. Она умеет успокоить сильное возбуждение, снизить напряжение члена. И едва ты успокоился, сравнительно, конечно, она снова поднимает тебя на неизведанные высоты. Возьмёт головку в рот, обсасывает её, потом вынет изо рта, оближет, потом пройдётся языком по стволу до самых яичек, ими поиграет и снова в рот. И нет нужды глотать, давиться, если все нервные окончания сконцентрировались в головке и в венчике вокруг неё.

Насосала тёщенька член до такой степени, что стал он каменным и малочувствительным. Создаётся впечатление, что её слюна обладает свойствами анестезии. Всякая чувствительность пропадает и ты можешь ебать бабушку до умопомрачения.

Убедившись, что результат достигнут, мамочка быстро задрала подол и села на отвердевший кол, как еретичка на казни. Только ту еретичку инквизиторы садят на кол силком, а эта садится сама, да ещё и радуется при этом. Села, поелозила, угнездилась. А я представил себе, что это дойная коровка, которую привели на осеменение к бычку. И задача того бычка не просто осеменить коровку, а доставить ей удовольствие. Я и старался в силу своих возможностей. А в том, что возможности имеются, тёща убеждалась не раз и не два. О, так у меня ещё одна коровка на очереди да плюс к ней тёлочка молоденькая. Если что, это крестница моя Юлана. Юлька, проще говоря.

Насаживается грешница на кол, стонет от наслаждения. Видимо сладостная мука с зятем ебаться. И так мы с ней увлеклись, что не слышим ничего и не видим. А зря. Юлька, которая должна быть на отработке, вернулась домой раньше времени. Видимо она звала бабушку, да мы такими были занятыми, что ничего и не слышали. Девочка и прошла в комнату, ориентируясь на звуки. И не ошиблась. Как она в дом попала? Элементарно. Тёща не привыкла запирать двери днём, часто забывала запереться и ночью. Заходите, люди добрые, берите, что надо. Так ведь и холодильник могут спереть, а это самое важное в доме. Там же запас продуктов.

Представьте себе такую картину маслом, как говорил один герой фильма. Заходит Юля в комнату, а там её бабушка на её крёстном скачет и мычит от удовольствия, как та корова под быком. Юлька малость охренела, потом, когда прошла первая оторопь, спрашивает

— Баб, а что это вы делаете?

Нет, какая наивность и непосредственность. То она сама не даёт своему крёстному. Или не знает, что тот ебёт и её маму, и бабушку. Да она сама подстрекательница. Сколько раз намекала и даже говорила прямым текстом, что хотела бы поучаствовать в групповушке, причём другими членами группового секса должны быть мама и бабушка. Как-то обещалась даже подержать маму, если та вдруг взбрыкивать начнёт. Бабуля-то сама готова на хую поскакать, в чём Юля вот прямо сейчас убедилась.

Тёща разочаровано вздохнула. Как же, на самом интересном месте прервали. Нехотя слезла с меня, забурчала

— Ты чего не на отработке? Вот не поставят тебе отметку, так потом побегаешь.

Юлька оправдывается, пришлось перейти в оборону. До опыта тёщи в атаках и перевода внимания с одного предмета на другой Юльке ещё расти и расти.

— Баба, нас отпустили раньше. Делать нечего, ещё и мастер, который должен был быть у нас куратором, не пришла. Баб, а что это вы…

Тёща не дала договорить внучке

— Что делаем? Что делаем? Крёстного я лечу.

Юлька удивилась

— А он заболел?

— Ещё как. Так, раз ты уж пришла, давай-ка вместе полечим.

Умная мысль тёще в голову пришла. Повязать внучку, сделать сообщницей.

— Давай помогай.

— А что делать?

— Сейчас покажу.

Тёща резко нагнула внучку к постели. Получилось так, что Юля лицом ткнулась в торчащий хуй.

— Рот открывай и соси. И не спорь мне тут. Шире рот открывай.

И придержала ствол, пока внучка не взяла в рот головку. Учёного учить – только портить. По возрасту Юля до бабушки не дотягивает, а вот опытом могла бы и поделиться. Молодые нынче такие, ранние. К тому же есть интернет, где при желании можно найти всё. Там тебе всё расскажут и покажут. И советов кучу надают. Тут тебе тренировка на бананах, на огурцах, на живых членах – всё в подробностях. Если тёща постигала эту науку а практике, то Юлька вначале получила теоретические знания.

Сосёт крестница, старается и при этом заводится сама. Странное дело. Вроде бы простое действие, а почему-то действует возбуждающе. Да что там говорить про минет, когда сам, делая куни, проще говоря вылизывая пизду, сильно возбуждаюсь. Раз несколько по молодости было так, что так забирало, что не мог донести залупу до пизды, на ляжки да на живот кончал.

Юлька, оторвавшись от приятного занятия, спрашивает

— Крёстный, а ты нам с бабой полижешь?

Говорю же, прямая, как та Евклидова линия в геометрии. Но вопрос задан по существу, требует ответа. Вместо слов решил действовать. Встал с кровати, с первой потянул одежду с тёщи. Та помогает. А Юльке и намекать не надо, как и помогать. Молодая, быстрая, мигом разделась.

Бабушка с внучкой встали раком на кровати, задницы вверх задрали: Кушать подано. Я поцеловал задницу тёщи, попку Юльки. Тут у меня вопрос возник, я и спрашиваю

— Мать, вот скажи, почему так.

— Как?

— Вот Юлька безо всяких просьб сама в рот взяла. А тебя я сколько уламывал? Сколько ты отбрыкивалась? Не могу, не хочу, да это полное извращение.

— Да дура я была и просто боялась.

— А чего ты боялась?

— Что ты после хуя меня целовать не будешь, побрезгуешь.

— Вот же действительно ура. А после пизды ты меня целовала?

— Так пизда моя.

Юлька засмеялась

— Баб, да пиза, что нижний ротик. А хуй у крёстного вроде соски. Титьку сосёшь, там молоко. Хуй сосёшь – там молофья. Вкус немного разный и консистенция. А ты у крёстного глотала?

Бабушка хлопнула ладонью Юльку по заднице

— Грамотная больно. Всё ей интересно.

— Конечно. Если глотала, то как тебе вкус? Мне понравилось. А тебе?

— Так я тебе и сказала. Жопу выше задери, крёстному неудобно.

Лизнул Юлькину пизду. Та ахнула, дёрнулась, потом подалась навстречу

— Крёстный, ещё.

Облапил её за ягодички, зарылся лицом между ними. Это вам не тёщины полушария. Если у Юльки холмики, то у тёщи уже горы. Полизал малые губки, пососал клиторок, да так, что Юлька завертела задом, как Карлсон пропеллером. Хватит, а то ещё кончит. Она после оргазма долго отходит, а мне ещё её ебать. По сравнению с тёщиной, пизда у Юленьки не растянута, мелкая, узкая. Но и тёщина годится. К бабуле перешёл. Лизнул, пробуя на вкус. Да не изменился вкус ни капли с последнего раза. Говорю

— Молодой бутончик попробовал, теперь буду пробовать полностью распустившийся цветок. Между вами ещё бы Веруську поставить, был бы полный комплект, преемственность поколений.

Тёща говорит

— Надо, так поставим.

Юлька голос подала

— Я крёстному обещала поддержать мамку, если дёргаться станет.

Тёща подумала и говорит

— А чего это её держать надо? Да она сама впереди нас побежит и раком встанет. Вот как раз посерёдке меж нами и встанет. А то ей ебаться не охота. Да у неё пизда всегда мокрая, как утебя, зассыха мокрощелая.

Юлька возмутилась

— Чего это я зассыха, да ещё мокрощелая?

— С того, что все вы, да и я, дура старая, сдурели совсем. Вовик нас раком ставит, а мы и рады. И правильно делает. С нами, сучками, так и надо. Поставил, отодрал и успокоился. И вообще, Юлька, помолчи. Давай отложим этот диспут на потом. Вовочка, полижи мне ещё. Так сладко ты это делаешь.

Полизал. Вскоре тёща задёргалась, заохала, застонала. Усилил напор и вот итог моего старания – пришёл товарищ тёщин оргазм. Юлька не преминула поддеть старушку

— Баб, ты уже, что ли? Быстрая ты, как электровеник. Я и то так быстро не кончаю. Крёстный, скажи. Да, измельчало старшее поколение, обессилело.

И ржёт, сучка мелкая. И так мне обидно стало за старшее поколение. Я и сам скоро к ним относиться буду. Тут однозначно надо тёщу поддержать.

— Юля, деточка, когда ты пришла, мы с твоей бабушкой чем занимались?

Юлька не раздумывала ни секунды

— Ебли…Ой, трахались.

Застеснялась, что ли. Так стеснение и Юлька рядом не стояли.

— Правильно. И что ты сделала?

— А что я сделала? Чуть что, так сразу Юля виновата. А я что сделала?

— Ты помешала бабуле кончить. Она только настроилась, а тут ты. Потому сейчас так быстро и кончила, что уже была на взводе. Это понятно?

Тёща, лёжа на спине и поглаживая свою муньку, сказала ленивым голосом, так ей было хорошо, что и ругаться настроения нет.

— Да что она, что мать её, они же сплошь дуры. Такую уж дочь я родила, а уж она свою дочку – такую же недалёкую. Они же сначала говорят, потом думают. Если есть чем. Они обе могут думать лишь об одном – как бы и кому бы дать. Пиздочесалки, прости Господи.

Юлька в ответ не теряется

— Баб, про осинки и апельсинки напоминать не надо?

Тут же огребла по заднице уже от меня.

— Бабушку уважай. И вообще ты видишь, что у меня всё ещё стоит. Так что, девочка моя, вставай-ка ты на четвереньки да подставляй попу.

— Попу зачем?

— Нашлёпаю.

— Может не надо? Может лучше трахнешь?

— Может и трахну. Даже скорее всего трахну. Но вначале отшлёпаю.

— Баа, ну хоть ты скажи. Я же твоя любимая внучка.

Тёща хихикает

— Про бабу вспомнила, сучонка мелкая. Давай, вставай раком. Так уж и быть, попрошу твоего крёстного обойтись без порки.

Я добавил

— Ладно. Без порки можно, а вот без порева нельзя. Никак нельзя.

Тёща самолично заправила член в Юленькину пиздёнку. Постояла рядом, полюбовалась, как её любимую внученьку ебёт крёстный, да пошла.

— Пойду хоть покушать чего сделаю. А то и сил у вас никаких не останется. А работы ещё полным-полно. Ты, Вовик, не спеши, продери эту мокрощелку так, чтобы за весь день про чесалки не вспоминала. Знаю я её. Чуть что – раком встанет. Она раком стоит, у тебя стоит, а в результате работа стоит. Люба вот приедет, посмотрит, что муж уже сколько времени у тёщи, а ничего толком не сделано.

Это тёща уже включила режим Леонсио. Ну так мы же не рабыни Изауры. Хотя тёща и похожа малость на Жунуарию. Только кожа светлая.

Драл я крестницу не очень долго, но и не очень скоро кончил. По крайней мере Юлька успела пару оргазмов словить. Для неё вообще-то редкость такое, но тут, видимо, сказался наш коллективный группен поебон.

Мать нас накормила, правда перед этим сгоняла нас в баню. И это правильно. Юле надо подмыться, мне тоже. ПОели, на крылечке посидели. Пора и за работу приниматься. Работа, конечно, не хуй, и постоять может, но лучше всё же её делать. Юлька натянула шортики, еле скрывающие задницу, я надел обычную рабочую одежду всех россиян со времён Советского Союза: вытянутые на коленях старые триканы. Эхх, раззудись, плечо, размахнись, рука!