Тряхнуть стариной

Ася перед свиданкой постаралась получить как можно больше выгоды исходя из того, в какой местности живет. Ей импонировало то, что на нее запал Москвич. И что все будут поражены. Но главное, она сама поразилась агрегату столичного жителя в годах. Она его любезно назвала бизнесмен с олидного возраста. И ждала подарочков всегда. Услуга за услугу. Ну и что, что она нашла себя на сеновале. Ведь даже в столице таких не сыщешь, что с фигурой, статью и внешкой.

Ох и извалял ее тот «бизнесмен» в сене! Ну а та предусмотрительно сказала ему высунуть перед извержением вулкана. Тот под напряжением ждал данного момента и каааак зафонтанил тонкую струю…

— Ну что ж, для твоего старперского возраста как раз – подумала пигалица а сама сказала – Ну вот, с управлением ты справился, пилот.

— Ну а твоя пилотка не плоха. Я даже хотел сказать, хороша. Только вот брить надо.

— Да не обязательно – отмахнулась та – я иногда тупо забываю.

— Зато когда у кого борода, так сразу – ой как колется!

— Не путай синее и теплое.

— Ну ладно, ежик мой, сейчас меня поколит – и устремился лицом ей между ног.

— Ух, что же я творю в такие годы! – думал тот и продолжал.

Он словно прочесывал местность с густыми зарослями. Он путник. И жадный до ощущений. Та же просто терпела его слюнявый рот, который он старался широко не разевать, чтоб та не заметила желтые зубы – все таки имидж надо держать. А та изо всех сил изображала возбужденную особу. И изображала бы дальше, если бы тот не спустился ниже и не стал тыкать сорванным колоском ей в очаг. Словно решил вдеть нитку в иголку, что не совсем подходит по размеру.

Она тут же открыла глаза, чтобы убедиться – это случайно или он сам. Увидев такую фамильярность, та зажала ноги и колос оказался между ними.

— О, как славно, сделаю букет – и он нарвал ближайших колосков.

Та же подумала – Реально старпер в маразме. Все никак по жизни не уймется. Поскорее бы он свалил.

А он заявил, что его хобби фотография, только вот жаль – он забыл свой фотик. А так бы столько фоток сделал – и стал пояснять, каких.

— Было бы круто, чтоб ты надела венок вместо кофты и на голову, вот это полевая нимфа….так же хорошо было бы, если бы ты лежала с букетом между ног и на животе так же с букетиком – говорил он с задорным взглядом а та смотрела на него в недоумении.

— Я понимаю, что ты далека от высокого искусства, вам сельским только бы по баням да по дискотекам ходить. Да на сене полежать. А вот у нас такие арты в моде. Между прочим, даже посмелей. Со змеями тоже. Ну, это как одно начало единого целого. Охохо – сам он засмеялся от своего сравнения женского пола со змеями.

— Посмотреть бы на эти работы – предложила она.

— Да они же по разным журналам – отмахнулся тот – и не найдешь так просто…Самое главное, что я довел тебя до оргазма.

— Ага, подвёл.

— Ну, ты опять готова хоть сейчас. А мне восстановиться надо.

— А давай я поласкаю твой гарпун, чтоб стало пободрее – предложила та.

— Ты знаешь лучше что, лучше попку покажи.

Она восприняла это буквально и по принципу – пусть лыбится – стала задом в полный рост. А тот, набрав воздуха побольше, заявил – Расставить булки! А то что-то того, что посередине не видать. Та от этого с осадок выпала и радовалась тому, что тот забыл о существовании на ней бюстика на ее втором размере. У них ведь чисто выгодные отношения и он ей никто. Тот решил было разыграть комедию обиженного кавалера, но понял, что та не станет его жалеть и просто дождался новой встречи, когда просто вжал ее в стену и сунул молот в наковальню. После этого он понял, что больше обслуживать молодь у него энергии не хватит.

Месяцем ранее.

Девки были за любимым занятием – парились в бане. Кто-то забрался для того, что его отходили веником – одна плоскодонка обожала, когда ее так хлещут. А та, что с веником в руках хлестала славно. Стоя жопой к мелкому окошку, та и не подозревала, что на нее поглядывал один местный житель, выглядящий старше своих лет а потому и списанный со счетов и приговаривал – Вот так Аська!

Он сегодня понял, что она нравится ему больше всех девок – увидев ее в одежде этого он бы не понял. А тут – никаких сомнений – второй размер бюста, талия осиная, бедра – огого….

— Вот это дочка у Хавроньи Хряковны – так он втихаря звал ее мать, которая была простой сельской бабой в теле. Короче говоря, в отца.

— Ух, не жопа – просто фрукт, такой бы и попробовать – сказал он и удивился, насколько осмелел в своих мечтаниях.

И понял, что в штанах революция – Внучек. Дорогой, не вертись так – сказал он члену – я же думал, ты уже не при делах. Хочешь туда, а нельзя. Нам даже там не рады. Эх, тряхнуть бы стариной….У Аськи-то сверху две вишни а внизу малина. Мохнатая, смотри! – сказал тот члену, когда та развернулась и понял – надобно валить отсюда. От греха подальше.

— Помять бы эти сливы…-думал он про бюст Аси.

А после притящил мешок картошки матери Аси. А завтра сказал – Девке то вашей уже двадцать лет от роду. Женихов нормальных тут и нет. А вот я…

— Ты-то, ха – махнула та рукой – бегает на танцы с одним она. А ты старикан.

— Старикан – недовольно повторил тот – да я ей могу расширить лоно, ну а дальше – как пойдёт.

— Как пойдёт! – повысила тон уже та – сейчас ты пойдёшь. Отсюда. Думал картошкой своей вялой, как твой огрызок примазаться!

— Не надо обзываться, буженинушка моя.

— Бухой совсем. Катись отсюда. А не то я скалку вынесу и прогоню тебя, паршивец. Хотя еще лучше сделаю – привяжу за твой вялый стержень кое-что и побежишь по двору. Во смеху будет!

— Я тебе устрою, вялый стержень! – стал ругаться тот.

Тому ничего не оставалось, как мечтать. И тот рисовал себе картины, где он с ней. И работает то так, то сяк. В результате утром он проснулся на влажной постели.

— Ох, внучок мой агрегат на сто киловат….как засунуть же тебя в субстрат….

После тот подглядывал в баню еще раз, только Аси на сей раз там не было и ему пришлось поглядывать на впалозадых, широкоталиевых и малобюстовых парильщиц.

Да еще впридачу Авдотья заприметила его и стала кричать – Ах ты гад окоянный! Ты что это тут вылупился, вот расскажу я всем. Тогда тебе не сдобровать. Ух отхожу тебя полотенцем!

— Да не на что смотреть там! Ты и то добротнее, хотя чего там….

— Дурень, дуй отсюда. Вот узнаешь мне.

Тот решил, что та проболтается. Но в бане просто заделали окно.

— На танцы она бегает с кавалером…- сказал он, глядя в зеркало – а я чем не кавалер? Вот если сбрить тут всё….пойду-ка я приображусь. И наряжусь. И распродам картошку. Вот тогда попляшешь, дорогая.

Хотел было он еще на хере ведро воды натаскать, но отказался от данной затеи, когда увидел, что тот опустился при виде ведра.