В деревне у тётки – часть 2

— У тебя есть рабочая одежда, Костя? Если нет, то я для тебя что-то подыщу. Хотя сложновато будет. Ты выше ростом, чем мой Игорь. И тебе его спецовка не подойдёт. — спросила у меня тётка, стоя передо мной в комнате возле кровати, без особого стеснения рассматривая бугор на моей ширинке.

У меня конкретно стоял колом член, и он не думал падать. А все из за действий самой тёти. Она, ерзая своей попкой, сидя на моих коленях, его подняла, и я не знал, как теперь успокоиться.

— Не волнуйтесь, тётя Лена. Я взял с собой старую одежду. У меня есть спецовочный костюм. Куртка и штаны. Нам его на курсах механизаторов выдали ещё в школе. Но сегодня жарко. И я, пожалуй, надену трико и футболку. — ответил я маминой сестре, доставая при ней из сумки одежду.

Мне хотелось, чтобы тетка ушла. Так как я не знал, как мне себя с ней вести. Да и выпитое за столом у меня быстро прошло. И ко мне вернулась моя природная стеснительность и робость. Из-за которой я к восемнадцати годам был все ещё девственником и занимался онанизмом.

— Отлично, племяш. В таком случае переодевайся и выходи во двор. Я хочу, чтобы ты мою технику осмотрел. А отдыхать вечером будем. Сходим втроём на реку, искупается. И пивка попьем. У меня даже таранка для этого случая имеется. — обрадовалась тетка и напоследок стрельнув наглыми глазами опытной бляди по ширинке моих брюк, и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Но ушла тётя Лена не просто так. А соблазнительно вильнув бедрами под халатом, тем самым намекая мне на то, что вечером мы будем втроём не только купаться в речке и пить пиво. Но делать ещё другие, не менее приятные вещи.

Тётка ушла, а я, оставшись один, быстро переоделся, сняв с себя чистые вещи и надев старые спортивные штаны и футболку. Одежду, в которой играл дома во дворе в футбол.

— Ну и сучка же твоя тетка, Костя. Я видел, как она у тебя, сидя на коленях, жопой крутила. От этого у тебя стояк. Родственник? — с усмешкой спросил у меня Игорь, когда я вышел из дома во двор.

Свояк сидел на лавочке в тени старой яблони и расслабленно курил сигарету. Начатая пачка " Бонда " лежала рядом на лавке вместе с зажигалкой.

— Не смущайся, Костя. Я же тебе сказал, что не против, чтобы ты моей жене засадил. Один я с ней не справляюсь. Да и потом, если бы не ты, так другой бы парень был сейчас на твоём месте. — признался Игорь и, показав жестом, чтобы я садился рядом с ним на лавку, протянул сигарету и зажигалку.

Свои я оставил в комнате. Спеша одеться и выйти по просьбе тёти на улицу.

— Как я тебе говорил, тётка у тебя злоебучая и ей одного члена мало. Она хотела в дом работника нанять, чтобы мне был помощником, и её ебал вместе со мной. Но сколько не искали, так и не нашли подходящего парня. Лена, она только молодых хочет. А на мужиков ровесников даже не смотрит. Тут ты подвернулся. Как раз школу закончил и у тебя есть права механизатора. Я дуб в технике. А твоя тетка захотела стать фермершей. Так что тебе и карты в руки, Костя. И главное, ты моей Лене очень нравишься. Да и по мне ты нормальный парень, Костя. С другим бы я не смог представить свою Ленку. А с тобой запросто. Тем более, что я потребую от нее обмен. Ты с ней будешь, а я с её сестрой, твоей мамой, Костя, хочу. Мне больше женщины постарше нравятся. — признался мне Игорь, сидя рядом со мной на лавке.

А у меня от его слов. Было опавший член снова поднялся колом и стал бугром выпирать в трико.

Ещё бы ему не подняться, когда молодой парень, возможно, на моих глазах будет сношать мою мать.

А то, что тётка уговорит сестру на перипихон с ее мужем. Я особо не сомневался. Мама Ира бы не отказалась от Игоря. Тем более, что ей в у нас в городе не найти нормального ёбаря. А молодого парня и подавно.

— О чем беседу ведёте, мальчики? Мои косточки обмываете? — весело спросила у нас тётя Лена, выйдя из сарая, где стояла в загонах скотина с пустыми ведрами.

Она, очевидно, поила коров и На младшей маминой сестре был надет синий спецовочный халат с большими карманами, подол которого измазан засохшим коровьим навозом. На ногах у тёти были надеты резиновые галоши, а на голове повязан белый платок, который скрывал её роскошные черные волосы.

— Мы что бабы, чтобы сплетни друг другу рассказывать. Я просто говорил твоему племяннику, что он удачно к нам в дом попал. И до армии за лето меня обучит, как с трактором и комбайном обращаться. И сам многому у нас научится. — ответил свой жене Игорь, сделав ударение на последнем слове.

Тётя Лена засмеялась и, озорно глянув на меня из под платка, поставила ведра на землю и, вытерев ладошкой пот со лба, позвала меня и Игоря к стоявшей невдалеке бывшей колхозной технике.

— Конечно, научится. Я тоже ему не чужая и подскажу, что да как! — захохотала тётка, обнажив при смехе ряд ровных белых зубок.

Мамина сестра взяла меня и Игоря за руки, и мы все вместе втроём пошли к комбайну, красный бункер которого торчал из-за крыши сарая.

— Меня дома не было, когда технику с базы ко мне домой пригнали. Я в конторе была, документы на землю оформляла. Так что посмотри, Костя. Все ли на месте. И проверь, как работает. А то у меня сомнения есть. Вдруг мне сломанные вещи дали? — попросила тётка. Когда мы, выйдя со двора, вышли за сарай, где впритык стоял комбайн и трактор с машиной.

— Сломанная она. Не может быть, тётя. Иначе бы сюда не доехала. Их же своим ходом гнали. Вот следы от колёс. Но могут быть неисправности в моторах или в ходовой. Не волнуйтесь, сейчас мы это проверим. — ответил я тётке, первым делом решив начать с машины.

На лужайке за сараями, рядом с трактором и комбайном стоял Зил-130 с зелёной кабиной и квадратным кузовом. Хотя, учась в школе, я проходил практику на " Газ-53" В принципе, обе машины были схожи по управлению. Разница лишь в порядке переключения скоростей.

У Газона первая скорость включалась влево, вбок и вперёд. А у Зила первая передача включалась вправо, вбок и назад. Так же было и с другими передачами. Но мне не составило труда разобраться с ними, тем более, что порядок их переключения был нанесен на эбонитовом набалдашнике рычага коробки передач.

Но первым делом, прежде чем запустить мотор. Я проверил наличие воды в радиаторе и измерил уровень масла в двигателе. Так учили меня в на курсах механизаторов.

— Все нормально, тётя Лена. Машина огонь. На ней одно удовольствие работать! — крикнул я стоящей на лужайке тётке, открыв дверь кабины самосвала.

Едва я повернул ключ зажигания, как мотор ЗИЛа завелся и отозвался ревом, когда я посильнее надавил ногой педаль газа.

Прогрев, как положено, двигатель на малых оборотах, я тронул машину с места и, сделав круг возле дома, поставил Зила обратно к комбайну на его место.

— Теперь трактор проверь, Костя. А то сенокос на носу. Я хочу в этом году побольше сена наготовить. Но для этого трактор нужен и косилка. — попросила меня тётка, подходя к стоявшему рядом с комбайном и самосвалом трактору " Беларусь".

Это был Мтз 80 с маленькой кабиной и внешне в довольно неплохом состоянии. С трактором я проделал те же самые манипуляции, что и с Зилом, проверив воду и масло. Но, в отличие от машины " Беларус" с первого раза не завелся. И со второго тоже. Сколько бы я не гонял стартер.

— Бензина нет в пускаче. Туда грамм двести надо. И масло. Его с маслом необходимо смешать. — сказал я тётке. Погоняв в холостую стартер и открыв крышку залива топлива в пускаче, увидел, что он сухой.

Хотя могла ещё свечка не работать. Но в первую очередь нужно было залить бензин, смешав его, как положено, с маслом.

Двигатель в пускаче был двухтактный, и ему, как и в мопеде, требовалась смесь бензина и масла. Но можно было залить и чистый бензин, и пускач бы заработал. Так делали опытные трактористы в колхозах. Но у тёти Лены техника была в частных руках, и к ней нужно было относиться бережно. Ведь трактор будет нас всех кормить. И его нужно беречь.

— Игорь. У меня в " Ниве" в багажнике канистра с бензином лежит. И масло тоже в канистре. Сходи, принеси, пожалуйста. — попросила мужа тётка, и тот послушно пошёл к дому. Хотя по возрасту я бы должен сбегать за канистрами. Чем он.

— А ты молодец, племяш. Не зря в школе штаны просиживал. Сразу видно, что разбираешься в технике. Работай, как положено. А я тебя отблагодарю не только деньгами. — похвалила меня тётка и, подойдя ближе, пощекотала мне нос травинкой, которую держала в руке.

Тётя Лена явно была в хорошем настроении и заигрывала со мной, не спеша переходить к активным действиям. Вечер ещё не наступил. А до вечера мне нужно было показать младшей сестре моей матери. Что она не зря на меня рассчитывала.

— Учись, Игорь, как его заводить. Сначала подкачиваешь бензин в пускаче подсосом. А потом опускаешь вот этот рычаг вниз. Поворачиваешь ключ и жди, когда из выхлопной трубы пойдет чёрный дым. Тогда нажимаешь на эту кнопку. — говорил я свояку, когда он принёс бензин и масло, и я залил их в пускач, предварительно смешав между собой в нужных пропорциях.

Мои предположения оказались верны. Едва я залил бензин в пускач, как трактор завелся. Из его трубы сначала пошел белый дым это работал пускач. А потом повалил черный. И в этот момент я нажал на кнопку включения двигателя. И дым сразу пропал. А Беларус размеренно затарахтел.

— Порядок, тётя Лена. Ваш МТЗ тоже на ходу и на нём можно пахать и косить сено, – сказал я стоявшей на лугу тётке, выпрыгивая из кабины. Белоруса.

Дав трактору немного поработать. Я включил скорость и сделал на нем круг по поляне возле дома. Причём тронулся я не с первой скорости, как положено. А врубил сразу восьмую передачу и дал газу. "Беларус " резво помчался по поляне, подпрыгивая на кочках, и я едва успевал крутить руль. Но мне захотелось вдруг полихачить перед тётей и показать ей, на что я способен.

— Очень хорошо, Костя. Теперь я спокойна. Установите на него с Игорем косилку и для начала обкосишь бурьян возле дома. Заодно и потренируешься в косьбе. А сейчас ещё до кучи комбайн посмотри. Хотя в этом году у нас своего зерна не будет. Осенью только озимые посеем. Но в августе можно будет подкалымить в соседнем колхозе. Он ещё держится. И я вас с Игорем отправлю туда на комбайне косить пшеницу. А в обмен зерна получите за работу. — озвучила тётка далеко идущие планы на бывший колхозный комбайн, который перешёл в её собственность.

А я только подивился уму и хозяйственности младшей маминой сестры. И в этом она в корне отличалась от моей матери. Та жила в городе и, отработав смену на заводе, шла домой, в квартиру, где отдыхала, не забивая голову хозяйством. А тётя Лена думала о будущем.

— Пиздец, Костя. У меня уже рука отсохла этот шнур дергать. Движок, наверное, бракованный. — сказал мне Игорь, вытирая измазанной в машинном масле рукой пот со лба.

Вдвоём мы залезли по железной лесенке наверх " Нивы" и стали по очереди дергать заводной шнур, то и дело наматывая его на маховик двигателя в попытке завести комбайн. Но он не заводился.

Когда эта " Нива " была новой, она заводилась из кабины стартером. А теперь приходилось стоять на верху возле двигателя и дергать заводной шнур.

На комбайне был установлен двигатель от гусеничного трактора " Дт-75 ", и я был знаком с его устройством. Но сколько мы не дергали со свояком заводной шнур, меняясь с ним по очереди. Комбайн не заводился.

Я уже и свечи поменял. И бензин в пускач долил. Ничего не помогало.

Так прошло, наверное, с полчаса. Когда я, в очередной раз отчаявшись его запустить. Дёрнул напоследок за шнур, предварительно намотав его на маховик. Комбайн вдруг завелся. Из трубы, установленной на двигателе, появился сначала белый дымок, а за ним повалил черный. Не теряя времени, я нажал на рычаг запуска двигателя, и дизель затарахтел.

— Молодцы, мальчики. Я уже думала, что вы его никогда не заведете! — воскликнула стоящая внизу тётка и, как девчонка, запрыгала от радости на одной ноге возле комбайна.

— Да ужас какой-то. Его что, каждый раз по полчаса нужно будет заводить? — спросил у меня Игорь, смотря на работающий двигатель комбайна.

А я не знал, что и ответить свояку. Обычно, если движок исправен, он заводится если не сразу, то с третьей попытки точно. А тут каждый из нас дергал заводной шнур раз по сто, и только после этого " Нива " завелась.

Кстати, я так и не понял причину, почему он не заводился.

— Да хер его знает, Игорёк. Я не ахти какой тракторист и комбайнёр. Пусть пока поработает. Потом заглушим. И заведем по новой. Главное, что он  сразу не глохнет, и это уже хорошо. — ответил я свояку сквозь шум работающего двигателя комбайна, надеясь на лучшее.

Обычно, если комбайн завелся, то глушить его не требовалось. Он может тарахтеть на малых оборотах хоть целый день. А его бак в 400 литров солярки это позволял. Тем более, что в колхозе соляра была дармовой. Ей даже мыли машины и трактора.

Убедившись, что двигатель комбайна работает и не думает глохнуть. Я открыл дверцу кабинки " Нивы ", которая была завязана на обычную алюминиевую проволоку. И, сев за руль, первым делом поднял жатку. Так как она у " Нивы " была опущена, и в таком положении невозможно было тронуться.

Гидравлика в комбайне работала хорошо, и жатка поднялась достаточно высоко. Но вот когда я включил скорость и попытался тронуться. Ничего не произошло. Комбайн застыл на месте. Так же не работало мотовило. В жатке ничего не крутилось. И ещё в ней отсутствовали режущие ножи. сегменты.

И только выйдя из кабины и спустившись по лестницей вниз, осмотрев механизм " Нивы" я понял, почему она не едет. У комбайна отсутствовали ходовые и рабочие ремни. А без них " Нива " – всего лишь куча железа.

— Ремней на твоём комбайне нет, тётя Лена. Без них он не будет работать. А так все нормально. Движок рабочий. И гидравлика в норме. — сказал я тётке, после того, как полностью осмотрел её комбайн и, заглушив двигатель, тут же попробовал его запустить.

И он завелся. С пол оборота.

— Он на холодную херово заводится. А на горячую легко. Так что придется к нему приспосабливаться, свояк. Да и заводить его потребуется всего раз в год. Во время уборки. Так что это не критично. — сказал я Игорю, слезая по лестнице вместе с ним с комбайна на землю.

— Вот же козлы. Так и знала, Какую-нибудь пакость мне устроят. Но ничего, я с них вдвойне спрошу. Заводи ЗИЛа, племяш. Поедем в колхоз на базу за запчастями. Время ещё позволяет. А то завтра, я боюсь, поздно будет. Растащат все ремни и хрен чего найдешь. Я пошла переодеваться, а ты к дому машину подгоняй, Костя. А тебе, муженёк, придется, пока меня не будет, коров подоить. Хорошо, милый. — обратилась тётка ко мне и к Игорю.

— Только я Вегу доить не буду. Она меня к себе не подпускает. Приедешь и сама её подоишь. Лена. — ответил согласием Игорь, но не пошёл вслед за женой в дом, а сел в машину ко мне.

— Я с тобой немного прокачусь. Родственник. Мне Лена давала на своей Ниве порулить. А на грузовике ни разу не ездил. А у тебя, я смотрю, лихо на всех видах техники получается. — с завистью сказал мне Игорь, усаживаясь на сиденье ЗИЛа рядом со мной.

— Не волнуйся, свояк. За лето я и тебя научу и на машине, и на тракторе работать. Да и мне по любому не совладать с тремя единицами техники. Сенокос начнется. Я на тракторе буду траву косить. А ты на Зилу станешь сено возить. Потихоньку, на второй передаче. Там нет ничего сложного. — сказал я Игорю, делая круг по лугу и подгоняя Зила к дому.

Мне по любому нужно было к нему подъехать, поскольку от дома, где жила тётка, шла дорога на мост через реку. А дальше она уходила вверх, на бугор, где находилось другое, более крупное село – центральное отделение колхоза с конторой и мастерскими.

Там располагались основные животноводческие фермы, а также школа, клуб и магазин.

Деревня, где жила младшая сестра моей матери, была небольшой, состоящая из десятка домов, разбросанных по берегу речки. Она являлась отделением колхоза, и в ней тоже имелась животноводческая ферма, но, правда, всего одна. Эта ферма находилась возле моста, рядом с водонапорной башней.

— Вылазь, муженек. Иди коров дои. Я быстро до базы с Костей съездим за ремнями. И приеду, тебе помогу с дойкой. — тётя Лена вышла из дома и разогнала мужа из кабины ЗИЛа, заняв на сиденье рядом со мной его место.

Тётка переоделась и вместо синего спецовочного халата, в котором она поила коров в сарае. На младшей сестре моей матери были надеты джинсы и мужская рубашка в клетку с засученными по локоть рукавами. На шее у тёти была повязана шелковая цветная косынка, а ноги обуты в белые кроссовки.

— Алкашам в мастерские взяла. Они же специально с комбайна ремни сняли для того, чтобы я им выпивку поставила. — ответила тётка, на мой взгляд на ее сумку, из которой торчала трехлитровая банка с белой пластиковой крышкой, доверху наполненная самогоном.

И в сумке также был пакет с закуской.

— Давай на мост и вверх по дороге на бугор. Там увидишь дома и магазин. А дальше налево от магазина. Только по мосту потише. Ехай, племяш. У него нет перил, и были случаи нечаянно машины падали с моста в реку. — предупредила меня тётка, когда я тронул Зила с места и, проехав по деревне, стал подъезжать к реке.

— Не волнуйтесь, тётя. Я умею водить. И не раз ездил по мостам. — успокоил я тётку. но на всякий случай переключил передачу перед мостом и, заехав на него, погнал дальше машину на тихой скорости.

Хотя в этом не было особой нужды. На мосту не было перил. Но он был достаточно широким, способным вместить в себя сразу несколько грузовиков. Как у меня.

— Вот видишь магазин, племяш. А от него поворачивай на лево. Там колхозные мастерские будут и ток. Увидишь склады и рядом база. — напутствовала меня тётя Лена, когда мы с ней, поднимая за собой клубы пыли, приехали к деревенскому магазину с вывеской " Продукты" стоявшему на трассе.

От магазина, слушая указания тёти, я свернул налево и въехал прямо в ворота колхозных мастерских, которые представляли из себя большое серое здание, сложенное из бетонных плит, с выложенной из красного кирпича датой постройки на его фасаде. 1961 год.

— Что же вы творите, мужики? Комбайн мне без ремней пригнали? Как мне на нем работать, если он не укомплектован. — с ходу накинулась тётка на двух работяг в замызганных спецовках, сидящих на лавочке возле входа в мастерскую.

— А ты магарыч ребятам поставила за то, что они тебе с базы технику до дома гнали? Это не их работа. Ты должна была сама свое добро с базы забирать. Лена! — из дверей базы вышел коренастый пожилой мужик в темном пиджаке с внешностью бригадира.

И он, по сути, им и был. По тому, как запросто разговаривал с моей тёткой, которая была главным экономистом в колхозе и имела определенный вес.

— Да меня дома не было в этот день, Михалыч. Но я исправлю дело. И взяла с собой мужикам положенный магарыч. Тётка вылезла из кабины ЗИЛа, держа в руках хозяйственную сумку, из которой торчало горлышко трехлитровой банки, доверху наполненная самогоном.

При виде сумки и банки в ней рыжие усы у коренастого Михалыча распрямились, а маленькие настороженные глазки заблестели. Да и сидящие на лавке работяги мигом оживились.

— Ну, это другое дело, Елена Викторовна. С этого надо было и начинать. Толик. Давайте с Витей грузите в кузов ЗИЛа ремни и другие запчасти к положенные на "Ниву" которую вы Елене Викторовне к дому пригоняли. — отдал команду сидевшим на лавке работягам Михалыч, и те мигом помчались куда-то в глубь мастерских за запчастями.

— Да ты мне дай побольше запчастей к комбайну, Михалыч. Все равно все скоро прахом пойдет. Мастерские какой-то частник собирается покупать. За мной не заржавеет. Сам знаешь. А это мой племянник Костя. Его можешь не боятся. Он свой. Осенью в армию пойдет. А лето на комбайне поработает. — попросила тётка бригадира, и тот, окинув меня настороженным взглядом, согласился.

— Лады, Лена. С тебя ещё банка самогонки и закуска. Пусть твой племянник идёт на склад к мужикам и выбирает все, что ему нужно на комбайн. А мы с тобой у меня в бригадирской посидим. — предложил моей тётке мужик – бригадир, беря у неё из рук сумку с выпивкой и идя с ней в другое помещение базы, где был его кабинет.

— Слышал, Костя. Давай, иди к мужикам. И бери на складе все, что тебе нужно. — поторопила меня тётя Лена и подмигнула плутоватым глазом.

" Типа, мол, не теряйся, а бери всё, пока дают".

Тётка ушла с бригадиром, скрывшись за железной дверью, а я поспешил внутрь базы, не особо понимая, что мне нужно было брать на комбайн, так как не очень хорошо в нем разбирался.

Но, на мое счастье, мужики, которых Михалыч послал за ремнями, сами были комбайнерами и досконально знали, какие детали часто ломаются на "Ниве".

А услышав от меня, что моя тетя поставит ещё три литра самогона. И что завгар дал добро. Мужики и вовсе засуетились и стали грузить в кузов моего ЗИЛа все нужные и не особо нужные запчасти.

— Ножи бери, парень. Они часто ломаются. Особенно, когда кирпич в жатку на поле поймаешь. И хомуты. Подшипники. Без них никак. Ещё ремней тебе дадим до кучи запасных. Они за сезон рвутся. — мужики наперебой советовали мне, что нужно брать, и сами таскали со склада ящиками запчасти в кузов стоящего у ворот мастерских ЗИЛа.

— Все загрузил, племяш? Смотри, я с тебя спрошу, если каких запчастей не будет хватать во время уборки. — строгим голосом спросила у меня тётка, выйдя из дверей базы к машине в сопровождении усатого Михалыча.

Пока мы с мужиками грузили запчасти, тётя Лена с бригадиром даром время не теряли. И обоих блестели глаза. Особенно у тёти. Она была здорово поддатой.

— Тебе на десять лет хватит того, что мы в кузов положили, Викторовна. Так что не ругайся на своего племянника. Он хороший парень. Если что нужно будет по ремонту комбайна. Так мы тебе поможем, Костя. — сказал худой высокий мужик, дядя Толя, с которым я успел сдружиться, пока таскал со склада в машину запчасти.

У него сын был моих лет и тоже осенью призывался в армию.

— Хорошо, мужики. Завтра я к вам в обед заеду и привезу ещё банку самогона. У меня он крепкий, на дубовой коре и зверобоем настоянный. В обиде не будете. — тётка тут же сменила гнев по отношению ко мне на милость и, шатаясь на пьяных ногах, открыла дверь и села в кабину.

— Ловлю на слове, Лена. Будем ждать. А самогонка у тебя действительно мировая. Лучше любого коньяка. И от нее на утро голова не болит. Пошли, мужики, похмеляться. С утра ведь болеете. — позвал работяг Михалыч, и они скрылись из вида вместе со своим бригадиром.

Где в кабинете, находившимся в глубине мастерских, их ждала трехлитровая банка отменного самогона и не менее хорошая закуска к нему.

— Напряг. Не хочешь сбросить, племяш? Тормози возле тех кустов. — сказала мне тётка, когда мы с ней подъехали к лесополосе, разделяющую колхозные поля на полпути к ее деревне.

Утром мы с ней останавливались. Именно в этой посадке и практически на том же самом месте, где росли обширные кусты из молодого орешника.

Я думал, что тётя Лена вновь присядет под кустами поссать, и приготовился наблюдать за ней в зеркало. Как тётка полезла ко мне и поцеловала в губы.

— Я не в туалет хочу, глупенький. А напряг у тебя сбросить, Костя. Он, я смотрю, целый день стоит. С тех пор, как мы с тобой из города ко мне в деревню приехали. А это вредно для здоровья. Поскольку ты мой работник, а я, как твоя хозяйка, должна заботиться о твоём здоровье, племяш. Да и поблагодарить тебя хочу за то, что ты мне мою технику наладил. Без тебя, Костя, я как без рук. Игорь то мой, сам видел. Только с коровами может. А с техникой – дуб дубом. — пояснила тётя Лена, порывисто дыша мне в лицо водочным перегаром.

Младшая сестра моей матери была слегка поддатой, веселой и напористой. Она придвинулась на сиденье поближе ко мне и бесцеремонно залезла в мои трико. Оттянув на них резинку и просунув руку внутрь, взялась за член.

— Ничего себе у тебя хуино, племяш! Намного больше, чем у моего Игоря. И ты такое от тёти скрывал, паршивец? — слащавым, прерывистым голосом с хрипотцой произнесла тётка, вытащив член из трусов наружу, предварительно спустив с меня трико.

Младшая сестра моей матери обхватила мой стояк рукой и нетерпеливо поглаживала его пальцами. Особенно залупу, с которой сочилась смазка.

— Обожаю члены молодых парней. И такие большие, как у тебя, Костя. Ты мой самый ценный работник. И тётя тебя за это отблагодарит. — голос у маминой сестры стал совсем хриплым, словно простуженным.

Она, сидя рядом со мной, как-то по особенному глянула на меня. Поцеловала коротким поцелуем в губы и наклонила голову вниз.

— Хорошенький какой! Хочу. Хочу его в себе. Но пока так, племяш. Я тебе ртом приятно сделаю. Остальное вечером. Как следует дам. Вдвоём с Игорем. Будете со мной. — скороговоркой произнесла тётка, не поднимая головы и не выпуская из руки мой член.

И через мгновение влажные губы младшей сестры мамы Иры, коснулись моей залупы. В эти секунды я буквально оцепенел. Я ведь и не целовался толком ни с кем из женщин. Только дрочил и фантазировал. А тут такое. У меня мурашки по телу пошли и закружилась голова.

Родная тётя сидела со мной в кабине грузовика и, наклонив голову, жадно сосала у меня член. Причём делала она это профессионально и работала не только губами, но и языком.

— Ааааа. Тётя Лена. Что вы со мной делаете! — только и мог сказать я тётке, обхватив рукой ее чёрную головку, запустив пальцы в волосы молодой женщины.

Тётка мне не ответила. Да и она не могла. Поскольку ее рот был занят моим членом, который она, сильно сопя, носом сосала. Слегка кусала зубками залупу и водила по ней языком. Быстро, быстро.

А я, сидя за рулём, смотрел, как тётя Лена сосет у меня член, и видел на ее месте свою мать Иру. Мне даже и фантазировать не пришлось. До того сестры, старшая и младшая, были похожи друг на друга лицом. Различие у них было только в теле. Лена выглядела стройнее, а Ира посолиднее, с объемным задом и крупными грудями.

И сейчас, сидя в кабине грузовика, я одной рукой держал руль, а другой рукой гладил тётю Лену по волосам на голове. и видел перед собой свою мать Иру. Она жадно заглатывала ртом мою залупу и, положив ее за щеку, смачно, с упоением посасывала, словно это был не член, а сладкая конфета. Леденец.

А ещё я посматривал по сторонам. Но вокруг было ни души. Ярко светило летнее солнце. Щебетали птицы в кустах. И тихо гудела лопастями водяная помпа в двигателе ЗИЛа, вращаясь некоторое время по инерции. И эту идиллию дополняло чавканье. Тётка сосала у меня член и иногда, посасывая головку, непроизвольно чмокала губами.

— Аааа. Ааааа. Тётя Лена. Я не могу. — едва успел сказать я тётке, как стал спускать ей в рот и на лицо.

В очередной раз она стала языком щекотать мне залупу, и это стало последней каплей. Я кончил. Впервые в жизни кончил, не прикасаясь руками к члену. От губ и языка родной тёти. Младшей сестры моей матери.

— Ну вот, племяш. На самом интересном обломал. Я только в охоту вошла. А ты все испортил! — тётя Лена выпустила мой член изо – рта, который моментально опал и стал вялым, и сделала при этом обиженное лицо.

Но глаза женщины смеялись. И было видно, что она играла со мной.

— Понравилось Вот так, Костя? Я могу тебе подобные вещи хоть каждый день делать. Как плата за работу, которую ты будешь производить для меня. И мне очень понравился твой член, парень. У моего мужа он не такой сладкий, как у тебя. И спермы ты мне полный рот налил. А Игорёк так не может. — сказала тётка и вновь нагнувшись, расцеловала мне вялый член благодарными поцелуями.

И, сняв косынку с шеи, заботливо вытерла крупный половой орган племянника платком.

— Теперь твой черёд, Костя. Вытри мне лицо и волосы. Не хочу, чтобы Игорь знал, чем мы с тобой занимались. А то ревновать ещё тебя начнет ко мне. — попросила меня тётка, давая в руки шелковую косынку, которой она вытирала мне член.

Я взял из рук маминой сестры платок и тщательно вытер ее симпатичное личико от капелек своей спермы. И, не удержавшись, поцеловал тётю Лену в губы взасос.

— Не брезгуешь мной, племяш. Спасибо, милый. А знаешь, Костя. Я хочу, чтобы ты стал моим мужем вместо Игоря. Ты мне больше нравишься, чем он. Как племяш. Согласен? — неожиданно предложила мне тётка, а я от её слов даже заикаться стал.

Младшая сестра моей матери мне нравилась. Очень сильно нравилась. И быть мужем этой, ещё не старой женщины для меня за счастье. Тем более, что меня с малых лет привлекали женщины в возрасте, а тётя Лена была моим идеалом. И на нее я дрочил по несколько раз на день.

— Но нам же нельзя женится, тётя. Мы родные. Да и Игорь не согласится. — заикаясь от волнения, ответил я тёте, думая, что она шутит.

— В ЗАГС нам нельзя с тобой идти, милый. А так будем жить вместе, как муж и жена. Кто будет знать. Игорь на твоей маме жениться. Он сам мне говорил, что ему моя старшая сестра нравится. Да и Ира будет не против. Так что ты согласен или нет, Костя. Будешь моим мужем? — повторила свой вопрос тётя Лена, пристально смотря мне в глаза. И она не шутила.

— Ещё как согласен. Лена. Леночка. Жена моя любимая. — ответил я тётке, целуя её в губы, но по серьёзному не веря в происходящие.

— В таком случае поехали домой. Я хочу по настоящему стать твоей женой, Костя. Лечь с тобой в постель и сделать тебя мужчиной. Ты же ещё мальчик у нас. Верно? — спросила у меня тётка и, прочитав ответ в моих глазах, рассмеялась заливистым смехом.

— Я смотрю, у тебя руки трясутся, племяш. А ну вылазь из-за руля. Я сама поведу. У меня в первый раз тоже самое было. Трясло всю как в лихорадке. Ничего. Привыкнешь со мной и сам будешь с меня трусы стаскивать! — смеялась тётя Лена, меняясь со мной местами в кабине.

Младшая сестра мамы Иры сама села за руль, а я устроился рядом на пассажирское сиденье. Зил взревел мотором и помчался вниз к реке, ведомый слегка поддатой тридцати четырёхлетней брюнеткой. Моей родной тётей и самой любимой женщиной на свете. Которая предложила мне стать ее мужем.