В маму на чердаке

Мой отец, профессиональный строитель, всю жизнь работал на крайнем севере. Из-за этого мы часто переезжали с места на место. В то время мы остановились в небольшом северном городке, который все еще строился. Городок находился рядом с небольшим поселком, который больше походил на глухое село. В этих местах стояли двухэтажные шлакоблочные дома, в каждом из которых находилось по восемь квартир. Квартиры были двухкомнатные, но коммунальные, то есть в одной квартире жили две семьи. Наша семья поделила квартиру с семьей крановщика — дядей Федей, его женой тетей Светой и их дочерью Ленкой, которой было двенадцать лет. Женщины строителей почти все не работали, так как работы для них там просто не было.

Из-за таких условий жизни мы смотрели на некоторые вещи более просто. В том числе, утром и вечером я часто видел, как мой отец занимался любовью с мамой. В эти моменты услышать их стоны и стон мамы "ой, мамочки! ", было совсем несложно. Отец оставался безмолвным, дышал тяжело. Из-за стенки доносились также стоны тети Светы. Несколько раз смущенно отводя взгляд, отец говорил мне: "Таковы условия жизни, сынок, но жить-то как-то надо". Из-за отсутствия работы, женщины зачастую собирались вместе и смеялись, обсуждая своих мужей, измеряя их половые органы метровыми лентами и сравнивая их размеры. Они завидовали тете Тамаре, супругу которой удавалось удовлетворять ее семь раз в день. В целом, нравы там были довольно консервативными, так как все было на виду.

В наших домах были высокие чердаки, на которых женщины развешивали белье для его сохранности. Вдоль чердака по обеим сторонам были построены кладки из кирпичей, в которых проходили трубы системы отопления. Благодаря этому, даже зимой на чердаке было довольно тепло.

Как-то осенью в воскресенье, мама и тетя Света стирали белье. Тетя Света собиралась повесить его на чердак, а меня мама отправила в этом помочь. Чтобы подняться на чердак, я воспользовался стандартной железной лестницей. Поднявшись вслед за тетей, я не мог не заметить, что у нее не было трусов, она была только в халате. У меня было мало белья, поэтому я быстро его повесил и стал ждать. Тетя Света, поднимая руки, разглаживала простыни и подушки, чтобы они не складывались. При этом ее халат распахнулся, и я случайно увидел ее густо обросший лобок. Я подошел к ней с другой стороны веревки, протянул руку и прикоснулся к ее половым губам. Она вздрогнула, строго посмотрела на меня через белье, а затем снова распахнула халат, продолжая гладить складки.

Я начал двигать пальцами в ее влагалище. Тетя Света схватилась за веревку, стояла неподвижно и смотрела в сторону. Ее влагалище было влажным. Я знал о сексе только теоретически, но мои друзья говорили, что влагалище становится влажным, когда женщина возбуждена. Я понял, что тетя Света была возбуждена. Расстегнув ширинку, я вытащил стоящий колышком писюн и начал вводить его в ее жаркую вагину. Как ни странно, мне это удалось. Я схватил ее за бедра и двигался внутри нее. Она смотрела на меня, но ничего не говорила. Я очень быстро кончил.

Она поднялась и направилась к лестнице. Я решил подождать, пока она уйдет, а затем отправиться домой. Когда я пришел, тетя Света вела себя так, словно ничего не произошло, и это успокоило меня. В коридоре я обнаружил записку с карандашом, на которой было написано "15:00". Я понял, что она написала мне. После обеда я немного занимался уроками, время от времени глядя на часы.

— Пойду проверю, может белье уже высохло, — сказала тетя Света маме.

Я немного подождал и поспешил на чердак. Тетя Света стояла, держась за веревку. Ее халат был расстегнут и широко раскрыт. Были видны ее упругие груди, небольшой животик и природный лобок. Я подошел и начал нежно гладить ее груди, полизал соски, а затем уверенно проник пальцами в ее влагалище. Она уже была возбуждена. Я достал свой писюн и вошел в нее. Я прижался и начал двигаться. Этот раз был более продолжительным. Она издала стон, а я почувствовал, как она кончает. Я тоже достиг оргазма и с восхищением спустил в ее влагалище все, что мог. Она застегнула халат и молча ушла домой. Когда я пришел домой, тетя Света вышла из ванны. Она, не обращая на меня внимания, направилась в свою комнату и начала разговаривать с дядей Федей. Я отправился к себе. Когда я вышел в туалет, обнаружил записку с цифрами "20:00".

В восьмом часу вечера я вновь оказался на чердаке. На выступе кирпичной кладки сидела тетя Света в расстегнутом халате, широко раздвинув ноги. Я полностью снял штаны и трусы, подошел к ней и стал ласкать ее соски, массировать груди, а затем начал трогать ее вагину. Тетя Света быстро возбудилась, и я вошел в нее. Она стонала от наслаждения, кончила, дождалась моего оргазма и молча ушла. Так продолжалось в более месяца. Однако, похоже, моя взрослая любоница не могла молчать и имела потребность поделиться этим.

Однаджы я наблюдал, как она что-то говорит тете Нине с первого этажа, кивая в мою сторону, а она с интересом смотрела на меня, словно впервые видела. Когда я в очередной раз поднялся на чердак, на выступе сидела тетя Нина в расстегнутом халате. Я подошел к ней, поиграл с ее грудями, поласкал пальцами ее клитор и проник внутрь нее. Ее влагалище оказалось менее узким, чем у тети Светы, и мне долго не удавалось кончить. Она первой испытала оргазм и не могла скрыть своей радости. После она также молча застегнула халат и направилась к лестнице.

Я осознал, что женщинам просто было скучно, и здесь возникло рискованное, но не опасное приключение. Мужья не могли ревновать ко мне, а если и возникало какое-то недовольство, то все сводилось к скандалу. Поскольку в этом никто не нуждался, все хранили тайну от своих мужей и обсуждали все детали в женском коллективе. Постепенно на чердаке побывали почти все женщины из нашего дома. Пришла осень, стало рано темнеть. После пятого вечера на чердаке не было видно ничего, и выход на лестницу тоже был в темноте, так что я не мог видеть, с кем из женщин я встречался. Однажды вечером, когда я занимался сидящей на выступе, женщина вдруг вскрикнула "ой, мамочки! " и издала стон. Я понял, что это была мама. После моего оргазма она поспешно ушла. Я спустился обратно в комнату, но мамы там не было. Заглянув в ванную, я обнаружил, что мама принимала душ, сидя на корточках.

— Сыночек, я сейчас, — виновато сказала она, подмывая влагалище, — скоро будет ужин.

Постепенно начали появляться женщины из соседних домов. Как-то раз после школы к нам пришла классная руководительница моей сестры, Инна Петровна. Они поговорили о дочери и потом долго шептались. Когда я поднялся на чердак в три часа, там сидела Инна Петровна в расстегнутом халате моей любимой тети Светы. Я пошалил с ее грудью, поиграл с ее интимными местами и вошел в нее. Мне долго не удавалось кончить, она кончила первой. После она ничего не сказала и ушла. В школе учительницы стали интересоваться мной.

К нам пришла моя классная руководительница, Вера Васильевна, и они долго шептались с мамой и тетей Светой. В три часа на чердаке сидела Вера Васильевна в расстегнутом халате. Она, казалось, не узнала меня. Мы также хорошо провели время вместе, она кончила первой. В школе она оживленно обсуждала что-то с Инной Петровной, обращая на меня внимание. К нам в гости пришла моя учительница по математике, и в три часа я увидел ее на чердаке в расстегнутом халате. Я играл с ее грудью, щекотал ее клитор, а потом вошел в нее. Она издавала нежные стоны. В школе она и Вера Васильевна пригласили меня в учительскую.

— Саша, мы будем поддерживать тебя в получении золотой медали. Ты талантливый мальчик, — сказали они.

Они начали часто навещать нас. Мы никогда не говорили ни с кем из этих женщин о нашей интимной связи, будто между нами ничего не происходило. Мама появлялась на чердаке, пока было темно. К весне она перестала ходить туда. Зато появилось еще несколько учителей по профильным предметам, и теперь у меня оценки в школе не были ниже отличных. Я понял, что интимные отношения с учителями — это еще один способ улучшить успеваемость в школе.