В то жаркое утро

Это была середина августа. Последние три дня в Москве стояла необычайно жаркая температура. Екатерина стояла в халате у стиральной машины, ожидая окончания цикла, чтобы развесить одежду.

Глядя из окна кухни на желтую заросшую лужайку и увядающие растения. Она совсем не была зеленой, так что в саду был беспорядок, просто еще одна вещь, которую можно добавить к списку чтобы полить газон.

Она была в семейном вакууме, и, что еще хуже, Екатерина даже не знала об этом. С годами ее жизнь стала не ее собственной. Она стала женой, затем матерью, и по мере того, как год следовал за другим, она все меньше и меньше думала о себе как о личности и перестала думать о том, как люди увидят ее. Как будто её не существовало, она была только ими, семьей.

Она была привлекательной женщиной лет сорока, но не обращала внимания на внимание, которое она могла получить от другого мужчины. Она даже не задумывалась об этом постоянно занятой домашними хлопотами, Екатерина думала, что ей кто-то нужен другой мужчина вместо мужа? Она смотрела в окно, погруженная в раздумья, видя дикие заросшие кусты вокруг участка в коттеджном поселке недалеко от Москвы, которые безвольно висели и все еще висели с зелеными пожухлыми листьями в жарком застоявшемся воздухе.

Еще не было и девяти утра, а она уже чувствовала, как струйка пота стекает по середине ее спины, когда она стояла, ожидая, когда стиральная машина закончит. Это должен был быть еще один жаркий день лета. Екатерина потянулась назад и остановила щекотливое путешествие капли пота под своим халатом, прежде чем они достиг ее задницы.

Она не удивилась, когда муж Виктор средний менеджер в Газпроме бросил ее оставив ей немало денег на счете. В последние годы их брака он становился все более и более отдаленным. Они пытались разжечь огонь любви в выходные дни, или, скорее, она это делала. Но, в конце концов, они просто поняли, насколько все стало плохо в их семейных отношениях. Он просто больше не интересовался ею, да и кем она была для него? Скучная мать двоих детей, которая не работала и редко выходила на улицу за ограду их дома в коттеджном поселке.

У нее было не так много друзей в этом поселке, и с годами она видела все меньше и меньше своих старых подруг. Она задавалась вопросом, какой будет жизнь для нее теперь, когда она будет одна. Дети были достаточно взрослыми, чтобы жить своей жизнью, и пришло время им это сделать. Екатерина чувствовала, что что-то должно измениться, но не могла понять, что именно.

Стиральная машина запищала, и через несколько минут Екатерина вывесила одежду на улице и направилась в дом, чтобы принять душ, это была еще одна жаркая ночь, и она совсем плохо спала этой ночью.

Душ был прохладным и освежающим, поэтому она оставалась там долгое время после того, как умылась. Глядя на себя в зеркало на противоположной стене большой ванной комнаты, как прохладная вода стекала по ее телу, она видела только, что она была немного низкорослая, с толстой попой, животом выпирающим немного вперед как у многих женщин с возрастом и рождением детей и обвисшими сиськами. Но, по правде говоря, у нее была красивая гладкая бледная кожа, стройные ноги, удивительно пышная и пропорциональная фигура песочных часов, с очень круглым низом, маленьким животом и большими, мягкими сиськами четвертого номера, которые, хотя и были немного провисшие, чем двадцать лет назад, все еще были объектом внимания мужчин.

Не то чтобы Екатерина заметила, зачем ей, в конце концов, чтобы кто-то ее заметил?

Наконец она покинула прохладную гавань душа и снова присоединилась к миру неприятно жаркого дня. Она вытерлась насухо в своей спальне, но не слишком сильно, влажная кожа помогла ей охладиться. Никаких признаков детей пока не наблюдалось, они не выйдут из своих комнат до обеда, так как всю ночь гуляли со сверстниками в поселке. Екатерина рылась в ящиках в поисках чего-нибудь, что можно надеть, слишком жарко для джинсов, и она только что постирала все свои летние платья.

Эта старая футболка пока сойдет, подумала она, пока платья не высохнут. Она вытащила из ящика стола старую белую футболку и надела ее на голову. Он была длинной и свободной, конец футболки доходил до бедер, а широкий вырез свисал с одного плеча. Она сунула ноги в маленькие пушистые тапочки с открытым носком и вышла из комнаты.

Тонкая ткань старой футболки цеплялась за ее влажную кожу, проникая в каждую складку, когда она спускалась по лестнице, Екатерина не заметила.

Она пошла на кухню и положила очередную порцию стирки в стиральную машину, она уже почти закончила закладывать новую порцию белья для стирки, когда раздался звонок в дверь. Она быстро включила программу для начала стирки машины, как снова раздался звонок в дверь, сопровождаемый тремя громкими стуками. Она быстро побежала через дом к входной двери и открыла ее.

Перед ней, присев на уединенное, покрытое жухлой листвой крыльцо, стоял самый великолепный пример мужчины, которого она когда-либо видела, у него буквально перехватило дыхание, и она громко ахнула, увидев его. Он нагнулся, чтобы положить больший коричневый картонные коробки у двери.

Когда появилась Екатерина, он напряг подтянутые мышцы своих крепких бедер и поднялся обратно на свой полный, более метра восемьдесят сантиметров рост. На нем были неряшливые коричневые защитные ботинки с носками, собранными сверху, и его длинные мускулистые ноги дрожали, когда он двигался. Его шорты-карго были вышиты логотипом компании, как и бейсболка, затеняющая его лицо.

Его широкие, мускулистые плечи сужались до тонкой талии, в то время как слегка грязный серый жилет, который он носил, изо всех сил пытался удержать его грудь, а влажные пятна спереди подчеркивали его шесть упаковок. Смуглая кожа молодого человека была в пленке пота, и он посмотрел на Екатерину с блеском в темно-карих глазах и выражением голодающего человека, который только что наткнулся на пиршество.

Екатерина никогда в жизни не видела такого взгляда, и это лишило ее дара речи, она стояла в благоговении перед ним в открытом дверном проеме.

— Привет, — сказал он, его глаза блуждали вверх и вниз по телу Екатерины, на мгновение и совершенно очевидно остановившись на ее влажной груди. "Заказ на фамилию Стриженова Ивана?" – спросил он, на мгновение опустив взгляд на коробки, а затем снова на Екатерину. Она попыталась заговорить, но внезапно очень занервничала, и во рту у нее пересохло, поэтому сначала ей пришлось проглотить пару раз слюну в горле.

— Это мой сын, — объяснила она тихим робким голосом. Молодой человек протянул ей коробки и она в оцепенении протянула руку и взяла их. Затем он вытащил из кармана что-то похожее на телефон и начал стучать по экрану.

«Извините, — объяснил он мгновение спустя, — но мне нужно сфотографировать вручение заказа… Хорошо? Он ждал ответа, и, наконец, Екатерина сумела ответить «хорошо». Он поднял смартфон и направил его на нее. Она зажала коробки заказа по углам между большим и указательным пальцами каждой руки, держа их перед животиком, как сумочку-клатч, чувствуя себя глупо.

«Извините не получилось», — сказал он и направил смартфон, чтобы снова сделать фото. Затем глаза Екатерины впились в блестящее тело молодого человека, когда он нажимал на экран, пока снова не поднял смартфон. Смущенная, когда он поймал ее на том, что она смотрит на его бедра, она опустила взгляд на коробки в своих руках, только тогда осознав, что футболка прилипает к ее влажному телу, а ее большая круглая грудь теперь была покрыта плотно прилегающим слоем тонкого полупрозрачного материала, и ее темные соски отчетливо просвечивали сквозь него.

Она почувствовала, как ее лицо покраснело от смущения, когда она снова посмотрела на доставщика пиццы, который сфотографировал её в таком виде и снова смотрел на нее, с тем же взглядом, когда он сунул смартфон обратно в карман.

Екатерина чувствовала, как он смотрит на нее, с таким же успехом она могла стоять перед ним обнаженной. Она не чувствовала себя такой возбужденной в течение многих-многих лет. Трепет пробежал по ее телу, как будто ее ударили электрическим током, заземлив с сильным непреодолимым покалыванием между ног. Она чувствовала, как ее чувствительная кожа прижимается к липкой футболке, когда ее соски неудержимо твердели, и она с ужасом наблюдала, как молодой человек не сводил с них глаз.

Это усилило покалывание, и ее колени ослабли. Они вдвоем стояли и смотрели друг на друга в течение долгого неудобного момента. Ничего не было сказано, но их сердца бились, а страсти росли, когда пели птицы и жужжали пчелы вокруг них в тихом тенистом крыльце дома.

Екатерина приказывала себе, чтобы закрыть дверь, но у ее тела были другие идеи. Она заставила себя пошевелиться, но вместо того, чтобы вернуться внутрь дома, она просто слегка наклонилась вперед, выпячивая свои большие груди в доставщика пиццы, они слегка подпрыгивали, когда она двигалась.

Их движение, казалось, решило ее судьбу, и молодой парень доставщик пиццы огляделся по сторонам, теперь с очень серьезным выражением лица, убедившись, что за ними не наблюдают. Затем он подошел ближе, его большое тело заполнила маленькое крыльцо входа, и он протянул правую руку, повернув ее ладонью вверх, он осторожно положил ее под левую грудь Екатерины и взял, поднял и осторожно сжал в своей большой руке.

«Все в порядке?» — осторожно спросил он, стоя на пороге и лаская грудь совершенно незнакомой для него женщине. Екатерина смотрела на его руку, наблюдая, как сильные пальцы незнакомца нежно поднимают, ласкают и сжимают ее мягкую круглую плоть. Она не могла пошевелиться, просто стояла с коробками в руке и смотрела.

— Да, — прошептала она, задыхаясь, после того, как некоторое время пыталась говорить. Его большой палец слегка приподнялся и начал тереть твердый холмик ее твердого чувствительного соска, и Екатерина тихо застонала, ее ноги покачивались, руки ослабевали по бокам, а киска медленно пульсировала, как второе сердцебиение. Молодой парень продолжал ласкать ее, придвигаясь чуть ближе к ней.

"Ты уверена?" – снова спросил он, взяв ее за левую грудь другой рукой. Он сжимал и нежно тянул ее груди, внимательно наблюдая, как они двигаются в его руках, затем он ущипнул ее соски между большим и указательным пальцами, скручивая и натягивая их сильнее, чем раньше.

Екатерина посмотрела на него, открыла рот и тихо застонала, ее бедра слегка извивались, когда крепкая хватка незнакомца на ее груди вызвала мгновенную реакцию в ее киске. Внезапно он отдернул руки, оставив Екатерину задыхаться и дрожать на пороге крыльца, он снова посмотрел вверх и вниз по сторонам улицы, но вокруг никого не было.

«Могу я войти?» — спросил он глубоким тихим голосом, снова приближаясь к Екатерине.

Больше всего на свете Екатерина хотела сказать «да», взять этого молодого жеребца за руку и подвести к своей постели. Но вместо этого все, что она могла сделать, это пробормотать: «У меня в доме дети!».

— Верно, — признал молодой человек, явно разочарованный, затем снова схватил одну из ее больших мягких сисек, сжав ее, на этот раз сильнее, более уверенно. Было немного больно, но когда молодой человек схватил ее, Екатерина почувствовала непреодолимый трепет от того, что как с ней обращается этот молодой человек. Она тихо хныкала, ее голова кружилась, ее тело отказывалось позволить ее разуму думать о том, что, черт возьми, она делает. Прошло так много времени после её последнего секса с мужчиной, и он был таким красивым молодым человеком.

Он также схватил ее за другую грудь, приподняв их обеими вместе, очарованный их весом, внимательно наблюдая, как они деформируются в его сильной хватке. Он обхватил большую руку вокруг каждой груди, приподняв их ладонями, когда его большой и указательный пальцы снова нашли темные жесткие соски, щипнув, скручивая и перекатывая их. Екатерина извивалась, ее бедра делали маленькие круги, когда пальцы молодого мужчины дразнили ее.

Он заметил и наблюдал за ней в течение короткого времени, прежде чем немного наклониться, чтобы просунуть руку под ее футболку, его пальцы проникли в ее мягкие влажные вьющиеся волосы лобка, и его волнение от того, что на ней нет трусиков, было очевидным. Он просунул пальцы между ее мягкими бедрами, касаясь мягких складок внутри её промежности.

«О боже мой!…» — прошептала Екатерина.

— Раздвиньте ноги, — попросил он, и Екатерина сделала один неуверенный шаг в сторону, расставив ноги в открытом дверном проеме. Его пальцы скользнули по ее влажным половым губам, мягкие нежно-розовые складки легко раскрылись для него. Один из них проскользнул внутрь нее, и Екатерина застонала, уронив коробки с пиццей на пол и схватившись за дверную раму, чтобы удержаться.

Молодой человек крепко сжал ее грудь через футболку, когда его палец трахал ее, она извивалась на его руке, кусая губы, стараясь не стонать, потирая клитор о его ладонь во внезапной неконтролируемой потребности.

— Покажи мне свои сиськи, — потребовал молодой человек, вставляя в нее второй палец, и Екатерина оглянулась, прислушиваясь и ища какие-либо признаки жизни наверху, прежде чем схватить переднюю часть своей футболки и послушно обнажить себя перед незнакомым парнем, медленно поднимая футболку до самого подбородка. Ее большая мягкая грудь покачивалась из стороны в сторону, когда незнакомец трогал пальцами ее мокрую киску и мягко водил пальцами вверх и вниз, Екатерина терлась о его руку.

— Трахни меня, — сказал молодой человек, глядя на них, — чертовски потрясающе, я в это не верю, — прошептал он почти про себя, наблюдая, как обнаженная женщина извивается, он, казалось, на некоторое время был ошеломлен, просто наблюдая за ее телом, когда она отчаянно трахала себя на его руке.

Затем, внезапно, он схватился за одну грудь, наклонился и притянул ее к себе за твердый сосок и ее киску, поднеся мягкую бледную плоть ко рту и жадно пожирая большой темный сосок. Екатерина громко застонала и быстро поднесла одну руку ко рту, проталкивая пальцы руки между губами, кусая пальцы в попытке заглушить звуки удовольствия.

Ее оргазм начал набухать и расти внутри нее, наполняя ее обнаженное дрожащее тело, пока, наконец, он не вырвался на свободу, заливая ее испуганный и сбитый с толку разум волной за волной чистого невообразимого удовольствия. Это был оргазм, не похожий ни на что, что она испытывала раньше, ее тело полностью потерялось от удовольствия, которое проносилось через каждый ее нерв.

«Вам хорошо?, женщина?», — воскликнул молодой человек, с изумлением наблюдая за ней, когда она укусила палец, запрокинула голову назад и испытала содрогающийся оргазм на его руке.

Ее кульминация ослабла, он вытащил свою мокрую руку между ее ног, все ее тело дрожало, когда она стояла с натянутой футболкой и широко расставленными ногами, выставленной для него в дверном проеме. Он немного отошел назад и снова посмотрел вверх и вниз по улице, затем расстегнул ширинку на шортах и вытащил самый длинный, самый толстый, самый великолепный член, который Екатерина когда-либо видела.

— Боже мой это какой-то монстр, — выдохнула Екатерина.

— Я должен проникнуть внутрь тебя, — сказал он, поглаживая ее своим длинным толстым змееподобным членом.

Желая, чтобы его член был внутри нее больше всего на свете, она отбросила всякую осторожность, сбросила футболку и взяла его за руку. Она повела его через переднюю часть своего дома и вниз в подвал, туда, где их не было видно с улицы, только было единственное окно, смотрящее в дом милого старика по соседству.

Она остановилась и повернулась к нему лицом, затем он набросился на нее, стянув футболку через голову и уронив ее, как тряпку, на пол. Он развернул ее и встал рядом, она почувствовала, как его огромный член протолкнулся между ее мягкими круглыми щеками и проскользнул между ее ног, когда его руки обхватили ее, и он снова схватил большие пригоршни ее сисек.

Его рот был на ее шее и плече, слизывая ее пот, целуя и покусывая, когда он двигал своим огромным членом между ее бедрами, потирая его о ее горячие влажные губы. Екатерина посмотрела вниз, наблюдая, как его большие руки разминают и ощупывают ее большую нежно-розовую грудь. Он раздвинул их, и она увидела, как его толстая набухшая головка члена выходит между ее бедер.

— Не порви меня пожалуйста!, — выдохнула она, наполовину испуганная, наполовину взволнованная его размерами члена.

«Тебе нужно мой большой член внутри тебя, милая?» — спросил он, держа и ощупывая ее. — Я знаю, что ты знаешь, — прошипел он ей на ухо. Подталкивая ее ближе к стене дома, пока ее мягкая грудь не прижалась к шершавому кирпичу. Екатерина вытянула руки, чтобы удержаться у стены, и он схватил ее за бедра, оттянув их назад и наклонив её.

Задыхаясь и хныча от возбуждения, Екатерина оглянулась через плечо, когда он отошел назад и расстегнул ремень, рабочие шорты упали ему на лодыжки, и он вышел из них, двигаясь вплотную позади нее в жилете и ботинках своим массивным членом, направленным прямо на ее зияющую мокрую дырочку любви, он двигал толстой набухшей головкой вверх и вниз между ее влажными половыми губами.

Прижавшись к стене, Екатерина широко раздвинула ноги. На мгновение она почувствовала, как мягкий, теплый ветерок ласкает ее покрытую потом кожу и зияющую влажную киску, затем его толстый стержень члена раздвинул ее мягкие нежные складки.

— Пожалуйста, трахни меня, а…а……!

Он быстро отреагировал на ее стон и зарылся в нее своим членом, его бедра прижались к ее мягким бледным щекам, он потянулся вперед и прижал липкую киску, покрытую соком руку к ее рту, чтобы заглушить ее крики, и начал трахать ее.

Она сильно прижалась к стене, крича от удовольствия в его руку, другой рукой схватила ее за бедро и начала снова и снова вгонять в нее свой длинный черный член, все быстрее и быстрее. Его рука крепко сжала ее, сжимая ее гладкую бледную задницу, оттягивая ее в сторону, чтобы он мог видеть ее маленький розовый бутон киски, а под ним его толстый стержень, блестящий соком из ее влажной дырочки любви, когда он входил внутрь и наружу, натягивая и толкая ее широко открытые розовые губы.

— А…а А….а! Я хочу трахнуть тебя в задницу; Я хочу трахнуть тебя везде. Его бедра шлепались о нее, когда он трахал ее, его толстый член входил в нее снова и снова, она завыла в его руку, слезы текли из ее глаз, когда она позволила молодому человеку трахнуть ее, и наслаждалась каждой секундой этого.

Внезапно он схватил ее за волосы, выпрямив, его бедра сильно прижались к ее заднице, его длинный член все еще был глубоко погружен в ее розовую киску. Его рука потянулась к ней, крепко прижимая к себе, когда его пальцы сжали ее сиську и злобно погрузились глубоко в ее мягкую податливую плоть.

Он прижал ее обнаженное тело к грубому, кирпичу стены, на мгновение прижав ее там. Его великолепный член пульсировал внутри нее, когда он брызгал струей за струей своего семени в ее горячую влажную вагину. Он ощупывал ее, пока не удовлетворился, что не вся сперма вышла из его члена а затем, наконец, отпустил ее.

Ноги Екатерины подкосились под ней, и она рухнула на пол, ее руки сжимали ее ярко-красные сиськи, а из ее дрожащей киски вытекала сперма незнакомца из ее хорошо трахнутой киски. Парень подошел ближе, его длинный член, истекающий спермой, развевался над головой Екатерины.

Она догадывалась, чего он хочет; Она никогда не делала этого раньше, никогда не пробовала член, который только что был внутри нее. Она посмотрела на него, почему, черт возьми, подумала она про себя, затем протянула руку, схватила его скользкий член и затолкала толстую, измазанную спермой головку себе в рот.

Она почувствовала трепет возбуждения, когда густая белая жидкость заполнила ее рот, и она сглотнула. Ее пальцы обхватили его толстый стержень, и она медленно, нежно сосала его, выжимая все до последней капли из его горячего потного члена. Она посмотрела на него слезящимися глазами, его толстый член широко открыло ей рот, хотя его эрекция начала ослабевать.

— М-м-м, ты хорошая женщина, — прорычал он. Затем он вытащил свое великолепное оружие из ее любящих губ и каким-то образом сумел затолкать все это обратно в свои шорты, когда он потянул их обратно на себя. Он опустился на одно колено рядом с ней.

«Вы в порядке?» — спросил он шепотом.

Екатерина посмотрела на него, мгновение спустя кивнула и робко улыбнулась.

Молодой человек ухмыльнулся. «Это было чертовски потрясающе! », — сказал он, взяв ее за руку и помогая ей подняться на ноги, он взял ее футболку и протянул ей, пристально наблюдая за ее телом, когда она стояла голая и дрожала перед ним. «Вы уверены, что с вами все в порядке?» — снова спросил он.

— Да, — прошептала Екатерина, — я… Меня просто никогда раньше так не трахали, – прошептала она, – я… Я не занимаюсь подобными вещами…» Она не могла придумать, как объясниться, но видела, что молодой человек понял то, что она пыталась сказать.

— Ну, может быть, тебе стоит это сделать вновь, — сказал он со злой ухмылкой, — потому что вы чертовски сексуально горячая.

Екатерина почувствовала трепет внутри нее, когда молодой человек говорил с такой страстью и честностью; Это было самое замечательное, что кто-либо сказал ей. Она чувствовала себя уставшей, грязной, распутной, сексуальной и прекрасной одновременно.

— Тебе лучше уйти, — прошептала она, — но, спасибо, это было самое удивительное… Ее робкий голос прервался.

— Да, — сказал молодой человек, — так оно и было. Пока-пока. И он направился обратно к выходу из дома, остановившись на мгновение, чтобы полюбоваться ее все еще обнаженным телом, а затем ушел.

Екатерина прислонилась спиной к стене, тяжело дыша, ее разум взорвался, глаза закрылись, сердце бешено колотилось, розовые сиськи покалывали, а из ее зияющей дырочки любви истекала сперма незнакомца с половых губ и вниз по внутренней стороне бедер. Она медленно собралась с мыслями, пока, наконец, не вспомнила, где находится, и открыла глаза только для того, чтобы обнаружить, что смотрит в окно подвала на бледно-белое лицо старика по соседству, наблюдающего за ней из окна своего дома.

— О, черт возьми, — выдохнула Екатерина и в панике попыталась быстро надеть свою спутанную футболку. «Черт возьми… Боже мой… Черт возьми, – выругалась она, пытаясь распутать футболку и натянуть на голову. Она снова подняла глаза, а сосед все еще наблюдая за ней. Он ухмыльнулся. Екатерина бросилась обратно внутрь, ее лицо покраснело от смущения, ее разум был переполнен мыслями о сексе и безрассудстве, которых никогда раньше не было.

В тот день она долго и упорно думала о том, что она сделала, чувства вины и стыда противоречили страсти, волнению и желанию. Чем больше она думала об этом, тем больше возбуждалась и постепенно начинала понимать, что в немалой степени вина и стыд так возбуждали ее.

Но Филипп Сергеевич, по соседству, о чем бы он думал? Милый, маленький, семидесятилетний мужчина всегда был таким дружелюбным и милым. Екатерина решила просто проигнорировать это, как будто этого никогда и не было….