Верность до гроба. Часть 4 (порно версия рассказа О. Громыко)

Утром выяснилось, что ночная встреча с нацыгой была далеко не случайной. Чуть подальше того места, где я лишилась гроба, обнаружилась старая волчья яма, тщательно замаскированная хворостом. В дне и стенках глубокой западни торчали заостренные колья, новехонькие, только-только ошкуренные и заточенные. Мало того, кто-то заботливо смазал их трупным ядом. Совсем недавно, темные смолистые потеки не успели даже подсохнуть.

Мы с Валом осмотрели яму вместе, тролль даже спрыгнул вниз, ловко вписавшись между кольями. Присел на корточки, потрогал глинистое дно и разочарованно покачал головой: — Ни одного отпечатка. Только лап, когда выскакивала.

Ничего другого я и не ожидала, но от традиционного «гхыра» удержаться не смогла. Чтобы смастерить ловушку, нацыге пришлось принять человеческий облик. Он может несколько варьировать: цвет глаз, волос, черти лица, но пол, рост и возраст остаются без изменений. По оставленным ею следам я надеялась определить хотя бы это. Что ж, нацыг не зря называют самыми опасными среди семейства вурдалачьих — прежде всего за интеллект, не уступающий человеческому. На кафедре магов-практиков методам уничтожения этих тварей были посвящены четыре лекции, в заключение же последовал лаконичный совет магистра: «А лучше всего вообще с ними не связываться».

— Чем-то ты ей не угодила, цыпа. — Тролль, подпрыгнув и подтянувшись на руках, выбрался из ямы. Наклонился, счищая грязь с колен. — Вспоминай не поправляла ли ты свое материальное положение за счет башки одной из ее родичей?

— Нет, такое я бы запомнила. Меня другое беспокоит. Она не растерзала жертву. Просто убила, одним укусом. А к первой девушке вообще не прикоснулась. Почему?

— Торопилась, боялась, что ее кто-нибудь заметит, — предположил наемник.

Я медленно покачала головой:

— Вал, нацыга не вурдалак. Она очень тщательно выбирает жертву и никогда не станет убивать ради развлечения, напоказ, так как прекрасно понимает, что в этом случае на нее немедленно натравят магов. Если, как ты говорил, она уже несколько лет шкодит в округе, не привлекая особого внимания, зачем ей понадобилось выдавать себя теперь, да еще в присутствии ведьмы? Такое ощущение, что она бросает мне вызов.

— И ты его примешь?

Я не ответила. Что-то в этой истории продолжало меня смущать. Если это и в самом деле вызов, какого лешего она пыталась заманить меня в яму? Она здорово рисковала, выписывая кренделя перед телегой. Будь на моем месте некромант, специалист по ночным боям, которому полнолуние не только не помеха, а, наоборот, подспорье, — и утром в корчме обсуждали бы не второй кряду труп, а лобастую башку, в назидание прочей нечисти прибитую над дверью сего почтенного заведения.

— Пойдем, цыпа, — бесцеремонно прервал мои думы тролль. — Час на исходе, а ревнивая баба — тьфу-тьфу, чтобы не накаркать, — может статься, на подъезде.

— Ховел же говорил — она только через неделю вернется?

— Это она так сказала. А может, и через две, и на следующий же день. Не пойму я, цыпа, на гхыра вы, люди, лишние проблемы себе придумываете: любовь, верность, ревность? Нет бы как у порядочных троллей — одним кланом в общей пещере живут, и все довольны! У кого рука тяжелее, тот и главный, того и бабы любят, а ежели какая права начинает качать — дубиной ее!

Себя Вал порядочным троллем не считал, и рискнувший утверждать обратное схлопотал бы не только дубиной. В количестве больше одной штуки тролли-наемники уживались только на время выполнения задания или последующей выпивки.

Обратный путь мы скоротали за жарким обсуждением, сможет ли женщина качать права, если дубина окажется в ее руках, и не сойдет ли за оную магия? А если кое-кто а этом сомневается, то не желает ли он проверить это прямо сейчас? Тролль величественно возразил, что желает, но воздержится. Потому как боится ненароком меня зашибить, и тогда прости-прощай гонорар. Я в запале предложила отдать ему свой задаток, на что Вал объявил, что за такие деньги согласен добровольно считать меня грозой всех троллей от Волмении до Ясневого Града. Но при этом так бессовестно ухмылялся, что я безнадежно махнула рукой и решила не швырять деньги на ветер.

Поднимаясь в столовую, я впервые обратила внимание на развешанные по стенам портреты. Симпатии, несмотря на все старания художников, изображенная на них дама не вызывала, умудрившись сохранить желчный и надменный вид на всех без исключения холстах. Особой красотой госпожа Залесская не блистала, а учитывая, что живописцы склонны льстить клиентам, в жизни была страшна как смертный грех.

— И что он в ней нашел? — задумчиво вопросила я, изучая остренькое крысиное личико в окружении неестественно пышных кудрей. — И если все-таки нашел, то что мы с тобой тут делаем? А ведь говорил, любит…

— Любит? — хихикнул наемник. — Верно, я тоже люблю. Но не эту гнусную бабу — видал один раз живьем, бррр! до сих пор иногда в кошмарах снится, а ее денежки. Имение-то родовое, на нее записанное, вот Ховел на богатую невесту и польстился. Теперь небось жалеет, да поздно…

Господин Залесский и впрямь пребывал в глубокой скорби и печали.

— Я отослал из замка всех… посторонних, — уныло сообщил он, безо всякого аппетита ковыряясь вилкой в тарелке с солянкой (квашеной капустой, тушенной с белыми грибами). Я к этому яству тоже не притронулась, тролль же наворачивал за троих. Его прожорливость с честью выдержала испытание трупами и уж тем более не страдала от воспоминания о брошенном в капусту огрызке. — Но селу уже расползлись слухи, будто это моих рук, то есть зубов, дело. Дескать, мой интерес к прекрасному полу носит еще и гастрономический характер…

Я сочувственно покивала. Сегодня утром я случайно подслушала, что не только летаю нагишом, но и плаваю в гробу, а вместо весла у меня — «кобылья лопатка, сама воду гребет, волну гонит… «. При мне селяне помалкивали, но косились с таким священным ужасом, что становилось неловко.

— Госпожа ведьма… — Ховел изумленно выудил из солянки жесткий черный волос и, не оценив этот уникальный ингредиент, брезгливо отбросил его в сторону. — Что, если я попрошу вас заняться еще и этим делом? За дополнительную плату, разумеется?

— Не надо…

Господин Залесский окончательно сник и забормотал, что да, он все понимает, это и впрямь очень опасное задание, не всякому мужчине по плечу, и поручать его такой хрупкой и очаровательной женщине просто неприлично, если не сказать убийственно…

— Просить не надо, — перебила я. — Я и так им уже занимаюсь.

Вал вытаращил на меня глаза, и я поспешно добавила:

— Но насчет дополнительной платы я ничего против не имею!

— Угу, — поддакнул наемник, — нам с напарницей любую нежить уделать раз плюнуть!

Я украдкой показала ему кулак, но смутить тролля, учуявшего запах денег, было невозможно. Помнится, лет десять назад северные провинции Белории наводнили степняки — косоглазые орки на мелких лохматых лошадках, с ятаганами и завываниями навещавшие приграничные селения на предмет быстрого обогащения. специально для bеstwеаpоn.ru Дошло до того, что селяне стали требовать у налетчиков расписки для предъявления конкурентам, которые вполне могли заявиться в ту же деревушку спустя какой-то час после отъезда предыдущей ватаги. Расписки орки, хоть и неохотно, давали. По причине неграмотности — в виде трех крестиков и грубо намалеванного кулака, — но селян, тоже не шибко обремененных образованием, они вполне устраивали.

В конце концов нашему тогдашнему королю надоело получать эти писульки вместо податей и он, прихватив регулярную армию, нанес оркам ответный визит вежливости. Такого вероломства с нашей стороны они не ожидали и, не приняв боя, бросились «наступать в противоположном направлении», всем скопом укрывшись в единственной на всю степь крепости. Кстати, очень качественно укрепленной, с высокими неприступными стенами и толстенной дверью. Три недели

раздосадованные люди, эльфы и гномы злобно кружили возле крепости, обогащая лексикон противника замысловатыми ругательствами на трех языках и заодно выучивая оркские, но иного прогресса в осаде не наблюдалось. Пока не подоспели тролли-наемники. Прочувствованно-вдохновляющую речь короля они выслушали, зевая и почесываясь, пока тот не объявил, что за взятие крепостной двери им тут же выплатят по сто кладней. Так они ее с разбегу без тарана и снесли…

— Ну? — иронически поинтересовалась я, когда Ховел, устав меня благодарить, вышел из столовой. — И как ты собираешься ее уделывать? Неужели и впрямь одним плевком на месте положишь — чесночку там пожевав или святой водички хлебнув? А что, может сработать. Отвлечешь по крайней мере.

— Может, травануть ее чем? — Вал подозрительно заглянул в кружку, понюхал ее содержимое и, решившись, осушил одним глотком.

— Разве что ты за хвост подержишь, а я клизму с ядом ей в зад поставлю. Иначе никак — если помнишь, последнюю пару дней она увлекается лечебным голоданием. Нет, лучше засаду устроить.

— А что, эта тварь только человечину жрет? — Тролль ткнул ножом в блюдо с колбасой, наколов три кружка разом.

— Нет, пару месяцев может обходиться другой пищей, даже растительной. Но потом неизбежно ослабеет и погибнет.

— Так, может, просто подождем? — цинично предложил наемник. — Либо она сама лапы откинет, либо проголодается и отраву схарчит!

— Или от старости околеет, — поддакнула я. — Не валяй дурака, напарничек, надо прикончить ее как можно скорее. Этой же ночью и займемся. Главное, хорошенько все продумать — второй попытки, боюсь, у нас не будет. Но сначала — нужно хорошенько подготовиться.

***

Я нашла Ховела в его спальне и в совершенно подавленном настроении.

— Наш план по устранению нежити уже готов. — бодро отрапортовала я. — Но для его успешного завершения нужна ваша поддержка.

— Как вам будет угодно, — с горечью отозвался ловелас-неудачник. — В чем заключается план, позвольте полюбопытствовать?

— Он достаточно прост. Так как нацыга совершенно явственно атакует ваших любовниц, то этой ночью мы устроим засаду в вашей спальне, разыграв для правдоподобия небольшую любовную сценку.

Господин Залесский тут-же оживился.

— А могу я, как заказчик, поинтересоваться, в чём будет заключаться эта сценка? — промурлыкал он, каким-то образом незаметно очутившись у меня за спиной. — Я готов сыграть в ней одну из главных ролей, но мне нужна достойная партнёрша.

С этими словами он запустил ладонь ко мне в штаны и попытался погладить мой лобок. Я решительно вырвалась.

— Этот момент не является ключевым. А вот для успешной нейтрализации твари мне нужно будет активно колдовать. Но вынуждена признаться, что значительная часть моей магической энергии сейчас потрачена на освобождение вас от подарка вашей благоверной супруги, на ночные погони за нацыгами, оказание помощи упавшим в обморок и прочие действия. Чтобы возобновить полный запас нормальным путем мне потребуется около двух суток.

— А «ненормальным»? — сметливо поинтересовался Ховел.

— Минут десять. Но это весьма, кхм… своеобразный способ.

— Неужели жертвоприношение?! — с ужасом отшатнулся господин Залесский.

— Не совсем. Изнасилование.

Ховел некоторое время стоял столбом. — Вас нужно изнасиловать, госпожа Вольха? — с надеждой поинтересовался он, явно прикидывая, как половчей меня нагнуть прямо сейчас.

— Нет. Изнасилование волшебницы не даёт ей ничего, кроме некоторого дискомфорта и лёгкого желания испепелить все окрестности к такой-то матери. Обычный любовный акт прибавит ей три-пять единиц магии из примерно сотни-полутора. Но если ведьма изнасилует другую женщину, то восстановит не менее пятидесяти-семидесяти единиц. Такой-же номер с мужиком не даёт ничего, кроме заклеймения обоих извращенцами. Способ привлекает кажущейся простотой, но социальные последствия совершенно не стоят выгод быстрой зарядки. Жертва и её родственники, почему-то, сильно протестуют против такого использования людского ресурса и ладно бы если просто пытались сжечь магичку на костре, но они совершенно бесчестно пишут жалобы королю и в Ковен Волшебников. По результатам нетерпеливой ведьме выкатывают такой счёт, составленный из штрафа и компенсации семье натерпевшейся бабёнки, что некоторые предпочитают за лучшее добровольно вскарабкаться на костёр. При этом просто жёсткое сношение с женщиной, которая добровольно отдаётся волшебнице, никаких выгод не даёт.

— И какое во всём этом может быть моё участие? — искренне изумился Ховел.

— Мне нужно жестоко изнасиловать две или три женщины, а раз уж вы отослали всех ваших «посетительниц», то это будут кто нибудь из служанок, кухарок и тому подобных юных особ. Вы же либо замолчите этот случай, либо выплатите пострадавшей от сложившихся обстоятельств денежную компенсацию. Главное — этот случай ни при каких обстоятельствах не должен стать известным ни местным властям, ни Ковену Волшебников.

— Пффф… — пренебрежительно взмахнул рукой Ховел, — да можете их хоть всех прямо тут отодрать…

— Всех не надо. Опытным путём установлено, что наилучшую энергетическую отдачу дают экземпляры возрастом от двенадцати до двадцати одного года. Наличие или отсутствие девственности, вопреки поверьям, значения не имеет. И я, кажется, уже нашла как минимум одну «счастливицу».

***

Я вприпрыжку поднялась в свою комнату и зарылась в содержимое снятых со Смолки седельных сумок с моими пожитками и магическими устройствами. После недолгих поисков я нашла требуемый инвентарь. Аппарат представлял собой два искусственных гуттаперчевых мужских достоинства каждый примерно по полторы ладони длиной. Между собой они соединялись более жесткой, но сохранявшей определённую гибкость перемычкой.

Приспустив штаны я с наслаждением ввела один конец в свою киску, предварительно обильно смазав его прозрачным маслом. Закрыла глаза и пропела заклинание. Находившаяся во мне часть разбухла и приятно распёрла стенки влагалища, уткнувшись головкой в шейку матки. Ещё секунда — и она, с помощью магии, стала единым целым с моим организмом. Вторая часть, оставшаяся «за бортом», обрела жизнь и тоже начала набухать и увеличиваться в размерах. Чтобы ускорить процесс я провела по нему сжатой в кулак ладонью и мечтательно охнула от нахлынувших ощущений, напрямую переданных магией в ту часть мозга, отвечающую за похоть. Пока заклинание не снято, я буду чувствовать этой милой безделицей всё то-же, самое, что и мужчина членом.

Кое-как натянув штаны и прихватив бутылочку с маслом я нетерпеливым шагом спустилась в библиотеку. Девушка в передничке пискнула от неожиданности, когда я внезапно схватила её сзади за бёдра и потащила к столику в центре зала библиотеки. Она вцепилась в мои руки и начала было отбиваться, но оцепенела от удивления, когда осознала, что её лапает другая женщина. Не поднимая на меня глаз она спросила чуть слышно:

— Что случилось, что вы со мной делаете?

— О, это ты очень скоро узнаешь, — пропыхтела я, нагибая служанку над столешницей одной рукой, рывком задирая на ней платье до самой головы второй, а коленом раздвигая красивые стройные ножки.

С силой прижав жертву грудью к поверхности стола я, преодолевая жалкое сопротивление, с силой рванула вниз её панталончики, освобождая доступ к практически безволосой промежности. Девочка дёрнулась и, по прежнему не глядя на меня, тихо зашептала:

— Нет… пожалуйста, не надо… Нет… Оставьте меня…

— Заткнись, шлюшка! — властно прикрикнула я. — Сейчас я твоя хозяйка. Просто заткнись и раздвигай ноги по хорошему! — И для убедительности я что есть силы шлёпнула бедняжку пятернёй по заднице. Девушка со всхлипом обмякла. Её покорность начала заводить меня по настоящему.

Кое-как стащив с себя штаны я пошлёпала бедолагу по попке гордо стоящим гхыром, чтобы он увеличился до своих максимальных размеров. Приспустив панталоны девушки ещё ниже, фактически стреножив её, я обильно полила его маслом из бутылочки и без прелюдий одним ударом засадила свой ствол в её явно девственную попку сразу по самое основание.

Девчонка только всхлипнула, когда мой искусственный орган, покрытый толстым слоем прозрачной смазкой, скрылся в её недрах. Она молча схватилась руками за свои ягодицы и только постанывала от боли, когда я начала размашисто насиловать её в задницу. Бедолага молча закусила зубами ткань собственного платья и только хрипло постанывала в ответ на мои особенно мощные движения бёдер. Её беззащитная хрупкая фигурка, даже не помышлявшая о сопротивлении будила во мне зверя. Одной рукой я удерживала стальной хваткой её запястья, а второй вцепилась в собранные в короткую косичку волосы на её затылке. Мой лобок со шлёпаньем бился об упругие ягодицы бессловесной жертвы и для усиления наслаждения я потянула её за волосы, заставив хрупкое тельце изогнуться назад напряженной дугой. Служанка протяжно застонала.

— Захлопни спермоприёмник, дура! — выругалась я, не прерывая соития. — Уже заканчиваю, терпи…

Через несколько минут я с рычанием кончила, ощущая каждой клеточкой тела, как магия вливается в него мощным широким потоком. Странно, второго раза не потребуется — я с лихвой восполнила весь свой магический резерв за один раз. Бившись в судорогах оргазма я схватила подневольную партнёршу за грудь с удовлетворением нащупав, насколько её сисечки меньше моих. Чуть придя в себя я вытащила агрегат из её порядком растянутой задницы, деактивировала имитатор гхыра и не без сожаления вытащила его из своей пиздёнки. Эта девчуля явно феномен, надо будет как нибудь исследовать её поподробней. Торопливо одевшись, я быстрым шагом ушла готовиться к ночной засаде в свою комнату, стараясь не обращать внимания на бессильно плакавшую на полу под столиком изнасилованную девушку.