Вещи, которые ты заставляешь меня чувствовать. Часть 3.1

Примечание переводчика. Двойными кавычками " " выделены мысли.

Всем героям больше 18 лет.

— Во сколько ты вернулась домой?

— Я не знаю, — хрипло ответила Элли, заваривая крепкий кофе. — Поздно.

— Как поздно? В 4?

— Около того.

Оливер подвез Элли в 6, после того как они всю ночь целовались на капоте внедорожника их отца. Это была лучшая ночь в ее жизни. Вкус ее брата все еще был у нее во рту, и Элли это нравилось. Она ненадолго задумалась, каково это ощущать вкус его спермы, будет ли это так же хорошо или даже лучше.

Было что-то удивительно невинное в той ночи. Элли не могла припомнить, когда в последний раз целовалась с мальчиком более тридцати минут, не сбрасывая трусиков, и тем не менее прошлой ночью она целовала своего брата часами, и ни один из них не пытался настаивать на большем. Они оба были довольны тем, что остановили статус момента на отметке PG, и это сделало его только мощнее.

— Значит, ты не только бросила меня, наших друзей и семью на всю ночь, ты сделала еще лучше, наградив своего гребаного брата за его…

— Джейсон, я тебя предупреждаю. — Элли хмуро посмотрела на него. — Не говори так о моем брате, иначе будут последствия.

Кипя, Джейсон вскочил на ноги и присоединился к ней на кухне. — Что с вами двумя такое?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что твой младший брат совсем не похож на Джека и Дейва. Я понимаю, что у вас двоих какие-то странные отношения или типа того, но с тех пор, как он вернулся, ты ведешь себя очень странно, и мне это не нравится, Элли. Мне это очень не нравится.

Элли спокойно пила кофе. — Что ты хочешь сказать, Джейсон? Ты хочешь отменить свадьбу?

Он наморщил лоб в озадаченности. — Я этого не говорил. Хотя интересно, что ты заговорила об этом. Ты этого хочешь?

Элли была в шоке от своей реакции на опасения Джейсона. Она не могла поверить, как быстро она была готова отказаться от него, мужчины, которого любила большую часть последних двух лет, как мало теперь думала о нем, как жаждала быть со своим братом так сильно, что ей становилось больно.

— Конечно, нет, — сказала она. — Но мне не нравится, как ты меня заставляешь чувствовать себя прямо сейчас, и если это превью нашей семейной жизни, то прости, если я не в восторге.

Джейсон задумался о ее поведении. — Элли, ты все еще хочешь выйти за меня замуж?

— Что? — воскликнула она, ее зрачки расширились, когда она изобразила удивление. Она прошла в гостиную со своим кофе. — С чего вдруг такие вопросы? У нас только что был семейный ужин, и теперь ты хочешь сбежать с корабля и свалить все на меня? Просто скажи, что не хочешь жениться на мне, и покончим с этим, Джейсон, но не делай этого… . Не держи меня за дуру.

— Я хочу жениться на тебе, Элли, больше всего на свете. Я просто говорю тебе, что чувствую. С тех пор, как этот ган… — Джейсон вовремя остановился, как раз когда Элли бросила на него сердитый взгляд. —.. . с тех пор, как он приехал, меня словно оттеснили на второе место, и мне не нравится это чувство. Ты, прежде всего, со мной, Элли, несмотря ни на что. Так должно быть.

— Джейсон, ты все еще на первом месте, будь уверен. — Она вздохнула и отхлебнула кофе, становясь раздражительной. — Ты должен понять, у нас с Оливером есть кое-какой багаж из прошлого, который мы разбираем, и есть Микела, о которой я постоянно думаю, а в остальное время я планирую нашу свадьбу… Я изо всех сил стараюсь угодить всем, но что бы я ни делала, я всегда остаюсь виноватой, так?

Оценив выражение ее лица, он покачал головой и стиснул челюсти. — Я не знаю. Наверное, я хочу, чтобы ты беспокоилась о своем будущем муже больше, чем, кажется, о своем чертовом брате.

— Джейсон, что я тебе сказала? Что я только что, блять, тебе сказала?!

— Мне насрать на то, что ты сказала. Я чертовски ненавижу его. Я ненавижу его до глубины души, и если ты хочешь, чтобы я уважал его, то сделай так, чтобы он извинился за прошлую ночь в присутствии всех. Он меня оскорбил.

— Ты такой жалкий… не все вокруг вертится вокруг тебя, Джейсон! Ты не думал, что, может быть, он так себя вел, потому что я его обидела?! А?! Нет, все дело в тебе и твоем глупом эго, потому что он сделал тебя своей сучкой прошлой ночью.

Его глаза вылезли из орбит, а вена на шее почти мгновенно напряглась. — Что ты только что сказала?

— Ты меня слышал. Не буду лгать, после прошлой ночи я потеряла к тебе немало уважения.

Элли больше не фильтровала слова. Она рубила с плеча, и действительно меньше думала о Джейсоне из-за его подчинения Оливеру. Элли всегда ценила мужчин, которые стояли на своем и демонстрировали превосходство, особенно когда она была призом. Это было примитивно, но она находила это чрезвычайно привлекательным в парнях. Ее жених отступил, и это стоило ему значительных баллов в ее глазах, баллов, которыми она была более чем рада наградить своего брата.

— Позволь мне спросить: если я побью его, ты будешь уважать меня больше?

— Как будто ты можешь его побить! Он тебя уроет!

— Вот и отлично. — Он взял свои ключи, пытаясь смять их в своей массивной руке, и направился к двери. — Теперь я должен избить его.

— Если ты хотя бы прикоснешься к нему, между нами все кончено, Джейсон. Ты меня слышишь?!! ДЖЕЙСОН!!

— Давай, давай, давай, подними трубку, детка.

Элли шла так быстро, как только могла, к своим родителям — предварительно убедившись, конечно, что она хорошо выглядит. Джейсон взял ее машину, так как у него не было своей, и Элли не могла дозвониться до Оливера, из-за чего боялась за его безопасность.

Она была не в себе, когда поссорилась со своим женихом. Элли не предполагала, что ситуация так быстро обострится, когда она, по сути, подтолкнула его отстоять свою честь, ввязавшись в драку с ее братом. Она никогда не хотела бы, чтобы Оливеру причинили какой-либо вред. Еще больше она испугалась, когда вспомнила, что ее родители уехали с Микелой в загородный клуб и что дома с Оливером был только Дэйв. По крайней мере, она молилась, чтобы он там был.

Она добралась до дома родителей за десять минут вместо обычных пятнадцати, и вид ее машины на подъездной дорожке заставил ее расплакаться. Она не могла смириться с мыслью, что ее любимый братишка может пострадать.

Она ворвалась в дом и тут же услышала громкие голоса со двора. Она поспешила туда и увидела Оливера без рубашки, который откинулся на спинку дивана и спокойно пил свой утренний кофе, по-видимому, не даже обращая внимания на разъяренную груду мышц, которая стояла в трех метрах от него, извергая кучу ругательств и угроз. Дэйв стоял между ними, держа лом в руках.

— Джейсон, какого хрена ты делаешь?!

— О, Элли, рад, тебя видеть, — шутливо сказал Дэйв. — Я только что объяснил твоему жениху, что, как бы он мне ни нравился и как бы я ни оплакивал потерю возможности начать, казалось бы, многообещающие отношения с его сестрой, я отправлю его в больницу, если он сделает еще хоть шаг к нашему младшему братишке.

Элли уставилась на Джейсона, выражение ее лица было чем-то средним между хмурым и озадаченным. — Ты что, совсем с ума сошел, черт возьми?!

— Думаю, да! Только я не понимаю, чему ты удивляешься. Ведь ты сама практически умоляла меня избить его.

— Нет, Оливер, это неправда, — пробормотала она с трепетом в голосе. — Я бы никогда так не сделала. Я люблю тебя.

— Что, черт возьми, значит, "я люблю тебя"?!

— Это значит, что я люблю своего брата! А теперь пошел вон из дома моих родителей!

— Я не уйду, пока он не проявит ко мне уважения. И Дэйв, если я захочу, то смогу поиметь вас всех даже не вспотев: тебя, его и этот лом, который ты держишь в руках, так что убери эту штуку от моего лица, пока я действительно не вышел из себя.

Дэйв издевательски рассмеялся, явно забавляясь, и посмотрел через плечо на своего брата, который макал печеньку с орешками в свою кофейную кружку, выглядя почти скучающим. — Что скажешь, братан? Думаешь, он сможет поиметь нас?

— Никто никого не поимеет! Джейсон, пожалуйста, пойдем со мной. Давай поговорим об этом, дорогой.

Он проигнорировал ее, его пылающий взгляд был устремлен на ее младшего брата, ожидая, когда тот выскажет свое мнение о происходящем.

Оливер запил печенье глотком кофе и вздохнул. — Во-первых, я уже извинился перед вами за свое поведение прошлой ночью, а также согласился сделать это официально и публично в Facebook, Twitter или любой другой социальной сети по твоему выбору. Следовательно, я действительно не понимаю, почему мы все еще ведем эту бессмысленную дискуссию. Во-вторых, отвечая на твой вопрос, дорогой брат, моей первой мыслью было "нет", хотя теперь, поразмыслив над этим, я думаю, что склоняюсь к, — он поднялся и встал во властную позу рядом со своим братом, — хер там!

Джейсон посмотрел на братьев, уже сомневаясь, не откусил ли он больше, чем мог проглотить. Драка с Оливером один на один уже несла не малый риск, не говоря уже о том, что рядом с ним стоял Дэйв с ломом в руках. Но, к сожалению для него, любовь всей его жизни уже отругала его за трусость, и он не собирался подводить ее дважды. Он считал, что драка – единственный способ сохранить лицо.

Однако Элли уже предвидела его не совсем необоснованный ход мыслей.

— Джейсон, пожалуйста, послушай меня, — сказала она, стоя между ними в центре линии схватки. — Этим ты ничего не докажешь. Более того, я буду ненавидеть тебя за это. Теперь я знаю, что ты можешь, но, пожалуйста, не бей моих братьев.

Дэйв посмотрел на Оливера, весело хихикая. К этому времени он уже умирал от желания что-нибудь предпринять.

— Да, конечно. А когда мы вернемся домой, ты назовешь меня уже их общей сучкой. Разве не это ты сказала? Я его сучка?

— Я прошу прощения за все, что сказала. Я только встала с кровати, и была зла. Я просто хотела сделать тебе больно, но это не то, что я думаю о тебе, правда.

Джейсон сделал вид, что передумал избивать братьев, и медленно кивнул Элли. — Я хочу, чтобы он извинился, как мужчина, а не как самодовольный панк. Я хочу услышать это.

Элли вздохнула и повернулась, чтобы посмотреть на своего брата, но не стала его ни о чем просить. Ей была ненавистна мысль о том, что Оливер проиграет.

— Мужик, ты же не собираешься извиняться в третий раз только потому, что он слишком толстолобый?!

— Дэйв, если ты знаешь, что для тебя лучше, то не лезь, — сказала Элли и снова посмотрела на Оливера.

— Я извинюсь, если ты этого хочешь, — сказал ей Оливер.

Элли претила мысль, что ее младший брат будет извиняться перед Джейсоном, но она не хотела, чтобы ее братья облажались в драке с ним, поэтому болезненно кивнула.

— Джейсон, я прошу прощения за свое поведение прошлой ночью. Это не было личным, и я не собирался тебя оскорблять. Я также извинюсь перед твоей семьей и друзьями, если хочешь.

— Ты, должно быть, шутишь, — проворчал, тряхнув головой, Дэйв, бесконечно разочарованный братом, и в гневе швырнул лом в бассейн.

Элли была поражена тем, насколько искренне прозвучали его извинения. Она ожидала, что Оливер извинится вполголоса, но он не пожалел усилий, но она знала, что единственной причиной, по которой он придавал этому значение, была она. Она не думала, что сможет полюбить его сильнее, но быстро поняла – очевидно, так оно и было.

— Ловлю тебя на слове, — угрюмо сказал Джейсон и обернулся. — Детка, мы закончили. Он прошествовал в дом, как Юлий Цезарь в былые времена.

Восхищенно глядя на своего младшего брата, блондинка шевельнула губами, хотя и не произнесла ни звука: — Спасибо.

Оливер кивнул в ответ, и его сестра ушла, чтобы присоединиться к своему победоносному жениху.

— Cos'altro avete fatto? ( А что еще вы делали?).

— Abbiamo pranzato, e poi mi sono presa il gelato, e poi siamo andati al centro Commerciale, e poi ho mangiato un altro gelato, e poi siamo tornati qui e ho visto te, Papi ( Мы пообедали, а потом я съела мороженое, а потом мы пошли в торговый центр, а потом я съела еще немного мороженого, а потом мы вернулись, а потом я увидела тебя, папа).

Микела и Оливер лежали в постели, обсуждая прошедший день, пока она пыталась заснуть в его объятиях.

— Sembra proprio una bella giornata ( Звучит как хороший день).

— Si, ma mi sei mancato tantissimo, Papi ( Да, но я очень скучала по тебе, папа.) — Она прижалась к нему. — Com'è andata la tua giornata? ( А как прошел твой день?).

— Andava bene ( Все было в порядке).

— È stata una bella giornata? ( Это был хороший день?).

— Mi sei mancata troppo, vita mia. Non è mai una buona giornata se non sei con me ( Я слишком скучал по тебе, душа моя. Мой день не может быть хорошим, когда ты далеко).

— Allora forse la prossima volta volta dovresti venire con noi. In questo modo, saremmo contenti entraambi ( Тогда, может быть, тебе стоит пойти с нами в следующий раз? Так мы не будем скучать друг по другу).

Оливер усмехнулся, крепко сжимая Микелу в своих руках. — Ti voglio un mondo di bene, piccola mia. Lo sai vero? ( Я так люблю тебя, моя прекрасная дочь. Ты знаешь это?).

— Si, Papà. Ti voglio bene anch'io ( Да, папа. Я тоже тебя люблю).

— Va bene allora, vai a letto. (Ну, а теперь засыпай) — Он подарил ей любящий поцелуй. — Domani avremo una giornata impegnativa ( Завтра у нас будет напряженный день).

Пять минут спустя Микела крепко спала. Оливер выключил прикроватную лампу и осторожно закрыл дверь, выходя из комнаты. Он спустился по лестнице и был удивлен, увидев свою сестру, сидящую в гостиной вместе с родителями. Она быстро встала при его появлении.

— Она заснула? — спросил Дэн, потягивая коньяк.

— Ага, — удовлетворенно вздохнул Оливер.

Дэн усмехнулся. — У нас был насыщенный день. Я удивлен, что ей удавалось держать себя на ногах до сих пор.

— Ну, твоя внучка упрямая маленькая девочка. Она никогда не откажется от своих ритуалов перед сном.

— Оливер, я очень довольна прогрессом, которого она добилась, — сказала Элис, не отрывая взгляда от телевизора. — Я же говорила тебе, что это всего лишь вопрос времени.

— Да, мама.

— Привет, — тихо сказала Элли, нервно пожимая руки.

Ее брат ответил кивком, от которого Элли тоже нервничала.

— Эм… мы можем поговорить?

Оливер указал на внутренний дворик, Элли кивнула и направилась наружу.

— И даже не думайте больше красть мое вино, — сказал Дэн, и его дети смущенно рассмеялись. — Да-да, я заметил.

— Прости, папа, — усмехнулся Оливер. — Мы купим тебе новое.

— Сомневаюсь, что вы можете себе это позволить. Та бутылка стоила немало.

— Так вот почему оно было таким вкусным, — сказала Элли, как бы просветленная, и продолжила хихикать. — Ну, не волнуйся, папа. У нас будет сбор средств или что-то в этом роде.

— Все понятно. Я его не дождусь. Проклятые воришки. — Он улыбнулся и сделал им знак уходить. — Катитесь.

— Да, сэр, — хором ответили Оливер и Элли и, выходя, рассмеялись.

Элли указала на окно Дэйва. — Пойдем в сарай.

Оливер понимающе кивнул. — Веди.

Они вошли в сарай, и Оливер закрыл за собой дверь. Как только он обернулся, сестра прижала его к двери и набросилась на него, как обычная шлюха. Встав на цыпочки, она подарила ему страстный поцелуй, и ее брат был более чем готов к нему. Он обвил руками ее тонкую талию и прижал к себе, а его сестра выгнула спину, когда его пах прижался к ней.

— Я так скучала по тебе, — выдохнула она, кусая его нижнюю губу зубами. — Я не могла дождаться, чтобы увидеть тебя снова.

Он откинул ее надушенные волосы назад, убирая их с ее красивого лица. — Элли, я от тебя без ума.

Они вернулись к тому, чтобы сеять хаос друг у друга во рту, их языки боролись, а руки гладили тела.

Тихий стон желания сорвался с губ блондинки, когда она отстранилась. — Оливер, клянусь, я не просила его драться с тобой.

— Я тебе верю, — выдохнул он и снова скользнул языком в ее сладкий рот.

Она снова прервала их поцелуй, в ее ослепительно-голубых глазах появилась тень страха. — Ты не ненавидишь меня, детка, правда?

— Нет. — Он жадно поцеловал ее в шею.

Она застонала, чувствуя, как внутри нее нарастает жар, прежде чем снова отстраниться. — Оливер…

— Элли…

— Клянусь, я этого не делала, — захныкала она. — Если бы он хотя бы…

— Элли, я тебе верю. — Он ласкал ее щеку подушечкой большого пальца, другой рукой обвивая ее талию. — Я знаю свою сестру.

— Знаешь? Потому что, клянусь, я сама себя уже не узнаю.

— Что ты имеешь в виду?

— Посмотри на меня. Я женюсь менее чем через три месяца, и чем я занимаюсь? Я целуюсь со своим братом в грязном сарае.

— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое.

Слабая улыбка медленно расползалась по ее лицу. — К сожалению, это не так. Это удивительно…

Она прижалась к нему всем телом, чувственно целуя его шею. Он посадил ее на маленький столик, пока она продолжала покрывать его поцелуями.

— Спасибо, что не облажался с ним, — тихо выдохнула она, пока брат нежно покусывал мочку ее уха. — Это много значит для меня… о боже, детка, то, что ты отступил… — Она подавила стон.

Оливер оторвался от ее ушка и нежно сжал ее виски ладонями. — Элли, я люблю тебя. Я сделаю для тебя что угодно.

— Что угодно? Даже если я попрошу тебя держаться от меня подальше?

— Ты этого хочешь?

— Просто ответь.

Ему потребовалось всего мгновение, чтобы обдумать это, прежде чем он со вздохом кивнул. — Нет, этого я сделать не могу.

Она издала восхитительный стон, когда его рот нашел ее другое ухо. — Я не знаю, должна ли я быть подавлена из-за этого, — она крепче прижала его к своему уху, — или быть в восторге. Ты морочишь мне голову.

Он отступил назад, чтобы оценить ее лицо, его глаза горели такой силой, которую Элли редко видела. — Элли, позволь тебя спросить: что именно, по твоему мнению, здесь происходит?

— Эм… инцест?

— Помимо этого.

Она пожала плечами. — Я не знаю.

— Знаешь.

— Оливер, — она притянула его к себе ногами, — ты же знаешь, что это никуда не приведет.

Он расцепил ее ноги и отступил назад.

— Не смотри на меня так, — потребовала она умоляющим всхлипом. — Ты же знаешь, что я права.

— Тогда, наверное, я неправильно все понял. Я думаю, тебе лучше уйти.

— Детка, не будь таким. Это не мне решать.

— А кому?

— Я не знаю, – раздраженно вздохнула она, — но точно не мне.

— Тогда почему ты здесь, вместо того чтобы быть со своим женихом? Он тот, с кем ты хочешь быть, так?

Элли гневно выдохнула. — Сейчас ты ведешь себя как ребенок.

— О, неужели, правда?

— Да, это так. Как ты думаешь, какое будущее нас ждет? В каком именно мире?

Его челюсть напряглась от ее болезненных слов. — Хорошо, что я сохранил номер Риты. Она, в отличие от тебя, действительно хочет быть со мной. — Он направился к двери.

— Оливер.

Он обернулся, выражение его лица было торжественным.

— Ты говоришь это просто для того, чтобы заставить меня ревновать, а я этого не ценю. Мне это совсем не нравится.

— Нет. Я уважаю тебя и твое решение, но, извини, развлекаться со своей сестрой ради удовольствия – это не то, чего я ищу. — Он снова направился к двери.

— Оливер!

Он развернулся и молча посмотрел на ее пылающее гневом лицо.

— И что теперь? Ты собираешься шантажировать меня, чтобы я вступила с тобой в отношения? Будешь держать эту чертову латиноамериканку над моей головой?

— Да.

— Ты такой кусок…

— Тебе решать.

Она откинула светлые волосы назад, отводя глаза. — А я по глупости поверила, что ты меня любишь.

— Да, Элли, и ты даже не представляешь, как сильно. Но, к сожалению, ты не отвечаешь мне взаимностью, и я не ищу еще одной душевной боли. Я все еще восстанавливаюсь после первой.

— Почему ты так говоришь? — Она встала и крепко обняла его, слезы выступили на ее голубых глазах. — Я так люблю тебя, Оливер… так сильно.

— Тогда докажи это.

— С удовольствием! Я буду целовать тебя всю ночь, если это то, что…

Он спустил сои спортивные штаны до колен, не говоря ни слова.

Ошеломленный взгляд Элли скользнул от его красных боксеров к его глазам, ее сердцебиение учащалось. — Что ты делаешь?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, ты хочешь, чтобы я… отсосала твой член.

— Для начала.

— Для начала? — обеспокоенно повторила она.

— Давай назовем это жестом доброй воли с твоей стороны.

— Оливер, я не могу. Это заходит слишком далеко, и однажды…

— Рита сделала мне минет, а она ведь меня даже не любит.

— Это не честно. Ты знаешь, что…

— Элли, ты либо отсосешь мне прямо сейчас, либо можешь возвращаться к своему чертовому жениху выбирать группу для своей грустной свадьбы.

— Не могу поверить, что ты заставляешь меня это делать!

— Я не заставляю тебя ничего делать. Ты говоришь, что любишь меня. Все, что мне нужно, это какая-то гарантия, я хочу знать, что не трачу свое время зря.

— Блять! — она вздохнула. — Оливер, послушай меня: я…

— Отсоси мне. Сейчас же.

— Ты невыносим!

— Мы будем это делать или нет?

Она покачала головой, размышляя над его ультиматумом — Что, если я тебе подрочу? Этого будет достаточно?

— Минет, и у тебя есть пять секунд, прежде чем я натяну штаны и позвоню Рите.

Его злые слова стрелой пронзили ее сердце.

— Почему ты так поступаешь со мной? Разве ты не видишь, как сильно я тебя люблю? Ты хочешь сделать мне больно, Оливер?

— Три секунды.

Она покачала головой, умоляюще смотря ему в глаза.

— Два, один… Думаю, на этом все. — Он подтянул штаны.

Рука Элли остановила его на полпути. Она стянула с него штаны, со слезами глядя ему в глаза.

— Вниз.

Она вздохнула и медленно опустилась перед ним на колени, как приговоренная к смертной казни. Она сунула большой палец за пояс его трусов. — Обещаешь, что не будешь ей звонить?

— Клянусь. (ориг. Cross my heart and hope to die.)

— Я серьезно, Оливер. Если я делаю это… отсосу тебе, ты не сможешь меня предать.

— Зачем мне это, Элли? Я люблю тебя. Я хочу тебя, и только тебя.

Элли была в смятении. Вот она, на коленях перед братом, в секундах от того, чтобы набить рот его толстым членом и, по сути, изменить Джейсону, за которого она должна была выйти замуж через три месяца, только для того, чтобы удержать брата от секса с какой-то шалавой.

Элли ненавидела делать минет. На самом деле, за четырнадцать лет, что она встречалась с парнями, она могла сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз она сосала член. И она ненавидела, как теперь Оливер выкручивал ей руки, зная, за какую ниточку дергать, и делал это с радостью, без малейших колебаний.

Тем не менее, когда она стянула его боксеры и посмотрела на его полутвердый член, то не могла отрицать, что ей очень хотелось сделать это. Она никогда еще не была так взволнована, зная, что ей предстоит сделать минет парню. Это сводило ее с ума, с ума от того, что брат не только обманом заставил ее влюбиться в себя, но и от того, что он заставлял ее искренне хотеть того, чего она никогда не любила. Он менял ее внутренний мир.

— Ты не будешь кончать мне в рот, — прошептала она, легко поглаживая его.

— Как скажешь. Я просто хочу быть в твоем красивом ротике.

Она продолжала тереть его член, восхищаясь его обхватом, тем, как он так приятно наполняет ее ладонь, и, как и Рита, она тоже не могла сомкнуть вокруг него кончики пальцев, из-за чего ее мускусное возбуждение скапливалось внутри ее киски. Она мимолетно подумала о том, чтобы превратить этот минет в занятие сексом, но слишком побоялась пересечь эту черту.

— Не знаю, поместится ли.

— Поместится?

Она робко посмотрела ему в глаза. — В моем рту.

Оливер тут же вспомнил, что и у Риты были подобные опасения. — Не беспокойся, мы заставим его поместиться.

Он держал свой член прямо, давая понять сестре, что ей пора за работу.

Она прижалась губами к его кончику и влажно поцеловала. Она начала влажно лизать его ствол, готовя его к своему рту. Ей уже хотелось вовсю сосать этот толстый член, и она быстро поняла, что ее брат был прав: они заставят его поместиться, даже если ей придется вывихнуть свою челюсть ради этого. Не была такого варианта, чтобы этот член не оказался у нее во рту сегодня вечером.

Она приложила язык к нижней стороне его купола и нежно лизнула, глядя ему в глаза. Ей нужно была видеть выражение его лица, когда его старшая сестра доставляла ему удовольствие. Она знала, что получит за это баллы. Ей нужны были эти баллы, и, судя по выражению его лица, она быстро их набирала.

То, что Элли не любила сосать, не означало, что у нее не было таланта к этому. Она была прирожденной минетчицей, как сказал ей Джейсон некоторое время назад. Ее рот инстинктивно знал, что делать с бушующим стояком, и пока она лизала и целовала мясистую эрекцию своего брата, она размышляла, что по иронии судьбы, ее действия были естественными и непринужденными, в отличие от прошлого опыта.

— Я не часто сосу, — тихо сказала она, облизывая его член. — Мне это не очень нравится.

Оливер откинул ее светлые волосы в сторону, чтобы лучше видеть ее великолепные голубые глаза. — Ну, теперь ты будешь сосать этот.

Элли возмутило, как ее брат сказал это, словно у нее не было никакого выбора. Если бы это был кто-нибудь другой, она бы давно плюнула ему в лицо и умчалась прочь.

Но это был он, ее любимый братишка, и как бы ей ни было противно его шовинистическое, примитивное поведение, оно делало ее мокрой, мокрой насквозь. Несмотря на свою сильную волю, когда парень обращался с Элли так, как будто она была не чем иным, как его собственностью, это сводило ее маленькую киску с ума. Она чувствовала, как ее щель неуклонно течет, и ей пришлось использовать всю свою вышеупомянутую волю, чтобы не умолять брата трахнуть ее.

— Ты хочешь трахнуть меня в рот? — прошептала она, дергая его за широкий кончик. — Как ты трахнул рот той сучки?

— А ты хочешь?

Она не ответила. В данный момент она не была уверена в себе, потирая пульсирующую головку этого красивого члена. К этому моменту она действительно не знала, кто из них больше хотел этого минета.

— Я делаю это, потому что люблю тебя, Оливер. Я очень тебя люблю.

Он погладил ее по щеке и облизал свои губы. — Тогда покажи мне это.

Она кивнула, ее желудок скрутило от беспокойства… и предвкушения.

Элли направила член брата себе в рот и обхватила головку пухлыми губами. Она начала нежно сосать, наслаждаясь его случайными вздохами. Девушка вытащила его и лизнула, пытаясь переварить этот немыслимый поворот событий, настолько резкий, что выбил ее из колеи. Она и представить себе не могла, что однажды встанет на колени и будет сосать член своего младшего брата, чтобы отбиться от грязной конкуренции.

Она взяла его немного глубже, опасаясь, что он может ткнуться ей в горло, хотя чем дольше она держала его во рту, тем менее робкой становилась.

"Боже, его член такой приятный, " — отметила она, набирая обороты. "Слава богу, он вмещается, " — ее губы едва смыкались вокруг его стержня. "Я сделаю ему лучший минет в его жизни. Он этого заслуживает. Я ни за что не стану второй после Риты."

— О, черт, Элли, я так тебя люблю…

Элли почувствовала трепет в груди от этих слов. От осознания того, что он любит ее, у нее заколотилось сердце. Никогда в жизни она не искала постоянного подтверждения любви от своих бойфрендов, но ничего не могла поделать: брат делал ее неуверенной и нуждающейся.

Она выпустила его наружу и плюнула на головку. Она никогда не делала этого раньше, но вспомнила, как Рита делала это, и подумала, что было бы неплохо перенять несколько приемов от профи в свой арсенал. Провела рукой по его члену, раз, другой, дергая эту упругую мышцу, в то время как ее язык кружил по отверстию на кончике.

Элли вставила его в рот и отпустила все свои страхи, проводя губами по его длине, поглаживая его взад-вперед. Она делала Оливеру минет, которого никогда не делала ни одному своему парню. Ее голова так грациозно покачивалась вдоль его эрекции, одновременно с этим она массировала его большие яички рукой, оценивая их вес кончиками пальцев.

"Боже, его член идеален." — Она взяла его на три четверти и отпрянула. "Я хочу, чтобы этот член был внутри меня. Я должна позволить ему заполнить меня." — Она вытолкнула его наружу, плюнула, быстро передернула рукой и направила обратно, чтобы он еще раз насладился теплом ее сладкого рта. "Может быть, не сегодня, но рано или поздно он трахнет меня, я это точно знаю. Я бы позволил ему трахнуть меня прямо сейчас, если бы он подтолкнул меня." — Она жадно чавкала, ее маленькая киска сжималась при этой мысли. "Давай, детка, подтолкни меня. Разве ты не чувствуешь, как сильно я хочу тебя?"

Оливер издал громкий стон, страстно желая свою прекрасную сестру, наблюдая, как его член входит и выходит из ее рта. — Элли, я так сильно хочу быть внутри тебя.

Она вытащила его и провела рукой по этому сильному мускулу. — Этого не будет, Оливер. Довольствуйся тем, что ты уже получил от меня. Видит бог, не многим удалось заставить меня делать это.

— Ладно, — прошептал он, чуть не плача от разочарования, в то время как его сестра отсасывала ему, как чемпион.

"Ты, черт возьми, издеваешься надо мной? Ладно? И это все?! Заставь меня! Детка, пожалуйста, еще чуть-чуть и я точно сломаюсь."

Оливер слегка дернулся, по его позвоночнику пробежала дрожь. — Блять, я действительно хочу тебя. Я хочу заняться с тобой любовью.

Она решительно вытащила его пенис из своего рта. — Я сказала, нет! А теперь дай мне сосредоточиться, чтобы ты уже скорее кончил. Я же говорила тебе, что мне не нравится сосать член.

— Ты убиваешь меня, Элли. — Он застонал, когда ее маленький влажный рот сомкнулся на половине его ствола. — Ты хочешь сказать, что не хочешь меня?

"Малыш, я хочу тебя больше, чем дышать!" — Она снова вытащила его. — Оливер, перестань давить на меня. Мне это не нравится.

— Прости, — он с силой выдохнул, чувствуя изгиб ее горла на своем члене. — Я просто… просто так сильно тебя люблю.

"Я ТОЖЕ ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! Давай, Оливер, милый, даже не спрашивай! Просто возьми меня… займись со мной любовью!"

Элли была в миллиметре от того, чтобы просто выплюнуть этот член и тупо трахнуть своего брата.

— Боже, детка, — выдохнул Оливер, наблюдая, как его нимфа-сестра с такой преданностью сосет ему, покачивая своей прекрасной головкой вдоль его стержня. —Продолжай в том же духе.

Элли несколько раз дразнила его своим горлом, желая, чтобы он сделал то, чего она боялась больше всего: проник ей в горло. Она полностью утратила всякую сдержанность. У нее на уме было только одно: удовольствие брата. Она сжала свои сочные губки и сделала точный отсос, сосредоточившись на давлении и технике, а не на скорости. Ее губы скользили по большей части этого огромного члена, пока она мурлыкала от собственного удовольствия, время от времени ощущая его пульсацию на своем языке. Вскоре ее горло снова стало дразнить его кончик, моля о проникновении.

"Боже, что еще мне нужно сделать?! Разве ты не понимаешь намека?! Я хочу, чтобы ты вошел в мое горло, так же, как ты это сделал с той шлюшкой!"

Она сосала его глубже, подчеркивая свои намерения.

"Она хочет, чтобы я вошел глубже? Это горло почти агрессивно… о, боже… ч-черт… она меня убивает".

"Глубже, глубже, глубже, глубже, глубже, глубже, глубже, БЛЯТЬ!"

Без каких-либо предупреждений голову Элли насадили до упора на этот мясистый член, так, что он полностью исчез из виду. Поскольку она не могла уместить всю его длину только в своем рту, ей пришлось пропустить его глубже, в свое горло, которое тут же сжалось вокруг него. Ее голубые глаза вылезли из орбит, слезы текли ручьем, прежде чем горло с сильным кашлем отторгло инородный предмет.

Как только он вышел, она начала тяжело дышать, наблюдая как ее слюни стекают с его фиолетовой залупы. Она посмотрела ему в глаза, пораженная тем, что он только что разыграл самый отвратительный аспект орального секса, что он проник в горло собственной сестре, как будто она была не чем иным, как безвольной куклой. К счастью для нее, ее брат не позволил ей зацикливаться на этом. Он снова наполнил ее рот своим членом, контролируя глубину погружения. Он держал ее за волосы, вбиваясь ей в рот, но не гнусно и непристойно, а вдумчиво, осторожно, чтобы не сделать ей больно.

"Боже мой, я не могу поверить, что он только что это сделал! Это так унизительно!" — Элли была поглощена тем, как ее брат трахал ее лицо. "Это действительно мило… Мне нравится, как он сейчас все контролирует." — Она смотрела ему в глаза, пока он двигался у нее во рту в устойчивом ритме. "Он настоящий мужчина, мой братишка… он чертов бог!"

"Господи Иисусе, я не могу поверить, что это происходит на самом деле! Элли сосет мой член! Моя Элли!" — Оливер отпустил ее золотые волосы и увидел, как губы его сестры скользят взад и вперед по его члену, пока она урчала как довольная кошка. "Блин, Элли, это жестоко…"

"Что мне делать с его спермой? Я чувствую, что он близко… блин! Почему я сказала ему не кончать мне в рот?! Я хочу проглотить все. Я никогда не делала этого раньше, и я действительно хочу знать… ну что за тупая пизда?! Я должна была предупредить его… Ну, может быть, если я — ЧЕРТОВО ДЕРЬМО!"

Оливер снова погрузил свой член в ее рот так глубоко, как только мок, что заставило Элли закашляться, как двухцентовую шлюху. Ее горло издавало опьяняющую мелодию гортанных звуков, а глаза наполнялись слезами и кровью. Элли попыталась вырваться, но он не позволил ей даже пошевелиться, пока она не она стала колотить его по бедрам и по-настоящему задыхаться.

— Ебать! — выдохнула она, выкашляв его член, но продолжив гладить, заботясь о том, чтобы его эрекция ни в коем случае не ослабла. — Боже мой, мое горло…

Он дал ей три секунды передышки, прежде чем снова осквернил своим членом, бывшее еще недавно девственным, горло своей сестры.

"Вперед, детка!" — Элли снова обхватила губами его член, чувствуя, как набухают вены на нем. "Вот как мне нравится, " — размышляла она, — "когда ты ведешь себя как мужчина, а не как испуганный мальчишка. Давай, выеби все дерьмо из моей глотки!"

И он ее не разочаровал. Элли давилась, задыхалась и выкашливала член своего брата, охотно делая то, чего раньше больше всего боялась, когда отсасывала парню. Она плевала на его член и быстро дрочила рукой каждый раз, когда он позволял ей дышать, прежде чем снова засунуть этот раздутый ствол обратно ей в горло.

— Вот, дерьмо, — выдохнул он, жаркое и безжалостное удовольствие пронеслось сквозь него. — Бля…

Оливеру оставалось меньше минуты до кульминации. Он перестал пытаться насильно проникнуть в горло своей сестры, так как она начала делать это сама, без какого-либо принуждения. Она прекрасно проводила время с его членом, страстно сосала его, и снова и снова давилась. Сейчас даже малейшее прикосновение к ее клитору вызвало бы у нее оргазм. Увы, она не могла удовлетворить свои собственные потребности, так как Оливер был для нее главным приоритетом.

Когда Элли убедилась, что брат на грани, она перестала давиться и стала быстро сосать его член, обрабатывая большую часть его длины, так ее рот начал чувствовать себя более комфортно от проникновения. Она непрерывно мычала, а ее слюна непрерывным потоком стекала по подбородку.

— Ммм… ммм… ммм… ммм…

— Элли, я сейчас кончу, блять…

Ее рука и губы встречались на полпути, когда она работала ими одновременно, чтобы максимизировать давление внутри его тяжелого члена. Скользя губами и поглаживая рукой, она отчаянно стремилась довести своего брата до безумия. Несколько секунд мастерского отсоса, и она поняла, что это все. Она покорила его.

— Элли… — предупредил он, его член яростно скользил во рту этой нимфы. — Я блятьсейчаскончуобоже!!!!

Оливер взорвался на миндалинах своей сестры, так как Элли уже давно смирилась с тем, что сегодня вечером она обязательно отведает спермы своего брата. У нее не было другого выхода. Она должна была проглотить его семя, попробовать его на вкус. Только однажды она позволила парню кончить ей в рот, и ей совсем не понравилось. На самом деле, она даже остановилась на полпути, чтобы выплюнуть его сперму, но не сейчас.

Элли замедлилась, держа во рту только головку, и позволила ему омыть внутреннюю поверхность ее щек своим соком. Она была удивлена вкусом. Оливер был действительно вкусным. Она поняла, что его семя пришлось ей очень по вкусу, поскольку теплые струйки то и дело попадали на изгиб ее горла.

— Да, Элли! Проглоти мою сперму, детка…

Его сестра сосала плотно и терпеливо, выдавливая большое количество его спермы рукой и отправляя ее свой жадно предвкушающий живот. Ей нравилось вот так доить его себе в рот. Ей нравилась текстура и мягкость его члена, когда она сжимала его. Ей нравилась его твердость и размер, когда он скользил по ее языку. Ей нравилось, какое месиво он взбивал у нее во рту. Ей нравилось, как его семя смешивалось с ее слюной. Она просто любила сосать член. Член ее брата.

"Ну же, милый, отдай мне все, " — умоляла она, мыча от удовольствия. "Хммммм… Боже, как много спермы для одного члена".

Элли продолжала глотать, наслаждаясь вкусом, пока не почувствовала, что поток семени уменьшился. Она обхватила его ртом почти у основания. Ее пухлые губки крепко сжались, когда она вытягивала его сперму из отверстия его члена на свой розовый язычок. Затем она посмотрела в его глаза и проглотила все одним глотком.

— О, Боже… Господи… вау… вау…

Оливер посмотрел на свою сестру, пока она торговалась с его членом за остатки, по-видимому, разочарованная размером его разгрузки. Она продолжала высасывать прямо из уретры, одновременно делая несколько мощных качков рукой, надеясь получить все от своего брата.

— Элли, больше нет, — усмехнулся он в эйфории. — Уверяю тебя, ты меня выжала досуха.

Она сладко улыбнулась ему, облизывая все еще твердый ствол, подальше от сверхчувствительной головки, просто желая снова ощутить его теплоту на своем языке.

— Боже, держу пари, этот ублюдок отлично проводит время с твоим ртом, — горько вздохнул он.

Элли перестала лизать и подняла голову. — Оливер, нет. Я почти никогда не сосу ему. Я говорила тебе, что мне это не нравится.

— Ну да, конечно. Не может быть такого, что ты не практикуешься в отсосе ежедневно.

Она вскочила на ноги. — Нет! Ей-богу, Оливер, я никогда ни у кого так не сосала.

Он натянул штаны и хихикнул. — А сейчас ты скажешь мне, что никогда не позволяла ему трахать твое горло или что ты никогда не глотала его сперму, верно?

— Ни за что! Ты мой первый, детка, клянусь! — Слезы катились по ее светлым щекам. — Почему ты разговариваешь со мной, как будто я гребаная проститука… разве ты не видишь, что делаешь мне больно?!

Только сейчас Оливер заметил потрясение сестры и быстро смахнул с лица свой презрительный взгляд. Он обнял ее, ненавидя себя за то, как с ней обращался.

— Я хотела сделать тебе приятно, — всхлипнула она ему на ухо. — Я хотела сделать тебе лучший минет на свете! Лучше, чем тот, что сделала тебе эта гребаная пизда… и вот как ты разговариваешь со мной? Как со шлюхой?

— Прости, Элли. Я… меня просто бесит мысль о… — Он вздохнул, расстроенный.

— О чем, Оливер?

— Меня бесит мысль о том, что он… прикасается к тебе, как… каким-либо образом. Наверное, я просто… — Он вздохнул. — Мне так жаль, я не хотел тебя обидеть. Это был потрясающий минет, и я так сильно тебя люблю за то, что ты хочешь, чтобы я получил от него такое большое удовольствие. Это действительно трогает меня, Элли.

— Итак, ты мне веришь? — спросила она, всхлипывая и с трудом успокаиваясь. — Что я не делаю минеты? И в тех редких случаях, когда я их делала, это даже отдаленно не походило на то, что я только что сделала для тебя.

— Да, милая, я верю тебе. Прости меня, Элли, не плачь. — Он зарылся пальцами в ее волосы, злясь на себя. — Я такой чертов идиот!

— Нет, ты не идиот, ты мой малыш, детка. — Она уткнулась носом в его грудь, наслаждаясь его любящими объятиями. — Я всегда любила тебя, Оливер… всегда.

— Я знаю, — вздохнул он и прижал ее крепче, чувство вины грызло его.

— Дорогой, — прошептала она через минуту.

— Что?

— Ты говорил эти гадости, потому что ревнуешь, правда?

— Как ненормальный.

Она внутренне улыбнулась. — Хорошо. Я имею в виду, хорошо, что ревнуешь. Я имею в виду, хорошо, что ты сказал это, потому что ревнуешь, а не потому что…

Оливер расхохотался, услышав ее бессвязное бормотание.

— Не смейся надо мной, — заскулила она, притворяясь обиженной.

— Ты знаешь, на этот раз ты это заслужила.

Она улыбнулась, на этот раз внешне, чувствуя себя защищенной и любимой рядом с ним. — Я знаю…

Элли на несколько минут потерялась в собственных грезах. Если бы он взял ее на руки, она, вероятно, заснула бы в его объятиях. К сожалению, прикосновение к спине вывело ее из задумчивости.

— Что ж, пора собираться на ночь.

Она оторвала голову от его груди и сердито посмотрела на него. — Еще чего! Я освободила всю ночь для тебя!

— Правда?

— Ага!

— А что на счет твоего…

— Я не разговариваю с ним в наказание за то, как он вел себя сегодня. Он гуляет со своими друзьями, возможно, перемывает мне кости, пока мы здесь.

— Как не удобно… Видишь ли, я уже собрался лечь спать.

— Оливер, я предупреждаю тебя…

Он усмехнулся, находя ее девчачий хмурый вид таким очаровательным. — Вот что я тебе скажу, если ты согласишься на условия, которые я сейчас тебе предложу, я буду рад составить тебе компанию сегодня ночью.

— Я слушаю, — подозрительно сказала она.

— Я дал обещание одной маленькой принцессе, что завтра утром возьму ее на велосипедную прогулку по сельской местности на открытом воздухе. Это будет утомительно и…

— Я в деле.

— Ты даже не дала мне договорить. Это займет у тебя весь день, так что тебе следует…

— Мне все равно. — Она посмотрела в его карие глаза, и мир вокруг померк. — Я в деле.

Он заправил ее волосы за ухо, глядя в чарующие голубые глаза своей сестры. Его сердце колотилось, когда он дрожащим голосом прошептал: — Я так люблю тебя, Элли.

— Я тоже очень люблю тебя, Оливер.

Продолжение следует.