Воскресное утро

ВОСКРЕСНОЕ УТРО

До чего же прекрасно воскресное утро! Ты не просыпаешься, ты медленно-медленно выплываешь на поверхность бодрствования из глубин сна. Сначала ты просто понимаешь, что жива, что снова пробуждаешься к жизни после мертвенного ночного оцепенения. Потом с облегчением вспоминаешь, что сегодня выходной день, и торопиться вставать вовсе не надо, а можно нежиться в постели сколько угодно. И только потом ты ощущаешь, что ты в постели не одна. Кто-то лежит рядом, чье-то тепло ты чувствуешь всем телом, ногами ты чувствуешь чьи-то голые ноги, к твоей спине прижимаются чьи-то нежные грудь и живот, чьи-то руки нежно обнимают тебя. И этот кто-то не просто лежит рядом, а пытается разбудить тебя. И это не кто-то. Это твоя любимая. Твоя Галина.

=====================================================================================

Кончиками пальцев она нежно гладит мою руку, другая ее ладонь лежит на моей груди.

— Соня, какая же ты соня!, – слышу я ее шепот, – Я битый час как проснулась, пытаюсь разбудить свою Наташеньку, а моя Наташка нахально дрыхнет и совсем не желает просыпаться! И до того, что Гале скучно одной, что Галя кое-чего хочет, этой разбойнице и дела нет! Нет, вы только гляньте! Лежит и глаз не открывает!

— Отстааань!, -тяну я, в самом деле не открывая глаз. Боже, какое же это наслаждение вот так лежать, нежиться в тепле и никуда не спешить!

— Ах, отстань?! Ну погоди же!

Галина начинает целовать меня в плечо, в шею сзади. Немного щекотно, но до чего приятно! Она целует меня в шею там, где начинаются волосы. "Кошачье место" – так называет она это местечко. "Почему?", – как-то спросила я. "Потому что котик, когда любит свою кошечку, и они оба кончают, терзает ее именно там", был ее ответ. Сейчас она целует меня все более настойчиво в это место, ее рука сжимает

мою грудь, но я все не открываю глаза.

— Ах, так? ну берегись!, – рука Галины покидает мое плечо и начинает скользить вниз, по животу….ниже…ниже…

Я не выдерживаю и сдаюсь. Открыв наконец глаза, я поворачиваюсь к любимой. Меня встречают ее сияющие любовью глаза и улыбка победительницы.

— Ага, сдаешься?

— Сдаюсь! Сдаюсь, любовь моя! Сдаюсь тебе! И отдаюсь. И вот залог моей капитуляции, – я подставляю ей губы. И вот он, наш поцелуй, первый поцелуй этого утра! Как он сладок! Галя целует меня так нежно! Мы едва-едва касаемся губами губ. Я ловлю ее теплое дыхание. Постепенно страсть просыпается, и мы уже впиваемся друг дружке в губы. Галя слегка прикусывает мою губу, ее язык проникает в мой рот. Я ловлю его губами и начинаю нежно посасывать. Ах, какое это наслаждение – посасывать упругий язычок любимой! Я сосу его долго, а потом отпускаю и сама проскальзываю языком в рот Галочки. Теперь она сосет меня, а ее руки в это время ласково прохаживаются по моему телу, вызывая нереально приятные ощущения. Во время поцелуя ощущение времени куда-то уходит, и я почти никогда не могу сказать, сколько же мы целовались – десять минут или час. Но вот моя фея шепчет: "Наташенька, дай твой пальчик". Я даю ей пальчик, и она, охватив его губами, втягивает в рот. Она сосет его, обильно увлажняя своей слюной. Вы пускает изо рта, и я слышу: "А теперь ты мой". Теперь я сосу ее пальчик, а вслед за этим она кладет ладошку мне на попу, а я – ей, Скользкие от слюны пальчики находят тугие дырочки сзади, нажимают….сильнее….чуть сильнее, и вот, мы обе проскальзываем в попки друг дружке. Тугие колечки ощутимо сжимают наши пальчики, но по мере продвижения вглубь сопротивление уменьшается. И начинаются эти сладкие нежные движения. Галя закрывает глаза от удовольствия, мы лежим рядышком, целуемся и любим друг дружку пальчиками.

— Наташка, так ведь можно до вечера, – шепчет Галя.

— А я и не против вот так до вечера, – отвечаю я.

— Ты меня так ласково в эту дырочку…

— И ты меня очень ласково. Я люблю тебя!

— И я тебя люблю! Но мне уже становится мало!

— А чего хочется моему солнышку?

— Оседлать мою Наташечку.

— А Наташечка не против, чтобы Галочка ее оседлала!

— Тогда ложись на спину, моя желанная.

Я, все еще жмурясь от удовольствия, ложусь на спину. Галя приподнимается, надо мной мелькает голая стройная нога, и возлюбленная застывает надо мной, стоя на коленях. Потом она медленно опускается мне на лицо, и ее большие губы накрывают мой рот. Меня окутывает знакомый аромат, и на губах я чувствую этот неописуемый вкус ее любовных выделений. Любимая истекает в мой рот, истекает настолько сильно, что мне время от времени приходится глотать. Я лижу горячую влажную плоть меж ее губ, лижу вход в ее лоно. Мне доставляет острое наслаждение лизать эту интимную тайну моей возлюбленной. Галя тихо постанывает, она уже не может оставаться неподвижной, и начинает любовный танец тела на моем лице, начинает плавно двигаться туда-сюда на моих губах, скользя по ним своими мокрыми большими губами, своей разгоряченной плотью, а я лижу эту нежную плоть, лижу ее, лижу, лижу… Галя вскрикивает, когда мой язык касается ее клитора. Клитор уже возбужден до предела, его ствол набух и стал упругим, а маленькая головочка клитора покраснела и стала посылать сигналы наслаждения всему галиному телу. Движения Гали становятся чаще, она уже не сдерживается, она вскрикивает в такт этим движениям, ничуть не заботясь, что подумают и насколько сильно будут завидовать наши соседи. Я смотрю на нее снизу. Ее глаза закрыты, я понимаю, что она вот-вот кончит. И верно, она замирает, потом делает несколько конвульсивных движений, и оргазм накрывает ее. Я тоже замираю, счастливая от того, что довела любимую до вершины блаженства. Галя открывает глаза, опускается на постель и ложится рядом со мной. Ее все еще потряхивает, волны оргазма все еще накатываеют на нее, все менее сильные, но такие сладкие!

— Хороша ли я была, Галочка?

— Чудо как хороша, Наташечка! Я улетела. С тобой я всегда улетаю.

— Но ты же не собираешься этим ограничиться?

— Дай только отдышаться. Уж я ублажу мою ненаглядную!

Галя наклоняется надо мной, целует в губы.

— Ммммм, какой вкус!

— Твой вкус, лисичка моя!

— Я, оказывается, вкусная!, -Галя проводит языком по моим губам, лижет вокруг моего рта, слизывая понравившийся вкус.

— Мммммм, как хорошо! Давай лизаться!, – я тоже даю волю языку, и мы не целуемся, мы лижем друг дружку, наши языки встречаются, играют друг с другом. Наконец мы с моей возлюбленной счастливо смеемся.

— Как здорово, что сегодня не нужно никуда спешить! Поваляемся, потом ты приготовишь завтрак!

— Что бы ты хотела на завтрак?

— Тааак, – Галя поворачивается на спину и задумчиво смотрит в потолок, – пожалуй, омлет с грибами. У тебя он получается очень нежным, я так не умею. Ну и банановый смузи.

— И Наташку на закуску?, – я приподнимаю голову и подмигиваю Гале.

— Непременно! Отодвинем тарелки в сторону и я нагну тебя на стол! Но если ты думаешь, что тебе удастся оттянуть это до послезавтрака, то ты ошибаешься! Я выебу тебя прямо сейчас!

— Ой, да ладно! Грозишься только!

— Правда, правда! Выебу мою любимую! Наташа же хочет?

Я тихо шепчу в самое ее ушко:

— Наташа хочет! Наташа очень хочет ебаться! Безумно хочу поебаться с моей любимой!

Галя склоняется надо мной. Ее груди мягко опускаются на мою грудь. Они теплые и мягкие, и только соски ее тверды, я ощущаю это своей грудью, и сразу мурашки желания бегут по телу. Галя ложится на меня, и я сразу обнимаю ее и руками, и ногами. Галя целует меня в губы. Поцелуй нежен, но следующие поцелуи становятся все более страстными. Я завожусь все сильнее, желание быть выебанной любимой женщиной накрывает меня. Я едва чувствую, как ее рука медленно пробирается между нашими животами вниз, туда, где сосредоточено мое желание. Вот ее пальцы ложатся на мою щель и начинают ласкать. Малейшее движение пальцев отзывается во мне волнами восторга. Галя намеренно не спешит приблизиться к самому чувствительному. Она тихонько гладит подушечками пальцев промежность, большие влажные губы. И целует, целует меня. Я отвечаю ей, тихо постанывая, а ее палец раз за разом скользит по моей щели снизу вверх. ОН задевает набухшие лепестки, на миг ныряет в щель и тут же выныривает из нее. Все реже пальчик уходит от клитора, все чаще трогает его. Галя подушечкой пальца осторожно нажимает на головку клитора. Потом еще. Нежные нажатия становятся ритмичными, потом палец начинает кружить вокруг клитора. Я блаженствую. Но Галя не хочет доводить меня до вершины таким способом. Ее палец ныряет в меня, и почти тут же к нему присоединяется второй. Я сжимаю их стеночками влагалища, но пальцы стремятся глубже. Галя прекрасно знает все мои заветные местечки там, внутри, но не торопится. Как разнообразны движения ее пальчиков! Она то трет, то нажимает, то быстро-быстро порхает кончиком пальца по стеночке. Я изнемогаю от любви, от наслаждения. Прикасаюсь своим пальцем к губам Гали. Она тут же понимает, чего я хочу. Берет палец в рот и посасывает его. Хоть это и приятно, я вынимаю палец из ее рта и кладу руку ей на попу. Скользкий от слюны пальчик скользит в ложбинку между упругими ягодицами и быстро находит упругий вход. Нажимаю, и пальчик проскальзывает внутрь. Галя стонет.

— Наташка, прелесть моя! Как ты угадала!, – ее голос чуть хрипл, Галя не открывает глаз.

— Любимая, да, да, да, да, да, да, да, да, да, да, да!, – только и могу вымолвить я, лежа под ней, принимая ее в себя. Галины пальцы во мне дошли до предела, их кончиками она прикасается к моей матке.

— Айййй!, – я вскрикиваю, волна наслаждения захлестывает.

Галя осторожно, едва касаясь, ведет пальцем вокруг плотной округлой шейки. Она как волна колышется на мне, ее ритмичные движения сводят меня с ума, как и ее пальцы в моей сокровенной глубине. Галины движения становятся все более резкими, тугое колечко сжимает мой палец в ее попе,

а ее пальцы становятся словно продолжением ее лобка. Раз за разом они движутся туда и назад во мне, упираются в матку, каждый раз вызывая волны неистового наслаждения. И я не выдерживаю. Я взрываюсь, я ору, я выгибаюсь под Галей, поднимая ее тело, и она уже не сдерживается, быстрыми движениями словно приколачивая меня к постели.

Сколько это длилось? Не знаю. Орала ли я или едва слышно стонала? Не знаю. Когда я открыла глаза, лицо любимой было передо мной. Она улыбалась так счастливо!

— Галя, что это было?

— То же, что и всегда. То, что ты будешь всегда получать от меня. Но ты была великолепна! Ты знаешь, что ты снова испортила простыню?

— Ой, мамочки! Я опять…?

— Ничего, зайка, отстирается. Зато ты и меня порадовала! Показала, как хорошо я выебала любимую. Да и я на тебе кончила! Твой пальчик очень помог!

— Лапочка, я счастлива! Я люблю тебя!

— И я люблю мою Наташку! Но кажется, кто-то обещал омлет? Встаем?

Первая часть воскресного утра закончилась. Потом был душ, мы обнимались, стоя под теплыми струями, и целовались. Потом – горячий пышный омлет на тарелках порадовал наши глаза своей цыплячей желтизной и зеленью нарезанных травок, а снятая с плиты турка с шапочкой пены наполнила кухню ароматом свежесмолотого кофе. И впереди был весь выходной, наполненный любовью и счастьем!