Время худеть. День шестьдесят третий. 110.9 килограмм

Инна

Я, честно говоря, с нетерпением ждала этого срыва. До него процесс шел как по маслу, так что это было скучно, несмотря на периодические развлечения с гениталиями нашего гостя. Так что мы с Машкой с утра были про полном параде, чтобы урок, который мы собирались преподать нашему подопечному, содержал и небольшой кусок пряника. Понимаю, что, когда я выкручиваю ему гениталии, ему становится не до моего внешнего вида. Но и до и после этого процесса он, я уверена, на внешний вид внимание обращает, и это его и возбуждает, и стимулирует. А в сочетании с физическим и моральным воздействием, формирует зависимость, которая и позволяет им эффективно управлять. Похмелье, кстати, делает человека восприимчивым к любым воздействиям, к тому же сильно усугубляет чувство вины. Так что пациент сильно облегчил мне задачу.

В общем, в 8 утра мы с Машкой открыли дверь и услышали равномерный храп нашего пациента из спальни. Вещи были разбросаны по полу, а Игорь Георгиевич спал поверх так и не разобранной им кровати в своем самом что ни на есть природном виде. Было заметно, что он похудел, но физически привлекательным его назвать было еще нельзя. Хотя занятия на тренажерах под Машкиным руководством уже давали свои результаты и были заметны.

Подопечный нас не слышал, и продолжал похрапывать. Машка посмотрела на меня, я кивнула и та, взяв пациента за яйца сильно потянула за них вверх, одновременно с этим прокричав: “Подъем!!!”

Игорь

Я проснулся от дикой и резкой боли в яичках и крика: “Подъем”. И первое что я ощутил, проснувшись, это приступ паники. Однако любое мое движение, вызывало только усиление боли. Я был дезориентирован, а еще у меня адски болела голова. В какой-то момент я ощутил, что яичкам больше не больно, после чего смог кое-как справиться с паникой, постепенно осознав, что происходит.

Я лежал на кровати, а рядом с ней стояли Мария и Инна Андреевна. Обе смотрели меня.

— Доброе утро – выдавил я.

— Уверены, что оно доброе, Игорь Георгиевич? – поинтересовалась в ответ Анна Андреевна.

— Он, видимо, пока еще не осознал – прокомментировала мое приветствие Мария.

— Игорь Георгиевич, у Вас есть семь минут на утренние процедуры, потом мы Вас ждем на ежеутренний осмотр! – голос моего врача был холоднее арктического льда и мне захотелось поежиться – Время пошло – добавила она все тем же тоном и посмотрела на часы.

И я, как в армейской юности быстро вскочил с кровати, сразу же поймав резкий приступ головной боли, и почти бегом отправился в ванную. В семь минут я уложился, надо сказать. Успев даже почистить зубы и наспех побриться. А вот таблетки от головной боли в ванной отсутствовали, так что пришлось терпеть.

Инна

Их ванной наш подопечный появился ровно через семь минут. Так что предъявить ему претензии на этот счет я не смогла. Впрочем, виноватый взгляд и то, как он периодически морщился от головной боли, делали дополнительные претензии излишними.

Несмотря на то, что он принял душ и почистил зубы, запашок от него исходил весьма характерный. Впрочем, это все играло мне на руку.

— Начнем осмотр – немного злорадно и даже плотоядно сказала я. Машка посмотрела в мою сторону, незаметно хмыкнула и предложила пациенту начать с измерения давления. Через пару минут она бесстрастным голосом доложила, что оно 150 на 100. Пульс был тоже не в порядке – 113 в минуту. В общем, все признаки похмелья налицо. По большому счету, имело смысл дать ему таблетку, понижающую пульс и давление, отправить в душ, а потом дать поспать несколько часов. Но щадить я его не собиралась, а вот усугубить чувство вины имело смысл.

Игорь

В принципе, с момента нормализации моего питания и фактического отказа от алкоголя, давление мое постепенно приходило в норму. Но сегодня с утра, но, учитывая вчерашние излишества, было выше чем обычно в последнее время, не радовал и пульс. Однако, никаких комментариев по этому поводу ни от врача, ни от медсестры, я не услышал, а мне было предложено встать на весы. Этого момента, если честно, я страшился больше всего. И опасения мои оправдались.

— Сто десять килограмм девятьсот грамм – объявила Мария результат. Я поднял голову и увидел колючий взгляд моего врача.

— Ну что, Игорь Георгиевич, вы понимаете, что за сутки Вы умудрились откатиться на десять дней назад? Вы аннулировали мои и Марии усилия за это время, фактически наплевав на мою работу! – она подошла ближе и влепила мне сильную пощечину.

— Вы понимаете, что я прилагаю все усилия, чтобы добиться результата, а Вы, всего за один вечер, эти усилия сводите к нулю? – вторая пощечина, не менее хлесткая и сильная, обожгла мое лицо.

— Вы понимаете, что я хочу сделать из жирной свиньи, которой Вы все еще являетесь, человека. А Вы сопротивляетесь этому – голос ее был спокойным, но ее монолог сопровождала целая серия пощечин, от которых моя голова моталась из стороны в сторону.

— Ну что Вы молчите. Скажите, что-нибудь?

— Мне нечего сказать, Инна Андреевна.. Я.. Я не сдержался!

— Вы младенец? Или подросток? Вы взрослый человек, Вы должны отвечать за свои действия А Вы вместо этого весь вечер жрали! – ее лицо исказилось от отвращения. – А если Вы не в состоянии себя контролировать, придется преподать Вам урок. Подойдите к тренажеру! – она показала на тренажер для мышц спины. Я выполнил приказ.

— Вытяните руки вверх и расставьте ноги – голос ее стал деловитым. – я молча исполнил требование. И тут же ощутил, как мою правую руку кто-то подтягивает наверх. Подняв взгляд, я обнаружил Марию, которая приковывал руку наручниками к верхней перекладине тренажера. Затем она проделала то же самое с левой рукой и ногами. В итоге, я оказался лицом к Марии и Инне Сергеевне, не в состоянии сдвинуть ноги и вообще, хоть как-то поменять положение.

— Прекрасно. Теперь можно приступать – Инна Сергеевна встала передо мной и сняла халат, оставшись в чулках с поясом, белье и туфлях на каблуке. Мария тоже избавилась от халата, но белья на ней, как обычно, не было. Только чулки и туфли. Зрелище было потрясающе красивым, и, даже понимая, что меня сейчас будут наказывать, я ощутил возбуждение.

— О, мы его возбуждаем, Маш – голос Инны Андреевны был насмешлив. – Он даже не понимает, что ему предстоит, но стоит ему показать стандартный набор актрисы из порно фильмов, у него сразу встает.

— Ну вот такой он предсказуемый. Но хуек смешной, конечно, вроде маленький, а встает как взрослый – включилась в разговор Мария.

— Ну размерами его природа обделила, что уж там, но он не виноват.

— Не виноват, и лижет прекрасно. Делает все, что может, в общем. Дамы засмеялись.

— Начинай ты, Маш. Я посмотрю на реакцию.

— Может ему рот заткнуть?

— Да пусть кричит, тут все привыкли.

Этот диалог вызвал у меня какие-то нехорошие предчувствия, что незамедлительно сказалось на эрекции, что и заметила Мария.

— Ну вот, совсем он не стойкий у него. Но нам это и не надо!

Она подошла ко мне и взяла правой рукой яички и стиснула их. Точнее сделал вид, что стискивает. Но я все равно вздрогнул и ойкнул. Дамы опять засмеялись

— Мы еще не начинали даже, Игорь Георгиевич, все еще впереди, а Вы уже ойкаете. – Инна Андреевна, стоя сбоку, комментировала процесс. А Мария тем временем начала сжимать и разжимать мои яички, с каждый разом увеличивая усилия. Сначала даже было приятно, но потом с каждым разом стало больнее. Ни увернуться, ни вырваться, ни тем более сопротивляться, я просто не мог. А Мария постепенно увеличивала давление, так что боль начала становиться невыносимой. Но она не останавливалась, и я сначала начал стонать, а потом стоны перешли в крики. Боль была адской, но моя мучительница лишь иногда ослабляла хватку, после чего сжимала мои яйца с новой силой. По моему лицо непроизвольно потекли слезы, я потерял счет времени, и даже не понял, что боль вдруг прекратилась. В ушах до сих пор стояли мои собственные крики, лицо было мокрым и слезы продолжали течь. Я висел на наручниках и боль постепенно уходила. Я приоткрыл глаза. Дамы стояли напротив и наблюдали за мной.

— Очнулся, наконец, он еще минуту орал после того, как ты руку разжала. – Мария просто молча улыбалась. – Ну что ж, теперь моя очередь – в голосе Ины Андреевны звучало предвкушение. А я заскулил от страха.

Она встала передо мной и коротким резким движением ударила меня между ног. Удар был не сильным, но чувствительным, а с учетом предыдущей экзекуции в исполнении Марии, мне было еще и страшно. И я опять застонал. Но останавливаться Инна Андреевна не собиралась. Она явно сдерживалась, не вкладывая в удары полную силу, но зато она почти не останавливалась. Ее красивое лицо раскраснелось, и я с ужасом увидел, что она возбуждается от каждого удара, которые становились все сильнее и сильнее.

Инна

Я не садистка и причинять боль просто так – совсем не мое. Но в этом случае надо было чтобы наш гость запомнил, что за преступлением, обязательно последует наказание. Да и практика показывает, что для некоторых физическое воздействие куда эффективнее, чем другие методы. Ну а если совсем честно, то пока я наблюдала за тем, как Машка терзает его яйца, я возбудилась от осознания его беспомощности. И теперь, стоя перед ним и обрабатывая его яйца несильными, но частыми ударами ногами (три года занятий муай тай не прошли даром), я ощутила, как нарастает возбуждение, а вместе с ним желание ударить сильнее. Пока я с этим желанием справлялась и при ударах пользовалась подъемом. С одной стороны это увеличивало точность удара, с другой делало его менее болезненным. Пациент с каждым ударом дергался, но ни сдвинуть ноги, ни увернуться от моих ударов он не мог. Меня же эти попытки избегнуть наказания, только дополнительно заводили. Я позволила себе ударить два раза сильнее. После любого из этих ударов, не зафиксированный мужчина свалился бы в позе эмбриона, прижав руки к гениталиям. К сожалению, для нашего гостя, он такой возможности был лишен. Слезы текли по его лицу еще когда им начала заниматься Машка, ну а теперь они текли сплошным неконтролируемым потоком. С каждым ударом он вскрикивал все сильнее и сильнее. И с каждым ударом я все сильнее возбуждалась. Я продолжала контролировать себя, но надо было прекращать, потому что возбуждение туманило мозг и грозило выйти из-под контроля. Так что я все же не в полную силу, но носком туфли поставила точку в экзекуции. Пациент закричал и обвис на наручниках, вырубившись от боли. Ко мне подошла Машка и обняла сзади за плечи.

— Не переусердствовала?

— Да нет, все нормально, Маш. Только кончить хочется теперь

— Мне тоже – ее рука настойчиво скользнула между моих ног и нащупала клитор, я вздрогнула и развела ноги шире. – Дадим отлизать ему? – Машкин жаркий шепот возбудил меня еще сильнее. – Нет, сегодня он без сладкого – ответила я, и запустила свою руку между длинных Машкиных ног. Как я и ожидала, она была возбуждена ничуть не меньше, чем я.

Игорь

Я не знаю, сколько времени я провел в отключке, но, когда я очнулся, болело все. Голова с похмелья, руки от наручников, яички от ударов. Я попытался немного привстать, чтобы убрать нагрузку на руки, ноги дрожали, но у меня получилось. Лицо было еще мокрым, но слезы перестали течь. Я открыл глаза, и сразу забыл о боли и своих неудобствах. Я смотрел как две красивые женщины, ничуть меня не стесняясь, ласкают друг друга и несмотря на боль, возбуждался с каждым их движением. На меня они даже не смотрели.