Захваченная семейка. Продолжение. Ч2

Линда Брунер.

Толпы детей шныряли тут и там по школьному дворику старшей школы города Бангора штата Мэн. Начался учебный год и сегодня был первый день занятий. Дворик школы был огромным, он находился в центре четырёх учебный зданий. Повсюду с важным видом разгуливали старшеклассники в спортивных куртках с эмблемой школьной футбольной команды. Рядом с ними вились самые красивые и самые высокомерные девчонки. Это был высший класс в иерархии старшей школы Бангора. Средний класс представляли богатенькие детки, творческие личности и весельчаки приколисты. Низший класс – это отличники, худощавые, толстые, маленького роста и просто некрасивые дети.

Берни Саттер принадлежал к среднему классу, как он сам считал, а парень рядом с ним ещё пока не попал не под одну из категорий. Джек Ленард совсем недавно перевёлся сюда из Бостонской школы, в связи с переездом семьи. Его отцу предложили хорошую работу в Бангоре, местным хирургом. Джека сразу насторожили повадки школьников в этой захолустной провинциальной школе. Он держался особняком, наблюдая и изучая. Но в какой-то момент его одиночество нарушил пухлый паренёк в красной кепке бейсбольной команды «Рэд Сокс».

— Привет! Ты новенький? Я Берни. Берни Саттер.

Так и началось это новое знакомство, которое длилось всего около получаса, но уже успело утомить мозг Джека. Берни болтал без остановки, рассказывая всё обо всех. Кто самый крутой, какие есть компании и банды, кто с кем спит, кто чем барыжит, с кем надо дружить, а кого лучше сторониться. По истечении получаса Джек уже прекрасно знал, как нужно вести себя в этой захолустной дыре, чтобы выжить и не стать изгоем.

Но вот он увидел объект, который затмил всё вокруг. Накаченные футболисты и их девки, задроты, реперы, толстухи, черные, азиаты уже наскучили его взору, и в этом самый момент из-за угла кирпичного здания вышла она…

Взрослая женщина сорока с небольшим лет, с распущенными белыми волосами, с примесью чёрных прядей. На ней были очки в прямоугольной оправе, а под мышкой кожаная папка. Женщина была в белой блузке с закатанными рукавами и чёрной облегающей юбке чуть выше колен. Внимание Джека привлекли её ноги. В Бостонской школе учителям запрещалось ходить с голыми руками и ногами, всё должно было быть прикрыто, ну или разрешалось носить колготки. В его прошлой школе даже учителей особо молодых не было, одни старики и старухи. А эта дамочка цокала каблуками по каменистому дворику, а её ноги были гладкие и не обременённые колготками. Нагие прекрасные ноги взрослой женщины. Но не только нагота её ног поразила мальчика, а также рельефность икроножных мышц. Ноги дамы казались такими сильными и крепкими, а рельефность икр придавала им изящества и стати.

— Кто это? – перебил Джек болтовню Берни.

— О ком ты? – завертел головой толстяк.

— Вон там идёт у стены, взрослая тётка с папкой.

Берни увидел и расплылся в улыбке:

— Ааа, это училка наша по истории. Миссис Брунер. – И тут толстяка снова понесло. – Хорошая тётка, да? Вижу ты сразу приметил. Я бы её трахнул, собственно, как и все в этой школе. Ты только посмотри на её буфера и задницу! А ноги, ммм… Сколько спермы учеников была пролито на неё, фигурально выражаясь, разумеется. Зрелая мамашка в самом соку. Кстати тут её сын учится в одиннадцатом классе, он художник, рисует охрененно.

Джек тоже был неплохим художником. В Бостоне он занимался стенгазетой, а также успел продать около десятка своих работ на EBay.

— Она замужем? – перебил Джек.

— К сожалению, да, чувак. Так бы я давно к ней посватался, – засмеялся Берни. – Она вроде как порядочная женщина, по крайней мере никаких слухов не ходит. Был правда один в прошлом году. Стиви Либерман говорил, что видел, как она дрочила в школьной душевой. Это было типа вечером, он задержался допоздна, тренировал броски в кольцо. Пошёл в душевую, причём в мужскую, а там она, сидит на корточках в кабинке и теребит свою волосатую письку.

Джек внимательно слушал, но Берни тут же отмахнулся:

— Чушь всё это, Либерман брехун тот ещё. Ему никто не поверил. Он даже сказал, что она ему отсосала, но трахнуть не дала. Ну это вообще враньё полнейшее. Теперь Либермана считают главным чушенёсом школы. Он видимо хотел стать героем, а стал изгоем. Никто не поверил, что миссис Брунер будет дрочить в мужской душевой, это даже звучит бредово, а что она ещё и отсос ему сделала… Либерман даже врать складно не умеет. А ещё говорил, мол у неё пизда волосатая.

Берни хохотал, вытирая пот со лба. Джек спросил:

— А что в этом необычного?

— Это ты о чём?

— Про волосатую, пизду, как ты выразился.

В бостонской школе такие слова говорили шёпотом и при этом оглядываясь. Здесь матерная брань разносилась по всему двору, а проходящие мимо учителя либо старательно игнорировали это, либо просто вынужденно свыклись. Берни не сразу ответил, чуть замявшись:

— Ну как… Ну типа посмотри на неё. Какие гладкие ножки, все дела, ухоженная такая. Да у неё там всё так гладко, как на взлётной полосе.

— С чего ты взял?

— Да не знаю, что ты пристал, чувак?! Волосня, это же противно, нормальные бабы бреют киски.

— Это ты порнухи пересмотрел. Взрослые женщины, такие, как миссис Брунер, обычно наоборот не бреют свою промежность. Большинство женщин от сорока перестают заниматься этим делом, потому что они давно замужем, тут можно и не стараться, ибо есть только муж, а он тебя любит и такую.

Берни почесал затылок:

— Да ты хренов философ, новенький.

Джек пожал плечами:

— Это социальный факт, не стопроцентный, но всё же. Готов поспорить на сто баксов, что у неё там есть волосы, и не какая-нибудь похабная дорожка, а настоящая натуральная мохнатка.

— Сто баксов?! – чуть не подавился Берни. – Ты что сын миллионера?

— Нет, всего лишь хирурга и бухгалтерши.

Для Джека сто долларов было нормальной суммой, каждый месяц отец выделял ему пятьсот баксов на карманные расходы. Но здесь в захудалом Багноре, видимо, эта сумма считается заоблачной для обычных школьников. Это Джек не учёл, Бангор не Бостон. Он изменил предложение:

— Пятьдесят баксов.

Берни призадумался, почёсывая второй подбородок. Его маленькие коричневые глазки бегали туда-сюда.

— Ладно, – он протянул руку. – Идёт. Пятьдесят баксов на то, что она волосатая. Принимаю ставку, пятьдесят на то, что гладко выбритая.

Новичок и местный болтун пожали руки.

— А как мы это проверим? – наконец додумался спросить Берни.

Джек лишь пожал плечами, глядя в спину миссис Брунер, которая скрылась в одном из классов.

— Думаю, возможность представится сама собой.

*******************

Два дня Джек ждал урока истории. Так уж вышло, что Берни Саттер учился с ним в одном классе. То ли совпадение, то ли Берни знал. Джек понял, что скорее второе, так как толстяк практически не имел близких друзей. Вот и притёрся к новенькому. Джек быстро привык к болтовне Берни, в конце концов толстячок был полезным источником информации.

И вот долгожданный урок. Джек сидит за партой, рядом вечно потеющий Берни. Его кудрявые светлые волосы липли ко лбу, бейсболка свисала из рюкзака. Джеку было немного жаль своего нового друга. Парень то был с явным лишним весом, да ещё и не высокий. Сам то Джек имел стройное телосложение и приличный рост для ученика десятого класса. К тому же всегда опрятен и хорошо одет. Бостонский стиль и лоск всё ещё оставался при нём, там то они носили исключительно брюки и джемперы со школьным гербом. Здесь все одевались, как хотели.

Миссис Брунер вошла в кабинет, положила на стол папку и оглядела шумную толпу школьников, которые продолжали болтать, как не в чём не бывало. Они даже не смотрели на неё, лишь глаза Джека были прикованы в учительнице. Она это заметила, парень пристально пялился на неё. Миссис Брунер слегка опустила дужку очков, чтобы присмотреться к новенькому пареньку. Несколько секунд они смотрели друга на друга, а затем Линда Брунер крикнула жестким властным голосом:

— Тишина!

Все умолкли. Урок начался. Темой была гражданская война 1861-1865 годов. Эту тему им предстоит изучать весь первый семестр. К счастью и облегчению Джека, эту тему он прошёл ещё в прошлом году. Местная школа отставала от центральной Бостонской. Но умничать Джек не собирался. Он молчал, слушал и наблюдал. В конце урока миссис Брунер задала домашнее задание в виде изложения своих мыслей по теме пройденных первых глав.

Ровно через два дня, на очередном уроке истории, ученики сдали свои работы, которые миссис Брунер сразу же стала проверять, пока ученики писали тест.

Джек легко справился с этим тестом, и ещё успел помочь Берни и паре людей справа и сзади. Его благородство оценили, плюс десять очков к репутации. В будущем это сыграет на руку Джеку Ленарду. Это был последний урок за день.

Когда раздался звонок, все повалили из класса с радостными воплями. Джека ухватили за локоть в толпе. Он обернулся, будучи уверенным, что это Берни. Но Берни шёл впереди, а на Джека через строгие очки смотрели карие глаза миссис Брунер.

— Ты не мог бы задержаться?

Джек нервно сглотнул. Он редко нервничал, но сейчас ситуация была для него крайне неожиданной. Он лишь кивнул и присел за парту. Берни оглянулся на товарища, но Джек лишь пожал плечами. Миссис Брунер закрыла дверь и села на край стола, взяв в руку один листок.

— Откуда ты приехал, Джек Ленард? – улыбнувшись, спросила учительница.

— Бостон, – коротко ответила юноша.

— Я так и подумала, – вновь улыбнулась Линда Брунер. – Хоть говоришь ты и мало, но бостонский акцент отчётливо слышен. Мой муж родом из Бостона.

Джек не знал, что ответить. Миссис Брунер была мила и доброжелательна в этот момент. Она потрясла листком.

— Я прочла твоё изложение, эта одна из причин, по которой ты сейчас здесь.

Женщина присела на край парты перед Джеком и положила листок перед ним. В верхнем правом углу в красном обведённом кружке стояла отметка «А+». Высший балл. Джек довольно улыбнулся и посмотрел вверх на учительницу. Его взгляд невольно прошёлся по её груди. Глядя на крупные груди снизу-вверх, те казались ещё массивнее. Мальчик старательно сделал вид, что смотрит исключительно учителю в глаза. Миссис Брунер улыбнулась и сказала:

— У тебя явный талант, юноша. И очень сильный талант. За все годы моей работы в этой школе, я ни разу не читала изложения, хоть отдалённо напоминающего это. Превосходно Джек, очень хорошо.

— О, спасибо. Мне приятно это слышать от вас. Бостонские учителя весьма скупы на похвалу.

Линда Брунер искренне засмеялась:

— Послушай себя, Джек. Ты даже говоришь, как взрослый мужчина, причём наделённый прекрасным интеллектом.

Ещё одна похвала, Джек аж зарделся. Такое для него было в новинку.

— Вы очень добры, миссис Брунер, спасибо.

Она смотрела ему прямо в глаза, добрым и внимательным, изучающим взглядом. Джек не выдержал этот пытливый взгляд зрелых, мудрых карих глаз. Он опустил голову на листок, но краем глаза смотрел на болтающуюся рядом ногу учительницы. Не смотреть на неё было сложно. Миссис Брунер сидела на краю парты, на одной половинке ягодицы, одна её нога свободно болталась слева от Джека. Гладкая, крепкая, изящная, в чёрной туфле на шпильке. Мальчик второй раз за эти несколько минут нервно сглотнул. Заставить Джека Ленарда нервничать было непростой задачей. Но когда перед тобой красивая взрослая женщина сложно сохранять спокойствие. Может быть причиной тому была некая необъяснимая тяга Джека к женщинам бальзаковского возраста. Молодые девушки его мало интересовали, хоть у него и был пару раз секс. Но вот зрелые женщины были для Джека объектом сакрального восхищения и обожания. Одна из них сейчас сидела перед ним и сказала следующее:

— Как я уже выразилась, твой писательский талант, это только одна из двух причин почему ты здесь. Есть и другая.

— Какая? – сдвинул брови Джек.

Миссис Брунер встала с парты:

— Впусти в кабинет своего друга, который ждёт тебя снаружи.

Вот теперь Джек занервничал. Откуда она знает, что Берни ждёт его, сам Джек не был в этом уверен. Однако он встал и подошёл к двери. Берни действительно ждал его в пустом коридоре. Джек махнул ему:

— Заходи.

Берни вылупил глаза и испуганно посмотрел на друга. Он неуверенно двинулся в кабинет.

— Присаживайтесь, – велела Миссис Брунер ученикам.

Парни сели за парту, а учительница отошла к двери, чтобы закрыть её. Берни пнул локтем Джека:

— Что ты натворил?

— Да ничего я не делал, – шёпотом ответил Джек, сам находясь в растерянности.

Линда Брунер поставила стул на центр комнаты и села напротив парней, положив ногу на ногу.

За два дня до этого.

Берни Саттер никогда не умел держать язык за зубами. В этот же день он рассказал одному парню про свой спор с новичком. Этот парень рассказал другому ученику, а тот ещё одному и пошла цепочка, которая привела к Марку Брунеру.

В один домашний вечер Марк сидел за кухонным столом и доедал ужин, поглядывая в телефон. Отец капался в гараже, а Бекки была в своей комнате. Мать мыла посуду и косилась на телевизор, по которому шло вечернее шоу Грэма Нортона. И тут Марк вспомнил, что сегодня слышал в школе.

— Ма?

— Да, дорогой?

— Прикинь, чё слышал в школе. Берни Саттер поспорил с новичком Ленардом или как там его, что у тебя бритая пизда. Ленард поставил пятьдесят баксов на то, что волосатая.

Слово пизда, как и сам подобный разговор, уже являлось нормой в семье Брунеров. Линда лишь усмехнулась:

— Надо же. Какие противные вы мальчишки подростки. Учиться надо, а не о таком думать.

— Ленард мог бы выиграть сотню, он то прав, я-то знаю, – похотливо улыбнулся Марк.

Линда в этот момент старалась не думать об этом, оскорбляющем её споре, но у неё ничего не получалось. Сам факт подобного спора и эти похабные мальчишеские мысли, возбудили в ней множество противоречивых дум.

Сейчас.

Линда внимательно смотрела на эту пару похотливых спорщиков. Она видела на их лицах тревогу и чувство беспочвенной вины. Это позабавило женщину. Она открыла рот:

— До меня тут дошли слухи, касательно одного, сомнительного содержания, спора. Вашего спора, юноши.

Сначала парни не поняли о чём речь. Но когда шестерёнки их подросткового мозга заработали, на лицах промелькнуло понимание, и щёки парней залились краской. Они старались показать, что не понимают о чём говорит учительница. Повисло напряжённое молчание. Первым его нарушил Джек, собравшись с силами:

— Мы не совсем понимаем о чём вы, миссис Брунер.

Женщина хитро улыбнулась:

— Не совсем или вообще не понимаете?

— Точнее, совсем не понимаем, – ответил Джек, старательно демонстрируя это самое непонимание.

Линда Бирман улыбалась уголками губ, сузив глаза. Она пожала плечами:

— Значит вы не хотите узнать, кто оказался прав? Всё-таки сто долларов на кону.

Оба парня запылали краской, а их глазки стыдливо забегали. Буря эмоций пронеслась в их мозгах, и если Джек судорожно размышлял, как выйти из этой ситуации невиновным, то тупоголовый Берни выдал следующее:

— Хотим.

— Что?! – Джек пнул ногой Берни. Но было уже поздно. Линда Бирман победоносно засияла.

— Саттер вот хочет узнать, а что же ты, Джек? Всё ещё не понимаешь о чём речь?

Очень редко бывало, что Джеку нечего было сказать, обычно он всегда находил нужные слова. Но сейчас, он был в шоке и растерянности. Парень думал, что миссис Брунер хочет их как-то хитро проучить, выудив из них признание. Джек молчал, бегая глазами с учителя на парту.

— Ну так что, Джек? Хочешь узнать, кто из вас угадал, а кто проиграл? Да или нет?

И Джек Ленард не выдержал, он поднял глаза на учителя и кивнул. Линда Брунер кивнула в ответ. Она чуть откинулась на спинку стула и опустила обе ноги на пол.

Парни затаили дыхание, они до последнего не верили, что это произойдёт. Джек ждал подвоха. Ноги миссис Брунер стали медленно разъезжаться, а чёрная тугая юбка задиралась всё выше на бёдрах, сантиметр за сантиметром. Две белые сочные ляжки обнажились перед двумя юношами. Юбка задиралась всё выше, пока ещё отбрасывая тень на промежность учительницы. И вот миссис Брунер, пока её ноги плавно разъезжались, стала тянуть ткань своей юбки вверх.

Первое, что осознали парни, это отсутствие трусов на учительнице, а второе, это тот факт, что Берни Саттер только что проиграл свой полтинник.

Ничем не прикрытое женское влагалище, поросшее чёрными кудрявыми волосками, предстало во всей красе перед двумя школьниками. Глаза парней полезли на лоб, а рты приоткрылись сами собой. Их шеи вытянулись. Парни не могли оторвать взгляда от зрелой вагины своей учительницы. Половые губы были крупными и пухлыми, не как у молоденьких девушек. Они рассекали промежность женщины надвое, как трещина в скале. На лобке красовалась густая тёмная лужайка, волосы были и по бокам половых губ и снизу, уходя дорожкой к, скрытому от их взора, анусу.

Линда Брунер пощипывала свои волоски, дразня ошалевших юношей. Она была спокойна, как удав, но парни не знали, что в эту секунду женщина испытывает сильнейшее возбуждение. Только что она воплотила свою давнюю тайную фантазию. Ей безумно нравилось смотреть на лица парней, взоры которых устремлены на её волосатую половую щель.

Берни Саттер умер и воскрес. Он не дышал. «Настоящее влагалище зрелой женщины! В паре метров от меня!» – не мог поверить своим глазам Берни. Его учительница сидит на стуле, раздвинув ноги, и показывает им свою пизду. Волосатую пизду! Берни пока ещё не понимал, что проиграл пятьдесят баксов. Сейчас его совершенно не волновали деньги. Его член колом упирался в джинсы. Джек испытывал ровно тоже самое.

Линда Брунер около полуминуты держала ноги раздвинутыми, демонстрируя свою волосатую вульву двум ученикам. Она пощипывала волоски, как доказательство того, что Джек оказался более, чем прав. Ей дико хотелось начать мастурбировать прямо перед ними, но женщина не хотела так спешить. Для этих двоих было достаточно впечатлений.

Острый глаз Джека внимательно смотрел, подмечал все детали, и запоминал этот образ неряшливого, но дико возбуждающего женского влагалища. Он уже рисовал в своей голове портрет: весь вид, от крепких обнажённых ног в чёрных туфлях, выше до мясистых белых бёдер, и вверх к мохнатому влагалищу, каждую волосинку, каждый изгиб половых губ.

Ноги миссис Брунер резко захлопнулись, и она одёрнула юбку. Учительница встала, приняв прежний вид и сделав серьезное лицо.

— Шоу закончилось, Ленард победил. А теперь выметайтесь отсюда. Ну же, бегом, пошли, пошли!

Линда похлопала в ладоши, и парни вскочили со своих мест, стыдливо прикрывая руками эрекцию. Линда, увидев это, тихо посмеялась. Она открыла дверь перед сконфуженной парочкой.

— На сегодня с вас достаточно! Сочувствую Саттер. И даже не думайте никому об этом рассказать, иначе больше никогда это не увидите. Да и кто вам поверит. Всё, бегите отсюда, похотливые спорщики!

Парни быстрым шагом двинулись вперёд по коридору, а Миссис Брунер провожала их взглядом. Выйдя во двор, они первым делом оглянулись, а затем Берни схватил Джека и прижал к стенке. В нём бурлили эмоции:

— Ты это видел? Ты видел? Что это было? Что это было, нахрен такое?!

Берни орал, плакал и смеялся. Джек не выдержал и тоже громко заржал. Берни продолжал вопить:

— Охренеть, чувак! Охренеть! Я… Я в шоке, никто не поверит. Никто же не поверит? Это же не сон, правда? Скажи мне, что это не сон!

Джек отвесил другу лёгкий подзатыльник.

— Это не сон, Берни! Это реальность… Я сам в шоке… Как она на такое решилась? Почему?

Парни стояли друг на против друга, раздумывая об увиденном. Тишина длилась несколько долгих секунд, а после Джек сказал:

— Кстати, ты должен мне пятьдесят баксов.

******************

Раннее утро семьи Брунеров ничем не отличалось от обычного утра в любой другой семье. Линда приготовила завтрак для всех. Рок всегда уезжал первым, в этот раз компанию ему составила Бекки, хотя до первого урока у неё ещё оставалось два часа. Однако дочь уехала с отцом. Марк всегда вставал последним. И в этот раз он тоже притопал на кухню, когда отец и сестра уже уехали.

Парень завтракал хлопьями и залипал в телефон, а его мать варила кофе. Марк поднял глаза на мать, она ещё была в домашнем халате. Сегодня они поедут в школу вместе на автобусе. Марк взглянул на часы, ещё оставалось полтора часа, до школы ехать минут двадцать, то есть времени ещё вагон. Юноша отряхнул руки от крошек и подкрался сзади к матери, которая наливала кофе. Он несколько секунд просто стоял сзади, оглядывая мать с ног до головы. Её домашний хлопковый халат был самым обычным, чуть выше колен и без рукавов. Мать была в белых домашних тапочках. Такая тёплая и домашняя. От неё пахло чем-то сладким. Марк закрыл глаза и втянул носом этот аромат. Затем он сделал шаг вперёд и аккуратно подцепил низ халата матери. Его руки потянули халат вверх, медленно оголяя белый мясистый зад матери.

Линда вздрогнула и просыпала сахар:

— Марк!

— Тише мама, не обращай внимание…

— Легко сказать. Что ты делаешь?

— А на что это похоже?

Марк задрал халат матери до пупка. Он жадно полапал её мясистый белый зад.

— Ох, какая у тебя классная жопа, мам! А какие ляжки!

Марк похлопал мать по мягким сочным ляжкам. Линда потягивала кофе, глядя в экран телевизора, где шло утреннее шоу. Сын обнял Линду сзади, скрестив руки у неё на животе. Марк выглядывал у мамы из-за подмышки. Его глаза были устремлены на волосатый лобок матери. Это заводило его больше всего. Эта лужайка тёмных кудрявых волос, находящаяся прямо в центре гладкого зрелого тела. Марк опустил руку вниз и стал гладить непослушные волоски, пропуская их между своими пальцами. Его член упирался в ягодицы матери, и Линда это почувствовала.

— Ммм, – промычала она и улыбнулась в кружку с кофе.

Марк резко развернул мать лицом к себе и положил её руки на подол халата.

— Держи вот так мама, не опускай.

Линда послушно держала платье задранным на уровне пупка. Марк сделал два шага назад и опустился на стул. Он спустил штаны с трусами и начал дрочить, глядя на мать. Линда покорно стояла на месте, потягивая кофе и глядя в телевизор, пока её сын яро дрочил, наслаждаясь видом волосатого лобка матери.

Марк упивался наслаждением. Это было лучшего любого порно, лучше любого изображения в журнале. Его мать стоит на кухне в белых тапочках, низ её тела полностью обнажён, трусов нет, а между ног царит густая растительность, которая так колоритно смотрится на белом гладком зрелом теле. Марк водит глазами по телу матери, от сильных гладких ног, выше к мягким мясистым ляжкам, и до мохнатого лобка. Зрелая женщина в самом соку, с волосатым лобком, вот, что больше всего возбуждало юного Марка Брунера. Теперь его фантазии воплощались каждый день наяву.

Линда, казалось, совсем не удивлена тем, что сын в данный момент яростно дрочит на неё. Она была поглощена утренним шоу и горячим кофе. Она знала, как Марку нравится её волосатая вагина, мальчик просто терял голову, а мать это очень забавляло. Ей самой нравилось демонстрировать свою не побритую пизду сыну, и сейчас она лишь делала вид, что увлечена шоу. Краем глаза она косилась на сына, а точнее на его лицо, краснеющее от похоти и сексуального возбуждения.

Линда поглядывала на молодой крепкий член. У Марка член был длиннее чем у Рока, но у мужа был потолще, у каждого – свои достоинства. Низ живота Линды Брунер горел, а влагалище внутри наливалось жидкостью. «Как же он смотрит на меня» – думала Линда. – «Мой юный мальчик, ты так возбуждён». Марк наяривал рукой, открыв рот. Линда знала ещё чуть-чуть, и он накинется на неё. Она уже выучила все повадки своего сына. Она просто ждала.

Марк не спешил, он очень любил смотреть на маму в таких бесстыдных позах. Стоит себе такая невинная, задрав халат и оголив мохнатку. «Ох, эти волосы внизу живота! Почему они так меня возбуждают?!». Мальчик захотел увидеть больше.

— Мам! Пожалуйста, сядь на корточки и ноги раздвинь!

Линда покорно опустилась вниз, держа в руке кружку дымящегося кофе. Другой рукой она придерживала подол халата на животе. Её бёдра разъехались, демонстрируя сыну волосатую пизду во всей красе. Половые губы тоже немного распахнулись, точнее расклеились, так как их уже достигла влага из нутра влагалища. «И почему мне так нравится, когда на меня смотрят?» – думала в этот момент Линда. «Я прям начинаю течь!».

Марк чуть подался вперёд, разглядывая толстые половые губы матери, между которыми блестела влага. От ясного взора сына такое не могло укрыться. Но он был ещё не опытен в женских анатомических секретах и не связал одно к одному. Он просто смотрел на пухлые половые губы и капюшон клитора, вокруг которых топорщились непослушные кудрявые волоски. Трещина в волосатой скале, если можно так выразиться. Марк думал именно так, он жаждал нарисовать пизду матери и повесить в своей комнате новую картину.

Линда уже не могла ждать, нужно было срочно удовлетворить сына, а то он часами мог смотреть на неё. Она сделала большой глоток горячего кофе и отставила кружку. Следом она опустилась на колени и подползла к сыну. Мать убрала руки Марка от члена и окунула его половой орган в свой горячий рот.

— О, Боже! – застонал Марк.

Это было невероятно приятно. После кофе рот матери был таким горячим, он своим теплом окутывал член Марка. Парень вцепился в волосы матери, а его ноги задрожали. Линда мерно сосала, поглаживая мошонку сына. Она знала, что может довести его до оргазма за несколько секунд, особенно по утрам, но её пизда уже дала течь, так что нельзя давать ей голодать, иначе весь день будет думать о члене.

Линда поднялась и рухнула влажной пиздой на стоячий член Марка. Она стянула домашний халат через голову. Обнажённые крупные груди колыхнулись прямо перед носом сына. Марк блаженно застонал, ощутив членом влажное горячее лоно матери. А когда она обнажила грудь, он тут же вцепился руками в эти мясистые шарики. Марк игрался с сиськами матери, щупая их, взвешивая на ладони и пошлёпывая по ним. Он прижимал обе груди друг к другу и целовал их, как любимую девушку. Кожа на груди матери была приятно бархатистой. Её сиськи ещё держали прекрасную форму, такие спелые, налитые, а соски большие, как крупные монеты.

Линда смотрела на лицо сына и улыбалась:

— Любишь их?

— О, мама, они прекрасны! Нет ничего красивее твоих сисек! Не у кого нет таких сисек, это самая красивая грудь на планете!

Линда засмеялась от слов своего сына и погладила его по голове:

— Мой милый мальчик. Сейчас я сделаю тебе хорошо. Пристегнись, красавчик!

Линда встала на носочки, чуть приподняв попу и резко опустила бёдра вниз, окуная член в свою текущую голодную пизду.

— Ооох!

Её бёдра задвигались всё быстрее и быстрее. Линда скакала на твёрдом члене сына, обрушиваясь на него мокрой пиздой. Марк вцепился в её мясистые напряжённые ягодицы. Сиськи матери били его по лицу, такие мягкие и тяжёлые. Марк слышал, как чавкает пизда матери, когда она опускается на член снова и снова. Он был на пороге оргазма, пизда матери шлёпала по его яйцам, орошая их влагой. Ещё чуть-чуть и он кончит:

— Мама, я почти…

— Кончай! Кончай в меня!

— Но…

— Не думай! Спускай! Заполни мою пизду своим горячим семенем! Давай, сынок, кончай! Я хочу…

— Ааррккхх!

И Марк стал извергать горячую сперму в лоно матери. Линда чувствовала это, чувствовала, как сперма брызжет в стенки её влагалища, в матку, заполняя влагалище. Это было очень приятное чувство. Яйца Марка пульсировали, вкачивая сперму в мать, а потом расслабились и опустились.

Линда ещё несколько секунд лежала на сыне, прижимаясь грудью к его лицу. Она горячо дышала. Марк не мог вдохнуть, сиськи матери упирались ему в лицо. Яйцами он чувствовал, как горячая сперма вытекает из пизды матери и стекает по его мошонке.

Линда выдохнула и встала. Её пизда неохотно отлипла от члена сына со специфическим склизким звуком. Сперма тут же потекла из щели по бёдрам женщины. Член Марка сжался и опал, он блестел от спермы и выделений из пизды матери. Линда опустилась на колени перед Марком, прикрыв рукой свою щель, чтобы сперма не накапала на пол. Она бережно и до блеска вычистила языком и губами член сына, не забыв вылизать яйца.

— Всё, мой мальчик, беги одеваться, нам пора на автобус.

Линда встала на ноги, продолжая прикрывать щель, откуда всё ещё вытекала густая белая сперма:

— Сколько же ты в меня накачал?

Марк встал со стула и похлопал маму по мясистой попе.

— Я люблю тебя мамочка! Но иди подмой пизду, и одевайся, это мне ещё тебя ждать придётся.

Линда посмеялась и чмокнула сына в щёку.

— Фу, ма! У тебя весь рот в сперме.

— Между прочим твоей. Я пошла в душ, забери свой обед в холодильнике и жди меня на улице.

_______________________

За продолжением этого рассказа и других моих работ обращайтесь в личные сообщения на сайте или на почту torres9111@mail.ru

Также пишу на заказ. На любые тему, по вашему сценарию, предпочтениям и пожеланиям. Обращайтесь.